92. Другие примеры ценности информации для экономики см. в John McCusker, "The Demise of Distance: The Business Press and the Origins of the Information Revolution in the Early Modern Atlantic World", AHR 110 (2005): 295-321.
93. Ричард Джон, "Переосмысление информационной инфраструктуры для индустриальной эпохи", в книге "Нация, преобразованная информацией", под ред. Альфред Чандлер и Джеймс Кортада (Нью-Йорк, 2000), 75, 84.
94. Менахем Блондхейм, Новости по проводам: The Telegraph and the Flow of Public Information in America, 1844-1897 (Cambridge, Mass., 1994), 11-29.
Телеграф произвел на наблюдателей наибольшее впечатление. Они обычно характеризовали его как "величайшую революцию современности". Один из ведущих журналов Нового Орлеана заметил: "Вряд ли теперь что-то покажется невозможным "95.
Электрический телеграф стал первым важным изобретением, основанным на применении передовых научных знаний, а не на ноу-хау квалифицированных механиков. Лаборатория начала вытеснять механическую мастерскую как место технологических инноваций. На протяжении веков технологические усовершенствования приводили к научным открытиям (например, телескоп и микроскоп). С появлением телеграфа эти отношения изменились на противоположные. Привлечение Морзе нескольких партнеров и его отказ от признания заслуг других людей, чьи идеи способствовали созданию его технологии, ознаменовали еще один переход. Инновации все больше превращались в коллективное предприятие, объединяющее знания экспертов.96 "Морзе был лишь одним из более чем пятидесяти изобретателей, создавших некое подобие электромагнитного телеграфного устройства до 1840 года", - отмечает историк Дональд Коул. "Телеграф Морзе победил потому, что был лучше сконструирован, менее сложен и менее дорог, чем другие, и потому, что он смог отбиться от притязаний своих конкурентов "97.
Телеграф, связанный, справедливо или нет, с Морзе, оказался главным проводником американского национализма и континентальных амбиций. Хотя финансирование телеграфа должно было осуществляться за счет голосов вигов в Конгрессе, демократические публицисты ухватились за значение телеграфа для своих имперских представлений: Журнал Джона Л. О'Салливана Democratic Review радовался тому, что американская империя теперь обладает "огромным каркасом железных дорог и бесконечно разветвленной нервной системой магнитных телеграфов", которые свяжут ее в органичное целое. Комитет Конгресса согласился: "Многие патриотические умы сомневались в том, что быстрая, полная и тщательная связь между мыслями и интеллектом, столь необходимая людям, живущим под властью общей представительной республики, может быть осуществлена на такой огромной территории", как североамериканский континент. "Это сомнение больше не может существовать".98 Джеймс Гордон Беннетт, редактор газеты "Нью-Йорк Геральд", был настроен более воинственно
95. "Электромагнитный телеграф Морзе", De Bow's Review 1 (1846): 133.
96. Дэвид Хохфельдер, "Укрощение молнии: Американская телеграфия в революционной технологии" (докторская диссертация, Университет Кейс Вестерн Резерв, 1999); Paul Israel, From Machine Shop to Industrial Laboratory (Baltimore, 1992).
97. Коул, Амос Кендалл, 245.
98. Демократическое обозрение", цитируется в Уильям Уикс, Построение континентальной империи (Чикаго, 1996), 85; Палата представителей США, Отчет комитета по путям и средствам, 1845 г., цитируется в Дэниел Читром, СМИ и американский разум (Чапел Хилл, 1982), 12.
империалист. "Пар и электричество в сочетании с естественными импульсами свободного народа сделали и делают эту страну самой великой, самой оригинальной, самой замечательной из всех, над которыми когда-либо сияло солнце", - восторгалась его газета. "Те, кто не станет частью этого движения" за суверенитет США на всем континенте, "будут разбиты в более непрочный порошок, чем тот, который когда-либо был приписан машине Джаггернаута".99 С телеграфом на стороне Америки, кто мог осмелиться возражать против приобретения Техаса?
V
Джон Тайлер и Джеймс Полк согласились, что президентские выборы должны быть истолкованы как мандат для Техаса, несмотря на все другие факторы, которые повлияли на результат, и ту простую истину, что два кандидата, выступавшие против аннексии, немного перевесили того, кто выступал за нее. Тайлер испытывал вполне понятную обиду на то, что Полк украл у него вопрос об аннексии и выиграл с его помощью. Поэтому он не хотел оставаться в стороне и позволить Полку пожинать славу аннексии Техаса. Сессия Конгресса, начавшаяся в декабре 1844 года, предоставила уходящему президенту последний шанс занять достойное место в учебниках истории. Тайлер воспользовался им.
Конституция гласит, что "новые штаты могут быть приняты Конгрессом в этот Союз". Сторонники аннексии утверждали, что, пользуясь этим правом, Техас может быть принят в штат без договора, даже если он остается иностранным государством. Для принятия такого акта Конгресса потребовалось бы простое большинство голосов в каждой палате, что было гораздо более достижимой целью, чем две трети голосов Сената, необходимых для ратификации договора. Соответственно, сторонники аннексии приступили к принятию резолюции Конгресса, которая сделала бы Техас штатом Союза, несмотря на провал договора Тайлера. Прибегнуть к такому подходу было идеей самого Джексона, и демократы под руководством избранного президента Полка сделали это партийной мерой.100 Значительное демократическое большинство в Палате представителей с легкостью приняло решение о принятии Техаса. Прохождение в Сенате с его узким большинством вигов представляло собой более сложную, но не непреодолимую задачу.
Томас Харт Бентон выступал против техасского договора Тайлера как сторонник Ван Бюрена. К этому времени Ван Бюрен проиграл, победил демократ-экспансионист, Джексон все активнее поддерживал аннексию, и сенатор от штата Миссури чувствовал сильное раздражение со стороны своих избирателей. Ему нужно было прийти
99. Цитируется в Silverman, Lightning Man, 243.
100. Эндрю Джексон - Уильяму Льюису, 3 мая 1844 г., Correspondence of AJ, VI, 282.
вокруг, чтобы поддержать Техас. Различные уступки дали повод Бентону и другим Ван Бюренам в Сенате перейти от оппозиции к одобрению аннексии. Федеральное правительство не взяло на себя государственный долг Техаса, заставив держателей облигаций "Одинокой звезды" ждать, когда они будут уверены в его погашении. (Позже Дядя Сэм взял на себя ответственность за выплаты спекулянтам в рамках Компромисса 1850 года). Техас также сохранил то, что осталось от его государственных земель после огромных грантов, которые Испания, Мексика и Республика Одинокой Звезды предоставляли на протяжении многих лет. Техас был принят в качестве штата, а не территории, с оговоркой, что впоследствии он может быть разделен на целых пять штатов. Это положение, так и не реализованное, привело в ужас северных вигов. Наконец, в резолюции оговаривалось, что президент может воспользоваться дискреционными полномочиями и либо немедленно принять Техас в свой состав, либо провести переговоры с Техасом (и Мексикой), чтобы урегулировать все еще не определенную границу между ними. Полк убеждал Бентона и других бывших Ван Бюренов в том, что он намерен вернуться за стол переговоров; это, похоже, успокоило пятерых из них, проголосовавших за резолюцию.
Резолюция об аннексии прошла через Палату представителей, контролируемую демократами, со счетом 120 против 98. В Сенате она прошла со скрежетом 27 против 25. Все сенаторы-демократы придерживались про-техасской линии своей партии, но трое из пятнадцати южных вигов поставили секцию выше партии и проголосовали за аннексию. То, как Тайлер и Кэлхун добились своей цели простым большинством голосов в каждой палате, несмотря на то, что договор об аннексии потерпел поражение в Сенате, привело в ярость Джона Куинси Адамса; он считал, что это свело Конституцию к "менструальной [sic!] тряпке "101.
Как ни странно, никто в Конгрессе, похоже, не ожидал, что Тайлер в последние дни своего президентства приступит к выполнению резолюции об аннексии, а не оставит это на усмотрение Полка. Но государственный секретарь Кэлхун испытывал еще большее желание заключить брак с Техасом, чем Тайлер. 1 марта 1845 года Тайлер подписал совместную резолюцию и подарил своей новой жене, Джулии Гардинер Тайлер, золотое перо, которым он пользовался. Богатая, энергичная и заботящаяся о рекламе, она усердно лоббировала интересы Техаса и заслуживала того, чтобы разделить с ним ликование. Он отправил посланника, чтобы предложить техасцам немедленную аннексию без каких-либо дальнейших международных переговоров. Не то чтобы это имело значение: Полк поступил бы так же, и он подтвердил действия Тайлера. Ван Бюрениты были обмануты102.
101. Джон Куинси Адамс, Мемуары, изд. Чарльз Фрэнсис Адамс (Филадельфия, 1874-79), XII, 171.
102. Чарльз Селлерс, Джеймс К. Полк, континенталист (Принстон, 1966), 215-20; Crapol, John Tyler, 220.
Стратегия Кэлхуна, направленная на получение Техаса, увенчалась успехом. Его краткосрочная цель - отождествить Техас с рабством - заключалась в том, чтобы Ван Бюрену пришлось выступить против Техаса и тем самым лишиться демократической номинации. Его долгосрочные цели - избрание президента-рабовладельца и аннексия Техаса - также были достигнуты. Отождествление Техаса с рабством покорило сначала южных демократов, затем (через механизм партийной лояльности) большинство северных демократов, и, наконец, горстка южных вигов обеспечила решающий перевес103.
После четырех разочаровывающих лет Джон Тайлер покинул свой пост в хорошем настроении. Первая леди устроила в Белом доме грандиозную вечеринку с участием трех тысяч человек, и уходящий президент со смехом сказал: "Теперь они не могут сказать, что я президент без вечеринки".104 Как и предполагали Тайлер и Кэлхун, аннексия Техаса успокоила рабовладельцев в отношении безопасности их отличительной формы инвестиций и ее потенциала для дальнейшего расширения. В течение двенадцати месяцев после того, как Республика Одинокой Звезды согласилась на аннексию, цена первоклассных полевых рабочих на рынке рабов в Новом Орлеане выросла на 21 %. Этот рост продолжался до 1850-х годов. А появление телеграфных проводов в Новом Орлеане в 1848 году еще более эффективно интегрировало тюки с хлопком и загоны для рабов этого города в процветающую международную сеть ценообразования на южные основные культуры и людей, которые их производили.105
103. См. Cooper, Politics of Slavery, 194, 205; Freehling, Secessionists at Bay, 409-10.
104. Цитируется в Peterson, Presidencies of Harrison and Tyler, 259.
105. Ульрих Б. Филлипс, Жизнь и труд на Старом Юге (1929; Бостон, 1963), график на 177.
18.Звезда империи на запад
Четвертое марта 1845 года: Дождь обрушился на инаугурационный парад по Пенсильвания-авеню, и когда новый президент прибыл в Капитолий, чтобы произнести речь и принять присягу у верховного судьи Тейни, он увидел море зонтиков. Несмотря на неблагоприятную обстановку, Джеймс Нокс Полк заявил о себе, как и в течение следующих четырех лет. Речь была характерна для этого человека. В ней повторялись ортодоксы Демократической партии, что, возможно, объясняется семейным происхождением Полка в деревенском простодушии и кальвинизме старой школы округа Мекленбург, Северная Каролина. В речи Полк резко осудил аболиционизм и национальный банк.
Когда Джимми Полку было одиннадцать лет, его родители в поисках лучших экономических возможностей переехали в Средний Теннесси, где его отец стал успешным спекулянтом землей. Таким образом, сын вырос в известной и процветающей семье. Он тоже отождествлял приобретение земли с богатством и властью, как в национальном, так и в индивидуальном масштабе. Амбициозный и трудолюбивый, он окончил университет Северной Каролины первым в своем классе и стал юристом. Вскоре он занялся политикой, будучи преданным последователем Эндрю Джексона. Выступая от имени производителей основных сельскохозяйственных товаров, он отстаивал идею свободной торговли. Во время Банковской войны он стал самым эффективным союзником администрации Джексона в Конгрессе. В сорок девять лет Полк был самым молодым президентом, но тем не менее накопил значительный опыт руководства, будучи губернатором Теннесси и спикером национальной Палаты представителей. Кроме того, недавно он продемонстрировал непревзойденные политические навыки: завоевал доверие как джексоновского, так и кэлхуновского крыла Демократической партии, в последний момент добился выдвижения кандидатуры от этой партии и победил на тяжелых, близких к победе выборах.
Однако люди считали Джеймса Полка узким человеком со скучным характером, ведь он был сосредоточен на интересах своей страны и личном продвижении, не заботясь о прелестях литературы, природы или общества. Даже будучи президентом, он редко появлялся на публике. Джон Куинси Адамс, бывший профессор риторики, поставил Полку низкую оценку как оратору; он не обнаружил в нем "ни остроумия", "ни изящества речи", "ни элегантности языка", "ни великолепных экспромтов".1 Выбирая жену, Полк поинтересовался мнением Джексона;
1. Цитируется в книге Сэма Хейнса "Джеймс К. Полк" (Нью-Йорк, 1997), 18.
Старый Хикори порекомендовал ему богатую и умную Сару Чилдресс, и его последовательница приняла это предложение. Будучи очень склонной к политике, Сара заявила Джеймсу, что выйдет за него замуж, если он получит место в законодательном собрании штата. После этого она стала единственным доверенным лицом своего мужа, разделяя его карьерные цели и давая ему ценные советы. Бездетная пара сосредоточилась на политическом продвижении Джеймса. Будучи убежденной пресвитерианкой, Сара запретила в Белом доме танцы и игру в карты, но не вино, и проконтролировала установку современных газовых фонарей. Тем временем Полки тщательно обустраивали принадлежавшую им хлопковую плантацию в северной части Миссисипи, куда они планировали переехать на пенсию. Будучи президентом, Джеймс купил девятнадцать рабов для этой плантации, держа покупки в секрете, поскольку они противоречили его публичному имиджу хозяина всего нескольких наследственных семейных слуг. Купленные им люди были подростками, которых его приобретение разлучило с их родителями2.
В своей инаугурационной речи будущий президент оставался таким же неоднозначным в вопросе о тарифах, как и во время своей предвыборной кампании - периодическая двусмысленность была политическим искусством, которое Джеймс Полк понимал особенно хорошо. Затем новый президент перешел к тому, что интересовало его больше всего, - к своему видению континентальной экспансии. Вторя аргументам Роберта Уокера, он горячо поддержал аннексию Техаса, независимо от ее влияния на вопрос о рабстве. Где бы американцы ни решили поселиться, заявил Полк, федеральное правительство должно распространить на них свою защиту, и этот принцип он применил как к Техасу, так и к Орегону. Он повторил утверждение Демократической платформы: "Наше право собственности на страну Орегон ясно и неоспоримо". Это голословное утверждение пришлось по душе тем, кто находился под зонтиками, но когда текст попал за Атлантику, он произвел неприятное впечатление. "Мы считаем, что у нас тоже есть права на эту орегонскую территорию, которые ясны и неоспоримы", - ответил премьер-министр Пиль в Палате общин. Никто в то время не обратил внимания на то, что будущий президент опустил слова "вся территория" при изложении орегонской платформы своей партии, но их отсутствие могло стать соломинкой на ветру3.
Для Джеймса Нокса Полка имперская судьба Соединенных Штатов проявилась достаточно ясно. Но именно пресса, а не президентская речь, закрепила за американской общественностью термин "великая судьба". Летом 1845 года один из самых популярных американских журналов, New
2. Уильям Дюсинберр, Президент-рабовладелец: The Double Career of James Polk (New York, 2003).
3. Президентские послания, IV, 381; Hansard's Parliamentary Debates, 3rd ser., 79 (April 1845): 199; David Pletcher, Diplomacy of Annexation (Columbia, Mo., 1973), 236-41.
Джексоновское демократическое обозрение", издававшееся в Йорке, рассматривало техасский вопрос. Аннексия все еще ожидала ратификации всенародным голосованием техасцев; в Соединенных Штатах общественное мнение оставалось разделенным. Тем не менее, утверждало "Обозрение", "настало время прекратить сопротивление аннексии Техаса". Присоединение Техаса к Союзу представляло собой "исполнение нашей явной судьбы - охватить весь континент, отведенный Провидением для свободного развития наших ежегодно умножающихся миллионов".4 Статья, как и многие статьи в журналистике XIX века, оказалась без подписи, но историки долгое время считали, что ее автором был ревностный редактор Democratic Review Джон Л. О'Салливан. Однако недавно было выдвинуто предположение, что эссе написала ярая экспансионистка Джейн Сторм, профессиональная политическая журналистка, которая часто писала для этого и других периодических изданий, анонимно или под гендерно-нейтральным псевдонимом К. Монтгомери.5 Кто бы ни придумал его, фраза "manifest destiny" вошла в американский язык, иллюстрируя силу прессы захватить народное воображение лозунгом в эпоху революции коммуникаций.
Термин "Manifest destiny" служил одновременно ярлыком и оправданием политики, которую в противном случае можно было бы назвать просто американским экспансионизмом или империализмом. Эта политика была пронизана предположением о превосходстве белой расы. Американским политикам никогда не приходило в голову всерьез рассматривать претензии небелых или смешанных по расовому составу обществ на территориальную целостность. Американцы времен антибеллумов не стеснялись называть свои континентальные владения "империей". Томас Джефферсон рассчитывал создать "империю свободы", которая включала бы Кубу и Канаду. Он ожидал, что в этой империи у белых семейных фермерских хозяйств будет возможность расширяться на протяжении многих поколений, а экономическая основа идеальной республики Джефферсона будет сохранена от исторического вырождения. Старый Хикори сам проводил связь между демократией Америки и имперской экспансией - "расширением территории свободы", как он выражался.6 "Молодой Хикори" утверждал, что экспансия фактически гарантирует национальное существование Америки. "По мере расширения наших границ и распространения сельскохозяйственного населения на большой площади" союз штатов укреплялся. "Если бы наше нынешнее население ограничивалось сравнительно узкими пределами
4. "Аннексия", Демократическое обозрение 17 (июль 1845 г.): 5.
5. Linda Hudson, Mistress of Manifest Destiny (Austin, Tex., 2001), 60-62. Эта атрибуция подвергается сомнению Робертом Сэмпсоном, Джон Л. О'Салливан и его время (Кент, Огайо, 2003), 244-45.
6. Томас Джефферсон - Джеймсу Мэдисону, 27 апреля 1809 г., Writings of Thomas Jefferson, ed. Andrew Lipscomb (Washington, 1905), XII, 274-77; Andrew Jackson to Aaron V. Brown, Feb. 9, 1843, in Correspondence of AJ, VI, 201.
В первоначальных тринадцати штатах, - предупреждал будущий президент, - американские институты могут оказаться "под большей угрозой свержения". Признавая ключевую роль прессы в создании поддержки территориальной экспансии, Полк заменил газету Фрэнсиса Блэра "Вашингтон Глоб", которая служила Джексону и Ван Бюрену, на новую газету администрации, "Вашингтон Юнион", которую редактировал Томас Ричи, более восторженный империалист.7
Национальные устремления к империи вполне уживались с определенными представлениями об американском милленаризме. Как писал в 1846 году поэт из Южной Каролины Уильям Гилмор Симмс:
Мы лишь следуем своей судьбе,
Как и древние израильтяне - и стремились,
Не сознавая, что мы работаем у Его колена.
Только благодаря Ему мы торжествуем, пока живем.8
Если на Америку возложена божественная миссия - быть маяком свободы и подготовить путь к мессианскому веку, то, возможно, увеличение ее масштабов и мощи принесет благословение всему миру. "Высшая, чем любая земная сила, - заявлял Роберт Уокер, пропагандист Техаса, которого Полк назначит министром финансов, - по-прежнему охраняет и направляет нашу судьбу, побуждает нас идти вперед и выбрал нашу великую и счастливую страну в качестве образца и конечного центра притяжения для всех народов мира".9 Когда Джордж Бэнкрофт, величайший американский историк своего времени и восторженный демократ джексонианского толка, опубликовал первый том своей "Истории Соединенных Штатов Америки" в 1834 году, он вышел с таким девизом на обложке: "На запад уходит звезда империи". История Бэнкрофта изображала его страну, исполняющую провиденциальную судьбу, как пример человеческой свободы. Его эпиграф - подходящее название для этой главы10.
Американцы антибеллумской эпохи обычно связывали историю политической свободы с протестантизмом. Соответственно, можно было утверждать, что расширение Соединенных Штатов обеспечит континенту свободу и протестантизм и спасет его от католической Мексики, чье "жестокое, амбициозное и развратное священство", по словам Роберта Уокера, всегда стояло на ногах.
7. Президентские послания, IV, 380; Джоэл Силби, Буря над Техасом (Оксфорд, 2005), 102.
8. Уильям Гилмор Симмс, "Прогресс в Америке", цитируется в Anders Stephanson, Manifest Destiny (New York, 1995), 48.
9. Роберт Дж. Уокер, "Отчет в качестве секретаря казначейства за 1846-47 финансовый год", Niles' Register 73 (18 декабря 1847 г.): 255.
10. Бэнкрофт неверно процитировал стихотворение ирландского философа и епископа Джорджа Беркли: "На запад ведет свой путь империя". Я взял название этой главы у Бэнкрофта, а не у Беркли.
"готовы учредить инквизицию". Несмотря на поддержку, которую избиратели-католики оказывали Демократической партии, в риторике джексоновских экспансионистов, таких как Уокер, антикатолицизм фигурировал наряду с утверждениями об англосаксонском расовом превосходстве.11
Поддержка стремления к "явной судьбе" исходила от нескольких групп американского общества. Западные земельные спекулянты, промоутеры железных дорог и мелкие фермеры, жаждавшие шанса начать жизнь заново, были явно заинтересованы в экспансии на запад. Многие северные рабочие рассматривали экспансию на запад как гарантию экономических возможностей и высоких зарплат; грошовая пресса в больших городах поощряла такие взгляды и прославляла американский империализм. Газета "Нью-Йорк морнинг ньюс", которую, как и "Демократическое обозрение", редактировал Джон Л. О'Салливан, преподносила экспансию на запад как пример демократии свободных поселенцев, основанной на участии:
Говорить, что заселение плодородной и неприватизированной земли по праву индивидуальной покупки является агрессией правительства, просто абсурдно. Столь же нелепо полагать, что, когда группа выносливых поселенцев отвоевала дикую местность, размножилась, создала общину и организовала правительство, они не имеют права претендовать на конфедерацию того общества государств, из лона которого они вышли12.
Но "Утренние новости" не рассказали всей истории. В ней говорилось о свободном континенте, игнорировались предыдущие претензии коренных американцев и мексиканцев. Более того, часто сторонники национальной экспансии выступали и за расширение рабства. Споры о мудрости и морали национальной экспансии спровоцировали новые дебаты о будущем рабства. Экспансию в том или ином направлении можно было поддерживать или выступать против нее как усиления одной части за счет другой. Сильнее всего на дискуссию влияла партийная политика. Сторонники Джексона хотели продолжить политику Джефферсона по расширению преимущественно аграрной Америки на весь континент. Экспансионизм отвечал политическим интересам Демократической партии. Стремление к "явной судьбе" нации могло приглушить конфликт между коренными жителями и рабочими-иммигрантами и при благоприятных обстоятельствах преодолеть межнациональные противоречия, поскольку это привлекало как Старый Северо-Запад, так и Юг.
Тем не менее, американский империализм не представлял собой американский консенсус; он вызывал ожесточенные разногласия внутри национальной политики. Сайт
11. Джон Пиньейро, "Антикатолицизм, вся Мексика и договор Гваделупе-Идальго", JER 23 (2003): 69-96; Уокер цитируется на 78.
12. New York Morning News, 24 мая 1845 г., цитируется в Frederick Merk, Manifest Destiny and Mission in American History (New York, 1963), 22-23.
Партия вигов представляла себе развитие Америки скорее с точки зрения качественного улучшения экономики, чем количественного расширения территории. Как писал Генри Клей своему соотечественнику из Кентукки, "гораздо важнее, чтобы мы объединились, гармонизировались и улучшили то, что имеем, чем пытались приобрести больше". Историк Кристофер Кларк провел различие между этими двумя партийными целями, сказав, что демократы стремились к "экстенсивному" развитию Америки, а виги - к "интенсивному".13 Виги тоже верили в постмиллениальную роль Америки, но интерпретировали ее по-другому. Они видели моральную миссию Америки в демократическом примере, а не в завоеваниях. Уильям Эллери Ченнинг выразил взгляды вигов на американскую империю в знаменитом открытом письме Клею, выступая против аннексии Техаса: "Соединенные Штаты должны оказывать поддержку своим менее удачливым братским республикам, [и] взять на себя роль возвышенной нравственной империи, миссия которой - распространять свободу, демонстрируя ее плоды, а не грабить, крушить и уничтожать "14.
Хотя виги сопротивлялись территориальной экспансии путем завоеваний, они практиковали то, что мы можем считать экономическим и культурным империализмом, расширяя торговлю и христианские миссии. Дэниел Уэбстер, работая в Государственном департаменте, воплотил в жизнь принципы внешней политики вигов, не только урегулировав напряженные отношения с Великобританией, но и расширив коммерческие возможности США в Тихом океане. Китобойные суда Новой Англии уже давно использовали Гавайские острова (тогда они назывались Сандвичевыми) в качестве базы снабжения на пути в Берингово море. Хотя Гавайи оставались независимой туземной монархией, янки, торгующие сахаром, и протестантские миссионеры также оказывали на них значительное влияние. Эти американские интересы встревожились, когда Франция вмешалась в дела островов, чтобы защитить католиков, одновременно получив торговые уступки. В ответ на их обеспокоенность Уэбстер убедил президента распространить действие доктрины Монро против европейского вмешательства на Гавайи. Это заявление, сделанное в декабре 1842 года, стало известно как доктрина Тайлера; оно сохраняло экономическое превосходство США на Сандвичевых островах. Когда весной следующего года слишком ретивый адмирал Королевского флота присоединил Гавайи к Британской империи, Лондон дезавуировал свой поступок, даже не дожидаясь ответа от американцев.
13. Генри Клей - Джону Дж. Криттендену, 5 декабря 1843 г., Papers of Henry Clay, ed. Robert Seager II (Lexington, Ky., 1988), IX, 898; Christopher Clark, Social Change in America: From the Revolution Through the Civil War (Chicago, 2006), 205-6.
14. "Письмо достопочтенному Генри Клею об аннексии Техаса", 1 августа 1837 г., в William Ellery Channing, Works (Boston, 1847), II, 181-261.
К концу 1843 года Британия и Франция пообещали уважать независимость Гавайев.15
Тем временем Британия в ходе англо-китайской опиумной войны вымогала крупные торговые уступки в Восточной Азии, включая аренду Гонконга. Американские судовладельцы и купцы (в основном из Новой Англии) беспокоились, что теперь они будут исключены из прибыльной торговли с Китаем, которую они культивировали с 1784 года. Чтобы предотвратить такое развитие событий, близкий помощник Уэбстера Калеб Кушинг (из Ньюберипорта, штат Массачусетс, исторического центра китайской торговли) в 1844 году заключил Ванхайский договор, по которому Китайская империя предоставляла Соединенным Штатам статус страны наибольшего благоприятствования в торговле. Однако одобрение миссии в Китай в конгрессе пришлось проталкивать в 1843 году большинством голосов вигов против оппозиции со стороны демократов.16 Похоже, что торговля в Китае не касалась товаров, которые продавали фермеры и плантаторы демократов.
Историк Эми Гринберг предположила, что соперничающие версии американского империализма соответствовали различным концепциям мужественности: "боевой мужественности", которая одобряла экспансию через насилие, включая частные филистерские экспедиции и войны, и "сдержанной мужественности", которая предпочитала ненасильственные формы национальной экспансии через торговлю и миссионерскую деятельность. Если она права, то насилие в жизни городских юношей из рабочего класса помогает объяснить популярность среди них империализма через завоевания17.
Таким образом, вопрос о том, следует ли следовать имперской судьбе или нет, был вопросом спорной государственной политики. Американская империя возникла не "бессознательно", как утверждал поэт Симмс, и не просто в результате миграции отдельных семей на запад, на пустующий континент. Если бы американская экспансия была действительно явной, неизбежной судьбой, то она могла бы происходить мирно и автоматически. Однако на практике, как и все империи, американская потребовала сознательных размышлений и энергичных действий правительства, чтобы создать ее, разобраться с предыдущими оккупантами и конкурирующими претендентами на владение. Политика власти, дипломатия и война оказались такой же частью "явной судьбы" Америки, как и крытые повозки. Джексоновская демократия, при всем ее отрицании
15. Президентские послания, IV, 211-14; Pletcher, Diplomacy of Annexation, 208. См. далее: Edward Crapol, John Tyler (Chapel Hill, 2006), 135-55.
16. Норма Петерсон, Президентство Уильяма Генри Гаррисона и Джона Тайлера (Лоуренс, Канзас, 1989), 140-43.
17. Эми Гринберг, Manifest Manhood and the Antebellum American Empire (Кембридж, Англия, 2005).
правительственное агентство, продемонстрировало стремление использовать власть правительства для расширения американской империи.18
II
Джеймс Нокс Полк, что характерно, не раскрыл всех своих намерений в инаугурационной речи. Ни один президент не держал свои карты ближе к груди. Даже в своем дневнике Полк не терял бдительности. Кроме жены, он сообщил о целях своего президентства только одному человеку: Джорджу Бэнкрофту, интеллектуалу из Новой Англии, который разделял его видение имперской судьбы Америки и которого он собирался назначить военно-морским министром. Новый президент хлопнул себя по бедру и заявил: "В моей администрации будет четыре великие меры", - вспоминал Бэнкрофт:
Урегулирование орегонского вопроса с Великобританией.
Приобретение Калифорнии и большого округа на побережье.
Снижение тарифа до доходной базы.
Полное и постоянное создание Конституционного казначейства, как он любил его называть, но другие называли его "Независимым казначейством "19.
Если судить по этим целям, Полк, вероятно, самый успешный президент из всех, что когда-либо были у Соединенных Штатов. Он сосредоточился на этих целях и достиг их всех - двух во внешней политике и двух во внутренней, - пробыв на посту всего один срок. Техас не фигурировал в списке целей, поскольку будущий президент рассматривал его аннексию, хотя она еще и не была осуществлена, как свершившийся факт в политике. Самым удивительным пунктом в списке, конечно же, была Калифорния. Хотя Техас и Орегон обсуждались в ходе предвыборной кампании, Калифорния не упоминалась. Президент мог если не продемонстрировать, то хотя бы заявить, что у него есть мандат на Техас и Орегон; на приобретение Калифорнии мандата, конечно, не было. Тем не менее, амбиции Полка в отношении Калифорнии будут определять американо-мексиканские отношения больше, чем любой другой вопрос.
Как бы ни была отдалена Калифорния, после обретения Мексикой независимости в ней произошли значительные перемены. В августе 1833 года мексиканский конгресс секуляризировал францисканские миссии, которые господствовали в Альта-Калифорнии на протяжении полувека. Мотивировал это решение антиклерикальный либерализм федералистов, но федералисты вскоре отошли от власти, и в любом случае Мехико был слишком далек, а контроль правительства - слишком непрочен для эффективной реализации планов по замене власти монахов самоуправлением коренных жителей.
18. См. Thomas Hietala, Manifest Design: Anxious Aggrandizement in Late Jacksonian America (Ithaca, N.Y., 1985).
19. Цитируется в Charles Sellers, James K. Polk, Continentalist (Princeton, 1966), 213.
Американские пуэбло. Фактические последствия были разными в разных миссиях. В одних случаях вновь освобожденные жители бежали обратно в дома своих предков и к своему образу жизни; другие становились пеонами на ранчо, которые быстро захватили многие из бывших земель миссий. Главными бенефициарами секуляризации оказались не индейцы, а земельные спекулянты.20
Независимая Мексика охотно отказалась от старой испанской меркантильной системы и открыла Альта-Калифорнию для мировой торговли. Она также приветствовала иммигрантов из-за рубежа и упростила процедуру натурализации. После упразднения миссий те, кто обладал нужными политическими связями и удачей, могли получить в Калифорнии огромные свободные участки. Успешные мужчины, либо мексиканцы, либо иммигранты, такие как Иоганн Саттер из Швейцарии, становились патриархальными землевладельцами. Поскольку транспорт и связь развивались медленно, ранчерос были вынуждены добиваться определенной экономической самостоятельности, сами мололи зерно и нанимали различных ремесленников. Они нанимали вакерос и разводили скот. Когда в калифорнийские порты заходили корабли, они с радостью принимали возможность обменять шкуры и сало своего скота на продукты внешнего мира. Классический рассказ Ричарда Генри Дана о мореплавании "Два года до мачты" (1840 г.) основан на этой торговле; новые обувные фабрики Новой Англии часто использовали кожу из Калифорнии. Ранчо приносили хороший доход; климат был привлекательным, а малярия отсутствовала. Посетители называли калифорнийский образ жизни либо идиллическим, либо декадентским - характеристики, которые многие посетители Калифорнии будут повторять на протяжении последующих поколений21.
В 1835-36 годах ряд отдаленных мексиканских штатов восстал против навязанного Санта-Анной централистского режима; Хуан Альварадо и Мариано Вальехо возглавили восстание в Альта-Калифорнии. Среди их сторонников были индейцы и иностранные иммигранты, а также мексиканские ранчеро. Власти далекого Мехико, считая Техас более серьезным вызовом, предпочли примириться с калифорнийцами. Альварадо и Вальехо получили должности, а Альта Калифорния - значительную автономию. Но политическая ситуация оставалась нестабильной: Монтерей и Лос-Анджелес были соперничающими центрами власти. Мексиканская армия сохраняла лишь слабое присутствие в этом отдаленном регионе, ее офицеры предпочитали служить вблизи столицы, где они могли преследовать
20. Джеральд Гири, Секуляризация калифорнийских миссий (Вашингтон, 1934); Роберт Х. Джексон и Эдвард Кастильо, Индейцы, францисканцы и испанская колонизация (Альбукерке, Н.М., 1995), 87-106.
21. См. Дойс Нунис, "Троянский конь Альта Калифорнии", История Калифорнии 76 (1997): 299-330.
профессионального роста и политического влияния. На модернизацию обороны далекой Калифорнии требовались деньги, которые мексиканское правительство никак не могло найти.
Иностранные державы признавали уязвимость Калифорнии. Французский дипломат, посланный своим правительством для проведения тщательного расследования, сообщил, что Калифорния может быть захвачена "любой нацией, которая пожелает послать туда военный корабль и 200 человек".22 Больше всего беспокойства вызвали североамериканцы. В августе 1841 года тихоокеанская экспедиция Чарльза Уилкса исследовала залив Сан-Франциско и реку Сакраменто; местные жители недоумевали, чем занимаются шесть кораблей ВМС США. В следующем году коммодор Томас ап Кейтсби Джонс придал их опасениям реальность. Джонс получил тревожное сообщение от Джона Парротта, консула США в Мазатлане (Мексика), в котором говорилось, что "весьма вероятно, что между двумя странами начнется война".23 19 октября 1842 года, действуя в ответ на эти ложные сведения и слухи о том, что Мексика продает Калифорнию Великобритании, эскадра Джонса потребовала и получила капитуляцию форта, охранявшего Монтерей, столицу мексиканской Калифорнии. Через два дня, сойдя на берег и прочитав последние новости из Мехико (от 22 августа), коммодор понял, что никакой войны не было, и извинился за свою ошибку. Однако его опрометчивый поступок подставил подножку администрации Тайлера, которая надеялась заручиться британской помощью, чтобы убедить мексиканцев продать Калифорнию (или, по крайней мере, порт Сан-Франциско, который интересовал Уэбстера) Соединенным Штатам. Для видимости администрация отстранила Джонса от командования, но оставила на посту провокатора Пэрротта. С этого момента мексиканские политики и общественность, как центристы, так и федералисты, пришли к выводу, что Калифорния - это еще один Техас, который только и ждет своего часа.
Помимо морских торговцев на побережье, американцы приезжали в Калифорнию по суше, чтобы поселиться во внутренних долинах. Их тянула дешевая, привлекательная земля; их толкали тяжелые времена после 1839 года. Начиная с 1841 года, сотни отважных людей объединились в длинные караваны повозок, возглавляемые профессиональными проводниками. В 1842 году мексиканский конгресс запретил иностранцам приобретать калифорнийские земли, но иммигранты из США продолжали прибывать; спекулянты по-прежнему продавали им участки, а многие просто садились на землю. Их сухопутный маршрут пролегал по реке Платт, затем пересекал южный Вайоминг и проникал в Скалистые горы у Южного перевала. Как правило, они путешествовали на север от
22. Цитируется в Нил Харлоу, "Завоеванная Калифорния" (Беркли, 1982), 35.
23. Джон Пэрротт - Томасу Джонсу, 22 июня 1842 г., в John Parrott, Selected Papers, ed. Barbara Jostes (San Francisco, 1972), 22.
В этом путешествии, которое заняло несколько месяцев, нужно было успеть пересечь Сьерра-Неваду до наступления снежного покрова в Калифорнии.24 Путешествие заняло несколько месяцев, и его нужно было успеть пересечь Сьерра-Неваду и попасть в Калифорнию до того, как выпадут снега24.
Шустрый авантюрист по имени Лансфорд Гастингс уговаривал некоторых переселенцев воспользоваться, как он утверждал, коротким путем и отправиться на юг от Солт-Лейк-Сити. Таким образом Гастингс обеспечивал клиентов для своего торгового пункта на этом маршруте; в более отдаленной перспективе он намеревался привлечь в Калифорнию достаточно американцев, чтобы отделить ее от Мексики и, возможно, самому править ею. На самом деле "путь Гастингса" оказался длиннее, медленнее и труднее, чем обычный, о чем с большой долей вероятности узнала злополучная партия братьев Доннер. Задержавшись из-за вводящего в заблуждение путеводителя Гастингса и ложных обещаний в пути, они измучились, пересекая щелочную пустыню к западу от Большого Соленого озера, что заняло вдвое больше времени, чем он уверял их. В конце концов, сбросив с себя многие домашние вещи и имея опасные запасы продовольствия, они столкнулись с ранним штормом при переходе через Сьерру в конце октября 1846 года. Занесенные снегом эмигранты пережили целую эпопею страданий, ужасов, смертей и выживания, прежде чем пришло спасение - для некоторых это случилось только в апреле следующего года. В нескольких случаях голодающие люди, доведенные до последней крайности, прибегали к каннибализму. Самое страшное преступление произошло, когда два калифорнийских индейца, вызвавшихся помочь им, были убиты и съедены. Из восьмидесяти девяти членов партии до места назначения дожили только сорок семь человек. Однако статистика смертей свидетельствует о жертвенном героизме: В то время как более двух третей взрослых мужчин погибли, три четверти женщин и детей выжили25.
III
Четвертого июля 1836 года караван из семидесяти человек и четырехсот животных (лошадей, мулов и крупного рогатого скота) вошел в Южный перевал Скалистых гор; в него входило девять повозок, поскольку путешественники недавно подтвердили предсказания о том, что перевал может пропускать колесный транспорт. В основном это были торговцы, представлявшие Американскую пушную компанию, но одна группа состояла из миссионеров, посланных ABCFM, Американским советом уполномоченных по иностранным миссиям. Среди них были Нарцисса Уитмен и Элиза Сполдинг - первые белые женщины, пересекшие Континентальный разрыв в этом месте. Через два дня они прибыли в Грин-Ривер (в
24. Рэй Биллингтон, "Дальняя западная граница, 1830-1860" (Нью-Йорк, 1956), 91-115.
25. См. Уилл Бэгли, "Лансфорд Уоррен Гастингс", Overland Trail 12 (1994): 12-26; George Stewart, Ordeal by Hunger (Boston, 1960); Kristin Johnson, ed., Unfortunate Emigrants (Logan, Utah, 1996).
На территории современного штата Вайоминг) на рандеву - встречу с сотнями трапперов, торговцев и индейцев из нескольких племен для ежегодной оргии торговли и празднеств. Там женщины-миссионеры наслаждались зрелищем и вниманием к себе, прежде чем отправиться дальше, к жизни, полной лишений и жертв, которую они решили провести в отдаленной дикой местности26.
Торговцы и миссионеры прокладывали путь, по которому вскоре должны были пойти фермерские семьи, как в Стране Орегона, так и в других приграничных районах XIX века.
Прибыв в Орегон, женщины и их мужья провели время в качестве гостей в Форте Ванкувер, оживленном форпосте Компании Гудзонова залива, расположенном не в современном Ванкувере (Канада), а в районе слияния рек Колумбия и Уилламетт, на территории современного штата Вашингтон. Основанная в 1670 году, компания Гудзонова залива уже стала одной из крупнейших мировых бизнес-корпораций, поглотив в 1821 году своего главного конкурента, Северо-Западную компанию. Будучи самой могущественной частной организацией в Северной Америке, HBC фактически управляла большей частью Канады. Соединенные Штаты и Великобритания совместно оккупировали Орегон, который в то время простирался от Калифорнии до Аляски, по соглашению, заключенному в 1818 году и продленному в 1827 году. Британцы осуществляли свою власть и влияние на этой огромной территории почти исключительно через компанию Гудзонова залива, которую интересовала торговля пушниной - крупный бизнес, связывавший Северную Америку с Европой и Китаем. Форт Ванкувер, принадлежащий компании Гудзонова залива, уже давно заменил Асторию (ныне заброшенную) в качестве центра орегонской торговли пушниной27.
В 1842 году медицинский миссионер Маркус Уитмен, муж Нарциссы, посетил Восточное побережье, где убеждал ABCFM и федеральное правительство проявить больший интерес к Орегону. Хотя историки больше не придерживаются мнения, что Уитмен единолично спас Орегон для Соединенных Штатов, его возвращение на Тихоокеанский Северо-Запад осенью 1843 года совпало с переселением туда почти тысячи американских поселенцев, которым по пути пригодились его знания и советы.28 Эмигранты спасались от экономической депрессии и эндемической малярии в долине Миссисипи; в последующие несколько лет все больше американских фермерских семей следовали тем же путем. Орегонская тропа от Индепенденс,
26. Джули Джеффри, Обращение Запада: A Biography of Narcissa Whitman (Norman, Okla., 1991), 76-82.
27. См. John S. Galbraith, The Hudson's Bay Company as an Imperial Factor (Berkeley, 1957).
28. В газете "New Orleans Weekly Picayune" от 17 июля 1843 года приводится подробный отчет о 990 переселенцах, их повозках и животных.
Миссури, во многом совпадая с маршрутом, по которому шли переселенцы в Калифорнию, стала одним из легендарных путей первопроходцев через весь континент. Фрэнсис Паркман популяризировал его в описании своего путешествия в 1846 году "Калифорнийская и Орегонская тропа", опубликованном в журнале Knickerbocker Magazine с 1847 года. Молодой интеллектуал из Новой Англии, искавший приключений, Паркман написал яркий рассказ о своих встречах с трапперами, поселенцами (включая доннеров и мормонов), самим ландшафтом и - что было для него самым захватывающим - огаллала-сиу.
Поскольку транспортировка тяжелых грузов вверх по течению Миссури была трудоемкой, а путешествие вокруг мыса Горн занимало от шести до восьми месяцев, в целесообразности сохранения контроля США над далеким Орегоном сомневались видные государственные деятели обеих партий - среди них Альберт Галлатин, Дэниел Уэбстер и Томас Харт Бентон. Более поздние события изменили эти ожидания: переговоры о сухопутном маршруте с повозками, развитие железной дороги и изобретение электрического телеграфа. Теперь казалось, что если американцы поселятся на Тихоокеанском Северо-Западе, они смогут остаться в составе Соединенных Штатов. К концу 1844 года в Орегон переселилось около пяти тысяч американцев - гораздо меньше, чем в Техасе, но больше, чем в Калифорнии, и достаточно, чтобы оказать влияние на ситуацию. Для сравнения, в кондоминиуме тогда проживало всего семьсот британских подданных, большинство из которых не были постоянными поселенцами, а временно работали на своего работодателя. В течение тридцати лет британцы были более активны в Орегоне, чем американцы; теперь же вновь прибывшие перевесили баланс в пользу Соединенных Штатов29.
Практически все переселенцы, прибывшие по Орегонской тропе, предпочли обосноваться в долине Уилламетт - плодородной местности к югу от реки Колумбия, которая, как они были уверены, отойдет к Соединенным Штатам, даже если Орегон в итоге будет разделен между двумя оккупационными державами. Там они создали несанкционированное, но функционирующее местное правительство. В эти годы многие переселенцы также покидали Британские острова, чтобы основать колонии за границей, но в основном они направлялись в Австралию и Новую Зеландию. Некоторые канадцы, отставные работники компании HBC, рано обосновались в долине Уилламетт, но более поздние американские переселенцы угрожали вытеснить их оттуда. Эти американские поселенцы были уже не миссионерами из Новой Англии, а в основном миссурийцами - жесткими людьми, которых мало сдерживали законы и которые безжалостно изгнали мормонов из своего родного штата. Среди американцев были и бывшие трапперы, озлобленные на ХБК за ее жестокую конкурентную борьбу. Возможность насилия в
29. Thomas Leonard, James K. Polk (Wilmington, Del., 2001), 95; Meinig, Continental America, 105. В целом см. David Dary, The Oregon Trail (New York, 2004).
Не исключено, что в Орегоне.30 Не случайно отношения с индейскими племенами выявили конфликт интересов между оккупационными державами. HBC ценила туземцев как покупателей и поставщиков шкурок выдр и бобров и охотно продавала им огнестрельное оружие; американские поселенцы, желавшие экспроприировать туземные земли, рассматривали такие продажи как приглашение к пограничным войнам.
Компания Гудзонова залива пыталась наладить хорошие отношения со своими новыми соседями, предоставляя им кредиты на покупку товаров. Поселенцы брали припасы, но не платили за них.31 Озаботившись безопасностью своих ценных запасов, поскольку рядом находилось потенциально враждебное население, HBC закрыла форт Ванкувер в 1845 году и перенесла свою операционную базу в форт Виктория на месте нынешнего города Виктория, Британская Колумбия. Международная торговля пушниной начала приходить в упадок как из-за сокращения предложения, так и из-за снижения спроса, и это убедило сэра Джорджа Симпсона, руководителя орегонских операций HBC, что перспективные прибыли не оправдывают противостояния с американскими поселенцами. Готовясь к продвижению на север, компания Гудзонова залива зачистила южную часть территории Орегона, в результате чего бобры там практически вымерли32.
Демократическая платформа 1844 года с ее призывом отдать весь Орегон игнорировала тот факт, что британское и американское правительства уже давно предполагали, что Орегон в конечном итоге будет разделен между ними, и обсуждали, как именно это разделение должно произойти. Британцы предлагали продлить существующую границу по 49-й параллели на запад до реки Колумбия, после чего граница должна была идти по Колумбии до моря. Американцы предложили просто продлить 49-ю параллель на запад, через остров Ванкувер. Таким образом, из всей огромной территории Орегона серьезные споры остались только на участке между рекой Колумбия и 49-й параллелью. Историки называют эту территорию "спорным треугольником", хотя она лишь смутно напоминает треугольник. В пределах спорного треугольника компания Гудзонова залива осуществляла практически всю деятельность белых.
На протяжении всех переговоров по поводу Орегона президент Полк вел двойную игру. Создавалось впечатление, что он требует для Соединенных Штатов всю территорию Орегона, но на самом деле он проявлял готовность к компромиссу, если ему удастся получить большую часть спорного треугольника.
30. Фредерик Мерк, Орегонский вопрос (Кембридж, Массачусетс, 1967), 234-54.
31. Питер Бернетт, "Воспоминания старого пионера", Oregon Historical Quarterly 5 (1904): 93.
32. Мерк, Орегонский вопрос, 96.
Мирное урегулирование с Британией по поводу Орегона гарантировало бы, что она не придет на помощь Мексике, когда ему придется вступить в противостояние с этой страной из-за Калифорнии. Джон Тайлер, заключивший договор Уэбстера и Эшбертона, чтобы сгладить последствия аннексии Техаса, послужил для Полка примером: примирение с Британией облегчало жесткие отношения с Мексикой. Молодой Хикори придавал Калифорнии гораздо большее значение, чем территории, которая сейчас является Британской Колумбией.
Полк не мог позволить себе политическую неловкость, открыто предав демократическую платформу 1844 года, которая сыграла столь заметную роль в предвыборной кампании. Делегация Миссури в конгрессе некоторое время стимулировала интерес американцев к Орегону, поскольку их штат, являвшийся восточным пунктом Орегонской тропы, обеспечивал не только многих поселенцев, но и большую часть их запасов и оборудования. Миграция в Орегон делала хороший бизнес для Миссури. Но большинство демократов, поддержавших лозунг "Пятьдесят четыре сорок или бой" (намек на широту северной границы Орегонского кондоминиума, которая также являлась южной границей российской Аляски), были выходцами из свободных штатов. Отчуждение от них стоило бы Полку голосов в конгрессе, необходимых ему для реализации остальной части его программы. Демократы Севера и Запада оказались незаменимы для аннексии всего Техаса с его сильно преувеличенными пограничными претензиями. Взамен многие из них считали себя вправе рассчитывать на поддержку администрации всего Орегона. Поэтому Полк должен был разыграть свои карты таким образом, чтобы достичь компромисса по Орегону, не взяв на себя ответственность за этот компромисс. В этом он преуспел, хотя в конце концов северные демократы все-таки восстали против его манипуляций. Один из них, Гидеон Уэллс из Коннектикута, который во время Мексиканской войны занимал должность гражданского начальника бюро материально-технического снабжения военно-морского флота, пришел к выводу, что Полк обладал "чертой хитрости, которую он считал проницательностью, но которая на самом деле была изворотливостью и двуличием "33.
Уже во время правления Тайлера способный посланник США в Лондоне Эдвард Эверетт предложил компромиссную границу, которая проходила по 49-й параллели, за исключением того, что весь остров Ванкувер оставался в Канаде, - по сути, именно эта линия и была в итоге согласована. Однако государственный секретарь Кэлхун отложил переговоры по Орегону, сосредоточив свое внимание на Техасе. По его мнению, время было на стороне Соединенных Штатов, поскольку в Орегон продолжался приток американских поселенцев. Президент Тайлер не проявлял особого интереса к Орегону по сравнению с
33. Цитируется в Sellers, Polk, Continentalist, 219.
с Техасом и, вероятно, согласился бы на раздел кондоминиума по линии реки Колумбия.34
Когда Полк вступил в должность, он заменил Эверетта (уэбстерского вига) другим опытным и знающим эмиссаром в Лондоне: Луисом Маклейном, успешным переговорщиком по торговому договору Джексона с Британией, бывшим государственным секретарем и министром финансов, а теперь президентом железной дороги "Балтимор и Огайо". Это сильное назначение стало сигналом готовности Полка работать над достижением взаимопонимания по Орегону. Лорд Абердин, министр иностранных дел Великобритании, направил Ричарда Пакенхема в качестве своего эмиссара в Вашингтон. Двоюродный брат Эдварда Пакенхема, которого Джексон разбил при Новом Орлеане, он оказался менее удачным выбором посланника, чем Маклейн. В основе своей Министерство иностранных дел выступало за хорошие отношения с Соединенными Штатами. Министерство Пиля намеревалось отменить "Кукурузные законы", британские защитные тарифы на зерно; они знали, что Полк тоже был свободным торговцем, решившим снизить тариф Уигов в 1842 году, и рассчитывали на взаимовыгодное расширение англо-американской торговли. Но, как и Полку, Абердину приходилось оглядываться через плечо на внутреннюю политику, когда он вел дипломатию. Теневой министр иностранных дел оппозиции, лорд Пальмерстон, критиковал договор Уэбстера и Эшбертона и мог осудить любой признак слабости в отношениях с янки. Поэтому Абердин попытался подстраховаться. Он дал Пакенхэму два набора инструкций: официальный - твердо придерживаться британской позиции и неофициальный - направлять американское предложение обратно в Лондон35.
Прибыв в Вашингтон, Пакенхэм в середине июля 1845 года получил от администрации Полка предложение разделить Орегон по 49-й параллели. Полк рассчитывал, что это будет начальным гамбитом в переговорах; он мог оправдать свою неспособность настаивать на 54° 40' тем, что предыдущая администрация обязала Соединенные Штаты предложить такой компромисс. Через три недели после совета своего правительства Пакенхэм решил следовать официальным, а не неофициальным инструкциям. Он сразу же отверг американское предложение. Это было неправильное решение. В очередной раз медлительность трансатлантической связи внесла сумятицу в англо-американскую дипломатию; тонко продуманные планы Полка и Абердина пошли прахом.
34. Говард Джонс и Дональд Рэйкстроу, Пролог к "Манифесту Судьбы": Anglo-American Relations in the 1840s (Wilmington, Del., 1997), 184, 187, 193; Samuel Flagg Bemis, John Quincy Adams and the Union (New York, 1956), 486-87; Crapol, John Tyler, 119-21.
35. Pletcher, Diplomacy of Annexation, 242-43.
Взбешенный, Полк призвал Конгресс принять закон, уведомляющий Британию за год о том, что Соединенные Штаты расторгнут соглашение о совместной оккупации Орегона.36 Это сфокусировало бы внимание Британии на необходимости как-то решить вопрос и одновременно дало бы экспансионистам северо-запада полную возможность раздуть англофобскую риторику. Демократическая пресса, особенно "Демократическое обозрение" О'Салливана, "Нью-Йорк геральд" Джеймса Гордона Беннета и "Нью-Йорк сан" Мозеса Бича, била в барабаны, требуя расторжения договора как прелюдии к захвату всего Орегона. Полк приветствовал эту шумиху на данном этапе, надеясь, что она произведет впечатление на британцев, а пока отказался вести с ними дальнейшие переговоры по поводу Орегона. Однако, несмотря на популярность среди некоторых избирателей-демократов, воинственность президента встревожила Уолл-стрит, и акции упали37.
Принятие резолюции Конгресса, которой добивался Полк, оказалось непростым делом из-за противодействия двух сторон, не желавших рисковать конфронтацией с Британией: большинство вигов, которым нужен был британский инвестиционный капитал, вступили в союз со многими южными демократами во главе с Кэлхуном, которые придавали больше значения Британии как покупателю хлопка, чем дополнительным площадям на Тихоокеанском Северо-Западе, негостеприимным к плантационному рабству. Горстка самых антирабовладельческих вигов настаивала на предоставлении всего Орегона в противовес рабовладельческому Техасу.
Теперь британцы предложили арбитраж, но Полк отказался, зная, что это вызовет упреки со стороны тех, кто требовал весь Орегон. Хотя экстремисты воображали, что они на стороне президента, историк может обнаружить признаки того, что этот непостижимый исполнительный орган потакал им и использовал их, чтобы подтолкнуть британцев, но в конечном итоге не разделял их цели. Ближайший соратник администрации по Орегону в Сенате Томас Харт Бентон, несмотря на свою принадлежность к Миссури, работал с умеренными, чтобы добавить примирительную поправку к резолюции о расторжении договора. Луис Маклейн переписывался из Лондона с Кэлхуном, а также с Полком, но не с экспансионистом, председателем сенатского комитета по международным отношениям Уильямом Алленом из Огайо. Полк, безусловно, никогда всерьез не рассматривал возможность вступления в войну за территорию нынешней Британской Колумбии, поскольку не предпринимал никаких военных или военно-морских приготовлений к ней. А вот министерство Пиля, напротив, готовилось. (Британские лидеры беспокоились о том, что им придется воевать с Соединенными Штатами и Францией в одно и то же время.
36. "Первое ежегодное послание Конгрессу" (2 декабря 1845 г.), Президентские послания, IV, 392-99. Более поздние президенты уведомляли о расторжении договоров по собственной инициативе, не запрашивая предварительного разрешения Конгресса.
37. Селлерс, Полк, континенталист, 357.
время, как американцы переживали, что им придется воевать и с Британией, и с Мексикой.)38
Один проницательный современник разгадал политику Полка. Джон Куинси Адамс, верный своим старым экспансионистским принципам в бытность Монро государственным секретарем, отстаивал право Соединенных Штатов на весь Орегон, опираясь на свои непревзойденные знания истории и международного права, подтвержденные Библией. "Я хочу, чтобы эта страна досталась нашим западным первопроходцам, - заявил он Палате представителей. Избранному Богом народу были обещаны "крайние части земли во владение твое" (Псалом 2:8). Тем не менее, Адамс верно предсказал: "Я полагаю, что нынешняя администрация в конце концов отступит от своих собственных позиций".39 (Действительно, сам Адамс, будучи президентом, одобрил продление соглашения о совместной оккупации, когда оно было продлено в 1827 году).
После пяти месяцев дебатов Конгресс 23 апреля 1846 года принял уведомление о расторжении договора с важной поправкой, внесенной умеренными, призывающей к "полюбовному урегулированию" Орегонского вопроса.40 В ответ 19 мая британцы предложили 49-ю параллель с обходом, чтобы сохранить южную оконечность острова Ванкувер (где, конечно же, компания Гудзонова залива построила форт Виктория). Они уступили им всю остальную часть спорного треугольника, хотя в нем на тот момент не насчитывалось и двух десятков американцев.41 Это предложение представляло собой все, на что Полк мог рассчитывать. Он поступил умно, направив его в Сенат для получения "совета и согласия" до подписания договора, а не после (как обычно делают президенты). К тому времени война с Мексикой уже началась, и большинство сенаторов с нетерпением ждали разрешения спора с Британией, и они быстро проголосовали за принятие 38 против 12. Полк немедленно составил договор о разделе в соответствии с британским предложением, ратифицировал его и 18 июня отправил в Лондон. При этом президент мог заявить, что он уступил желанию Сената, а не нарушил предвыборное обещание. Демократы-северяне, которые могли бы провести митинги в знак протеста против компромисса, получили приказ из штаб-квартиры партии воздержаться от этого. Облегчение администрации по поводу удовлетворительного решения орегонского вопроса было откровенно и прямо выражено демократической газетой New York Herald: "Теперь мы можем на досуге приучить Мексику к приличиям "42.
38. Jones and Rakestraw, Prologue to Manifest Destiny, 207-8, 235-37, 243.
39. Congressional Globe, 29th Cong., 1st sess., 157, 342.
40. Там же, 680-83.
41. Мейниг, Континентальная Америка, 117.
42. Sellers, Polk, Continentalist, 412; New York Herald, June 11, 1846.
Решение Орегонского вопроса стало памятником мирной дипломатии. Каждая страна получила примерно половину всей территории Орегона. Результат также стал шедевром внутренней политики. Президент, казалось, блефом обошел и британские, и американские политические круги. И как раз вовремя: Через десять дней после того, как британцы отправили предложение о разделе, которое принял Сенат, в Лондон пришло сообщение о том, что вдоль Рио-Гранде начались военные действия между Мексикой и Соединенными Штатами. Если бы они знали, что Соединенные Штаты ввязались в войну, британцы могли бы попытаться заключить более жесткую сделку.
Какая заслуга в благоприятном разрешении вопроса о границе Орегона должна принадлежать Полку, может быть поставлено под сомнение. Его защитники, как в свое время, так и впоследствии, восхваляли его твердость и цитировали его слова, сказанные одному из членов Конгресса: "Единственный способ обращаться с Джоном Буллом - это смотреть ему прямо в глаза".43 Но кажется вероятным, что британцы больше реагировали на присутствие американских поселенцев, упадок орегонской пушной торговли и их нетерпение к американскому импорту хлопка и зерна, чем на пристальный взгляд президента.44 Как только Компания Гудзонова залива решила перебраться на остров Ванкувер, решение было принято, и сэр Джордж Симпсон принял свое решение о переезде еще до вступления Полка в должность. Британский министр иностранных дел, вероятно, согласился бы на границу, согласованную в 1846 году, уже в декабре 1843 года, если бы администрация Тайлера последовала предложению Эдварда Эверетта. Риторика демократов, выступавших от имени 54° 40', на самом деле была направлена скорее на внутреннюю американскую аудиторию, чем на британскую.45
Действительно, демонстрация твердости со стороны британцев заставила Полка и его кабинет отступить от крайних требований и (тайно) предложить компромисс. 3 февраля 1846 года Маклейн отправил из Лондона депешу о том, что тридцать военных кораблей Королевского флота отправились в североамериканские воды. Государственный секретарь Джеймс Бьюкенен получил ее в субботу вечером, 21 февраля, и немедленно предупредил президента. В течение нескольких дней (включая воскресенье) Полк и его кабинет обдумывали, какой ответ предпринять. Они решили не рекомендовать Конгрессу "подготовку к войне" и вместо этого 26 февраля поручили Маклейну заверить британцев, что Полк рассмотрит компромиссное предложение по 49-й параллели и передаст его в Сенат для получения рекомендаций, прежде чем реагировать. Узнав об этом решении, Пакенхем
43. Дневник Джеймса К. Полка, изд. Milo Quaife (Chicago, 1910), I, 155 (Jan. 4, 1846).
44. См. David Dykstra, The Shifting Balance of Power: Американо-британская дипломатия в Северной Америке, 1842-48 (Lanham, Md., 1999).
45. См. Мерк, Орегонский вопрос, 250, 364-94.
В тот же день Полк отправил послание своему правительству, в котором говорилось, что флотилия выполнила свою задачу и дальнейшая подготовка к войне не нужна. При этом президента продолжали посещать конгрессмены-ястребы, предупреждавшие его, что любое отступление от 54° 40' приведет к поражению демократов на выборах.46 Если Полк и должен получить определенную похвалу за мирное разрешение Орегонского вопроса, то не за твердость, а за то, что 26 февраля 1846 года он отправил примирительное послание вместо того, чтобы обострять кризис.
В эти годы многие политики, помимо Полка, пытались использовать националистические страсти населения в политических целях - в том числе государственный секретарь Бьюкенен. Демократ из Пенсильвании решительно выступал в Конгрессе за весь Орегон. Однако в кабинете Полка он последовательно призывал к компромиссу. Затем, когда соглашение было окончательно достигнуто, Бьюкенен постарался отмежеваться от него, чтобы сохранить свой авторитет среди экстремистов 54° 40'. "Это большое несчастье, что член кабинета должен быть претендентом на пост президента, - ворчал Полк, - потому что я не могу полагаться на его честные и бескорыстные советы". Месяц спустя президент пожаловался, что слишком многие сенаторы-демократы проявляют меньше беспокойства по поводу "54-40" или "49", чем по поводу "48" (предстоящих президентских выборов). Учитывая, как тщательно Полк сам просчитывал политические выгоды, в его остроте прослеживалась неосознанная ирония47.
Переговоры по Орегону осложняла любопытная "красная селедка": должны ли британцы сохранить за собой права на навигацию по реке Колумбия. В конце концов, Соединенные Штаты предоставили ограниченное право, но британцы так и не воспользовались им. Река Колумбия (как понимали инсайдеры в то время), с ее многочисленными порогами и песчаной отмелью в устье, на самом деле была мало судоходна для океанских судов, хотя каноэ по ней ходили. Для судоходства и тихоокеанской торговли важны были Пьюджет-Саунд и пролив Хуан-де-Фука, которые спорщики в итоге разделили. Настоящее значение реки Колумбия, как покажет будущее, заключалось в ее способности вырабатывать электроэнергию.
В ноябре 1847 года Нарцисса и Маркус Уитмен были замучены, а их миссия в восточном Орегоне разрушена представителями племени кайюзе, возмущенными тем, что белые вместе с христианством ввели корь.48 Оставшиеся миссионеры переключили свое внимание с коренных американцев на цивилизацию буйных белых жителей Орегона.
46. Полк, Дневник, I, 241-53 (21-25 февраля 1846 г.); Paul Bergeron, The Presidency of James K. Polk (Lawrence, Kans., 1987), 128; Leonard, Polk, 117.
47. Полк, Дневник, I, 297, 345 (22 марта, 22 апреля 1846 г.).
48. См. Кэмерон Аддис, "Резня в Уитмене", JER 25 (2005): 221-58.
IV
Джозеф Смит, пророк Божий, сбежал из тюрьмы в Миссури, переправился через реку Миссисипи в Иллинойс, где 22 апреля 1839 года воссоединился со своей семьей и еще примерно пятью тысячами недавно прибывших Святых последних дней. Добрые жители города Куинси предоставили временное убежище этим беженцам от религиозных преследований. Через несколько недель Смит выбрал место для нового кола Сиона на левом берегу Миссисипи, в деревушке под названием Коммерс, которую он переименовал в Наву - слово, которое, как он (правильно) сообщил своим людям, на иврите означает "прекрасное место".49 Там собрались верующие, к которым теперь присоединились новообращенные, прибывшие из Англии через Новый Орлеан. Они осушили болотистую местность и приступили к реализации замысла своего пророка о великом городе с центром в виде нового храма. Законодательное собрание штата Иллинойс, обрадованное притоком трудолюбивых переселенцев, приняло муниципальную хартию, дававшую Наву практически полное самоуправление. На практике это означало правление Джозефа Смита: мэра города, командира ополчения, градостроителя, регистратора дел и главного судьи городского суда. В отличие от большинства приграничных городов, Наву стремился к экономической самодостаточности, но достичь этого было нелегко, особенно в условиях нехватки инвестиционного капитала.50 Как утопическая община она производила впечатление на посетителей; газета Джеймса Гордона Беннета "Нью-Йорк Геральд" назвала Наву "новой религиозной цивилизацией", основанной на "промышленности и энергии", добавив, что "в один из этих дней она может произвести революцию на всей земле".51 Мормоны откопали спрятанный ими печатный станок и провезли его из западного Миссури, чтобы снова наладить выпуск собственной газеты - "Таймс энд Сизонс". В течение нескольких лет Наву рос даже быстрее Чикаго и к концу 1842 года достиг десяти тысяч жителей, став, вероятно, самым большим городом в Иллинойсе и примерно равным старому Сент-Луису52.
Обе политические партии обхаживали мормонов в Иллинойсе. Большинство американских мужчин, обращенных в веру, были выходцами из среды мелких фермеров и ремесленников из небольших городков и обычно голосовали за демократов. В Киртланде святые твердо голосовали за демократов, хотя в остальном их часть штата Огайо была сильно вигской. Однако в Миссури губернатор-демократ Лилберн Боггс преследовал их и призывал к их "истреблению".
49. Р. Алькалай, Полный иврит-английский словарь (Тель-Авив, 1996). Произношение "nauvoo" является англизированным. С благодарностью раввину Мари Чернову.
50. См. Annette Hampshire, Mormonism in Conflict: The Nauvoo Years (New York, 1985); Richard Bushman, Making Space for the Mormons (Logan, Utah, 1997).
51. Нью-Йорк Геральд, 19 января 1842 г.
52. Роберт Фландерс, Наву, царство на Миссисипи (Урбана, Иллинойс, 1965), 56. Население Чикаго в 1840 году составляло 4 450 человек.
Когда Смит возглавил делегацию в Вашингтоне, чтобы попросить федеральной защиты, Генри Клей поддержал их в Сенате, но президент Ван Бюрен напомнил им о правах штата и ответил прямо: "Ваше дело справедливо, но я ничего не могу для вас сделать".53 Поэтому в 1840 году мормоны отдали свои голоса за выборщиков президента от вигов. В знак уважения к демократу из Иллинойса, который подружился с ними, они вычеркнули фамилию в списке выборщиков от вигов и вписали фамилию своего друга; имя они вычеркнули: Авраам Линкольн. Несмотря на это, Линкольн оказался в числе политиков Иллинойса, наиболее симпатизирующих мормонам54.
Однако политики-демократы не отказались от помощи мормонов, и когда агенты из Миссури пришли арестовать Джозефа Смита как беглеца от правосудия, Стивен Дуглас, действуя в качестве судьи штата Иллинойс, освободил пророка. Благодарные мормоны вернулись в ряды демократов в 1842 году. В Иллинойсе, где преобладали демократы, это казалось более безопасной ставкой. Переход разгневал вигов и не вернул мормонам популярность среди их соседей-демократов в близлежащих городах Варшава и Карфаген. Американцы привыкли к блоковому голосованию по этнорелигиозным группам, но не к блоковому голосованию, которое может пойти в любую сторону по своему усмотрению. В мае 1842 года произошло покушение на жизнь губернатора Миссури Боггса, и люди подозревали Смита в том, что он заказал или предсказал это убийство. Иллинойс отказался выдать его Миссури, но страх перед растущим числом Святых и временной властью их пророка усилился. Языческая общественность снова стала постепенно ополчаться на мормонов.
В начале 1844 года Джозеф Смит решил баллотироваться на пост президента Соединенных Штатов. Если аболиционисты могли выставить своего кандидата, то почему бы мормонам этого не сделать? Похоже, что эта кампания имела место в видении Пророка о земном Царстве Божьем, которое должно было предшествовать Второму пришествию Христа и подготовить его. Если оно окажется неудачным, для установления Царства может потребоваться эмиграция.55 Такие тысячелетние ожидания не исключали политики, разумной с мирской точки зрения. Программа Смита включала отмену тюремного заключения за долги, восстановление национального банка, федеральную защиту гражданских свобод, ограниченных штатами и толпой, приобретение не только Техаса и Орегона, но и всей Мексики и Канады - при условии, что в...
53. Цитируется в Leonard Arrington and Davis Bitton, The Mormon Experience (New York, 1979), 50.
54. Fawn Brodie, No Man Knows My History: The Life of Joseph Smith, rev. ed. (New York, 1972), 260, 267; Leonard Arrington, Brigham Young, American Moses (New York, 1985), 109.
55. Klaus Hansen, Quest for Empire (Lansing, Mich., 1967), 72-79; idem, "The Metamorphosis of the Kingdom of God," in The New Mormon History, ed. Майкл Куинн (Солт-Лейк-Сити, 1992), 221-46.
Жители мирно соглашались на это, а штаты поощряли эмансипацию, предоставляя хозяевам компенсацию из доходов от федеральных земель.56 Какими бы ни были достоинства его программы, кампания Смита убедила многих язычников в том, что Пророк впал в манию величия.
Джозеф Смит не дожил до выборов. Цепь событий, приведших к его смерти, началась с того, что влиятельная группа мормонов-диссидентов основала собственную газету "Наву Экспозитор". 7 июня 1844 года "Экспозитор" опубликовал свой единственный номер. Газета обвиняла Пророка и нескольких его приближенных в том, что они практикуют многоженство и учат существованию множественности богов. Оба обвинения, по сути, были правдой и впоследствии были отвергнуты, но Смит еще не чувствовал себя готовым к этому. Вероятно, ему было бы лучше публично признать эти доктрины и немедленно отправиться на запад, о чем он и его окружение уже начали подумывать. Вместо этого он приказал городскому совету Наву, в котором он доминировал, объявить новую газету "общественным вредительством" и уничтожить ее прессу.57 В 1837 году Элайджа Лавджой погиб, защищая свою прессу в Альтоне; общественное мнение Иллинойса теперь сожалеет об этом эпизоде и решило, что ничего подобного больше не повторится. В эпоху революции в области коммуникаций нападение мормонов на свободу прессы вызвало единодушное осуждение со стороны прессы. Если раньше Джозеф58 и его последователи вызывали симпатию как жертвы религиозного преследования, то теперь они казались его виновниками. Убежденные в том, что Смит превысил свои законные полномочия и стал опасным деспотом, ополченцы собрались в Варшаве и Карфагене, центрах антимормонских настроений. Ополченцы объявили о своем намерении восстановить закон и порядок в Наву силой, что, конечно же, превышало их собственные полномочия. В ответ Смит мобилизовал Легион Наву. Губернатор Иллинойса Томас Форд поспешил на место событий, чтобы предотвратить гражданскую войну.
Форд надеялся восстановить закон и порядок с помощью посредничества, а не силы. Джозеф согласился распустить легион, чтобы избежать кровопролития. Губернатор потребовал, чтобы он также подчинился аресту за необоснованное уничтожение газеты Expositor. Убедившись, что в случае заключения под стражу ему грозит самосуд, Джозеф первым делом решил бежать. Через день его чувство миссии и
56. Джозеф Смит, Взгляды на полномочия и политику правительства Соединенных Штатов (1844 г.; Солт-Лейк-Сити, 1886 г.), 15-22.
57. Культуры в конфликте: Документальная история войны мормонов в Иллинойсе, ред. John Hallwas and Roger Launius (Logan, Utah, 1995), 143-48 (газета Nauvoo Expositor), 149-56 (материалы городского совета Nauvoo).
58. Мормоны обычно называют пророков Джозефа Смита и Бригама Янга по их именам, и историки также часто следуют этой практике.
Преданность своим последователям взяла верх над инстинктом самосохранения, и он вернулся, чтобы предстать перед лицом ареста и отправки в Карфаген. Губернатор по глупости оставил его там под охраной карфагенского ополчения, а сам отправился в Наву, чтобы договориться с мормонами о разоружении. В отсутствие Форда люди из распущенного варшавского ополчения вернулись в качестве толпы линчевателей. Ополченцы Карфагена, по предварительной договоренности, устроили демонстрацию защиты и бежали. Толпа нашла Джозефа и его брата Хирума в незапертой камере и застрелила их 27 июня 1844 года. Пресса штата безучастно сожалела об этих убийствах; губернатору удалось добиться обвинительных заключений против некоторых членов толпы, но не осудить их. Мормоны не сопротивлялись59.
Реакцию мормонов на убийство хорошо выразила Элиза Сноу, тайная многодетная жена Джозефа, позже и публично ставшая многодетной женой его преемника Бригама Янга. Называемая "пророчицей", она внесла в мормонское богословие доктрину о Небесной Матери. Лидер женских организаций в Церкви СПД, в более поздние годы она выступала за избирательное право для женщин на территории Юта, чего удалось добиться в 1870 году. Через четыре дня после мученической смерти своего мужа-пророка она опубликовала свой праведный гнев в образах божественного суда:
Никогда, с тех пор как Сын Божий был заклан
Течет ли в жилах человека столь благородная кровь?
Как тот, кто сейчас взывает к Богу об отмщении.
От земли "свободы" - от стен карфагенской тюрьмы!
О! Иллинойс! Твоя земля напилась крови
О пророках, мученически погибших за истину Божью.
Когда-то любил Америку! Что может искупить
За чистую кровь невинности, которую ты посеял?
...
Святые! Будьте спокойны и знайте, что Бог справедлив.
С твердой целью уповайте на Его обещание:
Препоясавшись мешковиной, владейте Его могучей рукой,
И ждите Его суда над этой виновной землей!
Благородные мученики теперь отправились в путь.
Дело Сиона в судах выше.60
Среди нескольких претендентов на мантию Пророка Бригам Янг, старший член Двенадцати Апостолов, утвердил свое право стать преемником Джозефа на посту руководителя Церкви. Если Джозеф был мечтательным, харизматичным провидцем, то Бригам был практичным, решительным и грубым. У него был
59. Кеннет Винн, Изгнанники в стране свободы (Чапел Хилл, 1989), 208-27.
60. Перепечатано в Hallwas and Launius, Cultures in Conflict, 237-40.
лучше приступить к делу. Он получил только одно божественное откровение, в котором излагалась структура командования для перехода через равнины. Успешный лидер самой организованной крупной миграции в истории Америки, он был по праву назван "Моисеем американского исхода". Несогласное меньшинство утверждало, что президентство должно перейти к юному сыну пророка Джозефу Смиту III; в итоге они основали реорганизованную Церковь СПД, члены которой (иногда называемые джозефитами, в отличие от бригамитов) остались отдельной деноминацией.61 Они не присоединились к миграции на запад и не практиковали многоженство.
Разочаровавшись в Иллинойсе и Соединенных Штатах, Бригам начал планировать побег своего народа в другое место, где он мог бы реализовать свое теократическое видение общества и без помех подготовиться к тысячелетию. При жизни Джозефа уже рассматривались Техас, Орегон, Калифорния и остров Ванкувер. Но первоочередной задачей оставалось завершение строительства храма в Наву, что и было сделано к августу 1845 года. Еще до окончания строительства Святые начали проводить в нем новые обряды, отчасти основанные на пересмотре Джозефом масонских ритуалов (по его утверждению, восстанавливающих древние истоки).62 Когда в сентябре возобновились антимормонские выступления, Янг пообещал властям штата, что его община покинет город к весне следующего года. Этого времени было недостаточно, чтобы подготовить и оснастить такое предприятие. Чтобы обеспечить уход мормонов, законодательное собрание штата проголосовало (с большим перевесом голосов) за отмену хартии самоуправления Наву. К этому времени большинство язычников воспринимали мормонизм так же, как нативисты воспринимали римский католицизм: как отрицание и угрозу американскому либеральному плюрализму. То, что противникам пришлось самим прибегнуть к нелиберальным мерам, казалось им прискорбным, но необходимым63.
На самом деле исход начался раньше, в феврале 1846 года. С типичной находчивостью семьи мормонов обратили необычайно холодную погоду себе на пользу, перейдя замерзшую Миссисипи пешком. Но когда почти все жители города попытались одновременно продать дома и имущество, цены достигли дна; как и в Миссури ранее, отъезжающие Святые понесли ужасные финансовые потери.
61. В 2000 году реорганизованная Церковь СПД изменила свое название на Общину Христа. Они больше не называют себя мормонами.
62. О храмовых обрядах мормонов см. Paul Conkin, American Originals: Homemade Varieties of Christianity (Chapel Hill, 1997), 189-95.
63. О конфликте политических идеологий см. Marvin Hill, Quest for Refuge (Salt Lake City, 1989); Laurence Moore, Religious Outsiders and the Making of Americans (New York, 1986), 25-47; и эссе в Roger Launius and John Hallwas, eds., Kingdom on the Mississippi Revisited (Urbana, Ill., 1996).
бить. Мормоны пересекали равнины не одной группой. В течение 1846 года Бригам разместил шестнадцать тысяч человек в лагерях по всей Айове. Обстоятельства требовали от него лидерства и веры людей максимальной отдачи. Потеряв свои сбережения в Наву, многие переселенцы вынуждены были искать временную работу в пути, чтобы прокормить свои семьи. Преследуемый, разделенный, обнищавший и напуганный, Бригам Янг превратил свой народ в сплоченный, целеустремленный Новый Израиль. Он насаждал дисциплину военного типа и объединение ресурсов. Люди сажали урожай в одном месте и переходили в другое, оставляя урожай для следующей компании. Знаменитый передовой отряд, известный в Юте как "Пионеры", 19 апреля 1847 года покинул перевалочный пункт к западу от Винтер-Куортерс, в шести милях к северу от современной Омахи, и отправился в поход через равнины и горы. В него входили 143 мужчины (3 из них - рабы южных мормонов), 3 женщины (позже к ним присоединились еще 6 женщин), 2 ребенка, 93 лошади, 66 волов, 52 мула, 72 повозки, а также (поскольку они занимались исследованиями) секстанты, барометры, термометры, телескопы и пушка.64 Даже в передовой группе большинство людей не знали, куда они направляются.
В отличие от большинства караванов поселенцев, мормоны не нанимали профессиональных разведчиков или проводников. Бригам удачно выбрал маршрут на запад - благодаря божественному руководству, тщательной подготовке или тому и другому. Они поддерживали хорошие отношения со всеми индейскими племенами, кроме пауни, которые опасались за бизонов. Янг сурово наставлял своих людей, чтобы они убивали не больше бизонов, чем им нужно для еды. В хороший день партия проходила десять миль. Женщины готовили, стирали и собирали навоз бизонов для топлива.65 Большую часть времени они шли параллельно Орегонской тропе. Они оставили сообщения с советами для последующих партий. Они прошли по Гастингской дороге, но были подготовлены к ней лучше, чем Доннеры. В пути пионеры могли подкрепляться гимном одного из своих соратников, Уильяма Клейтона, написанным в Айове за год до этого по приказу Бригама.
Почему мы должны скорбеть или думать, что наша участь тяжела?
Это не так; все в порядке!
Почему мы должны думать, чтобы заслужить великую награду?
Если мы сейчас уклонимся от борьбы?
Возьмитесь за пояс, наберитесь свежего мужества,
Наш Бог никогда нас не оставит.66
64. Стэнли Кимбалл, Хебер К. Кимбалл (Урбана, Иллинойс, 1981), 151-54; Ньюэлл Брингхерст, Бригам Янг (Бостон, 1986), 89.
65. Там же, 90.
66. Из строфы 2 песни "Come, Come Ye Saints", Deseret Sunday School Songs (Salt Lake City, 1909), № 16.
24 июля, когда партия вышла из каньона Эмиграции в горах Уосатч, внизу показалась долина Большого Соленого озера. Бригам Янг, которому стало плохо в одной из повозок, поднялся на ноги и выглянул наружу. Эрастус Сноу запомнил, как он произнес: "Это то самое место".67 Оно было изолированным и бесплодным, но это были преимущества, а не недостатки. Лидер мормонов не хотел, чтобы его люди селились в месте, которое не понравится никому другому. Только один белый человек, торговец по имени Майлз Гудиер, поселился в долине Соленого озера; мормоны выкупили его.68 Как только Бригам проконтролировал строительство крепости, посев зерновых и создание ирригационной системы, он отправился в обратный путь через равнины в Айову. По пути он встретил еще десять партий мормонов, прибывших по расписанию. К концу 1847 года семнадцать сотен Святых последних дней добрались до Юты. Пока в 1869 году трансконтинентальная железная дорога не упростила этот путь, они продолжали тысячами идти по тропе, проложенной пионерами, причем самые бедные из них, не имевшие возможности приобрести повозки, везли свои немногочисленные пожитки на ручных тележках.
Мормоны перенесли свою культуру целиком. В отличие от многих других рубежей (например, Калифорнии времен золотой лихорадки) Юта не пережила перехода от анархии к цивилизации. Ближайшей аналогией исхода мормонов в американской истории может быть Великое переселение пуритан из Восточной Англии в Массачусетский залив в 1630 году, также религиозно мотивированное, хорошо организованное и осуществлявшееся по заранее разработанному плану. Бригам заложил Солт-Лейк-Сити так же, как Джозеф заложил Наву, с широкими улицами под прямым углом, участками, распределенными среди верных мормонов, в центре которых находился храм. Мормоны провозгласили штат Дезерет, границы которого значительно превышали территорию нынешнего штата Юта, и, подобно Джозефу в Наву, Бригам на некоторое время объединил в своем лице руководство церковью и государством. Янг провозгласил идеал самодостаточной общины, и на этот раз на его стороне была география. "Мы не намерены иметь никакой торговли с языческим миром, ибо пока мы покупаем у них, мы в какой-то степени зависим от них", - заявил он. "Царство Божье не может возвыситься независимо от языческих народов, пока мы не будем производить, изготавливать и делать все предметы, необходимые для использования, удобства или необходимости среди нашего собственного народа".69 Ранняя мормонская Юта была самой большой из американских утопических общин, примером для всего мира, но не его частью.
67. Аррингтон и Биттон, Опыт мормонов, 101.
68. Чарльз Келли и Морис Хау, Майлз Гудиер (Солт-Лейк-Сити, 1937).
69. Цитируется в Arrington, Brigham Young, 169.
Летом 1848 года на первый урожай мормонов обрушилась чума сверчков. Мужчины, женщины и дети неистово боролись с ужасными насекомыми. Затем из Большого Соленого озера появились огромные стаи чаек, пожиравших сверчков. Сегодня памятник чайке на Храмовой площади в Солт-Лейк-Сити выражает благодарность за провиденциальное избавление, а закон штата Юта запрещает убивать чаек70.
Подобно безбрачным шейкерам и онейдским перфекционистам с их сложными браками, мормоны имели свою собственную модель гендерных отношений. Самой отличительной чертой мормонской культуры была практика многоженства, или (как называли это язычники) полигамии. Джозеф Смит стремился восстановить подлинную религию библейских времен, и, конечно же, патриархи Авраам, Исаак и Иаков брали много жен. Джозеф также учил, что полигамный брак - это ступень в эволюции верных мормонов к божественности в будущем. ("Каков человек сейчас, таков и Бог был когда-то: каков Бог сейчас, таков и человек может быть")71. Пророк поделился своим откровением, восхваляющим многоженство, с несколькими приближенными из Наву в 1843 году, но при этом публично опроверг слухи о его практике. Тщательное расследование показало, что Джозеф женился на двадцати восьми - тридцати трех женщинах, одиннадцать из которых уже были женами других мужчин. (Не все понимают, что множественные браки Джозефа включали в себя как полиандрию, так и полигинию.)72 Среди жен Пророка была вдова Уильяма Моргана, мученика-антимасона, хотя сам Джозеф вступил в масонский орден. За три недели перед отъездом из Наву Бригам Янг женился на девятнадцати женах; возможно, некоторые из этих женщин стремились попасть под его защиту во время предстоящего путешествия. В Юте мормоны почувствовали себя свободнее, открыто практикуя многоженство; Янг публично провозгласил эту доктрину в 1852 году. По большинству подсчетов, у второго президента церкви в итоге было двадцать семь жен, которые родили ему пятьдесят шесть детей.73 Даже в Юте лишь около 10 % мужчин-мормонов практиковали многоженство. Предполагалось, что мужчина должен был содержать все свои семьи, часто
70. Только в ретроспективе мормоны приписали вмешательство чаек Богу. См. Уильям Хартли, "Мормоны, сверчки и чайки", Новая история мормонов, изд. Quinn, 137-52.
71. Часто цитируемое краткое изложение доктрины Лоренцо Сноу. Eliza R. Snow, Biography and Family Record of Lorenzo Snow (Salt Lake City, 1884), 46.
72. Существует две формы полигамии. Полиандрия означает, что женщина имеет более одного мужа; полигиния - что мужчина имеет более одной жены. См. Todd Compton, In Sacred Loneliness: The Plural Wives of Joseph Smith (Salt Lake City, 2001); Richard Bash-man, Joseph Smith: Rough Stone Rolling (New York, 2005), 437-46.
73. Подсчет жен осложняется тем, что Янг, по-видимому, заключил несколько неконституционных браков.
в отдельных заведениях, что ограничивало эту практику экономической элитой. Многоженство обычно сопровождало продвижение мужчины в церковной иерархии и свидетельствовало о его безоговорочной преданности вере. Свидетельства недовольства своим положением среди многоженцев менее распространены, чем можно было бы ожидать. Некоторые женщины наслаждались своей независимостью, когда их муж жил с другими семьями; другие возмущались тем, что им приходилось воспитывать детей в основном самостоятельно. Некоторые испытывали ревность к другим женам, но сестринская привязанность также была распространена. Многоженцы могли развестись со своими мужьями с большей готовностью, чем мужья с ними; Энн Элиза Уэбб развелась с Бригамом Янгом.74 После того как в 1848 году Юта стала частью Соединенных Штатов, мормоны заявили, что Первая поправка защищает их практику многоженства как "свободное исповедание религии". В конце концов Верховный суд вынес решение против них, и в 1890 году президент Церкви СПД отказался от практики многоженства из уважения к закону страны; считается, что этот принцип по-прежнему пользуется божественной санкцией в жизни после смерти.75
По иронии судьбы, мормоны, стремившиеся бежать из Соединенных Штатов, в итоге сыграли свою роль в расширении Соединенных Штатов. Их образ жизни, первоначально представлявший собой милленаристскую критику более широкого общества и коллективистское, авторитарное несогласие с американским индивидуалистическим плюрализмом, теперь производит на наблюдателей впечатление самого "американского" из всех. Однако то, как произошла эта трансформация, - совсем другая история.
V
Шестьдесят восемь драгун Соединенных Штатов под командованием капитана Сета Торнтона отправились вечером 24 апреля 1846 года на разведку. Они отправились, чтобы подтвердить сведения о том, что мексиканские военные силы переправились через Рио-Гранде в нескольких милях вверх по течению от того места, где армия бригадного генерала Закари Тейлора расположилась лагерем на другом берегу реки от мексиканского города Матаморос. Сообщения оказались слишком точными. На следующее утро превосходящие силы мексиканцев застали врасплох и окружили солдат Торнтона в Ранчо-де-Каррикитос. Когда американцы попытались вырваться, одиннадцать человек были убиты, а остальные взяты в плен. Противник позволил раненому, оставшемуся в живых, вернуться к Тейлору с новостями и заверениями, что с пленными будут обращаться достойно. (На самом деле, несколько
74. О женской точке зрения на многоженство см. в Lawrence Foster, Women, Family, and Utopia (Syracuse, N.Y., 1919), 189-98, и в эссе в Claudia Bushman, ed., Mormon Sisters, 2nd ed. (Logan, Utah, 1997).
75. Учение и Заветы Церкви Иисуса Христа Святых последних дней (Солт-Лейк-Сити, 1952), 256-57.
Через несколько недель пленников обменяли). Так несчастливо началась война между Соединенными Штатами и Мексикой. "Теперь можно считать, что военные действия начались", - сухо доложил Тейлор в Вашингтон. Когда четырнадцать дней спустя его сообщение достигло Белого дома, президент и его кабинет отреагировали на него быстро и без удивления. Они уже собирались рекомендовать Конгрессу объявить войну Мексике, и небольшое сражение облегчило эту задачу. Президент Полк провел весь день в воскресенье, 10 мая, составляя свое военное послание с помощью государственного секретаря Бьюкенена и министра военно-морского флота Бэнкрофта, выкроив время только для того, чтобы сходить в церковь76.
Некоторые люди в Соединенных Штатах и других странах задавались вопросом, что американские военные силы вообще делают вдоль Рио-Гранде. Ответ на этот вопрос был получен более года назад. Когда в марте 1845 года Конгресс принял совместную резолюцию о предоставлении Техасу статуса штата, президент Республики Одинокой Звезды Энсон Джонс отнесся к этому событию с явной прохладцей. У Джонса было альтернативное видение техасского будущего; он мечтал о могущественной независимой нации, простирающейся от моря до моря. В мае 1845 года британцы заключили сделку, по которой Мексика наконец предложила Техасу мир и признание при условии, что республика останется независимой. Но это предложение поступило слишком поздно. При выборе между независимостью и статусом штата США техасский конгресс без труда выбрал аннексию, и это решение было утверждено на съезде в Остине 4 июля 1845 года. Конституция американского штата была одобрена на собраниях местных общин по всему Техасу в октябре; Конгресс США принял ее в декабре. Но только в феврале 1846 года президент Джонс произнес прощальную речь и передал юридическую власть в Техасе чиновникам нового правительства штата.
Мексиканский министр в США осудил аннексию Техаса как "акт агрессии" и в ответ на предложение о создании штата разорвал дипломатические отношения 6 марта 1845 года.77 Еще в 1843 году Мексика предупредила США, что аннексия Техаса будет означать войну, но на деле эта угроза не была исполнена. Хотя мексиканское правительство рассматривало возможность повторного завоевания Техаса в июле 1845 года после отклонения своего предложения о признании, оно остановилось на этом. Из-за безответственной политики Санта-Анны мексиканское правительство оказалось во власти финансистов, предоставлявших краткосрочные займы под высокие проценты.
76. Карл Джек Бауэр, Мексиканская война (Нью-Йорк, 1974), 48, 81; Pletcher, Diplomacy of Annexation, 376-77.
77. Уильям Мэннинг, ред., Дипломатическая переписка Соединенных Штатов: Межамериканские дела (Вашингтон, 1937), VIII, 699-700.
Те же финансовые трудности, которые не позволяли должным образом защищать Калифорнию, делали войну за Техас непривлекательной. В августе 1845 года президент Хосе Хоакин Эррера, умеренный федералист, унаследовавший финансовые проблемы Санта-Анны, дал понять, что примет американского эмиссара для обсуждения вопроса о Техасе. Эррера разработал программу фискальных и внутренних реформ, которые можно было провести только в том случае, если его страна примирится с потерей Техаса78.
"Я рассматриваю вопрос аннексии как принадлежащий исключительно Соединенным Штатам и Техасу", - заявил Полк в своей инаугурационной речи, тем самым предупредив, что не будет вести переговоры с Мексикой.79 Но что же представляет собой Техас? Границей Техаса как мексиканской провинции была река Нуэсес, и она оставалась приблизительной границей эффективного контроля Республики Одинокой Звезды. Тем не менее, как мы уже видели, техасцы неоднократно заявляли, что их граница проходит по Рио-Гранде. После аннексии неопределенная граница между Мексикой и Техасом стала проблемой между Мексикой и Соединенными Штатами. И со дня аннексии администрация Полка дала всем понять, что считает Техас простирающимся до Рио-Гранде.
Полк не стал дожидаться законной передачи полномочий, прежде чем попытаться обезопасить Техас, в широком смысле слова, от повторного захвата мексиканцами. Американский дипломатический посланник в Техасской республике, племянник Старого Хикори Эндрю Джексон Донелсон, настойчиво убеждал президента Джонса в важности военных приготовлений против мексиканского нападения. Тем не менее администрация Полка не доверяла Донельсону в том, что он сможет достаточно сильно надавить на техасцев, чтобы те заняли спорную территорию за Нуэсом (поскольку он принадлежал к фракции Ван Бюрена), поэтому они усилили его ярыми экспансионистами, такими как бывший губернатор Арканзаса Арчибальд Йелл, чтобы доказать это более решительно. В апреле 1845 года министр военно-морского флота Бэнкрофт приказал коммодору Роберту Стоктону направить военно-морскую эскадру в Галвестон. Будучи рьяным американским империалистом, Стоктон занялся вербовкой техасцев для военной экспедиции на спорную территорию. Президент Техаса Джонс положил этому конец. У него были основания полагать, что Стоктон действовал по указанию Полка, и позже он жаловался, что они пытались "спровоцировать войну" между Техасом и Мексикой, которую затем должны были возглавить Соединенные Штаты.80 Возможно, Стоктон превысил свои инструкции, хотя его действия, безусловно, не лишили его доверия администрации.
78. Pletcher, Diplomacy of Annexation, 172-75.
79. Президентские послания, IV, 380.
80. Anson Jones, Memoranda and Official Correspondence (New York, 1859), 46-52, цитата из 49; курсив в оригинале.
Приняв решение об установлении военного присутствия США на этой территории, 15 июня 1845 года Полк приказал генералу Закари Тейлору переправиться через Сабину в Техас. Позже он уточнил, что Тейлор должен "приблизиться к пограничной линии, Рио-Гранде, настолько, насколько позволит благоразумие".81 Но Тейлор воспользовался благоразумием, которое ему позволило благоразумие, и разместил свои силы, в конечном итоге насчитывавшие около четырех тысяч человек, в Корпус-Кристи у устья реки Нуэсес, самой южной точке под контролем техасцев. Там он провел несколько месяцев, интенсивно обучая своих солдат. Администрация хотела бы занять более агрессивную позицию, но не была готова перечить своему полевому командиру. В августе военный министр Полка Уильям Марси приказал Тейлору рассматривать любую попытку мексиканской армии пересечь Рио-Гранде как вторжение в Соединенные Штаты и акт войны82.
Тем временем президент Полк не оставил без внимания приглашение президента Эрреры к переговорам. Большую часть осени 1845 года Полк потратил на организацию миссии в Мехико конгрессмена Джона Слайделла из Луизианы, свободно владевшего испанским языком и оказавшего Полку большую помощь на последних выборах. Он проинструктировал Слайделла, что аннексия Техаса не подлежит обсуждению; ему следует ограничиться покупкой Калифорнии и/или Нью-Мексико и взысканием долгов, которые Мексика задолжала гражданам США. Претензии американских граждан к Мексике были сильно завышены; из примерно 8,5 миллиона долларов, предъявленных смешанной комиссией, оправданными были признаны около 2 миллионов долларов. В 1844 году испытывающее финансовые затруднения мексиканское правительство прекратило выплаты по этому долгу, хотя и не отказалось от него. Полк сказал Слайделлу, что, по крайней мере, он должен добиться от Мексики признания границы по Рио-Гранде в обмен на принятие США на себя этих долгов. Кроме того, Слайделл имел право заплатить 5 миллионов долларов за Нью-Мексико и еще 20 миллионов долларов за Калифорнию.83 Поскольку Мексика уже отказалась продать какую-либо из своих национальных территорий, эти инструкции не предвещали ничего хорошего для урегулирования нерешенных разногласий. Соединенные Штаты не занимали сильной моральной позиции, чтобы проявлять жесткость, когда другие задерживают выплаты по долгам, учитывая, что несколько американских штатов ранее в 1840-х годах не выплатили иностранным кредиторам более крупные суммы. Еще больше усложняло миссию то, что второй номер Слайделла, Уильям Парротт, уже был объявлен мексиканцами лично оскорбительным и неприемлемым. (Парротт, брат проблемного консула в Мазатлане, сделал
81. Приказы от 15 июня и 30 июля 1845 года, цитируются в Pletcher, Diplomacy of Annexation, 255-56.
82. Приказы от 23 и 30 августа 1845 г., цитируется там же, 260.
83. Мэннинг, Дипломатическая переписка, VIII, 172-82.
США по претензиям к мексиканскому правительству, которые предыдущий американский посланник назвал "преувеличенными в отвратительной степени"; совсем недавно он был разоблачен как шпион.)84 Наконец, хотя мексиканские власти предложили начать переговоры по Техасу, они дали понять, что не возобновят полноценные дипломатические отношения до тех пор, пока армия США будет занимать, по их мнению, значительную часть территории их страны. Полк назначил Слайделла не эмиссаром с конкретным заданием, а "полномочным министром" - это означало, что если Мексика примет его, это будет означать возобновление полных дипломатических отношений. Короче говоря, президент Полк так выстроил работу американской миссии, что президенту Эррере было бы крайне сложно даже встретиться с посланником, не говоря уже о переговорах с ним.
Мог ли Полк действительно рассчитывать на то, что миссия Слайделла позволит удовлетворительно разрешить оставшиеся вопросы? Сохранившиеся свидетельства указывают на то, что он и его советники питали определенные надежды на успех. С точки зрения мексиканских властей, продать Калифорнию было так же немыслимо, как для любой американской администрации продать Мичиган Канаде. Но Полк и его окружение не испытывали никакого сочувствия к своим мексиканским коллегам. С другой стороны, Полк осознавал деликатный характер назначения Слайделла полномочным министром и не стал выносить его на утверждение Сената.
Стратегия Полка в отношении Мексики была в точности противоположна его стратегии в отношении Британии. В отношении Орегона он хотел казаться бескомпромиссным, но добиться компромисса. Однако в вопросах с Мексикой он хотел казаться разумным и открытым для обсуждения, но при этом выдвигать бескомпромиссные требования, которые, вероятно, привели бы к войне. По словам современного биографа Полка, его настойчивость в отношении преувеличенных притязаний на техасские границы "является ярчайшим свидетельством стремления администрации завершить аннексию не только в кратчайшие сроки, но и как можно более наступательно по отношению к Мексике".85 Территория между реками Нуэцес и Рио-Гранде имела значение не только сама по себе, но и как возможный повод для войны с Мексикой.
Что скрывалось за провокационной мексиканской политикой Полка, понять несложно: приобретение новых территорий, особенно Калифорнии. Официальная газета администрации, "Вашингтон юнион", провозгласила эту цель еще в июне 1845 года. "Дорога в Калифорнию" манила американцев: "Кто остановит марш нашего западного народа?". Конечно, "Юнион
84. Уодди Томпсон, цитируется в Sellers, Polk, Continentalist, 230.
85. Селлерс, Полк, континенталист, 223-24.
не только излагала политику администрации, но и пыталась заручиться ее поддержкой общественности. Если Мексика будет сопротивляться захвату США Калифорнии, предсказывала газета, "корпус правильно организованных добровольцев (а они могут быть получены со всех концов Союза) вторгнется, перейдет границу и оккупирует Мексику".86 Как публично, так и в частном порядке Полк заявлял о сильном геополитическом интересе к Калифорнии, в частности о решимости отторгнуть эту территорию от Великобритании. Историческое исследование документов Министерства иностранных дел в Лондоне показало, что у него не было намерения захватить Калифорнию, хотя британцы предпочли бы, чтобы она осталась мексиканской. Тем не менее такие информаторы, как Дафф Грин и Оливер Ларкин, предупреждали Полка, чтобы он опасался калифорнийских амбиций сверхдержавы того времени. Полк изображал себя защитником принципов доктрины Монро в Калифорнии. Несомненно, президент также разделял характерное для Джексона стремление расширить зону сельскохозяйственного расселения белых американцев; его территориальные амбиции, в конце концов, включали в себя многое помимо Калифорнии. Наконец, Полк ценил Калифорнию за ее выход к Тихому океану. "Владение заливом и гаванью Сан-Франциско имеет большое значение для Соединенных Штатов", - наставлял он Слайделла. "Если все эти [преимущества] будут обращены против нашей страны путем уступки Калифорнии Великобритании, нашему главному торговому сопернику, последствия будут самыми катастрофическими".87 Возможно, по иронии судьбы, виги в Конгрессе, представлявшие приморскую Новую Англию, демонстрировали меньшее рвение, чем президент-демократ, к получению "империи на Тихом океане". Иногда демократические империалисты ссылались на коммерческие преимущества экспансии просто как на тактику, чтобы заручиться поддержкой, как это делал Уокер, выступая за Техас. Но Полк, похоже, действительно хотел расширить американскую власть и торговлю на Тихом океане, вновь проявив ту заботу об американской заморской торговле, которую Демократическая партия демонстрировала со времен администрации Джексона88.
Президент Полк был полностью готов убедить мексиканцев уступить Калифорнию любыми способами. Возможно, их правительство, испытывающее финансовые затруднения, продаст территорию за деньги, поэтому Полк велел Слайделлу так настойчиво поднимать вопрос о внешней задолженности Мексики. Джексон тоже так делал, когда хотел купить Техас. Но, по всей вероятности, только военное поражение могло заставить их уступить. Такое поражение могло произойти одним из двух способов: война с Соединенными Штатами или революция в Калифорнии, аналогичная той, что произошла в Техасе.
86. Вашингтон Юнион, 2, 6 июня 1845 г.
87. Мэннинг, Дипломатическая переписка, VIII, 180.
88. См. Norman Graebner, Empire on the Pacific (New York, 1955); и Shomer Zwelling, Expansion and Imperialism (Chicago, 1970).
Полк одновременно использовал все возможные пути к Калифорнии - покупку, революцию и войну. Инструкции Слайделла включали подробные описания различных вариантов покупки территории и суммы, которые Соединенные Штаты заплатят за каждый из них. В октябре 1845 года, пока Слайделл ждал в Новом Орлеане, Полк отправил коммодора Стоктона в Калифорнию через мыс Горн, отдал секретные распоряжения американскому консулу в Монтерее, чтобы побудить недовольных калифорнийцев добиваться аннексии США, и сообщил об этих планах сухопутной военной экспедиции капитана Джона К. Фремонта в Калифорнию. Предыдущие приказы предписывали Тихоокеанской эскадре флота быть готовой к захвату Сан-Франциско в случае начала войны. Эффект от этих скоординированных посланий будет ощутим в Калифорнии следующей весной. Но в октябре газета "Вашингтон юнион" (орган администрации) объявила, что вопрос о том, примет ли мексиканское правительство Слайделла, решает мир или войну.89 Если Мексика не примет вызов пограничного спора на Рио-Гранде, миссия Слайделла сама по себе может стать casus belli. Бьюкенен поручил Слайделлу в случае неудачи немедленно сообщить об этом в Вашингтон, пока Конгресс еще заседает, чтобы "с нашей стороны были приняты быстрые и энергичные меры".90 Слайделл должен был знать, что это означает объявление войны Конгрессом.
Когда 6 декабря 1845 года Слайделл прибыл в Мехико, он создал мучительные трудности для тамошнего правительства. Как только стали известны условия его назначения полномочным представителем, мексиканское общественное мнение отреагировало с негодованием. Сами федералисты разделились: умеренные поддержали президента Эрреру, а пурос, левые популисты, осудили его временное сотрудничество с иностранными агрессорами. Умеренный министр иностранных дел Эрреры, Мануэль де ла Пенья-и-Пенья, заявил своему шефу, что, хотя справедливость требует сопротивления требованиям США, слабость их страны требует уступок.91 Но политические левые и правые сходились в отрицании любой готовности к переговорам с оскорбительными янки. Эррера ушел от власти до конца года, так и не получив Слиделла. Его сменил Мариано Паредес, центрист и профессиональный военный. Слайделл выплескивал свой гнев в докладах Полку. "Война, вероятно, была бы лучшим способом уладить наши дела с Мексикой", - писал он.92 Убедившись, что администрация Паредеса также не примет его, он
89. Вашингтон Юнион, 2 октября 1845 г.
90. Мэннинг, Дипломатическая переписка, VIII, 183.
91. Джордж Брэк, "Мексика смотрит на судьбу" (Альбукерке, штат Нью-Мексико, 1975), 160-63.
92. Джон Слайделл - Джеймсу К. Полку, 29 декабря 1845 г., цитируется в Pletcher, Diplomacy of Annexation, 357.
отплыл домой. В более поздние годы Слайделл отправится с другой знаменитой дипломатической миссией, чтобы убедить Францию помочь южной Конфедерации; эта миссия тоже потерпит неудачу.
На протяжении первых месяцев 1846 года орегонский кризис оставался неразрешенным и влиял на кризис в отношениях с Мексикой. Он усилил сопротивление мексиканского общественного мнения против требований США, вселив в него ложные надежды на поддержку Великобритании. Тем временем американское общественное мнение сосредоточилось главным образом на опасности войны с Великобританией; возможность войны с Мексикой привлекала гораздо меньше внимания. Северные демократы в Конгрессе оказали президенту твердую поддержку в его решительной позиции против Мексики, поскольку все еще ожидали, что он поддержит их точку зрения по Орегону. Таким образом, наличие еще одной одновременной международной конфронтации не смягчило политику администрации в отношении Мексики (как можно было бы ожидать), а привело к обратному эффекту. Настойчивость Полка в том, что компромиссная линия, которую он тайно предложил британцам в феврале, должна быть публично предложена ими, сначала замедлила разрешение орегонского спора весной. Возможно, он намеренно тянул с Орегоном, зная, что это укрепит его позиции в отношениях с Мексикой. Полк жонглировал двумя мячами в воздухе одновременно. В зависимости от того, как решался вопрос с Орегоном в тот или иной момент, он замедлял или ускорял конфронтацию с Мексикой. В конце концов, время подошло как нельзя лучше. Британцы предложили свой орегонский компромисс до того, как узнали о боях на Рио-Гранде; Конгресс проголосовал за войну с Мексикой до того, как северные демократические экспансионисты были разочарованы разделом Орегона.
В январе 1846 года, узнав о предстоящем провале миссии Слайделла, администрация приказала Тейлору подтвердить притязания США на спорную территорию за Нуэсом, продвинувшись до Рио-Гранде. Историк и правовед XIX века Джеймс Шулер назвал настаивание Полка на Рио-Гранде в качестве техасской границы "претенциозным", и с тех пор оно нашло мало защитников среди историков. Даже Джастин Смит, историк, чья книга "Война с Мексикой" (1919) остается наиболее симпатичным Полку исследованием, признал, что его утверждение о границе было "несостоятельным". Биограф Полка в двадцатом веке Чарльз Селлерс назвал его упорство на границе Рио-Гранде "необоснованным" - то есть логически необоснованным.93 Однако в военном отношении Полк решил ее защищать. Если президент планировал, что наступление Тейлора просто вынудит Мексику
93. Джеймс Шулер, История Соединенных Штатов (Нью-Йорк, 1889), IV, 523; Джастин Смит, Война с Мексикой (Нью-Йорк, 1919), I, 449, n. 4 и 5; Селлерс, Полк, Континенталист, 223.
Ведя переговоры, кажется странным, что он не отдал приказ раньше. Когда он отдал приказ, это действие, скорее всего, спровоцировало бы военные действия. Томас Харт Бентон, который последовательно выступал за мирное решение орегонской и мексиканской проблем, не одобрял приказ Полка, но не стал открыто высказывать свою точку зрения.94 Пресса вигов публично осуждала этот шаг как представляющий собой агрессию.
Тейлор не торопился вступать на спорную территорию, входившую в мексиканский штат Тамаулипас, где проживало около восьми тысяч местных мексиканцев. Это была страна скотоводов с разбросанными деревнями (в самой крупной из них, Ларедо, армия США насчитала 1891 человека).95 Некоторые из этих мирных жителей продавали продукцию армии Тейлора, другие бежали до его прихода. Ранчерос уже понесли тяжелые потери от ржавчины, собирающей стада на ранчо в Техасской республике; в предстоящей войне они могли потерять все.96 В Арройо-Колорадо мексиканские военные силы расположились напротив Тейлора, приказав ему остановиться; он все равно перешел через Арройо, и мексиканцы отступили без выстрелов. "Старый грубый и готовый", как американские солдаты называли своего грубоватого, неформального генерала (который часто носил повседневную гражданскую одежду вместо мундира), создал базу снабжения на побережье в Пойнт-Изабель и в конце марта достиг места современного Браунсвилла. "У нас нет ни малейшего права находиться здесь", - записал в своем дневнике подполковник США Итан Хичкок. "Все выглядит так, как будто правительство послало небольшой отряд специально для того, чтобы вызвать войну и получить предлог для захвата Калифорнии и большей части этой страны по своему усмотрению".97 Через Рио-Гранде лежал мексиканский город Матаморос. Американский командующий построил форт и направил свои орудия на центр города. Мексиканский командующий в Матаморосе, Педро де Ампудиа, потребовал, чтобы американская армия покинула спорную территорию или подверглась военным действиям. В ответ Тейлор 12 апреля блокировал устье Рио-Гранде, лишив Ампудию возможности получать снабжение по воде, что юридически считалось военным актом. Тем временем американские военно-морские эскадры нависли над Веракрусом и Мазатланом, готовые блокировать главные порты Мексики на атлантическом и тихоокеанском побережьях соответственно.
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
Отборные классические книги
Классика
ВКОНТАКТЕБиблиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории
Любовные романы
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2
книги