Чума

Глава 15 Пепел

Примерно через час, со стороны дракона донесся душераздирающий вопль:

— ЧЕГО!?

А еще через десяток другой минут, когда мы уже закончили разбивать лагерь, и начали готовиться к приему пищи, раздразненные ароматами полевой кухни, на горизонте показался наш летающий воздушный эскорт, медленно плывущий над землей. Народ ощетинился оружием, хотя не похоже, чтоб они верили в свою победу, как в принципе и в то, что бой вообще состоится.

Вид дракона… удручал. И больше всего, он в представшем нам виде, походил на побитую курицу, восседающею на жёрдочке. Ту, что хорошенько прополоскали в луже и уже немного ощипали, заставив смириться со своей судьбой бульона. И чем ближе он, приближался к нам, тем сильнее становилось это впечатление.

Дракон восседал на плечах и руках эльфийки, что медленно шла напрямик через пожарище, разнеся руки в разные стороны. Он действительно восседал на жёрдочке, подобно птице, с трудом балансируя на столь маленькой для него планке, да еще и движущейся, покачиваясь взад и вперед, откровенно офигивая от происходящего.

Офигевал, но как видно ничего не мог поделать с целью, размер которой сопоставим разве что с его глазом, кроме как склонить голову, и пытаться разглядеть в пространстве меж собой и землей того, кто так нагло его тащит. Да еще и не самым приятным способом — толщину рук ушастой, по отношении к его телу, можно сравнить разве что с проволокой, по отношению к телу человека. Прорезать кожу не может, но приятного мало.

Дракон настолько огромен, что седло всадника на его спине теряется некой кляксой, так что я вообще теперь не понимаю, как мне удалось разглядеть ездока на птице против солнца. Видать, он привстал, да еще и рукой помахал. Или, что куда более вероятно, я ничего не увидел, просто сработал навык «паранойя» и то, что диких огнедышащих ящериц я еще ни разу не встречал. Да и прирученных тоже видел только раза два. И то, второй раз они просто пронеслись над городом в облаках, чтоб сесть где-то в районе замка.

Вилка, чей силуэт под лапами ящера мы смогли полностью разглядеть только когда она подошла посчитай в упор, на сотню метров, аккуратно опустила «птичку» наземь, и выползла из-под неё где-то в сторонке. Чтобы тут же оказаться целиком в глубинах пасти ящера, и кажется, даже проглоченной.

Нет, не кажется, вон комок по горлу обратно лезет. Дверка открывается, сопровождая процесс сигналом в виде выкатившихся из орбиты глаз, дверка закрывается, причем по виду ящера, тоже против его воли. Эльфийка спрыгивает на землю, и брезгливо отряхивается от слюны.

Голова ящерицы вновь захватывает тело эльфы, но на этот раз где-то посередине, и как не странно, нежно, совершенно без замаха — видать уже учен горьким опытом попыткой похрустеть этой лопоухой. Пасть вновь открывается изнутри, и ящер спешит убрать свою голову куда подальше, с видом «ты вообще не вкусная».

— Ненавижу ящериц. — прошипела эльфийка, подходя к нам поближе, все еще отряхиваясь от слюны.

— Мощна деваха… — протянул один из наёмников, одной рукой поглаживая усы, другой секиру на своих коленях.

Саара вновь ревниво надулась.

— Позвольте узнать… — преклонил колено пред одним из теней рыцарь Лины, и, дождавшись дозволяющего кивка, продолжил — Мне сказали, что в походе будет учувствовать барон Ролдский. — он оглядел лагерь, в поисках кого побогаче, или хотя бы расположение красочных штандартов, символизирующих присутствие высокого сира — Не уж то он отказался от похода?

— Он перед тобой! — провозгласил я, выпячивая грудь.

Вообще-то у меня довольно богатая одежда, хоть и не вызывающая, но вот дорожная пыль, погода, и то, что самый главный артефакт-зонтик я так и не купил, делают свое дело.

— Прошу простить! — тут же склонился предо мной он в позу ЖВГ.

— Забей… пока. Что с ящерицей?

— Дракон в полном порядке, ваша светлость. Немного передохнет и снова в небо!

— Отлично, разведка с воздуха нам не помещает… И куда наши пять обормотов подевались? — я даже потеребил золотую монету между пальцев, заставляя, наверное всю, наёмную братию, обратить на себя внимания. — Найдите уже этих забулдыг! — крикнул я им, подкинул монету в воздух, поймал и спрятал в карман.

— Да ваша милость! — и половина наёмников словно испарилась.

— Ну а мы пока отобедаем. — улыбнулся я с видом «нам больше достанется, лопухи!»

Обед не задался. Уже через десять минут прискакал обратно первый наёмник. Потом прибежал еще один и еще…

— Там кости!

— Обожжённый труп…

— Пара трупов.

— Ну и что? — отмахнулся я. — Тут кругом кости! — и обвел всё вокруг, ставя тарелку на колени.

Наемники синхронно помотали головами.

— После чумы костей не остается. — пояснил воин-тень.

Я посмотрел на него, на наёмников…

— Пля… — ругнулся, разуметься проливая попутно суп на свою одежду.

Меня сопроводили к останкам. Не без эскорта, конечно. Человеческих останков было ровно пять, по числу наемников. Тень тут же подтвердил, что это не просто совпадение количества, а именно они, причем умерли они вчера вечером, быстро и не мучительно, от выгорания легких изнутри, вследствие вдыхания воздуха высокой температуры. То есть огня.

Люди даже ничего не поняли, вдох и… Причем пламя было магическим, а когда они подыхали… дома тут еще стояли. Они не просто стояли, а все люди, без исключений, располагались внутри них! Как видно занимаясь старательным мародерством.

— Та-а-ак! Весело живем. Значит у нас тут маг-пиромант завелся. — протянул я, огляделся вокруг, прикинул расстояние и форму пепелища, и пришёл к неутешительному выводу.

Круг, примерно в километр диаметром. Сгорело всё, что только могло, да в принципе и не могло тоже. Например: медь оставила после себя только сине-зелено-желтые капли окиси. Железо превратилось в пластилин, из-за выгорания углерода из состава сплава, ну а камень стал хрупким как папирусная бумага. Можно смело предположить, что это та же магия, которую показывала мне Виола, после моего удара зимы. Круг огня, так сказать.

Это не значит, что тут побывала именно она, и на кой-то хрен спалила деревню. Ей вообще появляться здесь не только бессмысленно, но и опасно — чем сильнее маг, тем сильнее на него реагируют грибы. Всё из-за любви магов высасывать энергию из окружающего пространства, используя для этого щупы маны. А если прекратит это делать, путем запихивания себя в защитный контур амулета, как у братца графини, то это будет сродни дизельной подлодке, перешедшей на аккумуляторы, человеку, напялившему костюм из стопроцентного полиэтилена. Но кто-то приближенный к её или моей силе, чей запас сил точно превышает десять тысяч, тут вчера точно побывал.

Блин! Выгорели легкие! А ведь я, хоть и являюсь вроде как нормальным магом, по-прежнему остаюсь стопроцентным человеком! — я потер свою шею. — И если меня спалят дотла, вернутся с того света не смогу никак. А защиты, за исключением цацек в виде браслетов, ожерелий, колец и прочих амулетов, в моем распоряжении нет никаких! И я, честно говоря, не уверен, что эти игрушки спасут меня от падения огненного неба на землю.

— Эй, тень. — обратился я к стоящему рядом — Ты сможешь засечь мага, если тот подойдет достаточно близко? Хотя бы… с километра почуять его сможешь? — прикинул я хотя бы приблизительно безопасное для себя расстояние.

— Да. — не задумываясь ответил тот.

— Скажешь если вдруг?

— Скажу. Приближается.

— Что? — присел я от такого, но тут же оправился и принялся раздавать приказы — Рассредоточится! Приготовится к бою! — и видя как засуетился народ, исполняя приказ, уточнил — Где он?

— Летит к нам!

— Летит? Еще один дракон? — уже приготовился я крикнуть Вилку, но воин в серых одеяниях меня «порадовал»:

— Нет. Один.

— Еще круче. — неожиданно засвербило во рту.

Летать могут ой как не многие маги. Даже Виола не может. Она еще слишком молода и неопытна для подобной магии. Полеты удел стариков! Как говорят здесь светила от науки магия — молодёжи положено ходить ножками!

— Изменил курс! Уходит прочь на запад. — действительно порадовал тень — Всё, пропал из виду.

Все войско разом выдохнуло — быть втянутыми в битву магов никому из присутствующих не хочется. Не понятно одно: летел он по наши души, или просто так, по делам, да мимо? И свернул от того, что мы его напугали разномастным железом, или потому, что маршрут такой?

— Не такие уж и безлюдные эти места как казалось… — протянул я, под одобрительное мычание свиты.

— Дракон еще не пришел в норму? — поинтересовался я у его наездника.

— Еще пару часиков и можно взлетать — посмотрел он на свою ящерицу, что вылизывала «перышки» языками пламени.

— Подождать… не подождать… Эй, ребята! Пожрали? — обратился я к как раз закончившим трапезу войнам — Выдвигаемся обратно, в предыдущею деревню. Посмотрим, может там за наше отсутствие тоже что интересное случилось.

Например, новое пепелище.

Оставив одну семерку всадников с драконом и его наездником, мы поскакали обратно галопом. Летун, как дракон окончательно оправиться, тоже туда причапает, как раз примерно к нашему приезду или чуть позже, ну а оставленные всадники тоже потом догонят.

В деревне нас ждал сюрприз. Нет, нового пепелища тут не появилось — это был бы не сюрприз, а ожидаемость. Сюрприз нас ждал у таблички с посланием к выжившим. Маленький листок бумаги, прикрепленный к большому плакату, на котором красной краской, не кровью, а именно чернилами, каллиграфическим почерком выведено «Я иду за тобой, барон!».

— И кто это там идет за мной? — принял я в руки, уже успевшею погулять по рядам, записку.

Посмотрел, покрутил, что-то ощутил, в смысле интерфейс выдал какую-то активность магии от этого клочка бумаги. Решил взглянуть на картину в «общем плане», на вытянутой руке. И тут как бабахнет!

Руку мне мгновенно оторвало по локоть, самого отбросило в сторону, а горсть амулетов на теле вспыхнули жаром, обжигая кожу. Некоторое поделки «с базара» и вовсе осыпались осколками, устремившимися в разные части одежды, и начавшие оттуда свою подрывную деятельность мелких камешков.

— Моя рука, моя рука! — донесся выкрик эльфийки-дроу и оглянувшись, я увидел, как она отчаянно трясет кутьей правой руки, на которой самой руки-то и нет больше.

— Вот… — прошептал я, поднимаясь на ноги, и осматривая ощетинившихся оружием воинов, и тут же кастанул на кутью малое лечение, чтоб остановить кровотечение.

Войны молчали, ток теперь уже смотрели больше по сторонам, а не на меня. Молчала и Саара, хотя скорее не из-за траура — увидев, что я жив-здоров, она мгновенно успокоилась. Потеря руки? Подумаешь! Нет, она конечно переживает, и сильно, но в определенном смысле сдерживает себя, старая изобразить «железную леди», а не быть «плаксивой барышней». Руку можно и отрастить, и прирастить, вон уже осматривает остатки плоти на предмет как все это собрать обратно.

Эльфийка всё так же рыдала над своей конечностью, исчезнувшей без остатка, ощупывая кутью и так и сяк, изучая воздух на месте пропавшей, второй, не пострадавшей, пятерней, водя по нему туда, сюда, словно пытаясь там что-то найти. Как видно решив, что ей это всё могло просто показаться, а рука на месте, просто в невидимости. И вообще, где-то далеко и в шоковом состояние. А все из-за того, что какая-то записка оторвала руку её хозяину.

Среди наших тут нет никого способного так зачаровать бумагу, это понятно, значит это сделал тот, кто оставил записку, и настроил её на… меня? Магию? Теперь, об этом только его самого спрашивать. Ловить, и спрашивать.

— Прошу прощения, не углядел. — склонил колено воин тени, что тоже держал в руках эту бумагу.

— Так! Живо! А ну собрали мою руку! — гаркнул я, встряхиваясь, и игнорируя коленопреклонение. Народ приказ не понял. — Соскребите то, что осталось! Всё до последней волосинки и тащите ко мне! Даже от доспехов отскабливайте. — усмехнулся я, глядя на след ошметков на нагруднике одного из солдат.

Остатки конечности быстренько собрали, буквально оттерев их от прилегающей территории. В итоге получилось пара мисок каши, даже не кровавого, а какого-то серого цвета. Или это такой светло фиолетовый? Мерзкая, невнятная субстанция, с примесью дорожной пыли и кучи мелких камешков, кусками плоти, раздробленных костей, и каких-то непонятных соплей, как видно это жилы или костный мозг, уж не знаю. Гадость в общем, даже съедобным не выглядит.

Чтоб эта сухая гадость стала совсем гадкой, я подлил в неё тонизирующего и лечебного зелья, старательно перемешивая получающеюся бурду одной из крупных косточек до однородной кондиции. Срезал свежий слой кожи с кутьи, пустив себе кровушку под вздох окружающий солдатиков и короткий девичьи визг Саары, и уронил свежую плоть к старой, пуская в ту же миску хлынувшею алую жидкость кутьи. Еще разок перемешал, и активировал Великое Исцеление, ложа кутью поближе к жиже.

Бурда в мисках активно забурлила и зашевелилась, заставив бойцов сделать шаг назад, некие более-менее крупные мышцы из уцелевших, плавающие до этого бревном, зашевелились сами по себе, словно змее. Мышцы кутьи при этом начали свой рост, и, приблизившись к тем, что там дергаются, решили, что им стоит объединить усилие.

Одни, выпрыгнули из чана и приросли, другие, наоборот, к ним потянулись, ныряя в субстанцию. Кровь, её остатки и свежая порция, в пересмешку с зельями и при их поддержке, не будь дура, тоже ломанулась обратно, прихватывая с собой и кости, и кожу, и вообще всё, что сочла нужным, да сумела утащить.

Рука, стремительно отрастающая званого, быстро преодолела пределы первой миски, стукнувшись и разметав по округе содержимое второй, ничуть не расстроившись этому происшествию — половина выплеснутого даже до земли не успела долететь, ломанувшись обратно к руке, а то, что было в третьей, и вовсе кинулось к хозяину всем скопом.

При этом, никто не сказал, что запчасти в мисках расположились в верном порядке. Тут все вперемешку, и не все котируется как нечто универсальное. Поэтому, что-то из первой посуды, ломанулась к самому концу, а части последней, тянулись к началу. И понятное дело, что в такой каше всех запчастей все равно не собрать.

Их просто нет! Сгорели, или превратились в пыль, так что последнее дыры в конечности затягивались уже сами по себе, или исчезали благодаря бурлящей красной субстанции, по окончании процесса целиком втянувшейся внутрь.

Всё это время, я неотрывно следил за процессом как заворожённый. Или как человек, падающий с крыши, уж не знаю. Ибо адреналин реально скаканул вверх, когда я срезал себе кожу с кутьи. Хоть боли я и не ощутил, мандраж от того, что может не проканать, и всё пальцем на воде писано, заставил меня реально так напрячься. Ведь всё сводилось к теории о том, что «мяско» вырванное из тела, еще довольно долго остается жизнеспособным, и теоретически, только теоретически, его можно пришить обратно, если прокачать сквозь него кровь, или иную питательную жидкость. Вернуть циркуляцию внутрь потерянной ткани.

Но все это понятно дело только теория, не подверженная практикой, что я и решил изменить путем эксперимента, как обычно, на себе. В принципе, в худшем случае я бы остался без руки на пару месяцев, что конечно плохо, но далеко не так ужасно, как на всю жизнь.

И хотя для меня момент восстановления руки длился долго, из-за мандража, напряжения и адреналина, в реальности, все заняло от силы секунд десять, с учетом шипения и бурления жижи, и последующим затягиванием ран размером с детскую руку.

— Барандан… — буркнул кто-то из воинов.

— А моя, моя рука! Повелитель! — подскочила ко мне эльфа, падая ниц, и поднося то, что осталось от её конечности.

— А, ну да… — буркнул я и переключился в магическое зрение.