ЧВК "Пересвет". Книга вторая

Глава 11

— Охренеть, как интересно? — профессор почесал кончик носа, кстати, довольно выдающегося. — Форма вопроса грубовата, но посыл ясен.

— Да уж куда яснее! — ухмыльнулся Шеф.

— Начнём с событий, произошедших почти четверть века назад. Тогда наша с вами Империя применила первый и единственный раз ракеты, в боеголовках которого находился заряд антивещества. Водород со знаком минус. Всего одна капля в сильнейшем магнитном поле. Я думаю, каждый из вас знает, чем именно эффективны такого рода боевые заряды?

— Они охренеть какие мощные, — ответил Шеф.

— Обычно отвечают, что при детонации нет радиоактивного загрязнения, — улыбнулся профессор Голованов. — Но ответ нашего глубокоуважаемого коллеги больше отражает суть. При взрыве антивещества выделяется неимоверное количество энергии.

— И как всё это связано с вами? Вы же вроде как спец по прорехам и прочим резонаторам, — я слушал гостя, сложив руки на груди.

— Совершенно верно, моя специализация параллельные измерения. А связь между моими трудами и взрывами антивещества очень проста, хотя и не очевидна.

— Вы клоните к тому, что колоссальные выбросы энергии могут повредить эфир, который разделяет все измерения? — вдруг выдала Снежана. Мы с Шефом одновременно посмотрели на моего адъютанта, но она лишь пожала плечами и сказала. — Читала на досуге пару ваших статей в научном журнале «Империум и наука». Кстати, довольно интересно.

— Попадание в точку! — воскликнул профессор и едва ли не зааплодировал. — Госпожа позвольте поцеловать вашу руку! Редко встретишь ценителя науки в столь прекрасном обличье…

— Как ни будь в другой раз, профессор, — холодно отсекла Снежана зашкаливающую галантность ученого. Тот сразу умерил пыл, но на Снежану нет нет, а любопытный взгляд бросал.

— И вы хотите сделать на месте взрыва что? — картина начинала вырисовываться, но проще от этого никому не становилось.

— Я хочу удостовериться в своей правоте, княжич Максим, — просто ответил профессор.

Вот так просто! Выдающийся учёный решил провести пару-другую опытов на не шибко дружественной территории и, в добавок, хочет потащить за собой нас. Точнее потащим до цели его мы, но сам факт его инициативы говорил о многом. Как минимум о большом влиянии на Императора.

— Сдаётся мне, что вы о чём-то не договариваете, профессор! — сказал я.

— Вы получаете ровно столько информации, сколько необходимо для выполнения задачи, — дружелюбие учёного как рукой сняло. Он смотрел на нас исподлобья, словно мы намеревались отнять у него что-то крайне ценное. — Ни больше, ни меньше. Напомню, что ваше согласие уже получено.

Я переглянулся со своими офицерами — никто из них не ожидал подобной реакции от профессора.

— Дело ясное, что дело тёмное, — недобро ухмыльнулся Шеф. — Яйцеголовым нельзя доверять, а влиятельным яйцеголовым нельзя доверять втройне! Как пить дать!

— Не очень продуктивное начало сотрудничества, профессор, — куда более спокойно сказал я, всем своим видом показывая, что мне такого рода недомолвки не по душе. — При всём уважении, мы не солдаты регулярных войск и слепо в бой не кидаемся. Больше информации — лучше планирование операции. Надеюсь, это понятно?

В столовой повисло молчание. Мы буравили учёного взглядами, а он в ответ задумчиво смотрел на нас. Наконец он поднял руки в примирительном жесте и сказал:

— Согласен, я погорячился! Вы не представляете, сколько времени у меня ушло на изготовление нужного оборудования! Все эти бюрократические загвоздки, согласования, утверждения бюджета подрезают крылья человеку научного труда… И ещё столько же времени я и мой помощник Михаил пытались убедить его величество согласовать эту вылазку! Наверное, поэтому я так остро реагирую на любые новые препятствия на моём пути… Прошу простить меня, друзья!

— Так в чём подвох, профессор? — спросил я.

— В оборудовании, — ответил он со вздохом. — Оно уникально, но на планете просто нет мест для его испытания, кроме как в местах детонации антивещества. А они есть только в серой зоне.

— Значит ваши штучки дрючки тупо опасны! — воскликнул Шеф. — Я так и знал.

— В общем и целом вы правы.

— Тогда возникает закономерный вопрос, — сказала Снежана с холодком в голосе. — Если затея настолько опасна, то почему Император дал на неё согласие? Только из-за вашей жажды знаний?

— Боюсь, что нет. Не только мы ведем изыскания в этой области. Рано или поздно британская империя будет готова к тому, чтобы покорять другие измерения. А методы англичан всем хорошо известны. Возьмите хотя бы Индокитай с их опиумными войнами…

При последних словах профессора в моей памяти всплыли школьные уроки старших классов. Я давно уже отметил, что история этого измерения во многом походила на историю моего родного мира. Только события зачастую происходили при другом технологическом укладе. С одной стороны это было странно, с другой позволяли мне не быть профаном абсолютно во всём — примерную подоплёку я понимал практически всегда.

Белым пятном для меня оставались события прошлого века, который отличался в историческом плане полностью — другие войны, другие ключевые события и, так называемые, «черные лебеди». Всё это умножалось на технологии, которые в моём мире только разрабатывались.

По моим прикидкам, в развитии это измерение ушло вперёд лет на сто или сто двадцать вперёд. Но при этом оно во многом оставалось архаичным — взять те же бумажные газеты или отсутствие смартфонов (что по факту было большим плюсом!), сословное общество, с дворянами и всеми остальными.

Но, самое замечательное, я начинал втягиваться во всю эту движуху с императорами, другими измерениями, ЧВК и их законами. Иными словами, я чувствовал себя своим, хотя и оставался чужим.

При иных обстоятельствах это вполне бы могло сойти за раздвоение личности, но мои обстоятельства были совсем уж иными. Я бы даже сказал уникальными!

— Эй, вашество! — Шеф пихнул меня в бок. — Что думаешь?

— Да, сделаем, — ляпнул я сходу. Как не вовремя и погрузился в сравнение различий между мирами!

— Вот и славненько! — Шеф хрустнул костяшками пальцев. — Если не в бою наваляем бриташкам, так хоть в науке!

В досье Шефа говорилось, что он ветеран войны в Европе, имеет несколько наград и даже получает недурственную пенсию.

— Это опосредованное противостояние, — отметила Снежана. — Но я рада, что хоть кому-то из нас эта вылазка серую зону в удовольствие.

— Значит все договорённости в силе? — подался вперёд профессор. — Потому что если дело не выгорит сейчас, то не выгорит вовсе!

— ЧВК «Пересвет» сделает со своей стороны все полагающееся, — заверил я ученого. — Ещё кофейку под десерт?

— Я бы лучше коньячку под лимончик, — брякнул Шеф. — После таких-то новостей!

— О, нет! — Профессор замахал руками так, словно ему со всех сторон пихали блюда с пирожными и кексами. — Свою миссию я выполнил, теперь нужно заняться подготовкой оборудования… Так что дел не в проворот!

Он поспешно встал из-за стола, расправил полы замявшегося пиджака и направился к выходу. Я последовал за ним — хозяин, а в данный момент единственным Басмановым-Астафьевым во дворце был я, обычно провожает гостя, пусть даже такого странного, как профессор Вадим Семенович Голованов.

Один из лакеев уже открыл было перед ним парадную дверь, когда учёный вдруг развернулся ко мне и сказал:

— Я безумно рад, что этот путь мы пройдём вместе, ваша светлость! Уверяю, что мы на пороге поистине исторических событий! Дивиденды, которые может получить, и получит, Дом Басмановых-Астафьевых, окажутся баснословными!

Всё это звучало чертовски красиво и привлекательно, но одновременно отдавало двусмысленностью, как если бы сказали «так сейчас дам, что не унесёшь!».

Надо бы разузнать про этого профессора побольше…

— Благодарю, профессор, — слегка поклонился я, прощаясь. — Воля Императора будет исполнена.

Я ещё некоторое время наблюдал через открытые двери, как профессор Голованов спускается по лестнице, как целеустремлённо идёт к лимузину, стоящему напротив входа, как водитель открывает перед ним дверцу. Когда он устроился на заднем сидении, то посмотрел назад и увидел меня. Я готов был поклясться, что ни у кого и никогда не встречал во взгляде столько злобы!

'Неужели и ему перешёл дорогу прежний Максим Басманов-Астафьев? — подумал я. Хотя это было бы не удивительно.

Когда я вернулся в столовую, то Шеф и Снежана во всю уплетали ещё тёплую шарлотку, но завидев меня остановились.

— Я не верю ему, — сказал я.

— Да как пить дать или брешет или недоговаривает. А может и то и другое! — согласился Шеф.

— Что о нём известно? Какие-то общедоступные факты кроме того, что он изобрёл способ открывать прорехи в другие измерения?

— Михаил, — сказала Снежана после некоторых раздумий.

— Что Михаил? — переспросил я, не понимая, о чём мой адъютант ведёт речь.

— Профессор упоминал своего помощника по имени Михаил, — объясняли Снежана. — Он помогал уговорить императора на эти испытания.

— Точно, — вспомнил я. — Упоминал. И что?

— Я читала об этом юноше в одной из статей. Он двоюродный племянник Императора. Рос вместе с его детьми.

— Дай-ка я угадаю, — ухмыльнулся я. — Михаил рос очень сообразительным мальчиком, но все вкусные должности при дворе были расписаны на годы вперёд, а с учётом эффекта долголетия так и вовсе на десятилетия. И он решил пойти в науку и оказался в лаборантах у нашего любимого профессора Вадима Семеновича Голованова. Тот сразу же смекнул о выгодах от столь удачного знакомства и стал двигать родственничка самого Императора по карьерной лестнице. Так?

— Вся суть дворянства в паре предложений, — хмыкнул Шеф, но на него никто не обратил внимания.

— Почти, ваша светлость. Михаил рос не очень сообразительным мальчиком и вкусные должности ему не светили. Тогда его обучением занялся профессор Вадим Семенович Голованов и смог найти в юноше талант к науке и тот вскоре стал его первым помощником.

— Но это полностью другой вариант развития событий, — воскликнул я. — Почему ты сказала почти?

— Места и действующие лица совпадали, — спокойно ответила Снежана.

После ее ответа Шеф громко заржал.

«Мой адъютант тот ещё тролль,» — подумал я. — «Но хороша, чертовка!»

— Так или иначе профессор использовал этого Михаила для влияния на Императора, — подытожил я. — Что подтверждает его целеустремлённость.

— В этот раз выводы вашей светлости верны, — чуть менее холодно улыбнулась Снежана. — Ещё один широко известный в узких кругах факт — открытие резонаторов не только заслуга профессора Голованова.

— Не понял? — удивился Шеф. — Со всех утюгов говорили, что это его изобретение!

— Это общепризнанный вариант, — кивнула адъютант. — Но в создании прототипа участвовал учёный по фамилии Марьясов.

Марьясов⁈ Уж больно крепко эта фамилия связана с происходящими вокруг меня событиями! София Марьясова, её пропавшая сестра Екатерина Марьясова и вот теперь ещё и учёный Марьясов, один из изобретателей врат в иные измерения! Как-то густо пошло…

— А этот ученый случайно не… — начал было я спрашивать про семейные узы Марьясовых, но ответ Снежаны опередил меня.

— Ваша телохранительница, или кем она приходится вашей светлости, его младшая дочь.

Мне на долю секунды показалось, что в словах адъютанта прозвучали нотки ревности.

«Нет, вряд ли,» — мысленно отмахнулся я. — «Хотя чего только не бывает, если вокруг слишком много красивых женщин, да и ты сам далеко не урод…»

— А откуда ты всё это знаешь? — удивленно спросил Шеф.

— Мне симпатизируют мужчины, у которых главное мужское достоинство приличных размеров, — бесстрастно ответила Снежана.

— Я и не знал, что у всех яйцеголовых большой… — начал было уточнять Шеф, но я его перебил.

— Снежана имеет в виду мозг.

— Спасибо ваша светлость, вы на редкость сообразительны, — улыбнулась Снежана.

— Вот же чёрт! — ругнулся Шеф. — Можно подумать, что мозгами можно как следует…

Снова ворчание Шефа прервали. Но в этот раз не я — над замком пролетел один вертолёт, следом второй. Сами машины мы не видели — только темные тени, промелькнувшие по лужайке за большим окном.

И, буквально следом в столовую вошёл старший лакей.

— Ваша светлость, служба охраны сообщает о двух воздушных бортах, идущих на посадку.

— Знаете кто?

— Естественно, ваша светлость. Иначе они бы не пролетели ни версты над территорией Дома Басмановых-Астафьевых, — с некоторой обидой в голосе ответил старший лакей.

— Да не тяни ты уже кота за яйца! — подал голос Шеф.

— У бортов особый имперский идентификатор, ваша светлость.

— Особый отдел. Вот и прибыли крутые немногословные ребята, — невесело ухмыльнулся я. — Готовьтесь, ребятки, сейчас нас начнут посвящать в детали задания.

— Но не все, — заметила Снежана, а когда я вопросительно посмотрел на неё, ответила. — Прежний командир часто имел с ними дела. Платили они хорошо.

— Что есть, то есть, — кивнул Шеф. — Только работёнка они предлагают, я бы сказал, специфическую.

— Так, этих в кабинет сразу, — отдал я распоряжение старшему лакею, затем обратился к офицерам моей маленькой, но гордой ЧВК. — Пройдёмте со мной, господа.

Мы расположились в большом кабинете на первом этаже. Я устроился в удобном кресле за здоровенным письменным столом, а Снежана и шеф на одном из диванов для посетителей.

Вскоре в кабинет вошёл солидный мужчина с пышными седыми усами. Выправка у него явно была военная.

Краем глаза я заметил, что у снаружи кабинета осталось двое крепких парней. Видимо звание у моего гостя было довольно высокое.

— Ваша светлость, — поприветствовал он меня небольшим поклоном и потянулся ко внутреннему карману за удостоверением. — Думаю, вы догадываетесь о цели моего визита?

— Разумеется, — я бросил взгляд на удостоверение. Ничем не приметное имя и высокая должность, — господин полковник специального отдела.

— Могу я просить о разговоре с глазу на глаз?

— Это мои офицеры. Всё, что вы скажете, они узнают сразу после вашего ухода, так что не будем терять моего времени, — улыбнулся я как можно более аристократично.

— Как пожелаете. Но попрошу задернуть шторы, — сказал полковник спецотдела.

Когда Снежана выполнила просьбу, полковник достал из внутреннего кармана пиджака голографический проектор, положил на край письменного стола и активировал отпечатком пальца.

В центре кабинета высветилась карта местности. Судя по названиям, она находилась где-то в восточной Европе. Полковник жестом увеличил масштаб, подтвердив мою догадку — стали видны знакомые Будапешт и Белград с подписью «город», сеть дорог, Карпатские горы.

Карта имела цветовое зонирование. Белград и окрестности были окрашены в светло-зелёный цвет, местность вокруг Будапешта в светло-серый, а дальше шла тёмно-серая зона.

В углу, на сером фоне, виднелась красная точка с названием Вена, но уже без подписи «город».

«Значит немного от неё осталось,» — подумалось мне.

— Мы можем скрытно доставить ваш отряд в союзный Империи Белград, — полковник отметил столицу Сербии. — Далее вам придётся действовать самим. Оптимальный вариант обходными путями добраться до окраин Будапешта и затем совершить марш-бросок до точки назначения и используя наземный транспорт. Его мы так же обеспечим.

— И что потом? — не сказать, что я был мастак в планировании подобных вылазок, но даже мне представленный план казался весьма сомнительным.

— Закрепиться на местности и обеспечить работу ученых.

— И сколько времени нам придётся удерживать позицию?

— Около суток.

— Давайте-ка я уточню, — вмешался Шеф. — Вы предлагаете нам что-то вроде небольшого военного вторжения в серую зону? Практически в открытую. А вся секретность заканчивается по отбытию из Белграда, так?

Старший офицер одарил Шефа тяжелым взглядом, но тот, к моему удовольствию, без труда его выдержал.

— Если утрировать, то да. Аналитики считают, что план оптимален, — процедил офицер спецотдела через седые усы. — Есть два фактора, которые следует учитывать — в Будапеште находится крупнейший рынок наёмников в Восточной Европе и перемещение вооруженных сил в той местности нередки. Это первый фактор. Вы и сами, по сути, наёмники, а не регулярные войска Империи. Официально нас с вами ничего связывать не будет. Это второй фактор.

Он скрестил руки на груди и окинул нас троих всё тем же тяжелым взглядом, затем недовольно вздохнул и выдал:

— Его величество пожелал, чтобы специальный отдел учитывал опыт и специфику вашей ЧВК. Чего мы обычно не делаем.

— Ваш план полное говно, господин старший офицер специального отдела, — ухмыльнулся Шеф. — Увольте на хер ваших аналитиков.