Дамский негодник

Глава 21

– Галка, – воскликнула с порога Далила, – у Люськи нашей беда! Надо срочно спасать подругу!

– А что с ней? – лениво осведомилась Галина, с явным отвращением пережевывая бутерброд с докторской колбасой.

– У нее дела хуже некуда… – начала было Далила, но, взглянув на Семенову, осеклась.

Подруга обычно встречала ее с радостью, чмокала в щеку и висла на шее, сейчас же смотрела хмуро и неприветливо.

Далила настороженно спросила:

– Почему пасмурная? Что-то случилось?

– Если и случилось, кого это интересует? Люську надо спасать, а я кто? Я так, фигня, – ни с того ни с сего «лягнулась» Галина и, разом проглотив бутерброд, напустилась: – У меня нет мужа-миллионера, нет квартиры двухуровневой, бриллиантов нет, «Опелей». Я вообще нищета. Мать «одна ночка». На меня можно плюнуть и позабыть.

– Прекрати, – попыталась остановить подругу Далила, но Галина презрительно бросила:

– Да пошла ты!

Такого еще не бывало.

– Ого! – поразилась Далила.

Галина подперла руками бока и «выплюнула» с обидой и ненавистью:

– Сдружились, да?

– Здрасте! О чем ты?

– До свидания! Знаешь сама!

– Ничего я не знаю.

– Зато знаю я! Уж не дура! Все понимаю! Вижу, как вы сдружились! И сразу обеим я теперь не нужна!

– Ревнуешь? – прозрела Далила и умилилась: – Вот глупая, ревнует.

Галина умиления не разделила: отреагировала резко, почти истерически.

– Ха! Я же еще и ревную! – возмущенно взмахнув руками, завопила она. – Сижу тут совсем одна, без денег, без мужа и уже без подруг!

Далила опешила:

– Да почему без подруг?

– Потому что ты про меня забыла, а Люська хуже еще: прячется от меня.

– С чего ты взяла?

Галина зло рявкнула:

– К телефону не подходит, и дверь мне не открывает. Я на днях чуть ли не час у нее под дверью топталась, стучала, звонила, чуть кнопку звонка не сорвала – не открыла! А ведь дома была!

– Да с чего ты взяла? – повторила Далила.

Семенова сплюнула:

– Тьфу ты! Заладила, «с чего взяла» да «с чего взяла». С того и взяла, что шаги я услышала Люськины. В прихожей, зараза, топталась и в «глазок» на меня поглядывала, а дверь не открыла.

Самсонова озадачилась:

– И как думаешь, почему?

– Ха! Она еще спрашивает! – возмутилась Галина. – Психолог ты хренов! Разъясняю, раз своих нет мозгов. От своего дома Люська меня отваживает.

– Да ладно, – не обижаясь на грубость, отмахнулась Далила, – нашла кого в хитрости обвинить. Людмила не способна действовать тихой сапой. Ей привычней выступать с открытым забралом. Если что не по нраву, скажет прямо в глаза.

Галина всплеснула руками:

– Что ж не сказала? Эх, Далька, святая ты простота, – уже совсем мягко попеняла она и запричитала: – Говорю, и зря ты не слушаешь: как только ты, Самсонова, появилась, я сразу стала ей не нужна. А раньше Люська жить без меня не могла, то и дело звонила, звала, на Карачку жаловалась, на своего кобеля.

Галина сделала паузу и, покончив с жалобами, пошла в наступление.

– Теперь ты жилетка для Люськи, а я ей не ровня, – зло прищурившись, заявила она. – Еще бы, вы обе дамы из высшего общества. Ты знаменитая, Люська богатая, а кто я против вас? Так, нищая неудачница.

Далила опешила:

– Здрасте! Что ты несешь?!

– До свидания! – отмахнулась Галина.

И разрыдалась.

– А что у меня на душе, никому не интересно, – всхлипывая, пропищала она. – Я, может, в петлю скоро полезу, но всем наплевать.

Далила схватилась за сердце:

– Да что же это такое?! Что случилось?! Немедленно говори! Линочка где?! – всполошилась она.

– С Линкой нормально. Линочка спит, а он снова пропал, – размазывая косметику по щекам, сообщила Галина и по-бабьи завыла: – У-уу, он пропа-ал! Теперь уже точно пропа-ал!

– Фу-у, как ты меня напугала, – облегченно вздохнула Далила и строго осведомилась: – Он, это Голос?

Семенова пискнула:

– Да.

И спокойно себе подвывала, не собираясь ничего пояснять.

– Что «да»?! – взорвалась Далила. – Что «да»? Продолжай! Как это он пропал? Дело у вас чуть ли не к свадьбе шло, как я поняла, так почему он пропал, этот Голос? Ты ему что-то не то сказала?

– Всего лишь сказала ему, что боюсь.

– Чего боишься?

– Всего.

Далила потрясла головой:

– «Исчерпывающую» ты, Семенова, даешь информацию. Так не пойдет. Давай по порядку.

Галина отставила свое вытье и лихорадочно затрещала, заходя издалека:

– Да, он каждый день мне звонил, да, дело шло если не к свадьбе, то вроде бы к отношениям. Я анонимно влюбилась. Но влюбилась, незнамо в кого. Кто он? Как выглядит? Откуда узнал про меня? Почему мне звонит? Больше года! Даже имени своего он назвать не хотел, чертов Голос. Но я все равно влюбилась по-сумасшедшему, только тем и занималась, что ждала от него звонка. Жила лишь нашими разговорами. Шмоточки Линке стираю, кашку варю, полы подметаю, просто по квартире хожу и все вспоминаю, вспоминаю. Как обалдевшая от любви девчонка, проматываю по сто раз в голове наш разговор. Что он сказал мне, что я ему отвечала, как он одобрил меня, пожалел, рассмеялся, какую, где паузу сделал…

Все подмечаю, все жадно ловлю!

А порядочная стала какая?! Добровольно себя заточила, дом свой превратила в тюрьму. Все жду, выйти боюсь: а вдруг позвонит? Вдруг меня не застанет?

Семенова разошлась не на шутку: ее исповеди, казалось, не будет конца. Далила, мельком взглянув на часы, робко, с мольбой, перебила подругу:

– Галь, я все это знаю. Зачем ты опять?

– А затем, – прогремела Галина, – ты же у нас психолог! Ты аналитик, мать вашу так!

– Ну и что?

– Ты науськивала меня влюбиться в него, я и влюбилась! Да и как было мне не влюбиться, когда ты взахлеб нахваливала: «Ах, Голос! Ах, умный он, добрый! Порядочный он какой!» А теперь что?

– Что теперь? – растерялась Далила.

– А теперь я страдаю! А он заморочил бабе мозги и в кусты! Чертов маньяк!

– Маньяк?

– Да! Маньяк!

– Да с чего ты взяла?

Галина взглядом испепелила подругу и мстительно изрекла:

– Люська меня надоумила.

Далила воскликнула:

– Ты меня удивляешь! Люська-то здесь при чем?

– А меня удивляет, – разъярилась Галина, – где же ты, умная наша да образованная, в это время была? Почему ты не додумалась, что Голос-то мой, оказывается, настоящий маньяк?

Далила, ядовито прищурившись, саркастично осведомилась:

– А Люська наша додумалась как? По каким признакам определила? Она у нас что, специалистка по маньякам?

Галина рассекла воздух рукой:

– По всем признакам. Сколько я его ни пытала, он имя свое не назвал. А знаешь почему?

– Почему?

– Скрывается, гад. Обнаружить свое настоящее имя боится.

– И потому он, значит, маньяк, – рассмеялась Далила. – Да, странная у вас, девочки, логика. Вообще-то у маньяка обычно есть цель.

Галина радостно подтвердила:

– Точно. Он хочет выманить меня из квартиры, изнасиловать и зверски убить.

– И поэтому целый год тянет резину. Ты забыла? Он целый год в телефонную трубку молчал. Сама же жаловалась, что с трудом беднягу разговорила. Ах, какой милый, скромный, застенчивый и, главное, терпеливый объявился маньяк.

Галина изрекла с видом доки:

– Извращенец он!

– Не говори ерунды, – рассердилась Далила. – Твой Голос не извращенец. Будь он маньяком, давно бы назвался Ромой, Димой, Кириллом… Да кем угодно, лишь бы тебя расслабить и это…

– Изнасиловать и прибить, – подсказала Галина.

– Да, – морща нос, согласилась Далила, – а Голос не хочет врать, но и правду говорить не решается.

– Почему?

– Наверняка по уважительным причинам, которых пока мы не можем узнать. Очевидно одно, что он порядочный человек.

– А мне вот не очевидно! – заявила Галина. – Может, он педофил?

– Здрасте! С чего ты взяла?

– До свидания! Он как-то подозрительно дочкой моей интересуется, все спрашивает, как там она? Что поделывает? Пакеты с подарками для Ангелинки под дверь мне кладет, игрушки всякие, погремушки. Продукты в последнее время повадился приносить. Как дверь ни открою, под ней то колбаса, то мясо…

– Вот она, благодарность! – возмутилась Далила. – Я тоже Ангелинке регулярно подарки ношу: игрушки да погремушки. Исходя из твоей логики, и я педофилка?

Галина отбилась:

– Ты ее крестная мать.

«А он ее крестный отец!» – мысленно возвестила Далила, но вслух не посмела, совершила новый наскок:

– А про продукты ты лучше молчи.

– Почему это? – удивилась Галина.

– Любишь ты жаловаться на свой пустой холодильник. Другой пропустил бы мимо ушей намеки твои, а он отнесся к ним с состраданием. Не значит ли это, что вы с Ангелиной небезразличны ему? Больше того: раз не просто болтает, а тратиться начал на игрушки и колбасу, значит, он любит вас.

Галина нанесла ответный удар:

– Если он нас так сильно любит, то почему имя скрывает?

Далила закатила глаза:

– Ты меня утомила. Ясно же почему.

– Почему? – вцепилась Галина.

«Почему? А черт его знает? Потому что мужик, дурак и слабак», – мысленно рассердилась Далила и от растерянности решительно понесла чепуху.

Имя скрывает он потому, – с ходу развила «умную» мысль, – что слишком серьезно к тебе относится. Он планирует длительные отношения, но, если прибегнуть к трансактному анализу, сразу становится ясно, что его суровый Родитель «бьет» его неуверенное Дитя, а Дитя чего-то побаивается и потому не хочет вам с Линочкой лгать.

«Господи, что я мелю? – ужаснулась Далила. – Это же ненаучно!»

Галина тем временем строго осведомилась:

– И чего же оно побаивается, его Дитя?

– Ну не знаю, – пожала плечами Далила. – Во всяком случае, его Взрослый явно молчит.

– Про Взрослого я поняла! Со Взрослым у всех мужиков полный абзац! Поэтому они не живут, а по приказу Дитя своего дурного только и делают, что развлекаются. Не наигрались, мать их!.. Так что у него с этим дурацким Дитем? Чего оно у него там побаивается?

Далила зашла в тупик. А Галине нужны объяснения, нужны аргументы.

– Мало ли чего, – пробормотала Самсонова. – Может, напористости твоей человек испугался, может, не раз в жизни обжегся, дует теперь и на воду.

– Это я-то вода? – возмутилась Галина. – Да я с виду кровь с молоком, изнутри горю, как коньяк! И пьяню, как молодое вино! Эх, Самсонова, жаль, ты не знаешь, какая я баба!

– Да я не о том! – рассердилась Далила.

– А о чем?

– О том, что он вообще всего опасается, не хочет события торопить.

Галина фыркнула:

– Не хочет события торопить? Как же, поверила я! Да он свидание мне сто раз назначал! Поняла?

– Что?! – поразилась Далила. – А ну, повтори!

– Свидание назначал, – повторила Галина и зловредно добавила: – Людмила права, выманивал он меня! Выманивал, чертов маньяк!