Дамский негодник

Глава 30

Узнав о гибели Сасуняна, Калоева не испугалась и не заплакала. Она схватилась за голову:

– Ничего не пойму! Карапет же сам…

Марина осеклась.

Далила спросила:

– Вы хотели сказать, он сам убийца?

Калоева испуганно потрясла головой:

– Нет. Я не могу так сказать.

Самсонова принялась увещевать:

– Сасунян погиб, его уже нет, чего вы боитесь? Теперь уже можно открыться, теперь он вам не навредит.

Марина задумалась и прошептала:

– Нет, не могу. Я не хотела бы говорить об этом. Не надо, пожалуйста, я вас очень прошу.

По щекам ее покатились крупные слезы.

– Конечно, – смутилась Далила. – Я на вас не давлю. Захотите, сами расскажете.

– Зачем вы пришли? – вдруг спросила Марина.

Самсонова сделала паузу и сообщила:

– Я хочу вас спасти.

– От кого? – удивилась Калоева.

– От Людмилы.

– От Людмилы?! Что за вздор? Людмила не преступница, зачем от нее спасаться? Она порядочная, милая, добрая, она мне подруга.

– Все так. Она и моя подруга, – вздохнула Далила. – Я тоже ее люблю, но поймите, Людмила убила мужа. Она больна, она не в себе.

Калоева остолбенела:

– Мужа убила?

– Да.

– Она что, призналась?

– Нет.

– Тогда как вам в голову пришло ее обвинять? Никогда не поверю, что Людмила убийца!

– И все же, я подозреваю ее.

Калоева изумилась:

– Вы же умная женщина.

– Я психиатр, а потому допускаю…

Осекшись, Далила поправилась:

– «Допускаю» – неверное слово. Я знаю, что Людмила вчера застрелила мужа. Все против нее. Сасунян был застрелен из своего пистолета. Не думаю, что он разбрасывал свое оружие где ни попадя. Людмила жена, у нее был доступ к сейфу. А ее состояние? Вы видели, как она выглядела в последние дни?

Марина нахмурилась:

– Я давно с ней не виделась.

– Неведение (увы!) зачастую укрепляет уверенность. Вы напрасно сердитесь на меня. Я знаю, что говорю. Мало, что она психически неуравновешенна, у Людмилы к тому же был сильный мотив.

– Какой же мотив?

– Людмила боялась, что муж ее бросит и уйдет к вам. Она боялась остаться без денег и застрелила Карапета Ашотовича.

Калоева на миг растерялась и следом возмутилась, даже в ярость пришла.

– Мужа убила, говорите? – злорадно закричала она. – Ну и что мне делать теперь из-за этого зверя? Может, я плакать должна?

– Во всяком случае, не злорадствовать, – уколола ее Далила.

– А почему бы мне не позлорадствовать? Сасунян сам всех убивал…

– Всех?

Опасаясь, что Марина замкнется, Далила все же спросила:

– Кого же убил Сасунян?

– Мишу моего и своего компаньона.

– Рубена?

Калоева пожала плечами:

– Имени я не знаю. Имени Миша не называл. Он лишь сказал месяца за два до смерти: «Сасунян компаньона своего и убил. Он опасен, слышишь, Мариша». Тогда я не слишком ему поверила…

– Почему?

Марина потупилась:

– Сасунян меня опекал, оказывал знаки внимания, часто нас с Мишей мирил. Если Миша меня обижал, Сасунян вставал на мою защиту. Короче, мы с Сасуняном дружили. Я ему доверяла. Так доверяла! – пылко воскликнула Марина и мигом сникла. – Вот я и подумала, что Миша стал ревновать и нарочно наговаривает на Сасуняна, хочет меня от него отвратить. А потом уже, позже…

– Что же случилось позже? – осторожно спросила Далила.

Калоева вскинулась и с ненавистью произнесла:

– Сасунян был мерзавцем! Людмила мне все про него рассказала.

– Что все?

– То, что раньше скрывала, счастливой казаться хотела. Я думала, он порядочный человек, а он сволочь. Он жизни Людмилу лишил. Удивляюсь, как она его вообще терпела? Он постоянно ее унижал. Своей жестокостью он сам довел ее до отчаяния. Говорите, убила? Значит, не выдержала. Но я-то почему должна Люсю бояться?

Самсонова повторила:

– Людмила сошла с ума. Она странная, нервная, дергает себя за нос, кричит, по ночам даже воет.

– Откуда вы знаете, что Люся делает по ночам?

– Об этом Сасунян говорил. Я не слишком ему поверила, а теперь жалею об этом. Прояви я внимание, возможно, Сасунян был бы жив.

– Пусть так, а я тут при чем? – удивилась Марина. – Я не верю, что Люся сошла с ума.

– Не верите? – поразилась Далила. – Но подумайте сами, разве нормальная женщина сможет мужа убить?

– Он жестоко ее обижал.

– Многим женщинам живется несладко, но на убийство идут единицы. Те, которых покинул разум. И Сасунян за вас переживал. Он опасался, что Людмила и вас может убить…

– Что значит «и вас»? Неужели этот наглец утверждал, что Людмила кого-то убила?

Вспомнив, что Марина не слышала про Пекалову, Далила воскликнула:

– Я неправильно выразилась. Сасунян думал, что Людмила вас хочет убить. Он умолял уговорить вас уехать из города.

– Но зачем Люсе убивать?

– Думаю, что из ревности.

– Но зачем ей теперь ревновать? Сасунян-то погиб?

– Ревность слишком живуча. Людмила почему-то считает, что вы причина всех ее бед. Она давно вам не подруга, – сообщила Далила и с чувством заверила: – Я точно знаю, что Людмила вас ненавидит.

Калоева растерялась:

– Меня?

– И только вас.

– Ах, вот как…

– Да, именно так. Поэтому я пришла предложить вам переехать ко мне.

Заметив в лице Марины протест, Далила поспешно добавила:

– На время.

– Зачем?

– Чтобы вам не оставаться одной.

– Но я не буду одна. Мама обещала сегодня к обеду приехать.

Далила запротестовала:

– А вот мамин приезд советую отменить.

Глаза Калоевой изумленно расширились:

– Считаете, и маме опасность грозит?

– Я не уверена, что Людмила нормальна, – в который раз повторила Далила. – Психически больной человек способен на все. Только представьте: она придет убивать вас и наткнется на вашу маму, как думаете, что она…

– Не продолжайте, – испуганно закричала Марина. – Я все поняла. Мама должна остаться в деревне, а мне надо спрятаться.

– Именно спрятаться. Это будет не очень удобно, но зато абсолютно разумно. Я предлагаю вам на время переехать ко мне.

Марина смутилась:

– За заботу спасибо, но я не могу.

– Почему?

– Мы почти незнакомы. Мне неловко обременять вас. У меня есть подруги. Елизавета, к примеру. У нее и поживу.

– Нет, так нельзя, – возразила Далила. – Людмила знает всех ваших подруг, особенно Елизавету. У меня же она точно не будет искать вас. Она даже не знает, что мы знакомы.

– Да, это так.

Самсонова попросила:

– Решайтесь.

Подумав, Калоева согласилась:

– Хорошо, я немедленно еду к вам. Маме вот только позвоню, попрошу ее, чтобы не приезжала.

– Да-да, обязательно, – подтвердила Далила.

Калоева быстро собрала вещи первой необходимости, и они уехали.

Оставив Марину на попечение сына, Далила отправилась на работу. Упорно лечила своих пациентов, старательно отгоняя мысли о подруге Людмиле. В конце концов не выдержала и, сделав перерыв, ей позвонила.

– Люся, можно я сегодня к тебе приеду? – спросила она.

– Не надо, – зло возразила Людмила.

– Почему? – удивилась Далила.

– Сасуняна моего вчера пристрелили, – сообщила Людмила и тоненько пропищала: – И-иии, сволочь, допрыгался, гад.

– Я знаю, что твоего мужа убили, – не стала хитрить Далила. – Поэтому и приехать хочу.

– Как тебе будет угодно, – отмахнулась Людмила и повесила трубку.

Самсонова глянула на часы, схватила сумочку и вылетела из кабинета.

– Дашенька, я обедать, – на ходу сказала она секретарше и помчалась домой.

Марина и Дмитрий пили кофе на кухне.

– Ваш сын просто чудо. Он такой юморист, старательно меня развлекает, – с милой улыбкой сообщила Калоева, увидев на пороге хозяйку квартиры.

– Я не старательно, я просто веселый. Веселый всегда, – обиженно бросил Дмитрий и радостно подскочил навстречу Далиле: – Ма, ты на обед! Молоток! Сейчас я тебя накормлю!

– Я на минутку, – сказала Далила и спросила Марину: – Можно с вами поговорить?

– Да, конечно, – кивнула Калоева.

– Тогда нам лучше пройти в кабинет.

В кабинете обе долго молчали. Марина просто ждала, Далила решалась.

– Почему вы невзлюбили Карапета Ашотовича? – наконец спросила она.

– Потому что уверена, он моего Мишу убил, – зло процедила Калоева.

– Это понятно, но вы его невзлюбили значительно раньше, ведь так?

– Правильно. Я же сказала уже. Невзлюбила, слишком доброе слово, я его просто возненавидела.

– Из-за Людмилы?

– Да, он подло с ней поступал. И вообще, он мерзавец. А потом он убил моего Михаила.

– Но как ему удалось? – поразилась Далила. – Вы были с ним рядом, внизу, когда наверху, в кабинете, прогрохотал тот ужасный выстрел. Кто-то же там стрелял.

Марина расплакалась:

– Да, я с этим зверем рядом была. Он очень хитрый. Никто внимания не обратил на одну деталь. Место преступления осмотрели наспех, недобросовестно, а я вернулась потом на фабрику, через несколько дней, зашла в кабинет и тщательно все обследовала. И нашла, и поняла, как он это сделал.

– Как?

Марина, по-прежнему всхлипывая, с гордостью сообщила:

– Когда заглянула под крышку стола, увидела следы от шурупов.

– От шурупов? – удивилась Далила. – И что это значит?

– Это значит, что Сасунян «пугача» туда прикрутил. Представляете, к дорогому столу. Миша был аккуратным, он не стал бы так зверски портить свой стол.