Дар. Золото. Часть 2

Глава 18.

1

Из леса уже надвигались сумерки. Насья в сарае доила, а заодно отчитывала козу, самовольно сбежавшую утром попастись и вернувшуюся только к вечеру. Алабар, весь день пытался отремонтировать забор, но не преуспел в этом и собирал разбросанные жерди, а близнецы выполняли поручение знахарки, таская в баньку воду из родника.

Строчки книги, точнее учебника, который я читал, уже плыли перед глазами, а в голове, от желания запомнить как можно больше, творилось сплошное безобразие. Выудить из этого безобразия то, что поможет мне зачаровать вторые браслеты, казалось сложной задачей, но уже не такой неразрешимой как раньше. Но надо было хоть ноги размять, что ли.

Саня сидел на крылечке, и дворовая псина, положив голову ему на колени, блаженно вздыхала, прикрыв глаза.

- Ты как? - спросил я лекаря, присаживаясь рядом.

- Хорошо, - улыбнулся он, - Слабость только. А так, словно заново родился.

- Ну, так оно и есть.

Помолчали.

– Это ты Пончика вылечил?

Саня неуверенно помялся.

- Да кто его знает. Делал, не думая, а что делал – не помню. Я же зверей до этого никогда. Странно было.

Он посмотрел на горевший в безоблачном небе закат, почесал за ухом дворнягу, и вздохнул совсем как она.

– Машка вернется?

Я промолчал. Откуда я знал?

- Он прав. На счет меня. Ты, Тишан, не знаешь, как у нас… то есть в Тайной Страже языки развязывают. Менталистов там, кстати, немного. И они в крови не пачкаются. Их зовут только тогда, когда… кровь не помогает. Когда попадаются твердые, как кирпич. Потом не знаешь, что к чему пришивать, а они еще дышат.

- Зачем же пытать? Не проще сразу к менталистам отправлять.

– На некоторых не действует. Они при поимке дряни успевают наглотаться. Я бы на их месте вместо дури яду припас, а они ещё надеются на что-то. Их потом только под топор. Чтоб не мучились.

- А за что туда попадают?

- Да, по-разному, Тиш. Кто пред… предатель - на чужих работает. Кто фанатик - ему любая власть как кость в горле. Кто науськивает простолюдье на бунт. Кто лазутчик. Не улыбайся. Недавно мага одного взяли. Случайно, правда. Дарайца. Путешественник-натуралист. Картинки рисовал. Быт вессальских крестьян изучал. Храмами восхищался. А мину под один подложил. Да не какую-нибудь, а завязанную на живой накопитель. Под Чертоги Небесные.

Я присвистнул. Храм Чертоги Небесные находился, то есть находится, в Лирии. На Площади Королей. Считается самым древним и большим. И народу в нем каждый день, как сельдей в бочке – немеряно. Паломники тащатся туда отовсюду, особенно на праздники. Конечно, загаживают всё вокруг, зато церковники с этого дела такую звонкую монету имеют - куда там королю!

Но сооружение восхищает. Архитектура, сама по себе, странная: хаос из небрежно накиданных и оплавленных черных глыб заканчивается летящими ввысь полупрозрачными стенами. Из черного хрусталя. Всё сооружение напоминает огромный игольчатый кристалл. Говорят, на восходе, в безоблачную погоду, стены переливаются радужными сполохами, а на закате словно обливаются кровью и горят багряным пламенем. Храм этот один, таких больше нет.

-- И что было с этим минёром?

Саня пожал плечами.

– Знаю только, что мина не сработала. А дарайца паломник какой-то засёк – слишком взбудоражен был и пытался забрать штуковину. Поймали. Правда, не пытали, менталистом оказался. Просто отравили.

– Давно?

– Да вот, недели три-четыре назад.

Так это же… тот дараец, который на постоялом дворе меня вором обозвал! Вот для чего ему ханур нужен был! Зверек хоть и драпанул от мага, но мина уже была на него настроена. А когда Машка в Тихинской гостинице попытался вытащить ханура из магической привязки, сам попал в водоворот. Ничего себе ударная сила у штуковины! И если бы не Зараза, то ни Машки, ни Пончика в перечне живых уже не было. Я мысленно поблагодарил клинок, поискал глазами ханура, но он наверно спал где-нибудь в закуточке.

– А Дарай?

– А что Дарай? Дарай отнекивается «я не я, и лошадь не моя». Политика.

2

Алабар устало подошел к нам и тут же примостился на ступеньке рядом. Пришлось слегка пододвинуться. Видок у дракона был сумрачный.

– Чем недоволен, Алик? – пряча улыбку, спросил Саня.

– И ты туда же, – проворчал дракон.

Мы с Саней переглянулись.

– А кто еще «туда же»?

– Да ведьма. Понравилось ей имя, видишь ли. И детишки следом: «дядя Алик, дядя Алик»…

Мы рассмеялись. «Дядя Алик» ему шло, что правда, то правда. Попробуй, кто скажи, что не дядя, огребет по самые уши!

– Машка совсем ушел? – вдруг спросил дракон, не замечая смех и хмуро разглядывая не поддавшийся ему забор.

– Кто этого кошака знает? – мне тоже было тоскливо. – Гуляет, наверно. Сам по себе.

– Оно, ваш блохастый идёт! – Насья подошла с полной бадейкой молока. – И мелкий с ним.

На тропинке между стройных березок показалась худая фигура Машки с вещмешком за спиной и хануром на этом вещмешке. Оборотень бодро топал к ведьминому дому, мотая какой-то тряпкой в руке, и по мере приближения блудного кошака, на его лице все отчетливей был заметен аккуратный фонарь под правым глазом. Глаз этот набух и заплыл, соответствуя всем законам суровой реальности.

– Это ж откель ты такой красивый явился? – ехидненько спросила Насья, когда он закрыл за собой калитку и шикнул на дворнягу, сунувшуюся под ноги.

Машка вопрос проигнорировал. Он остановился перед нами, так и сидевшими на крыльце, мрачно оглядел всех и заявил:

– Так я и думал. Пернатый остался, а наполовину дохлый наполовину воскрес.

– Да ты никак вернулся? – в насмешке я себе не отказал.

– А я никуда и не уходил, – оборотень небрежно накинул на широкое драконовское плечо какую-то вещь. – Вот. Куртка. Кожаная. В море будет холодно, а на твою… вторую ипостась так просто ничего не найдешь.

Алабар стянул куртку с плеча и развернул, держа на весу. Почти новое, из шевровой кожи, изделие оказалось добротным и большим.

– Откуда взял? – вдруг подозрительно сощурилась Насья, – мне тут воровство без надобности. И так забот выше крыши.

– Не боись, – заверил ее Машка, – он уже ничего не расскажет.

Ведьма округлила глаза, открыла рот и уже готова была разразиться чем-то гневным и, наверняка, непечатным, но Машка ее опередил:

– Выиграл я это шмотье. В кости. У… – он потрогал пострадавший глаз, –…боцмана одного. А пожрать у нас есть?

3

После ужина Насья уложила засыпавших на ходу мальчишек на своей лавке – она у нее оказалась самой широкой – себе постелила на печке, и, забравшись на нее, с верха предъявила: «Вы, лбы здоровые, свои посиделки устраивайте где-нибудь подальше. А то я уже вторую ночь глаз не смыкаю. И чтоб у окон я вас не видела, и не слышала!»

Так что «свои посиделки» мы устроили около обустроенного драконом родничка.

Живописное место наполнила глубокими тенями ночь, над головой фиолетово растёкся Млечный путь, и хитро подмигивала нам большая зелено-голубая звезда Геос. Почему-то все религии Дара считали её началом времён, и такое единодушие мне всегда было непонятно, но в религию я не лез и особого значения ей не придавал. Разве что знания были для меня и верой и культом в одном флаконе.

Мы сидели на обхватистом бревне, которое невесть откуда притащил Алабар, и двуипостасные, помня, каким боком вылезло их ротозейство в ущелье, бдили. Ну, они так сказали. Хотя, подойти сюда бесшумно было нереально – вокруг в изобилии росли хлопушки – мелкая травка с пустотелой ягодой, громко лопавшейся при малейшем прикосновении.

Пончик пристроился у меня на коленях и тихо сопел, свернувшись в клубок.

– Значит так, – произнес Машка вступительное слово, поправив ворот старого свитера. – У причала стоит каботажное суденышко из четырех членов экипажа и кота. Моряки, вроде, стоящие, как мне сказали. Завтра они двигают в Сорочье Гнездо. Пустые. Думаю, от пассажиров они не откажутся. Правда, есть у меня подозрение, что они все-таки везут кое-что. Не совсем законное. Но это нам на руку – меньше вопросов задавать будут.

– Угу, – буркнул Саня, – особенно после «распространения среди всего личного состава» о появлении диверсионно… развлекательной группы. То-то будет подарочек.

– Не было распространения, – вдруг уверенно заявил оборотень. – Я полдня в кабаке проторчал, у пристани. Изображал из себя похмельно-озабоченного. Если бы «распространение» было, суматоха по всему поселку понеслась. А так, пока все тихо.

Машка помолчал, послушал, как выводит заливистую джигу соловей и повернулся к Алабару:

– Только вот вопрос. Что с тобой делать? Как я успел узнать, состав любой таможенной службы укомплектован магом специфического направления по вопросам работы с ментальными образами. Менталист, если по-научному. Я, конечно, могу опять упросить Черныша повисеть у тебя на поясе, но это не выход. Да и он не сможет тебя долго защищать, ему моя сила нужна.

Мой клинок заворчал: «Тоже мне имя! Ему до черного пяток-другой магов завалить надо, а уж потом...».

Да, характер у моего оружия ещё тот.

Дракон нахохлился. Все мы прекрасно понимали, что нереально торчать рядом с ним постоянно.

– А если синяя медь? – спросил Саня.

– Блокирую, – ответил Алабар. – Как и Тишан. И ханур, кстати.

– Нда-а. Жаль, у тебя нет кинжала, – вздохнул бывший лэр.

Подождите. Что он только что сказал? Меня как ужалило. Да, в то самое место. В одном описании столицы, я читал...

– Королевская сокровищница находиться там же где и дворцовый сад? – повернулся я к Сане.

– Да. В тюрьме. А что?

– Это как? И тюрьма, и склад в одном месте?

– Вообще, склад, как ты выразился, разместили даже не рядом с тюрьмой, а под ней, – уточнил Саня. – Я тебе больше скажу, казнохранилище тоже находиться в тюрьме. По крайней мере, то, о котором знаю я. Зато, какая экономия на охране!

– Тогда где тюрьма?

– Под королевской резиденцией.

– Летней?

– Летней.

– Где дворцовый сад?

– Где дворцовый сад.

Я вскочил. Неудовольствие Пончика тем, что ему пришлось спрыгнуть с теплого местечка выразилось нервным мотанием хвоста. Но пройдоха не растерялся и полез на Машкины колени.

– Я знаю, как попасть в тюрьму!

Саня посмотрел на меня с интересом врача, который не может решить с чего начать лечение слабоумного пациента.

– Стра-анно, – задумчиво протянул Машка, – Мне почему-то казалось, что ты туда не очень торопишься. Но если всё настолько серьезно, могу подсказать пару десятков менее извращенных способов, чем грабеж королевской сокровищницы. Ты, случайно, не за кинжалом туда намылился?

– Вы не поняли. Я знаю, где есть подземный ход, ведущий в дворцовый сад.

Я стоял перед этими тремя умниками с видом победителя, который только что выиграл в имперскую лотерею. Но «победитель» вдруг заметил, что умники не прониклись.

– К-кхм… – прочистил голосовые связки Саня, – Видишь ли, Тишан. Существует некоторая доля гипотетической вероятности, что в королевской сокровищнице находится пара тройка хорошо подготовленных, обвешанных артефактным оружием... э… узких специалистов, которые не станут вежливо интересоваться, что мы собственно забыли в столь неподходящем для…

– Он всё понял, – перебил его Машка. И тут же спросил меня, – Ты всё понял?

– Тишан, а тебе туда зачем? – спросил Алабар.

– В королевской сокровищнице есть еще один кинжал, – ответил за меня Машка. И скепсис из него прямо сочился. – Что это меняет?

– А то, что мы его можем оттуда утащить! Точнее не мы, а вот, – я показал на ханура, блаженствующего на Машкиных коленях. – Пончик.

Судя по всему, Пончик такой подставы не ожидал. Он недоверчиво поднял на меня свои глазки-бусинки и даже принюхался.

Где-то за моей спиной пели цикады, не стесняясь голосил соловей, и что-то свое тихонько мурлыкал родничок.

Конечно, я понимал, что идея так себе. Прямо скажем ­– бредовая идея. Но еще в башне, когда Алабар рассказывал историю Ключей, мне вдруг подумалось: а зачем? Я уже задавал себе, да и клинку, вопрос – зачем оружию такие способности? Ну, металл необычный; ну зачарован; ну боевые способности владельца улучшает в несколько раз… Пусть это даже портал вызова драконов! Но. Зачем создатели клинков наделили их… разумом? Шуточки у них такие были? Да ни за что не поверю! Еще тогда я понял: клинки надо собрать. Обязательно. И если есть возможность это сделать, надо ей воспользоваться.

– А что, можно попробовать, – наконец, после раздумья, согласился оборотень.

Саня подскочил.

– Спятили?!! Там охраны как… как!.. Да, там сигналка такая, что!.. Да там магией фонит за!..

– Не кипи, – остановил его Машка. – На хануров магия не действует. Они в ней живут.

Саня сел.

4

Я не буду рассказывать, как Машка убеждал Саню, что в маленьком поселке спрятаться гораздо труднее, чем в большом городе, где тебя никто не знает, и ты никому не нужен. Кроме того, в Лирии есть порт. Даже два. И нанять какое-нибудь суденышко победнее гораздо проще. А здесь каждая подзаборная псина будет знать с кем и куда мы уплыли. Стоит ли говорить, что на месте прибытия нас встретит сплоченная команда? Без оркестра. Тем более в Лирийских портах можно найти тех, кто идет в Россы напрямую, минуя два рыбацких захолустья: Сорочье Гнездо и Рыбачье.

А на счет сокровищницы, так Саня же там все знает. Он и нарисует схему. Не правда ли? И потом, ему-то что переживать? Его никто туда брать не собирается, он останется в гостинном доме и будет ждать. Делов-то?

С тем и отправили возмущавшегося Саню спать.

Потом Алабар резонно задал вопрос, как будем добираться.

Если на лошадях, то не родилась еще та лошадь… Ну, вы поняли: во-первых он не умеет; во-вторых копытные его бояться; в-третьих он любой лошади хребет переломает. Чай не легкая саламандра, а какой-никакой полноценный дракон. Машка фыркнул, но задумался. И мы пришли к выводу, что купим бричку. Небольшую. С тяжеловозами. Ага, если они тут есть, эти тяжеловозы. Но Машка сказал, что здесь, как в Тиссе, есть всё – было бы золото. Тут уже я сказал, что с золотом напряг, что у меня только два злотника и древнее серебро. Есть еще рубин, правда. Но на что он сельскому старосте? Кошак отмахнулся, не преминув вспомнить сапожника без сапог. Он кстати, уже не сверкал фонарем под глазом – туда-сюда обернулся.

Словом, мы тоже пошли на боковую.