Dark Side: A Scary Tale

Я стал сильнее

Пальцы судорожно сжали одеяло. Тело пробирало оцепенение от мысли, что вот-вот наступит наскучившее повторение.

И как он умудрился потерять сознание, пока обнимался с друзьями? Может, всему виной переутомление, упавшее на его плечи после покидания петли? А точно ли он её покинул? Вдруг, всё, увиденное им ранее, не больше чем иллюзия. Счастливый сон, образовавшийся от травмы головы при падении с приличной высоты.

Хиросэ опасливо открыл глаз и посмотрел по сторонам, желая найти взглядом Коллина, но, увы, не обнаружил его. Вскоре под руку попалась рукоять меча. Мицуки вспомнил слова Элиаса об особенностях этого оружия и не торопился судить лишь по его присутствию.

Взор пал на стопку книг, наскучившую не меньше чем каждодневные сборы старшего жнеца. Хиросэ с мысленными мольбами дотянулся до телефона и проверил дату.

13 декабря. Десять утра.

Горькое осознание защемило лёгкие, не позволяя воздуху выйти наружу. Безжизненный зелёный глаз окутался тёмной пеленой, затмевая ненавистные цифры.

Мицуки не помнил, как поднялся. Ненадёжные ноги дрожали, словно жнец забыл, как ходить. Увиденное им и правда оказалось бредовым сном? Ужасно. Отвратительно. Мерзко. И как его собственный мозг мог придумать столь коварную пытку?

Звенящая тишина нарастала в левом ухе, вскоре пробиралась в черепную коробку. Этот звон окутал всё естество Мицуки. Пусть парень и договаривался сам с собой, что предпринимал последнюю попытку. Он был готов к провалу, но, видимо, не до конца. Сердце не могло смириться.

Подходя к двери, Хиросэ потянул за ручку, мысленно борясь с желанием свернуть себе шею.

— Купился? — внезапный возглас вернул парня в реальность. Смутное красно-бежевое пятно приняло мелкие очертания, пока перед Мицуки не выстроился образ Шани на пороге.

Хиросэ осторожно поднял стопку книг и прижал её к себе, выпрямив спину. Теперь они не казались такими тяжёлыми.

— Не злись так, — Рассел платком вытирал кровь, струящуюся из распухшего носа, — я думал, это будет забавно.

— Настолько забавно, что мой кулак лично решил тебя отблагодарить, — буркнул младший, слабо ощущая покалывание в красных фалангах, — больше никогда так не шути.

— Зато я проверил, насколько хорошо ты держишь удар, — заметил жнец, решив долго не сидеть на неприятной теме, — раньше-то и до лица достать не мог, а сейчас…

— Приму к сведению, — с этими словами Мицуки переместился в библиотеку.

До этого он спрятал все самые ценные вещи в тумбочку, помня о страсти Рассела прикасаться ко всему, что плохо лежит. Хиросэ сделал это ради его же блага. Он знал, чем чревато прикосновение голых рук к сломанному мечу.

Парень методично раскладывал книги по полкам, ещё с прошлых разов запомнив, где и чьё место.

— Сильнее, говоришь? — Мицуки взглянул на ладони, после того как избавился от очередной книги. Он невольно задумался над тем, чтобы немного себя проверить.

Вернувшись в комнату, Хиросэ облокотился на стену, несколько удивляясь тому, что Шани не ушёл. Однако, это ему и на руку. Теперь Мицуки знал, на ком мог проверить навыки в отместку за плохое поведение.

Тренировка длилась полтора часа. Рассел подметил, что Хиросэ двигался быстрее и увереннее, чем раньше.

Парень хорошо отражал удары и наносил ответные, несколько раз пробивая защиту оппонента. Даже его взгляд изменился. Если раньше он выглядел растерянным, то сейчас — полное спокойствие и… Усталость. Пусть техника боя ещё далека от совершенства, нынешний результат оставлял приятное чувство гордости у обоих.

Во время спарринга, оба успевали относительно непринуждённую беседу. Шани расспрашивал друга о его сроке в петле, искренне интересуясь, были ли у него какие-то особо запоминающиеся дни. Мицуки был и рад отвечать. Наконец-то разговор о чём-то новом.

Для поддержания разговора, Хиросэ спрашивал о вчерашнем дне и, что в итоге случилось с часами. Рассел ответил неопределенно. Наверное, не хотел волновать друга. Или, как вариант, во время вспышки он тоже отключился, поэтому не знал наверняка.

— А почему ты вообще стал жнецом? — повалив Шани на землю, Хиросэ с особой жестокостью заламывал его руку назад, — Как убитый человек не попал в Рай?

Рассел промычал, быстро стуча ладонью по земле, что означало лишь намерение сдаться:

— С самого начала господин меня не спрашивал, хочу ли я служить ему.

— Хах? — Мицуки отпустил мертвеца и присел рядом с побеждённым соперником.

— Он сказал, что я должен сыграть какую-то важную роль, — Шани поднялся, разминая ноющее плечо, — понятия не имею, в чём она заключается. Может я её уже сыграл, а может всё впереди. За столько лет я многое сделать успел.

— Наверное, впереди, раз ты всё ещё здесь, — предположил младший.

— Мастер не обещал, что отправит меня в Рай сразу как я исполню это размытое предназначение, — Рассел положил голову на плечо друга, — так что всё ещё сложнее. Но я предпочитаю об этом не думать.

— Ты не пытался узнать о нём больше?

— А смысл? — Шани довольно ухмыльнулся, — Я очевидно думал бы о своей роли слишком много, а потом из-за волнения сам всё разрушил. Не зря говорят, что счастье в неведении.

— Почему разрушил-то сразу?

— Потому что я такой человек.

Переубеждать друга Хиросэ не собирался, но его слова стали пищей для размышлений. Насколько важной может быть туманная роль, чтобы ради неё жнецу перекрыли доступ в Рай? Страшно подумать, что для Вещего Духа весомая причина.

Мицуки решил отложить тяжёлые предположения на «потом». Шани ведь это не волновало, так с какой стати Хиросэ должен беспокоиться? У него своих забот полно. Например, ему не давали покоя мысли, знал ли господин, что его непутёвый слуга угодит в петлю. Если да, то почему не предупредил?

Юноше нравилось думать, что хозяин таким образом дал ему дополнительное время, чтобы тот осознал некоторые истины и научился чему-то новому. Мицуки считал этот вариант оптимальным, не находя другой мотивации для умалчивания.

Хотя, был ещё один, пожалуй, более правдоподобный вариант, где Вещий Дух просто не заглядывал в будущее.

Вскоре Шани отлучился по рабочим делам, а Хиросэ вернулся в свою комнату и уставился в зеркало. Он коснулся маленькой заживающей ранки, которую ему оставил Натаниэль. Когда жнец в последнее время на себя смотрел? Отражение казалось чужим. Жнец, немного помедлив, снял парик, желая узреть настоящего Мицуки.

Парень замер на месте, не понимая, когда его волосы успели так отрасти. Теперь уже и без парика выходить не стыдно.

— Только не говорите мне что… — Хиросэ задрал полосатую водолазку. Заметив пресс, жнец и вовсе на пару минут выпал в осадок.

Мимолётный шок прервало пришедшее сообщение от Элиаса:

— «Как ты?»

— «Пытаюсь прийти в себя после петли» — поделился Мицуки, — «моё тело изменилось.»

— «Насколько?»

Хиросэ, прикусив край водолазки, сфотографировал себя в зеркале. Он отправил получившийся снимок Ньюэллу.

Прошло около минуты прежде чем Мицуки вспомнил, в каком временном промежутке находится и в каких отношениях с Элиасои. Парень раздосадовано шлёпнул себя по лбу. А ведь сначала он думал, что больших проблем его «травма» не доставит. Оставалось надеяться, что это первый и последний раз.

Тем временем Ньюэлл чуть не подавился воздухом, увидев столь откровенное фото, да ещё и присланное так спонтанно. Он откашлялся и взял себя в руки, написав:

— «Раз ты тренировался там, то, наверное, изменения нагнали тебя после освобождения. Потому ты и потерял сознание. Тело перестроилось, пока ты спал.»

— «Звучит логично» — ответил Хиросэ, в мыслях очередной раз благодаря парня за стоуровневую тактичность.

— «Не пересылай это фото никому» — вскоре, дополнил Элиас, но быстро пожалел о том, что не промолчал.

— Девяностоуровневая тактичность, — поправил Мицуки. Он положительно ответил другу и переоделся, пока Ньюэлл набирал сообщение:

— «Что это за метка у тебя на груди?»

— «Появилась после того как я впервые лучом выстрелил» — по правде говоря, Хиросэ давно к ней привык. Она не болела, не чесалась и создавала ощущение безобидной татуировки. Парень пробовал найти что-то о ней в библиотеке, но эти поиски тоже не увенчались успехом.

— «Она не доставляет дискомфорт?» — пришёл вполне ожидаемый вопрос.

— «Нет» — Мицуки чувствовал, как разговор съезжал в тупик. Он хотел бы предложить Элиасу прогуляться, но что-то внутри его останавливало.

Умом юноша понимал, что Натаниэль не станет показываться в ближайшее время, учитывая потерю руки. Да и, из всего, что Гатри знал о своей главной цели — только лицо и имя.

Так как лёгкая тревога никуда не ушла, Хиросэ поделился переживаниями с Ньюэллом, на что тот позитивно отозвался в голосовом сообщении:

— Тут не о чем волноваться. Я заколдовал свою квартиру. Демоны ко мне не сунутся. Это безопасная зона.

Благодаря дням, проведённым за книгами, Мицуки знал, что скрытие присутствия того или иного места ударяет по здоровью даже опытного колдуна. Наверняка Элиас заручился поддержкой сферы. Эта маленькая вещь могла творить поистине невообразимые чудеса.

— «Что будем делать, если нападение повторится?» — Хиросэ не забывал о козыре Гатри в виде нескольких капель крови, но не мог рассчитать, на сколько выслеживаний их хватит.

— Теперь, когда он знает, что я обладаю сферой, мне нет смысла скрывать её, — следующее голосовое сообщение звучало несколько грустно, — мы будем перемещаться к тому озеру и прогонять этих существ в Ад, как только они появятся. Пока что это самый лёгкий план… Я не знаю, сколько у него твоей крови, так что придётся попотеть.

— «Неплохое решение.»

Они переписывались ещё целый час, прежде чем Элиас отлучился. Хиросэ достал из тумбочки красную тетрадь с ручкой и приступил к намечанию целей:

— Получить доступ к знаниям в башне. Узнать полное имя «Са» и его предысторию. По возможности найти ещё больше осколков палаша. Избавиться от Натаниэля, не нарушая соглашение и… Уничтожить Антихриста.

Близилась ночь. Падающие снежинки блестели под фонарным светом.

Сидя на скамье, Элиас прижимал телефон к уху:

— Ты был прав. Нат начал охотиться за мной через кровь Мицуки… Но, честно, я не знал, что он так беспечно повёл себя в прошлом. Если бы не эта ошибка, всё было бы идеально.

— Придётся переделывать весь план, — устало сказал Алфани, нервно ходя по спальне, — радует хоть, что он часы сломал, — разочарованный тон плавно сменился удовлетворённым, — Без спуска в Ад Натан их не починит. Что по общему состоянию Мицуки?

— Его тело изменилось, — Ньюэлл поджал губы, — я заметил у него на груди метку, похожую на то, что ты мне показывал. Ещё, он соединил два осколка святого оружия и остался цел.

Блаунт замер, сжав телефон в руке. Волна мурашек прошла по спине. Губы растянулись в облегчённой улыбке:

— Замечательно. Мы на шаг ближе к успеху.

— Что от меня требуется? — сухо спросил Элиас.

— Играй в дружбу, пока не будешь уверен, что он за тобой хоть в Ад, — Алфани присел на кровать, — в скором времени я отправлю подарочек для него. Нам следует ускориться.

Когда Блаунт бросил трубку, Ньюэлл убрал телефон в карман. Он оставался сидеть на том же месте, устремив взгляд в колени. Снежные пушинки касались его кожи, но колдун оставался неподвижен.

Ловко перемещаясь с одной ветки на другую, Мицуки не терял концентрацию. Парень научился не уходить в себя, когда дело касалось тренировок, что сыграло ему на пользу. Один раз жнец чуть не поскользнулся, но вовремя ухватился за ближайший сук и продолжил взбираться наверх, пока не достиг самой макушки.

Хиросэ сделал несколько фотографий с дерева, чтобы потом гордо показать их Коллину. Втянув прохладный воздух в лёгкие, парень гордо поднял голову к небу.

Тихое удовольствие теплилось в груди от маленькой победы над страхом высоты. Конечно, она меркла в сравнении со спасением из петли. Однако, Мицуки дал слово не обесценивать свой труд после одинаковых недель, проведённых в кровати. Это случилось в момент жёсткого выгорания, когда юноша внезапно потерял смысл всего, что делал. Тяжёлые времена, о которых не хотелось вспоминать.

Снизу послышался свист, отвлёкший Хиросэ. Парень взглянул вниз и увидел белую голову.

— Всё-таки забрался туда. — улыбнулся Николай

За столь долгий срок Мицуки успел забыть о его существовании, ведь в петле с ним ни разу не пересекался. Дело в работе, на которой пропадал мужчина в тот день. Туманные воспоминания неприятности с Хэллоуина дали о себе знать. Однако, сейчас они ощущались несколько по-другому. Будто что-то неважное, по сравнению с муками одного дня.

— Ага, — переместившись на землю, Хиросэ отряхнул чёрные джинсы, как только вспышка потухла.

Николай несколько опешил, заметив явные изменения как в голосе парня, так и в его внешности:

— Мицуно?

— Мицуки.

— Что за внезапная смена имиджа? — любопытствующий взгляд обошёл собеседника с ног до головы.

— Сам не знаю, — отмахнулся Хиросэ, обходя мужчину, — ты зачем-то искал меня?

— Нет, случайно увидел и решил, почему бы нам не поболтать, — Демин ощущал невероятный холод, исходящий от ауры Мицуки, словно того погрузили в глубокую ледяную впадину на несколько лет, а после вернули в обычную среду́.

Если раньше парень казался неопытным и глупым малышом, сейчас что-то изменилось. Не только снаружи, но и внутри. Теперь перед бесцветными глазами представала совершенно другая личность. Это разожгло интерес мертвеца.

— Ясно, — Хиросэ так и не сдвинулся с места, ответно глядя на мужчину. От былой неприязни остался только крохотный комочек где-то в углу сознания, — я не собираюсь бегать от тебя.

— А раньше бегал что ли? — скрестив руки на груди, усмехнулся мужчина.

— А не было заметно? — поддел Мицуки, — но сейчас не об этом. Ты ничего не желаешь мне сказать?

— Хочешь извинений? — Демин сразу понял, куда завернул разговор.

— Было бы круто, — он лениво подтянул уголок губ, — может, тогда наши отношения станут лучше.

— Признаю, я поступил не очень хорошо, — Николай сделал несколько шагов вперёд, — у меня было время обо всём подумать… Подобного не повторится, если ты сам не попросишь.

— Только через мой труп. — Хиросэ не уловил в его словах ни толики раскаяния, — я полностью приму твои извинения, если ты окажешь мне услугу.

Обсудив просьбу Мицуки, жнецы легко разошлись.

По дороге до комнаты, Хиросэ не мог отогнать от себя желание наконец поговорить с Коллином. Однако, он хорошо помнил прошлые дни, когда умолял учителя о помощи, а тот, словно издеваясь, каждый раз отвечал отказом. Вероятнее всего, это — итог вечного утаивания, из-за которого жнец перестал доверять своему соседу. А доверял ли когда-нибудь?

Следующие дни пролетали монотонно. Мицуки снова вливался в текущую жизнь, порой освежая память. Он исправно ходил на тренировки и медитировал, иногда гуляя с Элиасом. Единственное, что парень изменил в своём графике — исключил сон.

Близилось рождество, но в мире мёртвых атмосфера нисколько не менялась. Все вели себя как обычно, за исключением Шани, который, казалось, радовался за всех остальных.

А вот мир живых «гудел». Всюду праздничная реклама, милые декорации, украшенные гирляндами улочки. Куда не зайди — приятная, тёплая атмосфера и спешащие по своим делам люди.

В один из таких особенных дней Элиас уговорил Мицуки пойти на каток. Юноша впервые посещал подобное место. Помещение представляло собой просторную площадку под куполом, поверхность которой скована льдом.

В голове жнеца не укладывалось — люди правда отдавали деньги, чтобы на протяжении оплачиваемого времени поскальзываться? Поразительно.

Первые десять минут Мицуки учился стоять на льду. Потом Элиас чуть ли не тащил друга за собой. Поначалу Хиросэ не нравилась эта затея, но, спустя некоторое время, он вошёл во вкус и уже сам мог проехать пару метров, не падая.

После катка они сидели в придорожном кафе, непринуждённо разговаривая. Беседа длилась так, будто прошлых событий никогда не случалось. Оба хотели посвятить этот особенный день друг другу, не задумываясь о будущем.

Иногда в разговоре проскакивали детали, которые Мицуки уже довелось слышать в петле. Он поджимал губы и на время опускал взгляд в тарелку. Но, не считая этих неприятных моментов, всё прошло отлично.

Под конец гуляний, Элиас пригласил друга к себе. Ответ был ожидаем. Ньюэлл расстелил диван в гостиной, но уходить далеко не спешил. Какое-то время парни смотрели незамысловатую рождественскую комедию, попивая тёплый какао с маршмэллоу.

Смеркалось. Веки колдуна тяжелели с каждой минутой. Он еле досмотрел фильм до конца, а потом выключил телевизор и отправился спать. Мицуки взял на себя мойку кружек и хорошо с ней справился.

Юноша вернулся в гостиную и сел на диван, снимая с пояса неидеальное оружие. Полноценные ножны в швейном отделе ему не сделали, но сейчас, Мицуки хотя бы мог цеплять рукоять на ремень, что тоже неплохо.

Жнец лёг, прислушиваясь к посторонним звукам. Только редкие скрипы где-то в соседних комнатах заставляли его настораживаться. Ёлочная гирлянда оставалась единственным источником освещения.

Дыхание затруднялось, стоило парню подумать о сне. А вдруг именно это — ловушка сознания? Что, если он даст слабину здесь, и всё действительно исчезнет? В этот раз навсегда.

Хиросэ потряс головой, прогоняя навязчивые мысли. Он ворочался на ровном месте. Парень то укрывался одеялом с головой, то вовсе скидывал его. Подушка казалась слишком горячей. Её приходилось переворачивать по нескольку раз. Однако, на самом деле, разницы никакой.

На часах четыре часа. От скуки Мицуки прошмыгнул на балкон. Он провёл пальцами по сверкающим гирляндам на перилах. Взгляд сам сфокусировался на милых разноцветных огоньках. Хиросэ стоял неподвижно, заворожённо глядя в одну точку.

И он мог простоять так ещё, если бы не снежинки, так вовремя повалившие с неба. Одна из них неосторожно попала жнецу в глаз и несколько вывела того из забвенного равновесия.

Рука медленно потянулась вперёд, ловя первую попавшуюся снежинку, а потом хватая новую, и так несколько раз. Здесь и сейчас, ночью, плавно перетекающей в утро, всё ощущалось иначе. Беззаботно, спокойно, и невинно. Совсем как в компании Элиаса.

В будущем они вряд-ли смогут вот так безмятежно общаться друг с другом и ходить на прогулки, учитывая пристальное внимание Натаниэля. Им только и останется, что переписываться да созваниваться. Иногда, конечно, придётся встречаться, для осуществления плана. Но… Это совсем другое. Не то, чего хотел Мицуки.

Когда начало светать, Хиросэ нехотя вернулся на диван, попутно стряхивая снежинки с волос. Он накрылся одеялом по плечи, прикрыв глаз.

Вскоре послышались тихие шаги. Странный шорох поблизости заставил Мицуки приоткрыть глаз, но, из-за недостаточности света, гость ничего и не разглядел.

— С Рождеством. — прошептал ласковый голос Ньюэлла на ушко друга.

Хиросэ открыл глаз, как только Элиас вложил в его руки мило оформленную коробку. Мицуки несколько секунд вопросительно смотрел то на парня, то на подарок:

— Я же просил, ничего не дарить. Мне нечего дать в ответ.

— Я не тратился, это будет нужнее тебе, нежели мне, — Ньюэлл криво улыбнулся и выпрямился, — открывай.

Хиросэ потянул за зелёную ленточку и раскрыл интригующую коробку. Увиденное несколько сбило с толку.

— Я давно его нашёл, — на опережение ответил колдун, — и понял, кому он предназначался.

На дне лежало продолговатое лезвие, а под ним, ещё один осколок, поменьше.

— Я приготовлю завтрак… — Элиас поспешил удалиться.

— Спасибо, — вдогонку сказал Мицуки, но друг не повернулся, словно не услышал.

Зайдя на кухню, Ньюэлл упёрся руками в стол, глубоко дыша через стиснутые зубы.

Подняв рукоять с пола, Хиросэ прищурился, разглядывая места сколов. Сначала он присоединил маленький осколок. Мозг пронзила ноющая боль. С трудом игнорируя её, юноша присоединил осколок подлиннее. Тотчас в уши ударил оглушительный звон, заставив схватиться за голову.

Мицуки простонал, сильно поджимая губы. В сознании мелькали приглушённые картинки. Сначала они казались пятнами — как те, которые явились после первого осколка. Однако, вскоре приняли очертания мест, где жнец прежде не бывал: Лесная речка — журчание свежей воды заполняло уши; Высокий старый клён — древесный запах чётко ударял в чувствительный нос; И старое каменное здание с гобеленами. Только его Мицуки узнал. Но почему оно здесь?

Одна реальность наслоилась на другую. Здесь и сейчас парень стоял чуть ли не у самого входа. Двери загадочного помещения маняще открылись.

Недолго думая, юноша рванул к ним. Он смотрел под ноги и перепрыгивал чёрные пятна, появляющиеся в траве. Хиросэ добежал до крыльца, прежде чем земля полностью потемнела.

Жнец открыл двери и запрыгнул внутрь. К его удивлению, он оказался в пустом коридоре. Мимо проходили чёрные силуэты, игнорирующие присутствие чужака. Они разговаривали, но юноша не мог разобрать их речь. Все говорили одновременно, что создавало неразбериху.

Мицуки пошёл следом, держась на безопасном расстоянии. Пальцы крепко сжимали рукоять меча.

Вместе со временными спутниками Хиросэ дошёл до просторного зала, где собралось много народу. Там не было ни одной голой стены: Все заставлены книжными шкафами. Это место напоминало библиотеку, за исключением нескольких небрежных кроватей.

Силуэты чему-то радовались и аплодировали. Те, что поменьше, вовсе чуть ли не прыгали от восторга.

Вдруг, на «сцену» вышел ещё один тёмный человек. Отличался тот белой звездой на половину лица. Как только он начал говорить — голоса замолкли. Однако, и его речи Мицуки не разобрал. Голос незнакомца походил на утробный шёпот, режущий слух. Белый шум — такая ассоциация возникала у жнеца.

Как только человек закончил речь, остальные взревели, громче хлопая. Кто-то поднимал руки вверх, кто-то прыгал на месте. Все вели себя как взрослые дети.

— Дурдом, — Мицуки развернулся и, как только решил уйти дальше исследовать здание, ощутил тягучий дискомфорт в груди.

Он оглянулся.

Взоры всех силуэтов сосредоточились только на нём. Их безжизненные, но широко раскрытые любопытством глаза пробирались под кожу незваного гостя.

Говорящий тоже смотрел на чужака, но не так, как другие. Вдруг, его рот раскрылся. Уши жнеца наполнились скрипящими словами:

— Я вернусь.

Сердце Мицуки дрогнуло. Стоило ему моргнуть, как подул ледяной ветер, несущий с собой дождевые капли. Он стёр собой всех, кто смотрел на Хиросэ, а потом снёс и само здание, не оставив камня на камне.

Неприятный металлический привкус всё отчётливее проявлялся во рту. Жнец, щурясь от ветра, прикрыл губы ладонью и коснулся кожи кончиком языка. Он опешил, увидев следы крови.

Мицуки оказался в почти выжженном поле. Оставшиеся цветы побил град. Несчастные растения плотно прижимались к земле. Взгляд пал на место бывшей «сцены», где теперь находился Зверь, запертый в громадном куске иссыхающего дерева.

Замешательство оказалось сильнее страха. Оно и сподвигло Хиросэ подойти ближе. Ещё несколько пластов коры отвалились. Теперь юноша мог разглядеть спящее лицо, измазанное смолой. Рука, что раньше тянулась вперёд, теперь цеплялась окровавленными пальцами за кору.

— Что всё это значит? — Мицуки присел на корточки, пристально глядя на Зверя, — Ты уже был на Земле?

Рука заключённого дрогнула, как только жнец завершил фразу. Глаза резко открылись, но в них Хиросэ не увидел ничего, кроме рябящего шума.

— Да, он был. — знакомый голос заставил жнеца обернуться. Мицуки увидел безымянного брюнета, стоящего в паре метрах от него, — Но его победили.

— Почему я узнаю об этом только сейчас? — Хиросэ выпрямился, — Скажи, как это случилось?

— Осколки, — шум, шедший от пня, заполнил уши жнеца, но эти слова тот слышал отчётливо, — продолжай собирать их. Ты поймёшь.

— Нет, не нужно! — опасливо крикнул брюнет, хватая парня за руку, — Ты не выдержишь такой нагрузки. Это погубит тебя и т-ты-…

Он, несмотря на желание говорить дальше, закашлял. Из его рта, носа и глаз полилась черная жидкость. Мицуки ужаснулся и схватил парня за плечи:

— Что с тобой?!

— Пожалуйста… — сипло шептал парень, цепляясь за одежду жнеца, — Не слушай его… Не слушай…

Тело иссыхало. Ноги не держали парня. Ранее чёрные волосы седели, а небесного цвета глаза меркли, теряя даже малейшую способность видеть.

— Я не буду, — слова вырвались быстрее, чем Хиросэ о них подумал, — скажи, как его победили!

Тотчас грудь пронзила боль. Она неведомым образом прожгла одежду, оголяя странную метку. Мицуки не намеревался отпускать страдающего, пусть теперь это становилось невыносимым испытанием. Шум, бушующий в ушах, не позволил услышать ответ.

Хиросэ крепко обнял безымянного, уткнувшись в плечо:

— Пожалуйста, скажи мне!

Он вдруг перестал чувствовать чужое тело в своих руках. Миг — и по его ладоням стекал пепел, разносимый ветром по уничтоженному полю.

Мицуки обессиленно упал на колени, в ужасе сжимая маленькую горсть пепла в ладони. Дождь усилился, полностью закрывая обзор.

Хиросэ очнулся на том же месте, где соединил обломки. Его конечности неестественно перекручены, но не настолько, чтобы считаться сломанными. Челюсти непривычно ныли, будто он сам сидел с открытым ртом. Глаз, всё это время скрытый повязкой, впервые за столько лет истёк кровью.

— Э-Элиас? — Мицуки сипло подал голос, разжимая пальцы.

Рукоять бесшумно упала на ковёр. Хиросэ сорвал повязку. Больной глаз пульсировал и невыносимо зудел внутри. Так сильно, что жнец намеревался разодрать его ногтями.

Ньюэлл, слыша своё имя, оставался на месте. Он сжал край стола и зажмурился, тяжело дыша. Как бы ему хотелось заткнуть уши.

Мицуки от безысходности сдавливал кожу вокруг глаза, мыча от усилившейся боли. Веко с тяжело открылось. Из-под тёмной глазницы показалось что-то крохотное и острое. Юноша зацепился пальцами за него и поспешно вытащил прочь. Именно эта соринка и была причиной столь навязчивого зуда.

Замыленный болью взгляд заметил ничто иное, как осколок чёрного металла, перепачканного в крови. Жнец закрыл кровоточащий глаз ладонью, истошно промычав.

— Что такое? — Элиас выглянул с кухни, держа в руках аптечку. Его здорово тряхнуло от увиденного. Колдун подбежал к другу и первым делом принялся вытирать чужую кровь, — Чт-что ты с собой сделать успел?!

— С-сам не знаю, — всхлипнул Мицуки, прежде чем единственный зрячий взгляд потерял ясность.

Ньюэлл хлопотал над другом, пока не убедился, что всё в порядке. Выбросив вату, пропитанную кровью, Элиас убрал аптечку на место и сел рядом с гостем, закрывая лицо руками. Хиросэ молчал, отходя от потрясения. Пальцы непроизвольно зажимали между собой чёрный осколок. Как долго он был внутри?

Мицуки вспомнил первые дни в Мире Мёртвых. Весь этот ужас начался после того, как Вещий Дух разрубил его голову. Поэтому глаз так долго не регенерировал и в итоге ослеп. Всё это время внутри него был этот прокляты́й осколок. Но, неужели он отвалился от косы господина? Это случилось тоже из-за Антихриста?

Жнецы особого назначения собрались в просторном, тускло освещённом зале. Среди них был и Николай, почти в первых рядах. В середине полупустого помещения стучало Сердце, обвивая пульсирующими ветвями стены и потолок.

Мертвецы, все как один, призвали шкатулки и опустились на колени, составляя коробочки перед собой. Вещий Дух, как только все были готовы, поднял руки к потолку.

Шкатулки выпустили из себя сгустки энергии, что были когда-то агрессивными осквернёнными. В каменном полу открылась чёрная воронка, куда господин изгнал их. Как только адский портал закрылся, жнецы выпрямились, в срочном порядке покидая зал.

Николай недолго смотрел на господина. Вспомнив о просьбе Мицуки, он достал телефон и отправил тому короткое сообщение, после чего удалился вместе с остальными.

Оставшись один, Вещий Дух развернулся к Сердцу. Стоило едва коснуться искусственной плоти, как ладонь сама приросла к ней. Процесс запущен.

Мужчина тяжело выдохнул через нос. Его покидала лишняя энергия, которую он поглотил прошлой осенью. Господин знал, что вместе с этим, Сердце не погнушается взять больше обещанного, если Евгений не успеет отпрянуть.

Бледная кожа покрывалась фиолетовыми венами. Губы синели, а похолодевшее тело пробила дрожь.

«Кормёжка» шла недолго, всего пару минут, но господину казалось, будто прошёл час. Отстранив руку от напитавшегося Сердца, Вещий Дух почувствовал запах свежей крови, а после и боль с новой силой дала о себе знать.

— Перестарался, — он стиснул зубы и неспеша отправился в покои, пока ещё мог ходить.

Каждый шаг давался тяжелее предыдущего. Пространство вокруг сужалось, переворачивалось с ног на голову. Звон в ушах не позволял ничего расслышать. Порой казалось, будто его кто-то окликал, но мужчина не оборачивался. Уставший разум способен на многое.

Приглушённый зов слышался где-то далеко, словно за пределами коридора. Вдруг, на плечо Вещего Духа легла рука.

— Господин? — теперь голос звучал гораздо чётче. В нём читалась печаль, волнение и одновременно радость. Тёплая радость.

— Ты стал другим, — с долей усмешки подметил мужчина.

— Верно, — грустно согласился Мицуки, ненавязчиво предлагая помощь.

Переместившись с Вещим Духом до комнаты, Хиросэ не успокоился, пока не уложил его в кровать.

— Ты не просто так искал меня. — запыхался старший.

— Я хочу получить разрешение на доступ в башню, — кивнул жнец, умалчивая, что вместе с этим хотел ещё раз посмотреть на своего хозяина.

Он надеялся, что с их последней встречи чувства нисколько не изменились, а лишь замёрзли на неопределённый срок. Его сердце не трепетало от нахождения рядом с Вещим Духом. Мицуки грелся в долгожданном спокойствии, о котором он раньше мог лишь грезить.

— Я тебе его даю. — коротко кивнул господин, прикасаясь к руке слуги, чья ладонь теперь обрела чёрный рисунок в виде пера.

— Вы даже ничего у меня не спросите? — изумился жнец.

— Я знаю, что так нужно, — он расслабленно улыбнулся, — ты готов.

Мицуки сжал пальцы мужчины и прикрыл глаз, как только его настигла ясность. Он покорно опустился на колени перед кроватью и благодарно уткнулся в руку господина, судорожно выдыхая:

— Вы жестокий.

— Это верно… — Вещий Дух напоследок глубоко выдохнул и замолк. Его дыхание замедлилось. Наконец-то боль отступила.

Чёрная рука расслабилась и легла на одеяло, как только жнец отпустил её.

Мицуки просидел у кровати довольно долго. Он смотрел на холодное, и одновременно умиротворённое лицо. Пальцы едва коснулись чужой кожи, обводя выпирающую от истощения скулу.

— Отчего-то я не могу вас оставить в одиночестве. — шёпот не дошёл до ушей спящего, настолько тихим он был.

Хиросэ обошёл кровать и сел на свободную половину, посмотрев на господина через плечо. Тот не шевелился. Лишь его грудь слегка вздымалась.

Мицуки лёг рядом, предварительно сняв обувь. Он сложил руки на груди, любуясь спящим мужчиной. Губы сами расплылись в спокойной улыбке. Глаз смыкался, несмотря на страх перед сном. Может, если Хиросэ уснёт рядом с хозяином, всё обойдётся.

Жнец повернулся на бок, кладя голову на плечо Вещего Духа.

— Даже если в вас нет ничего человеческого, — тихо выдохнул парень, позволив себе обнять руку хозяина, — моё отношение к вам не изменится.

Печальный изумрудный глаз сомкнулся. Мицуки хотел, чтобы этот момент повторялся бесчисленное количество раз. Только здесь он мог показать уязвимость и не быть осуждённым или неправильно понятым. Господин знал его настоящего и никогда не судил за слабость.

Сейчас Вещий Дух тоже поступил подобным образом. Он молча внимал, лёжа в родных объятьях. Ему так больше нравилось.