Дайте мне меч, и я переверну мир! Том 3

Глава 14

Пятно еще что-то там бубнило, старательно устрашая меня Глостерами, но бить не било.

Я перестал слушать, закрыл глаза, экономя силы и пытаясь думать. Однако подумать ни о чем я не успел, поскольку вскоре к первому пятну присоединилось еще два. Судя по голосам — это были Клиф и Билл. Значит, их нашли и освободили, а это было уже опасно. Кольнула тревога за Фила, Венди и Альфреда, сумели ли они спрятаться или сидят в соседней камере? Хорошо, если бы им удалось скрыться, но к сожалению, в последнее время мало что складывалось удачно.

Кто-то из стражников ударил меня в челюсть. Из-за слабости боли я не ощутил, лишь башкой немного дёрнул по инерции. Комментировать тоже ничего не стал, экономя силы.

— Обожди, Клиф, дождемся хозяина! Вдруг его бить нельзя! Да и его светлость сам допрашивать любит, а ты изнахратишь раньше времени мальчишку, Глостер потом сорвёт злобу на нас!

— Да знаю я, прав ты, но… я нюхом чую, Микки, что это из-за него у Билла мозги скрутило. И он мне зверски брюхо прожег, ты только глянь, — плаксиво пожаловался Клиф и похоже, задрал рубаху.

— Ну ты, Билл — зверь! — ошеломленно присвистнул Микки. — Это же шрамы теперь на всю жизнь останутся. Должно быть жесть как больно.

— Не то слово…

— Да говорю же, морок на мне был! — Биллу явно разбили нос, поэтому говорил он гнусаво. — Я был уверен, что эту гузку наглую допрашиваю!

Клиф свирепо запыхтел и Билл затих. Не зная как справиться со своим гневом, Клиф сорвал с меня сумку.

— Посмотрим, что здесь у тебя⁈

Первой он извлек из сумки дневник, который я взял из комнаты матери.

— Что, смазливый, дорога тебе вот эта вещица⁈ — он полистал пустые страницы. — А если я её сожгу, что ты скажешь⁈

— Рискни, — равнодушно пожал я плечами.

Равнодушие моё конечно было напускное, и бог с ней тетрадкой, а вот гребень и корона Леона в руки к этим идиотам точно попасть не должны были.

— Не надо, Клиф! — взмолился Билл. — Вдруг на этой книжки проклятье. Я слышал, если…

— Заткнись, Билл! — прервал Билла Клиф, тем не менее, тетрадка была поспешно отброшена в сторону. — Посмотрим, что ещё тут есть!

Следующим предметом, который Клиф достал из сумки, судя по восхищенным ахам и вздохам, стала корона.

— Гляньте, что у этого проходимца в сумке! — наконец-то обрел дар речи Клиф.

— Красотища-то какая! — прогнусавил Билл. — Это же бриллианты, как пить дать! Корона времен столетней войны — возможно даже королевская!

— Да, если её продать, можно себя на всю жизнь обеспечить, ещё и детям достанется! — заметил Клиф.

— Размечтался! — хмуро одернул его Микки. — Это все принадлежит его светлости Глостеру!

— Микки, не будь дураком! Он тебе и спасибо не скажет!

— Да, надо спрятать её, а потом продать и поделить всё поровну между нами!

— Если его светлость узнает!..

— Не обязательно поровну, тебе Билл хватит и двадцати процентов, а нам с Микки по сорок.

— А почему это мне двадцать⁈

— А потому что ты дурак и рожей не вышел, вообще радуйся, что двадцать, ты мне всю жизнь за эти шрамы должен будешь!

— На свою рожу погляди, а потом уже на чужие кивай! Ты мне за мой нос тоже кое-что должен!

— Я требую шестьдесят процентов, иначе отдаём корону Глостерам и точка, — заявил Микки

Стражники ожесточенно заспорили меж собой. Я перестал вслушиваться в их препирательства, зная наперёд, что победит жадность, и они раздерутся. Если бы в запасе имелось хоть немного времени, то можно было дождаться, пока они прикончат друг друга. Но время поджимало.

Нужно было сообразить, как отсюда смыться до прихода Глостеров, что в моём состоянии представлялось очень непростым. Однако Глостеры, в отличие от этих пеньков, знали меня в лицо, и потому ничем хорошим наша встреча с ними не могла закончиться.

После своего видения я был уверен, что арест отца не досадная ошибка, а результат заговора против нашего дома и Глостеры в этом заговоре играли не последнюю роль, раз им отдали наш замок.

Раздался хруст костей. Это Клиф таки врезал по жадной роже Микки, Микки не растерялся и вдарил в ответ. Билл, не желая оставаться в стороне, тоже ударил Клифа.

Я решил больше не размусоливать, а просто пользуясь ситуацией, начать действовать, а там уж видно будет, куда моё действо меня приведёт.

Проверил крепость пут — эти дураки явно не подозревали, с кем имеют дело, раз связали меня обычными веревками, а не сковали цепями. Ну что ж, за всякую ошибку нужно платить.

Я подпалил верёвку магией. И сразу почувствовал, как к сознанию вновь подступила тьма, желая схватить меня в свои тиски. Я усилием воли отогнал её.

Посидел еще пару минут, собираясь с силами и просчитывая, стоит ли материализовывать меч. Если материализую, то стражники, в обяз Глостеру доложат про меч и тогда моё пребывание здесь окончательно раскроется.

Значит, нужно обходиться без меча. Да и, похоже, противников у меня осталось только двое, так как Клиф с Биллом, судя по звукам, всё-таки прирезали Микки. И тяжело дышали, восстанавливая дыхание, после убийства товарища.

Я встал и схватил первое, что попалось мне под руку — железный стул, на котором сидел. Зараза, он оказался тяжеленным. Увидев, что я освободился Билл с Клифом быстро поднялись на ноги и приготовили мечи к бою.

Мгновение мы стояли друг против друга. Нервы Билла не выдержали, и он истошно завопил, точно девка, увидев мышь. Я швырнул в него стул, и Билла сшибло с ног. Он, как подкошенный рухнул на пол и отключился

Остался один Клиф. Я вовремя ушел от удара мечом, который едва не разрубил меня пополам. Перехватил рукой его руку, и, вкладывая в удар всю скопившуюся за это время досаду, врезал головой ему в лоб. Глаза Клифа закатились, и он так же как Билл рухнул на пол, освобождая мне путь к выходу.

У меня вокруг головы, как в мультиках, закружились звездочи. Я игноря кровь из носа собрал свои вещи в сумку — корону и материну книжку, стащил связку ключей у мёртвого Микки, и на ватных ногах добредя до выхода, закрыл камеру.

Я навалился на решетку и прикрыл глаза, тяжело дыша.

— Далеко собрался? — самодовольно хмыкнули за спиной. — Помощь нужна?

Голос был не Глостера. По всей видимости, эти недоумки, всё же догадались выставить у дверей часового, да ещё и здоровенного. Правда часовой умом не отличался и явно куда-то отходил, вероятней всего, по нужде. Что ж, стражники оказались не такими идиотами, как я о них думал. Никогда не следует недооценивать противника, а за ошибки всегда приходится платить.

— Да ты главное не мешай. Сам справлюсь, — нагло посоветовал я.

Я понимал, что если сейчас ввяжусь в драку, я этого громилу, конечно, всё равно одолею, но сил куда-то уползти у меня уже не останется и я, скорее всего, опять потеряю сознание. А этого сейчас допускать было нельзя.

— Ага, умником себя возомнил? Шуруй обратно в темн…. — часовой не договорил, рухнув, будто мешком с картошкой, мне в ноги.

На его месте возник Фил с топориком в руках.

— Эрик, слава всем ликам Триликого, ты очнулся! — обрадовано затараторил Фил. — Бежим скорее, Глостер будет здесь с минуты на минуту!

Я не стал тратить силы на объяснения и поспешил за рыжим пятном. Пятно раскачивалось, меня мутило.

Беспокоило, что Фил пришел один — Альфреда и Венди с ним не было, но Филу я доверял и надеялся, что он позаботился о старике и ребёнке.

Фил обернулся и, заметив, что я не поспеваю за ним, вернулся. Взяв меня под руку, помог мне идти.

Вдалеке послышались голоса и стук сапог, а нам и спрятаться было негде в прямом коридоре. Еще мгновение и встреча стала бы неизбежной. И я ведь даже отпор не смог бы дать. Как же я себя презирал сейчас за свою слабость и беспомощность, Фила еще подвел под монастырь.

В самый последний момент Фил увлек меня в темный проход. Мы затаили дыхание, шаги прогрохотали мимо нас. Но вдруг замерли. Сердце у меня замерло в унисон.

— А там что за проход? — поинтересовался скрипучий голос Глостера, мне показалось, что его взгляд прожег меня насквозь, и сейчас он сделает несколько шагов и вытащит меня, как нашкодившего щенка, за шкирку в коридор.

— Ваша светлость — это же ваш семейный склеп, — немного стушевавшись, напомнил стражник.

— Ясно. Если вы меня зря потревожили, колесую всех! — пригрозил Глостер и снова замаршировал по коридору.

Вскоре шаги стихли. Мы вынырнули из склепа. И дальше, стараясь не топать, пошагали в замок.

Шел я уже на автопилоте, абсолютно не различая дороги. Открылись двери, и мы ввалились в какую-то светлую комнату. Я опять отключился и уже через тьму различил взволнованный голос Лейлы.

— Во имя всех ликов Триликого, Фил, он живой⁈ Сколько крови! Почему он опять весь в крови⁈

В этой тьме уже не было видений, она была глухой и плотной и ещё очень тихой. Мне стало спокойно и уютно в этой тьме.

Так продолжалось, пока на меня не вылили ушат ледяной воды. Я взвыл, соскакивая с постели.

— Тиши, Эрик! На твои вопли сейчас сбежится весь замок! — возмутилась Лейла.

Она стояла с пустым кувшином, мало того, что окатила меня водой, так ещё и возмущается тем, что мне это пришлось не по нраву. Больше всего мне сейчас хотелось свернуть Лейле голову.

— А по-другому нельзя было меня разбудить⁈ — прорычал я, скидывая с себя мокрую рубаху.

— По-другому ты не просыпался! — Лейла покраснела до кончиков волос и поспешно отвела взгляд от моего голого торса. — А дрыхнешь ты уже вторые сутки! Через три дня будет суд над твоим отцом!

— Если бы ты не послала ребёнка исполнять свои капризы, мне не пришлось бы терять столько времени! — заметил я, отжимая рубаху.

Судя по всему, я находился в спальне у Лейлы, удивительно, что это ведьма до сих пор не сдала меня Глостерам. Шторы были плотно задернуты, но даже через них в комнату пробивалось солнце.

— Капризы⁈ — возмущенно всплеснула руками Лейла.

— Да, капризы! — я стряхнул и снова надел на себя мокрую рубаху, рассудив, что на мне она быстрее высохнет. — Голубков она слала своим воздыхателям!

— Воздыхателям⁈

— А кому же еще⁈ А Венди из-за твоего легкомыслия чуть не подвергли пыткам! Она же могла погибнуть! О чём ты думала⁈ Я доверился тебе!

— Легкомыслия⁈

— Ты попугай что ли⁈

— А ты…а ты! Ты гадкий…неблагодарный индюк, да индюк, а никакой не сокол! Индюк, который возомнил, что он павлин!

Лейла вдруг всхлипнула и отвернулась.

За спиной старательно прокашлялись. В комнате мы были не одни: здесь же находились Венди, Фил, и Альфред. Они с немым укором смотрели на меня, будто я сейчас свершил какую-то величайшую несправедливость.

— Что⁈ — не выдержал я, скрестив руки на груди.

— Ваша светлость, леди Лейла верна вам, иначе она не помнила бы вас, — тихо заметил Альфред. — Позволю себе заметить что, вы неверно истолковали ситуацию.

— Ну, так просвети меня Альфред!

— Я покажу, — скала вдруг Лейла вытирая глаза платком. — Если ты захочешь увидеть.

— Покажи, — хмуро согласился я.

Лейла достала из волос большую острую шпильку, её черные волосы рассыпались по плечам. Она уколола себе палец. Затем потребовала мою руку, я неохотно протянул ей руку. Она уколола палец и мне, а затем сцепила свою руку с моей. Да так крепко, что я даже поморщился от боли.

Я стал куда-то проваливаться. Мое сознание потускнело, и я, словно попал в чужую голову. В голову к Лейле, на несколько дней назад, в тот день, когда моего отца увезли в темницу, чтобы посадить под арест, и она, осталась здесь одна. И я видел происходящее не со стороны, и не глазами Лейлы, а будто считывая события из её памяти.