Денис Котик и Ржавые Заклинания

ИСТОРИЯ ВОСЬМАЯ, В КОТОРОЙ ГОРИТ ХОЛОДНОЕ ПЛАМЯ И ОТКРЫВАЕТСЯ ТАЙНА "ВОЛЧНОСТИ" ИХ ПРОВОЖАТОГО

Едва Денис и Маленький Мальчик вступили в пределы Осенних полей, как им очень скоро повстречалась длинная тележка. Она напоминала орудийный лафет, только с высокими бортами, оббитыми мягким плюшем. В тележку была запряжена пара крылатых лошадей, что уже само по себе было удивительным. А впереди бежала пара волков с высунутыми языками, зорко оглядывая окрестности.

Они были рады сделать привал, и раненый жеребец, лежавший в повозке, в нескольких словах рассказал о встрече с беглым чародеем. Высланные на разведку крылатые кони очень скоро обнаружили светящийся круг, в котором лежал их раненый соплеменник. Царица немедленно отправила за разведчиком повозку, и теперь ее сопровождал вдобавок и эскорт волков с охранной грамотой князя.

Выслушав раненого жеребца и немного отдохнув, Денис и Маленький Мальчик тепло распрощались с лошадьми и пожелали скорейшего выздоровления. Им было очень жалко крылатого коня, и оба понимали: выздоровление займет немало времени.

Только редкие хрульские мази и специальные эликсиры и притирания способны помочь заживлению сломанной ноги жителя крылатого царства. И к тому же лошадь, единожды сломавшая ногу, даже излечившись, никогда этого уже не забывает. Она навсегда становится осторожной и пугливой перед многими препятствиями, которые раньше преодолевала играючи.

– У меня такое чувство, что этот злыдень просто издевается, – в сердцах сказал Денис. У него перед глазами все еще стояла морда жеребца, искаженная страданиями и страхом. – Ведь он фактически просигнализировал нам: вот он я, ни от кого не таюсь! Иду себе в Черный Город, и никто меня не остановит. Хотите – попробуйте!

– Может быть, и нам, – кивнул Маленький Мальчик, вглядываясь в необозримые горизонты бурых полей. – А, может, и кому-то другому.

– Это кому же? – усомнился Денис.

– Ошибается всегда тот, кто считает только себя героем. Пусть даже и анекдота, – подмигнул Маленький Мальчик. – Ведь даже я сам не знаю, кто сочинил про меня некоторые страшилки. А тот, конечно же, мог и не знать, что я существую на самом деле. Значит...

– Что – значит? – нахмурился Денис.

– Значит, он сочинял страшилку не про меня лично. А про какого-нибудь другого маленького мальчика. Может быть, даже лично известного ему. И только ему. Уразумел?

– Ага, – кивнул Денис, на самом деле соображая весьма туго. – Что же это тогда получается?

– Чародеи очень любят плести тенета и кружева всяких интриг. Прямо как пауки, – сказал Маленький Мальчик. – Как правило, они делают это против тех, кого опасаются. Поэтому если мы будем достаточно заносчивы, то можем считать, что это он нам оказывает такую честь, открывая свое ме-сто-на-хож-де-ни-е.

Маленький волшебник даже потряс головой, точно стряхивал с губ столь длинное слово, повисшее на них как шелуха от семечек.

– Если же мы все-таки проявим скромность, то можем предположить кое-что совсем другое. А именно: что за чародеем идет по следу кто-то еще. И он это тоже знает.

– Потому и бросает ему вызов, – продолжил Денис и оживился. – Но ведь ты сам говоришь, что его преследует по пятам твой друг, из следопытов?

– Говорил, – согласился Маленький Мальчик, но тут же помрачнел. – Вот только мне в последнее время что-то совсем не попадаются его следы.

– Так на то он и следопыт, – на этот раз уже поучительно заметил Денис. – Чтобы не оставлять за собой следов. Они же такие... осторожные. И опытные.

Перед мысленным взором Дениса тут же пронеслась длинная череда следопытов, известных ему из книг. От Кожаного Чулка и Чингачгука до толкиновского Арагорна-Бродяжника.

– Все так, – улыбнулся его спутник. – Но сам посуди: зачем следопыту заметать свои следы, если он идет по чужому следу. Ему-то ведь таиться ни от кого не надо, верно?

– Пожалуй, – согласился Денис. – И что тогда получается?

– А вот этого я и сам не знаю. И пока не пойму, – пожал плечами Маленький Мальчик. – Что ж, поживем – увидим.

Они поднялись с теплого, нагретого за день камня, которых хватало в этих полях, и зашагали дальше по жухлым травам.

Над ними пролетела мелкая пичужка, тревожно посвистывая. Где-то далеко впереди в траве порскнул заяц и во все лопатки стал улепетывать в сторону далекой лесной полосы, тянувшейся по левую руку.

– Ты мне так до сих пор и не сказал, кто нас будет провожать из числа подданных Князя Дитера, – напомнил Денис. – И какое все-таки у этого волчьего князя забавное имя – прямо как у эстрадной звезды.

– Это какой еще? – подозрительно осведомился Маленький Мальчик. Иногда он проявлял глубочайшее невежество, особенно если речь шла о делах в Закрытке. А тем более – в столь важной для каждого подростка сфере жизни как музыкальная эстрада.

– Ну, как же? – улыбнулся Денис. – В 90-е годы был такой популярный немецкий дуэт "Модерн токинг". Или голландский, уже не помню. Так вот, они были настоящими поп-идолами, королями евродиско. Один из его участников как раз носил такое же имя – Дитер. Дитер Болен. А второй – Томас Андерс. Они и сейчас еще поют, и мои родители их до сих пор любят.

При упоминании о родителях Денис сразу погрустнел. Но Маленький Мальчик этого не заметил. Он покровительственно похлопал Дениса по плечу.

– Молодец, верно примечаешь. Наш Князь Дитер уже давно и серьезно болен. Ленью, глупостью и чванством. А еще – жуткой подозрительностью ко всем чужакам, у кого не серый хвост и не зубастая морда. Чему мы с тобой недавно и были свидетелями. Это – настоящая волчья болезнь. И, по-моему, уже неизлечимая, если говорить о Князе Дитере.

Денис чуть не рассмеялся. Ему хотелось тут же поправить маленького волшебника, объяснить ему ошибку, но он почему-то раздумал.

Денису теперь вдруг показалось, что все эти песни, пластинки, уличные танцы и модные прикиды, о которых болтали без умолку многие его сверстники и одноклассники, особенно девчонки, на самом деле – такая неважная, совсем незначительная часть жизни. Тем более, по сравнению с тем, что происходит с ним сейчас.

И вся эта эстрада, этот бред раскованных диджеев из радиоприемников, бухание барабанов из проезжающих машин с тонированными стеклами, пустой треп ведущих Эм-Ти-Ви, похожий на лихие скороговорки на уровне "бай-бай-прикол-отпад", на самом деле – просто ширма. Трескучая занавеска, которой можно очень легко и просто отгородиться от окружающего мира.

Но этот мир, неважно с волшебством или без, все равно гораздо шире, сложнее и интереснее экрана телевизора или наушников, пусть даже и самой любимой FM-радиостанции. И Князь Дитер в этом мире Архипелага сейчас для Дениса гораздо важнее, нежели новый хит или даже целый альбом его звездного тезки из Закрытого мира.

Как знать, размышлял на ходу Денис, может, потому здешние обитатели и прозвали наш мир "Закрыткой", что мы постоянно отгораживаемся от всего действительно важного и интересного? Закрываемся от него своими бесконечными заботами, повседневными делами и пустой трепотней. И при этом сами не замечаем, как растут эти стены, за которыми может быть совсем иная, интересная жизнь, полная приключений и открытий.

Так показалось Денису. Но, как это с ним часто в последнее время случалось, вслух он сказал совсем другое. А не то, о чем только что думалось.

– Так как насчет провожатого?

– Весть ему уже послана, – уклончиво ответил маленький волшебник. – Думаю, он уже в пути и непременно объявится в нужный момент.

– Понимаю, – саркастически покачал головой Денис. – Тайна личности, значит...

Он уже отлично знал: если его упрямый спутник намерен о чем-то молчать, из него ничего не выжмешь и не вытянешь, даже клещами.

– Ну, с учетом того, что провожатый – волк, скорее, назовем это "тайна волчности", – хмыкнул Маленький Мальчик. – Думаю, что скоро ты его увидишь воочию.

И не вдаваясь в дальнейшие подробности, он приложил ладонь к глазам наподобие козырька. После чего волшебник из Лицея придирчивым взглядом занудной старой покупательницы оглядел окрестности. Кругом, по обе стороны их пути тянулись травы. А между тем, где-то впереди, уже очень скоро должен был показаться старый тракт.

Денис тоже последовал его примеру.

– Хорошо все-таки идти в поле, – мечтательно протянул он, с любопытством вглядываясь в затуманенную линию горизонта. – Далеко видно, все как на ладони.

– Ага, – согласился Маленький Мальчик и зло сплюнул под ноги. – И ты сам тоже – как на блюдечке с голубой каемочкой. Хочешь – из лука бей, хочешь – из гранатомета жахни.

– Какой-то ты сегодня хмурый, – рассмеялся Денис. – А зато ко мне завтра бабушка приезжает, из Отрадного.

– Чего это ей вдруг понадобилось к вам приезжать? – сухо бросил Маленький Мальчик без особого интереса. – И куда же денется твоя прежняя бабка? Две родных бабушки на одного внука – это, знаешь ли, уже многовато. Это просто оружие массового поражения, вот как!

Маленький Мальчик очень часто так шутил – без тени улыбки, как-то совсем уж серьезно, хмуро и озадаченно. И в таких случаях всегда трудно было понять, шутит ли он сейчас или все говорит на полном серьезе.

– Никуда она не денется, – рассмеялся Денис. – Она просто поехала с сестрой повидаться, из Канады. А Вера Николаевна, старшая сестра, вместо нее на недельку приедет. За мной, приглядывать, значит.

Ему нравилось просто так шагать по мягкой траве. Беззаботно болтать просто так, ни о чем, и вдыхать полной грудью горьковатый, чуть пряный запах увядающей травы.

Денис уже давно и с немалым удивлением заметил, что в Закрытке ему всегда интересно мечтать о магии и волшебстве Архипелага и Лицея. А вот здесь, в мире, подвластном волшебству, ему почему-то наоборот приятно думать о доме. О бабушке, о родителях, о верном Тигре. И, конечно, о Кристине.

Легкое облачко грусти тут же набежало на его мысли, как на синее летнее небо. Но тут же растаяло и исчезло, оставив лишь в памяти легкий и светлый след.

– А она у тебя по материнской или по отцовской линии, эта бабка? – деловито спросил Маленький Мальчик. Как будто он вознамерился сейчас заполнять анкету и решил начать по порядку, с самой первой страницы!

– По отцовской, – немного удивился Денис и покосился на своего спутника. – Они сестры дедушки, то есть папиного папы, Павла Николаевича. А почему это тебя вдруг заинтересовало?

– Да так... – неопределенно пожал плечами Маленький Мальчик. – О чем-то же надо говорить, пока идешь. Глядишь, и дорога веселее.

– Ну, если только так... – протянул Денис.

– А она прежде за тобой приглядывала? – вновь спросил Маленький Мальчик. Он на ходу сорвал травинку и сейчас меланхолически жевал ее длинный стебель.

– Нет, я ее последний раз видел в первом классе. И тогда не очень запомнил, – ответил Денис и внимательно посмотрел на маленького волшебника. – Ты мне, смотрю, прямо форменный допрос учинил, с анкетными данными. Все беспокоишься о своем друге, следопыте?

– И о нем тоже, – не сразу ответил Маленький Мальчик. – Но меня, знаешь ли, всегда очень интересуют всякие перемены. Пусть даже они происходят и не со мной.

– Я тоже люблю переменки. Особенно большую, – пошутил Денис.

Но Маленький Мальчик, похоже, его просто не понял. И дальше они шли уже молча.

Оба спутника внимательно посматривали по сторонам. Но вокруг тянулась одна и та же однообразная картина – волны мягких бурых трав. Однако чем ближе они подходили к тракту, тем трава становилась реже, и под ногой уже начинал поскрипывать серый безжизненный песок.

– Непохоже, чтобы тут и прежде было слишком оживленное движение, – озадаченно пробормотал Денис, оглядывая запыленные камни. Они торчали из тела древнего тракта как старые кости ребер.

– Чудак-человек, – ухмыльнулся Маленький Мальчик. – По своей воле в Черный Город не ходит никто уже много лет. Добрым людям и другим существам там делать нечего. Только еще беду накличешь на свою голову.

И точно в подтверждение его слов где-то сбоку тревожно закричала ночная птица. Уже порядком стемнело, а они еще только стояли в самом начале тракта.

Маленький Мальчик безапелляционно заявил, что этот путь не в пример лучше, чем пробираться сквозь скалы и туннель. С тех пор там много чего изменилось, добавил он. И по тону лицейского волшебника Денис понял, что навряд ли имеется в виду что-то хорошее.

– Когда-то тракт тянулся отсюда через все горы, – пояснил маленький волшебник. – Осенних полей не было и в помине. Здесь теперь – только его остатки. Конец былой Великой дороги.

– Откуда же взялись эти поля? – Денис обернулся на буро-зеленое море. Оно уже полностью погрузилось во тьму, и лишь кое-где над поверхностью трав, как по волнам, пробегали странные зеленоватые огоньки.

– Когда-нибудь расскажу, в более приятной обстановке, – пообещал Маленький Мальчик. – Например, в Лицее. Это, знаешь ли, не самая веселая история...

Денис пожал плечами, кивнул, и они вступили на тракт. Он сворачивал вправо от далеких темных лесов, туда, где тянулись мрачные и суровые предгорья.

Тракт удивлял сразу, уже с первых минут ходьбы по его камням. Они были замерзшие, даже заиндевелые, на камне повсюду лежала сухая хрусткая пыль. Но по краям старой дороги тут и там зеленели кусты. Их ветви склонялись под тяжестью листвы, из которой нет-нет, да и выглядывали ранние весенние цветочки.

Кусты были очень похожи на шиповник. Но Денис уже давно привык определять по этому колючему растению верхнюю границу лета. Дикая роза зацветала как раз в начале июня, когда по всем народным приметам начиналось истинное, а не календарное лето. Так было всегда, какая бы погода ни стояла при этом.

Но здесь, в Архипелаге, тоже стояла весна, даже еще более ранняя, нежели в Закрытке. Вода в горной реке у Змеиного ущелья была ледяной, с пузырящейся пеной и мокрыми ошметками снега, смытого с гор. Получается, что на тракт весна пришла быстрее? Однако его древние камни все еще сопротивлялись теплу, в отличие от напоенной солнцем земли, окружавшей старую дорогу по обе стороны? Это казалось мальчику очень странным.

Перегородившее тракт дерево они заприметили еще издали.

Прежде нашим друзьям не встречалось вдоль дороги ни лип, ни вязов. Рощи тянулись дальше. Наверное, тот, кому вздумалось срубить или повалить это дерево, прежде очень долго шагал по тракту. И очень обрадовался, завидев первый попавшийся тополь, годный для его непонятных и глупых забав. Ствол этого дерева легко мог оседлать взрослый человек, и его ноги при этом еле касались бы земли. Густые и корявые сучья уже оделись мелкой листвой и образовывали на дороге подобие шалаша.

Предусмотрительно остановившись на почтительном расстоянии, оба путника сделали два совершенно разных вывода.

Денис подумал, что молодые листья тополя почему-то совсем не пахнут. Хотя с виду им никак не больше недели.

А его спутник пришел к выводу, что это упавшее дерево – идеальное место для засады. И, кстати, он быстро чувствовал совсем иной запах, нежели отсутствующие ароматы клейкой тополиной листвы.

– Песьеголовцы! – прошипел Маленький Мальчик, не двигаясь, однако, с места. – Чтоб им пусто было! Скорее всего, они нас уже давно приметили... И поджидают теперь.

Денис испуганно оглянулся.

Вдоль дороги лишь кое-где торчали редкие кусты. А позади он увидел три неясные, но очень высокие фигуры. Откуда они взялись за спиной, на безлюдном и голом тракте, невозможно было и представить. Точно возникли из воздуха.

Так что путь к отступлению был закрыт. И Денис краем глаза покосился на спутника.

– Тех, что сзади, пока не бойся, – шепотом предупредил его Маленький Мальчик. – У них лицом к лицу врага только самые смелые встречают. Остальные, кто потрусливее, нападают лишь потом. И всегда только сзади, в спину.

Это сообщение почему-то совсем не ободрило Дениса, даже напротив. Он поежился и тут же почувствовал в своей руке пальцы маленького волшебника. Они оставили ему маленькую невесомую трубочку из бумаги. Денис тут же молча и крепко ее сжал, пытаясь определить полутьме на ощупь, что это такое.

– Сильно не жми! – шикнул на него Маленький Мальчик. – Без руки останешься!

Будь Денис обычным учеником восьмого "Б" класса, он бы немедленно бросил этот таинственный предмет, точно змею или паука. Но в Лицее на Буяне их не зря обучали многим очень важным правилам.

Всегда доверять словам товарища, а в опасной ситуации никогда не делать резких движений.

Все нужно совершать по возможности плавно, медленно, не спеша.

Так Денис и поступил, не сводя глаз с Маленького Мальчика, который делал то же самое, ободрительно ухмыляясь своему юному другу.

Сначала они увидели глаза. Желтые, зеленые и красные глаза, горевшие огоньками среди ветвей поваленного дерева.

Денис сразу вспомнил, как, увидев впервые глаза песьеголовцев, сразу отметил их совершенно не собачьи, вертикально поставленные зрачки-черточки. Ярче всех мерцали во тьме бледно-зеленые глаза матерого песьеголовца. Это явно был их предводитель.

Песьеголовцы, одни из самых ужасных и злобных существ, населяющих миры, подвластные волшебству, были гибридами человека и собаки. Ростом под два метра, кряжистые, с могучей мускулатурой. Они, как правило, не носили никакой верхней одежды, зато обожали всяческие кольца и перстни, ожерелья из громадных зубов и ошейники из грубо выделанной кожи. Обычно этот воинственный гардероб песьеголовца дополняли кожаные пояса, громадные сапоги на грубой подошве и набедренные повязки.

Всякому оружию они предпочитали крепкие толстые дубинки, поскольку нрава были свирепого и всем видам боя предпочитали рукопашную. Однако у многих собаколюдей к поясам были приторочены и длинные зазубренные кинжалы, только без ножен.

В свое время еще волшебник Берендей рассказывал Денису про "отрицательный колдовской заряд" кинжалов, которыми пользуются песьеголовцы. Злая магия этого оружия опасна только для нормальных людей и животных. А для песьеголовцев этот заряд совершенно безвреден. Поскольку сами они, куда ни посмотреть, были существами со всех сторон отрицательными.

Денис отлично помнил свои ощущения после того, как ему пришлось подержать в руке оружие песьеголовца Едалы. И не просто подержать, а со всего маху проткнуть им заднюю лапищу самого хозяина кинжала. Такое было трудно забыть! Неприятны были даже сами воспоминания о сильном головокружении и тошнотворной, щемящей слабости, которая потом очень быстро распространилась по всему телу.

Только Берендей Кузьмич, как самый опытный чаровник, нашел простое, но самое эффективное средство против отрицательного заряда кинжала песьеголовца. Тогда он тщательно обмотал больную правую руку Дениса тонкими полосками бересты. Эта кора предварительно была густо напитана специальными целительскими заклинаниями. Не прошло и двух часов, как мальчик почувствовал прилив свежих сил, и очень скоро все неприятные ощущения улетучились.

Эти пусть и неприятные, но очень яркие воспоминания сослужили сейчас Денису неплохую службу.

Во-первых, он вспомнил, что уже победил одного песьеголовца в бою. А, значит, лиха беда начало.

Во-вторых, он теперь знал, что их колдовских кинжалов нужно опасаться едва ли не больше тяжелых дубинок, кривых когтей и огромных зубов этих нелюдей.

А в-третьих, и это было самое главное, Денис вспомнил о собственном оружии.

Он сунул руку за пазуху и нащупал на внутренней стороне подкладки укромный продолговатый карман. Там у Дениса хранилась очень важная вещица из Архипелага, которая всегда напоминала ему о Лицее Чародейства и Волшебства. То был настоящий боевой кортик в ножнах – прямой, изящный клинок, длиной в две ладони.

По уставу Лицея носить всякое оружие лицеистам было строжайшим образом запрещено. За исключением особого на то разрешения. Как правило, это касалось только преподавателей и старших учеников Следопытного посада.

Но для Дениса прошлым летом было сделано исключение. Ведь не случайно на клинке его оружия красовалась гордая надпись, сделанная по приказу самого Берендея: "Денису Котику за храбрость"! Даже сами слова "Котик" и "кортик" были очень созвучны, порою с гордостью думал мальчик.

Кортик Денису специально сделали из трофейного кинжала песьеголовцев. Поскольку с давних пор у славян считалось, что оружие побежденного врага может приносить счастье и боевую удачу. Тогда великий чаровник Берендей Кузьмич приказал лучшим кузнецам-волшебникам из Мастерового посада перековать клинок. После чего под руководством самого чаровника мастера изъяли из металла отрицательный колдовской заряд и переделали бывший кинжал в кортик.

Разумеется, о том, чтобы обратиться к Любови Николаевне с просьбой сшить ему внутренний карман для самого настоящего кортика, не могло быть и речи. Поэтому Денис после некоторых размышлений распорол длинный матерчатый футляр для линеек и авторучек. Тот хранился в личной тумбочке еще с первого класса.

Как смог, Денис пришил его на подкладку. По счастливой случайности, ткани оказались почти одного цвета, и баба-Люба при стирке еще ни разу не заметила потайного продолговатого кармана на внутренней стороне куртки. Конечно же, в это время именной кортик Дениса хранился в укромном местечке, за шкафом. Собственно говоря, он всегда там и лежал.

Дело в том, что Берендей Кузьмич в свое время взял с Дениса строгое обещание не таскать с собой боевое оружие зря. Брать кортик с собой разрешалось только в самые опасные приключения. Интересно, что сказали бы об этом Денисовы папа с мамой?!

Теперь Денис освободил клапан на "липучке" и осторожно вынул кортик. В левой руке он по-прежнему сжимал непонятную бумажную трубочку. На ощупь она больше всего напоминала, наверное, старую мятую сигаретку.

Зубами Денис сдернул ножны. Лезвие кортика сразу же тускло блеснуло в темноте. "Отблеск опасности..." – подумал Денис. В ту же минуту он вспомнил, что до сих пор совсем ничего не знает о новых свойствах кортика, которые мастера из Лицея, по словам чаровника Берендея Кузьмича, "совсем немножко изменили".

Позади послышались шаги.

Песьеголовцы приближались, и одновременно через поваленный ствол перелезли еще трое. Они глухо ворчали. Уши бестий были плотно прижаты, а шерсть на загривках встала дыбом. Все это Денис увидел в тот миг, когда Маленький Мальчик протянул к своим врагам раскрытую ладонь.

Она резко вспыхнула синеватым холодным огнем, очень похожим на неоновый свет ночных реклам с витрин и крыш магазинов. При мысли, что в его собственной ладони, возможно, лежит такой же факел, и он тоже не знает его свойств, Денис даже зажмурился. Инстинктивно он выставил вперед кортик, и в ночи послышался сухой треск.

По стальному лезвию пробежали белые искры и сорвались с острия, рассыпаясь сверкающим снопом. Спереди и позади обоих служителей магии Лицея раздался яростный рык вперемешку с проклятиями. Это песьеголовцы признали железо своего бывшего кинжала. Очевидно, у них был какой-то особенный нюх на всякую злобу, пусть даже и бывшую.

– Я бы на вашем месте поостерегся, – негромко сказал Маленький Мальчик, обращаясь к врагу. – Ваши загривки могут вам еще пригодиться. Что толку от паленой шерсти?!

И точно в подтверждение его слов холодный огонь полыхнул в руке волшебника из Шутилова посада. При виде магического пламени замерли даже собаколюди, не говоря уже о Денисе.

– Вам должен быть знаком Берендеев огонь... – отчетливо произнес хозяин огня, не сводя глаз с ошеломленных врагов.

У Дениса тут же появилось неотвязное ощущение, что у его спутника глаза есть и на затылке. И он сейчас гипнотизирует взглядом косматых трусов, подбирающихся к ним позади.

– Даже сам хозяин остерегается его использовать без особой нужды, – предупредил маленький волшебник. – Поскольку опасается за последствия. Впрочем, если пожелаете, я с удовольствием испробую его на ваших шкурах.

И он неожиданно махнул рукой в сторону поваленного дерева.

Денис всегда считал, что лучше попытаться договориться с противником, чем нападать без предупреждения. Еще когда он листал книгу о восточных единоборствах, которую однажды взял у Тигры на ночь, Денис обнаружил там интересную фразу.

Учение о боевых искусствах утверждало, что всегда разумнее предупредить бой, нежели его даже выиграть. Тем самым ты окажешься сильнее психологически и выиграешь бой без возможных потерь и угрозы здоровью и жизни. Но видимо, у веселого преподавателя Шутилова посада были свои представления о психологии песьеголовцев. А в собаках и волках он явно разбирался.

Холодные искры пробежали по стволу тополя, лизнули его влажную кору, зашипели и растаяли. Но тут же, то здесь, то там на стволе и ветвях показались и заплясали крохотные язычки пламени. Они тут же принялись расти и набирать силу. Уже спустя пару минут ветви этой коварной засады занялись жарким, яростным огнем.

Песьеголовцы с ревом отскочили от гудящего пламени, но тут же с ревом кинулись прямо на волшебников. Надо отдать должное противникам, они были тоже не робкого десятка!

– Сожми его и выстави перед собой – пламя тебя защитит... – прошипел Денису маленький волшебник. – И повернись назад, будешь защищать нам спины!

В мгновение ока Денис проделал все, что требовал Маленький Мальчик. И, как оказалось, очень вовремя! На него уже бросился здоровенный детина с дубиной наперевес. Оскалу его пасти позавидовал бы любой стоматолог! А двое других песьеголовцев неслись следом.

Берендеев огонь вырвался из руки ошеломленного Дениса холодной волной. Пламенем плеснуло собакочеловеку прямо в ревущую морду. Тот отшатнулся и отчаянно затряс крупной, тяжелой башкой, точно ослеп и оглох одновременно.

Чтобы закрепить успех, Денис махнул рукой, подражая своему спутнику. В точности как какая-нибудь сказочная Василиса Прекрасная после царского банкета, вытрясая дома из рукавов целый стол закусок и сладостей.

Но трескучие искры уже и без того пришлись не по вкусу собаколюдям. Набегавших песьеголовцов осыпало ими с ног до головы. Обожженные холодным пламенем, точно льдом, головорезы отчаянно взвыли и замахали когтями, безуспешно норовя стряхнуть с себя капли волшебного огня.

Маленький Мальчик также успешно отбил первый натиск. Но сейчас ему приходилось труднее. Вожак песьеголовцев выхватил кинжал и ловко отбил очередную порцию магического пламени, запущенную ему прямо в морду. К тому же у маленького волшебника что-то не заладилось с волшебным огнем. Опасный дар Берендея стал тускнеть и терять холод прямо на глазах.

Виной тому на самом деле была злая магия, тот самый "отрицательный заряд" песьеголовцев. Он скрадывал волшебство Берендея, лишал огонь прежней силы.

Тогда Маленький Мальчик неожиданно выхватил из кармана какую-то дудку, очень несерьезную на вид, и что было сил, дунул. Раздался заунывный вой. А на другом конце дудки надулся огромный дурашливый пузырь, навроде мыльного. Это было так странно и неожиданно, что даже вожак песьеголовцев опустил кинжал и стал подозрительно разглядывать непонятный пузырь. При этом он озадаченно, совсем по-собачьи поворачивал морду то вправо, то влево.

Пузырь надулся до внушительных размеров и, не выдержав, лопнул с оглушительным треском. Вожак вздрогнул, и в это мгновение позади него послышался ответный вой, а затем – еще и еще.

– Остановитесь, псоглавы! – раздался над трактом громкий укоризненный голос. В нем явственно слышались нотки сдерживаемой ярости. – У меня для вас важная новость!

На холме, что возвышался неподалеку от старой дороги, застыл четвероногий силуэт. Это был огромный волк. Скорее всего, он пришел издалека, и что удивительно – со стороны Черных пригородов.

– Что еще за собака тут разлаялась? – прорычал предводитель песьеголовцев. – Уноси-ка свой хвост, пока цел!

И его подручные грубо расхохотались, оскалив зубы.

Волк в ответ также оскалился, обнажив здоровенные и безупречные клыки.

– Для тебя, собачья башка – Ваша Светлость, барон, – рявкнул он и коротко взрыкнул: – Рутгер! Руперт!

В тот же миг рядом с ним как из-под земли возникли еще два волка, почти таких же статей и роста. Эта троица смотрелась очень внушительно, и песьеголовцы притихли. Они почуяли, что на сцене появилась третья сила, которая собирается вмешаться в их бой и перетянуть чашку весов в нежелательную сторону.

– Имею сомнительную честь уведомить вас, псоглавы, что являюсь послом Князя Волчьего, его сиятельства Дитера фон Борзофф, – провозгласил волк. – Засим извещаю, что не далее, как сегодняшним вечером Князь Дитер заключил договор с вашим Магистром. О дружбе и несъедении. Вот грамотка. Копия, разумеется.

Он небрежно швырнул ее на тракт.

Двое песьеголовцев стремглав бросились к свитку и с подобострастием поднесли ее вожаку. Тот немедля сорвал шнуры с печати и углубился в чтение. А с этим делом у него, по всей видимости, были серьезные нелады.

Песьеголовец читал медленно, чуть ли не по складам. С трудом шевеля мясистыми губами и то и дело вздымая от удивления кустистые брови. Наконец он оторвал глаза от грамоты и в глубочайшем изумлении воззрился на товарищей по ночному разбою.

– Ничего не понимаю! Волк не врет... Это ж надо, а?! Они что там, наверху, все с ума посходили?

– Скорее, напротив – взялись за ум, – заметил волк. При свете горящего дерева можно было заметить, что окрас его шерсти был такой же, как у его сюзерена Дитера – пепельный. Только с благородным голубоватым отливом. Как у истинного волчьего аристократа!

– Так это же... – изумился Денис, и его рот сам собой стал раскрываться от удивления и радости.

– Наш провожатый, – с лукавой гордостью пояснил Маленький Мальчик. – Как раз о нем ты меня давеча спрашивал. Именно его я и попросил у Князя Волчьего. Как тебе мой выбор?

И он весело подмигнул мальчику.

– Лучше и быть не может! – воскликнул Денис. И, шаркнув ногой, помахал перед собой перчаткой. Словно кавалер при дворе в полном соответствии с королевским этикетом.

Ответ не замедлил ждать.

– Приветствую вас в пределах Черного Города, владении князя Дитера, – церемонно объявил Густав фон Лютич и сошел с холма. Его спутники, Рутгер и Руперт, почтительно последовали за ним.

Это был именно он – старый знакомый, благородный волк, всегда умевший держать язык за зубами, которыми при случае работал отменно!

И его пасть тут же растянулась в хищной ухмылке. Что поделать – волки именно так всегда и улыбаются. Даже когда они пребывают вроде бы в самых добрых чувствах!