Денис Котик и Ржавые Заклинания

ИСТОРИЯ ШЕСТАЯ. ВОЛШЕБНОЕ ОКНО И ПРЕВРАТНОСТИ ПРИЗРАЧНОГО МИРА

– Знаешь что, Макс?! Если ты и дальше будешь на меня постоянно дуться, лучше нам совсем разойтись. Каждому – в свою сторону. Ты что, этого хочешь?

– Почему же? Разве это я все придумал?

Леся всплеснула руками и шумно вздохнула.

Нет, иногда он просто несносен, этот Макс!

Они сидели на берегу быстрого и широкого ручья, который из-за обильного таяния далеких снегов превратился в горную речушку. Из догоревшего костерка в небо поднимался тонкий, бессильный дымок. Над кустами у воды с треском вились черные и фиолетовые стрекозы.

Изредка было слышно, как ниже по течению в воде осторожно плескался какой-то крупный речной зверек. Вроде выдры или даже ондатры.

Двое подростков молчали и дулись друг на друга. А слой золы над погасшими углями костра был так толст и холоден, что можно было с уверенностью предположить: между этими двумя все слова уже давно должны быть сказаны.

А ведь они до сих пор еще не пришли к согласию и решению, которые им так необходимы!

Наконец Максим как мужчина, а, значит, человек более рассудительный, решительно встал. Но как оказалось, только для того, чтобы зашвырнуть камень на самую излучину. Туда, где ручей петлял и скрывался за деревьями.

– Сколько еще раз мне тебе объяснять: это – Не Моя Тайна! – с упрямой решимостью повторила Леся ему в спину. – Все, что от нас требуется – только точно выполнить инструкции. В конце концов, этому нас с тобой и учат в Лицее. Четко исполнять наказы старших волшебников. Иначе грош нам цена, и в будущем, да и теперь!

Максим резко обернулся к девочке, точно только и ждал этих ее последних слов.

– Вот именно! Вол-шеб-ни-ков! Если бы нам еще приказал Берендей Кузьмич или кто-то другой, из "преподов" Лицея... Да хотя бы даже и Маленький Мальчик!

От волнения Максим принялся яростно жестикулировать, как заправский итальянец в какой-нибудь авантюристической комедии.

– А ты, Леся, уже битый час толкуешь мне о какой-то странной бабке! Прямо какая-то таинственная незнакомка пенсионного возраста. И при этом отказываешься отвечать на все мои вопросы.

Почему я не имею права знать, что в действительности происходит? Ты себя-то поставь на мое место, Великая Конспираторша!

– Знаешь что, Максик? Немедленно перестань на меня кричать, – Леся даже побледнела от негодования. – Если ты мне не веришь – можешь отправляться обратно, в Закрытку. Еще успеешь погулять полностью почти все каникулы. И возись себе дома со своими драгоценными железяками сколько влезет. Дорогу к дубу-государю пока не забыл, надеюсь?

– Вот еще! – вспыхнул Максим и резко покраснел. – Если ты думаешь, Леся, что я оставлю тебя здесь одну... То ты очень сильно ошибаешься, вот! Тут, между прочим... Тут...

Он замялся, с усилием подбирая слова, но тут же быстро нашелся и торжествующе воскликнул:

– Тут, наверное, даже змеи есть!

И точно в подтверждение его слов в ручье неподалеку опять что-то сильно плеснуло. Максим вздрогнул и резко обернулся.

Несмотря на раннюю теплынь, вода была еще холодной. В мелких ручейных заводях сонно колыхались на поверхности воды тончайшие пластинки прозрачного льда. Вдали, за излучиной, струился легкий туман. А облака, что медленно ползли в синем небе, походили на диковинных зверей, слепленных из густой и ноздреватой манной каши.

Здесь было бы очень красиво и интересно, сродни началу захватывающего приключения, если бы не тревога Макса за Лесю. После всех их былых приключений в Архипелаге за Дениса Котика Максим беспокоился гораздо меньше, чем за девочку.

В карманах у Максима еще со времен их первых занятий в Лицее всегда лежали какие-нибудь полезные инструменты. Вот только на оружие, которым можно с успехом защищать свою жизнь, они походили мало. Разве что только универсальная отвертка с целым набором разных острых жальцев и тонким шилом. В крайнем случае, она вполне могла заменить какой-нибудь кортик или кинжал. И, сжимая в кармане ребристую рукоять отвертки, Максим осторожно подошел к воде.

У берега легко попахивало гнилой водяной травой и, наверное, какими-то ракушками. Их бурые и серые винтовые домики во множестве разбросало по узкому песчаному бережку. Некоторые раковины-перловицы были вскрыты – не иначе, это зоркие вороны поживились моллюсками. А, может, и какой-нибудь лесной зверек с крепкими зубами.

Максим, пробуя ногами мокрую траву, подобрался к воде и не упустил возможности на всякий случай глянуть вниз, на свое отражение.

Из воды на него смотрел кучерявый паренек в аккуратных полукруглых очках с металлическими дужками. Взгляд у него был настороженный. Точно он ожидал сейчас увидеть в воде нечто совсем иное, а не собственную хмурую физиономию.

– Ну, что там? – окликнула его от костра Леся.

– Пока вижу только себя. Видимость удовлетворительная. Значит, и настроение, в принципе, то же, – сообщил Максим таким тоном, словно это уж точно была Самая Главная Истина На Свете.

– Смотри, не свались там, герой, – предупредила Леся. – Весной вода знаешь, какая холодная! Как предатель.

– Ну, ты и сказанула, – фыркнул Макс. – У воды не может быть чувств и эмоций. У нее только градусы.

– А вот угодишь сейчас в ручей, тогда сразу узнаешь! – вяло пообещала девочка. – И чувства, и эмоции.

– Кто не рискует, тот не пьет шампанского, – снисходительно парировал ее рассудительный спутник.

Но Максим, со своей извечной любознательностью, был не только очень практичным, но еще и предусмотрительным человеком. Он крепко уцепился за толстый стебель ракитника, кусты которого торчали по всему берегу.

А потом наклонился и коснулся ладонью воды, пробуя температуру.

– Ну, что, может, купаться будешь? – иронически спросила его Леся спустя пару минут. Она все еще немного злилась на Максима. Потому что не хотела себе признаться в том, что он все-таки в чем-то прав. Леся решительно не знала, куда им идти дальше.

– Ага... Обязательно, – пообещал Максим, выпрямляясь и тщательно протирая свои очки. Лицо у него теперь стало очень строгим и сосредоточенным. Казалось, он примеряется к чему-то.

А вслед за этим произошло невероятное. Макс занес одну ногу над водой и... действительно с размаху опустил ее в ручей, подняв кучу веселых ослепительных брызг!

– Совсем сдурел? – опешила Леся и бросилась к нему со всех ног. – Все свой характер показываешь, дурацкий, да?!

Но Макс даже не обернулся.

– После сытного обеда, – небрежно сообщил он тоном шахматиста, озадаченного очередной каверзой соперника, – по закону людоеда полагается пройтись.

И он тут же поставил в ручей вторую ногу! Да еще и притопнул ею!

Подбежавшая Леся всплеснула руками и всхлипнула. На миг ей подумалось, что Макс просто сошел с ума. Прямо у нее на глазах.

В самом деле, если слишком много думать о собственной исключительности, вечно изрекать высокие истины и таскать с собой полные карманы всяких деталек, винтиков и шпунтиков – вполне ведь можно и чокнуться! Вот, значит, как оно бывает?!

Но Максим стоял в холодной заводи как ни в чем не бывало. Студеная вода доходила ему до щиколоток, но будущий великий изобретатель, похоже, и не испытывал никакого неудобства!

– Леська! – прошептал он тихо, точно боясь спугнуть невидимую рыбу. – Вот здорово! Иди сюда...

И он поманил оторопевшую девочку, не отрывая глаз от собственных ног.

– Смотри сама! Видишь?

Под ногами Максима была пустота. Абсолютная!

Он вроде бы и стоял на дне. Но частью дна в этом ручье теперь был огромный прозрачный квадрат. Он доходил, с одной стороны, до береговой травы, а с другой – раскинулся по дну, стелился и терялся под водой. Под этим квадратом-окном было что-то еще, все разноцветное – серебристое, бурое, черное, синее. Но оно, несмотря на то, что ручей был сего лишь по колено, вдруг оказалось так глубоко!

Леся, глядя на это, отчего-то сразу вспомнила, как она с родителями однажды ходила на экскурсию на Останкинскую телебашню.

Там, на самом высоченном этаже, в стальной пол тоже был вмонтирован прозрачный квадрат. Только он был собран из толстых стеклянных блоков. Стоило ступить на него, и под тобой становились видны совсем маленькие, как игрушечные, домики, травяные газоны, машинки, крохотные фигурки людей. А вокруг тянулась впечатляющая панорама огромного города, настоящий вид с птичьего полета. Да сюда, в такую высь, наверное, и не всякая птица-то еще залетит!

Леся тогда никак не могла себя заставить шагнуть на прозрачное стекло. Ей неотвязно казалось, что под ней на самом деле нет ничего, а просто одна смертельная пустота. И так оно, в сущности, и было! Вот только эта пустота была надежно отгорожена от людей прозрачным сверхпрочным стеклом.

А в это время малыши, карапузы трех-четырех лет, спокойно катались по этому стеклу. Они ползали по нему на четвереньках, прыгали, заливаясь хохотом. И при этом, как назло, в отличие от уже большой Леси, ни чуточки не боялись!

"Это все потому, что в таком маленьком возрасте ты пока еще совсем не ценишь собственную жизнь, – сама себе рассудительно объясняла Леся собственную робость. – И впрямь, что они пока за эти четыре года видели настоящего-то? Что им терять? Игрушки да шоколадки, соски-пустышки да манную кашу... Разве за такую растительную жизнь стоит цепляться?" – всерьез думала Леся, чувствуя, как ее сердце всякий раз испуганно екает и замирает при виде этой невообразимой, бездонной пропасти.

В тот день она так и не нашла в себе сил пройти по стеклу над этой многометровой бездной. Так только – всего один разочек осторожно наступила на уголок стекла одной ногой. Да при этом еще крепко держась за мамину руку. И тут же поскорее убрала ногу, чувствуя, как внутри нее все обмирает.

– Ну, чего же ты?! – возмутился Максим. – Давай, шагай ко мне скорее. И не бойся – тут ни чуточки не холодно. Наверное, какая-нибудь аномалия... Вот и повезло же нам!

"Ну, что ж? Теперь, или никогда!" – твердо сказала себе Леся.

Мысль о том, что она может сейчас спасовать перед Максимом после всех его занудных поучений, казалась ей просто невыносимой. И она ухватилась покрепче за ракитовый прутик, после чего, замирая и трепеща, как воробышек, шагнула в воду.

И ничего не почувствовала.

Ни холода, ни воды, вливающейся в сапожки. Было только чуть зябко ногам, словно Леся сейчас стояла на замерзшей зимней мостовой. А по ней весело мела стремительная, упругая поземка.

– Я сначала отражение увидел! – заторопился рассказать Максим, слегка подвигаясь и одобрительно глядя на Лесю. – Как только руку убрал, смотрю: а под водой-то – прозрачно! Точно окно. И как будто кто-то меня надоумил, я возьми и шагни! Прямо туда. Вот интересно, думаю, а что там, внизу?

И он склонился над прозрачным окном. Будто высматривал на дне ручья снующих во все стороны быстрых маленьких рыбок.

Леся тоже посмотрела вниз. Там, в глубине, прямо под ногами девочки, как ни странно, начиналась призрачная улица, мощеная булыжником. Она круто уходила вниз, и вдалеке, на самом дне этой прозрачной пропасти виднелись дома.

– Вот здорово! Эх, попасть бы туда... – мечтательно протянул Максим, не двигаясь, впрочем, с места.

– Знаешь, Максик, – сказала Леся. – У меня такое чувство, что тут у нас под ногами – здоровущий телескоп.

– Или наоборот, микроскоп, – поддакнул Максим и незаметно для Леси ухмыльнулся. Какие же они все-таки наивные, эти девчонки!

– И мы сейчас стоим прямо на его стекле. Ну, на объективе, – упрямо продолжила Леся. – А как ты думаешь, сколько оно еще нас выдержит?

Словно в подтверждение ее слов с прозрачного дна раздался негромкий, но вполне характерный треск. Ребята поглядели друг на друга и, как по команде, не сговариваясь, разом выскочили из воды.

Ветви ракиты недовольно покачивались на берегу, а прозрачный квадрат медленно поднимался со дна. Через минуту он уже был на самой поверхности воды. И там, в нем, как в огромном стереоскопическом калейдоскопе, был этот удивительный белый город.

Город словно нарисовали на холсте снежными кистями и зимними красками. С одной лишь только разницей – деревья в нем качались под настоящим ветром. И улицы засыпало мелким колючим снегом. А между домов бежала маленькая черно-серебряная фигурка.

На перекрестке она неожиданно обернулась, и Макс с Лесей одновременно выдохнули:

– Денька!..

– По-моему, это вход в какой-нибудь параллельный мир, – в очередной раз предположил Максим. – Навроде демо-версии.

Леся только вздохнула украдкой.

Она уже порядком устала от его гипотез. К тому же девочке казалось, что все, увиденное ими в этом странном зеркале-ручье, на самом деле происходит где-то совсем неподалеку. Она будто наяву слышала вой ветра в этом городе. А к ветру иногда примешивались еще какие-то похожие звуки, от которых, однако, мороз продирал по коже. И вновь, и вновь чувствовала Леся, как этот призрачный ветер обдувает ей ноги.

– Никакой это не мир. Денис теперь – в Черном Городе. И мы его увидели, – решительно сказала Лучшая Ученица Травоведно-Зверознатного лицея прошлого года. И, между прочим, награжденная за успехи золотой медалью!

– Вообще-то, очень похоже, – глубокомысленно изрек Максим. – Из того, что я об этом месте слышал... А чего же Деньке там понадобилось, интересно?

У Максима, несмотря на то, что он уже давным-давно вырос из раннего дошкольного возраста, всегда были про запас тысяча "как?" и две тысячи "почему?".

– Много будешь знать – скоро на пенсию выйдешь, – погрозила ему пальцем Леся. – Ты мне вот лучше скажи, с технической точки зрения: что это за окно такое? И как это оно нам указывает, где сейчас может быть Денис?

– Об этом же и я все время мыслю! – сообщил Максим, в свою очередь назидательно уставив указательный палец. – Только ты мне мешаешь думать, уж извини, Лесь. Надо ведь хорошенечко сосредоточиться.

– А ты тогда думай вслух. Как, что-нибудь ценное уже пришло на ум?

– А то! Я, помнится, еще в лагере, в первый сезон Лицея, ребятам рассказывал про специальные компьютерные тренажеры, – начал Максим. – Мой старший брат где-то вычитал, что за рубежом уже давно выпустили специальные очки. Наподобие виртуальных шлемов, только миниатюрные.

Как только их надеваешь – сразу видишь какой-нибудь иной мир. Причем цветной, широкоэкранный, со стереозвуком. Во всех подробностях и мельчайших детальках.

– И что это за мир? – подбоченилась Леся, разбиравшаяся в травах и лекарствах гораздо лучше, нежели в компьютерных и прочих информационных технологиях.

– Виртуальный, – с большим и светлым чувством собственного превосходства пояснил Макс. – Его, конечно, сначала придумывают художник с дизайнером. Потом они пишут специальную программу. И вот она-то как раз и рисует, сама, представляешь?

А, ну, как это окно, в ручье – те же очки, только стекло у них побольше? И кто-то нам специально все это показывает, и город, и Дениса?

– Или же оно само – наши желания исполняет, – подхватила Леся.

– Ну, с учетом характерных особенностей данного мира... – начал важно пояснять Максим. Так что Лесе немедленно захотелось звонко щелкнуть его по носу. – Тут ведь компьютеров нет, их в Архипелаге магия и волшба заменяют.

Вполне может быть, что перед нами – тоже монитор такого магического компьютера. И он пока настроен, может, и специально для нас, на Черный Город. Там сейчас Денис как раз по улице идет.

Макс поправил очки указательным пальцем и хмыкнул.

– Только чего-то слишком мрачно там у них. Неуютно. Как в мире компьютерных "стрелялок" – "Дума" или, скорее, "Квэйка".

– А ты в это веришь? В эти магические компьютеры? – подозрительно сощурилась Леся.

– Спрашиваешь! Твой покорный слуга, между прочим, призер районных компьютерных соревнований! – неуверенно похвастался Максим. – Ну, конечно, там все больше игры были. Да и место только второе...

– Ну, если здесь в ручье действительно монитор, – Леся призвала на помощь все свои познания в компьютерах. – Тогда... тогда где-нибудь должен быть и пульт управления этим окном. Наподобие клавиатуры.

– Вот! Вот об этом же была и моя главная супермысль! – воскликнул Максим, вторично уставив указательный палец в небо. – Только ты опять мешаешь мне ее хорошенечко додумать.

– Ну-ну, давай думай, – кивнула девочка.

И пока великий мыслитель размышлял об особенностях дистанционного управления магическими окнами в местных весенних ручьях, Леся вернулась к воде. Однако прозрачное окно уже заволокло темным. Словно на тот город надвинулись тучи и заслонили его от глаз двоих друзей.

Леся еще долго смотрела в черный квадрат другого мира. А потом осторожно вынула из кармана пальто плоский кожаный футлярчик. Он не пропускал влаги, но Леся удивилась бы несказанно, узнав, какие еще силы и энергии не пропускает маленький коричневый мешочек. Это была вещь волшебницы.

В кожаном футляре Веры Николаевны лежал плотный листок белой бумаги. Чистый с обеих сторон, кроме поясняющей бледной надписи: ДЛЯ ЗАМЕТОК. Его нужно было передать Денису, но только в каких-то особых обстоятельствах. И Леся теперь думала, сумеет ли она правильно определить или почувствовать, когда именно придет это важное время особенных обстоятельств.

Немного подумав, она махнула рукой.

"Только Дениса сначала нужно еще разыскать!" – мысленно показала самой себе язык Леся. – "Что там говорила Вера Николаевна насчет того, чтобы довериться чувствам? Попробую, пожалуй, пока наш умник сочиняет свои теории..."

И она переложила заветный футлярчик во внутренний карман пальто.

Туда, где уже лежал и ждал своего часа другой конвертик, и тоже с листом бумаги. Но в отличие от первого, чистого листка, этот был исписан мелким почерком.

Леся хоть и не заглядывала в заклеенный конвертик, но знала это наверняка. Потому что она вовсе не случайно училась в Лицее Чародейства и Волшебства. Есть вещи, которые чувствуешь и так, на расстоянии. Особенно если они – из разряда легко предсказуемых неприятностей.

– Ну, что, добры молодцы да красны девицы? Будем так и дальше раздумывать? Или все-таки действовать пора пришла?

Леся мгновенно обернулась. И тут же от радости прикрыла рот ладошкой.

У куста ракиты, где еще минуту назад было пусто, стоял высокий и кряжистый старик. Он был одет в рубаху навыпуск и синие казацкие галифе, заправленные в мягкие яловые сапоги.

Да, со времени их последней встречи Егорий Ильич – а это, конечно же, был он! – мало разнообразил свой прежний и, надо признаться, весьма непритязательный гардероб. Как и в прошлый раз, у него за плечом была походная котомка. А неизменная дубинка лежала у ног.

Внук знаменитого муромского богатыря оставался верен себе и по части разговора – все так же был притворно-грубоват и ироничен. А мохнатые брови Егория Ильича опять хмурились с напускной суровостью. Но после победы над Князем Нелюдой Лесю с Максимом ведь уже не обманешь!

И через минуту оба подростка уже были крепко прижаты здоровенными ручищами Егория Ильича к его широченной груди.

– Вы ведь от самого Берендея Кузьмича, да? – радостно улыбаясь, все время переспрашивала Леся.

– Что значит – от самого? – прогудел богатырь. – Берендею, почитай, чуть больше полтыщи лет будет, всего-то! Молод еще больно наш Берендеюшка, и умом и волосом, чтоб Егорию из Муромичей у него на посылках-то бегать!

И старик усмехнулся.

– Вернее будет сказать – по обоюдному нашему согласию тут я обретаюсь. И вас поджидаю, между прочим!

– А мы тут ход открываем! Под водой, – солидно заметил Максим.

– Вот те раз! Ну, и как дело, спорится? – с непритворным интересом глянул на мальчика Егорий.

– Да решаем вопрос помаленьку! – в тон ему ответил Макс.

– Ага! – кивнул богатырь. – Подсобить, может?

– Ну... не откажемся, в общем-то... – слегка наступил на хвост своему самолюбию наш великий изобретатель. – А как?

– Да просто-запросто, – пожал плечами Егорий. – Это ж у вас вроде окно, в воде-то? Верно?

Максим и Леся дружно кивнули.

– А коли и впрямь окно, то у окна всегда способ должен иметься. Где-нибудь. Чтоб его открыть, значит, – предположил Егорий, в глазах которого уже начинали поигрывать веселые и хитрые лукавинки.

– Легко сказать, должен! – с жаром воскликнул Максим. – А что за способ? Вот ведь в чем загвоздка?!

– Ну, известно, какой у окон способ, – кивнул Егорий. – Какая-никакая ручка, защелка, отщелка. Ну, на худой случай, и просто шпингалет сойдет.

– Шпингале-е-ет? – возмущенно воскликнул Максим тоном бывалого компьютерщика, которому вдруг предложили колоть грецкие орехи клавиатурой от его драгоценного "Пентиума"-4.

– Да погоди ты, Максик! – перебила его Леся. – А как ее найти, эту ручку?

– Так ведь искать должен тот, кому это положено, – деловито заметил Егорий. После чего развязал дорожную котомку и достал оттуда... Угадали?

Ну, конечно же, это была его знаменитая сыскная перчатка!

Егорий Ильич ведь не зря заправлял в Следопытном посаде. И перчатка его была всем на зависть.

Стальные колечки, из которых ее сплели, были пригнаны так хитроумно и плотно, что между ними трудно было отыскать даже малый зазор. И весила перчатка Егория Ильича, судя по большому количеству кольчужных колечек, столько, что должна была бы немедленно камнем пойти на дно. И утонуть, разумеется!

Но, тем не менее, повинуясь пристальному взгляду хозяина, перчатка тут же спрыгнула наземь и вмиг стала столбиком. Точно собачка, вынюхивающая добычу. А потом, исполняя безмолвный приказ Егория Ильича, опрометью кинулась в воду!

Ребята, затаив дыхание, ждали, тревожно переглядываясь. За чудо-перчатку они переживали отчаянно.

Но вот, спустя несколько минут в ручье забурлило. На поверхность воды вырвались огромные пузыри воздуха. И вслед за ними вынырнула перчатка и помчалась к берегу во весь опор! А за ней бурлило отчаянно!

В мгновение ока она отряхнулась, стремительно взобралась по ноге Егория Кузьмича и удобно устроилась на его широкой ладони. Казалось, что она даже ластится к своему доброму хозяину. Прямо как котенок, только что напившийся вволю теплого молочка.

– Красавица моя, – ласково пробормотал богатырь, оглаживая перчатку как живую. Впрочем, ведь именно так оно и было?!

– Ну, что ж, милости просим, – кивнул Егорий. – Как говорится, не в дверь, так в окно – все сгодится!

Взорам ошеломленных ребят на месте белого прямоугольника уже понемногу раскрывалось большое отверстие. Оно зияло темнотой, как люк у боевого десантного корабля. И вода туда почему-то вовсе не заливалась!

– Вам туда, кажись, – сказал богатырь. Но сам и не двинулся с места.

– Как же так? – растерянно произнес Максим. – А вы разве не с нами... туда?

И он указал на раскрытое в воде волшебное окно.

– Как знать. Может, и я за вами последую, – загадочно пообещал Егорий Ильич. – Но только как время сбудется. Ныне мне недосуг – еще кое-кого подождать надо. Чтобы, значит, встретить и принять честь по чести.

И, видя, что ребята заметно приуныли, богатырь отечески улыбнулся.

– Да вы не тревожьтесь. Дорожка эта проверенная. Как есть прямоезжая. Ну, а коли вы пешие – значит, будет прямоходная. Вот и весь сказ.

И он басовито захохотал, искренне радуясь найденному хитрому словцу.

– А куда же мы выйдем? – нервно спросил Максим. Перспектива одним отправляться в подводный туннель ему как-то не слишком нравилась.

– Выйдите как раз туда, куда надобно, – подбоченился Егорий. – Там вас и ждут, там на вас и надеются, – прибавил он со значением. – Так что поспешайте, покуда окно не закрылося. Того и гляди, ненароком ветер подводный поднимется! А он мастер всякими форточками хлопать.

С этими словами богатырь шагнул в воду и протянул Лесе руку.

– Опирайся и шагай вниз, дева. Да не бойся ничего. Эта дорожка ведь не железом рытая, потому теперь и опасности никакой вам не будет.

Леся, а вслед за ней и Максим с помощью богатырского старика шагнули в темный проем. Тотчас под ногами ребят обнаружились ступени. Они резко уходили вниз, в непроглядную и неуютную тьму.

– Как окно закрою – враз светлее будет, – пообещал Егорий Ильич. – А ты, дева...

Он притворно и шутливо погрозил Лесе пальцем.

– Береги, что дадено. И коли отдавать придется – сперва убедись, что в верные руки будет отдано. Ну, ступайте. До скорого свиданьица, между прочим!

За спиной ребят раздались громкое журчание, а затем плеск. И в следующую минуту они оказались в кромешной тьме.

Леся и Максим замерли от страха, но впереди уже брезжил неясный желтый свет. Казалось, он остановился всего в нескольких шагах от наших путешественников.

Было похоже, что на полу подземного хода сидел большой и живой светляк. Виден был только его огонек, будто заключенный в темный шарик. Но едва лишь удивленные ребята шагнули к нему, как огонек тут же двинулся с места и не спеша покатился вперед.

Изредка он останавливался и поджидал, точно желая убедиться, что ребята следуют за ним.

– Надо же! Как волшебный клубочек в сказке! – чуть запыхавшись от волнения, проговорил Максим.

– Похоже на то, – кивнула Леся, зачарованно глядя на огонек. – Чудеса, да и только... Ну, что – пошли?

– А чего нам еще остается? – резонно заметил большой скептик и пессимист Максим. Хотя он сам так не считал, будучи убежденным реалистом – ни больше, ни меньше.

Странно, как с подобными взглядами он еще учился в Лицее Волшбы и Чародейства. Но Максим потому и выбрал себе для главного обучения именно Мастеровой посад, потому что там все подчинялось законам физики и прочих наук. А магия, как считал Макс, всего лишь одна из этих наук. Пусть пока еще и малоизученная.

И они пошли за светящимся шариком. Но очень скоро им пришлось порядком прибавить шагу. Шарик света бодро катился по-прежнему в нескольких шагах впереди, упорно не сокращая дистанцию между собой и ребятами.

Лесе и Максиму приходилось внимательно смотреть под ноги. На ощупь полы подземного хода были земляными, но слишком уж плотными. Точно кто-то специально утрамбовывал эти галереи. Вот только о том, какой силы и величины должен был быть этот "кто-то", ребятам почему-то вовсе не хотелось думать в этом таинственном месте. К тому же, после встречи с потомком самого Ильи Муромца им было что обсудить.

– А ты заметил, Макс, как Егорий Ильич странно сказал, – шепнула Леся, стараясь не терять из виду светящийся огонек. – "Ныне мне недосуг – еще кое-кого подождать надо. Чтобы встретить честь по чести".

– Ага! Конечно, Лесь.

– Вот интересно, кого это он ждать собрался? Не на подмогу ли нам?

– Может, и так, – кивнул Максим. – Особенно с учетом того, что наша "экспедиция" становится все опаснее. А кто мне еще в Закрытке говорил: сбегаем, передадим Денису кое-что – и обратно?

Ответом ему было благоразумное Лесино молчание.

– Ничего себе, сбегали! – не унимался Макс. – Мы уже тут прямо как Садко, чуть ли не по дну морскому идем.

– А ты думаешь, я сама много знала? – тихо огрызнулась Леся в ответ. – Зато нас никто одних не бросил – видишь, Егорий, оказывается, давно поджидал.

– Ага, – кивнул Макс и, оступившись, чуть не грохнулся во тьму. – Представляю, как он все это время за кустом стоял и потешался, на нас глядючи!

– Ну, да, чувства юмора ему не занимать, – согласилась Леся, решив, что для счастливого исхода их экспедиции ей все-таки следует иногда соглашаться с Максом. Хотя бы через раз. – Ну, на то он и волшебник... Хотя, может быть, он хотел, чтобы мы непременно сами это окно нашли? Вернее, ты нашел, – дипломатично поправилась она.

– Ну, да. Вполне возможно. Но мне знаешь, что из головы нейдет? – обернулся Максим и вдруг остановился, точно вдруг вспомнил что-то еще. – Он ведь еще одну странную вещь сказал, этот Егорий Ильич! Очень странную.

– Какую? Про подводный ветер, да?

– Ну, про ветер это уж он так прибавил, по-моему. Больше для красного словца, – неуверенно предложил Максим. – Меня вот совсем другое смутило. Эта дорожка, сказал Егорий Ильич, не железом рытая. Потому теперь и опасности никакой вам не будет. Помнишь?

А причем здесь железо, скажи, пожалуйста? И какая от него может быть нам опасность?

– Ну... – протянула Леся задумчиво. – Думаю, все дело в том, что мы с тобой, Макс, все-таки под водой находимся. Ручьи-то, они все в реки впадают. Так, может, и мы с тобой уже под какой-нибудь большущей рекой идем! И над нами сейчас самое ее русло находится.

– Вполне. И что с того?

– Ты же сам любишь с разными железными штуками возиться, – рассудительно пояснила Леся. – А от реки может быть большая влажность тут, в подземном ходе. И если он крепится... ну, тоже какими-нибудь железными штуковинами, тогда существует большая опасность, что они однажды проржавеют.

– Угу, – хмыкнул Макс. – И уж тогда нам – точно капец! Полный и окончательный! Это ты хочешь сказать?

– Типун тебе на язык! – строго сказала Леся. – Еще накличешь беду на наши головы! Пошли лучше скорее за светлячком – мне кажется, ему уже наскучило нас ждать. А насчет ржавчины и всего такого прочего, между прочим, можешь и на ходу поразмыслить, – посоветовала она, снова трогаясь в путь. – Не зря ведь Уткин, один тип из нашего класса, все время говорит, что на ходу думается лучше.

– Это еще почему? – ревниво осведомился Максим, прибавляя шаг.

– Потому что в этом случае к скорости движения твоих мыслей прибавляется еще и скорость движения твоего собственного тела, – заученно сказала Леся, как бы припоминая слова одноклассника. – Получается общий, суммарный вектор скоростей. И он будет больше, чем каждая из скоростей по отдельности.

– Дурак он, ваш Уткин, – сумрачно произнес Максим. – Ничего в механике не смыслит.

– Не скажи, – ответила Леся, резко сворачивая вслед за огоньком куда-то в сторону. – Наш Уткин – обладатель дискретно-аналитического ума. И все его прогнозы обычно сбываются. Особенно насчет предстоящей контрольной по физике.

– Меньше надо возле учительской оттираться, – убежденно заявил Максим, не верящий в таких дискретных аналитиков.

Потому что "дискретный" – в переводе с латыни значит "раздельный", "прерывающийся". А разве ж можно анализировать раздельно с остальной жизнью? Это будут пустые философствования и мечты, напрочь оторванные от действительности, убежденно считал Максим.

Вот как, наверное, у этого ихнего Уткина.

Кроме того, Максим категорически не признавал и прерывающегося анализа. Может быть, оттого, что он сам давно уже привык анализировать все на свете. Причем – постоянно, без перерыва на обед и ужин. Иногда – даже отрывая для этого полчасика сладкого сна. При условии, что тема рассуждений была уж слишком интересной.

А интересовало Максима абсолютно все на свете. Но опять же – только при условии, чтобы это было как-то связано с техникой или родственным ей науками.

Поэтому сейчас он крепко задумался. В самом деле: ну, причем здесь железо, о котором поведал им, словно бы вскользь, внук муромского богатыря Егорий?

По его словам, получалось, что опасность могла исходить даже не от самого железа. А от подземного хода, начинавшегося за окном на дне широкого ручья. При условии, если бы его рыли железом. Ну, лопатами там, или какими-нибудь роющими механизмами. Вот только – почему?

Ведь холодного железа, если верить всему, что говорили в Лицее учителя, и что сам Макс читал в ужастиках и прочей фантастике, как раз боялась вся основная нечисть. И вампиры, и оборотни, и ведьмы всякие. И всегда норовила обходить его стороной, за версту.

Отчего же теперь в Архипелаге остерегались всего, связанного с железом? Да еще и такие могучие чаровники как Егорий Ильич?

Вон, как он подшучивает над самим Берендеем! По всему видать, и магических знаний, и физической силы, и драгоценного жизненного опыта старику не занимать.

Так причем здесь железо? Почему оно таит в себе такую великую опасность?

Отныне Максим уже совсем не жалел, что согласился сопровождать Лесю в ее "коротеньком путешествии" в Архипелаг. "Всего лишь снести Денису одну весточку"...

Как бы не так! За время их учебы в Закрытке, тут, по всему видать, произошло что-то очень важное и скверное вдобавок. То, о чем предпочитают особо не говорить.

Значит, это – новая тайна.

Тэкс-тэкс...

Он на мгновение оторвался от размышлений, поправил очки и вприпрыжку поспешил за Лесей. Девочка уже понемногу стала оглядываться и сердито шикать на своего отстающего спутника.

Если б она только знала, какие мысли начинали роиться в аналитическом уме Максима! Подумаешь, какой-то там Уткин... Да у него и фамилия-то какая-то глупая!

Запыхавшийся Денис выскочил на перекресток. Узкие улочки убегали вдаль, теряясь в заснеженной тьме.

Фонари здесь горели ярче, нежели на городской заставе. Но их мачты были столь высоки, что Денис не мог и представить, кто тут залезает наверх менять масло и протирать огромные плафоны из толстого стекла, забранного сеткой.

Денис в растерянности огляделся. Ведь он точно слышал только что голос маленького волшебника, призывающий его на помощь – столько в этом крике было отчаяния, боли и страха. А напугать Маленького Мальчика вряд ли кто способен всерьез во всем Архипелаге.

И все же он только что призывал Дениса!

За спиной Дени возвышалась очередная заснеженная скульптурная группа. Такие же волки, но уже преследующие кабана.

Огромный вепрь с кривыми клыками отбивался от наседающих на него хищников. И если это тоже были волки из Призрачного мира, то можете себе представить, каких же размеров был этот кабан? Ростом вепрь вымахал выше самого вожака стаи!

"Не хотел бы я оказаться в этом мире!" – подумал Денис и поежился.

"Ты уже здесь!" – внезапно раздался в его голове глухой, нечеловеческий голос. Волосы тотчас зашевелились у мальчика под шапкой.

Он попятился и стал медленно отступать от скульптур, ошеломленно озираясь по сторонам. И тут же очутился в кольце безмолвных звериных фигур. Они неслышно окружили его, и множество желтых светящихся глаз уставились на бедного Дениса. Это была ловушка!

Пронзительным холодом веяло от этих существ, обитателей Призрачного мира, появившихся словно из-под земли. А, может, так оно и было в действительности?

Белые волки молча смотрели на пленника. Вожак переминался огромными лапами, точно ожидал еще чего-то и уже проявлял нетерпение.

А самое поразительное – то, что среди волков-оборотней стоял сам-друг и чудовищный кабан. Слюна пузырилась на концах его клыков, а маленькие сердитые глазки злобно буравили мальчика.

Денис быстро обернулся. Постамент был пуст.

Так значит, получается, что все скульптуры в этом городе – это застывшие жители Призрачного мира? И здесь, в Черном Городе, мир оборотней выходит на поверхность именно таким образом? Соприкасаясь с внешним миром Архипелага?

Но времени на догадки у мальчика уже не оставалось.

Белые волки глухо заворчали, потому что по самой широкой улице к ним приближалась фигура в темных одеждах. На ее голове был просторный капюшон, низко надвинутый на глаза. За плечом – дорожная котомка. А в руке пришелец сжимал сучковатую палку, очевидно, служившую ему посохом.

Поравнявшись с оборотнями, он лениво и небрежно замахнулся палкой на волков.

Ближайший к нему волк-оборотень не двинулся с места, зато оскалился, продемонстрировав огромные зубищи, и угрожающе зарычал.

– Прочь, ночное отродье! – спокойно, с сознанием собственной силы и правоты проговорил человек с посохом. – Убирайтесь в свои подземные пещеры. Этот человек – мой!

Общий злобный рык волков был ему ответом. А кабан смерил дерзкого пришельца бешеным взглядом, взвизгнул и крепко расставил ноги, приготовившись к смертельной драке.

Волки как по команде дружно расступились. И тем самым оттеснили Дениса к стене близстоящего дома. Он вжался в нее как стебель дикого плюща. Но, увы, здесь стена была высокая и глухая, совсем без окон. И в ней не было ни единой лазейки, чтобы улизнуть.