Денис Котик и Ржавые Заклинания

ИСТОРИЯ ВТОРАЯ. НИЧЕГО НЕ ДОВЕРЯЙ ВЕТРУ

Старую нищенку Вран приметил еще издалека, на углу бывшего квартала Искусных Стеклодувов, возле переулка Милостивых Ростовщиков. Вокруг громоздились кучи мусора и застарелого сора, поскольку нового сора в Черном городе отродясь не бывало. Только пыль с тракта, разносимая неутомимым суховеем, да песок, который хрустел на зубах всякого, кто отважился бы забрести сюда по лихому делу.

Маленькая старушонка в старом платье и темном платке, с серыми мышиными волосами и чумазым изможденным лицом деловито копалась в развалинах. Очевидно, она искала там какие-нибудь объедки, и если так, то ее попытки были тщетны. В руинах бывших домов водились крысы. Они давно подчистили на городских улицах все мало-мальски съестное и не очень пригодное в пищу, даже на крысиный непритязательный, всеядный вкус.

Временами старушка принималась тихо бормотать себе что-то под нос. Поравнявшись с ней, Вран понял, что это так она пела – ворча, кривясь и шепелявя.

В любом случае, присутствие живого существа в этой разрушенной части города было странным. А Вран был очень подозрителен во всем, что касалось живых существ, предпочитая никому из них не доверять безоговорочно. Поэтому он указал на нищенку заостренным наконечником посоха и усмехнулся:

– Ты что же это тут, баушка, грибы собираешь, что ли?

С минуту нищенка равнодушно смотрела на Врана, а затем неожиданно и сладко зевнула.

– А тебе что за дело, паренек?

(Вран еще на подступах к городским заставам набросил на себя обличье мальчишки Котика.)

– Тоже что ли – гры-ы-бник?

И она мелко рассмеялась, отчего тут же затряслась всем своим тщедушным тельцем.

– Грибник, а то как же... – усмехнулся Вран, невольно подстраиваясь под тон нищенки. – На этих пустошах да развалинах такие делянки порой найдешь – закачаешься!

Он представил себя со стороны, с детским лицом и с лукошком в руке. После чего едва не прыснул со смеху.

– Нет, паренек, шалишь, – пробормотала сметливая старуха. – Ты ж идешь как бык, никакой дороги не разбираешь. По грибы так не ходят.

– Где ты тут дорогу узрела, старая? – засмеялся Вран, деловито изучая нищенку. Несмотря на развалины прежних людских жилищ, присутствие тут живого человека было столь же странным и нелепым, как если бы из руин на Врана вдруг выскочил размалеванный клоун в колпаке и белоснежном балахоне с бубенчиками. Живому человеку делать тут было нечего.

– А я много чего вижу, – прошамкала та. – И прошлое, и нынешнее, и путь-дорогу укажу, коли заплатишь.

– А на что мне твоя дорога, старая, коль сама говоришь – их я не разбираю?! – расхохотался Вран.

– Потому я и послана, чтоб сказать про то же, – заодно улыбнулась нищенка.

– Кому сказать? Про что? – нахмурился Вран. – Ну-ка, выкладывай, старая ведьма...

– Не такая уж я и старая, – тут же строго возразила нищенка. – А тебе велено сказать вот чего!

И она протянула к нему руку.

Ты должен вернуть то, что взял незаслуженно. Потом добровольно предаться в руки судей и понести то наказание, которое заслужил. И, коли тебе повезет, после еще три десятка лет будешь отслуживать за то, что содеял. Верой, правдой и животом своим.

– Так ты – посланка? – сощурился Вран. Он силился разглядеть под внешностью этой замызганной нищенки какую-нибудь другую, более серьезную сущность. И не мог этого сделать, наверное, потому что искать было нечего.

– Какая из меня посланка? – ухмыльнулась нищенка. – Сорока я. Простая, белобокая. Трещу, что велено. О чем – не ведаю. Тебе уж лучше знать.

Она плотнее запахнулась в платок, поскольку на улицу вновь прилетел легкий и шальной ветер. Врану на миг показалось, что этот ветерок вырвался из складок ее убогого рваного одеяния.

– Кем же велено?

– Откуда мне знать-то? – простодушно ответила нищенка. – Во сне приснилось, оттого и запомнила крепко. Мои-то сны не чета вашим, молодым...

" Что ж, такое вполне может быть у волшебников Буяна", – подумал чародей. – "В конце концов, так ведь даже проще – внушить во сне приказ, ничем не рискуя. Проверить-то исполнение всегда можно!"

Он покачал головой.

– Что тебе еще велели?

– Не велели – предупредили, – пожала она худыми плечиками. – Передать тебе эту трескотню слово в слово и спросить ответ. Так будет ответ?

– И, конечно, спросят тебя опять-таки во сне? – не спросил, а, скорее, констатировал Вран.

Ответом ему была кривая ухмылка нищенки.

– Что ж, ладно. Быть по-твоему, – кивнул Вран. – Передай своим ночным хозяевам вот что.

Он выпростал руку из плаща и сложил пальцы в кукиш. А потом поднес его к самому носу нищенки.

– Вот это они получат. Шиш с маслом. Так и скажи.

Та даже не отшатнулась. Спокойно и уныло старушка смотрела на Врана, точно этот обидный жест ни в коей мере не предназначался ей самой. И ведь так оно и было!

– И кстати, не советую тебе больше попадаться на моем пути, – свистяще прошептал Вран. – Не люблю, знаешь ли, дурных вестей. Я ведь и сам горевестник хоть куда. Так-то, старая!

И он зашагал вперед, не оглядываясь, уверенно покачивая посохом и обходя мертвые лужи с желтоватой, затхлой водой.

– Мяу-мяу, – беззвучно прошептала ему вслед нищенка, морща нос, как кошка, собирающаяся чихнуть. – А вот и ошибаешься, чародей. Твоя выйдет промашка. Никогда и ничего не доверяй ветру. И не бросай на него слов.

В тот же миг она бросилась наземь, прямо на кучи щебня. Полы ее рваного черного одеяния громко захлопали на резко усилившемся ветру, как крылья.

Спустя минуту на этом же месте сидела худенькая серая кошка с жалобными глазами. Она аккуратно полизала лапку, умильно потерла ею запыленную мордочку. А затем неслышно шмыгнула в подвал под развалинами соседнего дома. Похоже, она совсем не опасалась местных крыс, хотя здешние хвостатые разбойницы достигали внушительных, прямо-таки ужасающих размеров.

В это же время на другом конце света, в Закрытом мире две девочки стояли на остановке троллейбуса. "Рогатые" машины приходили одна за другой, но девочки оставляли их без внимания. Они вообще никуда не собирались ехать, потому что каждую ждал собственный путь.

Они тихо разговаривали, изредка посматривая друг на друга и уворачиваясь от веселых брызг, летевших из-под колес несущихся мимо лихих иномарок.

Обычные девочки в обычном городе. Но если бы кто-то услышал, о чем они говорят, он бы немедленно усомнился в кажущейся обыденности и простоте этой сцены.

– А как ты меня нашла? – недоверчиво говорила одна.

– Кто ищет, тот всегда найдет, – нехотя отвечала другая.

– Честно говоря, меня это очень удивило.

– А я уже устала удивляться. Вам удивляться, между прочим.

– Что ты имеешь в виду? – спрашивала одна.

– Тебя и Дениса. Ну, может, еще кого-нибудь. Я не знаю.

– Вот еще глупости... Не понимаю, о чем ты.

– Как сказать, подруга... как сказать.

– А ты мне не подруга. Мы ведь с тобой не дружим. Странно ты говоришь...

– Да это я просто так, к слову.

– Знаешь, мне не нравится этот наш разговор. Говори, чего звала, или я пойду.

Одна из девочек на миг задумалась. Другая ждала, поджав губы и нетерпеливо переступая ботиками по мокрому асфальту.

Наконец первая решилась. Она протянула маленький конвертик, сложенный пополам.

– У меня большая просьба, – быстро проговорила она, отводя глаза. – Передай это Денису.

– Что это? – удивилась девочка, резко отстраняясь от конвертика, как от змеи.

– Ничего страшного, – пожала та плечами. – Просто... записка.

– Неподписана, да еще и почерк изменен? – усмехнулась девочка.

– Ты что, сквозь конверт видишь? – вздрогнула ее собеседница.

– Просто пытаюсь догадаться, – объяснила девочка. – Вот только причем здесь я? Тоже мне, почтальона нашла. Сказала бы лучше своей супер-пупер-модели!

– Притом! – перебила ее другая. – Я его на день рождения пригласила.

– А он?

– А он не придет, – зло прошептала девочка.

– Не придет? На день рождения? – протянула ее названная почтальонша. – К тебе?

– Представь себе... – огрызнулась именинница. – Но он должен прийти.

– Почему? – ее собеседница вдруг тут же успокоилась и пожала плечами, с виду – совсем равнодушно.

– Должен, – твердо сказал та. – Просто должен, и точка.

И тихо всхлипнула. Однако тут же взяла себя в руки.

– Я же вижу – у вас что-то есть. У тебя, у Дениса. Весь этот год вы уже какие-то другие. Как после лета пришли в школу...

– Ничего у нас нет, – тихо сказала девочка. – Ничего. Ты ошибаешься.

– Ага, – кивнула именинница. – Как же... Запомни, у меня есть глаза и голова на плечах. Я не то, что все эти наши... курицы! Вечно смотрят тебе в рот, трещат без конца, а того, что вокруг творится, на два метра не видят.

– Это ж твои подружки! – девочка иронически скосила на нее блестящие глаза.

На самом же деле она была очень встревожена, но изо всех сил старалась этого не показывать. Тем более, в присутствии непосвященной в тайну Лицея.

Именинница только рукой махнула.

– Не об этом разговор. Я тебя просто прошу: передай ему эту записку. Тебя он послушает, я знаю.

– Почему это? – прищурилась девочка.

– Я не могу объяснить, – покачала та головой. – Я просто знаю, и все. Чувствую.

– Ладно, – пожала та плечами и взяла конвертик. – Мне-то что? Передам, хоть мне к нему и не по пути.

– А вот это ты врешь! – гневно сверкнула глазами девочка. – Не смей мне врать! Думаешь, мне так легко было обратиться с такой просьбой к тебе? Ведь вы...

Она осеклась, потом опустила голову и побрела прочь.

Вторая девочка провожала ее взглядом, покуда симпатичная фигурка в модной блестящей куртке не скрылась за углом перекрестка. Затем девочка внимательно оглядела конверт.

Он был без адреса и каких-нибудь других пометок. Только в углу было аккуратно выведено

Денису Котику. Лично!!!

Слово "лично" было жирно подчеркнуто, и после него стояло аж три восклицательных знака.

Обратная сторона конверта была тщательно заклеена суперклеем, и в местах соединения были аккуратные и красноречивые метки, сделанные шариковой ручкой. На случай, если кому-нибудь придет в голову открыть конверт раньше адресата.

Девочка криво усмехнулась, а потом ненадолго задумалась.

Вокруг спешили прохожие, проносились машины, а она все стояла под навесом троллейбусной остановки, опустив глаза. Неожиданно рядом притормозило маршрутное такси, из тех покладистых и юрких микроавтобусиков, что всегда останавливают "по требованию". Девочка бегло глянула на номер и бросилась к машине.

Она вышла из автобуса через четверть часа. Огляделась, вспоминая знакомые приметы, и зашагала туда, где светлели прямоугольники окон старенькой девятиэтажки. Именно в этом доме и жил небезызвестный ей Денис Котик. Правда, у него дома она еще не бывала.

Войдя в подъезд, девочка поначалу хотела просто бросить конвертик в почтовый ящик и уйти. Но уже на ходу передумала и стала пешком подниматься по лестницам. На лестничной клетке позвонила и стала спокойно ждать. Время было уже позднее, и Денис должен был сидеть дома, это сто процентов!

Очень скоро за дверьми квартиры послышались шаги. Однако никто не стал спрашивать "кто там?". Не уловила девочка и движения у дверного глазка. А на такие вещи у нее всегда было особенное чутье. Хотя она толком и не знала, откуда оно и зачем ей дано.

Дверь открылась.

Девочка подняла глаза, ожидая увидеть такую знакомую рыжую физиономию Дениса. Или на худой конец кого-нибудь из его родителей.

Но из дверного проема в лицо ей неожиданно сверкнуло рыжее пламя с серыми завитками! В нем лишь с большим трудом можно было распознать очертания высокой человеческой фигуры. И, что поразительно, оно совсем не обжигало!

В страхе девочка отшатнулась. А удивительное пламя как-то странно, совсем по-будничному вздохнуло, затем посерело, поблекло и словно бы нехотя уползло вглубь комнаты. Оттуда тотчас послышался громкий и почему-то немного сердитый, но вполне людской голос.

– Ну, что ты там стоишь? Заходи скорей, а то всю квартиру мне просквозишь.

После чего голос проворчал что-то, уже совсем невнятное и сварливое.

Девочка по характеру была смелая, спокойная и рассудительная. А потому первым впечатлениям привыкла сразу не очень-то доверять. Поэтому она глубоко вздохнула, как перед прыжком в воду, на цыпочках переступила порог и осторожно заглянула в квартиру.

Там, у стеклянных дверей стояла высокая пожилая женщина. Черты ее лица были неразличимы в сумерках прихожей. И никакого пламени или другого огня!

– Ты ведь Леся будешь, верно? – подбоченилась женщина, уперев руки в крутые бока.

Девочка робко кивнула. Она осторожно оглянулась по стенам в поисках какого-нибудь очередного подвоха. Но, по крайней мере, в прихожей, они были одни.

– Не бойся, никто тебя здесь не тронет, – сказала женщина уже чуть ласковее. – Посуди сама: я же не знала, что у тебя сорочий глаз?!

– А как это – сорочий? – пролепетала девочка, совсем сбитая с толку.

– У тех тоже глаз наметан на всякие блестящие вещи, – строго пояснила женщина. – Только они еще языком много треплются, балаболки. Просто совсем удержу на этих сорок нет. А так ведь можно и важное, правильное слово на ветер нечаянно упустить. Согласна? Вот то-то же!