Денис Котик и Ржавые Заклинания

ИСТОРИЯ ВОСЬМАЯ. КОШАЧИЙ КОГОТЬ И БУМАЖНЫЙ ЛИСТ

– Бабушка! – заорал во все горло Денис. – Берегись!

Хотел ли Денис предупредить об опасности, и какой именно – так и осталось неизвестным. Потому что все взоры были обращены на распахнутые двери избушки. В них стояла суровая и бледная волшебница!

Волосы Веры Николаевны были собраны в жесткий пучок. Черная цыганская шаль с красными и зелеными цветами развевалась за ее плечами, словно крылья. На указательном пальце правой руки волшебницы пламенел массивный перстень с красным камнем-рубином. А ее глаза метали зеленые молнии!

Над Враном зашумел ветер черных крыл. Его нос заострился и потемнел подобно вороньему клюву. А клюв у ворона твердый – с легкостью дробит лошадиные кости. Да и человечинкой не побрезгует!

– Что это? – закричала Леся.

Денис с Максом, не сговариваясь, тут же оттеснили ее назад, заслоняя собой. Макс яростно шарил в карманах, которые у него тоже были бездонны, как у Маленького Мальчика. При этом на его губах цвела нехорошая, решительная улыбка.

Денис весь подался к бабушке. Волшебница спокойно смотрела на Врана. Губы ее были плотно сжаты, но из горла волшебницы, невесть каким образом, лилось громкое и сердитое шипенье. А Вран злобно каркал, точно рассвирепевшая ворона, и его глаза метали молнии.

– Отойдите все! – громко крикнул Берендей. – Еще не хватало мне, чтобы малышня угодила под родовые заклятья! Опомнись, Доминик! Твоему роду не устоять против лесных Котов!

Несмотря на очевидную неуместность ситуации, Денис вдруг почувствовал огромную, заливающую все сердце гордость. За своих предков, за свой род, в котором были, есть и будут такие волшебницы! И за себя, который тоже принадлежит к роду отважных храбрецов и справедливых чародеев.

Денис уже догадался, что Вран призвал на помощь своего родового предка. Или же тот сам овладел своим далеким потомком, вселившись в несчастного чародея-отступника. Ибо только сильные и знающие волшебники способны выдержать такое!

– Вот, наконец, мы и встретились... Давно я тебя поджидаю! – каркнул Вран.

Клокотание в его горле стихло, и теперь изменился голос. Казалось, это весенний грач, сидя на заборе, пробует голос, подстраиваясь под звуки всего, что только можно было слышать вокруг. Это был и скрип несмазанного колеса, и далекое кряканье уток, и автомобильный клаксон, и надсадный, злобный собачий лай.

– Небось, заждался, касатик, – проворчала волшебница. – Хотя какой ты касатик – ворон ты. И душа у тебя, видать, чернущая уже стала, как перо да коготь!

Вран ничего не ответил. Только махнул рукой, словно широким крылом. И волшебницу отбросило к дверям. Чародей вскинул другую руку, прокричав властные, никем прежде не слышанные слова. Волшебница только и сумела, что заслониться правой рукой, выставив перед собой раскрытую ладонь как щит. Красный рубин ее перстня при этом резко потемнел и тускло блеснул.

Егорий Ильич с Берендеем кинулись ей на выручку, но волшебница закричала что было сил:

– Стойте! Не про вас это!

После чего судорожно обернулась к своему внуку.

– Денис! – крикнула бабушка Вера. – Позови ее! Ты сможешь!

Что она говорит, лихорадочно подумал мальчик, глядя на старую волшебницу?

Та сверкнула глазами как падучая звезда за мгновение до того, как рассыпаться на мириады огоньков, и яростно тряхнула головой. Она указывала на Врана!

"Книга! Она намекает на книгу..." – только теперь сообразил Денис. "Но что я могу сделать?"

Волшебница, видя, что внук все еще не понимает ее, беззвучно выругалась и закрыла глаза. Губы ее быстро-быстро зашевелились, но не произнесли ни слова.

Зато в голове Дениса поднялся настоящий ураган! Он разбросал в стороны, как старую мебель, обрывки его прежних мыслей, и несколько оглушительных мгновений метался в мозгу мальчика. Ощущение было такое, что кто-то одним махом решил навести в голове Дениса стремительную генеральную уборку. А затем туда ворвался и громовой голос.

– Ты что, не понимаешь?! Притяни к себе книгу. У тебя же есть лист!

Денис очумело взирал на волшебницу. Время будто застыло на миг и медленно, тягуче ползло серыми тенями по лицам людей и стенам избушки.

– Призови ее к себе! Мысленно! Просто – представь, как она идет к тебе! А я – отвлеку злыдня. Вместе мы его одолеем!

"Ах, вот оно что!" – сердце Дениса возликовало. – "Притянуть книгу к себе. Ведь мой листочек – тоже ее частичка. И книга всегда хотела присоединить к себе утраченную часть. Потому и благоволила ко мне. А бабушка тем временем будет ему мешать сопротивляться. Я все понял!"

Он быстро кивнул и простер руки к беглому следопыту. Всей силой своего существа Денис представил, как он вытягивает из отступника пылающий синий уголек. И тут же с восторгом почувствовал, как тот вроде бы сдвинулся в душе Врана и тоже потянулся в ответ на зов.

На лице Врана пролегли две глубоких и жестких складки. Конечно же, он сразу почувствовал, что в нем творится неладное. Но откуда же он мог знать наверняка, что это просто стремятся друг к другу две, пусть и неравные, но все-таки части одного Целого!

Вран окружил себя вихрем бешено крутящихся крыльев. Казалось, он действительно обретает их, полностью отдавшись на волю магии. Сквозь этот заслон не могла пробиться даже сила, исходящая из страницы волшебной книги. Видимо, заклятья и наговоры, заключенные в ней, были не в силах одолеть сопротивление второй книги. А между тем именно из нее черпал Вран свою магическую силу. Поскольку он использовал разрушительные заклятья!

Волшебница все еще колебалась. Черный вихрь уже тянулся к ней, сметая все на своем пути. Отлетел в сторону стол; рассыпались крепкие дубовые скамьи; глубокие трещины пробежали по дощатому полу у самых ног чародейки. На смену ржавчине пришли крылья тьмы. А она знала о них многое.

В том миг, когда разрушительная магия почти коснулась ее, Вера Николаевна яростно чертыхнулась и в сердцах сдернула с пальца волшебный перстень. Точно отбросила в сторону надежную защиту и ринулась в бой с открытым забралом.

Это был риск, но он оправдал себя. Губительный вихрь вокруг чародея сразу как-то увял, сник. Вран расширенными от страха глазами смотрел на волшебницу. Его ладони тряслись.

– Рука... – прошептал он. – Она... Этой рукой написана... книга! Так значит... это действительно ты написала ее?! Ты – Он?!

Откуда пришло к нему это знание? Не иначе, как только от самого свода великих знаний, заключенного сейчас где-то в дальних уголках его души.

Денис остолбенел. Он чуть ли не со страхом теперь смотрел на Веру Николаевну. Ведь если бабушка действительно сама написала Потаенную книгу, получается, что она... и есть... сам Озорин? Но этого просто не может быть!

Хотя... ведь никто не знает, как выглядел великий волшебник...

И книга устремилась к руке, создавшей ее! А заодно потянула за собой и свою сестру.

Повинуясь руке, державшей ее, подчиняясь пальцам, вписавшим в нее тысячи невидимых слов мудрости и власти, отдаваясь на волю своей создательницы, книга вырвалась из плена, в который была ввергнута с помощью магии своей сестры. Следопыта окутало черное облако, все в завитках седого дыма. Оно росло и тяжелело, так что фигурка человека полностью исчезла под ним. И потом взорвалось мириадами звезд.

Каждая звезда была удивительно похожа на бумажную страницу, летящую в небе, или напротив – покоящуюся в руках благодарного читателя. Они даровали свет, знание, мудрость. А значит – всегда радость.

Потому что огромная радость обязательно заключена в мудрых книгах, независимо от их толщины, богатой бумаги или дорогих иллюстраций и гравюр.

Бумажные страницы медленно порхали в клубах дыма и сажи. Но они не разлетались далеко, а сами укладывались в два переплета, между двух обложек, синей и черной. Наконец опустился последний лист, магия книг мгновенно сшила их, и застежки с тусклым звяканьем захлопнулись.

Перед глазами пораженных ребят лежали две магические книги, целые и невредимые. Они еще слабо светились, но уже постепенно гасли.

Берендей шагнул к ним и прижал к себе, как детей. В его могучих, добрых и бережных руках обе книги исчезли с глаз. Точно растворились, найдя, наконец, свое истинное пристанище и защиту.

Денис, Леся и Макс были все в угле и саже. Множество мелких дырочек покрывало их куртки и пальто. Но сейчас ребятам было не до того. Они подбежали к следопыту.

Тот был еще в сознании, хотя все его тело дымилось тонкими струйками жизни, сильными толчками выходящей из бесчисленных прорех в черных одеждах.

Маленький Мальчик держал в своих ладонях его руку. Взгляды бывших друзей были обращены друг к другу. Быть может, только сейчас они встретились по-настоящему.

Поодаль стояли трое волшебников и хруль. Они не подошли к поверженному Врану и тихо беседовали между собой. Магический перстень с рубином уже вернулся на свое место. Камень тихо светился, и это сияние медленно уходило внутрь самосвета. Странно, но со стороны казалось, что на пальце Веры Николаевны все еще тускло поблескивает длинный кошачий коготь.

Волки, видя, что опасность миновала, бочком-бочком выбрались из избушки. Они не переносили вонючих запахов угольного дыма и опасных ароматов волшебства. Трое серых хвостатых охотников улеглись на пригорке подле дома, зорко охраняя своих друзей. Согласно правилам истинного этикета, как сказал бы сейчас благородный барон Густав фон Лютич. И был бы как всегда прав.

Доминик тяжело дышал, глядя на бывшего друга. Маленький волшебник тоже молчал. Между ними уже было все сказано прежде. Теперь оставалось лишь то, что, увы, пока еще невозможно высказать звуками человеческого голоса. У него для этого просто нет такой магии.

Но бывший следопыт еще мог говорить. Он с трудом приоткрыл запыленные пеплом губы и прошептал:

– Когда умирал... мой отец... позвал и велел... мне запомнить... Сынок... сказал он... В жизни преуспеть можно... только... упорным трудом... Либо... яростной борьбой. Так вот... я выбрал борьбу... Но теперь... я уже... не знаю... не знаю...

Он захотел приподняться и что-то сказать, но силы стали покидать его. Доминик судорожно схватил слабеющими пальцами руку друга. И не отпускал их, покуда они не разжались уже сами.

Вечер опустился тихо и незаметно. Река, что протекала совсем рядом, неспешно несла свои воды, напитанные тающими горными снегами. Кое-где на поверхности воды вспыхивали и гасли в полутьме таинственные огоньки. Точно кто-то зажигал маленькие лампадки речному богу. А они все время гасли, побежденные шаловливым речным ветерком.

Костер, который Егорий Ильич развел на берегу, почему-то сразу напомнил Денису о доме. На него очень быстро навалилась страшная усталость, и он сидел, блаженно развалившись на широких колотых бревнышках, слушая рассказы друзей. Историю с записками и письмом Кристины он уже знал по дороге из Лабиринта.

В тот миг, когда Денис впервые коснулся волшебной книги, тут же проснулся и ее лист, лежавший в кармане куртки. Наверное, в нем тоже были сокрыты заклятья справедливости, если только таковые возможны. Так или иначе, сама магия книги, которую хранила ее страница, проснулась и исправила то, что было в ней ложным и предательским. Отсюда и возникли под сводами Сторожевых гор в записке буквы "н" и "е". Они-то и спасли Дениса, вскрыв обман.

– Что же действительно написано на этом листке? Вер Николавна, а?! – жалобно спросила Леся.

Старая волшебница усмехнулась и взяла страничку из рук внука. Бережно разгладила сгибы, провела ладонью, точно успокаивая буквы и согревая бумагу, как живую.

– Так видно ж! – вдруг подмигнула она девочке. – ДЛЯ ЗА-МЕ-ТОК! – нараспев прочитала старая волшебница. – Больше ничего там и нет. Специально оставлена эта страничка чистой. Для других, значит, умных мыслей. Они ж всегда появляются.

– Вот уж действительно – для заметок! – подал голос с бревнышка Денис. – Не будь наш Макс таким грамотеем, я бы просто взял и выбросил этот листочек!

– Так что можешь мне еще и спасибо сказать, за ценную ошибочку! – осадил его Максим. – Все-таки есть у меня, брат, чутье! Научно говоря, интуиция. А интуиция, помноженная на технический прогресс – это, знаешь ли, о-го-го!

И он вынул из кармана какую-то серебристо-черную вещицу с множеством мелких кнопочек.

– Вот как дособеру эту штуку, так узнаете, что такое технический гений! Надо только еще кое-что доработать в принципиальной схеме.

– Уж не ею ли ты собирался пульнуть в злыдня, когда страсти кипели? – добродушно пробасил Егорий Ильич.

– Честно говоря, да, очень хотелось, – виновато кивнул Макс. – Но только не хватило духу, или рука не поднялась. Уж больно долго я над ней корплю. И сколько еще предстоит! А с Враном ведь и так все разрешилось?!

– Точно так, – подтвердил Берендей. – Но сдается мне, что не сдержало бы твое ретивое сердечко – запустил бы ты ему по кумполу!

– Может, и запустил, – сокрушенно кивнул Макс. – А вот сейчас не знаю. Не очень уверен.

– Иной раз сомнение больше пользы несет, нежели непоколебимая уверенность в том, что ты прав, – веско сказала Вера Николаевна, и все заинтересованно притихли. – Я ведь эту страничку из книжки случайно нашла. Когда в доме прибиралась. Потом вспомнила, да поздно было, уж отправился внучек. Потому и решила друзей на помощь кликнуть, за Дениской вдогонку.

Дева-то наша, Леся, к слову сказать, сама ко мне и заявилась. А когда все одно к одному – нет в этом случайности. Это есть перст судьбы, и ценить его надобно всем сердцем. Как там писал наш фамильный поэт, Варфоломеюшка?

Леся улыбнулась. Слушая незабвенные вирши Варфоломея Вдохновенного, она вспомнила, как Вера Николаевна наставляла ее, каким путем нагнать Дениску и передать ему странный пустой листочек. И строго наказала взять в провожатые Максима, потому как "все-таки мужчинка какой никакой", и в дороге всегда может пригодиться.

Разумеется, этих слов Леся Максиму не сказала, но инструкциям старой волшебницы следовала прилежно. Правда, ей показалось, что и Максим за время их путешествия в грязь лицом не ударил. И, во многом, потому, что за его спиной всегда Леся стояла. А в лесу он ее просто спас.

Она поежилась при воспоминании о магической птице. Уж больно ее глаза напоминали этого ужасного Врана.

-... Я потрясен игрою волшебства! – торжественно закончила бабушка. И сорвала дружные аплодисменты. А Денис заинтересованно подсел к ней поближе.

– Все-таки я не понял, баб-Вер! – начал он. – Эту книгу взаправду твоя рука писала?

– Моя, – подбоченилась волшебница. – И что с того?

– Но ведь это – книга мудрости самого Озорина! – поддержал друга Макс. – Вы ведь – не Озорин? – подозрительно уставился Макс на волшебницу.

– Нет, пока еще, – усмехнулась Вера Николаевна. А Берендей с Егорием дружно покачали головой: ну, мальки и дают, право слово!

– Тогда я совсем ничего не понимаю! – развел руками Максим. И Денис с Лесей его дружно поддержали, требуя ответа.

– Чего ж тут понимать-то? – удивилась волшебница. – Писана – это еще не значит – выдумана. Я книгу в свое время переписала. Только и всего. Но, – тут Вера Николаевна гордо тряхнула красивой, орлиной головой; даром, что слегка усатой, – сделала это собственноручно. Вот этой вот мозолистой...

И она продемонстрировала всем свою руку. Рубин в перстне уже казался обычным камнем, но таким красивым, что привлекал к себе всеобщее внимание.

– А где оригинал? – хитро улыбнулся Денис.

– Про то никто не ведает, – неожиданно откликнулся Маленький Мальчик. – Всего единожды на моей памяти посещал наш Лицей великий и пресветлый Озорин. И мудрость его книжную поручено было сохранить госпоже.

Он низко поклонился волшебнице, и та поклонилась ему в ответ.

Денис же только диву давался! Никогда еще на его памяти Маленький Мальчик, повеса и озорник известный, не изъяснялся так торжественно и выспренне. Да, многое изменится на Буяне в скором времени, подумал Деня. Хотя – с чего бы, собственно? Волшебники Лицея умеют хранить тайны – вон сколько их открывается сейчас перед ним!

– В великой тайне и одиночестве записала госпожа Вера откровения Озорина, что были в его заветной, Потаенной книге, – добавил в свою очередь Берендей. – После чего остался волшебник доволен трудами достойной Веры Николаевны. Но теперь вижу – не прошел этот труд и для тебя даром, Вера Николаевна?

– Как и тебе мои пирожки, которых ты тогда налопался вволю, – усмехнулась она.

Все дружно засмеялись, и даже Маленький Мальчик смущенно улыбнулся.

– Ладно уж, повинюсь, – развела руками бабушка. – По окончании писания пожелал пресветлый Озорин оставить мне подарочек. Так сказать, за труды праведные. И отдал в дар листочек – последний самый, для заметок. В нем и не было ничего... – невинным тоном заметила она.

– Не знала я тогда, что пригодится мне эта памятка. А уж поразмыслив, прикинула: а ну, как связь листочка и со всею книгою осталась? Она ведь как напиталась мудростью Озорина, вмиг стала магической. Ну, в том мы нынче уже не раз убедились! А дальше вы все и без меня знаете.

Настало молчание. Каждый думал о своем, и все вместе – об одном, наверное.

– Так значит, теперь этот листочек моим будет? – осторожно спросил Денис.

– Храни, коли не будешь чирикать на нем всякие глупости, – кивнула бабушка Вера.

– Например, любовные записочки, – поддакнула Леся и отчего-то тут же нахмурилась. Точно ее расстроили собственные слова!

– Нет, лучше напиши на нем школьное сочинение! На тему "Как я провел весенние каникулы"! – подхватил неугомонный на выдумку и язвительные шуточки Макс. – Представляешь нашу ДДЛ: Достаньте Двойные Листочки?! И тут ты, Денька, достаешь свой листочек, медленно так складываешь его пополам и...

– А, кстати, что ты там все-таки напишешь? – через силу улыбнулась Леся.

Денис только пожал плечами.

– Лишь бы только не Ржавое заклинание, – улыбнулся в бороду Берендей.

Себе-то он позволял так шутить, а вот кому-другому тут же отвесил бы подзатыльник! Взрослые, они все одинаковые!

– Нет, что вы... – смущенно произнес Денис. – Я бы, пожалуй, и сейчас на нем написал одно пожелание. Ведь если этот листок из магической книжки, то оно может сбыться?

– Ну, ведь помогал он тебе прежде отличать правду от лжи, – спокойно произнес Берендей. – Может статься, выручит и теперь.

– Тогда я хочу вот что, – торжественно заявил Денис. – Чтобы когда вернемся в Закрытку, никто этого не заметил. В смысле – родители. А то представляете, какая взбучка поджидает в Закрытке и Лесю, и Макса?! Да и у меня Любовь Николаевна, наверное, уже вернулась. Страшно подумать, как там наши родители с ума сходят! Баб-Вер, может, хоть вы заступитесь?!

Максим с Лесей лукаво переглянулись. И тут же отвернулись, каждый в свою сторону, пряча хитрые улыбки.

Вот ведь свины неблагодарные, возмущенно подумал Денис. А я тут за них хлопочу как Папа Карло! Готов, можно сказать, истратить великое волшебство магической странички. Или, может, оно многоразовое? – прикинул он с интересом.

– А ты на этот счет больно не переживай, – молвила Вера Николаевна. – Покуда домой возвращаешься, мы, глядишь, чего-нибудь и скумекаем. На троих-то, а, други?

И она задорно обернулась к Берендею и Егорию, призывая их в свидетели.

– Ну, ладно, если так... – неуверенно сказал Денис. – Только мне чего-то не очень верится.

– А между тем пора и в дорогу, – мягко улыбнулась Вера Николаевна. Так что морщинки вокруг ее глаз мигом собрались вместе и стали похожи на лучики вокруг двух добрых солнышек, правда, зеленого цвета.

– Тогда в случае чего сюда вернешься, за подмогой, – засмеялся Макс. – Мы тебя пару дней поджидать будем.

– Как это? – изумился Деня. – Вы разве не со мной обратно??

И когда это только они все тут сговорились, без меня?

– Нет уж, дорогой Денис! Нам ведь тоже хочется каникулы провести интересно, – чуть ли не хором сказали Леся и Максим.

– Берендей тут обещал на денек тематическую экскурсию. В Лабиринт Озорина, – сказал Макс и усмехнулся. – Но ты ведь теперь, наверное, с нами вряд ли туда захочешь...

– Брр... Нет уж, премного благодарен! – Дениса даже передернуло при одном этом воспоминании. И сразу захотелось согреться. И чтоб непременно – чаю, с малиновым вареньем.

При мысли о варенье он вдруг опять вспомнил Доминика. И все, что приключилось с ним за эти дни.

На него опять накатила такая усталость, такое оцепенение души снизошло на мальчика, что Денис тихо присел возле костра, подставляя огню вмиг озябшие руки. Это была память о Лабиринте. Холод и одиночество.

"Я больше никого никогда не обвиню в предательстве", – подумал он. – "Никого и никогда. Потому что с этим очень трудно жить дальше. Такие мысли разъедают, как кислота. Уж лучше я буду всем верить. Хоть, говорят, это и наивно... Но, по-моему, так жить гораздо светлее. И теплее тоже".

Последняя его мысль уже была навеяна теплом костра, возле которого пришла пора Денису Котику прощаться с друзьями. Берендей и Егорий Ильич обещали выбрать в соседней рощице подходящие деревья и открыть меж ними пространственный люк, как сказал бы Макс. А попросту говоря – двери в Закрытку. Теперь это сделать было легче – можно было призвать на помощь магию Потаенной книги, а то и сразу двух.

– Странно все-таки, – произнес Денис, задумчиво гладя, как желтые языки огня ласково лижут березовые поленья. – Вроде бы и путешествия были в этот раз. И приключения такие, что лучше бы и совсем без них обойтись... А мне отчего-то кажется, что все это время я был только один. Вернее... – торопливо поправился он, – наедине с собой. Нас иногда как будто было двое.

– Если хочешь знать, это вполне нормально. Абсолютно нормально, – подтвердил Маленький Мальчик. А Максим и Леся дружно кивнули. – Рано или поздно каждый совершает такое путешествие, к самому себе.

– Не знаю... – пожал плечами Денис. – Может быть. Сейчас мне кажется, что я еще чего-то не понял в себе. Или только-только открываю какие-то двери.

– Эти двери мы тоже открываем всю жизнь, – проворчал отважный барон Густав. – Только у нас, волков, это бывает еще труднее, чем у людей. Вы хоть дергаете за разные ручки и другие приспособления. А нам, чтобы понять себя, все время приходится рыть норы. Зубами и когтями. И порой – о-о-очень глубокие!

Все засмеялись, даже Берендей, в глазах которого теперь стыли прозрачные льдинки глубокой печали. Такие же глаза были и у Маленького Мальчика.

Вообще этих взрослых иногда очень трудно понять! Вроде бы и смеются сами, и шутят, и других подначивают. А у самих в глазах чуть ли не слезы стоят. И как так можно – чтобы одновременно и радость, и печаль? Это ведь все равно, чтобы мороженое – и с перцем. Да и пьют эти взрослые все больше горькие напитки, крепкие и невкусные.

Может быть, просто они уже забыли, когда сами были детьми? И не хотят расстраиваться оттого, что им уже никогда не стать маленькими? Что ж, от такого поневоле и перец съешь!

Странные они все-таки люди – взрослые. Как будто наложили сами на себя заклинания, и теперь ревностно их выполняют. И при этом очень беспокоятся, как они выглядят со стороны – не промелькнула ли где ненароком ржавчина на замках и запорах, которыми они скрепляют себя во всем, едва только становятся большими.

Точно боятся, что без собственных замков станут еще больше! Потому и держат себя в тесном плену собственных нравоучений и запретов. Вот чудаки-то!!

Поленья тихо потрескивали в костре, и на самом дне багровели добрые, правильные угли. Огонь бросал на лица причудливые багровые отсветы. И хотелось запомнить эту ночь, эту реку и костер. И еще отчего-то хотелось плакать. Ну, так, самую чуточку... Потому что время неумолимо текло наперегонки с рекой, и уже, кажется, начинало обгонять спокойные, дремотные воды.

Первым подошел прощаться Маленький Мальчик. Они крепко обнялись и долго были не в силах вымолвить ни слова. После чего озорной волшебник сказал:

– Ну, ты надолго там не пропадай, в своей Закрытке. У нас, между прочим, тут еще кучу дел переделать надо, и хорошие следопыты всегда нужны. Вот Марвин куда-то подевался, не иначе, как застрял в подземном ходе. Люки-то нынче все проржавели. Так что будем искать.

Здесь теперь много чего восстанавливать придется. И не столько мосты да стены, сколько охранные и запирающие заклинания. А то неровен час...

И он вздохнул. Вспоминать о Доминике ему было тяжело. Несмотря ни на что.

– Книга поможет, – почему-то очень твердо сказал Денис.

– Ты думаешь? – кивнул Маленький Мальчик.

– Уверен, – произнес Денис.

– Ну, тогда до встречи летом!

Они хлопнули друг друга по рукам.

– И не забудь привезти новые страшилки, – потребовал волшебник. – А то у меня в последнее время какие-то проблемы... с рифмой.

И они оба понимающе засмеялись.

– Если что – скажи в школе, мол, приболели, – закадычно подмигнул Макс. – Ты ж мой телефон знаешь.

– Типун тебе на язык! – пригрозила Леся. – Уж лучше – заблудились в Лабиринте.

– Вот этого как раз не советую... – деловито произнес Денис и тут же окинул друзей подозрительным взором. – Ох, все-таки, сдается мне, что-то вы скрываете!

– Вернешься в Закрытку – узнаешь! – заговорщицки шепнул Макс. – Но помни: мы обещали раньше времени тебе не говорить.

– Могила! – поддакнула Леся. – Так что уж извини, Денька...

– Да ладно, чего там, – махнул рукой заинтригованный Денис. – Ну, что, не прощаемся?

– Конечно!

И все трое дружно обнялись.

Волки попрощались сдержанно, но конкретно. Каждый протянул Денису мощную лапу. А барон Густав позвал на лето погостить в Княжестве Волчьем. По всему видать, Князь Дитер вряд ли будет этому препятствовать.

– А заодно и заглянем к Царице крылатых лошадей, – предложил он.

– Ну, если только занятий будет мало, обязательно найду время и выберусь, – пообещал Денис.

Волки как по команде разом повернулись, махнули на прощание хвостами, после чего мгновенно и бесшумно скрылись в лесной чаще.

Волшебники тоже пожелали Денису счастливой дороги и хороших оценок за год. Учителя есть учителя, улыбнулся Денис. Лишь Берендей шепнул ему на прощание несколько слов. А затем его отвел в сторонку хруль.

Очень смущаясь и поминутно почесываясь, Мщу-За-Всех с ходу предложил Денису стать его Генеральным Компаньоном.

– А в чем? – удивился Денис. – Так-то я, конечно, не против...

– А во всем! – просто и бесхитростно сказал хруль. – Ведь у тебя теперь есть волшебный листочек. Туда можно вписывать всякие желания, и они будут исполняться. Это же магия! Можно открыть любое дело, и оно сразу станет прибыльным.

Денис долго хохотал, а потом пообещал удивленному и смущенному хрулю подумать. До лета.

Хруль откланялся и ушел абсолютно счастливым. Будто тоже заглянул в Потаенную книгу. Только написанную специально, для хрулей.

– Ну, что? Пора?! – молвила Вера Николаевна. Уже окончательно стемнело, и на холме виднелись два могучих силуэта волшебников. Это Егорий с Берендеем уже отыскали в лесу подходящие деревья и теперь поджидали Дениса, попутно добродушно подначивая друг друга насчет возраста, старшинства и попутного старческого маразма.

– А ты когда вернешься, баб-Вер? – тревожно спросил Денис.

– Скоро буду, – пообещала Вера Николаевна. – Наведем тут слегка порядок, кое-чего утрясем. Тогда и нагряну. Деньги, между прочим, на холодильнике лежат. С голоду не помрешь?

– Нет, – улыбнулся Денис. – У меня уже есть на этот счет одна мыслишка.

– Смотри мне только, дом не спали... – наставительно велела Вера Николаевна. И это у нее получилось так здорово похоже на сестру, бабу Любу, что у Дениса даже защемило сердце. Как же он по ним всем соскучился! И по маме, и по отцу, и по бабушке!

– Ключ не потерял? – продолжала инструктаж старая волшебница.

– Всегда со мной, – шутливо отдал честь Денис, не преминув, однако, на всякий случай еще раз нащупать маленькую связку в кармане куртки. – А какие у тебя тут еще дела?

Старая волшебница неприметно оглянулась. Поблизости не было никого. Но она все-таки понизила голос.

– Так и быть, скажу. Но только – молчок! Уговор?

– Могила! – пообещал Денис.

– Эх, у вас и клятвы добрые какие! – поморщилась Вера Николаевна. – Ну, ладно, к делу. Покуда Вран вам про свое великое житье-бытье рассказывал, я в те поры на крылечке сидела. И то сказать, в кошачьем-то обличии быстрее согреешься.

И она с некоторым сожалением окинула взором свою могучую, почти что гренадерскую фигуру.

– И не усмотрела ведь, дура старая! В самом начале, только я разнежилась, из дверей избушки выскочила здоровенная крыса.

– Крыса? – переспросил Денис. – Ну и что с того?

– Избушка-то эта давным-давно заброшена, по всему видать, – убежденно зашептала Вера Николаевна. – А в таких крысы не водятся. Они все время к человеку норовят поближе, чтобы было чем поживиться.

– Откуда же она взялась? – пожал плечами внук.

– Думаю, не иначе, как из мешка этого Врана, – пробормотала волшебница. – Больше неоткуда. Не мы же с собою ее принесли, такую... такую...

И она замялась, подбирая слово.

– Давай уж договаривай, – хмыкнул Денис. Он пока еще никак не мог в толк взять, к чему завела этот разговор бабушка.

– Мордой эта крыса очень смахивала на одну зловредную личность, – заключила Вера Николаевна. – И знаешь, на кого?

После знакомства с мышонком Денис уже серьезнее относился ко всем грызунам. Но только пожал плечами.

– Хоть и крысиная у нее морда, а если приглядеться – так вылитый Князь Нелюда.

– Не может быть! – поразился Денис. – Ты что это, серьезно?

– Вот тебе и весь сказ, – отрезала волшебница. – Потому и думаю – надо тут мне пока остаться, на пару дней. За это время выясню, что да как. Ведь шапки-утайки в мешке тоже не было! А ну, как эта крыса...

Она помолчала и в сердцах махнула рукой.

– Да и Марвина ихнего отыщу, а то уж больно Берендей беспокоится.

– Да... – протянул Денис.

Это известие его здорово озадачило, хотя и не слишком побеспокоило. Он не очень-то верил, что властелин тьмы Князь Нелюда мог превратиться в простую крысу. Правда, его собственная бабушка в кошку ведь превращается... Но что ему было делать, Нелюде-то, в дорожной котомке Доминика?

Нет, вряд ли.

И он решил сменить тему.

– А можно я тебя о другом спрошу?

– Давай, – согласилась бабушка. Она была вся еще под впечатлением собственных слов о зловредном Князе.

– Вот ты не побоялась открыться, без защиты пойти на Врана. А почему?

– Да потому что самосвет задерживает всякую магию, направленную и на тебя, и от тебя, – ответила бабушка. – Перстенек-то мой видишь?

– Да, это я понял, – кивнул Денис. – Но ведь получается так, что ты тоже вытягивала из него книги. Так?

– Уж во всяком случае, пыталась помешать ему бороться с тобой, – согласилась Вера Николаевна.

– А ты разве не боялась, что магия Озорина ударит по тебе? – тихо сказал Денис. – Ведь у Врана были книги, у меня – тоже был листок. А ты... ты же просто вызвала огонь на себя.

Вера Николаевна посмотрела на внука сконфуженно:

– Как уж не бояться-то... Боялась, конечно. А с другой стороны, что делать-то было? Вдруг да не вытянул бы один лист – да всю книжку?! Хотя не зря говорят в народе: коготок увяз – всей птичке пропасть. Как бы то ни было, все хорошо, что хорошо.

Она улыбнулась, и словно в ответ мягко сверкнул, отозвался рубин-самосвет – словно ее заветный кошачий коготь. Денис подозревал, что с помощью этого камня волшебница и меняет обличья. Но он даже не мог себе представить, как это все происходит в действительности.

– Но я хоть и не выдумывала Потаенную книгу, все ж таки единый раз, да переписала ее, – подмигнула внуку волшебница. – Думаю, сама книга это тоже запомнила. А знаешь, какой это труд на самом деле?

– Н-н-нет... – Денис тоже улыбнулся бабке.

– А вот ты попробуй сперва переписать любую книжку! – лукаво молвила она. – Знаешь, сколько потов сойдет?

– Ну, не знаю, – неопределенно протянул Денис. – На компьютере еще наверное смог бы... Но только очень долго пришлось бы текст набивать.

– Да хоть бы и на компьютере, – убежденно махнула рукой Вера Николаевна. – Все равно прежде семь потов сойдет. И я вот все время думаю – это сколько же трудов нужно, чтобы самому выдумать такую мудрость? Да записывать ее год от году? Немыслимое дело...

– Ты знаешь, ба... – задумчиво молвил Денис. – Мне кажется, о чем-то таком хотел нам сказать и Вран. Или Доминик – уж не знаю, как его теперь назвать.

И, видя, что старая волшебница пристально смотрит на него, Денис покачал головой.

– Тогда, в избушке он успел сказать то, что никак нейдет у меня теперь из головы... Что в жизни можно преуспеть только или упорным трудом, или яростной борьбой. Он выбрал борьбу. А я... Я вот не знаю.

Денис смотрел на угасающий костер, над которым все сильнее разгорались звезды – как серебряные магические искры. Как слова тайных книг, которые долгие годы остаются нам неясными, загадочными, чужими. Пока в один прекрасный день не превращаются в истины – высокие и простые одновременно.

Им не страшны ржавые заклинания глупости и равнодушия. Потому что они – только наши. Только для нас. И одновременно – для всех сразу. Так уж, видно, устроен мир.

– Мне иногда кажется, что упорный труд должен ведь еще и радость приносить, – сказал Денис Котик. – А борьба – она всегда против кого-нибудь. А мне уже больше не хочется быть против. Получается, что и не так, и не так? И Вран ошибался, всю свою жизнь шел по неверному пути? А как думаешь ты, ба?

Старая волшебница помолчала. Улыбнулась. И ничего не ответила.

Где-то вдали весело закричали:

– Дени-и-ис! Дени-и-иска! Ну, где ты там? Дорога не ждет!..

Денис и старая волшебница взглянули друг на друга. Кивнули. После чего внук подал руку бабушке. И они зашагали вместе, тихо улыбаясь своим невысказанным мыслям во тьме ночного леса. Туда, где их давно ждали.

Туда, где шумели деревья и бежали поезда. Где улыбались одни люди и хмурились порою они же. И где весело лаяли добрые собаки и заливисто смеялись розовые дети. А в небесах светло и чуточку несерьезно горели три заветных звезды-сестры – Вера, Надежда и Любовь.