Девятихвостый Богатырь: Путь к бессмертию 1

Глава 23 Меньшее зло

Коли наставник сказал отступать, больше говорить было не о чём. Студенты быстро вернулись к ступеням и поднялись в верхнюю оранжерею.

— Проклятье, кто бы только мог подумать, что до этого дойдёт! — воскликнул Бажен, — Хотя стоило догадаться, когда ко мне явился такой состав молодых талантов.

— Господин Бажен, при всём уважении, я прошу вас объясниться, — обратился к нему Зубр.

— Уфф. Похоже, придётся. Хотя рано или поздно это случилось бы, так что пусть молодой княжич узнает всё сейчас, — мужчина вздохнул, — Существо, что вы видите здесь — порождение духа невесты одного из основателей нашего рода. Когда усадьба только была основана, дела шли тяжко. Многие редкие растения отказывались приживаться. От стресса молодая госпожа слегла, а потом умерла. На её могиле предок нашёл необычную лилию, которая пряталась от солнца под землю и вновь появлялась ночью. Диковину эту тот посадил в этой самой подземной теплице. К его удивлению, спустя время множество полумёртвых растений окрепли и наполнились жизнью. Более того, на поверхности также появились псевдолилии, вокруг которых рост растений улучшился.

— Вот оно что, — сказал Мирослав, — Эти цветы на самом деле отростки основного существа, которые распространяют её влияние. Поэтому у них более толстые стебли, а тычинки выглядят такими рудиментарными. И поэтому им хватает лёгкой тени от других растений, в отличии от истинной могильной лилии.

— Да, юноша, ты прав, — кивнул Бажен, — Всё так. Любовь госпожи Марфы сотворила истинное чудо, благодаря которому наш род процветает и по сей день.

— Так что, девушке являлся дух умершей, и она набрела на цветок, который её и убил, а вы всё обставилиА как несчастный случай? — спросил Ратибор.

— Я бы хотел так сказать, но, судя по выражению лица вашего товарища, он догадался, что всё не так просто.

— Да. Вы специально опаивали её лепестками могильной лилии. Так дух цветка мог ослабить волю невесты, чтобы, когда та дозреет, выманить и поглотить. Но неудачная случайность помешала плану пройти гладко. Так невеста и смогла рассказать о видениях, которые забывались по пробуждении. И лишь поэтому сюда направили нас, — сказал Мирослав.

— Но зачем им скармливать невест? Да ещё и таким образом? Почему просто в жертву кого-то не принести? — спросила Голуба.

— Ответ в истории, что нам рассказал хозяин усадьбы. Силы существа покрывали лишь малую часть территории. А чтобы развиться, ему нужны были крайне специфичные условия. Можно даже назвать это ритуалом. Дух юной девушки, что влюблена в члена рода Земещевых и готова хотя бы делать вид, что любит растения. И уже после того, как связь с девой-растением крепла, эта любовь становилась реальной.

— Весьма проницательно, — сказал Бажен, — Мне стоило обеспокоиться ещё, когда ты узнал все тенелюбивые растения и саму могильную лилию. Если я правильно понимаю, ты и есть тот самый Дарён? Юное дарование, встряхнувшее алхимический рынок седьмого княжества?

— Если уж даже вы обо мне слышали, то, видимо, и правда пошумел, — хмыкнул Мирослав.

— Раз уж ты так хорош, то должен и понимать, насколько ценна эта усадьба для княжества. Мы производим около трети редких трав в Семикняжии. Причём многие из них вообще почти не найти нигде. Жертвы нескольких спасают жизни миллионов!

— Да мне-то зачем объясняете, — пожал плечами юноша, — У вас вон индульгенция от князя. Какая разница, что я думаю?

— Сам же понимаешь, что она не может обязать вас соврать семье погибшей, — сказал Бажен, — Потому я пытаюсь донести до вас всех важность ситуации.

— Наставник, что в таких случаях положено делать по правилам академии? — спросил Мирослав.

— Выбирать путь, который приведёт к наилучшему исходу для большинства, — ответил Зубр, — И часть вашего обучения принимать такие решения. Так что думайте. Единственное, чего я вам позволить не могу — это уничтожить существо, ведь это уже нарушение закона. В остальном действуйте, как посчитаете нужным.

— А вы что думаете? — спросил Мирослав.

— Бажен, а что будет с семьёй погибшей? — спросила Голуба.

— Мы отошлём их домой с щедрой компенсацией, а также будем ежемесячно присылать деньги родителям.

— Тогда я за то, чтобы сохранить тайну. Им от правды пользы не будет. Да и никому не будет, в общем-то. Сделанного уже не воротишь, — сказала девушка.

— Это отвратительно, — нахмурилась Всемила, — Я бы всю эту усадьбу спалила, будь моя воля! Все эти поганые оправдания слушать противно! Но коли уж нельзя, так, по крайней мере, родителям правду давайте расскажем. Они имеют на это право. Даже если Земещевы им помогать не станут — я сама это сделаю.

— Я согласен с Всемилой, — кивнул Брячислав, — Так нельзя. Одно дело, если бы они хоть добровольно на жертву шли, но вот так? Это подло.

— Вы что, не понимаете ничего? — спросил Ратибор, — Эта усадьба один из столпов благополучия княжества! Да, смерти людей ужасны. Но пара дере… Пара девушек в несколько десятилетий не велика плата. Дарён, уж ты-то должен понимать. Не смей вставать на их сторону!

— Мнения разделились, похоже, и правда, теперь всё за ним, — сказал наставник Зубр, — Что скажешь?

— Душой я на стороне Всемилы и Брячислава, — ответил юноша, — Больше всего меня злит то, как гнусно обманывают доверие девушек. Предательство вызывает у меня отвращение даже большее, чем убийство. Да вот только…

— Хорошенько подумай о последствиях, — встрял Бажен, — Ты ведь парень смышлёный.

— Я не закончил, — отмахнулся Мирослав, — Несмотря на то, что душа моя требует правосудия, умом я понимаю, что ничего хорошего мы не добьёмся, предав случившееся огласке.

— Да мы без тебя и не докопались бы до правды, — нахмурилась Всемила, — Зачем тогда столько старался?

— Так ведь откуда мне знать, что там на другой стороне тайны? Пусть никто не узнает, но мы будем знать и помнить. Это всё, что мы можем сделать для погибших. Не забывать.

«Я раньше только и делал, что поступал как герой, делящий всё на чёрное и белое. Да только иногда это очень плохо кончается…»

Времена странствий Пересвета.

— Так, значит, завтра тебя отдадут чудищу лесному для утех всяческих? — переспросил Пересвет, сидя у костра, — И тебя это устраивает?

— А какие у меня перспективы в жизни? Тятенька с маменькой померли давно. Замуж меня и так никто брать не хочет. Приходится тяжким трудом себе на пропитание зарабатывать одной-одинёшенькой. А торговцы мне щедро заплатили. До конца жизни хватит. Авось даже жениха с таким приданым найти получится, — ответила девушка с явной грустью в голосе, — Годик потерпеть, может, не так уж и ужасно. Чай не на съедение отправляюсь. Да и, говорят, не такое уж оно жуткое, в деревнях мужики пострашнее бывают.

Последняя фраза прозвучала, скорее, как самоутешение, чем то, во что девушка верила. Она придвинулась к огню и окинула новых знакомых взглядом, полным смирения. Из всей троицы лишь Хотен остался спокоен, выслушав её историю. В северных землях хватало суровых традиций и обрядов, так что его такие мелочи не трогали. Но вот Пересвет и Малина определённо были возмущены.

— Нет, ну это какое-то безобразие, — нахмурилась Малина, — Где это видано, чтобы людей вот так монстрам отдавали?

— Ну-ну, — покачал головой глава торгового каравана, который вместе с парой других торговцев подсел побеседовать с путешественниками, — Что вы сразу. Да, ситуация досадная, но это ведь позволяет нам безопасно проходить Лютую Пущу. И как верно подметила Забава — это лишь год неудобств, а не верная смерть.

Пересвет тут же вспомнил, что было сказано в книгах из фамильной библиотеки об этом месте.

«Лютая Пуща издавна является препятствием немалой сложности. Место сие есть крайне паскудное, полное буераков, болот и особо тёмных зарослей. Тропы извилисты и постоянно меняются. Множество злобных навьих тварей прячется повсюду…»

— Если у вас есть деньги каждый год новую девственницу нанимать, то почему бы богатырю не заплатить, чтобы чудище прикончил? — спросила Малина.

— Да их поди сыщи, — хмыкнул торговец, — Или совершенствованием все заняты, или просто в такую даль не хотят отправляться. А если и находятся те, что готовы, то денег запрашивают столько, что мы сто лет можем монстра ублажать на них.

Пересвет вскочил, приосанился и сказал:

— Тогда я вас облагодетельствую и сокрушу монстра. Совершенно бесплатно!

— Мы сокрушим, — пихнула его в бок Малина, — Думаешь, я такую заварушку пропущу?

— Ежели управитесь, то честь вам и хвала, — со скептическим выражением лица сказал торговец, — Уж не волнуйтесь, Забава свою оплату уже получила и обратно мы денег не попросим.

— А я бы на вашем месте не горячился. Нечего рушить экосистемы без нужды, — спокойно сказал Хотен и пошевелил палкой угли в костре, — Мы ведь не знаем всех обстоятельств и возможных последствий. А вдруг на его место придёт кто похуже? Или ещё что стрясётся? Монстр исчезнет, да Пуща останется. К тому же тропы он показывает хорошие и слово держит. Правда ведь, не так уж ужасна плата за безопасный проход. Зачем в это лезть?

— Это сейчас всё так. Но рано или поздно ему станет этого мало. Да и силушки прибавится. Когда он начнёт с каждого каравана навсегда по девке требовать или ещё чего похуже, может быть уже поздно, — ответил ему Пересвет, — Меньшее зло или большее, герои не потакают никакому и сокрушают его своим мечом! Это долг сильных!

— И вообще. Это всё из-за твоих развратных техник. Говорила же, что до добра они не доводят, — прокомментировала мнение Хотена Малина, — Теперь уже постельные утехи с чудовищами тебе не кажутся таким уж ужасным делом.

— Да ну тебя, — отмахнулся юноша, — Дело вообще не в этом. Я просто беспокоюсь о последствиях.

— Если не хочешь помогать, то можешь остаться в лагере с торговцами. Мы и вдвоём управимся, — сказал Пересвет, — Я не стану тебя осуждать. Каждый имеет право на своё мировоззрение.

— Коли уж отправился с вами в путь, то в опасности одних не оставлю, — ответил Хотен, — Сразим это чудище вместе. Но обещай, что по пути хорошенько всё обдумаешь ещё раз.

— Вот, другое дело! — воздел кулак в небо Пересвет, — Обдумаю, конечно. Но результат будет тем же. Зло должно быть повержено!

Бой оказался непростым. Чудовище, что способно обеспечить безопасный проход через Лютую Пущу, и не могло оказаться слабым. Но исход всё равно был предопределён в тот момент, когда Пересвет сделал его своей мишенью. День и ночь билось трое богатырей-мастеров живы с владыкой пущи и ордами его приспешников, а на рассвете второго дня покатилась по залитой кровью земле голова чудища.

Торговцы и девица сердечно благодарили троицу, а по прибытии в пункт назначения караванщики закатили целый пир в их честь. Там они и попрощались, чтобы больше никогда не встретиться.

Лишь взойдя на престол Империи, Пересвет узнал, что спустя год после уничтожения чудища лесного явились кровожадные твари, которые стали нападать на всех без разбору. Да и маршрут постепенно стал совершенно непроходимым. Торговцам пришлось выбрать другой путь — через извилистые горные тропы. Новая дорога была втрое более долгой, а также полной своих опасностей, вроде: обвалов и горных монстров. Не таких агрессивных и сильных, но невероятно коварных.

Помимо того, десяток деревень, что получали доход привечая караванщиков, пришли в упадок, а ещё несколько совсем вымерли во время вспыхнувшей эпидемии, когда задержавшиеся из-за обвала торговцы не успели вовремя доставить лекарства.

Это стало ценным жизненным уроком о том, какова бывает цена бездумного героизма. Как легко желание избавить десяток девушек от неудобств, может вылиться в сотни потерянных человечких жизней. Тогдашний Пересвет лишь опечалился, но не отвернулся от своих идеалов. Однако зерно сомнения было засеяно.

Грустно вздохнув, Мирослав развёл руками. Возможно, будь он Верховным Императором Пересветом, то найти более правильный выход из ситуации удалось бы. С его силой и ресурсами такое было реально. Но фальшивый Дарён себе такой роскоши позволить не может. К тому же, переосмыслив свой прошлый опыт, юноша пришёл к выводу, что пусть зло оно по совести всё едино, но иногда приходится выбирать и куда мудрее выбирать меньшее. Как бы ни было противно. Так что сейчас ему больше нечего было сказать.

— Хорошо, — выдохнул хозяин усадьбы, — Так я могу положиться на ваше благоразумие?

— Раз уж большинство за то, чтобы скрыть ваши делишки, то придётся согласиться, — вздохнула Всемила, — Мы команда и должны уметь смириться с тем, что что-то идёт не по нашему.

Когда с обсуждением было покончено, студенты отправились собирать вещи. Вскоре они и наставник собрались у повозки, погрузились и отправились в путь.

— Вы молодцы, — сказал Зубр, воспользовавшись моментом, чтобы побеседовать, — Хорошо сработали. Да и решение приняли правильное. Знаю, что вам сейчас печально. Но помните, что всех спасти невозможно. Не только потому, что не хватит сил или времени. Но и оттого, что иногда приходится мириться с несправедливостью по отношению к меньшинству во благо большинства.

— Да чего уж теперь… — махнул рукой Брячислав, — Возвращаемся?

— Нет. Только что прилетел ворон с письмом. В двух днях пути отсюда в городишке Менищево видели холеру. Уже есть жертвы, но пока лишь несколько человек, да и показания разрознённые. Так что наместник жмётся охотников нанимать, больно дорого нынче. Ректор по обычаю поручил нам.

— Разве такие монстры не находятся в списке приоритетных на уничтожение? — спросил Брячислав, — Как он может так рисковать?

— Ну так охотники ведь сдерут оплату как за холеру, даже если её не найдут, — ответил Зубр, — С тех пор как…

Наставник покосился на Ратибора.

— Не важно. В любом случае для вас это станет полезным опытом. Монстр опасный, но не такой, чтобы вам не по силам был.

— Вы ведь хотели сказать, с тех пор, как мой отец разругался с гильдией охотников? — сказал княжич.

— Угу, — кивнул Зубр, — Просто решил не подымать эту тему зазря.

— Ну так чего они подати платить не хотят? — возмутился Ратибор, — Лицензия для всех введена. Казне от их небрежных битв убытки постоянные, а гильдии хоть бы хны. Только и делают, что деньги гребут, пользуясь своей незаменимостью. А теперь мой отец виноват в том, что они цены подняли и условиями работы крутят.

— Вот потому и не стал говорить, — вздохнул наставник, — Там всё неоднозначно.

— И что ж там такого сложного?

— Ратибор, — склонился в сторону юноши Мирослав, — Давай вместе порассуждаем, раз уж у тебя такое настроение.

— А я не с тобой говорю, — скривился княжич.

— Я в финансовых расчётах не силён, — сказал Зубр, — А Дарён у нас второй человек в местном отделении гильдии алхимиков. Полагаю, он тебе лучше всё разложит.

— Ну давай, всезнайка деревенский, попробуй меня убедить, — хмыкнул Ратибор.

— Большинство монстров, встречающихся в городах, относятся к неупокоенным и озверелым. В отличии от самовоплощённых, их тела лишаются всей своей ценности при формировании ядра, которое вбирает в себя всё, чем был монстр. При этом большая часть ядер не обладает большой ценностью. Сам по себе акт охоты редко оказывается прибыльным. Согласен?

— Ну это и дураку ясно, — ответил княжич, — Да только за тем заказы и существуют. Княжья казна или частный заказчик, а иногда и оба сразу платят охотникам. Так что задаром они не работают.

— Верно. Но ты забываешь, что гильдия имеет свою долю, как посредник. К тому же в одиночку охотиться глупо и опасно. Никогда не знаешь, как может повернуться ситуация. Очень часто точно определить силу монстра удаётся лишь на месте. Так что действуют всегда от трёх хвостатых. А если уж известно, что монстр точно сильный, то выходит и по несколько команд. Деньги делятся на всех, так что сумма, могущая показаться солидной, резко становится не такой уж значимой.

— Так от силы монстра и суммы растут. Прибедняешься так, будто бедолаги за еду работают.

— Не спеши с выводами. Не каждый заказ чётко определяет уровень угрозы, а потому не всегда оплачивается справедливо. Но даже когда так — есть ещё один немаловажный фактор.

Мирослав провел ладонью по кошелю и у него в руке оказались баночка с мазью и эликсир потентности живы.

— Любое задание несёт в себе риски. И чем оно сложнее, тем выше потребность в поддержке. Обладатели умений, способных помогать союзникам, довольно редки. Особенно тех, которые исцеляют. А те, кто есть, предпочитают более безопасную работу, благо спрос на их услуги огромен, — юноша покачал в руках предметы, которые достал. — Приходится полагаться на вот такие вот штуки. Расходники увеличивают выживаемость отряда и увеличивают шанс успеха даже сложных заданий. Однако бьют по карману. Особенно эликсир потентности живы. Даже после того, как гильдия выпустила более эффективную и дешёвую версию. Вот и получается, что остаётся не так уж много денег, на которые ещё жить надо.

Мирослав спрятал препараты, вытащил лист бумаги и перо, после чего быстро накидал расчёты, которые протянул Ратибору.

— А теперь ещё отними стоимость лицензии, которую каждый месяц оплачивать надо. Получается совсем паршиво. Потому с гильдией конфликт и возник.

— Да ну… Это же копейки какие-то… — пробормотал княжич, — Люди на такое живут? Да ещё и охотники-то?

— Откуда ты столько знаешь об этом? — спросил тем временем Брячислав.

— Когда только прибыл в город, услышал про эту самую лицензию, стало любопытно. Вот и навёл справки. А членство в гильдии алхимиков позволило прикинуть приблизительную сумму индивидуальной закупки на одного охотника, — сказал Мирослав, — Проще простого.

«Не то, что бюджеты империи перепроверять…»

— Наверняка бояре сбили отца с толку ложными рассчётами, — сказал Ратибор, — Вы можете считать его далёким от народа, но я-то знаю, что он по-своему печётся о княжестве. Когда вернёмся — поговорю с ним.

«Похоже, тебя ждёт немало неприятных сюрпризов, юный княжич…» — подумал Мирослав и печально усмехнулся.