Девятихвостый Богатырь: Путь к бессмертию 1

Глава 25 Поймать всех

Мирослав загадочно улыбнулся. Его предположение подтвердилось.

— Пока не могу сказать.

— Постой-ка, я что-то припоминаю, — сказала Всемила, — Шлемник вроде используется при лечении инфекции, созданной Холерой и подобных ей болезней? На первом курсе что-то такое было.

— Вы совершенно правы, — сказал Груздь, — Это растение имеет и другие применения. Но все специфичные. Так что столько, сколько его в этом сезоне — никому не надо.

— Скажите, мастер Груздь, а кто самый крупный поставщик этой травы в городе?

— Есть несколько мест, где она хорошо растёт, и принадлежат они разным семьям. Сейчас я вам всё запишу.

— Благодарю. Вы не против, если я воспользуюсь вашей лабораторией?

— Конечно, берите всё, что понадобится.

— Нет, правда, как ты узнал про шлемник? — спросила Всемила, пока они брели прочь от алхимической лавки.

— Мне показалось странным поведение коронера, а также распределённость смертей по городу. Ведь подобные монстры не склонны к переборчивости. Они убивают или заражают всех, кто им встречается, планомерно уничтожая поселение. Так что я предположил, что слухи про холеру могли распустить, чтобы создать панику и продать излишки травы. Пока рано судить прав ли я, но собрать больше информации определённо стоит.

— А разве алхимики и лекари не могут быть в этом замешаны?

— Не думаю. На этом поприще всё четко поделено, пусть и есть пересечения компетенций. Алхимики производят разнообразные субстанции, включающие в себя и лекарства. Они могут помочь с назначением лечения обратившимся к ним, но только в стенах отделения. Лекари берут на себя все виды лечения как у себя, так и с прибытием на место. Они могут выписывать рецепты на лечение, а иногда и производить лекарства, но только их. Травники же выращивают, обрабатывают и поставляют разнообразные виды алхимических ингредиентов. Вопреки названию, не только травы, но и грибы, корешки, минералы и даже животные компоненты.

— Ладно, я поняла. Если кто-то и может быть заинтересован в повышении спроса на определённые компоненты — это именно травники. Но ведь вполне возможен и сговор? Лекари с алхимиками ведь с подобной ситуации тоже свой плюс имеют.

— Верно, — кивнул Мирослав, — Сговора я не исключаю. Но главная выгода здесь именно для травников, а значит, именно они будут готовы пойти на самый значительный риск.

— Хмм. Так ты хочешь побеседовать с поставщиками, чтобы заставить виновного нервничать в попытках скрыть свою причастность, совершить ошибки и вывести на чистую воду?

— Верно. Мы посадим семя сомнения, а после будем пожинать результаты. Но сначала надо встретиться с товарищами и обсудить, что успели узнать. Вечереет уже.

— Ну как день прошёл? Нагулялись? — едко спросил Ратибор, когда Мирослав и Всемила последними вернулись в трактир.

— Прекрасно! — таким же тоном ответила ему Всемила, — Дарён такой чудесный собеседник! Начитанный, грамотный, столько всего интересного знает. Время пролетело незаметно!

Мирослав вздохнул и просто сел на свой стул.

— Нааадо же! А кроме как миловаться, чего-то полезного сделали?

— Ой ну ты знаешь, я вся в его лиловых глазах утонула, никак не могу вспомнить, на что же день потратили!

— Ну хватит вам уже! — нахмурился наставник, — Ещё не поженились, а уже бранитесь будто старики!

— Он первый начал, — фыркнула Всемила и уселась на свой стул, демонстративно отвернувшись от княжича.

— Ой ну тебя, — махнул рукой Ратибор и тоже сел, он потратил минуту на восстановление самообладания и заговорил уже спокойнее — Дарён, выкладывай, что узнали?

Мирослав пересказал всё, что они выяснили.

— А у вас что?

— На месте смерти пьяницы трава повяла, — начал рассказ Брячислав, — Бондарь помер в своей мастерской, так что там особых следов не нашли. Где умер торговец, трава тоже завяла, да только как-то странно. Я пару стекляшек купил и взял образцы тебе на сравнение.

— Молодец, — кивнул Мирослав, — Отличная идея, сэкономим время.

— А возница посреди городской площади помер, так что тоже ничего не нашли интересного. Те, кто обнаружили тела, описали их так же, как ты только что по записям коронера.

Брячислав достал из сумки две пробирки и протянул Мирославу. Тот взял их в руки и поднял к свету лампы, чтобы разглядеть получше.

— Да. Определённо. Второе растение отравили, чтобы вызвать быстрое увядание.

— Это Голуба заметила, — сказал Брячислав, — Я бы и не обратил внимания, если бы она меня носом не ткнула. Пришлось потом возвращаться к первому месту смерти за образцом.

— Пустяки, — отмахнулась девушка, — Ты нечто более важное заметил.

— Вот и не пустяки! — ответил юноша, — Но да, точно. Наши свидетели все говорили больно уж одинаково. Вроде и мелочь, монстр ведь один и тот же. Но когда я попытался детали выведать, сразу начали путаться и говорить разные вещи. Так, словно заучили описание монстра, но сами его никогда не видели, а потому пришлось выкручиваться.

— Про места смерти Бряч уже сказал, — подключился Ратибор, — Но вот свидетели у меня разное говорили. Те, что видели монстра в день смерти возницы, как и у Брячислава. Говорили про старуху в белом саване и красных сапогах. Но те, что видели её у дома бондаря, говорили про птицу с двумя змеиными головами, что выпорхнула из окна.

— Холеры ранее были известны любовью к такому облику. Так что вселившись в птицу она определённо могла бы превратиться во что-то подобное, — сказала Всемила, — Но вот талантом менять облик большая часть нечисти не владеет. Так что быть не может, чтобы все показания оказались одинаково правдивы.

— Да и вот ещё что. Из четверых между собой знакомы были только пьяница и бондарь. Выпивали вместе часто, — добавила Голуба, — Теперь вроде всё обсудили.

— Ну, что думаешь Ратибор? — спросил Брячислав.

— Да что. Весьма похоже, что тут два разных дела. Первые жертвы убиты определённо Холерой, но вот вторые уже нет. Нас прислали найти и уничтожить конкретного монстра, так что этим и займёмся. Остальное передадим княжьему сыску. Ночами подежурим, дождёмся очередного её появления, уничтожим и домой.

— Погоди, княжич. Даже если предположить, что те два убийства вообще не связаны с первыми, то всё остальное говорит о неком умысле. Это не просто нападение монстра, — встрял Мирослав.

— Да какая разница? Нам надо тварь уничтожить, а дальше пусть сыскари маются, — сказал княжич.

— Разница в том, что мы можем тут месяц проторчать, а Холера так и не вылезет, — ответил юноша.

— Ты что, думаешь ей управляют? — спросил Ратибор, — Ведьму подозреваешь?

— Ведьму или кого-то с умением подчинения монстров.

— Да с чего бы обладателю такой силы всякой мелочью промышлять?

«Мало ты знаешь о том, что у людей в головах, княжич, ой мало.»

Времена странствий Пересвета.

— Кто-кто у вас завёлся? — переспросил Пересвет у деревенского старосты.

— Навий пастырь!

— Это ещё кто? Никогда о подобном не слышал.

Малина и Хотен почти синхронно кивнули, соглашаясь с товарищем.

— Вестимо кто, — воздел палец вверх мужчина, — Всей нежити хозяин! Страшенный с виду и зело могучий!

— Ладно, допустим, — Пересвет махнул рукой на надежду выяснить что-то более информативное и переключился на практическую сторону вопроса, — Что он сделал?

— Да всё! — очень подробно описал ситуацию староста, но спустя долгую многозначительную паузу всё же решил добавить, — Ну вот недавно река измельчала. Того и гляди урожаю конец. А это страшидло пришло и вытащило какую-то жабу. Взяло её на руки и, ехидно хихикая, ушло! Сразу вода вернулась.

— То есть «страшидло» избавило вас от проблемы и даже не попросило ничего взамен? — уточнил Хотен.

— Да, — кивнул староста.

— Тогда в чём проблема? — в один голос спросили все трое.

— Так ведь это ещё не всё, — ответил тот.

— Так и выкладывай уже! — топнула ногой Малина, — Чего голову морочишь!

— Да он столько наворотил, дня не хватит всё пересказать! — воскликнул староста, — Лешего приструнил, ичетика из колодца прогнал, даже криксу извёл!

— Но ведь это хорошо, — сказал Пересвет, — Поступки не монстра, но достойной личности!

— Всё так да не так! — кивнул староста.

— Судя по описанию деяний, он убил только криксу, — задумчиво сказал Хотен, — То есть ещё и с уважением к природной гармонии действовал. Я тоже не понимаю в чём проблема.

— В том ведь и есть! — воскликнул мужчина, словно это было очевидно, — Ежели бы он их извёл всех, то честь ему и хвала. А он собрал их всех и за собой водит! Поселился на Сизой Горе и спускается, чтобы очередную нежить подчинить. Зачем? Вестимо, что собирает себе навье воинство, чтобы потом разом всех нас сгубить!

— Чепуха какая-то… — сказал Хотен, — Кто-то вроде кощея мог бы начать подчинять всех вокруг, чтобы укрепить власть. Но мешать им вредить людям он не стал бы. Здесь же на лицо добрые намерения.

— Ещё иногда немного еды пропадает то тут, то там, явно его рук дело.

— Зря только время тратим, — покачала головой Малина, — Я думала, тут беда приключилась, а на деле всё наоборот. С жиру бесятся.

— Ну что ж вы, господа богатыри! — укоризненно посмотрел на них староста, — Завидя грозовые облака, все убирают бельё с верёвок, не дожидаясь, пока промокнет. Ежели беда близится, надо заранее действовать, пока не стало поздно!

— Вы совершенно правы, Жизномир, — неожиданно согласился Пересвет, — Пусть может казаться, что сейчас всё хорошо — само происходящее необычно и стоит изучить вопрос получше. Мы займёмся этим делом.

На следующий день Малина, Хотен и Пересвет отправились на Сизую Гору, которую так прозвали за густую голубоватую дымку, что её окутывала.

— Ты действительно думаешь, что тут что-то зловещее творится? — спросила Малина.

— Нет, мне просто любопытно, кто скрывается за этим вычурным прозвищем «навий пастырь».

— Я тут подумал, — сказал Хотен, пока они поднимались по склону, — Возможно, мы имеем дело и не с навьём.

— Почему? — спросила Малина.

— Учитель некогда рассказывал, что во времена обучения он бывал далеко на юго-востоке. На землях, которые нынче принадлежат Империи под именем Млекоморье. Тогда их ещё только осваивали.

— Я читал об этом периоде, — кивнул Пересвет, — Немало семей обрели дворянский статус именно благодаря заслугам в освоении Млекоморья. Из тех, кто сие мероприятие пережил, конечно. Многие сгинули. Сейчас же оттуда завозят немало диковин, которых больше нигде не встретить.

— Да, так и есть, — кивнул Хотен, — Так вот одна из отправившихся туда семей владела техникой подчинения навья.

— Ну ведьмы всякие постоянно заводят себе ручную нежить, — пожал плечами Пересвет, — Не такая уж невидаль. Всё равно лишь слабых существ можно подчинить. С более сильными разве что договор взаимовыгодный заключают. На подчинение не тянет.

— Ничего себе пустяки, — воскликнула Малина, — Забыл, как нас чуть не прикончила орава анчуток под контролем обезумевшей ведьмы с Ржавых Топей? Мелочь, может, и мелкая. Но когда их полсотни и у каждого пыряло в руках, становится не до смеха.

— Да помню я, — ответил Пересвет, — Но то не в открытом бою было. Нас врасплох застали.

— А разница?

— В том…

— Полно вам, — перебил их Хотен, — Тут суть как раз в том, что та техника позволяла подчинять и сильных существ. Не только всякую мелочь.

— Быть не может! — воскликнул Пересвет, — Они бы стали одной из влиятельнейших семей империи, если бы дело обстояло именно так! Я никогда не слышал о роде, что владеет подобной силой!

— Это потому, что их всех убили, — спокойно сказал Хотен.

— Как же так?

— Учитель не очень любил распространяться на эту тему и мне не велел. Но вам я доверяю, — юноша понизил голос, — То была воля самого императора. Говорят, что он потребовал у Лесинских поделиться техникой подчинения с императорской семьей. На благо государства, конечно. Когда получил отказ — отправил их осваивать Млекоморье. Где всех членов этого рода и убили. Как всегда. Кому-то слава и почёт, а кому-то смерть и забытьё.

— Это возмутительно! — воскликнула Малина, — Разве так можно?

— Раз сделали — значит, можно, — ответил Хотен, — Учитель своими глазами всё видел. Он прибыл в Млекоморск, бывший тогда главным опорным городом региона, за пару недель до трагедии.

— А что именно там случилось? — спросила Малина.

— Остальные влиятельные семьи региона собрались все вместе и напали на имение Лесинских. А потом подали всё так, будто те слишком много навья наловили и потеряли контроль.

— Почему твой учитель решил, что случившееся было именно приказом императора? — спросил Пересвет.

— Сделать на месте он ничего не мог, но, когда вернулся, сразу отправился к правителю, — ответил Хотен, — Тот ответил, что ему следует помалкивать или такие разговоры будут сочтены изменой против государства. Более того, на пути из столицы на учителя напали подосланные убийцы. Ему пришлось сфабриковать свою смерть и до конца жизни прожить далеко на севере. В том городке, где мы с вами встретились. Как по мне, так всё очевидно. Так что я склонен верить в рассказ учителя.

— Какой ужас, — пробормотала Малина, — Неужели власть императора настолько непоколебима, что он может себе позволить подобное?

— Власть держится на силе. Если у тебя её достаточно, то ты можешь творить всё, что вздумается, — сказал Хотен, — Так было с незапамятных времён и будет всегда. Увы. Вон, на нынешнего правителя погляди. Похлеще своего деда будет.

— Однажды найдётся тот, кто положит этому конец, — сказал Пересвет, — Так быть не должно.

— Сильно сомневаюсь, — ответил Хотен, — Разве что ты сам станешь этим кем-то.

— А может, и стану, — вдруг сказал юноша, резко остановившись, — Если окажется, что всё настолько плохо, как ты говоришь, то иного пути не будет.

— Ну-ну, — покачал головой Хотен, — Я бы на это посмотрел.

— Если ты решишься на что-то безрассудное, — так же твёрдо, как и недавно говорил Пересвет, теперь сказала Малина, — Я встану с тобой плечом к плечу.

— Вы сначала станьте сильнейшими, а потом уже разглагольствуйте, — проворчал Хотен, но как-то совсем уж для виду.

Взгляд же его выражал молчаливое одобрение.

Поднявшись на гору, троица застала довольно необычную картину. Вокруг импровизированного стола из пенька расселись леший, жаба в смешной соломенной шляпе и здоровенный бородатый замурзанный мужчина в одежде из шкур, напоминающий лешего больше, чем он сам. Они яростно резались в карты, пока по поляне рядом пяток анчуток гонялось за волколаком.

— Аааааа, опять! — завопила жаба, сорвав с головы шляпу и принявшись по ней прыгать, — Да как же так⁈

— Ты просто играть не умеешь, — хмыкнул леший, — Хозяин, тут по соседству мой братец водяной живёт, вот тот мастак, может, и его пригласим?

— Ежели он не провинился ни в чём, так почто его трогать? — ответил бородач, — Вот отыграешь свободу и иди на все четыре стороны, хоть и с водяным веселиться.

— У нас гости, — сказала жаба, первой заметив новоприбывших.

— Ага, вижу, — кивнул бородач и тоже посмотрел на незнакомцев, — Опять деревенские богатырей послали…

— Доброго дня, — Пересвет сдержанно-вежливо кивнул головой, — Так ты, выходит, и есть «навий пастырь»?

Бородач расхохотался.

— Это что-то новенькое, так меня ещё не обзывали! — переведя дух, он продолжил, — Духовладом меня звать, я из медвежьей титьки вскормленный, так что, пожалуй, можно Медведевым именовать. Но более титулов не имею и не желаю.

Пересвет представил себя и своих товарищей, а после кратко рассказал почему они пришли.

— Эх. Какая досада, — вздохнул Духовлад, — Опять меня прогоняют, хотя я никому зла не причинил.

— Это несправедливо, — сказал Хотен, — Думаю, что тебя просто не понимают.

— Да и пусть катятся, — сказал бородач, — Вот уйду в другое место и всё. Некому будет им помогать.

— Я только не пойму, на кой ляд ты у местных воруешь, — сказала Малина, — Мог бы просто попросить плату в благодарность за помощь. Там бы и понимание лучшее наладилось.

— Ага. Как же. Я поначалу так и делал. Да деревенские меня принимают за чудо-юдо какое, так что начинают все ценности из домов выносить в качестве дани. Нет уж. Мне проще анчуток отправить, чтобы притащили чего по мелочи. Еду али ниток моток. Лишнего не беру никогда.

— Слушай, Духовлад, — вдруг заговорил Пересвет, — Как по мне, так ты попусту тратишь свой талант. Чем решать мелкие проблемы, с которыми справятся и самые затрапезные богатыри, проходящие мимо, как насчёт отправиться в путешествие в поисках настоящих вызовов?

— Хммм. Ну не знаю. А зачем? Слава мне не нужна. Доказывать свою силу тоже не стремлюсь.

— Скажи, а зачем ты подчиняешь нежить?

— Хочу собрать себе всяких разных. Чтобы свистнул, и явилась целая уйма всякого. Забавно будет.

— Что если я скажу, что ты не видал и десятой доли всего разнообразия навья? — спросил Пересвет, доставая из своей котомки-всевместимки здоровенный фолиант с кожаной обложкой и золочёной фурнитурой, — В мире полно самых диковинных волшебных существ.

— Это что, всё про навьё написано? — глаза Духовлада загорелись интересом.

— Верно, — кивнул Пересвет, — Этот томище вмещает в себя знания не одного поколения, но даже он не является исчерпывающим.

— Не хочешь его выменять?

— У меня есть предложение получше. Не хочешь отправиться с нами в путешествие по всей империи, чтобы повидать все эти чудеса сам?

И, конечно же, будущий Император Навьих Дел и Прочей Чуди согласился.

Настоящее время. Менищево.

— О целях того, кто всё это устроил, мы узнаем только, когда выманим виновных, — резюмировал Мирослав.

— Леший тебя задери… — княжич тяжко вздохнул, — Я не хочу с тобой соглашаться, но и торчать тут кучу времени впустую тоже. Два дня на твою идею, а если не выйдет, возвращаемся к моему плану.

— Договорились, — кивнул Мирослав.

— Так что именно ты задумал?

— Предлагаю поступить так…

— Так говорите, что в городе кто-то пустил ложные слухи о Холере, чтобы сбыть шлемник? — спросил травник, — Вы меня, выходит, подозреваете?

— Ну что вы, — расплылся в улыбке Брячислав, — Разве мы тогда вам бы об этом сказали? Напротив, о вас все в городе лишь хорошее говорят. Так что мы решили к вам обратиться, чтобы побольше узнать о конкурентах. Это определённо кто-то из них. Вы представляете, даже не постеснялись подкупить коронера.

— Это ещё зачем?

— Чтобы тела сжёг, — ответил Мирослав, — Да только вот он деньги взял, а дело не сделал. Напился на них и к нашему прибытию торговец и возница были ещё на месте. Так мы и выяснили, что их убила не холера.

— Ужас какой! — воскликнул травник, — Так мог бы поступить только…

— Так, ну информацию о том, какой коронер разгуляй мы уже скормили, остаётся следить за ним и ждать, пока кто-то из подозреваемых явится, — сказал Мирослав.

— Я разузнала, что ты просил, — сказала Голуба, — Пьяница и бондарь действительно водили дружбу с ещё одним мужиком. Зовут Кривотоп, живёт охотой. Незадолго до убийства его приятелей он отбыл на промысел. Вернулся только вчера. Единственный, у кого есть семья.

— Я про них поспрашивал. Неприятные ребята. Грубые, шумные, как соберутся, так пьют напропалую, а потом девок задирают. Биты были за то не раз, но толку никакого, — добавил Брячислав, — Хотя и не пойму, зачем тебе это. Думаешь, они убиты не случайно?

— Возможно, — кивнул Мирослав, — Ратибор и Всемила пусть продолжают следить за коронером, а мы будем наблюдать за Кривотопом. Если я прав, то именно он станет следующей жертвой.

— Ты чего раскомандовался? — возмутился княжич, а потом вдруг замолчал, поняв, что ему досталось быть в паре с Всемилой, — Хотя ладно, я согласен, поступим так.

Голуба, Брячислав, Мирослав и наставник Зубр засели на крыше дома напротив того, где жил Кривотоп. Они прибыли к вечеру и просидели там до полуночи. Но ничего примечательного так и не произошло.

— Я спать хочу, — проворчала Голуба, — С чего ты решил, что его вот прям сегодня убивать будут?

— Полностью и не уверен, но если не будем за ним следить еженощно, то рискуем упустить убийцу, — ответил Мирослав, — Если первые два убийства не случайны, то это похоже на месть. А раз так, то вскоре нападут на последнего члена этой троицы.

— Месть за что? — спросил Брячислав.

— Не знаю. Судя по их характеристике от окружающих, могли обидеть кого-то достаточно сильно, чтобы он желал их смерти.

— Разбудите меня, если что начнётся, — сказала Голуба и умостилась спать прямо на крыше, подложив котомку под голову.

— Она прямо, как медведь, — тихо шепнул Брячислав, — В снегу спит так, будто на пуховой перине. Так очаровательно.

«Занятные у тебя представления об очаровательности,» — подумал Мирослав, но вслух ничего не сказал.

Зубр усмехнулся и одобрительно хлопнул ученика по плечу. Как показалось Мирославу, наставник тоже мог бы улечься спать в сугроб, если бы не было нужно приглядывать за ними.

Разошлись облака и показалась полная луна. В её свете идущая по снегу фигура, закутанная в чёрное, выделялась особенно ярко. Это был человек невысокий и ссутулившийся, едва волочащий ноги. Но на плече его восседала птица с двумя змеиными головами.

— Это же Холера, — шепнул Брячислав, — Голубка, просыпайся, явилась вражина!

— Да чтоб тебя… — сонно проворчала девушка, — Что делать будем?

— Подождём, пока подойдёт ближе, — сказал Мирослав, — Если повезёт, удастся узнать, что именно сделали эти трое. А там уже можно будет уничтожить монстра и схватить ведьму.

Фигура подошла к дверям дома Кривотопа и постучала. Три удара со значительной паузой.

— Кто там? — донеслось из-за двери.

— Ты знаешь и сам, — скрипучий женский голос из-под накидки казался слабым, однако полным злости, — Выходи и прими своё возмездие. Или войду я и заберу всех, кто тебе дорог, как сделали и вы.

Дверь медленно открылась, сухощавый охотник выскользнул наружу и закрыл её за собой, после чего повалился на колени.

— Пощади, молю! Я пытался их остановить, но они были так пьяны и злы, что и меня бы прибили, если б вмешался!

— Она ведь наверняка тоже молила. Не трогать её. Отпустить. Пощадить. Но даже если ты сам её не касался, то и не помог! А когда я просила пойти со мной в княжий сыск и засвидетельствовать, то захлопнул двери перед носом! Ты так же виновен, как и твои дружки! А теперь умри!