Дипмиссия

Глава 14 Мабухай, Манила!

Через несколько минут после того, как мы с Дино перестали прошивать кусты короткими очередями, на берег опустилась тишина.

Относительная. То с одной, то с другой ветки в жидкой соседней рощице слышались робкие поскрипывания, мяуканье, стуки и щелчки. Это живность саванны, в первые же секунды боя начавшая спасаться от оглушительной пальбы на деревьях и в норах, торопится вернуться к обычной ночной жизни. Ночь в саваннах Великого Ганга коротка и, как выясняется, непредсказуема — нужно спешить жить дальше.

Опустив остро пахнущий пороховыми газами «солотурн» на землю, я прислушался было к тишине, но тут сбоку опять грохотнул выстрел из нарезного ствола дриллинга, «тройника», принадлежащего Сумуду. И опять кто-то вскрикнул!

С той стороны в нашу сторону пару раз пальнули под злой выкрик, и тут же защёлкали перезаряженные револьверы матросов, затем прогрохотали выстрелы двенадцатого калибра и лениво саданул по отступающим ППС-43.

Интересно, произнёс бы сейчас мой учитель тактики Костя Лунёв фразу «Хорошо воюем»?

Я опять поднял пулемёт и, стараясь ступать как можно тише, двинулся по чуть скользкой, сплошь покрытой травой и папоротниками земле, перемещаясь вправо, к соседнему дереву, где залёг Дино. Сменил позицию на тот случай, если какой-нибудь коварный островитянин уже подбирается сквозь заросли к «пулеметному гнезду» с костяной секирой в руках.

Если верить звукам далёкой ругани, истерических проклятий и треску веток, нападавшие бодро отходят, прихватив с собой раненых. За убитыми аборигены придут завтра и сразу всей своей разбойной деревней, чтобы осознать: с пиратским промыслом на одно поколение им точно придётся распрощаться.

Отступление, конечно, могло оказаться старой тактической уловкой — часть банды свалит, усыпляя бдительность обороняющихся, и как только те решат, что всё закончено, залегшие в траве поблизости пираты нападут во второй раз…

— Сейчас бы базуку или парочку отличных французских гранат Fusante № 1! — крикнул из полутьмы Сумуду.

Я не сразу сообразил, что этот безобидный на первый взгляд мужчина имеет в виду прародительницу нашей «лимонки».

— Падре, он знает толк в этом деле! — откликнулся Дино.

По его голосу было слышно: мальчишка, как обычно, держит марку, хотя наверняка напуган. И не мудрено. Он видел, как пулемётная очередь в двадцати метрах от него буквально срезала двоих здоровенных островитян, вооруженных массивными мачете, под тяжёлыми клинками которых стволики молодых акаций крошились, как петрушка под кухонным тесаком.

— Добавим им вслед, парни! — приказал я.

Патронов для пулемёта оставалась штук пятнадцать, и поэтому я всего три раза выстрелил одиночными по уже еле заметным силуэтам. Больше всего было жалко тех патронов первой предупредительной очереди, которая не смогла остановить нападавших. Зря сжёг.

Зато револьверы старались вовсю, матросы «Савойи» легко расходовали боеприпасы отказавшихся участвовать в коллективной обороне китайцев.

Фонарь включать не хотелось. Впрочем, тела трёх самых резвых флибустьеров лежали на поляне совсем рядом. Хорошо мы их подпустили… В дрожащем свете зажигалки «Зиппо» Дино рассмотрел вытатуированные у них на лбу зубастые пасти акулы — символа племени. Черт возьми, они уже давненько живут здесь, на равнине, а в традициях всё ещё далекие острова в океане… Ну и валили бы на берег океана, там акул хватает!

Матросы собирали между деревьев какие-то трофеи. Что-то далеко они отошли. Я крикнул, чтобы возвращались, и включил рацию.

Пш-ш… Щёлк!

— Берег вызывает «Савойю», как слышите?

— Здесь капитан. Слышу хорошо, что у вас, Макс? Мы тут с ума сошли от вашей пальбы!

— Нападение отражено, у противника потери не менее семи.

— ROGER. Что с нашими?

— Все целы, Питер. Возвращаемся на судно, не устройте там blue-on-blue incident! OVER.

— Ремонт закончен, сейчас будем запускать машину! Надо уходить на штатное место стоянки, здесь недалеко.

— Отличные новости! Мы идём, Питер, OUT.

Теоретически, островитяне могут вернуться. В кинофильмах, в таких случаях, неудачники после пламенной речи лидера порой возвращаются и отгоняют превосходящие силы противника. Ну, или умирают. Вот только боеприпасов осталось в обрез.

Пора давать прощальный гудок.

Третья стычка, и всего лишь полпути. Огневой контакт, как сказали бы военные. Может, хватит? Красивое здесь местечко, между прочим! Если бы не товарищи из деревни. Самые злые люди живут в самых прекрасных местах. Интересно, почему?

То ли меланезийские духи, за что-то разозлившиеся на экспедицию дипломатической миссии, решили оставить нас в покое, то ли просто так совпало, но с того момента, как «Савойя» причалила к острову Отдыха, всё пошло как по маслу. Собственно, эта стоянка стала последним приключением на пути к Маниле.

Серая громада Крепости была всё ближе, возле центрального причала под ней стояли два белых катера и маленький пароходик. Этот причал капитана не интересует, «Савойя» подошла к более демократическому — торговому причалу в дальней части портового района города, пришвартовавшись возле границы районов. Здесь начиналась бедная жилая окраина, одноэтажная, обшарпанная и замусоренная до состояния полнейшего слияния со свалкой. Именно тут к грузовым терминалам подходит главная дорога, широкая и ровная.

Жизнь вокруг кипела. В ангаре из профнастила, ворота которого смотрели прямиком на пирс, под присмотром флегматичного бригадира или мастера, посасывавшего огрызок толстенной сигары, рабочие-докеры перегружали на компактный остроносый катер какие-то мешки.

На причале нас ждали.

Как только удалился довольный жизнью офицер таможенной службы, сделавший свои дела на удивление быстро, началась разгрузка судна. На левый борт стационарным краном медленно опустился грузовой лифт — собранная из швеллеров и досок платформа с веревочными поручнями. Боцман перебрался на платформу и принялся контролировать погрузку на лифт тюков, мешков и ящиков, заблаговременно обвязанных в несколько слоев мешковиной, каких-то коробок и личного багажа пассажиров.

Отдельно в сторонке ждал своей очереди некий особый груз в виде десятка длинных тяжёлых рулонов. После первой ходки лифта докеры с помощью канатов принайтовали дощатую платформу с рулонами к стойкам подъемника и махнули рукой — готово!

Флегматичный бригадир сдержанно кивнул боцману и что-то произнес. Тот ответил тем же. Тем временем на причале появился чёрный автомобиль с тонировкой по кругу и грузовичок с иероглифами на борту.

Боцман коротко переговорил с группой мужчин тревожного вида, и они тут же принялись проверять особый груз, что-то там отгибая и куда-то заглядывая. Затем к ним подошёл старпом, и стороны расписались в бумагах. Из кузова грузовика вылезли другие грузчики, тоже особые.

Всё это время пассажиры поочередно покидали борт самоходки, карабкаясь вверх по крутому лестничному трапу. Вода в сезон низкая, перепад высот причала и палубы большой, так что установка здесь грузового лифта вполне оправдана.

Капитан приветствиями с портовой чернью не затруднялся, ясно давая понять: вы здесь люди сухопутные, считай, невидимые, словно какие-нибудь мыши или тараканы, пробравшиеся на борт во время стоянки.

Селезнёва уже стояла на причале, о чём-то разговаривая сразу с двумя пассажирками. Она мне часто напоминает представителя прессы, но не видного журналиста, любителя болтовни на ток-шоу, а высокопрофессионального корреспондента или репортёра.

Катрин умеет мгновенно знакомиться с людьми. Пара вопросов, широкая улыбка, и вот уже респондент безудержно поёт соловьём, рассказывая ей обо всём подряд. Дело в том, что она способна долго и внимательно слушать собеседника, причём с искренним, неподдельным интересом. Честное слово, это редкий дар! Я бы не выдержал и десяти минут.

А потом она неожиданно выдаёт такую информацию, что диву даёшься!

Закончив с очисткой палубы, боцман вразвалочку подошел ко мне, то ли попросив, то ли приказав хриплым голосом:

— Давайте ключи, господин Горнаго, будем поднимать русский джип.

Я заволновался, оглянувшись на капитана.

— Не сомневайтесь, всё будет хорошо, это рутинная операция.

— А лифт точно поднимет? — не успокаивался я.

— В прошлом рейсе им опускали на палубу трактор.

Нехотя протянув ключи, я нашёл взглядом adottato.

— Дино!

Тот понял, и пошёл за боцманом контролировать процесс.

— Хороший у вас сын растёт… — задумчиво молвил Питер Герески. — Вы же не станете сердиться, узнав, что я наградил его за отвагу золотой монетой?

— Не стану, — улыбнулся я. Такими темпами сынуля приедет к американцам вполне себе богатым женихом.

— А этот ланкиец Сумуду деньги не взял… Кстати, вы знали, что он какой-то там знаменитый математик? Приехал в гости к другу и коллеге!

— Ничего себе! — поразился я.

— Чёрт возьми, скажите, Макс, о чём могут говорить под виски или водку два знаменитых математика? О скалярной функции и интегралах второго рода? Я бы заплатил за возможность подслушать… Знаете, дорогой Максим, мне всё чаще думается о том, что на Земле никому не известный шкипер маленького буксира, снующего туда-сюда в окрестностях Базеля, не имел бы и сотой доли возможностей встретить столько интересных людей и увидеть так много диковинного!

— Как же вы правы, Питер… — покивал я, проецируя услышанное на себя.

— Вы тоже остались без монетки, Максим. Они вам не нужны. Я же понимаю, что вы украли у Базеля русалку вовсе не для свадебного путешествия… Но я не любитель лезть в чужие тайны, поэтому до сих пор жив. Так вот, у меня для вас с Катрин есть подарок поинтересней! Вы же собрались добраться до Австралии, верно? Я предлагаю вам вариант доставки вашей экспедиции вместе с джипом, и поверьте, это единственно реальный и самый быстрый способ. Видите ту джонку с красными парусами?

Я повернул голову направо, рассмотрел и кивнул, ожидая дальнейшего развития неожиданной интриги.

— Речь идёт о теплоходе «Керкира», на борт которого невозможно купить билеты или напроситься… Им командует мой приятель, грек с острова Корфу по имени Скуфас Панайотис. Один бог знает, как его занесло на Филиппины… Он мне должен, потому что недавно я спас ему жизнь во второй раз. Поможет. «Керкира» легко примет на палубу джип, а почти все рейсы Скуфаса связаны с австралийцами… Его пирс находится чуть дальше этой джонки, но судно подойдёт только завтра вечером. Стюард уже отнёс конверт с письмом для капитана. Второй же конверт будет у вас. И ещё! Кроме имени, вам дозволительно знать лишь то, что не является секретом ни для кого в Маниле — Скуфос самый влиятельный контрабандист в бассейне. Не стоит задавать ему уточняющие личные вопросы, а на борту советую поменьше слышать и видеть. Вы же понимаете меня, мистер Горнаго?

Я лишь кивнул головой, не в состоянии ничего ответить по существу. Столь оглушительная информация требовала осмысления.

Приняв из рук капитана синий конверт, я посмотрел на его роскошную фуражку, затем на неказистую бейсболку стоящего рядом старпома и расстегнул натовский вещмешок.

— Дорогой Отто! Ты мой брат по оружию, и я не могу оставить тебя без подарка. У тебя ещё нет такой красивой капитанской фуражки, но этот пробел со временем будет заполнен, кому как не господину Герески растить новые кадры речников?

Я сунул руку внутрь мешка и вытащил на свет божий пробковый шлем.

— Держи этого британского красавца, старина, в нём ты отлично будешь выглядеть на верхнем мостике с подзорный трубой в руках! Только заклинаю тебя, не ходи в нём по трущобам Шанхая и Манилы! Не поймут, Азия.

Сверху коротко прозвучал резкий автомобильный сигнал. Екатерина Матвеевна вместе с Дино ждали меня на причале возле открытых дверей «Нивы». Мы обменялись крепкими рукопожатиями, и я отправился навстречу новым приключениям.

Закрыв водительскую дверь и посмотрев в зеркала, я медленно поехал к выезду из порта, сообщив напарникам по экспедиции самое главное:

— Есть важная информация, но её лучше обсудить в спокойной обстановке. Город незнакомый, навигатора нет, придётся поплутать, опрашивая местных. Для начала надо определиться с гостиницей. Проходной двор нас не устроит, отсутствие нормальной охраны тоже.

— Не нужно никого опрашивать, я уже опросила и подобрала отличный вариант. Едем в центр города, на площадь Правосудия, — уверенно распорядилась Селезнёва.

— Где управление полиции? — вспомнил я, — Точно, там есть гостиница! И как называется отель?

— Название излишне экзотическое даже для здешних Филиппин, — усмехнулась Катрин. — Сами увидите.

— Тогда подсказывай, куда ехать.

— Не имею понятия! Видишь башню из красного кирпича? Она стоит на этой площади.

— Понятно… — обманул я остальных.

Ни черта не понятно, будем двигаться интуитивно. Шанхайский опыт говорит, что главное — выбраться из района припортовых трущоб, а дальше «Нива» сама покатится.

В плане Манила сильно отличается от Шанхая. Здесь тоже есть две параллельные улицы с национальными районами, но это не центр. Центр представляет собой большой овал с отростком к западу, где расположена зона благоденствия Лас Пиньяс с самым престижным и дорогим жильём.

Этот район примыкает к тяжеловесному замку Интрамурос — гордости старой Манилы, старинной испанской крепости с небольшим каменным городом, ратушей, фортом Сантьяго и собором. Теперь копия стоит здесь, сохраняя историческую память в обросших мхом крепостных стенах.

В былые времена ни один островитянин не смел бы пройтись по улочкам Интрамуроса. Сейчас островитяне — желанные потребители услуг, соседи и союзники Манилы. Часть монокластеров влилась, часть привязана к городу договором. Ну, мы знаем, чем эти людоеды привязаны…

В километре к северу от цитадели, на отселении расположен Навотас — район изгоев, откровенной нищеты. Туда ни ногой! Как мрачно пошучивают филиппинцы, самый опасный город в Восточном полушарии Земли — это, конечно, Сайгон, на Платформе-5 ещё не найденный, но зато второе место уверенно держит Манила.

Её нужно было сразу назвать федеративным городским округом, племена и общины филиппинской зоны почти автономны. Основная их цель: отыскать пару-тройку дополнительных RV, то есть локалок.

Львиную долю дохода приносит добытая техника, которая здесь чаще не продаётся, а сдается в аренду и субаренду соседям. В Маниле находится постоянно действующий рынок техники. Говорят, там есть всё, от экскаватора до самоходных буровых установок. Строительная и специальная техника мало востребована в восточной части новых земель, ведь большой тяги к развитию промышленности местные народы не испытывают. По слухам, на продажу могут выставить даже авиатехнику, но тут конкретики нет.

В общем, вся механизация Филиппин заимствуется друг у друга, а племя-владелец имеет постоянный профит.

Существует версия, согласно которой ещё в начале начал люди из замка Интрамурос обнаружили в окрестностях тогда ещё крошечного городка огромное хранилище с ангарами, забитыми техникой. Отцы-основатели поставили постоянную охрану, и с тех пор периодический подбрасывают трактора да мотолодки на рынок. А если учесть, что сюда добавляется техника, найденная в свежих RV, то изобилие грохочущего железа можно объяснить.

Между прочим, все это я вычитал в обычном учебнике географии для российских школ, где использованы свидетельства Федора Потапова, первого русского, побывавшего в Маниле. Может быть, когда-нибудь и наши отчеты дополнят учебники новыми страницами.

Вот только не знаю, стоит ли освещать расстрел из пулемёта набегающих каннибалов? А у Потапова всё ли выложено для общего пользования? Интересно было бы почитать полные, а не урезанные мемуары Спасателя…

— И не поспоришь, название, действительно, экзотическое даже для здешних «Филиппин»… — пробормотал я, глядя на культовый логотип отеля с надписью Hilton Manila и стилизованной буквой «H» в завитке.

— Падре, это что, настоящий «Хилтон»? — спросил сынуля с некоторой дрожью в голове. — Я был ещё совсем маленький, но помню, как мне хотелось побывать в таком отеле…

— Самый что ни на есть! — уверил я Дино. — Другого нет нигде.

— Ты уверен? — иронично спросила Селезнева.

Ничего так выглядит площадь Правосудия, солидная — сплошь брусчатка и только каменные здания. Правда, наполнение специфическое: здание суда, прокуратура, управление криминальной полиции и патрульная рота нацгвардии. И ни единого захудалого магазинчика или забегаловки! Далеко не каждый захочет вести бизнес в таком соседстве.

«Нива» медленно ехала по площади, описывая круг, в центре которого был цветастый газон с какой-то статуей на постаменте. Возле офисов служб кое-где стоял служебный транспорт. Наиболее приметны четыре багги с табличками SWAT на дугах и незнакомый мне клон «джимни-самурай» с более скромной надписью POLICE. Если полицаи оборудовали кутузку с погрузкой злодеев через дверь багажника, то сватовцы проявили остроту ума и творческую фантазию — жертву усаживают на скамейку позади и фиксируют наручниками, висящими на дугах.

Отель занимал трёхэтажное здание с затейливым старинным фасадом, закругленными вверху проёмами окон, резными колоннами, эркерами и причудливыми балкончиками, увешанными цветочными кашпо. Вместе со стилизованными под начало прошлого века фонарями всё это выглядело вполне респектабельно.

На ступенях мраморной лестницы, как положено, гостей ожидал швейцар с бейджиком «Андреас» на бордовом мундире с позументами, который запросто мог сойти за одного из генералов Наполеона.

Селезнёва быстро перекинулась с ним парой фраз, получила какой-то жетончик и протянула его мне.

— Загоняй машину, стоянка во дворе.

За массивными коваными воротами в тенистом дворике с резными дверьми остеклённой дежурки дремал сторож или садовник, которого я не постеснялся разбудить сигналом. Приняв жетон, сторож показал место парковки и сразу запер ворота.

Сразу видно, отель крутой. Вокруг — ухоженные ярко-зеленые клумбы, стриженые в шары и кубы кусты, скамейки и усыпанные красным песком дорожки. На парковке блестел полировкой чёрный «Харлей» и красная «Феррари». Возле них беседовали двое мужчин солидного вида. Надо сказать, в такой обстановке наша белая «Нива» с экспедиционным багажником выглядела инородным телом.

Высокий просторный холл встретил меня прохладой, кожаной мебелью, позолотой торшеров, картинами, дорогим тонким фарфором и улыбкой портье — приветливого молодого человека за стойкой ресепшен.

В глаза бросился яркий плакат на стене за ним, сообщающий гостям отеля о грандиозной ночной дискотеке в элитарном Rampa Drag Club.

— Проклятье, послезавтра… — уныло отреагировал Дино.

Катрин уже оформила три номера, услужливый портье потащил багаж на второй этаж.

— Предлагаю быстренько пометить номера, переодеться и встретиться здесь, — я указал на дверь из фойе, над которой горела красным заманчивая надпись Port Bar. — Хлопнем по коктейлю, обсудим очерёдность дел, затем покатаемся по городу.

— Ты за рулём, тебе нельзя, — напомнила Екатерина Матвеевна, строго нахмурив брови.

Я посмотрел на неё ясными бесхитростными глазами.

— Не, не за рулём… Дино, мальчик, хочешь меня подменить?

Ближе к вечеру транспорта по улицам Манилы оказалось много. Автомобили — почти сплошь малолитражки из тех, что поэкономичней. Легендарных «крузаков», «чероки» и «паджеро» вообще не видно, топливо они пьют, как танк. Хотя… Что-то стоит в тенистых гостиничных двориках… Хватает багги любой степени фантазии. Внедорожные авто представлены редкими переделками «джимни», других джипов на улицах этой Манилы не видно.

Зато хватает самобеглого велотранспорта. Многие предприимчивые филиппинцы обзавелись велосипедами с моторчиком, оснащёнными огромными проволочными багажниками, сделав из них «нью-джипни» — дешёвое такси для домохозяек. Часто водитель арендует сразу велосипед, маршрут и часы работы, а часть выручки по договору отдает хозяину.

Действуя по плану, сначала мы заехали в оружейный магазин, найденный быстро, всего с одной подсказкой. Хозяином оказался старый многоопытный китаец, который первым делом поклонился мужчинам и приветливо улыбнулся даме.

— Падре, ведь хаудах мой? — спросил Дино.

— Конечно, почему ты спрашиваешь?

— Хочу продать. Зачем носить на ремне тяжёлый хаудах, если есть полуавтоматическое ружьё такого же калибра?

— Ну… логично, — признал я. — А что взамен?

Парень снял кепку, с треском почесал голову и начал вдумчиво осматривать представленный товар.

— Какой-нибудь револьвер, пожалуй. Для тех случаев, когда дерринджера маловато.

Я подманил его пальцем и шепнул на ухо:

— Дурака не валяй, сразу озадачь китайца, и попроси помочь…

Он кивнул, продолжив молча пялиться на стенды и прилавки.

— Ой, всё! — внезапно воскликнула Селезнёва, — Сейчас начнётся… Знаете, мальчики, вы тут копайтесь в своих железках, а я зайду в соседнюю дверь, там магазин одежды, не теряйте.

Я рассеянно качнул головой…

Что сказать, тут очень неплохой ассортимент, базельцы и наши сразу бы скупили процентов шестьдесят товара.

Много старинного огнестрела, от пищалей до дуэльных колесцовых пистолетов с инкрустацией. Наверняка всё это богатство всплыло из подземелий Интрамуроса, других мест возможного хранения такого сокровища я не вижу. Не в лесу же это найдено, и не драгоценными килограммами канала поставки обретено. Есть охотничье оружие высокого разбора и гладкоствольные полуавтоматы на любой вкус, под стеклом прилавков лежит не менее дюжины револьверов, в основном бразильского производства. Из винтовок вижу родную «мосинку», американский «гаранд» времён Второй мировой и пару старых «спрингфильдов», все винтовки вполне рабочие, ухоженные.

Вообще-то, к оружию я особо и не присматривался. Появившийся опыт подсказывал, что имеющегося комплекта вполне достаточно, если вдруг не придётся охотиться на бизонов.

У всего огнестрельного, что имелось в магазине, был один характерный общий признак — тут не просто дорого, товарищи, на многие модели цены просто заоблачные! А это говорит о том, что спрос на огнестрельное оружие в Маниле высокий, стрелять друг в друга жители мафиозного города любят и умеют.

Пока Дино таращился, морщил нос, что-то бормотал и заглядывал в кошелёк, я позвал хозяина на предмет пополнения боезапаса. Как и предвещал великий Гонта, патроны к «судаеву» нашлись без проблем и по вполне демократичной цене. С двенадцатым калибром разобрались ещё быстрее, причём на этот раз я взял гораздо больше пулевых патронов.

Дино стоял и мялся уже минут сорок — и хочется, и колется… Да и жаба не спит, понимаю… Продавец протягивал ему то одну модель, то другую.

В очередной раз перекинувшись с adottato парой фраз, старик-оружейник наконец что-то понял, энергично закивал. Он решительно отодвинул в сторону задержавшийся на столе здоровенный Colt Government 1911А1 с перламутровыми щёчками, натурального монстра в убойном калибре.45APC, на который я смотреть не мог без содрогания.

Так, ребята, я тоже пошёл. Тем более что начальницу надолго оставлять без внимания не следует, надо посмотреть, как она там, не заплутала?

Придержав за собой тяжёлую дверь, вышел на улицу.

Над вещевым рынком Макати, эдаким мегамоллом под открытым небом, стоял ровный гул — дребезжащие сигналы велорикш, шкворчание жаровень, шорох шин на камешках. Из-под колёс с квохтаньем разлетались по сторонам курицы — товар тут ходит прямо под ногами.

Но все уличные шумы перекрывало беспрерывное бормотание одуревших за время шопинга покупателей и настойчивых продавцов. Вот тревожно рявкнула сирена полицейской машины… А этот резкий протяжный гудок, как мне сказал торговец специями, сообщал всему городу, что в плаванье отправляется здешний пароход «Лусон».

У них тут что-то типа делового центра, где продаётся не только расхожий товар, ширпотреб, но и разнообразные средства производства, осматривать которые будут совсем в другом месте. Но именно в этом месте начинают сбываться коммерческие мечты и воплощаться в нечто материальное очередные стартапы, прости господи…

Товар — сплошная контрабанда. Говорливый гостиничный бармен уже рассказал нам, что все торговцы исправно платят за крышу гангстерам, но только половина затрат — госпошлины, налоги и сборы.

Жители Манилы называют свою нацию «гибридом огня с водой». «Почти четыреста лет мы жили в испанском монастыре и полвека в Голливуде. Наши предки дали нам открытость души, китайцы — сдержанность, испанцы подарили фиесту, а американцы приохотили к бизнесу».

Селезневу удалось отыскать не в «дверях по соседству», а в четвёртом магазинчике от оружейного. Екатерина Матвеевна, о чём-то беседуя с не менее миловидной продавщицей, с очередным платьем в руках направлялась в примерочную. Заметив меня, Катрин смутилась и смешно помахала ручкой. Я же, в ответ, пригрозил ей указательным пальцем и, не опускать же его зря, им же указал в сторону оружейного.

Нормально, тревожных морд поблизости нет, а в чисто женском магазине, который, несомненно, крышуют самые серьезные ребята, ей ничего не угрожает. Тем не менее, пора было вытаскивать Бернадино.

Обстановка в магазине изменилась, став более деловой, пацан с несколько растерянным видом поднял руки вверх, в то время как продавец подтягивал у него подмышкой оперативную кобуру скрытого ношения.

Увидев меня, сынуля сразу поделился первыми результатами страданий.

— Джонни подарил мне специальное крепление кобуры на щиколотке! Помнишь, в кино крутой полицейский или хороший бандит в последний момент вытаскивает оттуда ствол и сразу стреляет! Это «План-Б»! Представляешь, раньше я думал, что пистолет прячут в носке!

— Да-да, помню. «Нам понадобятся пушки побольше».

Старик-китаец по имени Джонни, который давно понял, что последнее слово остаётся за мной, а не за этим переростком, тут же обратил моё внимание на стол, начав рассказывать и для меня…

В открытой черной кобуре лежал маленький кургузый револьвер S W Model 60 LS, «Chiefs Special Stainless Lady Smith». Хромированное покрытие с сатинированием, отблесков не будет. Двухдюймовый ствол, пять камор в барабане. Компактный вариант не только для леди, но и для джентльменов, целиком выполненный из нержавеющей стали — хорошо, уход упрощается. Калибр —.38 Special. Популярная модель вполне традиционной для американцев конструкции, с ударно-спусковым механизмом двойного действия и откидывающимся влево барабаном.

Действительно, как в кино.

— Деньги из аванса, насколько помню, у тебя есть.

— И три золотых! — гордо молвил юный ирландско-итальянский ковбой-мафиози.

— Как три? — не понял я. — Один ты затрофеил в Шанхае, второй получил от Герески…

— А третий снял с чёртова папуаса! — закончил он перечисление.

— Нормальный ход! Скосил его из пулемёта я, а вся добыча тебе?

— Всё по правилам, ты ведь сам не захотел обыскивать? — пожал плечами adottato.

— Ну да…

Я посмотрел на часы — надо поторапливаться, если хотим успеть осмотреть город подробней. Это важное дело, как и репортажное фотографирование, позже всё пригодится для учебников. В смысле, для отчетов. Мы покинули лавку, и вот тут-то и начался настоящий кинематограф.

Почти перед входом в магазинчик старины Джонни на сиденьях китайских байков отдыхали три грации из Манилы.

Я заметил, что филиппинки вообще красивы в своей особой смуглой прелести, что бы они ни надели. С огненной остринкой во взгляде, легкие в походке, с кошачьей пластикой движений. Они до старости сохраняют гибкость и подвижность, выбирая в одежде спортивный стиль. Но непременно в сочетании с обувью на каблуке повыше.

Эти красотки не составляли исключения, они были просто классные в своей беззаботной свежести! Не худые и не полные, здесь вообще мало тучных.

Как написано у русского писателя Ивана Гончарова в заметках о путешествии в Японию, позже вошедших в книгу «Фрегат Паллада»: «Тагалки — большие кокетки. Как хорош смуглый цвет лица при живых страстных глазах. Вас поразила бы ещё стройность этих женщин»…

И вот представьте, сидят они в обтягивающих бриджах и коротких футболках, грациозно свесив смуглые точёные ножки на одну сторону и покачивая лёгкими туфельками на каблучках, и тут на сцене появляется натуральный дьявол, а не парень — белый итальянский пацан с сербским лицом, крутой чувак из тестостерона в расстёгнутой косухе, ирландской кепке и с серебристым револьвером на поясе!

Молодые природные инстинкты брызнули во все стороны, как под давлением!

Красавицы быстро спросили его о чём-то сразу на трёх языках — этот ход можно наблюдать у знакомящейся молодежи в любом городке Платформы. Дино ответил на английском, затем поинтересовался родным Ciao, come stai?, добавил про чувих на русском, и понеслось!

Через минуту они уже свободно болтали на произвольном лингвистическом коктейле, через две — хохотали взахлёб, а через три показывали друг другу фоточки в смартфонах и включали, пританцовывая, любимую музычку. Через десять минут я уже начал волноваться, опасаясь, что жеребца уведут прямо из стойла.

Я тоже чуть было не приосанился, но вовремя понял, что старикам здесь не место… Наконец молодняк меня позвал, но отнюдь не на дискач или анекдот, а в качестве унылого фотографа на чужом празднике жизни.

Сначала снял всю компашку на свой аппарат, затем камерой Дино, а потом и каждым смартфоном компании красавиц. К этому моменту позирование было отработано, все обнимались и принимали пластические позы.

Тут-то нас и застукала Екатерина Матвеевна.

Она с ревностью окинула взглядом троицу молоденьких аборигенок, значительно посмотрела на меня и на Дино:

— Глаз оторвать не можете, muchachos? Прекращайте развратничать, мы идём к «Ниве».

Я послушно побрёл следом, а вот Дино чуть задержался, вернувшись со следами помады на щеках… Хорошее настроение у него словно ветром сдуло. У меня, впрочем, тоже.

Проходя мимо очередного прилавка с контрабандным товаром, я заметил немецкую губную гармошку и остановился, попробовав сыграть разученную в детстве простенькую мелодию.

— Ого! — удивилась Селезнёва. — Маэстро! Сыграйте Брамса!

— Да не, там во втором куплете обосраться можно.

— Фу! Фу-фу-фу! Дурак.