Дипмиссия

Глава 9 Идентификация в Берне

Самоходная баржа, она же самоходка, она же ганза, как здесь говорят, по имени «Савойя» была пришвартована у причала. Низкую надстройку на корме частично было видно из-за забора, отгораживающего причал от любопытствующих глаз — не запретная зона, но статус места обозначен. Там же находился большой пакгауз-накопитель, грузовая площадка с какими-то ящиками и мешками, блок служебных помещений для персонала и типовая будка охраны. Всё устроено примерно так же, как у нас на Волге, разве что не видно военной составляющей.

Однако географическими исследованиями швейцарцы, похоже, в принципе не занимаются, конкурентов в деле экспансии не имеют, они в домике. Их и здесь неплохо кормят.

Людей на причале что-то не видать, они точно ремонтируются? Чуть дальше основного причала начинаются марины маломерного флота, они разделены по ранжирам и статусам. Самые дорогие и престижные катера вообще не заметишь, эти красавцы стоят в закрытых эллингах. А вот и вертодром — знакомый прямоугольник с гаревыми дорожками посреди коротко стриженой травы, белый круг, ветровой конус, подъездная дорога, всё как в Берлине. Была тут какая-то история с угоном…

Оставляя за собой пенный бурун, под рокот подвесного «меркурия» вверх неторопливо прошла алюминиевая моторка. На рыбалку едет? Несложно представить, сколько неловленной и непуганой рыбы мигрирует в прохладных водах Рейна, затерянного в дремучих диких лесах, без наживки таскать можно.

Рядом посреди бухты плавали два жирнющих гуся, но я сразу подавил в себе невовремя вспыхнувший охотничий инстинкт. У реки было настолько свежо, а эта тихая бухта с пляжем настолько уютна, что мне захотелось немедленно спуститься и искупаться в реке. Я воровато огляделся по сторонам и тут же передумал. Облом, пацаны, голышом не получится, рядом есть зрители.

Справа на высоком берегу возле двух больших деревьев сидела та самая «ненормальная художница». Мольберт на штативе, палитра тарелкой, кисти, всё сходится. Вот что ты сюда притащилась, дамочка, а, мест больше нет на берегу, что ли? Да здесь с любой точки один и тот же уникальный пейзаж — бурелом да шишки.

Делать было нечего, я подошёл поближе.

Судя по степени погружения в нелёгкий творческий процесс, эта невысокая субтильная блондинка была преисполнена решимости именно здесь и сегодня закончить работу, чтобы явить миру очередной шедевр.

Внешность этой молодой женщины примерно моего возраста вполне подходила под эпитет «модная художница». Правильные черты лица, большие серые глаза, тонкие, поджатые вдохновением губы и уложенные в практичную прическу волосы. Чтоб я лопнул, на голове у неё самый настоящий художнический фиолетовый берет! Как в кино! Светлые узкие «ливайсы», ядовито-зелёная оверсайз-кофта с подвёрнутыми рукавами, босые ноги в густой траве, рядом домашние тапки. Она что, в них сюда тащилась? Не, ну прямо Монмартр и хиппи!

— Отличный пейзаж, такой рисовать да рисовать! — глупо молвил я по-русски.

Художница покосилась, глянув на меня как на имбецила, но промолчала, продолжив работу. Кисть что-то выписывала на холсте, следуя за мелкой моторикой и творческим порывом художницы, взгляд быстро перелетал с берега на картину.

— Посмотреть можно?

А она ничего, симпатичная. Жаль только, что не очень нормальная.

— Пожалуйста. Вы разбираетесь в живописи? — спросила она мелодичным, хорошо поставленным голосом.

— Я два раза подкрашивал автобус и много раз лично рисовал госномера.

Рольф, старина, ты был прав на все сто! Мазня, цветные пятна, правда, без кошечек. Ничего, позже дорисует…

Что там? Я оглянулся на шум автомобильного двигателя. Из остановившегося такси выбрался командирского вида мужик, который быстро поправил ремень, привычно надел белую фуражку и уверенной походкой хозяина отправился к причалу. А вот и капитан подъехал.

Пора. Чёрт, и всё-таки что-то в ней есть…

— Можно поинтересоваться, как вас зовут, мадам, и где вы собираетесь ужинать сегодня вечером?

Она отложила кисти, вытерла руки тряпицей и сообщила без признаков безуминки в глазах:

— Ужин это интересно, особенно с русским. Но с этим пока некоторая неопределенность… Старый служака Рольф Бютикер наверняка уже дал исчерпывающую характеристику этой странной художнице Катрин, не так ли? — дамочка с неожиданно приветливым видом протянула ладонь.

— Очень приятно! — обрадовался я. — А меня зовут Макс.

— Мне это известно! — перебила меня Катрин всё с той же лучезарной улыбкой на устах. — Вы Максим Валентинович Горнаго, ранее водитель автобуса международных линий, а сейчас секретарь хозяйственной части дипломатической миссии. Не удивляйтесь, позавчера мне с оказией доставили письмо. А я Екатерина Матвеевна Селезнёва, назначена послом. Давайте, Максим, быстренько кое-что обсудим и вместе отправимся к капитану «Савойи». Остальное в городе.

Возникла короткая пауза, после чего я вообще не к месту спросил:

— У вас продаётся славянский шкаф?

— Шкаф продан. Могу предложить никелированную кровать с тумбочкой, — без запинки ответила Екатерина.

Обмен паролем и отзывом был взят Сергеем Демченко из чёрно-белого советского кинофильма «Подвиг разведчика» 1947 года выпуска. Намекает, да?

Сторожа с ружьями к нам не вышли, злая швейцарская собака из будки с лаем не выскочила. Мы беспрепятственно подошли к главному причалу, затем по красивым сходням с хромированными стойками и навесными перильцами перебрались на борт удачно модифицированной насыпной баржи, после реинкарнации волшебным образом превратившейся в грузопассажирское судно «Савойя».

Палуба широкая, две лебёдки, два складывающихся крана. Вдоль выкрашенных в белое бортов висят кранцы из легковых покрышек, за неимением других. Судя по трубе, паровая машина под винтовой привод здесь действительно установлена. Интересно, какая именно? Сейчас лучше не интересоваться, уже сама режимность объекта говорит о том, что шибко любопытных быстро повяжут, как отряд манильских шпионов, диверсантов и злоумышляющих индивидов по найму.

Моё внимание привлекла и пулеметная турель на крыше надстройки. Скорее всего, после отправления там будет закреплен точно такой же «Штейр-Солотурн», что стоит на вооружении КПП «Юг». Что поделать, такова эпоха… В наших реалиях на реках не место чисто мирным судам, все они, так или иначе, готовятся к встрече с возможными неприятностями.

Из дощатой будки с шумно работающим генератором к судну тянулись провода сварочного аппарата. Где-то внутри самоходки что-то стучало и визжало, сердито шипела дугой электросварка, а на корме интеллигентно переговаривались двое рабочих — всё нормально, ремонт идёт вовсю. Однако никаких агрегатов, материалов и мусора на причале уже нет. Заканчивают.

Капитана грузопассажирской «Савойи» зовут Майкл Герески. Так как он по национальности румын из Констанцы, то изначально его звали Михай Гереску. Просто в ходе космогонических пертурбаций, устроенных Смотрящими, буквы удивительным образом заменились. Всё это мне заранее рассказала моя начальница.

Образ у шкипера весьма примечательный — типичный дунайский цыган, здоровый такой, статный. Ему не хватает только красной атласной рубахи и семиструнной гитары с бантом, больше и говорить ничего не надо. У них тут лошади не пропадали?

Механики работали, матросы им помогали, у штурмана был выходной, и капитану было скучно — Герески лично вышел показать и обсудить варианты размещения.

— Поверить не могу, Катрин, неужели Фея северного Рейна решила нас покинуть⁈ Ты лишаешь флот эстетического наслаждения!

— Но я не могу бесконечно корпеть над мольбертом без отдыха, дорогой Майкл! Пора налаживать личную жизнь, так что решено, мы с Максом отправляется в далёкое свадебное путешествие! — с этими шокирующими словами Екатерина Матвеевна нежно схватила меня за руку и чуть притянула к себе, прижимаясь щекой к рукаву.

— Так это твой жених? — капитан посмотрел на меня пристальней и с некоторой ревностью.

Я даже охренеть не успел!

Что происходит?

Ну, ладно, мы сразу договорились обращаться друг к другу на «ты», потому что на официозе в таком путешествии с ума сойдешь от тоски и одиночества. Как сказала Селезнёва, наш хлипкий дипломатический корпус ещё не дорос до полного официоза.

Но не настолько же! Бац! И я уже жених собственной начальницы, объявившийся, как чёрт из табакерки, и теперь с этим счастьем надо что-то делать. Мне требовалась минутная передышка.

Зачем-то два раза глубоко кивнув, словно китаец перед мандарином, я мертвенно оскалился в улыбке и тут же отвернулся, принявшись, скрипя зубами, с огромным интересом изучать устройство судовой лебёдки.

— Бухта и порт осиротеют без тебя, Кэт, все привыкли к русалке с мольбертом на холме… Что ж, раз решила, так тому и быть, — с тяжёлым вздохом прозвучало за спиной. — Можете сами выбрать подходящие места: есть пара двухместных двухъярусных люксов с иллюминатором и умывальником, четыре четырёхместные каюты первого класса без иллюминатора или же третий класс в носовом трюме.

— А где же второй класс? — удивилась малышка Кэт.

— Я его отменил, не востребован. Пассажир у нас либо состоятелен, либо… Особенно оборванцы из Шанхая.

— Нам понадобится люкс, дорогая! — подал я голос солидного жениха. — Нет, два люкса.

С этой секунды капитан «Савойи» начал смотреть на меня с уважением.

— Вынужден предупредить, что это дорого.

— Пустяки! — небрежно махнул я рукой. — Мне не жалко денег для своей малышки.

Теперь уже Селезнёвой пришлось охренеть.

— Тогда идите за мной, господа, покажу каюты, — рука Герески согнулась в приглашающем жесте.

— Ступай, дорогая, я полностью доверяю твоему вкусу, — сообщил я невесте. — Мне надо осмотреться на палубе.

Давай-давай, фея-русалка, канай до хаты. Запомните вы эту свадебку на водах, дорогая Екатерина Матвеевна.

А осмотреться было нужно, потому что на палубе в колодках стояла крепко принайтованная растяжками красная Toyota Cami, она же Daihatsu Terios — малоразмерный кроссовер с интегрированной рамой. Из Японии их завозили к нам в немалом количестве, и они внесли заметный вклад в популяризацию семейства на российском рынке. Сама машина меня мало интересовала, тесно в ней с моими плечами, проверял. Мне был интересен сам факт перевозки.

Так-так-так…

— Дорогой, номера просто отличные! — восхищённо объявила моя невеста, вместе с капитаном появившись на палубе.

— Каюты, — добродушно поправил её капитан.

— Там есть большое зеркало, шкаф с плечиками, столик и откидное сиденье на стене рядом! А умывальник, оказывается, с душем и шторкой! — взахлёб рассказывала Селезнёва, и её актёрским талантам оставалось только позавидовать.

— Шикарно! — картонно восхитился я, тут же повернувшись к капитану. — Скажите, уважаемый Майкл, так вы перевозите ещё и автомобили?

— Ну конечно! — шкипер даже удивился такому вопросу. — И не только автомобили, недавно притащили сюда колёсный трактор. Это же бывшая баржа! Один бог знает, сколько коров старушка перевезла на ярмарки.

— А машина уходит…

— Японку здесь никто не покупал, кожаная обивка, крутой мультимедиа-центр, кондиционер. Слишком уж дорого стоит. Но шанхайским воротилам всё по карману.

— Отлично! Мы резервируем у вас место под небольшой SUV. Прошу рассчитать полную стоимость, вечером от меня придёт посыльный и принесёт наличные. Мы очень удачно всё придумали, не правда ли, дорогая?

Где Шанхай, там и Манила.

— Что за самодеятельность, Горнаго? — громко возмутилась начальница, лишь только мы вышли с территории порта. — Зачем-то выкупаем два люкса, какое-то машино-место… Почему не согласовал⁈

— Тише, Екатерина Матвеевна, тише, нас услышат, — попросил я. — Вообще-то, транспортное и материально-техническое обеспечение экспедиции входит в мою компетенцию, и поверьте, в этих вопросах я разбираюсь достаточно хорошо. Как тапки, ещё держатся на ногах? Мольберт не тянет?

— Не поняла тебя? — нахмурилась Катрин.

— Я говорю о пешеходных свойствах экспедиции. Ничего, сейчас мы пройдёмся в горочку до города, я понесу мольберт, потом там походим вволю, и тогда… На попутной машине сюда подбрасывали?

Сразу всё поняв, начальница два раза кивнула.

— Екатерина Матвеевна, ну ведь ясно же, что дипмиссии нужен свой транспорт, не дело русскому послу ноги пешком бить и на автостопе каждому янки кланяться. К тому же неизвестно, где и как придётся преодолевать неведомый сухопутный участок до Стамбула… Просто я даже не рассчитывал, что можно увезти с собой ещё и авто! А тут действительно баржа! Это просто замечательно. И кстати, Екатерина, а ты что творишь? — я резко перешёл на «ты». — Ни сном, ни духом, и вдруг записала меня в женихи! Про женихов Демченко мне ничего не говорил, между прочим!

— Успокойся, Максим, — поморщилась то ли начальница, то ли художница, то ли спутница. — Свадебное путешествие это лучшее прикрытие, я всё продумала.

— Не всё, — отрезал я. — Кое-что нужно продумать мне. Ладно, чего уж там, давай мольберт, не могу позволить начальнице таскать тяжести.

Какое-то время мы шли среди рощ, садов и размежёванных на небольшие прямоугольники полей.

Микроклимат в Женевской долине таков, что позволяет расти всему живому. Здесь можно встретить мирт, земляничное дерево, лавр, каменный и всякие другие дубы, вязы и высокие итальянские кипарисы, которые придают пейзажу совсем не альпийский, а особенный, навеки средиземноморский вид.

Тишина вокруг, только пчёлы жужжат.

На полях и по садам кто-то ходит, что-то делает. Тарахтит маленький трактор, катит куда-то китайский фургончик. Базельцы вовсю возделывают культурные растения: оливу, грушу, гранат, яблоню, инжир и виноград. Рядом с привычными фруктовыми деревьями, растущими в южной Европе, плодоносят и экзотические, если ты не бывал на Корфу, — кумкват, локва, опунция. А в некоторых местах, как мне рассказывали, даже бананы. Врут или нет? Скоро перевозчикам понадобятся большие грузовики или седельные тягачи с фурами.

— Хорошо бы оперативно перекусить, выпить кофейку и забрать наши деньги, — предложил я.

— Где они?

— В сейфе автобуса, на платной стоянке. Можно было абонировать банковскую ячейку, конечно…

— Максим, неприступность и неболтливость швейцарских банков давно уже просто легенда. Правильно ты сделал, меньше вероятность утечек. Сразу идём?

— Сразу после кофе. Рано утром Кастет, в смысле Лунёв, отправится в рейс.

— А потом что.

— Как что? — удивился я. — Идем покупать машину.

Базель порой напоминает стилизованный кинематографистами европейский городок — смесь из византийских развалин, итальянской и французской архитектуры, немецких шпилей и мощеных в средневековье переулков. А по ним топают и стучат колёсами не рыцари с ландскнехтами, не тяжёлые повозки с запряжёнными першеронами, а обычные горожане в современной, по большей части, одежде и разномастные легковушки.

Впрочем, это не меняет главного свойства города: в этой местности он является практически единственной отдушиной для усталого путника, где можно прийти в себя после долгих странствий с вечными дорожными проблемами.

Поблескивали на мягком солнце красные и жёлтые черепичные крыши. Всё в здешнем Базеле хоть и миниатюрно, компактно, но по-деловому крепко собрано. В то же время в городе уютно и романтическим образом настроено для релаксации. Сам городок симпатичен, а едва ли не важнейшее достоинство местных домов — обморочной красоты вид, который открывается с верхних этажей на Альпы. Удивительное место.

— И всё-таки, зачем ты взял два люкса? — спросила спутница, отставляя пустую тарелку и подтягивая кофейную чашку и круассаны. С аппетитом откусив кусочек, она подхватила медный кофейник с высоким носиком, ловко разлила по чашкам кофе.

Мы сидели в «Балтазаре», где же ещё. Здесь все свои, логово.

— Сколько их на судне, помнишь? Две штуки, то есть мы забираем оба люкса, левый и правый. Они же с иллюминаторами, и других в бортах нет, я посмотрел. Никто не будет подслушивать.

— Резонно, — кивнув, согласилась начальница, в интерьерах таверны больше похожая на художницу. Поправила салфетку на коленях, посмотрела в окно — прямая спина, губы в строгую линию.

Мне нравится, как она реагирует на веские доводы, не каждый на это способен. Упрямый начальник — беда в коллективе.

— Однако это не главный фактор… Сотников упоминал о некой схеме представительства со штатом в три человека. Либо же придётся нанимать на месте, а какие они там, эти самые местные… И вот тут у меня есть одна интереснейшая идея. И я её думаю.

— Расскажи, — она отложила нож и закрыла крышкой маслёнку.

— Обязательно, но сначала предлагаю закончить завтрак, забрать своё и зайти к одному важному человеку.

Кастет был на стоянке и вовсю трудился. Об этом свидетельствовали три ведра, стоявшие возле открытой передней двери. Заднюю Лунёв на время мытья салона закрыл, молодец.

— Константин!

— Кто это? — шёпотом спросила Селезнёва.

— Лунёв, напарник мой. Он поведёт автобус назад.

Тот высунул голову, увидел Екатерину и застыл. Ну?

— Костя.

Сталкер моргнул.

— Секундочку…

Он быстро спрыгнул на землю, на миг снова замер, оценивая ситуацию, и так же быстро подошёл к верстаку, где взял чистую тряпку и принялся вытирать руки. За это время Кастет успел задеть меня плечом, подмигнуть и незаметно показать большой палец.

— Екатерина Матвеевна, моя начальница, а это Костя, мой напарник, дальше знакомимся по-гаражному, чай, не в Англии.

Оба кивнули.

— А я вас помню! — неожиданно с уверенностью заявила Селезнёва. — Вы сталкер, позывной Кастет, верно?

— Ни с кем не путаете? — подстраховавшись, Лунёв вопросительно глянул на меня.

— Конечно, не путаю! Прошлый год, Каир! Ну, вспомните! Вы нас выводили из горящего посольства, а потом увезли за озеро, когда в городе подавляли бунт! С вами был этот, здоровый такой парень, он ещё по пути к машине так ударил о стену двух бунтовщиков, что даже не знаю, выжили они или нет.

— Не выжили, — обрадовал её Кастет. — Но Гоблин потом сходил в церковь.

— Точно, Гоблин! Колоритный мужчина, — Катерина действительно обрадовалась.

— Вот и хорошо, ребята, — быстро проговорил я, торопясь закончить обмен воспоминаниями о горячих точках. — Сам-то как, все двери в округе перечинил?

— А как же! Знаешь, а ведь ты был прав. Даже не представляешь, насколько ты был прав! Я здесь столько интересного узнал… Эта дорога, что ты мне…

Он осёкся, покосившись на Селезнёву.

— Можно, у Екатерины допуск, — успокоил я сталкера.

— Принял, — кивнул он. — Дорога рабочая, проехать там можно не только на скутерах или байке, люди трассу на «Самурае», проходили, прикинь! Но нежданчик в том, что туда никто из местных не ездит. Было несколько странных случаев, люди пропадали. То ли из-за нападения зверей, то ли просто ЧП по ТБ, как говорится. Короче, народ решил, что поперёк Плохого леса идти может только Плохая дорога — теперь так её и называют. Ну а дальше, как это обычно у обывателей бывает, началась мистика, рассказы о чудовищах, и вообще там Плохой район.

— Чудовища, пропавшие горожане… По правде говоря, не понимаю, чему тут можно радоваться, — зябко пожал я плечами. — Как-то неуютно ты материал подал, не вдохновляет.

— Да что ж такое… — Лунёв досадливо помотал головой и в поисках понимания даже посмотрел на Катю. — Чувак, алло! Это же огромный неосвоенный район, абсолютно дикий! Но он зажат между двумя анклавами, Смотрящие такое любят. Знаю я подобные сектора. Только представь, сколько там припрятано не вскрытых локалок и ништяков покрупней! В общем, через четыре дня Гоблин возвращается из командировки, мы пилим для Демченко отчёт и план мероприятий, будем работать. Берём «Виллис», рацию, ух! Так что скоро вернусь с «усилителем».

— В «Балтазар»! — строго напомнил я, — Хозяйка будет предупреждена.

— Ну, а куда же? — сталкер уже был в предвкушении адского коктейля из смертельно опасных рисков и лютых удач. Вот же работа у людей… Не приведи господь.

— Не знаю, в дверную мастерскую.

— Да прекращай, было и прошло. А вы, как я понимаю, за спецгрузом? Ну, пошли извлекать. Стоп! А в чём ты собрался всё унести?

— Бли-ин…

Пришли с пустыми руками.

— Что именно там? — спросила напарница.

— Золотые червонцы, рубли, немного швейцарских квотов, индийские золотые дирхемы, и два больших пакета тебе лично.

— Всё с вами ясно. Забирай мой штурмовой рюкзак, там ещё поясная сумка есть, отличная, — решил Лунев. — Такие ценности в пакетиках по улицам не носят. Бери-бери, я тут себе какой-нибудь другой куплю.

— Спасибо, брат! Тогда деньги хоть возьми, не на свои же покупать.

— Да ладно тебе. Не обеднею.

— Костя?

Тут моя субтильная начальница как-то легко отодвинула меня в сторонку и неожиданно произнесла чеканным командным голосом:

— Товарищ Лунёв! Как полномочный представитель Замка Россия и Русского Союза, приказываю вам взять выделенные на государственные цели средства!

Ого! Судя по всему, в роли агрессивного переговорщика она будет существенно отличаться от той милой художницы-хиппи, которой предстала в самом начале нашего знакомства.

— Есть! — гаркнул Кастет, вытягиваясь в струнку.

Управились быстро.

— Увидимся, друг, — просто сказал я.

— И ты бывай пока, братка, — ответил Костя. — Так мы и не успели из твоего пистолета пострелять. Ты хоть вспоминай, что я тебе рассказывал да показывал.

— Обязательно! — пообещал я.

Кастет помолчал, подумал. И прозорливо добавил:

— Знаешь, что-то мне подсказывает: увидимся быстрей, чем можно предполагать… Опыт.

Обнялись, похлопали друг друга по плечам, и мы с Селезнёвой потащились обратно в гостиницу.

Константин прав, с таким грузом лишний раз не стоит таскаться даже по улицам спокойного Базеля. Надо убрать рюкзак в мой номер, штатная лёжка уже помечена, чужие там не ходят.

На этот раз хозяйка «Балтазара» Моника Амманн, маленькая полноватая женщина пятидесяти лет оказалась на месте. Она почти не изменилась, только волосы ещё больше осветлила, и надо признать, от этого только выиграла. Аккуратная укладка, серый брючный костюм строгого делового покроя, тёмно-розовые туфли-лодочки на шпильках, в руках сумочка в цвет обуви.

Дополнял эффектный ансамбль лёгкий газовый шарфик, тоже розовый, небрежно повязанный на шее и оживляющий лицо. Ух, ты! В Базеле открыли драматический театр? Моника влюбилась?

Мы тактично обнялись — бог знает, насколько близко обретается жених, и какая у него рука, дежурно сообщив друг другу, что дела идут нормально. Я представил Катрин, которая умело изобразила книксен, после чего перешёл к делу, с трудом оправляясь от только что увиденного:

— Э-э… Дорогая Моника, нам потребуются ещё… Ещё два номера на пару ночей.

— О, Макс, замечательно! Я уже наслышана, что вы с невестой отправляетесь в дальний путь! — искренне обрадовалась хозяйка. — Нет проблем, сейчас Ирма протрёт пыль и расстелет бельё. Похоже, ты решил напоследок сделать мне выручку?

Чёртов цыган! Он что, по телефону всем разболтал? Ничего невозможно скрыть в этой большой альпийской деревне, изнывающей в вечном ожидании ярких событий.

— Именно так, мадам!

Всё обговорив, мы вышли на улицу, где молчавшая до сей поры начальница тут же спросила:

— Это для того самого третьего человека?

— Если утвердите, Екатерина Матвеевна. Пройдёмся, здесь недалеко, по пути расскажу.

Двор дома, в котором до недавнего времени вместе с матерью жил преждевременно осиротевший Дино, был довольно необычен, хотя в многоликом Базеле он не единственный. Точно такой же вид открывается из окна моего номера — квартиры соединены между собой открытыми галереями, которые делают взаимодействие с соседями неминуемым, создавая, тем самым, своеобразное сообщество жителей. Если смотреть днём, то можно поздороваться, приветственно махнуть рукой, и тебе ответят, во дворе меня уже знают. Это важно.

— Привет, Сильвия! Бернадино Риччи здесь? — спросил я у соседки, которая прямо во дворе была занята плетением макраме.

— Сидит и не выходит… — она глазами значительно указала наверх. — Слишком тихо сидит. Надо что-то делать, пропадёт парень.

— Для того и пришёл. А ты, я вижу, как всегда занята делом?

— Многие женщины, которые занимаются макраме, отлично знают — это замедляет старение. Видишь? — она приблизила лицо. — Ни морщин, ни плохого настроения. Да ещё и профилактика от многих недугов!

— Отлично выглядишь! — подтвердил я, даже не солгав.

— Мне подождать здесь? — негромко спросила Екатерина.

— Нет-нет! Тебе утверждать, пойдём.

— Ты всё рассказал, мы обсудили, я тебе верю. Да и отвечать тебе, учти.

Ничуть не испугавшись, я ухмыльнулся.

— Говорят, что первое впечатление, чаще всего, самое верное. Вот и проверим.

И мы пошли наверх по скрипучей лестнице с обшарпанными перилами.

Бельё на веревках. Сломанный велосипед, бочка с дождевой водой, высохшее деревце. Старый, уставший от всего двор, с глубокими трещинами-морщинами на осыпающейся штукатурке. М-да.

— Ну всё, всё… — я ещё раз погладил волосы прижавшегося к моему плечу мальчишки. — Ты же мне как сын, вместе справимся.

Дино Риччи совсем не похож на итальянца, хотя я не могу сказать, что встречал многих представителей этого народа. Гораздо больше он похож на серба. Лицо южно-славянское, довольно резкое, с хорошо очерченными широкими скулами. Тонкий прямой нос, такой часто называют «римским». По-мужски хорошо проступает кадык. Глаза карие, тёмные волосы, собранные в пучок. Он уже высок для своего возраста, отлично сложен, мускулист и со временем точно вырастет широкоплечим.

Дино смел, даже отважен, и полностью оправдывает своё полное имя, ведь Бернадино значит «смелый медведь», есть в этом что-то русское.

— Когда уезжаешь? — вышептал он. — Ты всегда уезжаешь.

— Нет уж, Дино, на этот раз ты меня не выгонишь! — несколько топорно пошутил я. Что-то не шутится. — Я пришёл за тобой. Кстати, познакомься с Екатериной, она большой государственный чиновник и мой начальник.

Парень кивнул и торопливо пригладил ладонью волосы. Взгляд прямой, честный, с затаенной болью.

Мы с Селезнёвой переглянулись, и она кивнула.

— Ты мне нужен. Дело в том, что мы отправляемся в долгую и трудную экспедицию, один я не справлюсь, нужна твоя помощь.

— В Шанхай, да? — он помнит, я обещал ему, что когда-нибудь покажу ему Шанхай. И Аддис-Абебу, Берлин, Замок Россия… Чёрт я много чего ему наобещал! Настало время выполнять.

— Нет, друг мой, дальше, гораздо дальше. Часть маршрута вообще неизвестна. Отправляемся вниз по реке на «Савойе». Время дорого, нужно успеть сделать многое. Собирайся, здесь слишком душно… Прямо сейчас выполнишь первое важное задание: я даю тебе деньги, и ты быстро отнесёшь их капитану «Савойи» Майклу Герески, нужно оплатить проезд. Он ждёт.

— А потом? — пацан оживился.

— Найдёшь нас на открытой площадке за автомастерскими, где продают автомобили.

— Ты будешь покупать авто? — поразился Дино.

— Нам много чего нужно сделать, — расплывчато повторил я. — Поэтому время дорого. Держи этот штурмовой рюкзак, теперь он твой. Соберёшь вещи, которые стоит взять в путешествие. Хлам не бери. Согласен бросить это тихое болото и отправиться на поиски новых миров?

— А что делать с квартирой?

Есть! Он согласится.

— Можно оставить ключи мадам Амманн или твоей соседке, пусть сдают, пользуются.

— Лучше Монике, — решил парень, в отличие от меня хорошо знающий своих соседей.

— Тогда бери деньги и беги на причал. Слушай, Дино, время действительно очень дорого, поторопись.

Мы спустились во двор, где Дино чмокнул в щёку соседку, перевел дух и, махнув рукой, вперёд нас пулей выскочил на улицу. Когда вышли мы, его уже и след простыл.

— Деньги большие.

— Не волнуйся, у Дино нож-бабочка в кармане.

— Я не об этом. Ты в нём уверен? — задумчиво проговорила Селезнёва, глядя вдоль улицы.

— Катя, поверь мне, Дино держал в руках куда как более крупные суммы, — усмехнулся я.