До самой смерти

Глава 30

Я проснулась, хватая воздух жадными глотками, села в кровати и скинула одеяло до самой талии. Мягкий солнечный свет освещал мою спальню сквозь окно. Горло першило, словно я кричала все это время, и…

Дверь моей спальни распахнулась, и вошел Коул. Он был явно обеспокоен.

Я и правда кричала.

Снова.

— Привет, — сказал он, подходя к кровати. Закрыв руками лицо, я сильно надавила пальцами на глаза.

— Прости.

— Я уже говорил и не устану повторять тебе снова: твои ночные кошмары — это последнее, за что тебе стоило бы извиняться.

Кровать прогнулась под его весом, он придвинулся ближе ко мне и взял меня за руку, заставив убрать ее от лица. Затем сделал то же самое с другой рукой.

— Насколько плохой был этот сон?

Я пожала плечами.

— Не такой уж и плохой.

— Саша.

Подняв голову, я посмотрела в глаза Коулу. Как и каждый раз за прошедшую неделю, он внимательно осмотрел мои раны. Многие уже успели зажить, но в уголке губ все еще была ссадина, и челюсть отливала всеми оттенками синего и фиолетового. Порезы и синяки еще оставались по всему телу и болели, и минимум раз в день меня мучила головная боль.

Но я была жива, так что могла справиться с болями и ушибами.

Как и с ночными кошмарами, что означало для меня быть максимально откровенной с Коулом. На меньшее он бы никогда не согласился.

Улегшись обратно на подушку, я уставилась в потолок.

— Мне снилось, что он… был здесь, пока я спала.

Коул чертыхнулся.

— Это пройдет, — я посмотрела на Коула. — Правда пройдет.

Его челюсть напряглась еще сильнее.

— В первый раз на это ушло десять лет.

— Но кошмары прошли в том числе и потому что… потому что ты здесь, — это звучало слащаво, но было правдой. — И эти тоже пройдут.

Коул легонько кивнул и устроился рядом со мной, вытянув ноги и скрестив лодыжки.

— Ты права, — пробормотал он.

Я смотрела на него, зная, о чем он думает. Перед глазами за неделю пролегли тени, которые о многом мне говорили. Он думал о том, что было бы, не езжай он сам в дом мэра и не обнаружив там скрытую камеру, установленную самим мэром в кабинете. Думал о том, что было бы, не отмотай они запись назад и не увидь Джейсона в кабинете и то, как он заставил мэра написать предсмертное признание и все, что за ним последовало. Он думал о том, что бы произошло, не услышь он мой крик из подвала.

Это Коул все время звонил мне тогда на мобильный, чтобы предупредить, пока они с Тайроном и двумя агентами спешили обратно в гостиницу.

Я же старалась не думать о том, что случилось бы, если бы Коул не успел вовремя. Ничего хорошего эти мысли не приносили. Совсем ничего.

Я посмотрела в потолок и слегка вздохнула. Джеймс наконец очнулся. От удара по голове его череп раскололся, и он впал в кому, но каким-то чудом выжил. Это и правда было чудо, ведь он провел в подвале весь день. Видимо, этот парень и ядерную войну переживет.

Я много копалась в себе эту неделю, впрочем, не я одна. Хотя Миранда и поправилась физически, я знала, что на психологическое и эмоциональное восстановление у нее уйдет гораздо больше времени. Она дружила с ним все эти годы, они стали близки, и она даже хотела большего. И хотя сама Миранда мне не говорила, я знала, что она любила Джейсона, любила больше, чем просто друга.

И я не могла себе представить, через что она проходила сейчас, но была готова пройти этот путь вместе с ней и поговорить, как только ей самой того захочется.

Джейсон был умнее, гораздо умнее своего отца. Он одурачил всех вокруг. Спустя несколько дней после его гибели вся правда выплыла наружу.

Коул собрал нераскрытые дела в Пенсильвании, Мэриленде и Вирджинии, но так как Джейсон выбирал жертв случайным образом, закономерность было сложно найти.

До тех пор, пока агенты не осмотрели подвал гостиницы и его дома.

А там все было куда хуже, чем в гостиничном. Настоящий парк ужасов. Он собирал в «трофеи» не только одежду, как здесь. Еще волосы, куски кожи и пальцы. Боже, список был бесконечен.

У экспертов уйдут месяцы на то, чтобы собрать все образцы ДНК и идентифицировать жертв.

И все же часть меня никак не могла во все это поверить. Крошечная, микроскопическая часть не могла принять тот факт, что он оказался двумя разными людьми. Джейсону доверяли. У него был доступ к гостинице в любое время. Я и сама не раз оставляла его одного, давая возможность стащить любой из ключей и сделать дубликат. Но был еще и Джейсон-ужасный-монстр.

Я медленно выдохнула.

— Тебе обязательно станет лучше, — Коул наклонился ко мне и убрал пряди волос с моего лица. — Я тебе это обещаю.

Я улыбнулась, глядя в его напряженное лицо с двухдневной щетиной. Если говорить совсем откровенно, то если бы не Коул, я бы окончательно сорвалась. Он был рядом в моменты самой сильной боли, когда путь от спальни к ванной был мучительным испытанием. Он сидел рядом, когда я говорила маме о Джейсоне и не спасовал перед шквалом эмоций, который затем последовал. Коул присутствовал и на нашей первой, после той ночи, встрече на кухне с Мирандой.

Это было… наверное, самым сложным.

— Ты еще со мной? — Коул нежно коснулся моей щеки. Она все еще немного болела.

— Да, — прошептала я, кончиками пальцев поглаживая его ладонь. Когда я была в ловушке с Джейсоном на кухне, а потом в подвале, в моей голове роилась сотня мыслей. И некоторые из них стали реальностью. Я не была жертвой. Я выбралась оттуда. Миранда будет в порядке. И я снова буду обнимать свою маму. И лишь одного я так и не сделала.

Я не сказала Коулу, что люблю его.

Меня до безумия пугали эти слова, несмотря на то, что в самые тяжелые моменты он был рядом со мной. Часть меня, наверное, самая глупая часть, все еще думала, что он не захочет так надолго застревать в таких проблемах, потому что впереди было еще много неприятных последствий.

От нервов свело желудок, но я не собиралась больше трусить. Жизнь слишком коротка.

— Я хочу сказать тебе кое-что и не хочу, чтобы ты чувствовал себя обязанными что-то мне отвечать, ладно? Просто хочу, чтобы ты понял…

— Я люблю тебя, — сказал Коул, глядя на меня полными теплоты голубыми глазами.

Я моргнула.

— Что?

Коул улыбнулся мне своей манере, приподняв один уголок губ.

— Я люблю тебя, Саша.

Я сидела, открыв рот.

Коул наклонил голову, глядя на меня.

— Ты собиралась первой это сказать, да? И волновалась, что я отвечу тебе тем же, потому что почувствую себя обязанным сказать это в ответ. Так вот, теперь ты можешь быть на сто процентов уверена, что дело не в том, что я чувствую себя обязанным.

Я смотрела на него несколько мгновений, а затем резко села, игнорируя боль в висках. Коул последовал за мной.

— Ты… ты любишь меня?

Его взгляд встретился с моим.

— Я любил тебя еще десять лет назад, Саша. Любил все то время, что тебя здесь не было. И любил с тех самых пор, как вошел в столовую и увидел тебя там.

О мой…

На его лице расцвела полуулыбка.

— Или ты собиралась сказать мне, что хочешь заказать китайскую еду? Тогда этот момент станет крайне неловким.

— Нет, — я не смогла сдержать смешок, — я собиралась сказать, что люблю тебя.

— Собиралась?

Мои губы сами собой расплылись в улыбке.

— Эм… — я сократила расстояние между нашими лицами настолько, что нас разделяли какие-то сантиметры. — Я люблю тебя, Коул. Я влюбилась в тебя с нашего первого свидания.

Его улыбка стала еще шире, а когда он заговорил, его губы коснулись моих.

— Я так рад, что этот момент не стал для нас неловким.

— Я тоже, — я сделала паузу, — хотя китайская еда тоже звучит очень заманчиво.

Коул хохотнул.

— Я люблю тебя, Саша. Никогда в этом не сомневайся.

Я наклонилась еще ближе и мягко коснулась губ Коула. Поцелуй был нежным и идеальным.

— Не буду.

Он аккуратно уложил меня обратно на спину и лег на бок, глядя на меня.

— Я позвоню в твою любимую доставку. Мясо и креветки, так? — Когда я кивнула, Коул скользнул кончиками пальцев по моей руке, оставляя след восхитительных мурашек. — Но сначала я хочу убедиться, что ты в порядке.

Коул часто делал так за последнюю неделю. Хотел убедиться, что я справляюсь со всем произошедшим. Кошмары будут со мной дольше, чем физическая боль. Пройдет еще время, прежде чем я перестану ожидать опасность каждый раз, когда в двери гостиницы будет кто-то входить. Но мне поможет знание того, что я жива и любима.

У меня есть Миранда.

У меня есть мама.

У меня есть Коул.

— Да. Я в порядке, — я сделала глубокий вдох. — Теперь все позади.