Дом сержанта Павлова

ГЛАВА ПЕРВАЯ НА ПОМОЩЬ СТАЛИНГРАДУ

Сентябрь 1942 года. Пятнадцатый месяц Великой Отечественной войны.

Гитлеровские полчища, располагая численным превосходством в танках и авиации, прорвались к городу на Волге. Враг захватил уже многие улицы Сталинграда, вышел к железной дороге, занял вокзал, взял под ружейно-пулеметный обстрел центральную переправу. А отдельным группам вражеских автоматчиков удалось даже выйти к берегу реки.

Фашисты ликовали.

Советские войска удерживали только узкую прибрежную полосу, и гитлеровцы, по-видимому, считали, что участь Сталинграда решена. Фюрер торжественно возвестил, что Сталинград пал.

Непрерывные контрудары героической 62-й армии, беспримерное мужество наших бойцов остановили вражескую лавину.

На помощь защитникам центральной части города — а над ней нависла наибольшая угроза — была срочно переброшена 13-я гвардейская стрелковая дивизия. Командовал ею Герой Советского Союза генерал-майор Александр Ильич Родимцев.

…Дивизия Родимцева после изнурительных боев под Харьковом набиралась сил в лесу волжской поймы, против Камышина. Сюда прибыло пополнение, и началась напряженная боевая учеба. Тяжелые пятидесятикилометровые учебные походы, многократные переправы перемежались с подготовкой к уличным боям. Люди готовились к упорной обороне, а главное — к смелым наступательным действиям.

Так продолжалось шесть недель, вплоть до 12 сентября. Поздней ночью был получен боевой приказ: немедленно переправиться в Сталинград!

Утром подошла автоколонна резерва главного командования, и машины стали поглощать взвод за взводом. Были погружены и полевые кухни — пища готовилась на ходу.

К вечеру 13 сентября дивизия расположилась в лесу, в районе Красной Слободы, против Сталинграда. Немецкие самолеты сбрасывали бомбы, однако полки хорошо замаскировались, и противнику нащупать их не удалось.

Ночь принесла с собой короткий солдатский сон — его не могли нарушить ни разрывы бомб, ни гул отдаленной канонады.

Не спали в штабах. Там деятельно готовились к предстоящей переправе. На рассвете командир дивизии отдал приказ: сорок второму гвардейскому стрелковому полку обеспечить плацдарм для переправы всего соединения.

Герой Советского Союза генерал А. И. Родимцев — командир 13-й гвардейской стрелковой дивизии.

Фото Я. Рюмкина.

Через час тут же в лесу, на небольшой поляне, под боевым гвардейским знаменем выстроился полк. Один за другим к дощатому столику подходили воины. Они старательно расписывались в ведомости, получали новенькое, еще в заводской смазке оружие и торжественно клялись не выпускать его из рук, пока бьется сердце…

Полковник Елин и батальонный комиссар Кокушкин — командир и комиссар полка — взволнованные стояли перед строем.

Коренастый, немного сутулый Елин был лет на десять старше приземистого Кокушкина. Но бои сблизили этих людей; к тому же оба они — сталинградцы: командир был родом из Дубовского района, а комиссар до войны работал на тракторном заводе.

Более двадцати лет назад Иван Елин, красноармеец отдельного артиллерийского дивизиона легендарной Азинской Железной дивизии, оборонял Красный Царицын. И вот теперь он, командир гвардейского полка, снова у стен родного города. И молодые солдаты — люди нового поколения, выросшие в годы Советской власти, — один за другим проходят перед ним.

Получает винтовку солдат коммунист Иван Александров, вслед за ним — ефрейтор Василий Глущенко, затем — земляки-харьковчане Никита Черного́лов и Андрей Шаповалов. Они вместе пойдут в отважную разведку, и мы еще услышим их имена.

Вызывают бронебойщиков Григория Якименко и Файзерахмана Рамазанова. С противотанковым ружьем, которое им сейчас вручают, друзья не расстанутся до конца сталинградских боев, и не одному фашистскому танку принесет оно гибель!

Станковый пулемет получает Павел Демченко. Кто мог тогда знать, что этому пулемету суждено будет оказаться в музее, а память о пулеметчике Павле Демченко навеки сохранится в сердце народа?!

Ручной пулемет для своего отделения берет из рук командира сержант Яков Павлов…

Когда оружие было роздано, в ротах зачитали приказ Военного совета Юго-Восточного и Сталинградского фронтов, подписанный командующим войсками А. И. Еременко и членом Военного совета Н. С. Хрущевым.

Перед личным составом сорок второго полка была поставлена боевая задача: остановить противника, перейти к контратакам, сорвать его попытку выйти к реке.

В пешем строю полк направился к месту переправы. Когда вышли на опушку леса, сразу открылась Волга и — на правом берегу — окутанный дымом пожарищ Сталинград. Здесь гвардейцы попали под артиллерийский обстрел. Пришлось рассредоточиться и укрыться.

Елин и Кокушкин направились к берегу Волги, захватив с собой лишь связного. Молодой политрук — комиссар переправы — стал показывать им свое хозяйство.

— Здесь у нас пристань, там — баржи, левее — буксиры…

Как ни старались Елин и Кокушкин, ничего, кроме кустарников, разглядеть не могли. Высокая оценка маскировки польстила политруку, но тут, словно в отместку ему за излишнюю самоуверенность, посыпались снаряды, и он поспешно увел гостей в укрытие. Метров полтораста до блиндажа, где находился командный пункт переправы, пришлось преодолевать ползком.

В сумерках полк выступил вторично и в надвигавшейся темноте подошел к берегу.

Трассирующие пули, словно бесконечные огневые струны, то прорезали небосвод, то веером стелились по самому берегу. Поминутно вспыхивали осветительные ракеты. Они неподвижно повисали в воздухе, потом, как бы поразмыслив, начинали плавно опускаться, озаряя все окрест равнодушным голубоватым светом… А там, на сталинградском берегу, бушевал огонь. Трудно было поверить, что в том кромешном аду еще оставалось что-либо живое.

Между тем рядом со смертью продолжалась напряженная жизнь. Советские воины геройски отстаивали каждую пядь сталинградской земли.