Дорога за грань (925г. ии)

Глава 15

Венки:

От Палмы я вышел даже не злой, а скорее просто запутанный.

Эльфик разозлился, испугался и впал в настоящую истерику из-за того, что ему понравилось заниматься со мной сексом?!

Что может быть такого пугающего в том, что тебе нравится? Что такого стыдного в том, что ты получаешь удовольствие от происходящего? Неужели было бы лучше, если бы было больно и неприятно?

В такие моменты я как никогда понимал, что очень далёк от настоящего Даккара, что, как бы я ни старался, моё сознание оперирует другими понятиями добра и зла, и я просто не понимаю эту свою родину.

Я медленно шёл по аллее, алкоголь уже почти выветрился из моих мозгов, и меня тянуло размышлять.

Почему такая реакция? Почему ласка воспринимается им так агрессивно при том, что он почти безразличен к грубости и боли? Может, потому что к боли он привык? Мне сложно такое представить. Знал ли я вообще боль, не физическую, а душевные переживания? Самыми болезненными в моей жизни пожалуй были взгляды, которыми меня провожали, когда ни в 19, ни в 20, ни в 21 свадебная неделя не приносила мне варианта для женитьбы. Больно?! Но ведь параллельно меня всегда любили дома, я знал, что это не я плох, это невесты не нашлось достойной. Больно? Нет, наверно, я вообще ничего не знаю о боли. Меня никогда не предавали, не отвергали, я никогда не был в мире один, за мной всегда стояла и будет стоять целая армия тех, кто любит меня без всяких условий.

Не сумев даже самому себе объяснить, как и зачем, я свернул не в свои комнаты, а вниз по коридорам к Нась. Она была одна:

- Я пришёл поздравить тебя. Мне сказали, что ты намереваешься скоро сделать меня папой.

Она подняла на меня глазки, сначала широко улыбнулась, потом испугалась:

- Ты не обиделся, что я тебе сама не сказала? - потом опять улыбнулась: - Ты ведь не обиделся! Венки, я вообще никому не говорила. Просто не знала пока что, как сказать...

Мы просто сидели, обнявшись, в её комнате и разговаривали. Она делилась со мной своими сомнениями, а я, в меру своих пьяных возможностей, её успокаивал.

Впрочем, моя нетрезвость её не пугала. Все женщины этой партии были с одной из планет в приграничных секторах империи. Двести лет назад через эти планеты шли торговые пути, туда приставали торговые большегрузы и туристические лайнеры для дозаправок, останавливались те, кто направлялись в империю для оформления последних документов в посольстве. Планеты процветали. После исчезновения императрицы вся эта деятельность начала потихоньку увядать. Гигант закрывал свои границы, уменьшал торговлю, туризм, миграцию.

В результате, последние лет 100 планета Нась находится в глубоком экономическом кризисе. Ни приличный уровень образования граждан, ни наличие на планете ресурсов положение не спасали. Лучший мир для похищения людей в хаймы!

Девушки этой партии с восторгом смотрели на огромные, красивые дома хайма, на кухонную технику, горячую воду, изобилие продуктов. Удивлялись, когда их приглашали выбрать себе новую одежду и личные вещи. Стеснялись, когда им дарили простые подарки. Те из них, что были попроще, как Нась, считали этот мир раем. Достаток - не такая уж и маленькая составляющая счастья.

- Венки, а я теперь точно знаю, что ты добрый. Мне мама всегда говорила, что когда мужчина пьяный, он такой, какой внутри. Если начинает кричать и махать кулаками - то задиристый, если грубит и обзывается, то просто грубиян. А ты очень добрый и ласковый. Не кричишь и не дерёшься, наоборот, слова красивые говоришь и обнимаешь меня ласково.

Рыцарями и изящными кавалерами эти женщины тоже не были избалованны. Любовники матери Нась были работягами, спивающимися на фоне общего кризиса. Она знала, как убегать от пьяных мужиков через окно, но не знала, как это, когда тебе говорят красивые слова. На таком фоне легко выглядеть почти идеальным мужчиной.

- А если мне захочется тебя не только обнимать?

Она покраснела:

- Венки, я давно девочкам сказала, что они могут всё, что угодно, придумывать, а я, если ты ко мне придёшь, отказывать тебе не буду, - я знал, что эта крепость сдастся первой, - Да и я что, глупая - отца своего сына прогонять...

Я приподнял бровь:

- Сына?

Нась вздохнула:

- Да, Займа сказала, что мальчик будет. Это хуже, да? Я знаю, Лиания хотела дочку. А женщины говорят, что даккарские мальчики очень злые и даже побить маму могут.

Даже убить, но не мать, а ту, кто должна была ею быть, но не захотела. А матерей любят даже самые последние отморозки.

- Глупости! Мальчик ничем не хуже эни. Даже проще в чём-то: эни лет в 13 повзрослеют и станут на некоторое время резкими и грубыми. Как Мэй сейчас. Их матерям будет казаться, что ребёнка подменили, что они совсем не знают свою дочь. А у мальчиков такого резкого изменения нет. Они сразу рождаются слегка хулиганами, и у тебя будет время привыкнуть и приспособится к его характеру. Да и вообще, дети похожи на своих родителей, - я подмигнул: - представь меня, только поменьше, и получишь портрет своего сына-даккарца.

Моя девочка облегчённо рассмеялась:

- Ты хороший!

В ней было что-то домашнее. Вообще, женщины в хайме - это страшная сила, способная подмять кого угодно. Я всегда боялся наткнуться на противостояние этой силы. Но мои девочки, даже устраивая бунты, такими не были. А Нась вообще была маленькой и жутко сексуальной кошечкой.

Эком:

Палма отпаивала меня чаем ещё половину ночи. Чувствовал я себя безнадёжным идиотом. В первую очередь, из-за того, что позволил себе натуральную истерику.

Вся моя выдержка, воспитываемая годами, просто рухнула под напором грязи, навалившейся последние несколько дней. Сначала воспоминания о том, как я под амосой сам напрашивался, чтобы меня трахнули. Потом попытка Паймеда прижать меня и оприходовать, с объяснением: "Тебе же нравится". А потом пьяный Веникем легко доводит меня до состояния охочей до траха сучки одними прикосновениями и бутербродным маслом.

- Это действительно можно сделать одними прикосновениями?

Палма пожала плечами:

- Говорят, да. Владыки много такого практикуют. Сама я мало интересовалась этой частью Ар, но Ретка, например, показывала мне пару приёмов. Просто надавливания в строго определённых местах...

- Веникем мог это использовать?

- Думаю, да. Там из неолетанского только способ мышления нужен.

Чего-чего, а этого у него хватает

- Неолетанки учат сыновей Ар?

- Нет. Обычно нет. Но Морена, кажется, плохо сочетается с понятием обычного.

Я чувствовал себя марионеткой, безмерно слабым, податливым. И перед кем?! Перед мальчишкой, мажором, штабным, не имеющим понятия о реальной войне. Недо-даккарцем с насквозь неолетанской сутью.

Утро ещё раз напомнило мне о моём уродстве. Я проснулся в холодном поту: мне приснилось во всех подробностях, как меня трахали в задницу всем братством, и я, пыхтя от удовольствия, подмахивал изо всех сил. Мерзко и совершенно определённо порождено моим собственным подсознанием. Пора было признавать поражение, но я из последних сил искал выход.

Я заставил себя пойти в штаб на службу. Прогнал мелькавшие в голове трусливые мысли, желание забиться в дальний угол и как-то уйти от всего этого, отгородиться, вернуть себе контроль над самим собой, поймать первую бабу, что появится в коридорах, и, вопреки всем просьбам Палмы, завалить её, чтобы пялить, пока желание трахаться хоть как-нибудь вообще не пропадёт.

Я сделал усилие и заставил себя пойти. Как ни в чём не бывало, как победитель, как хитрый стратег, у которого в кармане ещё припрятан козырь.

Возле КПП неожиданно наткнулся на Адениана. Вот кто мне нужен! У этого парня точно нет никаких знаний Ар, и если сбежать к нему от Веникема, будет шанс остаться собой. Лучше быть шлюхой с разодранной задницей, чем послушной марионеткой в руках этого ублюдка.

- Доброе утро, генерал-капитан.

Он презрительно окинул меня взглядом:

- Чего тебе?

- Вчера никого не нашлось чтобы я мог доложить по поводу допроса торговца. Я, конечно, написал всё в отчёте, но подумал, что могут появиться вопросы.

Адениан смотрел на меня, задумавшись. Я решил добавить аргументов:

- Это ведь важно для охраны хайма. Я давал Палме клятву беречь местные секреты и не хочу нарушить её из-за чужой медлительности.

Адениана я знал хорошо. В самых младших классах школы мы вместе учились, да и потом часто сталкивались. В те годы Клинки ещё не так кишели детьми.

Потом, вступив в гвардию рода, я следил за его карьерой. Тибиран всегда говорил, что нужно знать тех, кто идёт впереди, сильные и слабые стороны каждого.

Адениан был гениальным стратегом: в деле планирования битв ему не было равных. Но в то же время, он не был хитрецом, интриганом. Всё, что касалось игр пауков, было для него далёким.

- Да, вчерашний день действительно почти полностью пропал из-за этой попойки. Хорошо, следуй за мной.

Венки:

Проснулся я в чужой комнате со значительно меньшего размера кроватью. Голубые зановесочки, цветочки, игрушки. Я не сразу сообразил, что заснул у Нась. Она сидела рядом с большой чашкой в руках:

- Я тебе твой чай от похмелья заварила. Только ты сядь, а то прольёшь всё.

Через полчаса я уже был вполне бодрым. Набрал часового на вахте в крепости и узнал, что мой эльфик вошёл двадцать минут назад. Вот так, опять с утра бодрый и спешит делать пакости!

Я подключился к каналу видеотрансляции с камер, установленных мной пару дней назад в собственной приёмной, и с удивлением констатировал, что туда Эком так и не дошёл. Юбля! Где можно потеряться в крепости? Что с ним могло случиться? Или наоборот, что он мог задумать? Вчера, пока Палма вытаскивала из Экома причину его истерики, я узнал некоторые некасающиеся меня подробности. Например, что на последней операции его пытался изнасиловать Паймед, и именно за это бугай носит синяк от Палмы. Что Паймед решился на такое после того, как увидел голого Экома спящим в моём кабинете. Зря я всё-таки тогда не стал запирать его. Хотел, чтобы, проснувшись, он ушёл, не встречаясь со мной взглядом? Не знал, как с ним быть. А утром его там же видел ещё и Ктарго. Ёк! И это он ещё про Анжея и Индмана не знает.

В крепость я примчался ещё минут через тридцать. Когда я вошёл в кабинет, Экома всё ещё не было. Он появился минут через пять. Спокойный и деловой.

- Где ты был? Ты прошёл через КПП час назад.

Он поднял на меня взгляд. На его месте я бы соврал. Даже если бы был ни в чём не виноват - соврал. Но он был даккарцем и на прямые вопросы солгать не мог, это унижало его.

- У генерала Адениана возникли вопросы по моему отчёту с операции по допросу торговца.

- Я приказывал тебе не общаться с генералом лично.

- Я должен был отказаться отвечать на его вопросы?

- ДА!

Я резко развернулся и прошагал к себе. Он опять гнул свою линию! Он опять очухался и продолжал следовать своим планам. Ругаться бесполезно. Сейчас он был злой и надменный: генерал, хоть и без орденов. Сейчас он не помнил, как вчера рыдал в голос, уткнувшись мне в грудь, как кричал про несчастное масло. Сейчас у него снова были замыслы. Юбля!

Это нужно было пресекать. Ситуацию с Экомом нужно было решать кардинально. Хватит тянуть. Нужно окоротить, нужно поговорить, нужно, в конце концов, объяснить самому Адениану, что не стоит связываться с тем, кто тебя лично один раз уже предал.

Но первым делом я заставил себя остановиться и успокоится. Потом принёс с кухни кипятка и заварил чай, горячий успокаивающий чай. Ар не терпит несдержанности, а я уже выяснил, что это единственное поле боя, на котором я безоговорочно обыгрываю эльфика.

Я набрал Адениана:

- Генерал, я тут поднял бумаги, ты просил дополнительное финансирование на укрепление обороны хайма и базы. На фоне сегодняшней опасности вопрос вновь обрёл актуальность. Сможешь зайти ко мне часов в 5, спокойно обсудим всё.

- Да, командир!

Вооружение - эта та статья расходов, которая может легко сожрать любые деньги. Поэтому после того, как были пущены первые охранные контуры, я взял такие расходы под свой полный контроль. Теперь же это был благоприятный повод заманить к себе Адениана. Медлить больше было некогда. Меня предупреждали, что Эком попытается влиять на него. И я уже сам видел, как мой секретарь старается к нему подобраться. Будет провалом, если это заметит ещё и Анжей. Это нужно пресечь сейчас!

Эком:

Говорить с Аденианом было приятно. Он был понятен. Он был честен. Он не скрывал презрения ко мне, но и не умалял этим презрением важность расследования по Дебилятору.

- Почему торговец решил, что это не военные?

- Ему показалось, что этот хозяин плохо понимает цену своего орудия. Да и военные не стали бы выставлять пушку на открытую продажу. Намного прибыльней было бы скрывать её существование, маскируя действие Дебилятора ударами обычных орудий и ликвидацией свидетелей.

- Но эти "невоенные" нас выследили?

- Возможно. Второй вопрос, по каким следам выследили? Возможно, это следы как раз не для разведчика, а, например, для учёного.

Я остался доволен. Ещё пара подобных ситуаций, и я научу этого парня ценить мои мозги и доверять моему чутью. Он не доверяет Анжею, а работать, не доверяя пауку, очень сложно. Я для него ближе и понятней. Завоевать его доверие, и тогда останется мелочь - отделаться от Веникема.

Всуе упомянутый генерал-командор, как чёрт злой, возник возле моего стола буквально через секунды после того, как я перешагнул порог его приёмной. Надо полагать, он установил в приёмной видеонаблюдение, иначе как бы он так быстро узнал о моём возвращении.

- Где ты был?

Оттягивая паузу, я подбирал точное определение для состояния мажора: он был в ярости, нет, в бешенстве. Разъяренный зверь. Даже, скорее, зверь, почуявший, что у него уводят добычу.

- Я должен был отказаться отвечать на вопросы Адениана?

- Да!

Да что вы говорите?! Посверлив меня взглядом с минуту, он скрылся у себя в кабинете. Я спокойно, сдерживая мимику, чтобы не демонстрировать эмоций на камеру, опустился на своё кресло.

Конечно, мне за это достанется. Не сомневаюсь, что он сегодня же оттрахает меня или ещё что поунизительней придумает. Но в конце всего этого, по крайней мере, сиял выход из сегодняшней безнадеги.

Кроме того, доводить его до кипения доставляло мне удовольствие. В отместку, так сказать. Он меня вчера вообще до истерики довёл и вряд ли мучается угрызениями совести.

Вечером Веникем предупредил, что собирается пообщаться со мной после того, как закончит с делами, так что не уходить. Как именно он собирается со мной общаться, я не сомневался.

Ровно в пять в приёмной появился Адениан с большой папкой бумаг. Разговор с Веникемом был явно очень важен для него. Часа три они сидели, обсуждали дела. Потом Венкием вызвал меня по селектору, велев принести вина и закуски. Ладно, для того, чтобы послушать хоть чуть-чуть, о чём был разговор, я даже официанткой немного могу поработать.

- Ты должен понимать генерал, что бюджет не безразмерен. Залезать в деньги Суани всё время тоже нельзя, это их запасы на весь ата. У хайма немалые расходы, и там нет ничего лишнего. Но я не отвергаю твой план целиком. Просто подумай, как немного сократить бюджет этих сооружений. Я озвучил тебе сумму, которую мы можем себе позволить.

В принципе, логично - разговор о деньгах. К мажору, вообще, наверно, стоит прислушиваться только в вопросе денег.

Веникем забрал у меня из рук вино, бокалы и отошёл к шкафу, чтобы открыть бутылку. Бокалы скрылись из моих глаз буквально на пару секунд, но, зная Веникема, я бы уже никогда не согласился из них пить. Впрочем, мне никто и не предлагал. Второй бокал был вручён Адениану, и они вдвоём продолжали разговор под вино и закуски.

Мне Веникем сделал знак удалиться. Минут через двадцать меня ещё раз сгоняли за вином, а потом вообще запрягли нарезать закуску прямо тут же, в кабинете.

Разговор уже покинул серьёзные темы. Генералы обсуждали вчерашнюю пьянку и баб Адениана. Я немного расслабился, пока не заметил, что вино действует на Адениана значительно сильнее, чем должно бы. Он громко смеялся, путался в словах и размашисто жестикулировал.

Я стоял сбоку у низкого стола, шустро работая ножом. Нашли кухарку! Полный хайм баб и кукол, а я, как идиот, стою, согнувшись буквой "зю", кромсаю колбасу, при том, что не мне её жрать.

- Нравится? - Веникем рассмеялся, - Ты ещё его на коленях не видел.

Я резко обернулся и сглотнул. Адениан сидел, откинувшись на спинку кресла, и рассматривал меня с подозрительной ухмылкой. Юбля! Чем он его напоил? Веникем откровенно ржал:

- Экомиян, иди сюда, - он же обещал: никакой публичности, никто, кроме него!

Адениан смотрел на меня пьяной плотоядной улыбкой. Мажор продолжал ухмыляться:

- Крысёныш, встань на коленочки. Видишь, у генерала проблемы, - Под тканью летней формы было хорошо видно, что у генерала стояк. Не на меня, конечно, а на ту дрянь, которой его опоил Веникем. Ублюдок! - займись. Ты ведь знаешь, зачем хорошей шлюхе нужен рот?

Адениан пьяно рассмеялся, он плохо понимал, что происходит, но помнить, думаю, будет всё досконально.

Веникем удивлённо поднял бровь:

- Что медлим? Задача непонятна?

Всё понятно. Я подвинулся ближе к Адениану, расстегнул его штаны. Он не помогал и не мешал мне. А я старался не смотреть на него. Просто набрал в лёгкие воздуха и взял в рот то, что требовалось.

- Крысёныш, - Веникем продолжал издеваться, - ты глаза-то подними.

Я поднял. Пытаясь сосредоточится на том, чтобы хоть что-то делать. Хоть как-то имитировать... Адениан сначала смотрел на меня с пьяным безразличием, потом начал проявлять признаки участия, толкаться мне в глотку так, что содержимое моего желудка начало грозиться вылезти наружу, а потом его как будто накрыло пониманием происходящего. Глаза его расширились, он оттолкнул меня, вскочил, судорожно застёгивая штаны:

- Командир, разреши мне уйти.

Веникем с улыбкой победителя пожал плечами:

- Иди, конечно, если хочешь, мы ведь уже давно закончили говорить о делах.

Генерал стрелой вылетел из кабинета. Мы остались одни, мажор, улыбаясь, откинулся на кресле:

- Как думаешь, каким образом он отреагирует на такие воспоминания завтра утром?

- Он тебя возненавидит!

Веникем удивлённо приподнял бровь:

- За что? Я же не заставлял его это делать. Он мог отказаться. Я просто гостеприимно предложил.

- Ты опоил его.

- Две капли лёгкой амосы?! От голой девицы, танцующей на столе, эффект был бы больше. Просто он шарахнул пять бокалов вина подряд. Я, кстати, предупредил его, что оно крепкое. Кроме того, Адениан настоящий командир, в первую очередь, он будет винить себя. Поддался на мои уговоры выпить, напился, засмотрелся на твою задницу, чем спровоцировал меня тебя предложить, не отказался...

Я смотрел на мажора с нескрываемым отвращением. Да, я для него враг, но Адениан-то тут причём?! Веникем поманил меня:

- Иди сюда. - Указывая мне на пол перед собой. Продолжение орального поимения? Кто бы сомневался! Конечно, я же ещё не проблевался от всего этого. Ублюдок!

Я поднялся и опустился на колени рядом с ним, потянулся к его штанам, он помотал головой и, приобняв меня, прижал к своему бедру. Опять эти его замашки.

- Вина хочешь? Или коньяк?

Ага, я что, идиот, два раза на одни грабли наступать, пить что-то из того, что он предлагает? Я помотал головой. Он пожал плечами:

- Как хочешь, - потом несколько минут молчал, не переставая теребить мои волосы, - Мне давно следовало попытаться с тобой объясниться, сразу после того, как мы поговорили под Ар. Просто корабль этот не в тему появился, а потом ты с Палмой смотался на операцию... Ладно! Я сделал выводы из того разговора, и главный из этих выводов, что мы с тобой друг друга не понимаем. Абсолютно! Я не понимаю твою логику, и поэтому даю совсем неправильное объяснение твоим реакциям: считаю тебя выродком и маньяком. А это не так, если тебя расспрашивать под Ар, у тебя оказывается вполне нормальная логика. А ты не понимаешь мою логику с абсолютно аналогичным результатом.

Только я не трахаю тебя и не заставляю сосать у всех подряд.

- Из этого я сделал вывод: нам следует объяснять друг другу свои действия. Я обещаю, что при вот таких вот разговорах буду отвечать честно на вопросы о своих мотивах в поведении с тобой. С тебя обещаний требовать не буду. Просто пойми, если у меня будет появляться сомнение в том, что ты отвечаешь мне честно, или ты будешь отказываться отвечать, я буду вспоминать про травы.

Он поднял со стола бокал и сделал глоток вина:

- Теперь давай я попробую объяснить тебе свои мотивы с самого начала, - он вздохнул, задумавшись, - Когда я узнал о том, что Палма привезла тебя в хайм, я обратился за советом к Анжею. Но в результате понял, что если ничего срочно не предприму, он найдёт способ тебя убить. Этого нельзя было допустить, это разрушило бы единство Пустыни. Школа Суани детище Морок, это её попытка возродить свой народ, ей было бы больно потерять Палму, тем более приобрести в её лице врага. Поэтому я придумал это изнасилование. Тогда я думал, что статус шлюхи заставит тебя тихо сидеть в доме Палмы до конца ата. Это решило бы все проблемы.

Я молчал, надеясь получить хоть немного полезной информации и давая ему возможность выговорится полностью.

- Сидеть дома ты не смог. Палма явилась ко мне и начала просить взять тебя на службу, угрожая, что иначе покинет хайм. Я придумал новый план: взять тебя своим секретарём, запретив другим прикасаться к тебе. Я полагал, что ты разумно будешь вести себя тихо, что парни постепенно привыкнут воспринимать тебя моим помощником и, если и шлюхой, то им недоступной. Это дало бы тебе возможность фактически служить в братстве, и в то же время не возвращало Анжея к мыслям о твоём убийстве. Кроме того, это снимало все проблемы в будущем: наши сыновья, и уж тем более дочери уже не будут понимать, что такого катастрофического в пассивном сексе с мужчиной. Я вот это очень плохо понимаю. А значит, шлюхой они тебя считать не будут. Наоборот, секретарь генерал-командора - это генеральская должность, то есть в их глазах ты был бы хоть и без орденов, но фактически генералом, - он вздохнул. - Честно говоря, я не понимаю, что тебя не устроило в этом плане? Зачем надо было объявлять мне войну и начинать ставить палки в колёса?

Он замолчал. Я тоже молчал. Не знаю, что его вдруг пробило на излияния, рассказывать и объяснять ему что-то в ответ я не собирался. И вообще, если ему нужен минет - нефиг молоть языком, если не нужен - мог бы отпустить меня и позволить, как человеку, сесть в кресло.

Веникем наклонился ко мне, заглядывая в глаза:

- Не хочешь объяснять? Ладно. Давить сейчас я не собираюсь. Наоборот, дам тебе несколько дней на то, чтобы всё обдумать. Единственное... давай потренируемся хотя бы спрашивать. У тебя есть возможность в данный момент спросить меня, почему я поступил или поступаю с тобой как-то, и я обещаю тебе честно ответить. Напрягись и что-нибудь спроси.

Я молчал. Он что-то задумал, а я не хотел играть в его игры. Да и в то, что он будет отвечать честно, не поверил ни на минуту.

Веникем усмехнулся:

- Мы не закончим этот разговор, пока ты не спросишь. Если будешь тянуть с вопросом слишком долго, мне станет скучно, и я тебя приласкаю, - его пальцы покинули мою шевелюру и принялись бродить по моим вискам и шее. Я дёрнулся. Он рассмеялся: - Абсолютно не понимаю, почему ты этого так боишься. Буду, кстати, благодарен, если когда-нибудь объяснишь. А сейчас просто вопрос, любой!

Он зачем-то усиленно старался втянуть меня в разговор. Может, это тоже Ар? Юбля, я скоро от его тени шарахаться начну.

- Хорошо, командир. Только я могу пересесть нормально в кресло?

- Нет! В этом положении наших тел есть свой смысл. - Ага, унизить меня! - Для тебя эта поза, конечно, ничего не значит, но в неолетанской культуре это поза старшего и младшего любовника. Во мне, как я говорил, много неолетанского. Положение старшего любовника, которое я здесь занимаю, диктует мне быть с младшим терпеливым, ласковым, защищать и ни в коем случае не причинять боли. Таким образом я стараюсь затушить свою агрессию к тебе, которая обычно разгорается моментально, стоит тебе начать говорить в своей обычной манере. Именно поэтому вести наши откровенные разговоры мы будем только в таком положении.

- Я на коленях, а ты как барин, развалившись в кресле?

Он остался спокоен:

- Колени не обязательны: ты можешь просто сесть на пол или взять вон подушку с дивана и сесть на неё. А мне не обязательно сидеть на кресле, это может быть и стул, и табуретка, и пенёк. Но на пеньке особо не развалишься.

- Зачем ты заставил меня сосать Адениану?

- Чтобы он больше не донимал тебя вопросами. Его не было, когда я брал тебя первый раз, если ты помнишь, он сбежал. Он не видел самого действа, и это, кажется, мешает ему осознать изменение твоего статуса. Его сознание продолжает считать тебя братом. Вот я и создал ему наглядный пример. Он визуал и, разговаривая, смотрит человеку в лицо. Теперь, глядя в твоё лицо, он будет вспоминать стыдные для себя картинки. Я надеюсь, это отвадит его от тебя. Зачем мне это понадобилось? Если Адениан начнёт советоваться с тобой, да и просто тебе доверять, Анжей тебя убьёт. Ни я, ни Палма даже глазом моргнуть не успеем.

Как у него всё складно получается, виноват кто угодно, только не он сам.

- Я задал уже не один вопрос, я могу идти?

Он усмехнулся:

- Да. Пожалуй, на сегодня достаточно. А завтра мы с тобой улетаем на несколько дней. Мне нужно встретиться кое с кем из покупателей. Ты летишь со мной вторым пилотом. С Палмой я договорился. Так что утром, В ДЕСЯТЬ УТРА, здесь, с вещами. Без меня на базу тебя не пустят.