Дорога за грань (925г. ии)

Глава 45

Венки:

Старик собрал нас в том самом помещении крепости, где когда-то я опускал Экома. О том, что Гардман собирался воспользоваться правом старика говорить, было понятно ещё по приглашению. Именно поэтому все просто сидели и ждали:

Анжей какой-то злой и задумчивый, Адениан - встревоженный последними событиями, Ктарго как всегда непробиваемо спокойный, Паймед просто невыспавшийся с ночного дежурства, Торес недовольный тем, что его сюда вытащили, в проповедях старика он явно не видел смысла, и в противоположность ему Дэни с выражением глубокого почтения к старшему поколению.

Это был весь офицерский состав моего братства. Все, чьё мнение имело хоть какой-то вес.

Гардман поднялся со своего места:

- Я стар, и по праву старика хочу быть услышанным.

Я невольно задумался о том, что старость, отношение к ней, отношение к себе в старости являются той частью традиций Даккара, которые меня восхищают. Гардману было около 150 лет, возраст, когда уже пора собираться к богам. Он был седой и морщинистый, но имел военную выправку, передвигался мягким шагом мастера боевых искусств и ум имел острый, как лезвия клинков за спиной. На Даккаре было принято держать себя в форме до последнего вздоха. Старики покидали братства, чтобы передавать свой опыт детям, чтобы вложить оставшиеся силы в то, из чего братство создаётся, а ещё чтобы вот так вот иногда выходить перед генералами всех мастей и говорить:

- Когда-то я был уверен, что мир состоит из воды и скал, из лютой зимы и короткого лета. Что города Цуе не нуждаются в охране, ни один воин не поднимет на них оружие, а с опасностью в виде диких тюленей мальчишки должны справляться сами. Я был уверен, что золото бесполезный металл, что богатство братства определяется военным производством и количеством земли, пригодной для земледелия . Я был уверен, что завоевательные войны оправданы, мир слишком мал, а нас слишком много. Я сам в юности несколько раз выходил на бой с теми, кто вырос со мной в одном доме, но, повзрослев, выбрал другое братство. Так был устроен наш мир.

Старик несколько раз прошёлся по комнате и наконец сел так, чтобы видеть нас всех:

- Потом с неба спустились люди. Странные люди, которые рассказали, что в космосе полно планет, и большинство из них - рай по сравнению с Даккаром. А ещё, что в космосе полно людей, других людей, не даккарцев. И от этих знаний наш мир перевернулся. Мы бросились продумывать оружие и корабли, чтобы вести войны уже с теми, другими людьми. Мы с удивлением узнали, что города Цуе священны лишь для наших воинов, а значит, им понадобится защита. А главное, что там, в космосе, полно места, и значит, войны с даккарцами теперь требовали куда большего оправдания, чем завоевание территорий.

Наверное, вам кажется это простым, но мне тогда было чуть больше ста лет. Для меня существовал привычный уклад мира, он был нашей стабильностью, нашими традициями, на которых всё держалось. И желание оставить это старое и ничего не менять было очень сильно. Только разум говорил, что не менять уже было нельзя. Даккар уже появился на картах. Если бы мы не вышли в космос сами и не укрепили там свои позиции, очень скоро к нам бы потянулись завоеватели. Это закон природы. Слабость и пассивность притягивают вероломную силу.

Именно тогда я встал у руля братства Второе небо. Мне самому было очень непросто всё переделывать, но мы создали новый уклад и вывели армии в космос. Там были не острова, а планеты. Не океаны, а холодная пустота. Но там наши корабли каждый раз возвращались с богатой добычей. Они везли оружие, технику, женщин. Всего за десять лет Второе небо поднялось с самых низов и вошло в десятку сильнейших армий Даккара. Мы изменили себя и выиграли.

Пока я не понял, к чему старик вёл этот длинный монолог. Но рассказывал он интересно, я никогда не задумывался, что испытывают аборигены открываемых планет, насколько меняет их жизни ворвавшийся космос. Поэтому я просто развалился в кресле и слушал.

- Второй раз перешагнуть через все своё понимание правильного и неправильного мне пришлось в 890 году. Мы получали известия со всех сторон, что Республиканские болтуны обозвали нас главными работорговцами ничейных земель и подумывали отчитаться перед избирателями нашими трупами. Договориться, как раньше, с ними не удавалось, подкуп не получился, нужно было искать сильного союзника. Именно тогда мы впервые вспомнили о том, что в этом новом космосе есть народы, почитающие наших же богов, но, в качестве издёвки от этих Богов, эти народы были женщинами.

Сейчас я думаю, что боги задумывали наше объединение с самого начала, и Даккар пошёл против их воли, проигнорировав САП.

Мне полторы сотни лет, я уже слишком стар, чтобы начинать новые авантюры. Но покидая школу Од Мэдра, отправляясь сюда, я знал, что перешагну ещё много старого и привычного. Мир меняется. Внутри Даккара есть стержень, то основное, главное, что делает нас воинами Мевы, а не обычными бандитами. Но кроме этого главного в старом и привычном есть много того, что мешает нам двигаться вперёд и приспосабливаться к этому новому морю. И это лишнее нужно с умом находить и отбрасывать. - Старик как будто на минуту задумался и продолжил: - В тот день, когда я увидел Экомиона, возвращающегося с первой операции с Паймедом и Ведением, я понял, что нам не удастся похоронить этого парня. Мало того, мы и не должны этого делать.

Опустить этого мальчишку именно таким методом было жестоким ходом, но не скажу, что неоправданным. Ваши разногласия были слишком велики. Хотя сразу скажу, что если бы не Ретка, то я сам был бы на стороне тех, кто приказывал этому мальчику. Учитывая же знак на моей груди, меня просто не позвали. - Он ухмыльнулся. - Торес, Адениан, прежде чем что-либо сказать, обратите внимание на реакцию Анжея и Веникема.

Все тут же повернулись к нам. Я взглянул на Анжея. Какая там у него реакция? Да никакой. Старик честен, если бы не связь с Реткой, он был бы на стороне тех, кто хотел отобрать у Роджера войска. Видимо, именно отсутствие реакции, удивления, Гардман и хотел подчеркнуть. Адениан тут же будто сдулся. На его лице было непонимание, но он замолчал, видимо, планируя обсудить вопрос позже. А вот Торес ждать не собирался:

- То есть, они двое знали, что изначально ты был на стороне предателей?

Гардман поморщился. Торес не был глуп, просто очень плохо информирован.

- Нет, капитан. Просто в той битве не было предательства как такового. Историю пишет победитель. И если бы Роджер проиграл, у победителя нашлись бы аргументы объявить предателем его. Это была просто война, суть которой понимали только генералы. - Он покосился на Адениана, - И то не все. Анжей и Веникем просто хорошо информированы. Но если задуматься, нужно быть наивным ребёнком, чтобы поверить, что офицеры девяти узлов из двенадцати просто так растоптали свою честь и предали командира.

Торес замолчал, отступив. В политику он предпочитал не вмешиваться, доверяя это дело командирам.

Старик продолжил:

- Как я уже сказал, я считаю наказание Экомиона абсолютно оправданным. И я надеялся, что парень самоуберётся после такого без дополнительных усилий с нашей стороны. Но мы не учли врачевательские способности суани. Он выкарабкался. И в этот момент стало понятно, что рано или поздно нам придётся дать ему даккарские ордена снова.

На этот раз взбунтовался Анжей:

- Шлюхе нельзя дать ордена! Это бесчестие и для рода и для братства, которые его примут. Это в принципе невозможно!

Гардман усмехнулся:

- Я знал, что для тебя этот момент станет краеугольным камнем.

- Ты сам сказал, что некоторые традиции - это стержень. Эта из таких!

Старик усмехнулся:

- Ты ошибаешься. Я специально залез в архив и уточнил, с какого года ты носишь генеральские ордена. И выбрал случай, факты по которому тебе должны быть известны. 893 год. Братство Каменная рука вынудило Скалистый берег вернуть им пленённых в битве воинов, хитро обманув с компенсацией. Но обещания уже были даны, и Скалистый берег вернул людей. Среди тех пленных был генерал Лерон, паук, известный своими связями и хваткой, очень популярная личность во многих кругах. Сначала было объявлено, что генерал ранен. При этом в эти дни произошло подписание очень важного договора, над которым Лерон немало потрудился. На подписании генерала не было. Потом через неделю объявили, что его застрелили враги. Задумайся, прямо в штабе Каменной руки застрелили, причём в упор в голову с правой стороны, слегка под углом вверх. Да и ран, которые заставили бы генерала пропустить столь важную встречу, как подписание договора, на теле, когда проводили обряд прощания, не было. Как думаешь, что заставило Каменную реку скрывать факт самоубийства, а ещё важней вопрос, почему генерал, если уж нашёл причины покончить с жизнью, не вспорол себе живот собственным мечом, как это полагается мужчине, а трусливо выстрелил в голову? Есть идеи? На место все части этой головоломки ставит ещё один факт: вместе с пленными братство Скалистый берег зачем-то передало Каменной реке 200 туземцев, включая женщин и детей, которых накануне срочно собрали на одной из ближайших планет. Всех этих туземцев, включая женщин, в тот же день прирезали на алтаре Mевы, а одному крупному мужику выпустили кровь по ритуалу проклятия рода.

Анжей замер, пораженный. Старик усмехнулся:

- Сложил? А теперь вспомни, что хоронили генерала в орденах. Да и вообще, если бы он сам себя не пришиб, дело бы замяли. Я привёл тебе только один случай. Специально выбранный за тот период, когда ты точно был в курсе событий. В остальном, поверь, Даккар позволял вернуться тем, кто этого стоил, и у кого хватило сил это перенести. Мы никогда не страдали отсутствием мозгов, чтобы терять сильных командиров, когда этого можно избежать. Экомион великолепно справился с восстановлением. Он сильный и умный воин, в последнее время окончательно перешедший на нашу сторону. Спасение генерал-командора - это в любом случае проявление преданности братству и заслуживает награды. Да и, - он усмехнулся, - поверь, с орденами даккарец всегда проще управляем. Сейчас же он вне правил.

Я не особо понял, о чём намекал старик про генерала Лерона. Того изнасиловал туземец? Ну, раз мы о статусе шлюхи говорим, то речь должна быть об этом. А в чём разница между застрелиться и зарезаться? Почему этот факт улика? Всё-таки множество тонкостей даккарской чести было для меня инопланетной грамотой. Анжей поджал губы и отступил:

- Что конкретно ты предлагаешь?

- Я предлагаю... я советую вам в награду за спасение жизни генерал-командора своего братства снова дать Экомиону даккарские ордена. А именно: орден рода Ан Тойра. Погоди спорить! Я говорю Ан Тойра, а не Об Хайя, во-первых, потому что возвращать Экомиону связь с Об Хайя - это значит возвращать связь с Тибираном и его целями. А мы с ним уже слегка расходимся. Во-вторых, Экомион честный мальчик, и через пару лет род получит в его лице сильного сторонника. Я сам проконтролирую, чтоб это было так.

Кроме того. Я советую дать ему орден на право носить оружие, орден на право называться воином, орден Братства Белые скалы и орден специализации - бухгалтер. Это как раз то, чем он занимается, и это заставит его уважать право пауков на владение информацией.

Старик вопросительно поднял взгляд на Анжея. Генерал промолчал, и Гардман повернулся к остальным:

- Вы обязаны как-то отметить Экомиона за спасение генерал-командора Веникема. Это был поступок воина, преданного братству, и он должен быть награждён соответствующе. Кроме того, то, что предлагаю я, наведёт порядок в братстве. Парень без орденов на генеральской должности - это ли не бесчестие? Здесь же вы наконец определите его положение. И это решение не требует от вас какого-то нового отношения к Экомиону. Презираете? Презирайте дальше. Никто не мешает вам недолюбливать парня, с которым вы служите в одном братстве. Игнорируйте, избегайте, сколько хотите. Думаю в опыте каждого из вас были сослуживцы, с которыми все избегали общаться. Это просто честность.

Гардман вдруг повернулся к Паймеду:

- Что ты думаешь, капитан, по поводу того, чтобы дать Экомиону ордена?

Бугай пожал плечами:

- Ну, он действительно за нас воюет, Палма ему всё растолковала. И ещё ты прав, что в штабе без орденов - это серъёзный непорядок. Раз уж не получилось убить, придётся, наверно, принять в братство. Думаю, ты прав, старик.

- Ктарго? Что ты скажешь?

- Я стараюсь не вмешиваться в такие вопросы, старик. Этот парень понёс суровое наказание за суровый проступок, но он и действительно проявил преданность новому братству. И ты прав, даккарец без орденов - это очень неправильно. Я не буду противиться любому решению командиров. И если понадобится, даже приму эту шлюшку в свой род.

- Торес?

- Не, ну за то, что Веникема прикрыл, даже будучи безоружным, за это, наверное, да, на ордена он заработал. Только то, что шлюха... - он брезгливо поморщился, потом глянул на Анжея: - Что, действительно было такое, что шлюхе ордена возвращали? - Анжей не ответил, и Торес пожал плечами. - Я тоже приму любое решение командиров.

- Дэнкам?

- Я полностью согласен с вами, мастер Гардман. Мы строим чёткий порядок, даже женщинам и неолетанкам дали ордена, а си Эком один единственный получается вне системы. Это неправильно и явно вредит целостности хайма. Вы можете его не любить, но хоть какое-то место в нашей иерархии ему нужно определить. Я за то, чтобы дать си Экому ордена.

- Адениан?

Генерал некоторое время молчал, потом кивнул:

- Я привык доверять паукам. Ты прав, старик, я действительно порой ничего не понимаю в таких грязных вопросах. Что я думаю по этому поводу? Что это грязь! Это была грязь с самого начала! Могла ли кровь от принятой за Веникема пули её искупить? Возможно. По теории, он должен бы ненавидеть Веникема больше всех остальных, желать ему смерти в первую очередь. И никто бы не обвинил его, безоружного, в том, что он остался в стороне. Но он не остался... - Адениан махнул рукой в сторону меня и Анжея, - Пусть они сами решают. Им видней!

Старик с победной улыбкой повернулся снова к Анжею:

- Что скажешь, паук? На сколько лет вперёд идёт твоя мысль? Какой выход ты видишь из этого дела?

Анжей развёл руками:

- Мне надо подумать. Я услышал тебя, старик. Я взвешу все приведённые тобой факты, доводы, и приму решение без спешки.

Старик повернулся ко мне:

- А ты что думаешь, генерал-командор? Стоит твоя жизнь того, чтобы вернуть этому парню право называться даккарцем?

Я усмехнулся. Мысль о том, чтобы дать Экому ордена плохо укладывалась в мою голову. В момент, когда он перестанет быть шлюхой, я, скорее всего, потеряю всякий контроль над ним. Он снова станет заносчивым генералом, пусть и с орденами бухгалтера.

- В этой ситуации много нюансов. Но твои доводы сильны, старик, я обдумаю всё.

Гардман кивнул:

- Я закончил говорить. Благодарю вас за то, что выслушали.

Через двадцать минут он догнал нас с Анжеем в коридоре:

- Мне показалось, что ты хотел что-то обсудить, Веникем?

Вот старый лис! Но может, он прав, и стоит поделиться своими сомнениями сейчас при Анжее.

- Возможно, мастер. Меня беспокоит, что если мы вернём Экому ордена, я потеряю контроль над ним. Не станет ли он опасен?

- Разве он не доказал, что заслуживает немного доверия? Кроме того, генерал-командор, даккарская система создана так, чтобы сама контролировать своих воинов. Получив ордена, он снова станет частью этой системы, и дополнительный контроль не понадобится. Он будет подчиняться приказам братства, и плюс - я лично позабочусь, чтобы он вписался в ряды преданных сыновей Ан Тойра.

Анжей поморщился:

- Зачем ты собрал для такого обсуждения всех офицеров?

- Потому что этот вопрос нельзя было решать сверху. Вам нужна была инициатива с низов. На этих парнях держится дух Даккара, они должны понимать, что происходит.

Я усмехнулся:

- Но ты фактически уговорил всех их. Теперь если мы решим, что Эком не достоин орденов, они будут против.

Старик хитро усмехнулся:

- Не беспокойся, система присмотрит за ним, я присмотрю.

Ёк! Я кажется я только что понял почему так злится Анжей, старик фактически не оставил нам выбора.

Эком:

Вот кого я не ждал увидеть на пороге своей комнаты, так это старика Гардмана.

- Здравствуй, Эком.

- Здравствуй, старик. Что-то случилось? Кэро что-то натворил?

Он усмехнулся:

- Нет, с твоим сыном всё хорошо. Он крепок телом и духом настолько, насколько должен быть крепок мальчик в его возрасте. Я пришёл поговорить о другом.

Ясно. Нужно быть глупцом, чтобы поверить, что паук и генерал-командор, списанный по возрасту, оставит дела и не будет пытаться влиять на происходящее. Я жестом пригласил Гардмана присесть:

- Я внимательно слушаю тебе, старик.

Он усмехнулся:

- У тебя сильная воля, парень. Ты смог выкарабкаться из обстоятельств, которые сломили бы почти любого. И не только выкарабкаться, но и сохранить достаточно разума, чтобы проявлять преданность новому братству.

К чему это он? Старик прошелся по комнате и опустился в кресло:

- Я считаю, что своим последним поступком в порту Альбен ты заслужил возвращение в ряды Даккара.

Возвращение?

- Это невозможно. Честь нельзя вернуть!

- Вчера Анжей давал капитанские ордена Ретке. Думаешь, у неё больше чести? Нет!? Я тоже думаю, что с честью у неё слабовато. Но Суани будут полезны Даккару. И что-то мне подсказывает, что ты тоже можешь быть полезен своему новому братству и новому роду. Ты был бы полезен?

Я замер, внимательно вглядываясь в глаза старика и пытаясь определить, к чему он клонит. Не в его власти дать мне ордена. Да и невозможно это. Но к чему тогда весь этот разговор?

- То, что ты говоришь, старик, бред!

- Конечно! - он неспешно встал и направился к выходу. - Только моим бредом обычно пишут учебники истории.

Я не спал всю ночь. Гардман Од Мэдра никогда не был простой фигурой. Глупо думать, что, состарившись, он потерял хватку. Он действительно может вернуть меня в ряды Даккара? Зачем ему это? Что он хотел, затеяв весь этот разговор? "Ты был бы полезен своему новому братству и роду?" Какой пользы он от меня хочет? Почему подчеркнул, что род новый? Они не могут заново дать мне ордена Об Хайя? Даже при самом сказочном стечении обстоятельств не могут. Об Хайя большой род, принимать в него должен старейшина. Тогда что остаётся? В хайме есть ещё мастера Оль Тобра и Ан Тойра. Старик Од Мэдра, покинув род, потерял право давать его ордена. Оль Тобра тоже вряд ли. Пусть этот род и не такой большой, как Об Хайя, но представлять меня старикам всё равно понадобится. Остаётся Ан Тойра, полностью подконтрольный хайму род, ни одного сына за пределами. Старик намекал, что хочет дать мне орден Ан Тойра?! Анжей удавится! Юбля!

Почему вообще Гардману понадобилось юлить? Почему он просто не пришёл и честно не сказал, что хочет от меня? Логика подсказывает, потому что сразу я бы это ему не дал. Он пришёл, чтобы задать мне направление мысли, чтобы я думал всю ночь и взвешивал, чем я могу быть полезен роду Ан Тойра. Вряд ли старика интересовала польза братству. И? Чёрт! Чем я могу весомо помогать? Рад бы платить, но нечем! Я связан по рукам и ногам! Какая от меня может быть реальная польза?! Старые связи? Я всё равно не могу ими воспользоваться! Даже если случиться чудо, и меня признают воином, никто и никогда не допустит меня до работы пауков.

Утром я сам пришёл в дом старика Гардмана:

- Зачем ты приходил? Что ты хотел от меня?

Старик приподнял бровь, но ничего не ответил.

- Какая реальная польза может быть от человека, отрезанного от всех своих возможностей, отвергнутого своим миром и контролируемого при каждом шаге?! Могу подарить мою личную разведсеть, хотя уверен, что больше половины агентов за это время разбежалось. В остальном я гол и слаб, как безродный пират.

Гардман смотрел на меня слегка удивлённо, потом вдруг усмехнулся:

- Как ты умудрился сохранить разведсеть?

- Это были люди, работавшие лично на меня. Я никогда и никому не отчитывался за деньги, что тратил на них. У рода была своя большая сеть агентов, а эта моя - для особых поручений. - Я пожал плечами. - Может, там и не осталось уже никого. С тех пор, как я попал сюда, у меня не было возможности с ними связаться.

Старик хмыкнул:

- Ты полон сюрпризов. Но вообще я хотел просто получить твоё слово, что ты будешь верен новому роду.

Тут уже рассмеялся я:

- Клянусь, старик, что если найдётся даккарский род, который примет меня таким уродом, как есть, я буду верен ему, как родному, за исключением прямых столкновений с родом Об Хайя.

Старик кивнул.

- Ты очень умён!

Он ничего не обещал мне, но он был не тем человеком, который бросает слова на ветер.

На следующий день утром ко мне в штаб заглянул Данко:

- Старик просил позвать тебя. Хочет, чтобы ты прямо сейчас пришёл в даккарскую школу.

Кроме Гардмана во дворе школы нашлись Ктарго, Дэнкам и Анжей - все мастера рода Ан Тойра. Ктарго сидел на брусьях, Дэнкам рядом со стариков под навесом, и в отдалении от них Анжей Ан Тойра собственной персоной, с бутылкой пива развалившись на широкой деревянной скамье. Кроме взрослых вокруг шныряла куча мальчишек. Данко, отстав всего на несколько шагов, наблюдал за разговором, левее на перилах сидели ещё трое мальчишек лет 12-13, а за широким столом шептались над тетрадями парочка 10-летних.

- Ты хотел меня видеть, старик?

Ответил мне Ктарго:

- Тебя хотел видеть я! - Он вздохнул, как будто ему предстояла сложная и неприятная работа. - У рода Ан Тойра нет стариков, и я получаюсь самым близким к этому статусу. Поэтому я хотел бы говорить с тобой от имени рода Ан Тойра.

Ктарго Ан Тойра на вид было около сотни лет, точнее я не узнавал. Крепкий немолодой бобёр, которому до старика ещё как минимум лет 20-30 службы. Говорил он негромко. Такой тип людей вообще говорит всегда негромко и с изрядным спокойствием, это часть их натуры.

- 15 лет назад род Ан Тойра был сильнейшим из ветвей Даккара. Почти все его сыновья уходили служить в братство Белые Скалы, и это была одна из сильнейших армий, которые когда-либо были у Даккара. После того, как Белые скалы погибли, от рода тоже почти ничего не осталось. И вот, меньше года назад Веникем Об Хайя возродил братство Белые скалы. В этом возрождении надежда моего рода. Именно братство, и только оно, способно создать условия, чтобы род Ан Тойра снова процветал. Генерал-командор Веникем особая фигура, от которой, как от лидера, очень многое зависит. Поэтому род Ан Тойра не может не отблагодарить тебя за спасение его жизни две недели назад в порту Альбен. - Ктарго обернулся ко всем присутствующим. - В последней торговой поездке, враг выследил командора Веникема и выстрелил в него из огнестрельного оружия. Эком прикрыл генерал-командора собой. - Он снова повернулся ко мне. - В благодарность за спасение лидера основного братства моего рода, я хочу предложить тебе стать Ан Тойра, принять ордена нового рода и поклясться это имя не марать. Ты согласен?

Вокруг нас уже стояла полная тишина. Казалось, никто даже не дышал. Я сам забыл, как дышать, настолько нереальным казалось происходящее.

- Да.

- Хорошо. - Ктарго кивнул. - Тогда стоит развести огонь на алтаре Мевы.

Он поднялся и, не спеша, пошёл наливать масло в чаши алтаря и разводить огонь. Вокруг до сих пор все молчали. Только скрипнула лавка, когда рядом с Анжеем плюхнулся Веникем. Да ещё из кустов с визгом шмыгнула белка, когда на дорожке нарисовались Палма и Акма. Население хайма медленно и бесшумно собиралось вокруг, а Ктарго, будто не замечая нависшего напряжения, спокойно и неторопливо разводил огонь в чашах.

Наконец красное пламя взвилось над чашами:

- Иди сюда, Эком. Опустись на одно колено. Я, старейший их мастеров Ан Тойра, принимаю тебя в свой род и даю тебе право называться его сыном и сыном Даккара.

Он так же неторопливо опустил печать на мою шею. Потом убрал, осмотрел результат.

- Так же твой поступок не оставляет сомнений, что ты имеешь право носить оружие и называться воином.

Он всё делал очень неторопливо, размеренно, основательно. Раньше я не обращал внимания на это, но сейчас время как будто застыло, и только Ктарго Ан Тойра неспешно искал нужную печать в коробке, неспешно прицеливался и неспешно опускал её на моё плечо.

В конце концов он отступил и похлопал меня по плечу:

- Ну вот, теперь ты мне брат, береги честь своего рода.

Обычно при этом ритуале говорили: "Береги свою честь, теперь она принадлежит не только тебе, но и твоему роду", но у меня чести уже не было, об этом знал каждый, кто присутствовал здесь, включая мальчишек-подростков.

Неожиданно сзади послышался голос Веникема:

- Эком Ан Тойра, жаждешь ли ты до сих пор служить в братстве Белые скалы?

Короткое имя в сочетании с именем рода? Из уст генерал-командора это практически можно считать наречением. Из уст Веникема - без всяких "практически". Я повернулся. Мажор всё также сидел на краю лавки, где развалился Анжей.

- Да, генерал-командор, когда-то я просил тебя дать мне возможность служить в Белых скалах, и с тех пор моё желание не уменьшилось.

- Что ж, - Веникем поднялся, - тогда, думаю, стоит принять тебя, пока ты не сбился с пути истинного и не прибился в стан врага.

Широким шагом Веникем вышел к алтарю Мевы. Потёр руки.

- Зря ты с колена поднялся.

Его язвительность как будто подтверждала, что всё, что происходит, реально. С небрежностью, на которую способен только Веникем, он шлёпнул на мою шею орден братства Белые скалы. А потом с той же лёгкостью добавил на плечо орден бухгалтера.