Дорога за грань (925г. ии)

Глава 19

Эком:

Губа разбита, бок болит, кулак ободран, и сверху меня придавила тушка 17-летнего пацана таких средних даккарских размеров: два метра ростом, в плечах пошире меня раза в полтора, и почти центнер весом.

- Малыш, тебе вообще чего надо, нормально сказать можешь?

Индман слегка замялся:

- Я это... потрахаться хочу.

Здорово! А я теперь, оказывается, служба помощи для всех, кому не нашлось с кем потрахаться? Интересно, если я буду сопротивляться этой малолетней жертве спермотоксикоза, Веникем посчитает это за "отказ выполнять обязанности шлюхи"? Как-то он не удосужился упомянуть, считается ли отказ отказом, если предложение исходило не от него. Юбля! А ведь он мог и специально это подстроить. Надоело терпеть мою рожу в штабе: изобразил на пару дней из себя добренького, даже на переговоры стаскал, а я взял да и нарушил, получается, единственное условие, отказался подставить задницу. Притащит меня за шкирку, как щенка нашкодившего, Палме и скажет, мол, сделал всё, что мог.

Юбля! С другой стороны, если я этому сопляку сдамся, Веникем, получается, нарушит своё обещание. Он же слово давал, что мою задницу больше никто не тронет. Этим можно будет воспользоваться:

- Потрахаться? А что драться полез?

Парень совсем смутился:

- Ну, я это... подумал, что ты против будешь.

- Против буду, а сопротивляться нет. Руки отпусти.

Руки мои в данный момент были вывернуты так, что я вообще ни на сантиметр двинуться не мог. Казалось, ещё миллиметр - и кость хрустнет. Мальчишка посмотрел на меня недоверчиво:

- Я это... я их тебе свяжу.

Я, насколько смог, пожал плечами:

- Связывай, раз уж у тебя такой фетиш. Только так, чтоб синяков потом не было, а то я и так по твоей милости неделю пятнистый ходить буду.

- Эээ... Угу.

Парень завозился, довольно ловко вытаскивая из кармана наручники и защёлкивая мои запястья почти в том же положении, что они были, за спиной. Не вывернуты, и хотя бы не на излом и то ладно.

Он наконец слез с меня и принялся быстро сгребать всё с моего стола, освобождая место, как я понимаю, для моего же изнасилования. А я смог подняться и хотя бы сесть тут же на полу.

- Поаккуратней, это документы, между прочем.

Он на секунду замер, а потом, кивнув, начал собирать бумаги более аккуратными стопочками.

Я прислонился к стене. Накатила какая-то апатия. До чего я дошёл? Сдаюсь сам сопляку, малолетнему бугаю, которого могу запугать, могу запудрить мозги и смыться, могу ... но потерять уже достигнутое я не могу. Как бы плох ни был Веникем, сейчас я очень хорошо понимал, он единственный, кто вообще мог бы взяться вернуть меня в даккарское общество. А самое главное, он не просто взялся, у него получалось это самое "вернуть". В этой поездке на переговоры с атаманом я был даккарцем. Малолеткой, дикарём, но даккарцем. Не шлюхой, не отбросом... и если быть честным, у Веникема действительно не так уж много условий, какими бы дурацкими они мне ни казались. Ну что, действительно, убудет с меня, если этот сосунок выдерет меня в задницу?...

Я поразился самой мысли. Вернее, нет, я поразился спокойствию, с которым сам же на эту мысль отреагировал. "С меня не убудет...".

Когда-то, в мои лет 17, старик Тибиран натаскивал меня на паука. Я был юн и до кристальности честен, а эта служба не терпела этой самой кристальности. "На твоих словах и выражении лица должна спотыкаться вражеская разведка. Если можешь вводить в заблуждение, не говоря неправды - вводи, не можешь - ври. Ты бросаешь свою честь на защиту рода. Одну свою, на защиту всего рода!"

Я тогда долго метался. Меня и так считали маньяком и выродком. У меня и так совсем не осталось друзей, при том, что мальчишки моего выпуска были очень дружны между собой. Я не хотел терять ещё и эту призрачную нить правильности.

"Всё не так просто, как это рассказывают детям. Нельзя жить в мире лжи и оставаться абсолютно честным. Даже если эта честность стержень Даккара. Кто-то должен взять на себя ношу и защищать. Поверь, это не ложь, врать врагу - это военный манёвр. Просто нужно видеть эту границу между ложью во имя даккара и бесчестием"

Тогда мне казалось, что я нашёл её. У меня хорошо получалось, я умел выглядеть уверенным, не испытывая этой самой уверенности, сильным - будучи слабей, правым - обманывая. Я не считал это бесчестием. Я с честными глазами врал врагам: амазонкам, неолетанкам, засельцам, амртольцам, всем остальным военным объединениям свободных земель. Я врал даккарцам. Редко, но врал. Это тоже была ложь во имя Даккара. Тогда я умел не пересекать границу... а теперь я уже так далеко ушёл в пустоши бесчестия, что даже задницу подставляю, не переживая.

- Я это... на шкаф положу, - Парень закинул стопку моих бумаг на самый верх шкафа, мне туда потом только с табуретом лезть.

Я постарался взять себя в руки и попытаться если не отпугнуть, то хотя бы отвлечь мальчишку:

- Индман, так, на всякий случай, ты вообще в курсе, что Веникем типа запретил меня трахать? А то скажешь потом: не знал, не предупредили!

Парень усмехнулся:

- Это насчёт брезгливый, и всё такое? Мы с капитаном Торесом с Веникемом вместе ещё на базе в нижнем узле служили. Его шлюх пол-отряда трахало. Так что я в курсе, что он не брезгливый. Торес говорит, что командир про эту свою "брезгливость" специально для Анжея придумал. Не хотел, чтобы вся эта история с тобой за пределы рода Об Хайя уходила.

Ага, а ты, значит, свой. Как я рад! Мне намного легче! Я пожал плечами:

- Моё дело предупредить. Кстати, насчёт Анжея, ты ведь летаешь его вторым пилотом? Разве вы не умчались ещё вчера по душу Фермио Капца? Или в этом братстве пауки тоже работают "не бей лежачего"?

Парень вскинулся:

- Да ты... Да я через полчаса, как вы сообщили, был готов лететь! Только мы мозгами работаем и информацией, а не носимся по космосу, как идиоты. Капца нет в его логове уже несколько дней, он вместе со своей армией куда-то ушёл по-тихому. Вот найдём, где он, тогда и полетим.

Моя подколка, видать, парня обидела, потому что швырнул он меня на край стола довольно грубо. Зато у меня проснулся интерес. Дошёл: тебя тут трахать собираются, а ты спокойнёхонько раскручиваешь мальца на информацию... А что, головой об пол биться, что ли?!

- Полегче. Кстати, я бы поискал Капца на одной маленькой сектанской планетке, родине дебилятора.

- Думаешь, самый умный? Анжей лучше тебя знает, где искать.

Индман сдёрнул с меня штаны, обнажая задницу, и принялся возиться со своим ремнём, но я бы предпочёл продолжить разговор о Капце:

- Надеюсь, ты хотя бы о смазке позаботился.

- Что?

Я обернулся через плечо. Пацан стоял со спущенными штанами, помахивая здоровенным стоящим членом. Вот кабан малолетний!

- Твой агрегат полагается смазать перед тем, как пихать

Он посмотрел на свой член, на меня, снова на член:

- А чем?

- Ну, вообще существуют специальные смазки, водятся в ванной комнате жилых помещений. Но судя по твоему вопросу, ты такую не захватил. А так как кабинет Веникема закрыт, то здесь такую взять больше негде.

- И как тогда? Может, ну его, так пойдёт?

Я поморщился, выражая всё своё отношение к желанию порвать мне задницу:

- Пойди на кухне найди что-нибудь скользкое и смажь. Масло какое-нибудь.

- А? Ага. Я сейчас.

Как же мне было дрянно сейчас. Со связанными руками, без штанов, распятый на столе. До чего ты докатился, Эком? Тебя может поиметь любой молокосос. И куда это Капц рванул, да ещё и с войсками? Он же тот ещё домосед, лишний раз задницу не оторвёт меньше, чем за десяток миллионов.

На кухне раздался сначала какой-то грохот, потом звук трезвонящего коммуникатора, потом оттуда вынырнул парень с бутылкой масла в зубах, одной рукой он придерживал свои штаны, второй пытаясь на ходу вытащить коммуникатор.

Он наконец выудил телефон и прижал его плечом к уху, а освободившейся рукой тут же воспользовался, чтобы открыть бутылку и щедро полить свой член густым маслом.

- Да, Индман слушает

Об информации, поступающей с той стороны, можно было легко судить по тому, как резко сползла улыбка с лица парня. Он вдруг побледнел и, сглотнув, начал оглядываться по сторонам. Ах да, тут же камеры! Веникему не спалось, и он решил подрочить на видео с моим участием? Или этот канал уже давно имеет и других зрителей, и им не нравится ракурс?

- Эээ... нет. Да я... Нет, генерал-командор! - Всё-таки Веникем. - Так точно!

Парень вытянулся, не рассчитав, обливая маслом свою рубашку.

Он выключил телефон. Потом с тоской посмотрел на свой на всё готовый член и мою голую задницу

- Юбля! А хотя бы пососать?

Я снова пожал плечами:

- Что ты меня-то спрашиваешь? Ты с ним только что разговаривал, вот бы и спросил.

Венки:

Разбудил меня ужасно настойчивый звонок коммуникатора:

- Венки, что с ним? Почему ему опять плохо?

Палма была взволнованна и явно настроена порвать кого-нибудь за своего ненаглядного эльфика. Ёк! Ну почём мне знать, в какую задницу он опять залез?!

- Ща разберусь.

Я спустил ноги с кровати, одновременно подключаясь к видеотрансляции с камер в приёмной. Вот если он там сам на кого-нибудь нарвался, честное слово, прибью за такую побудку!

Картинка, которую выдал коммуникатор, превзошла все мои ожидания. Эком валялся без штанов, перекинутый через собственный стол, а рядом с ним стоял Индман с выставленной на показ эрекцией. От неожиданности я даже телефон выронил. Юбля, не братство, а банда маньяков-насильников!

Судорожно тыкая по панели, я набрал номер мальчишки:

- М-да, - голос как у кота, добравшегося до сметаны, - Индман слушает.

- Юбля! Мелочь, у тебя хоть какие-то понятия о правилах вообще есть?! Какого хрена ты творишь в моей приёмной?! Ты вообще понимаешь, что я тебя сейчас на ленточки порву за нарушение плановой работы штаба?!

- Эээ..

- Это штаб, а не бордель! Дополнительные объяснения нужны?

- Нет.

- Тогда мигом натянул штаны и вернул мою приёмную в рабочее состояние.

- Да я...

- Я буду через десять минут. Чтоб тихо сидел в уголке и ждал. Вопросы есть?

- Нет, генерал-командор!

- Тогда выполняй.

- Так точно!

Я снова переключился в режим видеотрансляции. Чёрт-те что твориться! Какого хрена пацан вообще к эльфику попёрся? Как будто ему поиметь некого! Или это Эком инсценировал? Зачем ему?

Когда я вошёл в приёмную, Индман сидел в углу в гостевом кресле, а Эком у себя за столом что-то наколачивал в компьютер. Мирная картина, если откинуть детали: у Экома разбита губа, и на запястьи след от наручников, а Индман весь заляпан чем-то жирным и вообще вид имеет очень жалкий. Хотя насчёт жалкого вида: Эком, не строящий из себя язву - это уже признаки очень ненормального состояния.

- Эком, один кофе мне и ещё одну чашку просто кипятка. Индман зайди.

Мальчишка прошёл за мной в кабинет:

- Командир, я думал... - я сделал ему знак пока помолчать

Он опустился на край кресла, жалкий, запутавшийся и не видящий никакого выхода. Зачем он это сделал? Его кто-то надоумил? Да не стал бы Анжей единственного вменяемого помощника подставлять. Тогда?

Эком притащил чашки. Я велел ему остаться, не хотел выпускать его из виду. Чёрт знает, что там в его голове творится за этим спокойствием. Вдруг у него опять истерика начнётся? Он уселся в уголке на диван.

Я открыл свой шкаф с травами и вытащил несколько пакетиков. Высыпал один в чашку и подвинул её Индману.

Он покосился на меня:

- "Медведь"?

- Я думал, ты все мои чаи по запаху знаешь ещё с тех пор, как служил со мной в нижнем узле.

Он принюхался и расплылся в улыбке:

- "Торжество разума"?!

Следующие несколько минут мы молча пили: я свой кофе, Индман свой успокаивающий эмоции чай. Эком в уголке на диване тоже вроде расслабился, или хотя бы взял эмоции под контроль. М-да, надо ещё Палму успокоить.

Я набрал её номер:

- Всё нормально, все живы, никто не пострадал.

- Как он себя чувствует?

- Нормально.

На эти мои довольно краткие слова в трубку телефона отреагировали и Индман, и Эком. Индман залился краской и виновато уставился в стол. А Эком озабоченно забегал взглядом складывая данные. Я поторопился занять его другим:

- Ну, Индман, если ты уже достаточно успокоился, рассказывай: как так получилось, что ты решил сделать из моего штаба бордель?

Парень ещё больше вжался в кресло:

- Прости, командир, я не подумал.

- То, что не подумал, вернее подумал, но не тем местом, мне понятно и без объяснений. Кстати, с чего тебя вообще на него потянуло? Тебе Мэй не хватает? Мне всегда казалось, что неолетанки в её возрасте просто ненасытные.

Парень хлюпнул носом:

- Так она же в горах. У неё сила начала фокусироваться, и теперь она, пока не научится её контролировать, всё время в горах, чтобы никого не покалечить. Только на твой день рождения приезжала, и то всего на пару часов.

Ага, Мэй учится фокусировать силу? Ранняя она! Так быстро пробиваются способности?! Или это просто из-за возможности её быстро учить?

- Ладно, Мэй в горах и пока опасна для тебя. Что, больше никого не нашёл?

- Я пытался. Честно, командир. Я ко всем неолетанкам в городке школы Ар подходил. Они меня посылают. А если настаиваю - даже дерутся. Я даже к Ретке, ну, к мастеру Доминанте подкатить пытался. Тоже глаза выпучила на меня и выгнала.

Конечно выпучила, Анжей узнает котлету из пацана сделает.

- Ну, неолетанки - понятно почему отказываются. Они приняли Мэй как сестру и ученицу. Переспать с тобой будет то же самое, что отобрать парня у младшей сестрёнки. Чем тебя женщины не устраивают? В хайме полно женщин всех видов и мастей.

Мальчишка вдруг поднял на меня какой-то жалкий испуганный взгляд, поджал губы и замолчал. В этом движении было что-то совсем детское.

Я знал Индмана ещё со своей базы на селеновых рудниках. Прошлой зимой Роджер прислал мне его с распоряжением взять юнгой. Такое обычно не практиковалось: несовершеннолетние мальчишки должны были учиться в школе и жить во внутреннем городе под надзором стариков. Для Индмана сделали исключение. Видимо, были причины. Я не стал вмешиваться. Тем более, что мальчишка мне понравился: он был упрямый, решительный, рвался всему учиться, старался быть полезным, не отказывался ни от какой работы, терпеливо выполнял приказы.

Мужчины в моём отряде быстро взялись его опекать: и летать на наших машинах научили, и радарами управлять, и пить. Для женщин он тогда был маловат.

Заниматься с ним по школьной программе отец поручил мне, но я свалил это на Тореса. Только на клинках его тренировал сам.

Я ещё тогда удивлялся: на вид Индман взрослый здоровенный парень, а чуть копнёшь - ребёнок.

- Индо, я просто хочу понять, почему ты припёрся к Экому.

- Я ... я подумал, что ему не может быть больно, он ведь даккарец.

На этой фразе я понял, что что-то пропустил. В этой фразе была просьба о помощи, которую я не понимал.

Что я вообще знаю об отношениях Индмана с женщинами? На последнем турнире он получил ордер Цуе - довольно решительно отымел одну из тех шлюх что приходят к храму. Что с ним было потом? Мне было не до него. Сначала я крутил с Реткой, потом резко оказался женат на Морок. А через пару месяцев, уезжая уже обнаружил что у него оказывается очень серьёзные отношения с Мэй. Как-так получилось? Я не спрашивал, а он не рассказывал.

На выручку неожиданно пришёл Эком:

- Это из-за той бабы, что во время турнира убилась?

Эком:

Веникем явился в последний момент и отменил акт моего изнасилования. Это означало одно из двух: или всё это было им же и инсценировано, и поняв, что нарушать условие я не собираюсь, он поспешил защитить свои клятвы, или он банально меня спас.

- Всё нормально, успокойся, все живы, никто не пострадал.

Эта фраза, произнесённая в телефон неизвестному адресату, породила ещё один вариант: Палма. Палма всегда приходит именно в тот момент, когда мне плохо!

Тем временем Веникем выяснял мотивы мальчишки.

- Мэй в горах... остальные неолетанки меня посылают...

- Индо, я просто хочу понять, почему ты припёрся к Экому.

- Я ... я подумал, что ему не может быть больно, он ведь даккарец.

Парень почему-то не хотел объяснять. Просто сидел, опустив голову, и молчал. Веникем выставил ситуацию как нарушение работы штаба, это могло быть довольно существенным обвинением, загреметь в карцер легко. Но мальчишка молчал, фактически копая под себя.

- Это из-за той бабы, что убилась во время турнира?

На последнем турнире отец Индмана сделал глупость: подарил сыну молодую женщину. Глупость была даже не в самом подарке, а в том, что девка оказалась нервная и сиганула с высоты седьмого этажа на булыжник. Мальчишка переживал, пил несколько дней, в его возрасте любая женщина кажется важной, как последняя на свете. Я сам, помнится, после того первого похода в бордель таскался к той рыжей ещё раза три. Она казалась мне особенной, меня не пугало, что она была немолода, что матерится, и вообще во многом похожа на мою мать. А потом однажды меня осенила мысль, что от этих моих походов к ней она может родить парня, и я даже не буду знать, что это мой сын, и он так же, как я, будет проклинать своего неизвестного отца.

Я тогда проблему решил. На ближайших переговорах с работорговцами Айзза, когда Тибиран велел пойти на уступки, намекнул им, что, пожалуй, решу их вопрос, если они подарят лично мне молодую здоровую женщину. Для торговцев это был копеечный подарок, и я получил Терезу.

А к той рыжей больше не ходил, но пообещал себе, что если она родит парня, заберу. Тогда мне это казалось очень важным. Я сложно переживал своё решение не ходить к ней. Мне казалось, что я не имею право хитрить...

Мальчишка поднял глаза на Веникема:

- Командир, им всем больно почему-то. Я просто не хочу делать больно...

М-да, а Индман свою проблему не решил. Хотя, конечно, стоит учитывать, что я был на 4 года старше.

На меня сейчас парень не смотрел, но во мне проснулась ответственность. Он был сыном Об Хайя, а я много лет защищал интересы этого рода:

- Индман, но ты ведь не можешь всю жизнь избегать женщин? Ты подводишь род таким поведением, ты понимаешь это?

Теперь он повернулся ко мне. Большой ребёнок! Плечи сжаты, пальцы стиснуты в замок, нижняя губа прикушена и глаза побитой собаки.

- Парень, ты принадлежишь к сильному, многочисленному роду Даккара, и одна из твоих задач как сына этого рода - продолжать его. Ты можешь трахать всё, что угодно, если не забываешь трахать здоровых женщин, способных родить роду сыновей.

Мальчишка опять потупился в пол:

- Я знаю... но им больно...

- Индман, одна нервная девка сиганула с крыши, потому что ей не понравилось с тобой трахаться, и ты решил лишить род сыновей? Ты понимаешь, что говоришь?

Веникем прервал своё затянувшееся молчание:

- Эком, не дави на него. Сейчас во всём разберёмся.

Почему не дави? Он решительный и упрямый парень, ему только надо придать правильное направление, а препятствия он сам снесёт. Это путь Даккара. Хотя Веникем предпочитает ходить другими путями.

Венки:

Я ошибся, когда решил, что Экому в данном случае потребуется помощь. Он был молчалив, но это могло быть и результатом задумчивости. А уж когда он начал воспитывать Индмана по поводу долга перед родом, всякие посторонние эмоции вообще как рукой сняло. Он снова был генералом, жестким, сильным, расчетливым, изворотливым. Он нёс волю рода, готовый закатать в асфальт любое сопротивление. И в то же время в нём не было агрессии, он не был зол на мальчишку, действовал в его интересах. Парень полчаса назад пытался его нагнуть, а он спокойно перешагнул через это и даже не возненавидел его.

Ситуация требовала моего участия:

- Индо, давай так, я научу тебя обращаться с женщинами так, что они не то что боли не почувствуют, им будет очень нравится секс с тобой. А ты в свою очередь пообещаешь, что, во-первых, с любыми проблемами будешь сначала приходить и советоваться, а во-вторых, к Экому тоже больше не полезешь ни под каким соусом.

Мальчишка хмыкнул и расплылся в улыбке:

- Угу. В смысле, есть, генерал-командор!

- Ну, вот и молодчина. Давай, часов в пять я приду в вашу с Мэй часть дома, там у вас есть замечательное озеро, сходим туда на берег. Тогда и поговорим. А сейчас иди, уверен, у тебя ещё полно работы.

Индман вышел. Я залпом допил кофе. В этой утренней сцене было ещё кое-что, что я не понял:

- Эком, почему ты поддался ему? Только не говори, что у тебя не было способа его выставить.

Эльфик пожал плечами, хотя какой он эльфик в таком состоянии: сейчас он и без орденов, в обычной футболке и с разбитой губой умудряется выглядеть генералом:

- Ты обещал, что вышвырнешь меня, если я хоть раз откажусь исполнять обязанности шлюхи. Как только парень ясно выразил свои желания, я прекратил сопротивление.

Юбля! Он умудрился даже эту фразу произнести, не теряя генеральского облика:

- Да? Я разрешаю тебе сопротивляться, если подобный приказ исходит не от меня.

Я сделал знак, разрешая Экому покинуть кабинет. Он встал, но выходить не торопился:

- Командир, у меня тоже есть вопрос. Это ведь Палма разбудила тебя сегодня? Зачем ещё ты мог проснуться в восемь утра?! Как она узнаёт?

Юбля! Повисшую паузу Эком понял по-своему, он быстро учился. Сделав два шага в мою сторону, он уселся передо мной на ковёр:

- Я уже несколько раз замечал, что она как-то определяет момент, когда со мной что-то происходит. Как?

Я вздохнул:

- У тебя есть хаймовый коммуникатор?

Он указал на браслет.

- Скорее всего, это моё предположение, Палма навесила на тебя внешний блок. Когда тебе требуется помощь, ты, сам того не понимая, нажимаешь некоторое сочетание клавиш и тем самым отсылаешь ей сигнал. Не делай такие испуганные глаза. Внешний блок не задевает и не меняет сознание. Это как маяк, прилепленный к обшивке корабля, корабль не портит, просто следит.

Эком погасил свои эмоции, хотя генеральский взгляд к нему уже не вернулся.

- Спасибо. - Он встал и вышел из кабинета.