Драконья свадьба с младшим братом моего жениха

Глава 22

Аслахана не было вот уже вторую неделю. И единственное, что меня успокаивало все это время — слухи. Стремительно разлетевшиеся по королевству перешептывания о мощи дракона, коего видели пролетающим над многими землями по пути с юга на северо-запад. О его красной чешуе и безумном размахе крыльев. О пламени, что в пересудах, способно поджечь даже Синее Море. И о тяжелых боях в этих самых водах, что наконец удалось переломить в пользу Королевства Золотого Дракона.

Все мои попытки отправить к мужу хоть малую часть наших войск, я встречала категорическим отказом. Уж не знаю когда он успел, но Аслан отдал приказ — защищать герцогство и эрцгерцогиню каждому командиру. И все мои доводы разлетались об эти непрошибаемые лбы. В какое-то мгновение я даже успела допустить мысль сожаления об изгнанной Вите. Она бы точно не стала сидеть на месте, отправься ее господин на борьбу с монстрами и синими драконами в одиночку.

Но мать Аслахана быстро привела меня в чувства. Моей же верой в силу и дух этого несносного дракона и его главных соратников, что бились там с начала конфликта. Амаларис или госпожа Ларс, как мне разрешено было ее называть, помогла мне отвлечься на дела поменьше, которые больше требовали моего внимания нежели бесполезные беспокойства о муже. Стоило заняться тем, где имелась возможность хоть на что-то повлиять.

— Не могла бы ты повторить, невестка, — растерянно выдохнула я.

— Я отдала вашему брату бумаги на развод с моей подписью, Ваша Светлость.

— Постой, — обхватила пальцами виски и зажмурилась, пытаясь сообразить, как все к этому пришло. — Для начала отбросим формальности. Называй меня Ивелин. Или Ив. Мы ведь…

— Какой же теперь во всем этом смысл?

И правда, смысла я никак не могла понять. Шариэль в моих воспоминаниях до последнего выполняла обязанности жены, а затем разделила незавидную судьбу мужа, когда первого брата обвинили в измене короне. У нее было множество возможностей сбежать, начать новую жизнь или же выступить на стороне обвинения и получить награду за сотрудничество. Но она выбрала остаться рядом с Гилбертом. Так почему же сейчас все было иначе?..

— Как бы это не звучало бестактно, я хотела бы спросить причину. Между вами с братом вражда или быть может он сам попросил тебя об этом?

— Нет, что вы! Господин… ни в чем не виноват.

— Господин? Почему говоришь так, будто уже развелись? — разозлилась от собственной растерянности. — Я, может, и не знаю всей вашей ситуации, но мне ясно одно — брат не желает развода. Иначе бумаги давно были бы подписаны его рукой. Так в чем же дело?

Шариэль отвела взгляд и крепко стиснула пальцами край платья. И чувствуя, что передавливаю, я присела перед ней, заглядывая снизу вверх в глаза.

— Что вы!.. — встрепенулась она.

— Прости, не хотела на тебя так давить. — улыбнулась, чтобы разрядить обстановку. — Если честно я надеялась, что смогу чем-то помочь, исправить свои ошибки…

— Вы ни в чем не виноваты… Дело не в тебе, Ивелин. Это все я…

— Я правда не могу ничего для тебя сделать?

— Зачем? Зачем наследнику одного из герцогств жена, которая не может свой единственный долг.

— Не единственный, ты заблуждаешься. И ты не одна ответственна за это.

— Здоровье мужа вне всяких сомнений.

Я, как никто другой, понимала, какие мысли терзают ее. Когда-то и мне не было покоя от подобного, да что говорить, я и сейчас не оставляла волнений о нашем с Асланом продолжении. Но подобный вопрос должны решать двое, а у невестки с братом диалога не выходило.

Поэтому для начала я уговорила Шариэль пройти осмотр у моих личных лекарей и получить консультацию Виларии. Невестка поначалу робко протестовала, говоря, что прошлые осмотры не выявили никаких отклонений. Потом же выяснилось, что жалобы с ее стороны все же были, но посчитались незначительными.

Услышав об этом и узнав суть, Вилария долго бранилась. Меня это немного напугало, ведь разговор у них был личным, и до меня доносился лишь повышенный тон. Но вышли они ко мне в приподнятом боевом духе, и я решила не допытываться о произошедшем.

Однако все тайное становится явным, и чаще всего случайно, в особенности когда мы уже не очень то этого и хотим.

Я направлялась в свои покои после прогулки с братом. Вытащила его под предлогом обсуждения бизнеса, и честно признать, мы действительно долго обговаривали детали. С Гилбертом у нас была самая большая разница и потому задать главный вопрос было довольно неловко. Но я все же набралась смелости. Или лучше сказать наглости? Кто его разберет.

— Брат, что ты собираешься сделать с бумагами на развод?

Сердце подпрыгнуло к горлу, и я скосила взгляд. Профиль брата, что и без того казался грозной скалой с крупным прямым носом, тяжелыми нахмуренными бровями и плотно сомкнутыми губами, еще более ожесточился.

— Это между нами с женой. — он попытался выстроить самую высокую стену, какую только мог.

— Ты прав. — мирно приняла его резкость во взгляде, но не отступила. Нет. — Но действительно ли это так?

— Ивелин. — Гилберт остановился и вздернул квадратный подбородок, ясно давая понять, что хочет закончить разговор немедленно.

— Ты сказал ей, Гил? — осторожно положила ладонь на мощное предплечье. — Сказал, в какие сроки оформишь все или же о том, что сжег бумаги? Знает ли Шариэль твое решение вашего кризиса? Это ведь между вами двумя.

— Ты не понимаешь, — устало выдохнул он, растирая пальцами веки.

— Ты ничего не сделал. — сощурилась я. — Просто сложил их в стол, растягивая проблему. С каких пор ты стал таким нерешительным, брат?

— Ивелин, — вновь нахмурился Гилберт. — Я знаю, у тебя тоже ситуация не из простых. Но мы совершенно разные. Я наследник рода Фиенн, Ив. Моя обязанность — сохранить и приумножить то, что оставили нам предки. Эта ответственность только на мне — Норман женат на своей работе в королевской канцелярии, Саймон презирает все живое вокруг, Вальтер посвятил свою жизнь мечу и нет гарантий, что когда-нибудь решит остепениться.

— Гил…

— Мне тридцать четыре, Ивелин. И у меня нет в запасе пары сотен лет, как у вас с мужем. Я… прости, этого не стоило говорить.

— Почему тогда не отпустишь ее, Гил? — мягко улыбнулась я, прекрасно зная ответ.

— Это позор для рода, для Шариэль — удар, от которого не оправится.

— Так это просто жалость?

Гилберт с силой выдохнул, не в силах даже согнать согласившись.

— Если не желаешь разводиться с Шариэль по сердцу, порви бумаги при ней и пригласи на свидание.

— Ивелин, — закачал головой брат.

— Что? В герцогстве закончилась бумага для письма и нет денег на ее покупку? — вскинула бровь я, и Гилберт удивленно посмотрел мне в глаза. — Можешь одолжить у меня пару ящиков до лучших времен, брат, я не против. И если день, когда вы твердо решите развестись, придет — составите заявление заново. Нет ничего сложного.

Он молчал, но я видела, что почти продавила свое слово. И мне оставалось распустить последний узелок, все еще удерживающий его на месте.

— Она ждет этого, Гил. — тихо выдохнула я. — У вас больше общего, чем может казаться. Вы оба будете жалеть, если не перепробуете все варианты. Скажу по секрету, она не оставляет попыток сделать шаг навстречу тебе даже сейчас. Так почему ты все еще стоишь на месте?

Загрузив брата думами, я собиралась немного передохнуть перед чаепитием с госпожой Ларс. Но оказалось, что времени прошло больше, чем ощущалось. И в гостиной при моих покоях я обнаружила Виларию и Шариэль, обсуждающих что-то в пол голоса.

— Простите, я помешала вам?.. — улыбнулась удивленным лицам.

— Да как можно?! — встрепенулась Шариэль, едва не смахнув широкой юбкой все стеклянные бутыльки со стола. — Это мы заняли приемную эрцгерцогини без дозволения…

— Все в порядке. После… недавних событий, это самое тихое и укромное место, я понимаю.

— И все же тебе необязательно уходить, Ивелин, — сменила тактику невестка, прекрасно зная, что я падка на близкие взаимоотношения в семье. — Ос-станься.

Судя по вскинутой брови Виларии, красным щекам Шариэль и этой запинке, я определенно смутила бы их компанию. Но не успела подобрать слов, чтобы улизнуть, как за моей спиной послышался бодрый голос:

— Ивелин, милая! Я не опоздала? Назначенный час еще не… Оу! Что у вас тут за секретные посиделки? Могу ли и я присоединиться?

Мать Аслахана олицетворяла собой огонь намного сильней, чем ее сын. И дело было вовсе не во внешности, коей я с каждым днем находила все больше совпадений с родными мне чертами лица. Нет, она была живой силой, неуправляемой энергией, яркой в любом своем проявлении и слове. Тот сдержанный образ жрицы, какой она предстала передо мной впервые, должно быть исходил из боязни встречи с сыном и его справедливой и ожидаемой обидой за годы разлуки.

— Конечно, проходите, госпожа Амаларис, — вежливо пригласила Шариэль, и я могла лишь натянуть улыбку.

— Благодарю, — живо ответила госпожа Ларс и, подхватив меня под руку, двинулась к кушеткам, что стояли одна напротив другой. — Что у вас тут? Могу я взглянуть?

И пока мы втроем мялись и переглядывались, одна из стеклянных бутылочек уже оказалась в изящных длинных пальцах. Маленький колпачок легко выскользнул из горлышка, и госпожа Ларс махнула пару раз ладонью к себе, чтобы почувствовать аромат.

— Госпожа! — все же вмешалась Вилария. — Это масло для массажа и… интимной близости.

Нужно отдать ей должное, Лар не смутилась даже под пристальным взглядом, за которым последовал смешок:

— Я уж догадалась, милая, — госпожа Ларс закрыла один и взяла другой бутылек. — Большинство составов были разработаны на моей родине. Не знала? Смешиваешь сама? А что насчет…

Перед нами с Шариэль развернулась настоящая дискуссия о различных ингредиентах и свойствах, которые они могут оказать, а так же о совместимости и роли магии в создании различных средств для супружеских пар. Я и подумать не могла, что существует такое разнообразие свойств помимо основного — и разогревающие женское желание, и обезболивающее, и расслабляющее, и даже растягивающее момент близости, что у меня вызвало лишь мурашки. Последнее никогда не должно было оказаться в нашей с Асланом спальне. Муж не из тех, кто умеет вовремя остановиться. Что ж, у драконов другой темперамент, стоило это признать.

— Несмотря на твою застенчивость, рада знать, что ты не следуешь учениям своего королевства, — посмотрела на меня госпожа Ларс. — Даже с человеческим мужчиной это могло бы стать проблемой, а уж с драконом…

— Это! Мое! — вдруг вскочила Шариэль и с силой зажмурила глаза. — Вилария сделала все это для меня! Эрц-герцогиня не н-нуждается в таких вещах!..

— Так уж не нуждается? — вскинула бровь она, а затем посмотрела на Шариэль. — Сядь, милая, а не то закружится голова, так напрягаться и не дышать.

— У нас с мужем и правда все хорошо, — сдержанно ответила я, но цепкий взгляд не хотел меня отпускать.

— Рада это слышать, — ответила госпожа Ларс. — И все же лишним не будет, поверь мне. В здешних местах, как и во многих других королевствах, юных леди поучают старые девы, что сами даже единожды не видели того, что мужчины считают своим первым и неоспоримым достоинством. Поучают совершенно отвратительно, унизительно и вредоносно. В лучшем случае скажут, будто вам стоит во всем довериться мужу и выполнять любую прихоть в его удовольствие. Но вот беда — мужчин поучать никто не берется, все думают, будто природных инстинктов достаточно для успешного продолжения рода. Но так ли это на самом деле?

— Множество поколений жили согласно этим правилам, — осторожно ответила Шариэль, сжимая пальцами ткань своей юбки.

— Жили и не знали счастья и наслаждения, — отмахнулась госпожа Ларс. — Смешно то, что и сами мужчины не знают ничего кроме физического удовольствия. Не знают, на какой пик их может поднять жар любимой женщины, что распалили своими руками. Ее удовольствие от его прикосновений. Ее голос в сладостной дрожи, а не в задушенных всхлипах мольбы. Какое разочарование, что познать подобное могут лишь единицы.

— Разве не важнее мужчине завершить супружеский долг, нежели… — все еще не принимала подобные откровения Шариэль.

— Мужчина в любом случае получит свое. — категорично отрезала госпожа Ларс.

— Я согласна, — твердо добавила, смотря невестке прямо в глаза.

Не могла рассказать всего. Не могла рассказать, что познала обе стороны, и до последней буквы поддерживала сказанное госпожой Ларс. И все же надеялась, моя уверенность заставит Шариэль попробовать повлиять на их жизнь с братом, потому что то, что было сейчас попросту не работало.

— Я тоже… — улыбнулась Вилария. — Поддержу.

— Сложно все поменять за минуту, — смягчилась госпожа Ларс. — Если уже были совершены ошибки, память о них будет мешать. Но это не значит, что легче сдаться и повторять привычные шаги. Чем дальше в болото — тем сложнее из него выбраться. Однако, если вас двое…

— Чтобы навстречу шли оба, и подобные разговоры нужны для двух пар ушей, — хмыкнула я.

— Для подобного лучше всего подойдет застолье и пара товарищей с опытом за плечами.

— Простите?... — тихо пискнула я, не ожидая услышать подобного.

— Когда хмель бежит по венам, мужчины обожают обсуждать женщин и битвы. — ухмыльнулась она. — Но думается мне, когда защитники герцогства вернутся, разговоры о войне им опостылят и будут навевать тоску.

— Что вы предлагаете, госпожа Ларс? — удивленно спросила, переглядываясь с Шариэль и Виларией.

— Всего лишь подготовить как следует празднование в честь победы и намекнуть, кого стоит держать к себе поближе на этом самом пиру. Благо, родственные связи позволяют не задумываться о причинах подобных намеков.