Душой наизнанку

Небо на быт наложило ложное вето;

Силюсь сыскать в полуслепи последний лаз.

Ночь моя! Ночка, какого ты сейчас цвета?

Ты сейчас — тысяча сотканных вместе кошачьих глаз.

Ночь! В этой зыби беззубой свои ладони бы

Не разодрал я, напарываясь на бриз…

Сколько осколков оскаленных снизу до неба,

Если кровавит пальцы мне твой каприз?..

Сердце сочится спесью, слезами, висами

Сердцу настолько тесно, что бьётся в клеть.

Долго ль ещё станешь мучить его капризами?

Долго ль ему, исскоблённому, так болеть?

Жжённая чёрно, по мне — ты тождественна буре,

Всем торжеством — невозвратнее катастроф.

Я не запятнан, распятый на амбразуре;

Но обескровлен, дневной потерявши кров.

Помнишь, дурная, финал-то вчерашнего буйства?

Скальпель рассветный чернильность твою шинковал…

Ноченька! Я наплевал бы (без чистоплюйства)

На нерестящихся звезд невесомый шквал!

Небо, не бойся, ты попросту местная помесь

Облачной ваты, итоговых «Вот!» и вет.

Знаешь, я тоже, кажется, успокоюсь,

Если уверую в то, что придёт рассвет.