Дыхание бездны

Глава 11

— И кто это придумал? — спросил я, когда услышал от Гаврилова перечень условий, на которых сошлись переговорщики.

— Я предложил ваши условия, но Сафонов отказался наотрез. Сказал, что в таком случае противостояние дуэлью не закончится. Он угрожал, что весь род выйдет против вас. Тогда мы стали думать над компромиссным вариантом и в процессе обсуждения пришли к тому, о чём я вам сказал. Брак предложили Сафоновы, и я не вижу причин отказываться. Раньше такое часто практиковалось. Почему бы нет?

— Ясно, — новые условия заставили меня крепко задуматься.

— Что скажете, Алексей Михайлович? Вы даёте согласие? Или будете настаивать на изначальных условиях?

— Мне подумать надо. Перезвоню.

— Разумеется. Ждём.

Я повесил трубку и откинулся на спинку кожаного кресла, стоявшего в углу кабинета. Подумать действительно было над чем.

Во-первых, Сафоновы отказались отдавать блокирующий пакет акций нефтяной компании «Обелиск». И их желание лечь костьми за свою собственность понять было можно. Там же огромные деньги вращаются! Есть, ради чего рискнуть жизнью семейства. Выторговать Гаврилову удалось лишь семь процентов, что, впрочем, тоже немало.

Со вторым пунктом тоже возникла заминка. Изначально я собирался взять в заложники одного из сыновей Артура Сафонова, полагая, что папаша не станет рисковать жизнью своего отпрыска. Но, видимо, и здесь противник упёрся лбом, и в итоге решили, что глава рода отдаст за меня замуж одну из дочерей, а в качестве приданого я получу те самые семь процентов.

Разумеется, я ничего не терял, соглашаясь на такой компромиссный вариант. Ограничений на количество заключаемых браков, как сказал Гаврилов, лица с княжеским титулом не имели, и союз этот мог стать обычной формальностью, ни к чему меня не обязывающей. А если от брака всё-таки появятся дети, то по закону они в любом случае останутся в семье отца.

Беспокоило меня другое: лица женского пола обычно имели меньшую ценность, чем лица мужского. Девочек рождалось больше, порой в разы, а это значит, в случае необходимости Сафоновы могут легко пожертвовать жизнью одной из дочерей. И какой смысл в таком «заложнике»?

Я не знал, сделают ли они это или нет, но гипотетически это было возможно. Хотя и наследник не давал стопроцентных гарантий. Оставалось надеяться, что от резких телодвижений их сдержит страх перед моей силой.

Но было и ещё одно условие: вместо Артура Сафонова на дуэль выйдет его родственник из Москвы (в настоящий момент он служил на польском рубеже), имевший ранг «великий мастер второй ступени». Не знаю, чем его заманили в Сибирь, вероятно, посулили те же семь процентов акций «Обелиска», но это создавало мне определённые проблемы. Драка будет, как минимум, равной.

В данном случае противник имел полное право выставить против меня другого бойца. Гаврилов объяснил, что это обычная практика, когда у дуэлянтов большая разница в силе, как у нас с Сафоновым.

Если же я проиграю и при этом выживу (такой вариант тоже предусматривался), то должен буду отдать Сафоновым все свои предприятия и землю, да и в случае моей гибели, всё это достанется главе их рода. Пережить подобный позор, конечно, не хотелось бы, поэтому для меня был приемлем лишь один вариант: биться на смерть.

Обдумав ситуацию, я снова позвонил управляющему:

— Я согласен. Только знаешь, что? Пусть пришлют фотографию княжны, которую они за меня собираются замуж выдать.

На это раз пришлось ждать долго. Только через полчаса Гаврилов отправил мне на электронную почту снимок. Девушка, одетая в белую блузку, чёрную жилетку и фиолетовую свободную юбку, закрывающую колени, была сфотографирована в полный рост. Изящная, белокурая. Кукольное личико с тонким носиком, острым подбородком и ничего не выражающим взглядом, вроде как симпатичное, по крайней мере, в макияже. Губки накрашены, глазки подведены — всё, как надо.

Я подумал, сойдёт. Не уродина — и ладно. В конце концов, её главная задача — «оберегать» меня от нападения родственников. Спать мне с ней не обязательно, как и жить под одной крышей, да она и сама, возможно, не захочет.

Не успел я утвердиться в решении, как зазвонил телефон. На экране высветилось имя сестры.

— Привет, Света. Как дела? Тебя можно поздравить с прибытием?

— Привет, — раздался бодрый голосок. — Да, кажется, я в Первосибирске. Мне так сказали. Как же мы долго ехали! Тут какой-то дом. Я здесь буду жить? Ты приедешь?

— Разумеется, приеду, но позже. Да, пока поживёшь в этом доме. Он принадлежит одному из моих охранников. Но это только на первое время, дальше посмотрим по обстоятельствам. Как закончу с делами, сразу к тебе побегу. А ты пока располагайся, отдыхай, душ прими, поешь.

— Ладно, буду ждать.

Свете опять вернулась её прежняя жизнерадостность. Судя по голосу, она как будто даже не устала за пятьдесят часов дороги. И мне сразу полегчало на душе. Со Светой всё в порядке, ей ничего не угрожает, значит, можно спокойно заняться другими вопросами.

Я позвонил Гаврилову и сказал, что согласен. Теперь распорядители должны были составить письменный договор. Дуэль собирались провести утром тридцать первого августа, то есть через четыре дня. Сражаться планировали тоже рядом с Томском, но место ещё предстояло уточнить.

Дождавшись, когда документ будет подписан, я сразу же отправился в гараж, где стояла моя бронированная «Волга». Мне не терпелось увидеть Свету и расспросить её обо всём.

Уже начало темнеть, когда я остановил своё авто рядом с воротами дома Сатира. Вышел, позвонил в звонок. Ждать почти не пришлось. На улицу выбежала Катя и, увидев меня, скривила рот в улыбке:

— Здравствуйте. А мы вас ждём.

— Привет, Катя. Света здесь?

— Да, ваша сестра в доме. Буквально часа полтора назад приехала. Пойдёмте.

Берлога Сатира по габаритам, разумеется, не шла ни в какое сравнение с жилищами аристократов и даже с моим относительно небольшим особнячком, но три человека здесь могли разместиться с комфортом. Дом не отличался архитектурной изысканностью и представлял собой прямоугольную кирпичную коробку с пристроенным гаражом на две машины и застеклённой террасой. За домом зеленел неухоженный сад, заросший высокой травой и кустами, среди которых торчали три яблони. Территория была обнесена кирпичной оградой, по углам висели камеры видеонаблюдения.

В самом доме оказался неплохой ремонт, хотя интерьер не мешало бы обновить: где-то обои отклеились, где-то ламинат поцарапался, да и мебель выглядела не новой. Во всём чувствовалась некая небрежность. Но несмотря на это жилище было чистым и не лишено уюта. А едва я вошёл в прихожую, как в нос ударил аппетитный запах котлет.

Широкая дверь вела в маленькую гостиную, где за столом на угловом диване расположились Света и Леди. Света была одета по-походному, в широкие штаны и бесформенную толстовку. Русые волосы падали на спину длинным хвостом. Увидев меня, сестра вскочила с места и выбежала в прихожую.

— Лёша, привет! Как я рада тебя видеть! А мы тебя заждались. Почему так долго?

— Привет, — улыбнулся я и дружески хлопнул сестру по плечу. — Сказал же, дела были. А я смотрю, ты не скучаешь. Леди тоже здесь, да?

— Добрый вечер, ваше сиятельство, — поздоровалась со мной красноволосая охранница. — Мы тут ужинать сели. Присоединяйтесь.

— Не представляешь, как я замучилась в этом минивэне ехать, — затараторила Света, возвращаясь на своё место. — Целый день сидишь и сидишь, всё затекает. Спать пришлось на дурацком раскладном кресле. А потом ещё шина спустила по дороге!

— То-то и думаю, что вы так долго? — я взял стул и тоже сел за стол.

Тут из кухни вышел Сатир, одетый в брюки и рубашку, видимо, в честь приезда гостьи. Он поздоровался со мной, поставил на стол тарелки с макаронами и котлетами.

— Ну, присоединяйтесь, ваше сиятельство, сейчас ужинать будем. Пища простая, разносолов у меня нет, так что извиняйте. Будете?

— Ещё спрашиваешь? Я не ел ничего с обеда, и от этого запаха истекаю слюной.

— Тогда сейчас и вам наложу.

По поводу отсутствия разносолов Сатир приврал. Вскоре на столе появились и солёные огурцы, и маринованные грибы и даже какой-то салат.

Пока мы ели, начальник охраны объяснил Свете особенности её нынешнего положения. По легенде она являлась внебрачной дочерью Сатира, переехавшая к отцу после недавней смерти матери. Он дал ей распечатанный лист с вымышленной биографией и пообещал, что новые документы будут готовы в течение недели.

Для Светы приготовили отдельную комнату на втором этаже рядом со спальней Кати. Дочь Сатира отныне становилась для моей сестры телохранительницей и должна была повсюду следовать за ней.

— Вы не должны выходить без сопровождения на улицу, — наказал Сатир. — Екатерина всегда будет с вами. Если возникнут вопросы, можно ли куда-то идти или нет, она подскажет. Общественные места — по минимум. Никаких клубов и прочей дребедени.

— Да я и не ходила никогда по клубам, — Света с недоверием покосилась на Катю. Сестра выглядела растерянной и даже немного напуганной. Кажется, обстановка ей пришлась не по душе.

— В крайнем случае, если у Екатерины появятся неотложные дела, вас будет сопровождать Вера, — он кивнул на Леди. — Её телефон у вас уже есть.

— Фёдор прав, — подтвердил я. — надо соблюдать крайнюю осторожность. Отец может запросто прислать сюда людей, чтобы они нашли тебя. Ты же этого не хочешь?

— Нет, не хочу, — замотала головой сестра.

— Я всегда на связи, если, конечно, опять не уеду далеко на север. Будут вопросы или проблемы — звони, разберёмся.

— А ты скоро уедешь?

— Пятнадцатого числа. Поэтому до середины октября поживёшь здесь. А если совсем не понравится, я вернусь, и мы подыщем тебе более удобное жильё.

— Ладно.

Конечно, я бы предпочёл, чтобы за Светой присмотрел кто-нибудь посильнее, чем Катя, но выбора не было. У Леди, как у старшины, своих забот хватало, а других женщин в охране было мало, да и силой они не отличались. Если только целительница, но та плохо владела боевой магией и имела иной профиль.

После ужина я решил поговорить с сестрой наедине и по возможности успокоить её, вселить уверенность. Мы вышли во дворик. Уже стемнело, и только лампы на застеклённой террасе освещали пространство перед домом мягким электрическим светом.

Однако на улице было прохладно. Света, одетая в тёплую толстовку, сразу стала замерзать. Сказала, что в Нижнем ещё стоит жара, а здесь как будто осень уже началась. Я согласился. Сибирь, как-никак. Климат суровый.

Мы отправились на террасу. Здесь оказалось гораздо теплее, но помещение было изрядно захламлено. В одном углу висела старая одежда, в другом примостились две большие пыльные колонки, у стены валялась всякая всячина: какие-то инструменты, провода, верёвки, древний монитор от компьютера. На столе стояла ваза с цветами, давно превратившимися в гербарий. Тем не менее, место, где устроиться, мы нашли.

— Как тебе дом? — я сел за стол, Света — рядом.

— Так, — ответила она. — Кажется, за ним совсем не следят. И сад неухоженный.

— Что поделать? Слуг здесь нет. Но тебе придётся пожить здесь какое-то время. Потерпишь?

— Да ничего страшного, потерплю. Главное, что от этих уродов получилось уехать. Они меня так достали, что я готова даже здесь жить.

На моих губах мелькнула улыбка. «Даже здесь» многим показалось бы вершиной комфорта. Мне в прошлой жизни приходилось мириться с гораздо худшими условиями, особенно последние двадцать пять лет после того, как покинул отчий дом. А Света нос воротила.

— Я верю в тебя. Ты справишься, — произнёс я нарочито серьёзным тоном, а потом добавил обычным. — В общем, завтра или послезавтра вы с Катей поедете покупать вещи. Я переведу Кате деньги. Бери всё, что нужно. Своей карточкой не пользуйся, поняла?

— Да я её вообще дома оставила. Так мне та женщина с красными волосами сказала.

— Леди?

— Да, она. Я всё дома оставила, кроме телефона, на который ты мне звонишь.

— Это правильно. Главное, слушайся моих охранников и меня, и всё будет в порядке.

— Ладно… — тут сестра обернулась на дверь и проговорила тише. — А тебе не кажется, что они какие-то… странные?

— Что ты имеешь в виду?

— Даже не знаю. Просто на вид они такие… не вызывают доверия. Особенно мужик этот. У нас охрана вся в костюмах, все опрятные, а эти…

— А эти делом занимаются, а не в костюмах щеголяют. Не до этого им. Ребята постоянно ездят истреблять тёмных. Другой работы тоже полно. Ты на внешний вид не смотри. Пока они меня не подводили — это главное.

Приходилось заверить сестру в надёжности моих охранников, хотя, если подумать, я знал их всего два месяца. Да, пока к Сатиру и его компании нареканий не возникало, да и дяде они уже давно служили. И всё же…

— Ясно. Так они на тёмных охотятся? — уцепилась за мою фразу Света. — Как интересно!

— Интересно? Я бы не сказал. Лучше бы тёмных вообще здесь не было. Но поскольку граница рядом, они есть, и с ними приходится бороться. Кстати, я велел Сатиру взять и тебя как-нибудь на «охоту».

— Ух ты! Правда⁈ Я тоже поеду охотиться на тёмных?

— Поедешь, почему нет? Тебе надо привыкать. Будешь служить на рубеже или нет — неважно. Девчонкам это не обязательно. Но однажды и ты можешь столкнуться с тьмой. Никто не застрахован от этого.

— Почему? — захлопала глазами сестра.

— Тенебрисы часто прорываются через границу. Всегда надо готовиться к худшему.

— А, ясненько. То есть, они даже здесь появляются?

— Нет. Пока что, нет.

Я не сказал Свете всего. Сейчас ей это ни к чему, и так потрясений хватает. Однако моё мнение было таково, что жителям приграничных губерний предстоит столкнуться с тенебрисами в ближайшие десять-пятнадцать лет, причём вне зависимости от того, хотят ли они этого или нет. Тьма подберётся к границе за два-три года, максимум за пять, после чего начнутся жестокие столкновения, которые, возможно, закончатся очередным переносом оборонительной линии на запад. Тогда Первосибирск станет городом-крепостью, и всем здешним аристократам придётся защищать уже не некий отдалённый рубеж, а свои владения, свои семьи и собственные шкуры.

Хорошо, если б такого не случилось, но предчувствие говорило обратное. Поэтому Света должна понимать, с чем ей придётся столкнуться, и получить определённые навыки.

В общем, сестра оказалась не в восторге и от нового жилья и от людей, которые её окружали, но была готова мириться со многим, лишь бы не возвращаться в отцовский дом. Это меня вполне устраивало.

Я сразу предупредил её, что слишком часто навещать не буду. Конечно, охрана начеку, готова предотвратить любые враждебные действия в мой адрес, но не от всего не застрахуешься. Кто-то может проследить за мной и узнать, что я часто наведываюсь домой к начальнику охраны, где по стечению обстоятельств недавно появилась его новая «родственница». Этого нельзя допустить.

Когда я уезжал, Сатир вышел со мной за ворота.

— Ну что, ваше сиятельство, в тёмную область за артефактами поедете?

— Само собой. И лучше не затягивать с этим.

— Тогда завтра. Что скажете? Леди будет вас сопровождать.

— Отлично. Пускай завтра подъезжает ко мне домой к девяти утра.

Затягивать действительно не стоило. Свободное время у меня было до пятнадцатого сентября, и за оставшиеся три недели мне предстояло сделать многое в том числе подраться на дуэли.

Хорошо бы и с Третьяковыми разобраться, но с этим я торопиться не хотел. Нельзя без веской причины напасть на нейтральный, всеми уважаемый род. Если, разбив армию Любецких, я сразу поднялся в глазах половины первосибирской аристократии, то открытой вражды с родом губернатора никто не поймёт. К тому же у Третьяковых есть связи в Москве, они и полицию на меня могут натравить, и кого угодно.

С ними, если и расправляться, то втайне от всех. В прошлой жизни я знал ряд скрытных техник, как, например, временная дематерализация собственного тела и других физических объектов. Это позволяло мгновенно перемещаться в пространстве и проходить сквозь стены. Весьма полезные навыки, надо сказать. У моего нового тела сейчас было недостаточно возможностей, чтобы эффективно ими пользоваться, однако я не сомневался, что стоит мне возобновить регулярные тренировки и подкачаться на убитых тенебрисах, и эти навыки вернутся в полной мере, как и многие другие, которые я пока не применял.

— По поводу Талевичей есть новая информация? — спросил я.

— Ваше сиятельство, не обессудьте, но здесь мы бессильны, — вздохнул Сатир. — Чтобы иметь полное понимание, кто с кем связан, надо вращаться в высшем обществе. А у нас в этом пробел. Мы узнали, что у Степана Талевича есть ювелирная мастерская — в этом, собственно, секрета никакого нет. Ей он и занимается. Может ли он работать на губернатора или других Третьяковых? Возможно. У него полно знакомств, а ещё неплохая служба безопасности, как, кстати сказать, и у Третьяковых. Не стоит подставлять наших людей.

— Но хоть что-нибудь ты выяснил?

— Я вам отправлю фотографии и кое-какие фамилии. Это всё, что удалось накопать.

Я не успел ответить, поскольку в кармане моих джинсов зазвонил телефон.

На экране высвечивалось «отец». Я не ожидал, что Михаил так быстро выйдет на меня, а с другой стороны, кому он ещё позвонил бы после пропажи Светы? Естественно, ближайшим родственникам.

— Алло, — ответил я.

— Алексей, добрый вечер, как поживаешь? — спросил князь Озёров бодрым, притворно-дружелюбным тоном.

— Добрый вечер, Михаил Сергеевича. У меня всё хорошо. А у вас?

— А у нас тут инцидент случился. Проблемка кое-какая появилась.

— Что за инцидент?

— Да вот сестра твоя пропала. Ушла из дома и не вернулась. Никто не понимает, куда она могла подеваться. Или, может быть, похитил кто. Вы с ней близко общались, насколько мне известно. Она тебе ничего не говорила о своих планах?

— Нет, ничего не говорила. Что значит, пропала? Когда? — я изобразил беспокойство, решив отыграть роль брата, взволнованного пропажей сестры.

— Да буквально вчера, — в голосе Михаила никакой тревоги не чувствовалось. — Вышла из дома, якобы в магазин, и — всё. Мы уже всех её подруг обзвонили, знакомых, родственников. Пусто.

— Её уже ищут? Куда она могла деться?

— Ищут, разумеется. Проверяем камеры, последние звонки, переписку, почту. Всё проверяем.

— Да что ж это такое! Хоть самому поезжай. Что вы с ней сделали? — я решил пойти в наступление, чтобы у Михаила совсем никаких подозрений не появилось.

— В каком это смысле? — голос князя Озёрова изменился, став жёстким и злым. — Что ты мелешь? Что значит, «мы с ней сделали»?

— Не надо претворяться. Я помню, как вы к нам относились. Что вы сделали с моей сестрой?

— Так, Алексей, меру-то знай. Какое ты имеешь право обвинять меня в чём-то? Того, кто взрастил и вскормил тебя.

— Нет, мне всё-таки придётся приехать и разобраться. Света не могла просто так пропасть. Это из-за вас всё!

— Хватит! — рявкнул князь. — Попридержи язык, юноша. Я тебе дерзить не позволю. Как приедешь, так и уедешь. Раз уже сбежал, так не смей больше в моём доме показываться. И про должок, кстати, не забывай. Время идёт. На этом всё.

Михаил повесил трубку, даже «до свидания» не сказав. Кажется, поверил. У него эмоции явно сильнее здравого рассудка, как, впрочем, и у многих. Теперь оставалось надеяться, что Леди сделала всё грамотно, и отъезд Светы не попал ни на какие камеры. Иначе могут вычислить. Князь-то сам, может, и дурак, а вот его служба безопасности — вряд ли.

— Отец её уже ищет, — сказал я Сатиру.

— Разумеется, он будет её искать. Но Леди уверяет, что всё прошло гладко, они со Светланой нигде не засветились. А если даже и приедут шпионы, отвадим. Мы ведь тоже кое-что умеем.

Я поблагодарил Сатира за всё, попрощался и сел в машину.

Когда приехал домой, была уже почти ночь. Первым делом открыл почту, посмотрел, что прислал Сатир. Там действительно оказалось новое письмо, отправленное десять минут назад. В письме имелся прикреплённый архив. Пароль от него Фёдор прислал мне на телефон. В архиве лежал текстовый документ со списком мест, которые посещал в последние пару недель Степан Талевич, и фамилиями людей, с кем он встречался. Но список был не полным, а фамилии эти мне не говорили ничего.

Были и фотографии. На них оказался запечатлён некий господин средних лет рядом со своей машиной и рядом с рестораном в окружении других важных персон. Но понять, тот ли это человек, что напал на нас в лесу, или нет, я не мог. В целом, оба имели весьма обычную внешность: средний рост, среднее телосложение, никаких особых примет. Лицо же нападавшего мага в пылу битвы я толком не разглядел, поэтому и не мог стопроцентно идентифицировать.

Я вглядывался в каждый снимок и гадал: Талевич ли напал на меня тогда в лесу или нет. Конечно, совпадения есть: оба имеют одинаковое телосложение, оба владеют на высоком уровне магией зелёного кристалла. Всё говорит о том, что передо мной тот самый человек.

Взяв мобильник, я набрал номер Сатира:

— Скажи, Фёдор, а ты не знаешь, что за ювелирка у Талевича? Там, случаем, не занимаются природными артефактами? Или только с обычными драгоценностями работают?

— Артефактами занимаются, да. Одно из их главных направлений.

— Понял. Продолжай наблюдение. Кажется, мне придётся туда наведаться.