Дыхание бездны

Глава 19

В среду вечером состоялся ужин с семейством Скавронских. Они проживали в Державном районе недалеко от боярина Макарова, с которым я недавно пытался наладить торговлю, в относительно современном элитном многоквартирном доме.

Глава семейства Владимир Фёдорович лично встретил меня в просторной прихожей и провёл в гостиную, где познакомил со своей семьёй, состоящей из двух жён, сына и дочери лет десяти-двенадцати и Оли, которая тоже здесь присутствовала. Были у Скавронских и другие дети, но две дочери уже вышли замуж, а старший сын жил отдельно.

Владимир Скавронский оказался человеком крупным, рослым, обладал большим круглым пузом. Было князю лет пятьдесят-шестьдесят, как и его старшей супруге — высокой даме с тёмными завитыми волосами и ухоженным лицом почти без морщин, но с не очень приятными резкими чертами. Вторая жена выглядела значительно моложе. Я бы дал ей тридцать пять и, скорее всего, ошибся бы лет на десять: местные дамы умели неплохо себя омолаживать, видимо, с помощь какой-то разновидности целебной магии.

За ужином, на котором присутствовало всё семейство, о делах не говорили. Владимир Фёдорович по большей части интересовался моей жизнью, и я тоже не упустил возможности узнать про своих новых знакомых.

Сибирская ветвь Скавронских, как оказалась, вела своё родословие от некогда влиятельного Московского рода. Прапрадед Владимира Фёдоровича перебрался в эти края ещё в девятнадцатом веке, когда сюда только провели железную дорогу, занимался сельским хозяйством, пили на продажу лес. На данный момент Владимир Фёдорович совместно с братом и дядей владели стекольным заводом, небольшой типографией и пятью доходными домами, в том числе зданием, где жил сам.

Владимир Фёдорович по молодости много воевал с тёмными, о чём с гордости и поведал мне. А вот старшего сына отправлять на границу он не стал. Тот работал управляющим на семейном предприятии, был, по словам князя, толковым малым, поэтому его и не хотели отрывать от дел. Тем более вместо него служить вызвалась Оля.

У нас с Владимиром Фёдоровичем оказалось и кое-что общее: мы оба владели землёй рядом буферной зоной. У Сквронских имение находилось севернее Первосибирска, в окрестностях Юрги, и тоже испытывало набеги тенебрисов. И именно об этом мы с князем завели разговор после ужина, уединившись в небольшой гостиной с кожаными диванами, камином и натюрмортом во всю стену.

Скавронский захотел разузнать о том, как я борюсь с тёмными. Сам он испытывал с этим трудности, поскольку имел недостаточно охраны, чтобы постоянно прочёсывать леса, а военные, по его словам, совсем обленились и, если и реагируют на жалобы, то с большим опозданием.

Я охотно поделился своими методами. У меня было два «лесника», в чьи задачи входило обнаружение тенебрисов. Они регулярно осматривали местность с помощью квадрокоптеров, и как только существа появлялись в моих владениях, в указанное место выезжала специальная группа и отстреливала вторженцев. Конечно два лесника было маловато, чтобы быстро находить всех забредших в мой лес тенебрисов, но пока меня результат устраивал.

— Хорошо у вас работа поставлена, Алексей Михайлович, — похвалил меня Владимир Фёдорович. — А у нас, знаете ли, людей не хватает. Я сейчас с охранной компанией Любецких сотрудничаю. Они у меня завод сторожат, но сколько я ни просил их взяться за моё имение, толку нет никакого. Приходится самим заниматься.

— Лично ездите? — уточнил я.

— Я езжу, и родственники — тоже. Но это ведь морока какая! Попробуй собери ещё всех: кто-то занят, кто-то уехал, кто-то не может. В общем, тяжко. А у вас вон как хорошо дело поставлено. Летают квадрокоптеры целыми днями. Как засекают какую тварь — раз, и выезжает группа. Нам бы так. И это, кстати, одна из причин, почему я хотел с вами встретиться.

— Перенять мой опыт?

— И это тоже, но тут скорее просьба имеет место. Видите ли, уже весь Первосибирск знает, что вы Любецких с их кланом потеснили. И мне в голову мысль пришла: а почему я должен им платить, коли их охрана ничего толком не делает? Если б вы взялись мою проблему решить, так я лучше вам заплатил бы.

— Значит, плохо работают, говорите?

— Основную-то работу они делаю, тут вопросов нет. Но вот проблемы с тёмными решить не могут и не хотят. Ну и зачем мне с ними дальше сотрудничать, скажите на милость?

В общем, как я и предполагал, не хотел Скавронский продолжать платить Любецким, и, возможно, причина крылась не только в тёмных, но и в чём-то ещё, о чём Владимир Фёдорович предпочёл умолчать. Правда, он пока не знал о вчерашнем сокрушительном поражении Когтя и о нашем с Сергеем договоре. Я представлял лицо Скавронского, когда он услышит эти новости, но решил пока его не шокировать. Сделка ещё не состоялась, не стоило торопить события.

— Владимир Фёдорович, я всё понимаю и обязательно подумаю, как вам помочь, — пообещал я, — но на меня сейчас навалилось столько дел, что ближайшее время будет совсем не до этого. Даже сроков точных назвать не могу.

— Премного вам благодарен, Алексей Михайлович. Если поможете, я в долгу не останусь.

— Простите за нескромный вопрос, а сколько вы платите Любецким? Если, конечно, не секрет.

— Да что уж тут скрывать. За всё про всё девяносто тысяч требуют каждый месяц.

— Немало.

— О том-то и речь я веду! Деньги дерут вон какие, а проблемы всё равно самим приходится решать. Куда это годится?

— Согласен.

Одним словом, мы с князем Скавронским легко нашли общий язык и проговорили допоздна, обсуждая не только истребление тёмных, но и ситуацию границу, сельское хозяйство, лесозаготовку и прочие интересующие нас обоих вещи. А вот вопросов личного характера, таких как, например, моё знакомство с Олей, мы не касались. Можно было подумать, Владимир Фёдорович ни о чём не догадывается, но мне казалось, он понимает, в каких мы отношениях, и просто не хочет торопить события.

В четверг я обещал заглянуть в гости к Свете, но планы снова поменялись. В первой половине дня у меня дома состоялась встреча с Сергеем Любецким и управляющим группы компаний «Первосибирск 23» — той самой, куда были сведены предприятия всех членов клана. В обмен на моё покровительство Сергей отдал блокирующий пакет акций. В данном случае речь шла о двадцати процентах. Естественно, и юрист мой приехал, и управляющий. Мы несколько часов обсуждали детали и возились с бумагами.

А потом прибыли главы родов, состоящих в клане, и ещё двое Любецких из совета директоров «Первосибирска 23». В общей сложности, если не считать Сергея, собралось семь человек. На самом деле в Когте было больше родов, но трое уже разорвали отношения с кланом. Ещё двое объявили о своём выходе мне лично, после чего удалились.

На практике такой демарш означал вывод части предприятий из группы компаний, и это било непосредственно по моему карману. Однако держать никого я не стал. Насильно мил не будешь. Меня эти внутриклановые тёрки волновали гораздо меньше, чем, наверное, должны были, и я не видел ничего ужасного в уходе из-под моего контроля какой-то части активов. В теории отколовшихся князей могли заменить Коптевы и ещё два рода, сотрудничавших когда-то с дядей. Да и вообще, я собирался больше времени посвящать развитию собственного дела, а доставшиеся мне на халяву активы рассматривал лишь в качестве финансовой поддержки.

Тем не менее в «Первосибирске 23» оставалось ещё много чего: шахты, сеть магазинов одежды, торговая компания, крупная ферма вместе с заводом удобрений и колбасным заводом и, конечно же, охранная фирма — та самая, принудительный контракт с которой приходилось заключать родам, взятым Любецкими под своё покровительство. Впрочем, численность бойцов клана тоже заметно сократилась, как из-за ухода родов, так и моими стараниями.

У оставшихся трёх глав родов, как и у обоих Любецких моё лидерство возражений не вызвало. Все они согласились с тем, что моё покровительство пойдёт скорее на пользу общему делу, нежели во вред.

А вот что по-настоящему встретило сопротивление, так этот требование ликвидировать почти всю незаконную деятельность клана. Оба Любецких всячески пытались меня убедить не делать этого. Особенно усердствовал седовласый тощий князь Иван Дмитриевич с негнущейся левой ногой. Столкнувшись с моим упрямством, он начал злиться, обвинив меня в идеализме и в том, что я ничего не понимаю в жизни. Посоветовал мне подрасти, прежде чем совать нос в такие дела. Я кое-как удержался от того, чтобы испепелить его.

Основных доводов было три: потеря огромной доли прибыли, потеря влияния на криминальные структуры и, как следствие, усиление наших конкурентов, которые подомнут под себя всё, от чего мы откажемся. Но я оставался непреклонен.

Под крылом Любецких работал некая банда, занимающаяся наркоторговлей, торговлей оружием и организацией подпольных боёв. Я поставил вопрос ребром: либо Любецкие разгонят эту компанию, либо я сам её уничтожу, кто бы что ни говорил. В итоге Сергей заверил, что разберётся с бандой. Но Иван Дмитриевич всё равно остался недоволен.

На самом деле он был прав: крайне наивно думать, что преступность исчезнет, если один из кланов перестанет ей покровительствовать. Но это и не было моей целью. Меня заботила, прежде всего, моя репутация. За Когтем тянулась слава криминального клана, поэтому я и приказал уничтожить подконтрольную нам банду, казнить главарей и спалить склады, чтобы все знали: отныне мы с подобными вещами никаких дел не имеем.

Ещё один момент, который мы обсудили — это добыча артефактов. В данном деле кланы играли скорее положительную роль, поскольку без чёткой координации и распределения территорий возник бы хаос, и группы добытчиков сразу стали бы резать друг друга, силой решая все разногласия. Никому не нравилось, когда у него из-под носа конкуренты уводят добычу. Мы с Леди лично в этом убедились во время нашей поездки в тёмную область.

Ещё двадцать лет назад добытчиков было не так уж и много, и стычки между ними возникали редко, однако со временем всё больше народу, особенно простолюдинов, стали видеть в этом занятии способ быстрого обогащения, все потянулись в тёмные области, и там начался бардак. Своего апогея эта неразбериха достигла восемь лет назад. Каждый из кланов имел претензии на определённые участки земли, что приводило к столкновениям, переросшим в войну, длившуюся целый год.

Данная сфера меня и самого интересовала, поэтому я решил поставить координатором своего человека, а именно Леди. Она имела достаточно опыта и энтузиазма, чтобы заниматься работой в тёмной области. Такое назначение тоже вызвало противоречия у двух Любецких, но, в конце концов, я глава клана или нет? Пришлось настоять.

Это была единственная сфера, куда я запустил свои руки, во всё остальное лезть не собирался. Не планировал я и объединять свои предприятия с группой компаний, в том числе охрану. Мой интерес в данном случае был один: получать дивиденды, а со всеми управленческими вопросами пускай Любецкие сами разбираются. Если возникнут проблемы с конкурирующим кланом, тогда вмешаюсь, а так — нет.

Весь четверг до поздней ночи мы с гостями провели в жарких дискуссиях, но своих целей мне добиться удалось, а значит, день прошёл не зря. Вот только Света расстроилась, узнав, что встречу, вероятно, придётся перенести на другой день. Но предупредил я её об этом ещё вечером в среду.

В пятницу навестить сестру тоже не получилось. Со мной захотел встретиться генерал-губернатор, и я не стал откладывать это дело в долгий ящик. Мы пообедали в ресторане. Разговор, как и в первый раз, носил сугубо деловой характер.

Эдуард Третьяков предостерёг меня от столкновений с кланом Медведя и в случае возобновления вражды пригрозил санкциями вплоть до судебного преследования. Губернатор заявил, что его главный интерес — это мир и порядок в Первосибирске, и он будет до конца стоять на страже спокойствия. Намекнул, что если мы привлечём внимание императора, проблемы ждут всех.

Меня подмывало дать понять губернатору, что знаю о попытках покушения на меня, но я не стал педалировать данную тему, а просто заверил Третьякова, что не намерен нарушать перемирие между кланами.

— Ваша цель — спокойствие и порядок, моя — защита нашей земли от тёмных, — напомнил я. — Мне нет нужды что-то с кем-то делить. У меня другие заботы. Скажу больше, я приказал ликвидировать все преступные элементы, которым покровительствовал Василий Любецкий. Отныне клан Когтя не связан ни с наркоторговлей, ни с прочим криминалом. Просьба учесть это. Я намерен вести дела чисто.

— А вы, смотрю, времени даром не теряете, Алексей Михайлович, — губернатор сидел за столом напротив меня и запивал вином осетрину в сливочном соусе. — Благое намерение. Я обязательно это учту.

— Если никто не посягнёт на моё имущество или мою жизнь, то и я не стану начинать вражду. Однако не так давно я пережил покушение; хотелось бы разобраться, кому неймётся меня устранить.

— Без сомнения, это прискорбный случай, — губернатор сделал удивлённое лицо. — Быть может, Василий Любецкий и пытался убить вас. Слишком уж он непримиримо настроен был, знаете ли. Мне это самому не понравилось.

— Как бы то ни было, я очень надеюсь, что мои недруги угомонятся, — намекнул я. — В чьих это интересах? Зачем? Со мной всё равно ничего не сделать. Я здесь надолго, и со мной придётся считаться.

— Без сомнения. За три месяца стать главой клана не каждому под силу.

— Вот поэтому вы, как человек, имеющий влияние на все группировки и рода, должны объяснить остальным, чтобы были поосторожнее. Никому не нужна вражда.

— Никому, — Третьяков вытер рот белоснежной тканевой салфеткой. — Согласен.

Встретиться со Светой получилось лишь в субботу. Выдался свободный день, а на южной окраине моего имения как нельзя кстати (ну или, наоборот, не кстати) лесники засекли относительно крупные скопления тенебрисов.

Было очевидно, что где-то неподалёку произошёл прорыв. О таких вещах никто никогда не сообщал, о них не писали в газетах, не говорили по телевизору. Данная информация считалась государственной тайной, распространение которой влекло уголовную ответственность. Даже об изменениях конфигурации на северной границе в Первосибирске мало кто знал, а если и знал, то на уровне слухов.

Но если около полусотни существ миновали буферную область и забрели в человеческие владения, иных вариантов быть не могло — случился прорыв. Однако поводов для паники я пока не видел. Это не то количество, с которым не справится моя охрана. Зато появился отличный повод сводить сестру на охоту. Ей уж точно это не помешает.

Утром я подъехал на базу. Тут уже собралась оперативная группа из тридцати человек. На этот раз больше, чем обычно. Операция должна была продолжаться столько дней, сколько потребуется для полного уничтожения тёмных. Это было почти такое же скучное рутинное занятие, как и добыча артефактов: приходилось бродить по лесам и полям и выискивать существ, которые могли ещё убежать от тебя, если почувствуют опасность.

Света и Катя торчали возле колонны машин, состоящей из внедорожников, минивэнов и одного броневика «Носорог» с крупнокалиберным пулемётом на крыше. Охранники суетились, загружая в багажники снаряжение и боеприпасы.

У Кати броник был сделан по размеру, а вот Света в выданном ей бронежилете, да ещё и обвешанная подсумками, смотрелась несколько нелепо. Катя на этот раз вооружилась винтовкой с оптическим прицелом, за спиной у Светы висел обычный карабин. Сестра уже знала, как с ним обращаться. Для этого я велел Сатиру устроить для неё стрельбы, и Катя пару раз возила её на полигон.

Сегодня было прохладно и сыро. Намокший под недавно прошедшим дождём асфальт потемнел, увядающая трава стала ярче, а затянувшие небо беспросветные тучи угрожали добавить ещё. Не самый лучший день, чтобы бродить по лесу в поисках монстров, но работу делать надо даже в такую погоду.

Увидев, как я вылезаю из «Волги», Катя криво улыбнулась в своей обычной манере.

— Привет, Катя, привет, Света. — поприветствовал я девушек. — Что, сестрёнка, трясутся поджилки?

— Почему это вдруг? — нахмурилась Света. — Ни капельки я не боюсь. Опять ты со своими подколками… Решил всё-таки поехать с нами?

— Да, составлю тебе компанию. Первая охота, как-никак.

Мы устроились в одном из пикапов. Я сел за руль, девушки расположились на заднем сиденье. А минут через пятнадцать старшина с позывным «Электрик», возглавляющий оперативную группу, приказал выдвигаться. Разгоняя гулом моторов утреннюю тишину, колонна вырвалась из ворот базы и помчалась туда, где бродили порождения бездны в ожидании отстрела.

На этот раз путь наш лежал на южную окраину моих владений. Мы миновали поворот на законсервированную шахту, проехали ещё вёрст пятнадцать и остановились в поле. Старая потрескавшаяся дорога уходила вдаль и терялась за перелеском. Где-то там она пересекала военную бетонку, ведущую к форту. Здесь же уже давно никто не ездил.

Тут мы разделились. Две группы по десять человек каждая двинулись через поле к ближайшим берёзовым зарослям, «Носорог» отправился искать грунтовку, а четыре бойца остались охранять машины. Мы с Катей и Светой пошли втроём. Со мной девушка ничего не грозило. Действия групп координировал по рации Электрик. Если верить воздушной разведке, тенебрисы бродили где-то поблизости.

Нам троим достался участок с редким лесом. Его требовалось прочесать вдоль и поперёк и истребить всех тварей, какие попадутся. Остальные охранники работали восточнее, мы их не видели.

Зато прекрасно слышали: часа не прошло, как вдали захлопали выстрелы, а где-то севернее гулко зарокотал пулемёт броневика. Из рации, что висела у меня на груди, дело доносились то спокойные, то взволнованные голоса командиров отрядов. Бой был в самом разгаре, а нам никто пока не встретился. Ещё и дождь начал накрапывать.

— И где тут тёмные? — недоумевала Света. — Долго мы будем шататься под дождём? Почему они нам не попадаются? Так нечестно!

— Терпение, Света, терпение, — успокаивал я её. — Охота — это работа тяжёлая и нудная, я тебе сразу говорил. Быть может, мы действительно выбрали не самое удачное место, но это ничего не значит. Даже если здесь бродит две или три заблудившиеся твари, мы найдём их и уничтожим. Они слишком опасны для простых людей, чтобы оставлять их безнаказанно тут разгуливать.

— Как скажешь, — вздохнула Света. — Не, это реально нудное занятие. Но вообще, если бы погода хотя бы была получше… а не этот мерзкий дождь…

— Стоп! — Катя, шедшая впереди, подняла сжатую в кулак ладонь и направил ствол своей винтовки на пригорок левее. — Они там. Видите?

— Тёмные? Где? — Света замерла на месте, вскинула карабин и судорожно дёрнула затвор.

Хоть сестра и храбрилась, всячески отрицая свой страх, от меня её волнение не скрылось. И я прекрасно её понимал. Моя первая встреча с тенебрисами запомнила на всю жизнь. Я тогда был совсем юным, почти ничего не умел, кроме пары-тройки слабых воздушны техник, и тоже сильно боялся тёмных. Каждый раз приходилось преодолевать себя, подавляя накатывающий при виде этих потусторонних тварей ужас.

Так продолжалось не один год. Страх полностью ушёл, лишь когда во мне поселилась тьма.

Я присмотрелся и тоже заметил движение. В траве на пригорке кто-то был — кто-то крупный. А затем из-за кустов вынырнуло прямоходящее существо.

— Сейчас я их… — Катя прицелилась с рук.

Выстрел. Прямоходящий рухнул в траву. Ещё выстрел. Крупное четвероногое существо тоже упало.

— Готовы, — подытожила Катя. — Надо добить их. Пойдёмте туда.

Мы продолжили путь, сменив направление, как вдруг слева появились ещё несколько существ. Они прежде прятались в низине за деревьями, и потому мы их не видели. И не слышали из-за шелеста дождя. Пять тенебрисов выскочили словно из-под земли и понеслись к нам. Среди них выделялись два массивных монстра на длинных лапах, бежавшие быстрее остальных.

— Они к нам бегут! — чуть не взвизгнула Света. — Стреляйте!

Она вскинула карабин и принялась быстро жать на спуск, выпуская пули в молоко.

— Хватит! — я ладонью резко опустил ствол её карабина. — Не трать патроны. И не паникуй.

Катя спокойным и уверенным движением направила винтовку на врага. Замерла на пару секунд. Грохнул выстрел. Одна из длинноногих бестий запахала носом в землю. Во вторую Катя не успела пальнуть — я опередил, спалив монстру морду тёмным шаром. Катя быстро отреагировала и перевела прицел на следующее существо. Выстрел. Бегун споткнулся и покатился по траве. Последние двое погибли от моей магии.

— О, чёрт! Я думала они сейчас на нас нападут, — протараторила Света. — Откуда они вообще взялись? Какие же они быстрые! Я… я… даже растерялась.

— Никогда не паникуй и не дёргайся, — сказал я холодно. — Поняла? Никогда. Сохраняй спокойствие.

— Да-да, прости, Лёш. Я не знаю… я…

— Ты первый раз, и это нормально. Просто знай на будущее. Надо добить их.

Я больше ничего сказал, поскольку меня отвлекли голоса в рации. Они и прежде звучали взволнованно, но, занятый истреблением существ, я не обращал на это внимания.

— Говорит «Лес-1». С юга движутся крупные существа, предположительно беллаторы, но очень большие. Их шесть. И ещё десятка два четвероногих. Они к Электрику идут. Электрик, как слышишь? К тебе направляются. Повторяю, шесть очень здоровенных беллаторов.

Это говорил один из разведчиков, чья «птичка» сейчас кружилась над нашим сектором. И если он даже через камеру квадрокоптера определил, что существа очень крупные, значит, там действительно шли громады величиной с дом. Такие для моих людей представляли серьёзную опасность.