Эгоист

Глава 36. Таня

– Ты же понимаешь, что меня назвали не совсем в честь бабушкиного любовника?

Рука Майка жжет поясницу. Потихоньку он перемещает ладонь ниже, прямо к ягодицам. Как и положено, гонщика ничего не смущает.

Мы здесь не одни, Микеланджело, мать его, Марино!

Ответить только что-то на его наглые действия не получается. Его рука словно всегда на мне и была.

– Хочешь сказать, бабуля Эмилия меня обманула?

– Ну… Меня назвали в честь деда, – уже с гордостью говорит.

Дедушка. Самый старший Марино? Интересно было бы на него взглянуть.

– Он же и есть бабушкин любовник. Mamma mia, очень странно это обсуждать! – Майк дергает головой. По всей видимости, ему привиделась очень странная картинка.

Останавливаю наш танец.

Раньше я думала, что самое запутанное – это бразильские сериалы.

– То есть твой дедушка влюбился в твою бабушку, у них, эм… – поджимаю губы. Как бы культурнее выразиться? Примерно так, как с «владениями», когда всем все понятно, – родилась твоя мама. Но они так и не поженились?

– Не-а. Бабуля оказалась упертой. Она отказывала деду сотни раз.

– А кто у нас дед?

– Микеланджело Де Лука.

Mamma mia! Поперхнулась воздухом. По-новому осматриваю дом, родителей Майка, затем самого Майка. Он вроде тот же. Наглый взгляд, вечная ухмылка, бардак на голове. Но мне хочется отступить на шаг. Сейчас между нами снова ощущается пропасть.

– Известный режиссер, обладатель трех премий «Оскар», почетный гражданин Италии. Один из самых богатых людей мира?

Грудь покрывается трещинами от частоты моих вдохов.

– Да, дед умеет пустить пыль в глаза, – ему смешно.

Смотрю на Майка не отрываясь. Убираю с его лба волнистую прядь, пытаюсь бардак на голове в какой-то порядок привести. И знаю, что это бесполезно. Он выглядит так всегда. Будь то после гонки или на великосветском приеме.

– Что? – запрокидывает голову, смеется.

Я облизываю сухие губы. И не отказалась бы от глотка вкуснейшего местного вина.

– Ты наступил мне на ногу, – с претензией говорю. Правда, вру. Не могла же я сознаться, что влюбилась в того, с кем мне точно не быть. В сериалах это идет под знаком «запретные отношения». Скромная девочка из глуши и богатый наследник.

– Я наступил тебе на ногу?

– Да-да, ты.

– Я великолепный танцор, жемчужина, – наклоняется ближе и шепчет с сексуальной хрипотцой.

Бессознательно сжимаю его плечи, на которых лежат мои руки. Делаю резкий вдох, когда Марино наклоняет меня почти до пола. Врезаемся взглядами. На секунду забываю, где я.

Очередная итальянская магия.

– Ну, знаешь ли, они тоже наступают на ноги.

Поднимает и вдавливает мое тело в свое. Майк в меня вцепился сильно, и не сбежишь никогда.

– Только не я. Я идеален, – обольстительно отвешивает белоснежную улыбку.

– То же самое говорил твой дедушка твоей бабушке? Хм… Не удивительно, что они так и не поженились. Микеланджело Марино. Я бы тоже отказала.

Что я творю?!

– Но ты же догадываешься, что они до сих пор любят друг друга?

Мы перестаем танцевать. Комната вокруг начинает вращаться, и я сильней цепляюсь за предплечья Майка. Его глаза приобретают темный оттенок, от которого сложно отвести взгляд.

– Но они не вместе, – шевелю только губами.

Что-то мне подсказывает, что мы ступаем на очень скользкую дорожку и вот-вот съедем с темы ближних родственников Марино на нас.

А я не хочу. Не сейчас, не сегодня, не в эти каникулы.

– У бабули скверный характер, – цыкает и поворачивается к Эмилии, чтобы озорно ей подмигнуть. Бабуля догадывается, о чем мы шепчемся, и прищуривается. Может, она и вовсе умеет читать по губам?

– Или твой дед напыщенный эгоист, – вспоминаю слова бабули Эмилии. Она бы не соврала в таком. Я ей верю.

– Прогуляемся? – серьезно спрашивает.

Я говорила, что настроение Майка может измениться по щелчку пальцев? Вот сейчас именно такой момент. Шутки в сторону. Между бровей две складки, губы поджаты и кажутся тоньше. Дыхание частыми волнами ложится на мои плечи.

– Снова по виноградникам поведешь?

– Если есть такое желание, – коротко и грустно хмыкает.

Да, определенно стало не до шуток.

Ни слова не говоря, мы выходим на улицу. Майк прихватывает плед и накидывает его мне на плечи.

– Цепляйся, – подставляет локоть.

Мы смотримся и впрямь как парочка. Нечто сюрреалистичное, потому что такого не бывает.

Дышу полной грудью, до слуха доносится шум моря.

– Ты говорил, здесь есть пристань?

С надеждой смотрю на Марино. Если этот вечер можно сделать еще романтичней, то определенно на берегу моря. Еще эти звезды наверху…

– И яхты.

– Яхты? – уточняю. Боже, сколько денег у этой семьи?

– Ну да, – легко отвечает.

Я своей жизни ни разу не каталась на яхте. Видела их издалека и даже не думала, что могу ступить на одну из них. Не то, чтобы я только об этом и мечтала, но кто этого не хочет?

– Прокатимся?

Смотрю на свою руку, переплетенную с его, и мурашки на коже. Мне хочется провести по ним ладонью, а затем поднять глаза на Майка и признаться, что внутри меня все кипит, когда он рядом. Когда он шутит, отпускает пошлости, кружит меня в танце.

– Нет.

– У тебя морская болезнь или что-то вроде того?

Вот как сейчас… Он ведь шутит, пытается поднять мне настроение, которое вроде бы и не падало, но сместило свой вектор. И Майк это чувствует.

– Просто ненавижу богачей на яхтах.

– У меня есть яхта, и я довольно богат.

– Знаю, – говорю и сглатываю. Выдавливаю из себя улыбку, ведь мы все еще шутим, так?

Майк приближается, я, не задумываясь, кладу ладони на его грудь. Под правой чувствую удары сердца и поднимаю свой взгляд. Мое тело начинает дрожать, несмотря на то, что ветер довольно теплый, да и плед укрывает. Это все из-за близости Марино и невысказанных чувств.

Уж что-что, а я никогда не сознаюсь первой.

Мы прогуливаемся вдоль берега. Делаем это молча, иногда посматривая друг на друга. В такой момент хочется просто тишины и тепла любимого человека рядом.

В дом попадаем, когда все легли спать. Крадемся на второй этаж на цыпочках, посмеиваемся.

– И где я буду спать?

Майк останавливается позади и прижимает меня к себе спиной. Его поцелуи обрушиваются сначала на мою шею, затем на плечи. Зубами прикусываю нижнюю губу.

– Есть два варианта, – дыхание жжется, закатываю глаза. Между ног приятная вибрация.

– И?

– Со мной – это первый вариант. Второй – я с тобой.

– Привидения, да?

– Не могу спать один. Мне страшно, – оставляет короткий поцелуй за ушком, отчего меня уносит волной, и я выдыхаю весь воздух из легких.

Мой гонщик с силой разворачивает меня к себе. С голодом смотрит в глаза, затем опускает взгляд на губы и ведет ниже к груди. Не знаю, смотрел так в своей жизни Майк еще на кого-нибудь или нет, но определенно во мне вспыхивает ревность от одной только мысли, что Майк желал другую девушку, как меня. Это убивает.

Марино отбрасывает плед в сторону, ладони опускает на мои плечи и слегка их массирует.

– Ну, раз молчишь, тогда идем ко мне. Ненавижу спать в гостевых комнатах. Там всегда подушки хуже.

Взвизгиваю, когда Майк берет меня на руки и несет куда-то по коридору. Ногой толкает тяжелую дверь, и я оказываюсь там, где никогда не думала побывать – в комнате Майка Марино.

Здесь нет кучи коллекционных машинок на полках, подростковых плакатов на стене и прочей мальчишечьей фигни. Здесь… Скромно. По-холостяцки пусто. Кровать, шкаф, стол. Еще дверь, ведущая, скорее всего, в ванную.

Позади щелкает замок. Я в западне. Вдоль позвоночника сгустки энергии проходит.

Пячусь, когда Майк наступает. Мы вроде как улыбаемся, но выглядим как два зверька. Он хищный, опасный, я – тот, кто обычно защищается, но при этом не чувствую себя слабой.

– Хочу тебя, – говорит открыто, в глазах мелькают искры.

Марино снимает футболку через голову, расстегивает брюки, пялится на меня, не отрываясь.

Вся тяжесть камнем падает мне в живот. От вида такого Майка уже изнываю.

– Майк, я…

Черт, слова как заноза застревают на языке, не могу их произнести физически.

Что мне до сих пор больно из-за нашего прошлого, что влюбилась в него. Второй раз. Что хочу его так же. Мечтаю, чтобы наши отношения никогда не заканчивались. Я ведь даже в уме храню имена для наших детей…

Марино медленными шагами доходит до меня. Останавливается в миллиметре. Наши дыхание сплетаются. Сердца бьются синхронно.

Платье слетает с плеч. Лифчик летит в сторону, как и трусы. Между нами был секс несколько часов назад. Бурный, немного дикий, но до боли романтичный. Дождь, виноградники, море и все дела. Сейчас что-то похожее, но воздух другой. Более плотный, сладкий. Уже нет романтики, и будет… Жестко. Читаю это по глазам Майка.

Мои мышцы становятся похожи на кисель. Между ног адски горит от пустоты.

Майк проводит по моим губам. Надавливает, смещаю их чуть в сторону, будто стирает с лица. С безумием и нежностью одновременно.

И проникает большим пальцем в рот. Тут же обхватываю его и смотрю в глаза. Так это грязно, пошло, низко, но не смею отвернуться или опустить взгляд. На языке вкус его кожи, мне он чертовски нравится. То же самое я чувствовала, когда проводила языком по его ее щеке, щеке, губам.

Он толкает палец глубже, до корня языка. Его глаза наполняются вожделением и страстью, которая перемалывает меня. Распинает.

Подхожу к черте, когда готова молить взять меня.

Одновременный стон, когда Майк проводит влажным пальцем по моему подбородку и спускает по ключице к груди. Обводит сосок и сжимает рукой грудь.

По телу проносятся высоковольтные разряды, которые останавливаются между ног.

Поцелуй Майка грубый, неотесанный. Он вдавливает мои губы и по-хозяйски проникает языком внутрь. Отвечаю тем же и с силой сжимаю мышцы его шеи. Вырвать их хочу. Прокусить, сдавить.

Во мне просыпается неизвестная мне дикая женщина, а некоторое время назад была милая девчонка.

Царапаюсь, вырываюсь, даже кусаюсь, когда Майк всасывает мою нижнюю губу и входит сразу двумя пальцами.

Хнычу от простреливающего удовольствия. В глазах сверкает, как при ядерной атаке. Слепну.

Марино будто срывает на мне зло. Делает это так, как было у меня дома. Ругается, матерится, при этом постоянно трогает, сжимает. Утопаю в этих ощущениях, которые выстреливают фейерверками из каждого сантиметра моего тела.

Приоткрываю веки и вижу, как крупная капля пота стекает по виску Майка. Силой тяну его голову к себе, прижимаясь к ней губами.

Безумная мысль, сумасшедшие чувства. Это уже не влюбленность. Зависимость.

Рывком Майк толкает меня на кровать, раздвигает ноги и словно целую минуту любуются тем, что открылось ему.

Боже… Краснею и спешу отвернуться.

Он входит в меня до упора и тут же начинает резко двигаться. Трахать.

Входит. Целует. В глаза смотрит. Сфокусироваться пытаюсь, но вся погибла под гнетом чувств, которые режут и душат.

Он же деньги мне бросил, унизил, а я снова под ним, отдаюсь со всей мощностью. Стону, ногтями лопатки царапаю со страстью.

Влюблена чертовски…

– Не уходи… Не уходи от меня, слышишь? – толкается глубоко.

Киваю.

Майк ведет рукой по моему бедру, заставляя сильнее закинуть на него ногу. С силой сжимает, рычит мне в рот и вновь делает движение внутри меня.

Отрываюсь от его губ и жадно втягиваю в себя каплю воздуха. Мне нечем дышать. Горю, как фитиль у свечки, а вокруг меня воск плавится. Жжет своей температурой.

Голодно смотрю на поджатые губы, каждую напряженную жилку на шее, на черный взгляд, когда глаза Майка никогда не были еще такими темными, как сейчас.

Мои ягодицы безжалостно стискивает Майк. С каждым толчком я крепче сжимаю его таз своими бедрами.

Мы наслаждаемся нашим сексом.

Его член во мне будто становится больше. Каждое движение еще более чувствительней, чем прежде.

Мы перекрещиваемся взглядами, почти не моргая смотрим. Майк делает толчок, принимаю. Часто-часто, с любовью.

Пока одновременно мы громко не взрываемся. Майк едва успевает выйти из меня.

– Черт! Черт! Черт! – ругается. Его напряженное лицо еще никогда не было таким красивым и родным.

Он проводит по члену несколько раз ладонью. Челюсть выдвинута вперед. Ловлю его взгляд и вспыхиваю. В глазах горит ярость, смешанная с … Любовью. Но я тут же отметаю это ощущение, потому что попросту невозможно.

– Что это было? – ужасно низко для своего голоса спрашиваю. Хочу отвернуться и уткнуться в подушку. Да, она здесь бесподобная.

– Я трахнул жемчужинку. И кажется, ей понравилось.

– Ни… Ничего подобного.

– Повторить?