Эгоист

Глава 40. Майк

Июль

Гран-при Венгрии

Зло пинаю мяч ногами. Он отскакивает и улетает от меня в сторону. Провожаю его взглядом, затем разворачиваюсь в боксы.

Хрен бы с этим мячом. Не больно-то и хотелось играть.

– Всё в порядке? – один из механиков, который проверяет мой болид, зыркает и под тяжестью моего взгляда отворачивается.

Да, вот так. Нечего на меня смотреть.

– Боевой настрой перед гонкой? – все же не унимается.

– Ага.

Общаться желания нет. Улыбчивый и дружелюбный Майк Марино съебался. Примерно в ту же сторону, что и его «Жемчужина». Сука.

Кинусь ли я ее искать? Вот уж конечно!

Руки потряхивает от ярости, когда натягиваю балаклаву и шлем. Не сразу удается пристегнуть защиту. Матерюсь, и весь гараж замер, никто не дышит.

Сажусь в кокпит, пристегиваюсь. Молча наблюдаю за механиками, которые должны дать мне рулевое колесо. Они думают, как я ехать собираюсь?

Чертовы бездельники!

– Эй! – кричу.

Терпения никакого.

Прикрываю глаза, чтобы настроиться на семьдесят кругов.

На самом деле, это печально, когда любимая работа, та, на что потратил половину своей жизни, перестала радовать. Даже призрачно маячащая победа не заставляет мою задницу гореть и лететь к финишу, как Шумахер. Пусть я и его фанат. Прости, папа.

У меня второе время, показанное в квалификации. Позиция на стартовой решетке – вторая. И… По барабану.

Пульс частит не из-за красных, гаснущих огней, грудная клетка разрывается не от напряженного дыхания, и глаза режет не от солнечных лучей, проходящие, как стрелы, через визор шлема.

Мне хреново от тоски. В чем я никогда и никому не признаюсь вслух.

Мужик страдает по бабе, которая его бросила? Ага, ищите идиота.

Выжимаю газ. Впереди длинная разгонная прямая. Не удается занять внутренний радиус в отличие от Сафина, который идет по верному апексу и обгоняет первую позицию. Привет, Эдер. Удивлен, что Тимка вчистую тебя обогнал, а ты не выкинул его с трассы, действую по-серому, как ты любишь.

Что ж, меня согнали на третью позицию. Мои задние колеса почти протаранил Фишер.

Я: Сколько кругов осталось?

Инженер: Ahhhhhhh, 69.

Еще через пару уже вырисовывается весь пелетон, а не сумбурная парковка, с которой все хотят срочно срулить. Эдер по итогу вернул себе лидирующую позицию, чем адски разозлил Сафина.

Друзья? Нет, не сейчас. И не в ближайшие пару часов.

В моем рту сухость. Делаю глоток воды через трубочку. Ну и мерзкий у нее вкус сегодня.

Глаза слезятся, челюсть хрустит от напряжения.

На каждом повороте выкручиваю руль и, мне кажется, зад машины «теряется».

Я: Чувствую небольшой занос задней оси на поворотах.

Первая мысль: вылечу с трассы. Снова стена. Улучшенная версия – гравий или песчаная ловушка. В любом случае это сход и ноль очков. Вроде и пофиг, а потом… Неужели я брошу дело своей жизни из-за поступка Сибирской язвы?

Кошка она драная!

Смалываю зубы в крошку, когда сцепляю челюсти. Мой копчик подыхает от каждой кочки на трассе. Хрена с два я сдамся. Я – Майк Марино! Микеланджело Андреа Марино!

Я: Сколько кругов еще?

Инженер: Ты проехал двадцать кругов.

Наверное, сейчас я невыносим.

Короткий пит-стоп, через двадцать пять кругов еще один. Команда работает как часы. Только из-за этих ребят не должен раскисать в некрасивую лужицу.

Мотор в машине гудит. Ревет! Чувствую запах жженой резины, немного пластика и сварки. Делаю глоток, вклиниваясь в ряд с другими болидами.

Если мы все верно рассчитали, то удастся провести андеркат по Сафину.

По венам забытый адреналин мчится. Дышу шумно, вызывая помехи по радио.

А если… Если Эльза смотрит на меня с экрана дешевого спорт-бара? В каком-нибудь… Все же где она?

Инженер: Сафина позвали в боксы. Накатывай круги.

Я: Скажи тогда этим придуркам, чтобы пропускали! Им должны были синие флаги показывать! (Прим. автора: Синие флаги дают сигнал круговым, что надо пропустить позади идущую более быструю машину).

Инженер: они знают.

Я: то есть они не пропускают намеренно? Вот же fuck!

Инженер: попробую передать твое недовольство.

Я: Будь так любезен.

К слову, иногда круговые делают это специально. Надо узнать, предусмотрен ли штраф? Этот талмуд с правилами кто-нибудь читал? Я – нет.

Когда, о чудо, меня пропускают, понимаю, что в паровозике потерял прилично времени.

Время… Если эта русская, чье имя даже мысленно не хочу произносить, жалеет о проведенном со мной времени? Отстрелите мне яйца!

Инженер: Сафин готовится атаковать. Он на расстоянии ноль и пять секунд.

Я: Принято.

Занимаю внутренний радиус, зная, что Тимка ринется именно по нему. Перекрываю калитку, отрываюсь на прямой. Снова попытка обгона.

А он хорошо. На не самой обгонной трассе уже дважды за круг этот русский пытался надурить итальянца.

Русский… А если коза улетела домой?

Сдерживать Тимура задача сложная. Учитывая, что у него резина новее на пару кругов. Он атакует, я обороняюсь, мы оба убиваем свои покрышки. Теряю скорость, и сейчас понимание этого поднимает бунт в нервных клетках.

Сосредоточение высокого левела. Смотрю в зеркала, затем прямо. Боюсь упустить микросекунду. Она так важна для пилота.

Борьба как за чемпионство, хотя впереди еще много Гран-при.

Тим выжимает меня с трассы жестко. Действует хитро, в чем-то необдуманно. У Эдера понахватался.

Инженер: Ты справишься, Майк!

Я: Помолчи, а! И левая передняя покрышка выглядит паршиво.

Инженер: сфокусируйся! Сафин теряет темп.

Хмыкаю, хотя рано. Мы близко к финишу, но это не последний круг и даже не последний поворот.

Возьму второе место, заберусь на подиум. Меня увидит Та… Жемчужная дрянь. Все жилы выкручивает крошечная мысль о ней. А если представить невинный образ, то трясти начинает. Американские горки какие-то.

Заходя в последний поворот предпоследнего круга, чувствую себя гладиатором. По всему телу стекает пот, который впитывается в специальное бельем под комбинезоном, губы иссохли, жажда мучает, пусть у меня всегда есть вода в кокпите.

Клетчатый флаг пересекаю вторым. На хвосте болтается Тимка. Я с аппетитом улыбаюсь. Первый раз за последние дни.

Привычные процедуры после того, как мы подкатили болиды к обозначенным номерам, затем комната отдыха.

Кепка с номером «два» мне жмет. Зато вода вкуснее, нежели подсунули мне в начале гонки.

Эдер, как обычно, смотрит на все ровно. Тим расстроен. Для действующего чемпиона прийти третьим такое себе. Хотя речь на камеру вполне себе: мало темпа, что-то с настройками, эта трасса не подходит под его болид. Обещал вернуться сильнее в Бельгию.

Ну-ну.

На церемонии награждения забираю свою награду и иду в наш офис.

Переодеваюсь, поглядывая на кубок. Затем фотографирую себя с ним и выкладываю в сеть.

«Жизнь после поражений продолжается», – пишу. Эльзу бы еще отметить, но я не буду этого делать.

В левом внутреннем кармане смятая записка, которую зачитал почти до дыр.

Раскрываю. Смять собираюсь. Уже почти смял.

Грудину сжимает неведомая мне сила. Тело погрузили в вакуум, на дно глубочайшего моря. Как рыба открываю рот и ни черта не получается сделать вдох.

Первый пункт «Париж, Франция». Mamma mia, никогда не любил этих французов. Лягушки, круассаны и чертово «р». Язык в узел проще завязать.

А кошке драной, наверное, нравится Париж, раз написала его в первой строчке.

– Паоло, закажи мне билеты в Париж, – без всяких лишних «привет-привет» отдаю приказ. Скажет хоть слово – уволю.

– У тебя Бельгия через несколько дней! Ты совсем сошел с ума?

– Я просто посмотрю на Эйфелеву башню и вернусь. Мы же в Европе! Час туда – час обратно.

– Безумец, – оторвав телефон ото рта, говорит. Но я не глухой!

– И список недорогих гостиниц еще вышли.

– Это еще зачем?

– Mamma mia! Решил поэкономнее быть. Все деньги спустил на адвоката, который поможет избавиться от недалекого личного менеджера!

Сбрасываю звонок.

Ко мне кто-то стучит, и я быстро складываю листок в несколько раз и убираю его обратно во внутренний карман.