Европад

ГЛАВА 37 ВТОРАЯ ПОЕЗДКА ДМИТРИЯ В ПИТЕР

Дмитрий Пивоваров тоже не дремал. Много работал. Летом переехал из Нью-Йорка в Лос-Анджелес. Алекс дал денег на дом. Действовать пришлось энергично. Новая клиентура, сотрудники, жилье. К тому же возникли проблемы, связанные с братом.

Три месяца назад у Дмитрия появился клиент, который пытался добыть грин-карту. Денег у него не было. Таинственно сообщил, что располагает сведениями, за которые хочет получить десять тысяч долларов. Увидев, что Дмитрий не проявляет интереса, предложил иной вариант: две тысячи, адвокатская поддержка, на полгода крыша над головой. Назвал знакомый Дмитрию код — 200912.

— Что это? — как бы невзначай спросил Дмитрий.

— Ваш брат просил передать.

— Когда?

— Год назад. Перед тем, как его хоронили.

У Дмитрия екнуло сердце. «Какая чушь! Алекс жив! Вымогатель!» Он посмотрел на клиента. Испуганный, нищий человек средних лет. «Мало походит на гангстера. Да и деньги просит, в общем, ничтожные. В любой момент могу сдать полиции как нелегала».

— Согласен, — пробормотал Дмитрий. «Может, сумасшедший?» — Рассказывайте.

То, что он услышал, было ужасно. К сожалению, на бред сумасшедшего не похоже. «Может, совпадение?»

Дмитрий тут же позвонил в Ниццу. Как ни в чем не бывало Алекс стал ему рассказывать о фортепианной пьесе, которую только что сочинил. Казалось, кроме искусства, его ничто не занимает. Дмитрий сказал, что не прочь перебраться в Лос-Анджелес. Брат радостно поддержал:

— Конечно! Публика там состоятельней, больше шансов на успех! Я переведу тебе деньги, действуй!

Дмитрий растерялся. Не знал, что думать. Серба — так он назвал своего нового клиента — решил придержать. «Маме ни слова. Эле тоже. Лучше вообще исчезнуть из ее поля зрения. Изменить телефонные номера. Переехать немедленно в Калифорнию. Перепроверить все, что известно. Если Серб прав, документы в Лихтенштейне могут быть липой. И Алекс никакой не Алекс. Возможно, Бирман. Но не Пивоваров».

Первым делом Дмитрий решил вылететь в Питер. «С Гриши все началось, с ним надо и разговаривать».

Петербург встретил Дмитрия чудесной погодой. Такая бывает раз в сто лет. У Гриши в доме ничего не изменилось. Только хозяин стал толще и неповоротливей.

Дмитрий отказался от чая. Сразу приступил к делу. Передал Грише рассказ Серба.

В конце августа прошлого года яхта «Топаз», на которой служил Серб, причалила к Таррагоне. Она ходила под мальтийским флагом. Была плавучей лабораторией. Работали на ней японцы и малайцы. Экспериментировали с обезьянами. Команда сплошь турки. Серба считали греком. За своего не признавали. Говорили с ним по-английски как с азиатами.

Время от времени обезьяны погибали, их топили в море, шли за новыми на Гибралтар. Там собирали прямо с улиц. Серб видел, как обезьян усаживали за компьютерный пульт, надевали на головы электроды, экспериментировали, резали. Иногда вставляли в черепа датчики. Делали уколы, чтобы обезьяны не орали.

В тот день всю команду, кроме Серба, отпустили на берег. Привезли высокого черноволосого человека по имени Алекс. Был он то ли пьян, то ли накачан.

Поместили в операционную. Тоже надели на голову шлем с электродами. О чем-то допрашивали. Алекс, по-видимому, отвечал не то, чем интересовались. На следующий день перетащили в каюту-люкс, оставили в покое. Там он и разговаривал с Сербом, который принес обед.

Поняв по произношению, что перед ним славянин, Алекс сказал по-русски несколько фраз. Назвал телефон Дмитрия, добавил, что его фамилия Пивоваров и что Дмитрий хорошо отблагодарит Серба, если тот ему обо всем расскажет. Просил немедленно позвонить. Обещал десять тысяч, если поможет бежать.

Что случилось дальше, Серб не знал. Его не отпускали на берег, он не мог позвонить, мобильника не было. Алекса обслуживал малаец.

Через день азиаты привезли на яхту человека, похожего на Алекса, тоже пьяного, но намного старше. Называли его «господин Бирман». Обоих мужчин поместили в операционную. Держали два дня. Потом те же малайцы увезли Бирмана на катере, а Алекса завернули в саван, привязали гирю к ногам и сбросили в море.

Серб боялся, что его убьют, ночью бежал на шлюпке. Переезжал с места на место. Чтобы добраться до Штатов, нужны были деньги, документы. Удалось это сделать только теперь. Звонить из Европы Дмитрию боялся. Хотел увидеть лично.

— Как тебе такая история?

— Странная. Ты Алекса видел?

— Не раз. По телефону постоянно разговариваем. Я тебе говорил, есть несуразности. Он стал старше, многого не помнит, называет себя Бирманом, бросил прежнюю работу, хобби, занимается музыкой, живописью, не хочет встречаться с мамой, живет на широкую ногу, бешено разбогател, говорит об Эле, но держится в стороне…

— Не бери в голову! Пережить такое и умом не тронуться, слава Богу! Может, стал импотентом. Отсюда все остальное. Тебе признаваться не хочет…

— По-твоему, Серб все выдумал?

— Не все ли равно? Сам же сказал, хочет на вас заработать.

— Откуда узнал наш код?

— Мало ли? Телефонный мастер — случайно подслушал, решил воспользоваться информацией. Какая-то утечка. Не знаю, да и неинтересно размышлять.

— Ты забываешь, что Алекс теперь Бирман.

— Ну и что? Мало ли какая блажь в голову богатого человека может втемяшиться? Хочешь, чтобы я снова свою шушеру подключал? Обо всем рассказывал? Потом новый Серб объявится, станет деньгу качать. Плюнь!

Видя, что Дмитрий не успокаивается, сказал:

— Какие у тебя предположения? Что могло случиться? Допустим, служил Серб на этой яхте. С какой стати его бы оставили на ней, если затевали убийство? Сами косоглазые не могли управиться, искали свидетеля, чтобы потом навел полицию?

— Его считали греком, думали, не расскажет команде, чужой среди турков.

— Здрасьте! По-английски все разговаривали? Какие тут слепоглухонемые! Алекс, мол, опознал по выговору, что свой. Азиаты, значит, кретины, набирали команду, не знали, кто он и откуда. Алекс умный — сразу учуял. Насмотрелся ты голливудских фильмов, вот и жмешь на педаль. На деле — все куда как проще. Если выловили Алекса, пытались бы выжать из него зеленые. Узнали номера счетов и придавили. Зачем нужен третий лишний, какой-то Бирман?

— Алекс малайцам ничего не сказал, Бирману выложил…

— И злодеи, вместо того чтобы расколоть, выпустили Бирмана на свободу, дали возможность деньгами пользоваться, паспортом снабдили. Лети, мол, птичка, лети! Кому это нужно, зачем? Посуди сам. Кто в наше время деньги добровольно отдаст? Сначала готовы были убить, потом отпустили…

— А если Бирман из их шайки?

— Допустим. На кого они теперь с его помощью охотятся? На тебя? Для этого дают тебе деньги на виллу в Калифорнии? Может, я для них буду интересен, подскажи! Я тоже с удовольствием коттеджик себе на Гавайях построю. От тебя чего-то требуют? Вшивому сербу грин-карту устроить? Даже не устроить, а помочь… Согласись, чушь. Они могли бы за те же деньги просто открыть для него бизнес, он получил бы грин-карту как бизнесмен.

— Если им нужна Эля?

— Что, они прямо на нее выйти не могут? Подослать какого-нибудь красавца, баба в момент расколется. Пугнуть, наконец. Для чего? Какие секретные сведения, необходимые для человечества, она может собирать в своей никчемной газетке?

— И все-таки…

— В этом все дело. Ты с самого начала был так настроен. Никакие логические доводы не помогут. Ситуация как с беременной женщиной. Что хочешь, ей тверди, она в ответ: «Хочу селедки, моему мальчику будет полезно!» УЗИ показывает: у нее девочка, но что толку?

Видя, что разговоры заходят в тупик, Гриша пообещал навести справки. Дмитрий несколько успокоился. Человек готов верить в чудо, если нет альтернативы. Гриша считал, что свою миссию понимает верно. Хотя история ему самому не нравилась, решил, главное — помочь другу. «Что будет, если Дмитрий еще сильней начнет сомневаться во всем? Для его матери просто конец. Для него — тоска, разъедающая душу, желание найти хотя бы место, где убили Алекса, узнать виновников преступления… На это уйдет вся оставшаяся жизнь. Да и небезопасно, если над Алексом действительно проводили эксперименты, кончившиеся смертью.

Что могли делать? Возбуждать разные участки коры головного мозга и считывать с помощью компьютера мысли Алекса? Ставить наводящие вопросы, исследовать реакцию? Не выдержало сердце, начался шок? Привезли Бирмана, ввели в транс, убедили, что пережил авиакатастрофу, стали перекачивать в него память Алекса? Новая информация стерла старую, Бирман почувствовал себя Алексом? В ходе опытов Бирман стал обладателем знаний Алекса, ухитрился не рассказать о них мучителям? Или у него тоже начался шок, его бросили на произвол судьбы, он очнулся в больнице? Чем это знать, лучше быть в полном неведении. Если Алекс мертв, его не воскресить. Если Бирман может заменить Пивоваровым Алекса, слава Богу. Надо Дмитрия успокоить. Представить ему неопровержимые доказательства. Не доводы. Нужны какие-то свидетели или документы. Подумаем. Главное, чтобы он вернулся в привычную колею».