Гарри Поттер и Истинная Магия

1.19 Псих

Пш-ш-ш-ш-ш.

— Кья-а-а-а-а-а-а-а-а!!!

Так начался ещё один день великого превозмогатора Гарри Поттера. И нет, это не я облил его водой, а он сам себя. Конечно же, дело было вовсе не в неожиданной любви к закаливанию и моржеванию. Ещё вчера вечером перед сном я увидел в глазах Поттера и Малфоя обещание вечных мук и праведной мести. Поэтому, перед сном я поставил дополнительный водоотталкивающий щит на свою кровать. Подходящих заклинаний эти двое не знали, так что банально притащили в комнату ведро с водой. И тут Малфой проявил свою трусливую натуру торговца. Пока Гарри Поттер взялся героически облить меня водой, Драко стоял в сторонке с камерой наготове.

Очевидно, что попытка облить меня привела к тому, что мокрым с ног до головы оказался сам мстюн. А Малфой вполне честно сфоткал всё это дело на камеру.

— Доброе утро. — Поздоровался я с мстителями и недовольным очередной ранней побудкой Симусом. — Тренировки начнём после завтрака, но я рад, что вы так любите утренние обливания холодной водой. Стоит сделать это традицией. И Малфой… — Драко застыл как испуганный кролик перед удавом. — …фотку потом покажешь.

С этими словами я уронил голову на подушку и отправился досматривать сон.

Во время завтрака я заценил фотографию моржующего Поттера, размножил её и подарил все копии, кроме одной, всем желающим, проявившим интерес к данной теме. Особый фурор фотография произвела на Слизерине. Там знали толк в хороших шутках с элементами издевательства. Поттер в ответ на эту диверсию смотрел на меня волком, так что последняя копия была подарена ему.

— Держи на память. Лет через десять сам будешь над собой смеяться.

Поттер смеяться не стал, и даже бухтеть не начал, но фотку забрал и сунул в карман.

Сегодня было воскресенье, и я уже настроился на продуктивную тренировку со своими вассалами, но тут опять вмешались внешние силы. Эти самые силы в лице Августы Лонгботом примчались в школу и закатили скандал на пустом месте. Я даже не понял, что именно не устраивало данную особу. Похоже, что всё. Вообще всё. Она последовательно обматерила школу в целом, директора в частности, декана Слизерина отдельно, декана Гриффиндора заодно, своего внука персонально и даже меня под конец немного задело этим выбросом каловых масс.

Всё это произошло в главном зале во время завтрака, так что все желающие смогли насладиться этим сомнительным представлением.

— Августа, давайте обсудим этот вопрос в закрытом помещении. — Поморщился Дамблдор. — В моём кабинете есть лимонные дольки. Не желаете одну?

С этими словами компания злых и голодных деканов, в сопровождении директора и боевой бабульки двинулась в сторону кабинета Дамблдора. А меня и Невилла прихватили за компанию.

— Это безобразие! Я требую объяснений!!! — Пошла на второй заход Августа Лонгботом.

— Мистер Маклауд, не соизволите ли дать свои объяснения? — Улыбнулся мне директор.

— А почему я? — Удивился я такому пасу мяча.

— У вас отлично получается всё объяснять. — Ещё более довольно улыбнулся Дамблдор, зажёвывая лимонную дольку.

— Ну, Невилл в очередной раз взорвал зелье, и мы с ним остались на отработки у профессора Снейпа. После того, как мы вымыли все котлы, я предложил дать Невиллу сварить зелье по собственному рецепту, раз уж он всё время так и норовит всё перепутать и кинуть чего-нибудь не то, не так и не в тот момент. И на удивление, это помогло, и он смог сварить зелье, которое не взорвалось, не ожило, и даже не растворило котёл. После этого профессор Снейп дал Невиллу флакон зелья «на память о первом успехе» и пообещал внимательнейшим образом изучить конечный продукт… Собственно, всё.

— А что это за бредни о том, что это зелье исцелит моего сына? — Не удовлетворилась моей версией событий бабка.

— Ну а почему бы ему не исцелить его? Вот проведёт профессор Снейп все необходимые исследования, и мы узнаем, что это вообще за зелье, и что оно может.

На этом бабка даже как-то растерялась, не в силах найти аргументов для продолжения спора.

— Профессор Снейп, не расскажете ли нам о результатах своих изысканий? — В очередной раз перевёл стрелки Дамблдор.

— Гхм. — Снейп мрачно посмотрел на меня, а потом не менее мрачно окинул взглядом главную скандалистку. — Пока ещё рано говорить о подробностях, но зелье явно обладает положительным исцеляющим эффектом. Подробнее я смогу ответить только после консультации с Гиппократом Сметвиком.

— Ну что, Августа? Надеюсь, вас удовлетворили данные объяснения? — Добродушно улыбнулся Дамблдор.

— Я хочу видеть это зелье. — Безапелляционно заявила бабка, смотря на своего внука с немалым удивлением. То, что тот смог сварить хоть какое-то зелье, её не удивило. А вот экспертная оценка Снейпа явно выбила из колеи, после чего весь её боевой настрой пошёл под откос.

Взгляды присутствующих сосредоточились на Невилле, который не очень успешно пытался изображать невидимку.

— Я… оно… — Лонгботом сунул руку с карман мантии, и глаза у него полезли на лоб от испуга. — Оно исчезло! — Панически выкрикнул тот, шаря в кармане своей мантии.

— Что? — Схватилась за сердце бабулька. Видимо, до неё дошло, что зелье и вправду могло бы помочь её сыну, и тут оно внезапно исчезло.

— Я положил флакон в карман мантии, а теперь там пусто.

— Помона, не будете ли так любезны проверить содержимое карманов мистера Лонгботома? — Обратился директор к декану Хаффлпафа.

Та взмахнула волшебной палочкой и нахмурилась, потому что из карманов Невилла вылетели лишь хлебные крошки. А пока все отвлеклись на это дело, Дамблдор вломился в сознание несчастного школьника легилименцией и считал воспоминания о вчерашнем вечере. Правда, судя по озадаченной складке у него на лбу, увидеть он смог далеко не всё. Я на сто процентов уверен, что ритуал создания зелья Система скрыла от глаз посторонних.

— Да что происходит у вас в школе, Альбус? — Нашла крайнего Августа Лонгботом, после того, как лично проверила содержимое всех карманов мантии своего внука.

— Полагаю, тут происходит образовательно-воспитательный процесс, Августа. — Не остался тот в долгу. — Думаю, нам всем стоит успокоиться и взять паузу на размышления.

Тут под удивлёнными взглядами окружающих Невилл в очередной раз сунул руку в карман и вытащил наружу сияющий зелёным светом флакон с зельем. А потом так же быстро, как появился, флакон опять пропал в бездонном кармане. Бабка ещё раз кинулась проводить обыск, и опять карманы мантии оказались пустыми.

— Это магия. — Прокомментировал я это происшествие. — Волшебство!

— Действительно, миссис Лонгботом, давайте не будем устраивать истерику. — Прервал уже было раскрывшую рот для очередной порции матов бабульку Дамблдор. — Стихийное волшебство не всегда поддаётся осмыслению. С таким лучше не шутить. — При этом он почему-то кинул на меня недовольный взгляд. — Предлагаю для начала дождаться результатов экспертизы профессора Снейпа. Вполне возможно, он выяснит, что зелье не сможет помочь вашему сыну, а значит и обсуждать будет нечего.

От этих слов бабулька ажно задохнулась от охватившего её возмущения.

— Не сможет помочь? А кто сможет помочь, позвольте мне вас спросить? Нет, я этого так не оставлю!

Неясно, пытался ли Дамблдор таким неуклюжим способом убедить бабку забыть про зелье, но эффекта он добился прямо противоположного. Стоило Августе опять начать заводиться, как директор скуксился и снова кинул на меня недовольный взгляд, скрывая тот за стёклами очков.

Ещё через пятнадцать минут скандала бабка наконец-то успокоилась и свалила из школы, пообещав под конец эскалировать это дело на уровень министерства магии, что в очередной раз нанесло директору фигуральный удар серпом по яйцам, так как тот явно хотел замять скандал, а потом присвоить зелье.

Оставалась возможность того, что Дамблдор сможет повлиять на «экспертное заключение» Снейпа, но тут против него играл тот факт, что продать остатки зелья, официально признанного бесполезным, было бы невозможно. А вот если оно пройдёт все проверки, а потом ещё и исцелит двух безнадёжных больных, то лучшую рекламную кампанию и представить себе сложно. А уж если это дело пройдёт под официальным патронажем министерства, то декана Слизерина буквально вознесёт на пьедестал всеобщего почёта и уважения. Как-никак зелье сварил ученик Хогвартса под его личным патронажем. Я прямо чувствовал, как щёлкают шестерёнки в кассовом аппарате в голове Снейпа, подсчитывая грядущие прибыли.

Вырвавшись из кабинета директора, я планировал взять двоих своих подопечных в оборот, но в спальне и гостиной Гриффиндора их не оказалось. Главный зал был пуст, так как завтрак уже закончился. Нашлась пропажа в библиотеке. Поттер, Малфой и Гермиона забурились в самый дальний угол, наивно полагая, что там я их не найду.

— Чего изучаем? — Поинтересовался я, неожиданно возникнув за спиной Поттера, который специально сел в углу, чтобы иметь возможность заранее увидеть моё появление. Но я скрыл себя заклинанием невидимости и пробрался прямо ему за спину.

— Кья-а-а! — Подскочил Поттер. — Дункан? Как ты тут оказался?

— Да я всё время тут стоял. Вы что, меня не заметили? — Начал я лёгкий троллинг.

— Я… я не могу идти на тренировки. Сейчас мы делаем домашнее задание, а потом начнётся тренировка по квиддичу.

— Уверен, что она начнётся? А то ведь всякое может случиться. Что если во время тренировки на поле залетит акромантул на метле?

Гарри и Драко после этого застыли в паническом ужасе.

— Что за чушь! — Отреагировала на мою версию Гермиона. — Акромантулы не летают на мётлах.

— Спорим? — Тут же предложил я пари.

— Нет, мы верим. Акромантулы летают на мётлах. — Тут же вмешался в наш разговор Поттер, закрыв девочке рот ладонью. — Правда, Драко?

— Да-да, летают.

— Отлично! Тогда ждите появления акромантула. Ни-хи-хи-хи-хи.

С этими словами я оставил паникующих первокурсников позади и направился к библиотекарше, чтобы взять интересующие меня книги. Думаю, сегодня я не буду натравливать на них паука, и в ближайшие пару дней тоже. А вот потом стоит напомнить салагам, что тренировки со мной никто не отменял. А то ишь чего удумали — учиться.

С тренировки по квиддичу Малфой и Поттер вернулись уставшими и то и дело нервно озирающимися по сторонам.

— Ну что, увидели паука на метле? — Спросил я их, хитро улыбаясь.

— Нет. — Ответил за всех Поттер.

— Хорошо. — Кивнул я и пошёл дальше к выходу из гостиной.

— Почему хорошо? — Кинул мне в спину нервничающий Малфой.

— Значит, работает моя маскировка. — Высокомерно усмехнулся я, после чего продолжил путь.

— Маскировка? — Панически переспросил Поттер.

— Маскировка! — Отчаянно вторил ему Малфой.

Ха-ха! Глядишь, скоро им начнут везде мерещиться невидимые пауки. Ничего, как говорит Грюм Грозный Глаз, постоянная бдительность! И надо будет поработать над тем, чтобы обучить моего паучка полётам на метле под заклинанием невидимости. Хотя Поттера с его рентгеновским зрением хрен проведёшь. Выучил на свою голову.

Первые две недели моего обучения в Хогвартсе слились в непрерывный водоворот событий, а вот сейчас ситуация начала успокаиваться. Кроме утреннего скандала с зельем, ничто не омрачило очередной выходной, так что я смог продуктивно потратить его на чтение книг в библиотеке. Я уже составил список тех книг из открытого раздела, которые имело смысл прочитать. Увы, большая часть библиотечного фонда состояла из разного рода псевдо-художественной литературы с мемуарами «знаменитых» волшебников.

Там, конечно, встречались крупицы интересных знаний, но уж больно много дерьма нужно было перекопать, чтобы отыскать их. На это лучше будет подрядить Грейнджер. Надеюсь, за пять лет она сможет прочитать всю эту макулатуру, а потом предоставит мне краткую выжимку содержимого каждой книги. Но пока я ещё присматривался к мисс заучке, пытаясь определить оптимальную стратегию её использования.

Понедельник и вторник также прошли без особых происшествий. Разве что в ночь на понедельник мне удалось проникнуть в хранилище мётел и умыкнуть оттуда парочку совсем обветшавших экземпляров. Немного обновив их, я отправился на встречу с Сюрпризом. Паук от идеи использования двух мётел для полёта на некоторое время впал в ступор. Но потом что-то в его мозгах перемкнуло, и он начал вполне успешно обучаться полётам под моим непосредственным контролем.

Самым сложным моментом был взлёт. Ноги паука и магия метлы взаимодействовали несколько странным образом, так что зачастую они отказывали поочерёдно или даже вместе. Но потом паук понял, как взять под управление метлу, и дело пошло на лад. Взлёт по-прежнему был проблемой, но по крайней мере мне удалось выработать рабочую методику скрещивания метлы и паука.

А вот когда двухметровый акромантул поднимался на высоту в несколько метров и синхронизировал свои мысли с магией мётел, он неожиданно превращался во вполне подвижный аналог квадрокоптера. Он мог летать в любом направлении, вполне уверенно входил в повороты и маневрировал, уклоняясь от препятствий. Судя по проскальзывающим у паука мыслям, тот мечтал, как будет использовать полёт для охоты на… оборотней.

Вот вы задумывались, за счёт каких источников колония акромантулов в Запретном Лесу смогла вырасти до таких размеров? Чтобы прокормить всю эту ораву пауков нужно было изводить минимум вагон мяса каждый день. На единорогах столько не набрать. И тут пауки сделали неожиданный «ход конём». Арагог сговорился с кентаврами и отправил одного из них в качестве парламентёра к оборотням. А тот изложил простую и понятную схему ультиматума. Или пауки изводят всех оборотней до единого, или те предоставляют им достаточное количество не самого свежего, но мяса.

Мохнатые обитатели леса довольно долго хорохорились, но, когда их численность сократилась на треть, признали своё поражение. Решение они нашли довольно оригинальное. Используя магию, подкуп и шантаж, община оборотней поставила своих «людей» во все крупные крематории. И там вместо сжигания трупы начали складировать в сумках с расширенным пространством, которые через цепочку посредников отправлялись прямо в пасть к акромантулам. В обратную сторону шли склянки с ядом этих тварей и разобранные на запчасти мелкие паучки, которых их «королева» плодила в невероятных количествах.

В общем, все были довольны. Акромантулы и кентавры получили стабильный источник поставок человечины. Оборотни выжили и стали приторговывать ингредиентами для зелий. А хозяева крематориев с умилением наблюдали, как расходы на газ, используемый в печах, снизились практически до нуля. Единственной «статьёй расходов» у них была утилизация объедков пауков с целью получения порций пепла, который потом вручался родственникам умерших.

А ещё, акромантулы оставили за собой право охотиться на оборотней, если те забредут слишком далеко от своих поселений. Обычно, небольшие отряды мохнатых хищников охотились на всяких травоядных и собирали ценные травки. Но в составе отряда всегда находился один оборотень в животной форме, который обладал достаточно чувствительным слухом, чтобы засечь приближение акромантула и убраться подальше. А вот летящая метла была бесшумной, что давало Сюрпризу невероятное преимущество в этой охоте. Не всю же жизнь давиться хладными трупами маглов? Иногда хочется отведать и свежей кровушки. Вот и мечтал паук о том, как настигнет оборотня, спикирует ему на загривок и впрыснет яд вперемешку с желудочным соком.

Я обдумал эту идею и дал добро, но только в обмен на твёрдые гарантии, что паук не будет даже пытаться жрать и кусать живых волшебников. По мере общения со мной, разум паука стремительно развивался. Теперь мне стало понятно, почему стал разумным Арагог. Хагрид постоянно разговаривал с ним и передавал часть своей ментальной энергии, которую акромантулы могли поглощать и использовать для собственного развития.

Но это всё было в ночь с воскресенья на понедельник. Следующие два дня паук провёл в тренировках, кошмаря оборотней, а в среду я решил устроить небольшой «перфоманс».

Сборная Гриффиндора в очередной раз оккупировала стадион. Вопреки обещаниям Оливера Вуда, тренировки не могли занимать много времени, потому что стадион также хотели использовать три других факультета. Это помимо того, что у всех учеников были уроки, и нужно было ещё выделять время на домашние задания. Так что действительно серьёзные тренировки можно было устроить только в воскресенье, а в среду у Гриффиндора была лишь пара часов после ужина.

Осоловелые после плотного перекуса игроки взбодрились от леденящего британского ветра и потянулись к стадиону. Там некоторое время было потрачено на «идеологическую подготовку» игроков, после чего Оливер Вуд скомандовал всем садиться на мётлы и лететь на поле. В воскресенье прошли отборочные соревнования, по результатам которых у Гриффиндора появился новый загонщик. Фред Уизли так и не оправился достаточно, чтобы принимать участие в играх.

И вот, стоило игрокам сосредоточиться на игре, как на поле залетел мой «беговой тарантул», скрытый под заклинанием невидимости. Поттер тут же обнаружил странную аномалию. А присмотревшись, смог опознать знакомого акромантула, рассекающего на двух мётлах.

— Паук! — Закричал он, указывая рукой на… пустое место. Ну, по крайней мере так казалось окружающим.

— Что за паук? — Отвлёкся вратарь и капитан команды.

— Гигантский невидимый акромантул летает над полем на метле.

Малфой побледнел, а остальные игроки заржали как лошади, даже прекратив игру.

— Это твоя новая стратегия игры со Слизерином? — Тут же «понял» Оливер Вуд. — Убедить их в том, что по полю летает невидимый паук на метле? Не уверен, что это поможет. Но идея неплохая. Креативная, я бы сказал.

Малфой на этих словах сделал фейспалм, а Поттер обиженно посмотрел на трибуну, где сидел довольный я.

Игра продолжилась, и паук начал всё ближе подбираться к беспечным игрокам. Поттер проявил свою натуру истинного героя и начал атаковать противника Ступефаями. Вот только тот и на метле был достаточно манёвренным, чтобы без проблем уклоняться от снарядов, летящих со скоростью брошенного камня. Что интересно, это ограничение на скорость было принципиальным для всех палочковых заклинаний. Поскольку рука держала палочку, то Система считала, что и лететь оно должно с такой скоростью, будто его этой рукой кинули.

Битва с невидимым акромантулом продолжалась до тех пор, пока очередной Ступефай не прилетел в капитана команды. На пару пострадавших зрителей он закрыл глаза, а вот нападение на себя самого проигнорировать уже не мог.

— Гарри! Хватит! Я понимаю, что тебе скучно играть ловцом, но это не повод портить игру всем остальным. — Вызверился Вуд.

— Но тут действительно летает невидимый паук. — Попытался оправдаться Поттер.

— О боже! — Закатил глаза капитан. — Ну летает и летает? Какая разница? Вот как он кого-нибудь загрызёт, мы выслушаем твои свидетельские показания. А сейчас не мешай нам тренироваться.

Подобные аргументы подкосили тягу Поттера к уничтожению моего питомца, и весь остаток тренировки он медленно и печально летал по периметру поля, наблюдая за полётом снитча и акромантула.

— Ну и как вам тренировка? — Поинтересовался я у Малфоя и Поттера, идущих по направлению к школе. — Думаю, уже завтра после завтрака вся школа будет знать о том, что у Гарри Поттера поехала крыша.

— Это ты во всём виноват! — Обвиняюще ткнул он в меня пальцем.

— Ну виноват, ну и что? А доказательства у тебя есть? Нету? Ну вот. Гарри, люди не верят в то, что не могут увидеть и пощупать. И неважно, маглы это или волшебники. Оливер правильно сказал. Пока паук не загрызёт кого-нибудь, никто не поверит в его существование. А некоторые, самые упёртые, не поверят в него, даже если он схарчит кого-то у них на глазах. Вот если бы ты знал заклинание раскрытия невидимок, то мог бы сделать паука видимым и доказать всем, что ты прав. А так… ты лишь сделал из себя посмешище.

Этим вечером перед сном Гарри в первый раз за всё время нахождения в школе открыл свой сборник заклинаний, чтобы самостоятельно выяснить, что там вообще в нём за заклинания присутствуют. Конечно же, заклинания снятия невидимости там не было. Но были некоторые способы опосредованного раскрытия невидимок. Но чтобы додуматься до такого использования этих заклинаний, нужно было иметь острый ум и хорошее воображение. Увы, ни того, ни другого у Поттера не наблюдалось, так что через час он разочарованно закрыл справочник и лёг спать.

А утром весь Хогвартс открыто и громко обсуждал поехавшую крышу героя Магической Британии. Значительные усилия к распространению этих слухов приложил сам Оливер Вуд, которого сильно оскорбил поттеровский Ступефай в лоб. Гарри ходил сам не свой, бросая на окружающих обиженные взгляды. Даже Малфой предпочёл пересесть, дабы самому не стать объектом пересудов. Я же ничуть не стеснялся подобной славы, а потому оказался единственным, кто сел рядом с Поттером за столом.

— Видишь, Гарри, чего стоит людская дружба и слава? — Спросил я его, намазывая тост джемом. — Вчера ты был победителем тёмного лорда, а сегодня ты псих и маньяк. А если ты завтра сможешь раскрыть тайну летающего акромантула, то опять станешь героем, и все будут утверждать, что уж они-то всегда в тебя верили. Посмотри, кто сегодня сидит за столом рядом с тобой. Друзья не стали бы сбегать, опасаясь народного гнева. Особенно, зная, что паук там действительно был.

Это я таким образом со своей слоновьей грацией кинул тысячетонную каменную глыбу в огород Малфоя, который с хмурым лицом наблюдал за происходящим в зале. Наблюдал, но на выручку не спешил.

— А тебя не пугает слава друга сумасшедшего? — Хмуро посмотрел на меня Поттер.

— С чего вдруг? С каких это пор меня начало волновать мнение окружающих? Тихо у себя в мыслях они могут думать всё, что угодно, а вот стоит им начать обсуждать меня в моём присутствии, как они сразу же познакомятся с моим чувством юмора. Или с моим гневом.

Я зыркнул на парочку старшекурсников, которые смотрели на нас и что-то обсуждали с улыбочками на лице, и улыбки с их лица тут же слетели. А взамен забурчали животы и резко увеличилось давление на задний клапан. Подскочив, они наперегонки кинулись к ближайшему туалету.

— Примерно вот так. — Прокомментировал я это событие.

— Я таких заклинаний не знаю. — Зашмыгал носом Поттер.

— Ну и кто в этом виноват? У тебя есть книга, купить которую не могут себе позволить даже старшекурсники. А в библиотеке полно разных мелких, но довольно запоминающихся проклятий. Есть такая пословица: боятся — значит, уважают. Я же говорил, что слава победителя тёмного лорда не сможет долго тебя защищать. И вот, этот день настал. Пока ещё это просто детские игры, но уже сейчас тебе нужно учиться защищать себя и своих друзей. Тех, кого ты сам считаешь друзьями. Вот такие пироги с котятами.

А на следующий день в пятницу состоялось ещё одно эпохальное событие. Из лазарета демобилизовали Рона Уизли. Тот смог убедить учителей, что понял, осознал и всё такое. Вечером после ужина он заявился в нашей комнате с вещами и начал раскладывать их у себя в сундуке. Среди вещей нашлась и крыса, за которой всё это время ухаживал Перси. Наша дружная компания встретила незваного подселенца с удивлением. Думаю, парни уже и думать забыли о том, что когда-то тут жил какой-то Уизли, и вот нате!

Видимо, на волне всеобщего порицания Гарри, Уизли решил-таки исполнить свою заветную мечту. Подойдя к Поттеру, он прямо так и сказал:

— Гарри, давай дружить. — И протянул свою грязную потную руку в качестве жеста доброй воли.

Потенциальный друг уставился на рыжего в немом удивлении, а потом его прорвало.

— Иди в жопу, Уизли! С крысой своей дружи.

Крушение «розовых мечт» Уизли было фатальным. Можно даже сказать, что его мораль получила критические повреждения. А для закрепления эффекта я добавил ему сверху лёгкое проклятье поноса, так что умчался прочь Уизли со свистом.

— Буду я ещё с предателями крови возиться. — Пробурчал Гарри, заваливаясь на кровать и погружаясь в изучение книги с заклинаниями.

Малфой с одной стороны поддерживал произошедшее, а с другой, активно выразиться по этому поводу не мог, так как с Поттером они были в ссоре. Тот не забыл, как его «друг» свалил, стоило только появиться первым неприятностям. Не мог истинный кшатрий понять, что для торговца общественное мнение — это сам господь бог.

Мутация сознания Малфоя в сторону «ангелизации» шла медленно, но верно. Торопиться тут не стоило. Значимых изменений стоит ждать не раньше конца учебного года. А вот второй мой «проект» созревал куда быстрее, так как Лонгботом изначально был весьма близок к идее Жертвы. Он всю жизнь зависал в крепкой хватке своей бабушки, так что смена одного «вешателя» на другого сопротивления не встречала.

А в воскресенье состоялось давно ожидаемое мной явление чуда. Сразу после завтрака появилась Августа Лонгботом, которая реквизировала своего внука для «семейных нужд». А перед ужином счастливого и буквально светящегося Невилла вернули обратно. Я конечно же был в курсе подоплёки происходящего, а потому смог одним из первых узнать о том, что его родители вышли из комы и уже вполне бодро общаются с окружающими.

По показаниям Невилла, он до самого конца скрывал наличие второго зелья. Первое он начал спаивать отцу. Тот очнулся буквально на середине процесса и уже сам выхлебал остаток. Пока все радовались чуду, а доктора активно проверяли состояние пациента, Лонгботом пробрался к кровати своей матери и «оживил» уже её. Бабку это событие не обрадовало, но ругаться она не стала. Большую часть дня Невилл общался с родителями, которые мягко говоря офигевали от произошедшего. Ещё совсем недавно у них был сын-младенец, и вот, теперь у них сын-гений, сваривший зелье, вернувшее их к сознательной жизни.

Дамблдор от таких вестей ходил хмурым и пялился на меня с откровенной неприязнью. Ведь я умудрился не только запороть ему первого избранного, но и вывел из игры второго. Без желания мести, да ещё и на Хаффпафе, из Лонгботома карателя-камикадзе уже не слепить. И кто тогда будет бросаться грудью на амбразуру во имя высшего блага? Не сам ведь Дамблдор? А других вариантов кроме Поттера как бы уже и не осталось. Так что через пару дней директор пришёл к определённому выводу и решил форсировать план, вводя в игру потрёпанную, но всё ещё рабочую пешку.