Гарри Поттер и Истинная Магия

1.20 Муки Выбора

Утром в среду на стол рядом с Поттером спикировала сова, сбросив письмо ему прямо в кашу. Хорошо хоть не насрала следом в чай. Или насрала, но говно волшебным образом испарилось по пути. Всё-таки, когда десятки сов пикируют над обеденным столом, подобные конфузы неизбежны. И раз никто не жалуется на дерьмо в супе, значит, предыдущие директора решили эту проблему раз и навсегда.

— Чего пишут? — Поинтересовался я, взглядом просканировав письмо на предмет проклятий.

Поттер тоже уставился на послание как баран на новые ворота. Я даже не мог сказать, пытается ли он разглядеть в нём проклятье или не может поверить, что кто-то снизошёл до написания письма ему — порицаемому и угнетаемому психу.

— Сейчас узнаю. — Наконец, отвис он, разворачивая конверт. — Хагрид приглашает меня на чай.

— У вас как раз сегодня нет тренировок по квиддичу. Так что можно будет после учёбы сходить к леснику. — Прикинул я расписание занятий.

— И чего ему нужно? — Недоумённо уставился на пергамент Поттер.

— Кто знает. Но ведь Хагрид — это один из двух человек, которые сделали тебе подарок на день рождения. И его подарком ты пользуешься каждый день.

— Да. Надо будет сходить. — Кивнул Гарри на мои аргументы. — Мне и самому надо было догадаться зайти к нему в гости.

— А чтобы лесник нас не съел, можно будет взять за компанию Гермиону. Если что, мы ею откупимся, и пока он будет уговаривать её залезть в котёл, быстро смотаемся за Снейпом.

— А зачем её уговаривать? — Не понял меня Поттер.

— Тебе что ли сказки в детстве не читали на ночь? А хотя… да, какие сказки у Дурслей? Они только сопромат на ночь могли бы рассказывать. В общем, есть у нас в Британии народная сказка о великанах. Они заманивают детей к себе домой, обманом заставляют их прыгнуть в котёл, а потом варят из них суп.

— А почему обманом? Они же великаны. У них силища о-го-го.

— Ну, это же сказка. В ней сокрыто тайное послание детишкам о том, что не стоит слушать чужих просьб, и надо головой думать, прежде чем соглашаться на всяческие подозрительные мероприятия вроде посещения дома голодного великана перед ужином.

— Это ты на Хагрида так намекаешь?

— Дошло, наконец. — Усмехнулся я.

— А почему ты тогда предлагаешь взять Гермиону, а не Драко?

— Ну ты сам подумай? У кого больше шансов задолбать лесника вопросами о марке котла и правильной силе огня под ним? А уж состав супа она лучше него знает и готова с пеной у рта доказывать преимущество морковки перед петрушкой. В общем, пока они сойдутся на правильной рецептуре, помощь и подоспеет. А Малфой только будет выдвигать аргументы о том, что он слишком знатный, и отец будет против. Надолго таких отмазок не хватит.

Поттер на этом замечании расхохотался, поглядывая на Малфоя, сидящего на другой стороне стола. Тот в ответ нахмурился, пытаясь понять, что именно мы про него обсуждаем.

После уроков, мы уговорили Гермиону сходить с нами к леснику, заманив её возможностью из первых уст узнать о жизни великанов, оборотней и единорогов.

— Здравствуй, Хагрид. — Поздоровался Гарри, когда дверь в избушку лесника открылась и на пороге появился тот собственной персоной.

— Здравствуйте, дети. Ну вы это… не стойте, проходите. Чаю будете?

— Конечно, Хагрид. Мы даже пирожные к чаю принесли. — Выложил Поттер мой аргумент, сберегаемый на чёрный день в чумодане в отделении с остановленным временем.

Мы расселись за высоким столом на высоких табуретках и принялись наблюдать за тем, как великан колдует у камина, зажигая огонь под закопчённым чайником.

— А котла нет. — Ни с того, ни с сего ляпнул Поттер.

— Да я его на чердак отнёс. Редко я им пользуюсь, да. — Ответил на это полувеликан. — Но если что, он всегда готов принять следующую жер… э-э-э… следующий суп, да.

Оговорка Хагрида заставила Гермиону и Гарри переглянуться, округлив глаза.

— Говорят, у вас в лесу живут единороги. — Решила отвлечь внимание лесника Гермиона.

— Живут, куда ж они денутся? Правда, вот недавно один захворал, да. Я ночью светящиеся следы крови видел. У единорогов кровь серебряная и светится, её ночью далеко видать. Наверно ногу подвернул или ещё чего. Надо бы проверить на днях. Надеюсь, он там не околеет раньше времени, да.

Детишки опять переглянулись, округлив глаза. Тем временем, чайник закипел, и Хагрид начал разливать кипяток по чашкам, куда до этого успел сыпануть заварки от души.

— Хагрид, ты не стесняйся, ешь пироженки. — Пододвинул я гостинцы поближе к хозяину дома. — Я их в той же кондитерской заказывал, что и торт на дне рождения Гарри.

— Торт, да… помню я этот торт. Вкусный был очень. Да. — С этими словами лесник подозрительно зыркнул на меня, но потом расслабился и попробовал угощение. — Да, отличные пирожные. У нас эльфы такие не делают. — Посокрушался он, запивая угощение кипящим чаем.

Гермиона попробовала повторить этот подвиг, но зашипела, обжёгшись на кипятке. Я незаметно наложил на свою кружку пару заклинаний, одно из которых охлаждало жидкость, а второе заставляло её бурлить и парить, изображая кипяток. После этого я с наслаждением отпил из кружки взвара на лесных травах, запивая сладкое пирожное. Поттер и Гермиона посмотрели на меня как на самоубийцу. А через несколько секунд этот взгляд сменился на заинтересованный взгляд зрителя, наблюдающего за хитрым фокусом.

— Вы пейте чай-то. А то остынет. — Поторопил детишек Хагрид.

Я сжалился и демонстративно взмахнул палочкой, остужая кипяток до нормальной для чая температуры. Детишки попробовали доставшийся им чифир и расплылись в улыбке.

Мой взгляд упал на стол, и я заметил выпуск Пророка. На фотографии гоблины обсуждали что-то на фоне сейфа номер 713. А заголовок статьи гласил: «Ограбление Гринготтса. Гоблины признались, что упустили злоумышленника».

— Гарри, смотри, банк ограбили.

— Что? Там же мои миллионы! — Тут же всполошился наследник рода Поттер. — Пишут, что кто-то смог пробраться в сейф, но ничего не пропало, потому что ранее в этот же день хозяин ячейки забрал её содержимое.

— Да, ужасное преступление. — Кивнул Хагрид, захомячивая пироженки одну за другой. — Хорошо хоть я успел забрать оттуда всё. — Сболтнул он, увлёкшись сладостями с проклятьем, которое имело действие аналогичное зелью правды, только слабее на порядок.

— Успел забрать? — Тут же вцепилась в свидетельские показания Гермиона.

— Ой! Только не говорите никому, что я проболтался. — Испугался лесник. — А то меня уволят. Меня сам Дамблдор попросил забрать одну вещь из сейфа. Ну я и забрал, да. Великий человек директор. Как знал, что кто-то собирается его грабануть, и послал своего самого надёжного человека. Меня, то есть. Да. Такое дело кому попало не поручишь. Если уж гоблинов ограбили, то обычному волшебнику точно бошку скрутили бы.

— А что там в сейфе было? — Поинтересовался Поттер, вроде как читая газету, но на самом деле внимательно наблюдая за лицом Хагрида.

— А это секрет, да. Про это знают только сам Дамблдор и Фламель. Ой! — Всё благодушие слетело с Хагрида, и тот испуганно прикрыл рот рукой.

— Ценная, должно быть вещица, что ради обладания ей кто-то решился ограбить гоблинов. — Перевёл я внимание на самый интересный для меня факт. — Это же первый раз, когда кому-то удалось ограбить Гринготтс?

— Да. Никогда такого не было, и вот опять. — Закивал Хагрид.

— Ценная вещь, говоришь? — Прошептал себе под нос Поттер, сворачивая газету.

Мы посидели в гостях ещё немного, доели гостинцы, допили чай и попрощались с лесником, пообещав при случае зайти к нему ещё раз.

— Там точно прячут то, что было в сейфе! — Выпалил Поттер, стоило нам отойти от домика.

— Где там? — Не сразу врубилась Гермиона.

— На третьем этаже. В люке под собакой.

— А-а-а! А ведь и правда. Тогда получается, что гоблинов нагрел Квиррелл. — Вскрыла она всю интригу. — Он сначала попытался ограбить банк, но не успел. А потом попробовал пробраться на третий этаж, но на него упала дверь.

На этом мы трое сдавленно захихикали.

— Не везёт бедняге. — Хохотнул я. — Думаю, собачка займёт его надолго. А нам пока стоит выяснить, что же именно хранится в подвале.

— Надо поискать в библиотеке упоминания о Фламеле. Кажется, я слышала это имя, но не могу вспомнить где. — Нахмурилась мисс всезнайка.

— Да, ищите. — Кивнул я. — А я через Снейпа пробью каналы сбыта для этой вещицы.

— А при чём тут Снейп? — Удивился Поттер.

— При том, что я через него уже заработал пятнадцать тысяч галеонов. — От озвученной суммы у школьников перехватило дыхание. — А он на мне заработал ещё больше. Драко урвал восемь тысяч.

— Один только я нищеброд. — Мрачно пробормотал Поттер.

— В общем, если узнаете, что там такое, я выясню, за сколько это можно продать или как ещё использовать для заработка.

— Я тут подумала… мы же хотим по сути ограбить директора. — Внезапно пошла на попятный Гермиона.

— И подставить Квиррелла, чтобы все подумали на него. — Согласно кивнул я. — Гермиона, ты в курсе, сколько стоят нормальные книги по магии? Не тот мусор, что нам дают читать в библиотеке, а действительно серьёзные книги?

— Сколько? — Желание справедливости в душе девочки вступило в безнадёжную борьбу с жаждой знаний.

— Самые дешёвые от двухсот галеонов. А что-то действительно ценное от пятисот и выше. И это только одна книга. А чтобы стать по-настоящему сильным и знающим волшебником, этих книг надо прочитать сотни. Вот и считай, во сколько это тебе обойдётся.

— Сто на пятьсот, итого пятьдесят тысяч галеонов. — Произвела нехитрые подсчёты Гермиона.

— Или двести пятьдесят тысяч фунтов стерлингов. Кстати, ты знала, что наш директор ограбил Гарри Поттера на девять тысяч галеонов?

— Что? Да не может быть! — Вытаращила глаза Гермиона.

— А гоблины в банке говорят, что может. И им я верю больше. Думаешь, откуда у Гарри такие уголовные наклонности? Это не жадность, а желание справедливости. Так он сможет хоть как-то компенсировать украденное. Это если ещё не оценивать моральный вред, который он получил, живя у Дурслей.

— Что за Дурсли?

— Семейка психопатов. Они меня чуть дважды не убили за два дня. Один раз избили до полусмерти в парке и ограбили, а второй раз уже в больнице попытались добить. Ужас, в общем. А Гарри с ними всё детство прожил, вместо того, чтобы жить с родственниками-волшебниками.

Поттер на этой моей истории только начал шмыгать носом.

— Это… но… — Не смогла найти слов Грейнджер.

— И если ты помнишь текст письма, которое к тебе пришло, то Дамблдор — председатель Визенгамота — высшего суда волшебников Британии. Так что если попытаться подать на него в суд, то судить он будет сам себя. Как думаешь, есть при этом шанс, что он признает себя виновным?

— Но как же так? — Беспомощно спросила Гермиона.

— А вот так. — Припечатал Поттер злым голосом. — Гермиона, это опасное дело. Если не уверена, то можешь просто забыть обо всём и жить жизнью обычной ученицы. А я не отступлю. Ещё неизвестно, кто там убил моих родителей. Может, их Дамблдор за компанию с Волдемортом прикопал. А потом сделал из меня героя. Не хочу даже обсуждать это.

— Гермиона, у тебя есть простой выбор. Или я сейчас стираю тебе память, и ты живёшь как ни в чём не бывало, или тебе нужно будет позаботиться о защите своего сознания от чтения мыслей. — Огорошил я девочку внезапным известием. — Дамблдор сильный легилимент. Он читает мысли учеников почти без напряжения. Стоит ему посмотреть тебе в глаза, и все наши планы станут доступны ему. После этого память тебе сотру уже не я, а он. Ну и ещё чего-нибудь может тебе внушить заодно. Например, что Уизли — отличный будущий муж.

От такого откровения Гермиону прямо передёрнуло от отвращения.

— А при чём тут Уизли? — Всполошилась она.

— Директор — любитель предателей крови. Заметь, Перси Уизли староста, хотя свои обязанности он исполняет на отъебись. Фред и Джордж Уизли были загонщиками в команде Гриффиндора. Билл Уизли тоже был старостой, когда учился. Чарли Уизли был капитаном команды по квиддичу. В общем, все Уизли так или иначе занимали в школе хлебные места. Последний Уизли — Рон — вообще чмо бесполезное, но я уверен, что и его назначат старостой, когда подрастёт. И возвращаясь к тебе. Ты не просто маглорожденная. Ты «чистая кровь». У тебя в предках не было волшебников до десятого колена. Если выдать тебя замуж за Уизли, то может получиться снять с них проклятье предателей крови. В смысле, что оно всё перейдёт на тебя, и твои дети от Рона уже будут нормальными волшебниками.

— Фу! Это отвратительно. — Скривилась Гермиона.

— Так что если заметишь у себя внезапное желание помочь Уизли или мысли о том, что он вообще-то приятный парень, то сразу беги ко мне. Наверняка, это будет какое-нибудь зелье или проклятье. Близнецы Уизли как раз зельями увлекались. В прошлом году многие из школьников пострадали от их шуточек. Поинтересуйся на досуге, что вытворяли эти двое. Старшекурсники всё помнят. И за это рыжих не только не исключили из школы, но и позволили играть в квиддич. А ведь за серьёзные нарушения порядка остальных выгоняют из команды только так. В общем, директор их покрывает. Это и ежу понятно.

Сердитый ёж согласно шмыгнул носом и взлохматил и так находящие в беспорядке волосы.

— И как мне защищаться от этой… легилименции? — Не нашла в себе силы избавиться от мрачных воспоминаний Гермиона.

— Я подумаю, что можно будет сделать. У нас нет возможности потратить пару лет на тренировку навыка защиты мыслей стандартным образом.

На этой радостной ноте мы добрели до входа в школу, и я снял заклинание безмолвия, которое окружало нас со всех сторон и гасило звуки речи. Мне же не надо, чтобы директор раньше времени узнал, что мы о нём думаем. В мозги Поттеру он так просто не залезет — у того фамильный защитный артефакт. А вот с Гермионой придётся поработать.

Не сговариваясь, мы все вместе почапали в библиотеку. Детишки воспылали желанием учиться. Ну, в смысле, Поттер воспылал. Правда, время для этого он выбрал неподходящее, так как через пятнадцать минут должен был начаться ужин. Или он на это и рассчитывал? Вот хитрая задница. В общем, мы зашли в библиотеку, просмотрели каталог книг на предмет интересующих нас тем и пошли предаваться чревоугодию.

Во время ужина я следил, чтобы Дамблдор не пролез в мозги Гермионы и не выведал все её детские тайны. Но тот лишь добродушно сверкал очками и улыбался в бороду. А после ужина, когда девочка вернулась в библиотеку, я на время отдал ей свой амулет защиты разума и договорился, что в воскресенье мы займёмся тренировками.

Поттера я под это дело тоже подписал. Тот попытался было отнекиваться, но Гермиона схватила его за шкирняк и чуть ли не силой выбила обещание тренироваться вместе с ней. Я наблюдал за этой сценой с чувством глубокого удовлетворения. Вот, теперь я вижу, как можно заставить Поттера тренироваться. Буду натравливать на него Мисс Заучку. А то самому мне лень его шпынять и третировать.

Идея с защитой сознания Гермионы, да и Поттера повисла в воздухе. Перебрав волшебные способы защиты, я плюнул на это дело, так как все они не только защищали сознание, но и подспудно признавали власть заклинания Легилименции над жертвой, тем самым только усугубляя проблему. Так что оставался только один способ — магия. В смысле, тренировки разума, позволяющие не только защититься от агрессора, но и навалять ему по сусалам.

Правда, доступны эти тренировки были только магам. В смысле, начинающим магам, для чего нужно было принадлежать к касте брахманов. И Гермиона под необходимые требования вполне подходила. Да, она любила командовать, что говорило о не до конца изжитом наследии касты кшатриев. Но и знания она тоже любила, хотя пока что не умела ими пользоваться. В общем, это был твёрдый начальный уровень четвёртой касты. Самое то, чтобы взяться за дрессировку и сделать из неё хоть и плохонького, но всё-таки мага. Да и её происхождение говорит о том, что Система обратила на неё внимание и сделала волшебницей. А это уже знак!

В воскресенье с самого утра стояла на удивление хорошая для Британии погода. Ветер утих, облака рассеялись, и сентябрьское солнце пыталось согреть продрогших школьников, вылезших на прогулку. Наша троица пробралась поближе к лесу и устроилась на лужайке, с которой открывался отличный вид на хижину Хагрида и его огород с тыквами. Последние уже достигали пары метров в диаметре и к Хэллоуину обещали превратиться вообще в невероятных монстров.

Вот такие пикники в преддверии октября рисковали устраивать лишь единицы из школьников. Всё-таки температура воздуха в плюс десять даже под «палящим солнцем» — это немного перебор для расслабленного отдыха. Но Поттер уже вполне уверенно владел заклинаниями, позволяющими оградить себя от суровой реальности и организовать небольшой клочок тропического рая. Так что устроились мы, можно сказать, с комфортом. И только ледяной тыквенный сок в кружках возвращал нас к реальности унылой Шотландии.

— Итак, я собрал вас здесь, чтобы сообщить пренеприятнейшее известие. Сейчас вы будете обучаться защите разума.

— Я так и знал, что это не пикник, а какая-то подстава. — Заныл Поттер, за что тут же получил вдохновляющий подзатыльник от Гермионы.

— Начнём с теории. Легилименция — это заклинание, позволяющее проникнуть в мысли другого человека. Не буду углубляться в технические подробности, но существует два общеизвестных способа сопротивления этой атаке. Первый — это блокировать само заклинание, не давая ему заработать в полную силу. Второй — это попытаться скрыть важные воспоминания, подкидывая противнику что-то простое и обыденное, не представляющее для него интереса. Волшебники из вас пока что так себе, поэтому мы разберём второй способ защиты, и я объясню вам, как из этого второго способа получается куда более интересный третий.

Гермиона уже вовсю строчила в тетрадке, конспектируя мою лекцию, а Поттер пытался не уснуть, слушая всю эту заумь и ожидая, когда же мы перейдём к практическим занятиям.

— Обычно, волшебники подкидывают свои обыденные воспоминания с целью отвлечь противника, запутать его или обмануть. Но, согласитесь, всё это детский сад, потому что способный сконцентрироваться человек будет настойчиво потрошить вас, пытаясь получить нужные сведения, а вы в ответ будете лишь вяло отпихивать его от самого сокровенного.

— То есть ты предлагаешь не защищаться, а атаковать? — Тут же поняла мои аргументы Гермиона.

— Именно. Но тут есть проблема. Волшебники используют для атаки всё то же заклинание Легилименции. И максимум, чем это может угрожать врагу, что это он поделится с вами своими воспоминаниями. Согласитесь, не самая большая угроза. Куда более эффективным было бы нанесение прямого вреда его сознанию, чтобы в будущем он не пытался вламываться к вам в мозг, а вёл тихую жизнь растения где-нибудь в психушке.

— И что для этого нужно сделать? — Вяло поинтересовался Поттер, наконец-то, услышав хоть что-то привлекательное для его примитивного сознания.

— Дело в том, что большинство людей, и волшебники тут не исключение, не придают достаточного внимания угрозе проникновения чужих мыслей в их сознание. Что в этом может быть опасного, если вы прочитаете чьи-то мысли или воспоминания? Но дело в том, что мысли — это не только некоторые образы, это ещё и настройка на способ мышления конкретного сознания, эти мысли «подумавшего». Из-за этого, к примеру, довольно трудно прочитать мысли животного. Чтобы понять его мысли, вы сами должны будете стать животным. А однажды став животным, можно и не суметь вспомнить, что значит быть человеком.

— То есть ты предлагаешь нам стать животными? — Нахмурилась Гермиона.

— Я читал в книге об анимагии. Это когда волшебник превращается в животное. Макгонагал может превращаться в кошку. — Блеснул своей эрудицией Гарри.

— Нет, деградация до животного уровня может доставить проблемы, но понять более примитивное сознание не так уж сложно. Это лишь дело практики. — Продолжил я лекцию. — Я же предлагаю вам освоить преобразование себя в духа стихии. Духи живут в мире, который принципиально отличается от мира людей. Попав в воспоминания такого существа, обычный волшебник не сможет понять, что вообще вокруг происходит. Но и это не самое страшное. Дело в том, что, восприняв эти мысли, он как бы сам частично станет духом, и на него начнут действовать законы мира духов. Не имея опыта пребывания в этом мире, человек с большой вероятностью сам нанесёт себе ментальные увечья или не сумеет защититься от очевидной опасности. К примеру, человек может увидеть едущий в его сторону автомобиль и отойти в сторону. Если же вы не знаете, что значит быть человеком, то есть большая вероятность попасть под машину, свернуть себе шею на лестнице или банально забыть, как дышать.

Поттера последнее моё предположение рассмешило. А вот Гермиона нахмурилась, пытаясь понять смысл моих слов.

— Но если мы сами попадём в этот мир духов, то тоже подвергнем себя опасности.

— Конечно. Поэтому и нужны тренировки. Вы постепенно будете учиться становиться духами выбранной стихии. Существует как бы градация этого процесса трансформации. Чем глубже вы погружаетесь в стихию, тем более странным и опасным становится окружающий мир. Первые уровни без проблем сможет пережить даже обычный человек. Но есть определённая граница, за которой скрывается уже действительно опасный мир духов. И если закинуть за эту границу ничего не подозревающего волшебника, пытающегося прочитать ваши мысли, то вы сможете там выжить, а он нет.

— Но что если этот волшебник сам будет обладать способностью находиться в мире духов? — Опять попыталась найти брешь в моих размышлениях Гермиона.

— Ну, во-первых, вероятность этого приближается к нулю. То, чему я собираюсь вас обучить, это не волшебство, а магия — искусство куда более могущественное и опасное. Об этом вы не прочитаете ни в одной книге. И шансы на то, что пытающийся прочитать ваши мысли волшебник заодно окажется магом, минимальны. Если же настоящий маг попытается прочитать ваши мысли, то никакое сопротивление с вашей стороны не поможет.

— А сам ты откуда знаешь про эти… миры духов? — Обиженно воззрился на меня Поттер.

— А это… секрет. — Ухмыльнулся я. — Но как ты можешь сам вспомнить, я мог использовать магию ещё до того, как меня «нашли» волшебники. И то, чему я тебя научил, это тоже техника недоступная волшебникам.

— Что за техника? — Всполошилась Гермиона, у которой от одной мысли о какой-то «тайной магии» затряслись руки от «жадности знаний». Именно жадности, а не жажды, потому что знания она могла копить, а вот с применением пока были проблемы.

В ответ на вопрос своей боевой подруги Поттер лениво взмахнул рукой, и его кружка с соком взмыла в воздух.

— Это же просто заклинание левитации. — Расстроенно пожаловалась девочка.

— Нет. Это куда круче, чем просто невербальное беспалочковое волшебство. Хотя даже его не всякий взрослый волшебник сумеет показать. С помощью этой способности можно не только передвигать предметы, но и ощущать их местоположение, химический состав, видеть историю этих вещей, наложенные на них зачарования и так далее. И всё это ограничено не формулами заклинаний, а лишь уровнем развития твоего сознания и тренировками.

— А я так тоже смогу? — Загорелась энтузиазмом Гермиона.

— Сможешь. Но сейчас нам нужно сконцентрироваться на защите разума.

— Да, точно. — Успокоилась она, но во взгляде заучки было видно скрытое торжество.

Это она пока ещё не знает, сколько нужно тренироваться, чтобы этого достичь. Хотя с другой стороны, волшебникам проще, потому что у них развитие астральных оболочек идёт гораздо быстрее благодаря стихийному волшебству. Всё-таки Система создала в этом мире натуральный чит, позволив людям становиться магами почти без усилий. Но волшебники просрали всё, что только можно, деградировав до уровня маглов с волшебными палками.

— Итак, начнём мы с выбора стихии. Всего существует четыре стихии: огонь, земля, вода, воздух. Из них я могу на высоком уровне научить вас взаимодействию с воздухом, на среднем с огнём и водой, и совсем никак с землёй. Поэтому, землю мы отбрасываем сразу, да и нет у вас склонности к ней. Хотя мы говорим о том, чтобы выбрать стихию, на самом деле, особого выбора у вас нет. Помните, как вам Оливандер заливал, что это палочка выбирает волшебника?

Поттер и Грейнджер согласно кивнули.

— Тут почти то же самое. Склонность к одной из стихий — это внутреннее качество сознания человека. Его способ восприятия мира и поиска решения встающих перед ним задач. Изменить свою стихию почти невозможно. Склонность к воздуху проявляется как стремление разрушить сковывающие мага ограничения, при этом обойдясь минимумом усилий. Также, маги воздуха работают с прогнозированием различных вариантов будущего и изменением этого будущего за счёт воздействия «из настоящего». Маги огня обладают довольно примитивным мышлением и предпочитают решать все проблемы «в лоб», банально «пересиливая обстоятельства». Планирование будущего — это не про них, так как действовать они предпочитают «здесь и сейчас». Маги воды работают с течением времени и такой вещью, как инерция событий. Они планируют события будущего, долго к ним готовятся, а когда наступает нужное время, сила их магии накатывает подобно цунами, снося все препятствия. Ну и стихия земли позволяет подчинять окружающий мир определённым законам и ограничениям, которые маг земли придумывает сам. Если вам нужно придумать нечто такое, чего раньше вообще никогда нигде не было, то вам нужен маг земли. А теперь, подумайте, и скажите, какая из стихий вам нравится больше. Можете задавать вопросы.

— Мне нравится огонь. — Тут же определился Поттер. Ну, другого я от него и не ожидал.

— То есть воздух и вода оба работают с будущим? — Нахмурилась Гермиона просматривая свои записи.

— Да. Но подход к будущему у них разный. Для мага воздуха будущее подобно многовариантному миражу, в котором может твориться всякая дичь. А маг воды видит будущее как один-единственный вариант, именуемый судьбой. Когда говорят, что от судьбы не убежишь, имеют в виду силу стихии воды. А вот воздух позволяет убежать от любой судьбы, но при этом придётся заплатить изменением не только каких-то конкретных событий, а вообще всего и вся.

— А можешь ещё раз в двух словах описать качества магов стихий?

— В двух словах? — Ухмыльнулся я. — Запросто. Маги огня — это тупые превозмогаторы. Воздуха — ленивые манипуляторы. Воды — ретроградные фаталисты. Земли — занудные поработители.

— Даже не знаю, что выбрать. — Расстроилась Гермиона. — С таким описанием они все выглядят какими-то психами.

— Можешь пойти от обратного. Выбери стихию, которая не нравится тебе больше всего, и твоя будет противоположной.

— Тупые превозмогаторы? — Спросила сама себя Гермиона и покосилась на скучающего Гарри. — Нет… Но я ведь не ленивая! — Возмутилась она.

— Под ленью тут понимается стремление получить результат, прикладывая минимально необходимые усилия. — Пояснил я.

— Да ты занудный поработитель. — Вмешался в муки выбора Поттер. — Вечно меня учиться заставляешь.

Гермиона от такого наезда ажно задохнулась от охватившего её гнева.

— Что? Да я ради тебя стараюсь же! Если не придавать тебе ускоряющих пинков, ты вообще скатишься до уровня Рона Уизли.

Поттер в ответ на такое откровение обиженно надулся и отвернулся от нас, повторяя излюбленную манеру поведения своего питомца. Мистер Лапка так же реагирует, когда его в чём-то обвиняют. И неважно, правдивы обвинения или нет.

— Так, всё! Я определилась. Я буду магом воздуха. — Пришла к довольно очевидному для меня выводу Гермиона.

— Отлично! — Потёр я руки. — А теперь можно перейти к практическим занятиям.

Практика заключалась в том, что я «хватал жертву за шкирку» и сдвигал её сознание в сторону нужной стихии. Проще всего мне было с Гермионой, потому что я сам был магом воздуха, а потому отлично представлял себе, что и как нужно делать. А вот с Гарри пришлось повозиться. По сути, я мог только дать ему ускоряющего пендаля и надеяться, что инерция занесёт его в нужном направлении. Из-за этого его тренировка больше напоминала метод научного тыка. Но с другой стороны, он сам учился ориентироваться в своей стихии, на практике получая тот опыт, которого я не мог ему дать с помощью телепатии.

К обеду я «допинал» подопытных до нужного состояния.

— Запомните эти ощущения. Сейчас вы находитесь в состоянии четвёрки стихии. Каждая стихия имеет пятнадцать ступеней глубины погружения. Ноль — это центр креста стихий. Место, где магия почти не работает. Это та самая «серая обыденность», которая окружает нас большую часть времени. Единица стихии — это граница нормальности для обычного человека. С двойки уже начинается магия, то есть нечто недостижимое для простых смертных. Вы сейчас находитесь на четвёрке. А пятёрка — это первые врата, которые отделяют пусть и странную, но физическую реальность от потусторонней реальности мира духов. Открытием этих врат мы займёмся позднее, а перед вами сейчас стоит задача банально не сдохнуть и не сойти с ума.

— Ой! Я… кажется, я уже схожу с ума. — Выдала паническое откровение Гермиона.

— Ну, это нормально. Важно не сойти с него слишком далеко. Ты главное на людей не бросайся с намерением покусать, а остальное фигня.

— Что-то мне холодно. — Поёжился Гарри, поднимаясь с покрывала, где мы сидели всё утро. — Как там было заклинание обогрева…? — Поттер чего-то колданул, и его окружило ревущее пламя. — Во, ништяк!

Мне на такое оставалось только сделать фейспалм и окатить его ледяной водой.

— Ну что ты делаешь? — Обиженно посмотрел на меня «горячий парень».

— Это контрастный душ. — Уверил я его, высушивая одежду и накладывая заклинание обогрева самостоятельно. — Тебе нужно учиться контролировать не только тепло, но и холод. А иначе, каким ты будешь магом огня?

— А разве холод — это магия огня? — Поразился Поттер до глубины души.

— Конечно. Стихия огня управляет количеством энергии. То есть ты можешь как увеличить её количество, так и уменьшить. А можешь ещё держать количество энергии на одном уровне. Так что, если ты хочешь согреться, не нужно пытаться испепелить себя и всех окружающих. Нужно понять, какой уровень энергии является для тебя комфортным, а потом удерживать именно его, не давая отклоняться вверх или вниз.

— Ясно. — Поттер скорчил умную физиономию и покрылся корочкой льда.

— Не спи, замёрзнешь. — Толкнул я его в плечо. — Пошли уже на обед.

— Точно! Жрать хочу.

Сосредоточившись на привычной реальности, Гарри тут же выпал из магического состояния и все спецэффекты вокруг него рассеялись.

— Что-то, я-а-а-а… а где мы вообще? — Огорошила меня вопросом Гермиона. Она с удивлением оглядывалась по сторонам, будто увидела трёхмерную реальность в первый раз. При этом она покачивалась из стороны в сторону, напрочь игнорируя законы физики в части определения центра массы тела.

— Мы тута. — Схватил я её за шкирку, приводя в вертикальное положение. — Здеся в смысле. И нам надоть туды. — Указал я направление движения.

— Поня-а-а-атно-о-о-о… — Протянула Гермиона, после чего телепортировалась на десяток метров вперёд. Но я мысленно дёрнул её назад, и она таким же непонятным образом телепортировалась обратно.

— Ножками идём, ножками.

И мы побрели к замку, попутно возвращаясь к бренной реальности. Я честно сказать, не предполагал, что настолько простое упражнение приведёт к таким невероятным последствиям. Тут явно было замешано волшебство. Я чувствовал, что два начинающих мага тратят магическую энергию бешеными темпами. Они так скоро магическое истощение заработают. Но чем ближе мы подходили ко входу в школу, тем в более привычное состояние возвращались мои ученики. А под конец я и вовсе заблокировал им возможность стихийного сдвига, чтобы они не провалились не пойми куда, потеряв контроль.

Во время обеда парочка начинающих магов сидела как пришибленная, с удивлением оглядываясь по сторонам. Но в конце концов благотворное влияние полного желудка сморило их, и они начали зевать, хрустя челюстью.

— А теперь пора спать. — Обнял я их за плечи и повёл в гостиную.

— Спать? Разве сейчас вечер? — Удивилась Гермиона.

— Сейчас полдень. Самое время для послеобеденного сна. Вы слишком долго напрягались, так что сейчас самое время отдохнуть.

— Точно! — Согласился с моими аргументами Поттер.

— А как же написание эссе-э-э-э-а-а-ы-ы-э-э? — Зевнула заучка.

— Учёба не волк, в лес не убежит. — Отмахнулся я.

Гермиона посмотрела на меня с подозрением, но спорить не стала. Убедившись, что мои подопечные легли спать, я и сам завалился на кровать, затемняя свет солнца, льющийся из окна. Надо вздремнуть. А то меня эта тренировка тоже вымотала.