Железная стена. Израиль и арабский мир

@importknig

Перевод этой книги подготовлен сообществом "Книжный импорт".

Каждые несколько дней в нём выходят любительские переводы новых зарубежных книг в жанре non-fiction, которые скорее всего никогда не будут официально изданы в России.

Все переводы распространяются бесплатно и в ознакомительных целях среди подписчиков сообщества.

Подпишитесь на нас в Telegram: https://t.me/importknig

Ави Шлаим

«Железная стена. Израиль и арабский мир»

Оглавление

ПРЕДИСЛОВИЕ

ПРОЛОГ. СИОНИСТСКИЕ УСТОИ

Глава 1. Возникновение Израиля (1947-1949)

Глава 2. Консолидация (1949-1953)

Глава 3. Попытки размещения (1953-1955)

Глава 4. Дорога на Суэц (1955-1957)

Глава 5. Альянс периферии (1957-1963)

Глава 6. Бедный маленький Самсон (1963 – 1969)

Глава 7. Иммобилизм (1969-1974)

Глава 8. Disengagement (1974-1977)

Глава 9. Мир с Египтом (1977-1981)

Глава 10. Ливанская трясина (1981-1984)

Глава 11. Политический паралич (1984-1988)

Глава 12. Stonewalling (1988-1992)

Глава 13. Прорыв (1992-1995)

Глава 14. Задание (1995-1996)

Глава 15. Назад к железной стене (1996-1999)

Глава 16. Тупиковая ситуация в отношениях с Сирией (1999-2000)

Глава 17. Мир в клочья (2000-2001)

Глава 18. Война Шарон с террором (2001-2003)

Глава 19. Дорожная карта в никуда (2003-2006)

ЭПИЛОГ

Хотя по профессии я ученый и, как таковой, придерживаюсь высоких стандартов объективности, я не могу претендовать на то, чтобы писать об арабо-израильском конфликте с клинической отстраненностью. Причина этого заключается в том, что я так или иначе вовлечен в этот конфликт всю свою жизнь. Поэтому нелишним будет сказать несколько слов о моей биографии. Я родился в Багдаде в иракско-еврейской семье в 1945 году. В 1950 г., после первой арабо-израильской войны, мы стали частью большого потока евреев из Ирака в Израиль. Мы не были беженцами, с нами не обращались, и нас, конечно, не вытесняли, но в реальном смысле мы были жертвами арабо-израильского конфликта. Моя семья жила в Ираке, вероятно, со времен вавилонского изгнания два с половиной тысячелетия назад. Мы были арабскими евреями, дома говорили по-арабски и всегда жили в согласии с нашими соседями-мусульманами. Мои родители были мало знакомы с сионистским движением и не симпатизировали ему. В результате обстоятельств, совершенно от них не зависящих, мы были внезапно вырваны и перевезены в новорожденное государство Израиль. Мой отец так и не смог оправиться от испытания изгнанием из родной страны. В Ираке он был богатым торговцем с высоким социальным статусом, а в Израиле - сломленным человеком. Он с глубоким вздохом говорил: "Евреи две тысячи лет молились о создании собственного государства, и напрасно, неужели это должно было произойти при моей жизни?!" Эта книга посвящена его памяти.

Я вырос в Израиле, прошел национальную службу в Армии обороны Израиля в середине 1960-х годов, но все свое университетское образование получил в Великобритании, сначала по истории в Кембридже, а затем по международным отношениям в Лондонской школе экономики. Последние сорок четыре года я работал преподавателем в британском университете, сначала в Рединге, а затем в Оксфорде. В Оксфорде я был профессором международных отношений, стипендиатом колледжа Святого Антония и сотрудником его Ближневосточного центра с 1987 года и до выхода на пенсию в 2011 году.

В начале своей научной карьеры я принял сознательное решение не касаться арабо-израильского конфликта: он был слишком близок к разгадке. Двумя моими основными исследовательскими интересами и первыми публикациями были политическая интеграция в Западной Европе и холодная война. Докторская диссертация, ставшая моей первой книгой, была посвящена Соединенным Штатам и блокаде Берлина в 1948-49 годах и представляла собой исследование принятия кризисных решений. Постепенно, однако, мои интересы переместились на Ближний Восток. Начнем с того, что у меня были достаточно традиционные взгляды на справедливость израильского дела, на истоки и причины арабо-израильского конфликта. В целом я принимал традиционную сионистскую версию событий, которую мне преподавали в школе. Однако в результате исследований и наблюдений за реальным поведением Израиля у меня постепенно начала формироваться более критическая точка зрения. Я по-прежнему признаю легитимность государства Израиль в границах, существовавших до 1967 года. Что я отвергаю, причем отвергаю полностью и бескомпромиссно, так это сионистский колониальный проект за пределами границ 1967 года. Особенно тяжело было видеть, как ЦАХАЛ, который в мое время был верен своему названию и в котором я служил преданно и гордо, превратился в полицейские силы жестокой колониальной державы.

Сионистские и просионистские историки склонны представлять Израиль как миролюбивое государство, вступающее в войну только тогда, когда нет другого выхода. Согласно этой школе мысли, основной причиной арабо-израильского конфликта с 1948 г. было неприятие арабами легитимности Израиля и неуступчивость арабской дипломатии. Однако в конце 1980-х годов эта стандартная сионистская версия конфликта стала подвергаться критическому анализу со стороны группы "новых" или ревизионистских израильских историков. Термин "новая историография" был введен Бенни Моррисом в статье, впервые появившейся в 1988 г. в либеральном американо-еврейском журнале "Тиккун" и впоследствии перепечатанной в различных изданиях. Статья называлась "Новая историография: Израиль и его прошлое". Прилагательное "новая" было, пожалуй, слишком драматичным и более чем самодовольным. Кроме того, оно вводило в заблуждение, поскольку подразумевало разработку новой методологии изучения истории. На самом деле новые историки использовали традиционный исторический метод; новым или, по крайней мере, частично новым был материал, который они находили в архивах и излагали в своих книгах и статьях. "Новая история" - это не методологическая инновация, а собственно история, основанная на архивных исследованиях, первоисточниках и официальных документах. Но термин "новая история" получил широкое распространение в дискуссиях о прошлом Израиля, и я тоже стал использовать его за неимением лучшей альтернативы.

Основным фактором, объясняющим появление новой истории, стало обнародование официальных документов правительством Израиля в соответствии с правилом тридцати лет. Это правило регламентирует пересмотр и рассекречивание официальных документов. Израиль скопировал это правило у Великобритании и применяет его с похвальным либерализмом. В предисловии к первому изданию я уже отмечал, что в значительной степени заслуга Израиля состоит в том, что он разрешает доступ к своим внутренним документам и тем самым делает возможной критическую научную работу в области его внешней политики. Доступ к официальным документам позволяет с определенной долей уверенности или, по крайней мере, с опорой на неопровержимые доказательства писать о представлениях, мышлении, намерениях, целях, стратегии и тактике израильских внешнеполитических деятелей. Другим фактором стало изменение климата общественного мнения в Израиле после Ливанской войны 1982 года. Для многих израильтян, особенно либерально настроенных, непродуманное и неудачное вторжение Ликуда в Ливан в 1982 году стало переломным моментом. До этого момента сионистские лидеры старательно культивировали образ миролюбивых людей, которые встают на борьбу только тогда, когда их вынуждают к войне. До этого момента понятие "ein breira" - "нет альтернативы" - занимало центральное место в объяснении причин вступления Израиля в войну и служило средством легитимации его участия в военных действиях. Но пока шли ожесточенные дебаты между сторонниками и противниками Ливанской войны, премьер-министр Менахем Бегин выступил в Национальном колледже обороны с лекцией о войнах по выбору и войнах без выбора. Он утверждал, что Ливанская война, как и Синайская война 1956 г. и война в июне 1967 г., была войной по выбору, направленной на достижение политических целей. После этого беспрецедентного в истории сионистского движения признания национальный консенсус вокруг понятия "эйн брейр" начал рушиться, создавая политическое пространство для критического пересмотра ранней истории страны.

Первая и наиболее полная атака на официальную версию того, что израильтяне называют Войной за независимость, была опубликована Симхой Флапаном в книге "Рождение Израиля: Мифы и реальность". Флапан был не академиком, а директором отдела по арабским делам "Мапам" - левой партии, выступающей за мир между Израилем и палестинцами. Его книга написана с большой добросовестностью и проницательностью, но это скорее работа политического активиста, чем беспристрастного летописца. Флапан не пытался скрыть свою политическую программу. Его самопровозглашенной целью было написать "книгу, которая подорвала бы пропагандистские структуры, так долго препятствовавшие росту сил мира в моей стране".

В первоначальную группу новых историков входили Илан Паппе, Бенни Моррис и я. Все трое из нас защищали кандидатские диссертации в британских университетах. Следовательно, мы были знакомы с традиционными канонами исторической науки, принятыми на Западе. По стечению обстоятельств все мы трое также были связаны с Ближневосточным центром колледжа Святого Антония в Оксфорде: Паппе - как докторант, Моррис - как старший член-корреспондент, а я - как стипендиат. Как и Флапан, мы все опубликовали книги в 1988 году, к сороковой годовщине создания государства Израиль. В наших книгах рассматривались различные аспекты войны 1948 г., но все мы в значительной степени опирались на недавно рассекреченные официальные израильские документы, и все мы изображали палестинцев как настоящих жертв войны за Палестину.

Илан Паппе в книге "Британия и арабо-израильский конфликт, 1947-51" утверждал, что реальной целью Великобритании на закате британского мандата над Палестиной было не столько предотвратить рождение еврейского государства, сколько предотвратить рождение палестинского государства. Бенни Моррис в книге "Рождение проблемы палестинских беженцев, 1947-1949 гг." показал, что палестинцы в большинстве своем не покинули Палестину по собственной воле, а были вытеснены оттуда. Моя собственная книга называлась "Сговор через Иордан: король Абдалла, сионистское движение и раздел Палестины". Я утверждал, что арабы не были едины в своем стремлении задушить еврейское государство в момент его рождения и что один из них - правитель Трансиордании - имел негласное соглашение с сионистским руководством о разделе Палестины между собой за счет палестинцев. Я также утверждал, что политический тупик сохранялся в течение трех десятилетий после того, как умолкли пушки, и был вызван скорее неуступчивостью Израиля, чем арабов. В книге "Железная стена: Израиль и арабский мир" я расширил ревизионистскую критику израильской внешней политики с 1948 по 1998 год.

Новая история оказала значительное влияние на разных уровнях. Прежде всего, она повлияла на методику преподавания истории в израильских школах. Учебники истории для средней школы были переписаны с учетом некоторых выводов новых историков. Не то чтобы стандартная сионистская версия рождения Израиля была отброшена и заменена пересмотренным изданием, скорее, новые учебники познакомили учащихся с различными и противоречивыми интерпретациями ранней истории Израиля, создав пространство для дискуссий и дебатов.

Более того, новая история помогла израильской общественности лучше понять, как арабы относятся к ним и как они воспринимают конфликт между ними. Для арабов новая история представляла собой более честную историю, более подлинную историю, историю, соответствующую их собственному опыту, а не обычную пропаганду победителей. Наконец, новая история помогла создать по обе стороны израильско-палестинского раскола климат, в котором мирный процесс мог бы продвигаться вперед. Палестинские переговорщики в Кэмп-Дэвиде в июле 2000 г. и в Табе в январе 2001 г. ссылались на работы новых историков, особенно Бенни Морриса, пытаясь определить долю ответственности Израиля за судьбу беженцев 1948 года. Одним словом, это была история, которая изменила ситуацию.

Однако за последние пятнадцать лет различные события на политической арене заставили израильскую общественность с большим подозрением относиться к новым интерпретациям прошлого и с большей восприимчивостью к старым. Срыв мирного процесса в Осло и начало интифады Аль-Акса в сентябре 2000 г. привели к тому, что в общественном мнении произошел откат от новой истории в сторону старой, нереконструированной сионистской истории.

Ариэль Шарон был избран премьер-министром в феврале 2001 г. и приступил к формированию правительства во главе с Ликудом. За полгода до выборов на вопрос о том, какие изменения, по его мнению, необходимы в системе образования, Шарон ответил: "Я бы хотел, чтобы они изучали историю народа Израиля и земли Израиля... Детей нужно учить еврейско-сионистским ценностям, а "новых историков" учить нельзя". В основе этого ответа лежало широко распространенное среди консерваторов страны мнение, что новые историки подрывают патриотические ценности и веру молодежи в справедливость своего дела. Цель Шарона заключалась в том, чтобы свести на нет влияние новых историков и восстановить традиционные ценности в системе образования.

Приход к власти Ликуда в 2001 г. привел к регрессу фундаменталистских позиций в отношении палестинцев и утверждению узкого, националистического взгляда на историю Израиля. Лимор Ливнат, министр образования Шарона, начала тотальное наступление на новую историю, постсионизм и все другие проявления того, что она считала пораженчеством и умиротворением, которые проложили путь к соглашениям в Осло. В газете Jerusalem Post 26 января 2001 г. она опубликовала статью, а точнее, предвыборный манифест, под названием "Назад к железной стене". Ливнат обвинила левых во лжи общественности о процессе Осло, который был "тайно и незаконно инициирован Йосси Бейлиным в 1992 году". Однако она не смогла объяснить, почему дипломатический процесс, инициированный заместителем министра иностранных дел в демократически избранном правительстве, является незаконным. Центральной темой статьи стал контраст между пацифизмом левых и реализмом правых. Идеология, лежащая в основе Осло, пишет она, прямо противоположна стратегии "железной стены", которой руководствовались израильские лидеры с момента создания государства. Далее Ливнат предостерегла от "ложной уверенности в том, что проповеди пацифизма и отказа от некоторых национальных претензий сионизма будет достаточно для прекращения арабо-израильского конфликта". Еще более решительно доктрина перманентного конфликта заявлена в ее заключении: "Израилю пора восстановить "железную стену", которая еще раз убедит арабов в том, что ни военные угрозы, ни терроризм не ослабят решимости Израиля защищать права и свободу еврейского народа".

Изложение Ливнат стратегии "железной стены" настолько грубо и упрощенно, что поневоле возникает вопрос, читала ли она вообще труды Зеэва Жаботинского. Если бы она ознакомилась с его работами, то, возможно, поняла бы, что он был не сторонником доктрины перманентного конфликта между сионистами и палестинцами, а сторонником переговоров с позиции силы для прекращения конфликта. Как и другие видные члены ее партии, Ливнат была склонна рассматривать железную стену как самоцель, а не как средство достижения цели - сдерживания и, в конечном счете, урегулирования путем переговоров, обеспечивающего создание еврейского государства в Палестине.

Одним из первых шагов Ливнат на посту министра образования было распоряжение переписать учебники по истории для средних школ, устранив все следы влияния новых историков. Помимо этих официально спровоцированных нападок, два события способствовали ослаблению авторитета и привлекательности новой истории. Одним из них стало "дело Тедди Каца", а другим - радикальный пересмотр Бенни Моррисом своих взглядов на израильско-палестинский конфликт. В 1998 г. Тедди Кац представил в Хайфский университет магистерскую диссертацию, посвященную резне, устроенной бригадой "Александрони" в конце мая 1948 г. в арабской деревне Тантура, расположенной в тридцати километрах к югу от Хайфы. Выводы Каца о том, что более двухсот жителей Тантуры были расстреляны после того, как деревня сдалась, были опубликованы в израильской прессе в январе 2000 года. Это вызвало бурную реакцию, завершившуюся иском ветеранов бригады "Александрони" к Кацу о клевете. Судебное разбирательство закончилось следующим заявлением, подписанным Тедди Кацем: "После проверки и перепроверки доказательств мне стало ясно, что нет никаких оснований для утверждения, что бригада "Александрони" или любое другое боевое подразделение еврейских войск совершало убийства людей в Тантуре после сдачи деревни". Позже Кац отказался от своего заявления, но суд не принял опровержение и вынес решение против него. Судебное разбирательство побудило Хайфский университет провести внутреннее расследование силами комиссии научных экспертов. В ходе расследования были выявлены серьезные профессиональные недостатки в диссертации, особенно при расшифровке записей интервью, в результате чего Кац был лишен степени магистра.

В ходе полемики ряд ученых встали на защиту Тедди Каца, в частности Илан Паппе с факультета политологии Хайфского университета. Паппе не был научным руководителем Тедди Каца, но оказал на него большое влияние и вдохновил его. По мнению Паппе, это дело проливает свет на то, до какой степени готовы дойти основные сионисты, чтобы препятствовать исследованиям, которые выдвигают на первый план такие аспекты войны 1948 года, как "этнические чистки".

Полемика вокруг этого дела была ожесточенной и откровенно политической. Критики ставили под сомнение авторитет не только Каца, но и, как следствие, всего корпуса новой истории. Приписывание вины по ассоциации - недобросовестная академическая практика. Предполагаемые недостатки одной магистерской диссертации вряд ли оправдывают огульные нападки на целую группу историков, но когда вокруг разбрасывают много грязи, часть ее, как правило, прилипает.

Новая историография потерпела очередное поражение, когда человек, придумавший эту фразу, изменил свою политическую позицию, переметнувшись с левого на правый фланг политического спектра после начала второй интифады. На ранних этапах так называемой "интифады Аль-Акса", и особенно в результате сопровождавшего ее насилия, взгляды Морриса на арабо-израильский конфликт и его главных героев радикально изменились. Всю вину за крах мирного процесса в Осло и возвращение к насилию он стал возлагать на Палестинскую автономию. В газете Guardian 21 февраля 2002 г. он предпринял яростную атаку на "заядлого лжеца" Ясира Арафата и объяснил, почему, по его мнению, мирное сосуществование с палестинцами невозможно. В статье, нехарактерной для Бенни Морриса, было много мнений и мало доказательств. На следующий день я ответил Бенни Моррису длинной и гневной статьей под названием "Предательство истории". Эта статья перепечатана в моем сборнике эссе 2009 года "Израиль и Палестина: Reappraisals, Revisions, Refutations.

Я не хочу повторять эту тему, а хочу лишь подчеркнуть одно обстоятельство: Среди первоначальной группы новых историков уже нет единого мнения о том, что Израиль является главным препятствием на пути к миру на Ближнем Востоке с 1967 года. Бенни Моррис теперь считает, что главным препятствием на пути к миру является палестинское национальное движение, я же по-прежнему полагаю, что главным препятствием является Израиль, а точнее, сионистский колониальный проект за "зеленой чертой". Этот вывод является результатом не идеологии или предвзятого отношения к Израилю, а кропотливого исследования и трезвой оценки фактов. Ответственность Израиля за дипломатический тупик, возникший после 1967 г., - это не отправная точка, а конечный результат моего исследования. Моя основная цель - не распределить вину или наложить позор, а осветить прошлое. Мой исторический метод абсолютно традиционен и стар, как холмы. Я подвергаю израильские и арабские версии конфликта критическому анализу в свете имеющихся фактов, а затем отбрасываю все те представления, какими бы глубокими идеями они ни дорожили, которые не выдерживают такой проверки.

Споры о прошлом Израиля продолжаются, и они никогда не закончатся. Поэтому выносить окончательный вердикт по поводу новой истории преждевременно. Однако очевидно, что существует важная связь между состоянием арабо-израильских отношений и отношением населения к прошлому. Подобно тому, как разочарование в правительстве Ликуда после Ливанской войны 1982 г. послужило толчком к созданию новой истории, разочарование в палестинцах после возобновления насилия в 2000 г. послужило изоляции и маргинализации новых историков. В этих условиях критика конкретной политики израильского правительства все чаще трактовалась как нелояльность государству и даже как государственная измена.

Чем сильнее израильтяне чувствуют угрозу, тем больше они уходят в националистические нарративы прошлого и тем менее терпимо относятся к инакомыслию. Но именно в такие кризисные времена инакомыслие жизненно необходимо. Ксенофобские и самодовольные национальные нарративы только разжигают и затягивают этот трагический конфликт. Поэтому более сложное и справедливое понимание прошлого необходимо для сохранения хотя бы перспективы примирения в будущем. Моя первоначальная цель при написании этой книги заключалась в том, чтобы способствовать лучшему пониманию одного из самых ожесточенных, затяжных и трудноразрешимых конфликтов современности, и она остается моей целью при ее обновлении. Не мне, а читателю судить о том, удалось ли мне это сделать.

И наконец, слова благодарности отдельным лицам и учреждениям, которые помогали мне в работе над вторым изданием. Прежде всего, я хотел бы еще раз выразить свою признательность Британской академии за исследовательскую читательскую аудиторию в 1995-97 годах, которая позволила мне начать работу над этим проектом. Центр Ближнего Востока создал благоприятные условия как для написания книги, так и для ее обновления в последнее время. Особую благодарность я хотел бы выразить друзьям, помогавшим в проведении исследований, а также тем, кто читал и делал ценные замечания по поводу обновлений. Это Ноа Шонманн, Максимиллиан Томпсон, Ави Раз, Сет Анзиска и Шломо Бен-Ами. Стюарту Проффитту из Penguin Books я глубоко обязан за редактирование обновлений, а также за его постоянную поддержку и ободрение. Я также благодарен сотрудникам издательства W. W. Norton, особенно Эми Черри и Анне Магерас, за их неизменную поддержку во всех аспектах подготовки этой книги. За те недостатки, которые остались, ответственность несу только я.

АВИ ШЛАИМ

Март 2014

Оксфорд

ПРЕДИСЛОВИЕ

Создание государства Израиль 14 мая 1948 г. стало одним из самых значительных событий в истории ХХ века. Данная книга представляет собой исследование первых пятидесяти лет израильской внешней политики, в котором особое внимание уделяется отношениям Израиля с арабским миром. На эту тему написано очень много, в основном с произраильской точки зрения. Израиль значительно успешнее, чем его арабские оппоненты, излагает свою версию событий. Но израильское изложение, как и любая националистическая версия истории, упрощенно, избирательно и своекорыстно. "Нация, - писал Карл Дойч в книге "Национализм и его альтернативы", - это группа людей, объединенных ошибочным представлением о прошлом и ненавистью к своим соседям". Израильтяне не являются исключением.

В течение многих лет стандартное сионистское изложение причин, характера и хода арабо-израильского конфликта оставалось практически неоспоримым за пределами арабского мира. Однако сороковая годовщина образования государства Израиль сопровождалась публикацией четырех книг израильских историков, которые поставили под сомнение традиционную историографию рождения государства Израиль и первой арабо-израильской войны. Это четыре книги: Симха Флапан "Рождение Израиля: Мифы и реальность", "Рождение проблемы палестинских беженцев, 1947-1949" Бенни Морриса, "Британия и арабо-израильский конфликт, 1948-51" Илана Паппе и моя собственная книга "Сговор через Иордан: король Абдалла, сионистское движение и раздел Палестины". В совокупности этих авторов стали называть израильскими ревизионистами, или новыми историками.

В ревизионистской историографии основное внимание уделяется событиям, связанным с рождением Израиля и арабо-израильской войной 1948 года. Моя цель в данной книге - предложить ревизионистскую интерпретацию политики Израиля в отношении арабского мира в течение пятидесяти лет после обретения им государственности. Сразу же следует оговориться, что это не всеобъемлющая история арабо-израильского конфликта, а исследование политики Израиля в отношении арабского мира. Соответственно, акцент во всей книге сделан на Израиле - на его восприятии, установках, мышлении и поведении в конфликте. Структура книги хронологическая, но я старался дать критический анализ израильской внешней политики, а не просто хронологию событий. Как и британский историк Э.Х. Карр, я считаю, что главная задача историка - не фиксировать, а оценивать.

Карр также описывал написание истории как вечный диалог между историком и его источниками. Поэтому несколько слов об источниках, использованных при написании этой книги, могут представлять определенный интерес. Вторичная литература по данной теме весьма обширна, и все книги и статьи, на которые я ссылаюсь в сносках, также указаны в библиографии. Однако везде, где это возможно, я предпочитал опираться на первоисточники, будь то на английском, французском, иврите или арабском языках. Поскольку темой книги является внешняя политика, наиболее актуальной категорией первоисточников являются официальные правительственные документы. Студентам, изучающим внешние отношения, хорошо помогает Государственный архив Израиля в Иерусалиме и прекрасная серия документов под названием "Документы о внешней политике Израиля". Израиль принял британское правило тридцатилетнего срока рассмотрения и рассекречивания внешнеполитических документов. Правительства арабских стран если и открывают свои документы для изучения, то лишь бессистемно и произвольно. Заслуга Израиля состоит в том, что он предоставляет исследователям доступ к своим внутренним документам и тем самым делает возможным проведение критических исследований, подобных настоящему.

Настоящей проблемой для меня стал не дисбаланс между документами израильской и арабской сторон, а то, что в соответствии с тридцатилетним правилом я мог обращаться к израильским документам только до середины 1960-х годов. Мне пришлось выбирать между глубоким освещением раннего периода и попыткой более всестороннего рассмотрения полувекового периода израильской внешней политики, несмотря на относительную скудость официальных документов по более позднему периоду. Я выбрал последний путь. Насколько удачной оказалась попытка дать общий обзор - судить другим.

При написании этой книги я широко использовал интервью с политиками и участниками описываемых событий: чиновниками, парламентариями, министрами, солдатами и одним королем. При этом мне хорошо известны проблемы и подводные камни, связанные с устной историей, такие как дефекты памяти, самооправдания, искажения и преднамеренные фальсификации. Тем не менее, я очень верю в то, что устная история не заменяет письменные источники, а дополняет их. Большинство интервью было взято в 1981-82 годах, когда я провел год в Израиле, собирая материал для книги о политике и управлении национальной безопасностью в первые двадцать пять лет существования государства. В итоге я написал книгу "Сговор через Иордан", посвященную израильско-иорданским отношениям в течение трех десятилетий, которые завершились убийством короля Абдаллы в 1951 году. Таким образом, у меня осталась сокровищница материалов интервью, которые я впервые использую в настоящем сборнике.

Список лиц, с которыми я беседовал, как израильтян, так и других, приводится в библиографии. Я благодарен всем им за то, что они нашли время встретиться со мной и ответили на мои вопросы. Но особенно удачной я считаю двухчасовую беседу с покойным королем Иордании Хусейном бен Талалом, состоявшуюся в декабре 1996 года. Интервью было посвящено отношениям короля Хусейна с Израилем в период с 1953 по 1996 год. Впервые король официально рассказал о своих встречах с израильскими лидерами, предшествовавших заключению мирного договора между Израилем и Иорданией в октябре 1994 года.

На разных этапах долгого пути, завершившегося публикацией этой книги, я получал поддержку от учреждений и частных лиц, о чем с удовольствием хочу сообщить. Больше всего я благодарен Британской академии за присуждение мне двухлетней научной стипендии в 1995-97 гг. и за предоставление гранта на проведение исследований. Читательский грант освободил меня от преподавательской и административной работы в Оксфордском университете, а грант позволил мне путешествовать, посещать архивы и нанимать научных сотрудников. Без щедрой поддержки Британской академии эта книга не могла бы быть написана.

Я также благодарен своим коллегам по кафедре международных отношений в Оксфорде за то, что они сделали возможным мой длительный отпуск, и доктору Эрике Беннер за то, что она взяла на себя обязанности преподавателя.

Больше всего мне понравилось работать в далеких и пыльных архивах. Но часть работы пришлось делегировать, и я благодарен за помощь, которую мне оказали три очень преданных своему делу научных сотрудника. Лианна Фельдман собирала материалы в Архиве Бен-Гуриона в Седе-Бокере, Ариэла Абрамовичи - в Государственном архиве Израиля в Иерусалиме, а доктор Майкл Торнхилл - в Public Record Office в Кью. Помимо работы в PRO и в различных библиотеках Оксфорда, Майкл Торнхилл оказал неоценимую помощь в качестве консультанта, администратора, бухгалтера, редактора и корректора.

Многие израильские друзья помогали мне в различных областях, но трое из них заслуживают особого упоминания. Д-р Заки Шалом из Исследовательского центра Бен-Гуриона поделился со мной своими знаниями и обширной частной коллекцией материалов по внешней и оборонной политике Израиля. Д-р Моше Шемеш, сотрудник того же центра, просветил меня относительно арабских стратегий в отношении Израиля и провел со мной много вечеров, когда он должен был отдыхать со своей семьей в Оксфорде, изучая арабские документы. Д-р Мордехай Бар-Он, бывший солдат и ученый, был для меня неиссякаемым источником информации, идей и аргументов.

Несколько друзей и бывших студентов прочитали первый вариант этой книги и высказали свое мнение. Судхир Хазарисингх и Нгаир Вудс прочитали первые главы и сделали конструктивные замечания. Карма Набулси и Раад Алкадири очень внимательно прочитали всю рукопись и внесли чрезвычайно полезные предложения по ее улучшению. Я в большом долгу перед ними.

Элизабет Андерсон с образцовым терпением, мастерством и хорошим настроением набирала один за другим черновики рукописи, которая должна была показаться бесконечной. Марга Лайалл составила библиографию. Отто Зоннтаг откорректировал рукопись с умом, фантазией и тщательным вниманием к деталям.

Я благодарю сотрудников W. W. Norton: Дональда Ламма за мудрое редакторское руководство, Дрейка Макфили за неизменно добрые советы и поддержку, а также Сару Стюарт за помощь во многих вопросах.

Наконец, я хочу поблагодарить свою жену, Гвин Дэниел, за то, что она продолжает интересоваться моей работой после двадцати пяти лет брака, за многочисленные стимулирующие беседы, язвительную критику, проницательные комментарии и поддержку на протяжении многих сезонов.

Все вышеперечисленные учреждения и лица заслуживают определенной доли благодарности за эту книгу, если таковая вообще имеется. За те недостатки, которые остались, ответственность несу только я.

29 ноября 1947 г.

Резолюция ООН о разделе Палестины.

14 мая 1948 г.

Провозглашение государства Израиль.

15 мая 1948 г. - 7 января 1949 г.

Первая арабо-израильская война.

11 декабря 1948 г.

Резолюция 194 Генеральной Ассамблеи ООН о беженцах.

Февраль-июль 1949 г.

Подписаны арабо-израильские соглашения о перемирии.

Апрель-июнь 1949 г.

Первый раунд Лозаннских переговоров под эгидой Палестинской согласительной комиссии.

11 мая 1949 г.

Израиль принят в члены ООН.

9 декабря 1949 г.

Генеральная Ассамблея проголосовала за интернационализацию Иерусалима.

13 декабря 1949 г.

Кнессет принял решение о проведении своих заседаний в Иерусалиме.

4 апреля 1950 г.

Иордания аннексирует Западный берег реки Иордан, включая Восточный Иерусалим.

25 мая 1950 г.

Великобритания, Франция и США выпустили Трехстороннюю декларацию о регулировании поставок вооружений на Ближний Восток.

12 февраля 1951 г.

Израиль начал работы по дренажу Хулех в демилитаризованной зоне с Сирией.

4 апреля 1951 г.

Сирия атаковала израильский патруль в Аль-Хамме.

2-6 мая 1951 г.

Израильско-сирийские столкновения в Таль аль-Мутилла.

23 июля 1952 г.

Свободная офицерская революция в Египте.

18 авг. 1952 г.

Бен-Гурион приветствует египетскую революцию в Кнессете.

9 октября 1952 г.

27 мая 1953 г.

Сирийско-израильские переговоры о разделе демилитаризованных зон.

2 сентября 1953 г.

Израиль начинает работы по проекту строительства реки Иордан. Сирия подает жалобу в Совет Безопасности.

1 октября 1953 г.

Президент Эйзенхауэр назначает Эрика Джонстона посредником в решении водного спора.

15 октября 1953 г.

Рейд в Кибию.

7 декабря 1953 г.

Моше Шаретт сменил Давида Бен-Гуриона на посту премьер-министра.

17 апреля 1954 г.

Полковник Насер становится премьер-министром Египта.

Июль 1954 г.

Дело Лавона, или "казус" - активизация еврейской диверсионной группы в Египте.

28 сентября 1954 г.

Египет захватил израильское судно "Бат Галим" в Порт-Саиде.

19 октября 1954 г.

Великобритания подписала с Египтом соглашение об эвакуации с Суэцкой базы.

21 февраля 1955 г.

Бен-Гурион возвращается в правительство в качестве министра обороны.

24 февраля 1955 г.

Ирак и Турция подписали Багдадский пакт.

28 февраля 1955 г.

Рейд ЦАХАЛа в Газу.

5 апреля 1955 г.

Великобритания присоединяется к Багдадскому пакту.

9 авг. 1955 г.

Элмор Джексон приступает к выполнению своей миссии примирения.

27 сентября 1955 г.

Насер объявляет о заключении сделки по поставке оружия в Чехию.

20 октября 1955 г.

Египет и Сирия подписали договор о взаимной обороне.

2 ноября 1955 г.

Бен-Гурион вновь становится премьер-министром.

11 декабря 1955 г.

Операция "Кинерет".

Декабрь 1955 - март 1956 гг.

Миссия Андерсона.

6 апреля 1956 г.

Генеральный секретарь ООН начинает "челнок" по восстановлению израильско-египетского перемирия.

13 июня 1956 г.

Британцы завершают эвакуацию своих войск из Суэца.

18 июня 1956 г.

Шаретт уходит в отставку с поста министра иностранных дел.

24-26 июня 1956 г.

Конференция "Вермары".

26 июля 1956 г.

Египет национализирует компанию Суэцкого канала.

30 сентября -1 октября 1956 г.

Конференция "Сен-Жермен".

22 октября 1956 г.

Оборонный пакт, подписанный Египтом, Сирией и Иорданией.

22-24 октября 1956 г.

Севрская конференция.

29 октября - 7 ноября 1956 г.

Суэцкая война.

5 ноября 1956 г.

СССР угрожает применить силу, в том числе ракетную, если Великобритания, Франция и Израиль не прекратят нападение на Египет.

5 января 1957 г.

Провозглашена антикоммунистическая доктрина Эйзенхауэра.

10 марта 1957 г.

ЦАХАЛ отходит к линии перемирия с Египтом.

1 февраля 1958 г.

Сирия и Египет объединились в Объединенную Арабскую Республику (ОАР).

14 июля 1958 г.

Революция в Ираке.

15 июля 1958 г.

Американский контингент развернут в Ливане, британский - в Иордании.

28 сентября 1961 г.

Сирийский переворот привел к роспуску САР.

8 марта 1963 г.

Баасистский переворот в Сирии.

16 июня 1963 г.

Бен-Гурион уходит в отставку, его сменяет Леви Эшколь.

13-17 янв. 1964 г.

На первом арабском саммите в Каире было принято решение об отводе реки Иордан.

29 мая 1964 г.

Создание Организации освобождения Палестины (ООП).

5-11 сент. 1964 г.

Второй арабский саммит, Александрия.

23 февраля 1966 г.

Левый переворот в Сирии, после которого активизировалась деятельность ООП против Израиля.

9 ноября 1966 г.

Сирия и Египет подписали договор о взаимной обороне.

13 ноября 1966 г.

Израильский рейд в деревню Саму на Западном берегу реки Иордан.

7 апреля 1967 г.

Израильская авиация сбила семь сирийских МиГов.

15 мая 1967 г.

Насер размещает войска на Синае.

19 мая 1967 г.

Насер требует вывода чрезвычайных сил ООН с Синайского полуострова.

22 мая 1967 г.

Насер закрывает Тиранский пролив для израильского судоходства.

26 мая 1967 г.

Абба Эбан встречается с президентом Джонсоном после переговоров с Шарлем де Голлем и Гарольдом Вильсоном.

30 мая 1967 г.

Египет и Иордания подписали в Каире пакт о взаимной обороне.

1 июня 1967 г.

В Иерусалиме сформировано правительство национального единства.

5-10 июня 1967 г.

Шестидневная война.

27 июня 1967 г.

Израиль аннексирует Восточный Иерусалим.

26 июля 1967 г.

План Аллона представлен кабинету министров.

29 авг.-1 сент.1967 г.

Саммит Лиги арабских государств в Хартуме.

22 ноября 1967 г.

Совет Безопасности ООН принял резолюцию 242.

26 февраля 1969 г.

Леви Эшколь умирает, и его сменяет Голда Меир.

Март 1969 г.

Август 1970 г.

Израильско-египетская война на истощение.

9 дек. 1969 г.

Объявлен план Rogers.

22 дек. 1969 г.

Израиль отвергает план Роджерса.

19 июня 1970 г.

Вторая инициатива Роджерса.

7 августа 1970 г.

Израильско-египетское прекращение огня в рамках инициативы Роджерса.

Сентябрь 1970 г.

"Черный сентябрь": Иордания разгромила палестинские "федаины".

20 сентября 1970 г.

Президент Насер умирает, и его сменяет Анвар Садат.

4 февраля 1971 г.

Садат представляет предложение о промежуточном урегулировании.

8 февраля 1971 г.

Анкета Гуннара Ярринга для Израиля и Египта.

4 октября 1971 г.

Третий план Роджерса.

15 марта 1972 г.

Король Хусейн обнародовал федеральный план создания Объединенного Арабского Королевства.

22-26 мая 1972 г.

Встреча на высшем уровне Никсон-Брежнев в Москве.

18 июля 1972 г.

Садат выдворяет из Египта советских военных советников.

6-26 октября 1973 г.

Война Йом-Киппур.

22 октября 1973 г.

Резолюция Совета Безопасности ООН 338 призывает к прямым переговорам.

21 декабря 1973 г.

Женевская мирная конференция.

18 янв. 1974 г.

Подписано израильско-египетское соглашение о размежевании.

10 апреля 1974 г.

Голда Меир уходит в отставку, ее сменяет Ицхак Рабин.

31 мая 1974 г.

Подписано израильско-сирийское соглашение о разъединении.

26-29 октября 1974 г.

Саммит Лиги арабских государств в Рабате признал ООП "единственным законным представителем палестинского народа".

13 апреля 1975 г.

Начало гражданской войны в Ливане.

1 сентября 1975 г.

Израильско-египетское временное соглашение, Синай II.

1 июня 1976 г.

Сирийская военная интервенция в Ливане.

4 июля 1976 г.

ЦАХАЛ освобождает израильских пассажиров, угнанных в Энтеббе.

17 мая 1977 г.

Приход к власти в Израиле правой партии "Ликуд".

1 октября 1977 г.

Совместное заявление США и СССР о созыве Женевской мирной конференции.

19-21 ноября 1977 г.

Визит Садата в Иерусалим.

2-5 дек. 1977 г.

Арабский фронт стойкости и оппозиции встречается в Триполи.

14 декабря 1977 г.

Открылась Каирская конференция.

16 декабря 1977 г.

Бегин представил в Вашингтоне план создания палестинской автономии.

25-26 дек. 1977 г.

Саммит Бегин-Садат в Исмаилии.

11 янв. 1978 г.

В Каире собрался израильско-египетский военный комитет.

14 марта 1978 г.

ЦАХАЛ начинает операцию "Литани" на юге Ливана.

19 марта 1978 г.

Резолюция ООН № 425 призывает к выводу израильских войск из Ливана.

13 июня 1978 г.

ЦАХАЛ выводит войска из Ливана после развертывания ВСООНЛ.

18-19 июля 1978 г.

Конференция в замке Лидс в Великобритании.

5-17 сент. 1978 г.

Конференция в Кэмп-Дэвиде.

17 сентября 1978 г.

Израиль и Египет подписали Кэмп-Дэвидские соглашения.

12 октября 1978 г.

В Вашингтоне открывается конференция Blair House.

2-5 ноября 1978 г.

Саммит Лиги арабских государств в Багдаде денонсировал Кэмп-Дэвидские соглашения.

1 февраля 1979 г.

Исламская революция в Иране.

26 марта 1979 г.

В Белом доме подписан мирный договор между Израилем и Египтом.

21 октября 1979 г.

Моше Даян уходит в отставку с поста министра иностранных дел в связи с ведением переговоров о палестинской автономии.

5 мая 1980 г.

Эзер Вейцман уходит в отставку с поста министра обороны.

30 июля 1980 г.

Основной закон: Иерусалим - столица Израиля.

17 сентября 1980 г.

Начало войны между Ираком и Ираном.

4 июня 1981 г.

Встреча Бегина и Садата в Шарм-эль-Шейхе.

7 июня 1981 г.

Израиль бомбит иракский ядерный реактор под Багдадом.

30 июня 1981 г.

Ликуд переизбирается.

6 октября 1981 г.

Президент Садат убит, и на его место приходит Мубарак.

30 ноября 1981 г.

США и Израиль подписали меморандум о взаимопонимании по стратегическому сотрудничеству.

14 декабря 1981 г.

Закон о Голанских высотах одобрен Кнессетом.

18 декабря 1981 г.

США приостанавливают действие соглашения о стратегическом сотрудничестве с Израилем.

26 апреля 1982 г.

Завершен вывод израильских войск с Синайского полуострова.

3 июня 1982 г.

Попытка убийства израильского посла в Лондоне.

6 июня 1982 г.

Вторжение Израиля в Ливан.

13 июня 1982 г.

ЦАХАЛ начинает осаду Западного Бейрута.

21 авг. 1982 г.

Боевики ООП эвакуированы из Бейрута.

1 сентября 1982 г.

Президент Рейган объявляет о новом мирном плане для Ближнего Востока.

8 сентября 1982 г.

Предложение арабского саммита по достижению всеобъемлющего мира на Ближнем Востоке (план Феса).

14 сентября 1982 г.

Убит президент Ливана Башир Гемайель.

16 сентября 1982 г.

Резня в лагерях беженцев Сабра и Шатила.

17 мая 1983 г.

Израиль и Ливан подписали соглашение.

28 августа 1983 г.

Менахем Бегин уходит в отставку, его сменяет Ицхак Шамир.

5 марта 1984 г.

Израильско-ливанское соглашение отменено президентом Амином Гемайелем.

14 сентября 1984 г.

Вступает в должность правительство национального единства под руководством Шимона Переса.

10 июня 1985 г.

Израиль выводит войска из Ливана, но формирует "зону безопасности" на юге страны.

11-12 сентября 1985 г.

Конференция на высшем уровне Перес - Мубарак в Каире.

1 октября 1985 г.

Израиль бомбит штаб-квартиру ООП в Тунисе.

9 декабря 1985 г.

Начало работы в Женеве международного арбитража по Табе.

15 апреля 1986 г.

Американская воздушная атака на Ливию.

20 октября 1986 г.

Соглашение о ротации выполнено: Шамир сменяет Переса на посту премьер-министра.

25-27 февраля 1987 г.

Вторая конференция на высшем уровне Перес - Мубарак в Каире.

11 апреля 1987 г.

Лондонское соглашение Переса-Хусейна.

8 декабря 1987 г.

Начало первой интифады.

4 марта 1988 г.

Джордж Шульц выступил с мирной инициативой.

18 июля 1988 г.

Окончание ирано-иракской войны.

31 июля 1988 г.

Король Хусейн объявляет об отсоединении Иордании от Западного берега реки Иордан.

1 ноября 1988 г.

Ликуд побеждает на выборах.

15 ноября 1988 г.

Палестинский национальный совет в Алжире условно принимает резолюции ООН 181, 242 и 338.

14 декабря 1988 г.

Арафат принимает условия США по переговорам с ООП.

1 ноября 1989 г.

Джеймс Бейкер представляет свой план из пяти пунктов.

12 октября 1989 г.

Таифское соглашение о прекращении гражданской войны в Ливане.

15 марта 1990 г.

Лейбористы выходят из правительства национального единства.

20 июня 1990 г.

США приостанавливают диалог с ООП.

2 авг. 1990 г.

Ирак вторгается в Кувейт.

16 янв.-28 февр. 1991 г.

Война в Персидском заливе.

Март 1991 г.

Президент Буш объявил о новой крупной мирной инициативе на Ближнем Востоке.

30-31 октября 1991 г.

В Мадриде проходит ближневосточная мирная конференция.

10 декабря 1991 г.

В Вашингтоне начинаются двусторонние арабо-израильские мирные переговоры.

25 декабря 1991 г.

Распад СССР.

23 июня 1992 г.

Лейбористы побеждают Ликуд на выборах в Израиле.

16 декабря 1992 г.

Израильская депортация 416 активистов ХАМАС.

19 янв. 1993 г.

Кнессет отменяет запрет на контакты с ООП.

25 июля 1993 г.

Израиль начал операцию "Ответственность" в Южном Ливане.

10 сентября 1993 г.

Израиль и ООП обмениваются письмами с официальным признанием друг друга.

13 сентября 1993 г.

В Белом доме подписана Декларация принципов о палестинском самоуправлении между Израилем и ООП.

25 февраля 1994 г.

Резня палестинцев у Гробницы Патриархов в Хевроне.

4 мая 1994 г.

Израиль и ООП достигли в Каире соглашения об ограниченной палестинской автономии и создании Палестинской автономии.

1 июля 1994 г.

Ясир Арафат возвращается в Газу из Туниса.

25 июля 1994 г.

Вашингтонская декларация положила конец состоянию войны между Израилем и Иорданией.

26 октября 1994 г.

Израиль и Иордания подписали мирный договор в пустыне Арава.

30 октября 1994 г.

Касабланский саммит по экономическому сотрудничеству на Ближнем Востоке.

23 декабря 1994 г.

Начальники штабов Израиля и Сирии провели переговоры в Вашингтоне.

2 февраля 1995 г.

Первая встреча на высшем уровне между лидерами Египта, Иордании, ООП и Израиля.

28 сентября 1995 г.

Подписано израильско-палестинское временное соглашение по Западному берегу и сектору Газа (Осло II).

31 октября 1995 г.

Понимание Бейлина и Абу Мазена в отношении израильско-палестинского мира.

4 ноября 1995 г.

Рабин убит, и Перес становится премьер-министром.

27 декабря 1995 г.

Израильско-сирийские переговоры на плантации Уай под Вашингтоном.

5 янв. 1996 г.

Мастер по изготовлению бомб Яхья Айяш ("инженер") убит Израилем.

21 янв. 1996 г.

Первые палестинские выборы.

25 февраля 1996 г.

Террорист-смертник ХАМАС взорвал автобус в Иерусалиме.

2-4 марта 1996 г.

В результате взрывов четырех смертников ХАМАС погибли 59 израильтян.

13 марта 1996 г.

В Шарм-эль-Шейхе проходит антитеррористический саммит 27 государств.

11 апреля 1996 г.

Израиль начинает операцию "Гроздья гнева" на юге Ливана.

24 апреля 1996 г.

Палестинский национальный совет вносит изменения в Палестинскую национальную хартию.

29 мая 1996 г.

Биньямин Нетаньяху с небольшим отрывом побеждает Переса на выборах в Израиле.

25 сентября 1996 г.

После открытия Израилем туннеля вблизи фундамента мечети Аль-Акса начались беспорядки.

13 ноября 1996 г.

В Каире открывается Третья Ближневосточная экономическая конференция.

15 янв. 1997 г.

Подписан Хевронский протокол.

18 марта 1997 г.

Начало строительства еврейского жилья в Хар Хома в Восточном Иерусалиме.

14 мая 1998 г.

Израиль отмечает свое 50-летие.

23 октября 1998 г.

Нетаньяху и Арафат подписали Меморандум в Уай-Ривер.

14 декабря 1998 г.

Палестинский национальный совет отказывается от цели уничтожения Израиля.

20 дек. 1998 г.

Правительство Израиля приостановило выполнение Меморандума, подписанного на реке Уай.

22 дек. 1998 г.

Кнессет принимает решение о проведении новых выборов.

7 февраля 1999 г.

Умер король Иордании Хусейн; его преемником стал Абдулла II.

4 мая 1999 г.

Срок, установленный в Осло II для завершения переговоров о постоянном статусе.

17 мая 1999 г.

Эхуд Барак побеждает Нетаньяху на выборах в Израиле.

11 июля 1999 г.

Барак встречается с Арафатом на границе между Газой и Израилем.

15 июля 1999 г.

Барак встречается с президентом Клинтоном в Белом доме.

4 сентября 1999 г.

Барак и Арафат подписали Шарм-эль-Шейхский меморандум. В нем изложен третий пересмотр плана передислокации.

3-10 янв. 2000 г.

Президент Клинтон председательствует на мирных переговорах между Израилем и Сирией в Шепердстауне, Западная Вирджиния.

26 марта 2000 г.

Президент Клинтон встретился с Хафезом Асадом в Женеве. Саммит проваливается, фактически закрывая израильско-сирийское направление.

24 мая 2000 г.

ЦАХАЛ в одностороннем порядке выводит войска из Южного Ливана, завершая два десятилетия своего военного присутствия.

10 июня 2000 г.

Умер Хафез Асад; президентский пост в Сирии занял Башар Асад.

11-25 июля 2000 г.

Саммит в Кэмп-Дэвиде.

28 сентября 2000 г.

Начало интифады Аль-Акса.

23 декабря 2000 г.

Президент Клинтон представляет свой мирный план.

20 янв. 2001 г.

Билл Клинтон покидает свой пост, а президент Джордж Буш-младший вступает в должность.

21-27 янв. 2001 г.

Переговоры в Табе между израильскими и палестинскими официальными лицами.

6 февраля 2001 г.

Ариэль Шарон побеждает Эхуда Барака и формирует правительство национального единства с Партией труда.

11 сентября 2001 г.

Террористические атаки "Аль-Каиды" на Всемирный торговый центр и Пентагон.

27 марта 2002 г.

Террорист-смертник убил 29 и ранил около 150 человек в отеле "Парк" в Нетании.

28 марта 2002 г.

Саммит Лиги арабских государств в Бейруте одобрил мирную инициативу Саудовской Аравии.

29 марта 2002 г.

Израиль начал операцию "Оборонительный щит" на Западном берегу реки Иордан.

24 июня 2002 г.

Президент Буш призывает к созданию "временного" палестинского государства под новым руководством.

30 октября 2002 г.

Партия труда выходит из состава правительства национального единства и избирает своим лидером Амрама Мицну.

28 янв. 2003 г.

Ариэль Шарон побеждает на всеобщих выборах и формирует правое правительство.

20 марта 2003 г.

Америка и Великобритания вторгаются в Ирак.

30 апреля 2003 г.

Квартет издает "дорожную карту". Палестинцы принимают ее без оговорок.

25 мая 2003 г.

Израильское правительство объявило о четырнадцати оговорках к "дорожной карте".

3 июня 2003 г.

Саммит арабских лидеров с президентом Бушем в Шарм-эль-Шейхе.

4 июня 2003 г.

Встреча на высшем уровне в Акабе, посвященная началу реализации "дорожной карты".

16 июля 2003 г.

Израиль начал строительство непрерывного барьера безопасности на Западном берегу реки Иордан.

6 сентября 2003 г.

Махмуд Аббас уходит в отставку с поста премьер-министра.

11 сентября 2003 г.

Израильский кабинет принял принципиальное решение об "устранении" Арафата.

1 дек. 2003 г.

В Женеве подписано неофициальное "мирное соглашение".

22 марта 2004 г.

Израиль убивает лидера ХАМАС шейха Ахмеда Ясина.

14 апреля 2004 г.

Письмо Буша Шарону с поддержкой размежевания с сектором Газа.

11 ноября 2004 г.

Ясир Арафат умирает, его

преемником становится Мамуд Аббас.

18 декабря 2004 г.

Шарон объявляет об одностороннем выводе войск из Газы.

9 янв. 2005 г.

Махмуд Аббас избран президентом Палестинской автономии.

15 авг. 2005 г.

Израиль в одностороннем порядке выводит войска из сектора Газа.

4 янв. 2006 г.

Шарон впал в кому, Эхуд Ольмерт стал исполняющим обязанности премьер-министра.

25 января 2006 г.

ХАМАС побеждает на выборах в законодательное собрание Палестины.

28 марта 2006 г.

Кадима" побеждает на выборах в Израиле.

14 апреля 2006 г.

Эхуд Ольмерт становится премьер-министром.

ПРОЛОГ. СИОНИСТСКИЕ УСТОИ

В 1907 г. Ицхак Эпштейн, учитель русского происхождения, обосновавшийся в Палестине, опубликовал в ивритском периодическом издании "Ха-Шилоах" статью под названием "Скрытый вопрос". Ее темой стало отношение евреев к арабам Палестины. "Среди серьезных вопросов, поднимаемых концепцией возрождения нашего народа на собственной земле, - писал Эпштейн, - есть один, который весомее всех остальных, вместе взятых. Это вопрос о наших отношениях с арабами". Этот вопрос, добавлял он, "не забыт, а, скорее, остается совершенно скрытым от сионистов и в своей истинной форме почти не упоминается в литературе нашего движения". От тревоги Эпштейна отмахнулось большинство его сионистских современников. Но скрытый вопрос вновь стал преследовать сионистское движение и государство Израиль на протяжении первых 65 лет его существования.

Сионизм и арабский вопрос

Сионистское движение, возникшее в Европе в последние два десятилетия XIX века, ставило своей целью национальное возрождение еврейского народа на родине его предков после почти двухтысячелетнего изгнания. Термин "сионизм" был введен в 1885 году венским еврейским писателем Натаном Бирнбаумом, причем Сион - это одно из библейских названий Иерусалима. По сути, сионизм был ответом на еврейскую проблему, которая вытекала из двух основных фактов: евреи были рассеяны по разным странам мира, и в каждой из них они составляли меньшинство. Решение сионистов заключалось в том, чтобы покончить с этим аномальным существованием и зависимостью от других, вернуться в Сион, добиться там статуса большинства и, в конечном счете, политической независимости и государственности.

С момента разрушения Первого храма в 586 г. до н.э. и вавилонского изгнания евреи жаждали вернуться на Сион. Эта тоска отражалась в еврейских молитвах и проявлялась в ряде мессианских движений. Современный сионизм, напротив, был светским движением, политически ориентированным на Палестину. Современный сионизм - это явление Европы конца XIX века. Его корни лежат в неудаче попыток евреев ассимилироваться в западном обществе, в усилении антисемитизма в Европе, а также в параллельном и не связанном с ним росте национализма. Если национализм ставил перед евреями проблему, определяя их как чуждое и нежелательное меньшинство, то он же предлагал и решение: самоопределение евреев в собственном государстве, в котором они составляли бы большинство. Сионизм же воплотил в себе стремление к созданию не просто нового еврейского государства в Палестине, но и нового общества, основанного на универсальных ценностях свободы, демократии и социальной справедливости.

Отцом политического сионизма и провидцем еврейского государства был Теодор Герцль (1860-1904 гг.), еврей венгерского происхождения, работавший журналистом и драматургом в Вене, столице Австро-Венгерской империи. Герцль был ассимилированным евреем, не проявлявшим особого интереса к иудаизму и еврейским делам. Именно яростный антисемитизм, связанный с "делом Дрейфуса" в начале 1890-х годов, которое он освещал в качестве парижского корреспондента венской ежедневной газеты, пробудил в нем интерес к еврейской проблеме. Он пришел к выводу, что ассимиляция и эмансипация не могут дать результата, поскольку евреи - это нация. Их проблема не экономическая, не социальная, не религиозная, а национальная. Из этих предпосылок рационально вытекало, что единственным решением является выход евреев из диаспоры, приобретение ими территории, над которой они будут осуществлять суверенитет и создавать собственное государство.

Именно такое решение отстаивал Герцль в своей знаменитой книге "Еврейское государство" (Der Judenstaat), опубликованной в 1896 г. 2 Евреи, по его мнению, не просто религиозная группа, а настоящая нация, ожидающая своего рождения. В книге приводился подробный план создания еврейского государства, но оставался открытым вопрос о том, где должно располагаться государство - в Палестине, в силу ее исторических особенностей, или на свободных землях в Аргентине. Публикацию книги "Еврейское государство" принято считать началом истории сионистского движения. Она прочно связала имя автора с политическим сионизмом, который считал, что еврейский вопрос - это политический вопрос, имеющий международные последствия, и поэтому его необходимо решать в рамках международной политики. Это противоречило практическому сионизму "Ховеви Цион" - "Любителей Сиона", которые в 1881 г. в ряде городов России на фоне гонений и погромов начали пропагандировать иммиграцию и поселенческую деятельность в Палестине. Публикация книги "Еврейское государство" также позволила Герцлю занять лидирующее положение в еврейских делах, которое он сохранял до своей смерти в 1904 году.

В соответствии со своей четкой политической ориентацией Герцль созвал Первый сионистский конгресс в 1897 г. в Базеле (Швейцария). Первоначально конгресс планировалось провести в Мюнхене, поскольку там имелись кошерные рестораны. Но лидеры мюнхенской еврейской общины отказались выступать в роли хозяев, мотивируя это тем, что еврейского вопроса не существует, а проведение конгресса только даст повод антисемитам. Базельская программа гласила: "Целью сионизма является создание для еврейского народа дома в Палестине, обеспеченного государственным правом". Приняв эту программу, конгресс одобрил политическую концепцию сионизма Герцля. В Базельской программе сознательно говорилось о доме, а не о государстве для еврейского народа, но начиная с Базельского конгресса сионистское движение четко и последовательно ставило своей целью создание государства для еврейского народа в Палестине. В своем дневнике Герцль писал: "В Базеле я основал еврейское государство. Если бы я сегодня сказал это вслух, мне бы ответили всеобщим смехом. Возможно, через пять лет, и уж точно через пятьдесят, все будут знать об этом".

Публикация книги "Еврейское государство" вызвала различную реакцию в еврейской общине: одни были настроены благожелательно, другие - враждебно, третьи - скептически. После Базельского конгресса, согласно апокрифической истории, венские раввины решили изучить идеи Герцля и отправили двух своих представителей в Палестину. Результатом этой поездки стала телеграмма из Палестины, в которой оба раввина писали: "Невеста прекрасна, но она замужем за другим мужчиной".

В этой телеграмме была сформулирована проблема, с которой сионистскому движению пришлось столкнуться с самого начала: на земле, к которой стремились евреи, уже проживало арабское население. Существует мнение, что сионистское движение, за исключением нескольких маргинальных групп, как правило, игнорировало арабов, проживавших в Палестине и представлявших собой то, что получило название "арабский вопрос". Некоторые критики добавляют, что именно это игнорирование арабского населения сионистами не позволило достичь взаимопонимания между двумя национальными движениями, претендовавшими на Палестину как на свою родину. Действительно, большинство первых сионистов проявляли удивительно мало любопытства по отношению к земле своих преданий. Верно и то, что главной заботой этих сионистов была не реальность в Палестине, а еврейская проблема и связь евреев с этой страной. Однако неверно утверждать, что сионисты не знали о существовании арабского населения в Палестине или о возможности того, что это население будет антагонистично по отношению к сионистскому предприятию. Смутно осознавая эту проблему, они недооценивали ее серьезность и надеялись, что со временем она будет решена.

Герцль сам являлся примером сионистской склонности выдавать желаемое за действительное. Он, конечно, знал, что в Палестине уже проживает значительное число арабов, но не был особенно хорошо осведомлен о социально-экономическом положении страны. Туземцев он считал примитивными и отсталыми, и его отношение к ним было скорее покровительственным. Он считал, что как индивидуумы они должны пользоваться всеми гражданскими правами в еврейском государстве, но не рассматривал их как общество, обладающее коллективными политическими правами на землю, на которой они составляли подавляющее большинство. Как и многие другие первые сионисты, Герцль надеялся, что экономические выгоды примирят арабское население с сионистским предприятием в Палестине. Как носители всех благ западной цивилизации, евреи, по его мнению, могут быть приняты жителями отсталого Востока. Этот оптимистический прогноз развития арабо-еврейских отношений в Палестине нашел свое наиболее яркое выражение в романе, опубликованном Герцлем в 1902 году под названием "Altneuland" ("Старая Новая земля"). Рашид-бей, представитель коренного населения, описывает еврейское поселение как безусловное благословение: «Евреи сделали нас процветающими, почему мы должны на них сердиться? Они живут с нами как братья, почему мы не должны их любить?» Эта картина, однако, была не более чем несбыточной, утопической фантазией. Ее автор совершенно не учитывал возможности роста арабского национального движения в Палестине в ответ на стремление сионистов превратить страну в еврейский национальный дом с еврейским большинством.

В защиту Герцля следует отметить, что в конце XIX в. Палестина была отдаленной провинцией Османской империи, и арабское национальное движение в ней только зарождалось. Тем не менее, предпочтение, отдаваемое им игре в высокую политику, было несомненным. Его самые настойчивые усилия были направлены на то, чтобы убедить султана Османской империи выдать хартию на создание еврейского поселения и еврейской родины в Палестине. Но за помощью в продвижении своего проекта он обращался и ко многим другим мировым лидерам и влиятельным магнатам. Среди тех, кто удостоился его аудиенции, были Папа Римский, король Италии, германский кайзер, министр по делам колоний Великобритании Джозеф Чемберлен. В каждом случае Герцль излагал свой проект так, чтобы заинтересовать слушателя: султану он обещал еврейский капитал, кайзеру намекал, что еврейская территория станет форпостом Берлина, Чемберлену - что еврейская территория станет колонией Британской империи. Какие бы аргументы ни приводились, основная цель Герцля оставалась неизменной: заручиться поддержкой великих держав для превращения Палестины в политический центр еврейского народа.

Таким образом, на этапе своего становления под руководством Герцля сионистское движение проявило две черты, которые стали основополагающими и непреходящими в его последующей истории: непризнание палестинского национального образования и стремление к союзу с внешней для Ближнего Востока великой державой. Обход палестинцев был тенденцией сионистской политики, начиная с Первого сионистского конгресса. Герцль и его преемники исходили из того, что сионистское движение достигнет своей цели не через взаимопонимание с местными палестинцами, а через союз с доминирующей великой державой того времени. Слабость Ишува, еврейской общины в Палестине, существовавшей до обретения независимости, и растущая враждебность палестинцев привели к тому, что опора на великую державу стала центральным элементом сионистской стратегии. Доминирующая великая держава на Ближнем Востоке в течение ХХ века менялась несколько раз: сначала это была Османская империя, после Первой мировой войны - Великобритания, а после Второй мировой войны - США. Но неизменным оставалось стремление сионистов заручиться поддержкой великих держав в борьбе за государственность и в ее укреплении.

Хаим Вейцман и британская связь

Главным архитектором союза между сионистским движением и Великобританией был Хаим Вейцман (1874-1952). Хартия, которую Герцль безуспешно добивался от турок-османов, была получена Вейцманом от британцев в 1917 г. в виде Декларации Бальфура. Вейцман создал союз с Великобританией и сделал его краеугольным камнем сионистской политики в ходе своей долгой и выдающейся карьеры, охватившей первую половину ХХ века.

Вейцман родился в России, учился в университетах Берлина и Женевы, активно участвовал в сионистском движении с момента его зарождения, принимал участие в некоторых первых конгрессах. В 1904 г. он переехал в Лондон и занял должность преподавателя химии в Манчестерском университете, а в середине Первой мировой войны перевелся в Лондон для руководства специальной лабораторией, созданной британским правительством для улучшения производства артиллерийских снарядов. В Лондоне он продвигал сионистское дело, завязывая контакты и обращая в свою веру представителей самых высоких политических кругов. Его незаурядные способности к дипломатии и убеждению быстро привели его к вершинам власти. В 1920 году он был избран президентом Всемирной сионистской организации и занимал этот пост с перерывом в 1931-1935 годах до 1946 года. Когда было создано государство Израиль, он был его первым президентом вплоть до своей смерти в 1952 году.

Одним из первых шагов Вейцмана стало разрешение спора между политическими сионистами и практическими сионистами. Политические сионисты, следуя по стопам Герцля, отдавали приоритет дипломатической деятельности, чтобы заручиться международной поддержкой еврейской родины в Палестине. Практические сионисты, напротив, делали упор на организацию еврейской иммиграции в Палестину, приобретение земли, заселение и создание там еврейской экономики. Спор шел не только о средствах, но и об истинном смысле сионизма. На Восьмом сионистском конгрессе в 1907 г. Вейцман предложил новый термин - "синтетический сионизм" - и утверждал, что эти два подхода дополняют друг друга, представляя собой, по сути, две стороны одной медали. Политический подтекст нового термина, заключающийся в том, что оба подхода должны применяться одновременно, удовлетворил обе фракции.

Большая часть усилий Вейцмана была направлена на то, чтобы заручиться поддержкой британского правительства в реализации сионистского проекта в Палестине. Он не был непосредственно знаком с арабской проблемой и не имел собственной политики ее решения. В целом ему казалось, что арабы Палестины - это не отдельная политическая община с собственными национальными устремлениями, а крошечная часть большой арабской нации, и он также ожидал, что экономические интересы будут обусловливать их противодействие сионизму. В моральном превосходстве еврейских притязаний над арабскими претензиями на родину в Палестине он никогда не сомневался.

В значительной степени отношение Вейцмана к палестинским арабам определялось его более широкой стратегией - добиться поддержки сионизма со стороны Великобритании. Чем глубже и сложнее становились его переговоры с британским правительством в ходе Первой мировой войны, тем меньше внимания он уделял локальным трудностям с палестинскими арабами. Чтобы заручиться поддержкой британцев в создании еврейского содружества в Палестине, он минимизировал опасность организованного арабского сопротивления. При этом он апеллировал не только к британским имперским интересам, связанным с наличием дружественного государства в регионе, имеющем огромное стратегическое значение, но и к британскому идеализму. Его усилия увенчались успехом, когда 2 ноября 1917 г. министр иностранных дел Артур Дж. Бальфур написал лорду Ротшильду письмо, в котором говорилось следующее,

Правительство Его Величества благосклонно относится к созданию в Палестине национального дома для еврейского народа и приложит все усилия для содействия достижению этой цели при четком понимании того, что не должно быть сделано ничего, что могло бы нанести ущерб гражданским и религиозным правам существующих в Палестине нееврейских общин или правам и политическому статусу, которыми пользуются евреи в любой другой стране.

Декларация Бальфура, как стали называть это письмо, стала крупным триумфом сионистской дипломатии. На момент ее принятия еврейское население Палестины составляло около 56 тыс. человек, тогда как арабское - 600 тыс. человек, или менее 10%. Учитывая, что арабы составляли более 90% населения, обещание не ущемлять их гражданские и религиозные права было явно пустоватым, поскольку полностью игнорировало их политические права. Публичное обещание Великобритании евреям невозможно было совместить ни с обещанием, данным ранее Хусейну, шарифу Мекки, поддержать создание независимого арабского королевства после войны в обмен на восстание арабов против Османской империи, ни с секретным соглашением Сайкса-Пико 1916 г. о разделе Ближнего Востока на британскую и французскую сферы влияния в случае победы союзников. Эти непримиримые обещания военного времени вернулись в Британию на следующий день после победы союзников. Однако, как считал Вейцман, Декларация Бальфура, несмотря на все ее двусмысленности и ограничения, давала евреям золотой ключ, позволяющий отпереть двери Палестины и стать ее хозяевами.

После войны отношение Вейцмана к палестинским арабам по-прежнему определялось необходимостью сохранения британской поддержки зарождающегося еврейского национального дома. Поддерживая во время войны панарабское движение под руководством шарифа Мекки, Великобритания не испытывала симпатий к идее формирования арабов Палестины как самостоятельного политического образования. Ее политика заключалась в том, чтобы сделать хашимитских принцев, сыновей шарифа Мекки, правителями полунезависимых арабских государств. Принц Фейсал, руководитель арабского восстания против турок, стал королем Сирии, но после того как французы вытеснили его из сферы своего влияния, англичане добились для него иракского престола. Его старший брат Абдулла был назначен правителем эмирата Трансиордания, созданного Великобританией в 1921 году. Таким образом, Ирак и Трансиордания стали двумя основными опорами британской империи на Ближнем Востоке после Первой мировой войны (карта 2).

Вейцману не потребовалось много времени, чтобы сориентироваться на новой карте Ближнего Востока. Взяв пример с англичан, он игнорировал претензии палестинских арабов и стремился договориться с

хашимитскими правителями соседних арабских стран. На этом было основано соглашение, подписанное им с Фейсалом 3 января 1919 года. Оно одобряло Декларацию Бальфура и предусматривало "самую сердечную добрую волю и взаимопонимание" между арабами и евреями в реализации их национальных устремлений на соответствующих территориях в Палестине. Однако жизнь этого соглашения была очень короткой, поскольку оно противоречило общественному мнению в арабском мире. Независимо от того, имел ли Фейсал право подписывать соглашение, касающееся в первую очередь палестинских арабов, его вынудили собственные националистически настроенные последователи заявить о недопустимости отделения Палестины от Сирии и противоречии сионистских устремлений к созданию государства с арабскими идеями. В глазах арабов главным результатом интермеццо Вейцман - Фейсал стало определение сионизма как союзника британского империализма на Ближнем Востоке и препятствия в их собственной борьбе за самоопределение.

В 1918-20 гг. сионисты выдвинули свою максималистскую интерпретацию Декларации Бальфура. Они добивались международного признания еврейских притязаний на Палестину и хотели, чтобы еврейский национальный дом простирался по обоим берегам реки Иордан. Когда на Парижской мирной конференции Вейцмана спросили, что подразумевается под еврейским национальным домом, он, как известно, ответил: "Сделать Палестину такой же еврейской, как Англию - английской". Однако он был осторожен и не стал открыто говорить о государстве, чтобы не дать повода для обвинений в том, что еврейское меньшинство планирует стать хозяином над арабским большинством. Хотя еврейское государство с еврейским большинством было его конечной и неизменной целью, он считал, что к этой цели нужно идти постепенно, эволюционно и без провокаций.

Политику Вейцмана в отношении палестинских арабов принято называть умеренной, но она была умеренной скорее по стилю, чем по сути. Несмотря на терпение и благоразумие, а также готовность прислушиваться к мнению арабов, он был бескомпромиссен в отстаивании еврейских интересов в Палестине. Он был готов принять арабов в качестве партнеров по управлению Палестиной через выборный совет на основе паритета между двумя общинами, но не принимал их в качестве равноправных партнеров в переговорах о будущем страны. По его мнению, эти переговоры должны вестись исключительно между Великобританией и евреями.

Неудивительно, что после принятия Декларации Бальфура еврейско-арабские отношения серьезно ухудшились. Предположение Вейцмана о том, что палестинские арабы останутся политически пассивными, а арабо-еврейский конфликт найдет свое разрешение в социально-экономической плоскости, оказалось ошибочным. В межвоенный период, отчасти в ответ на сионистский вызов, возникло палестинское национальное движение. Под руководством верховного муфтия Иерусалима Хаджа Амина аль-Хусейни палестинское национальное движение стало не только активным, но и агрессивным в своем противостоянии сионизму. Муфтий систематически отвергал все компромиссные предложения англичан, провоцировал беспорядки и волнения против евреев, а в 1936-39 гг. возглавил полномасштабное восстание против британских властей и их еврейских ставленников.

Вейцман оказался не менее ошибочным в своем предположении о принципиальной идентичности британских и еврейских интересов в Палестине. Усиливающееся сопротивление арабов, сопровождавшееся периодическими вспышками насилия, заставило Великобританию пересмотреть свои собственные обязательства перед сионизмом, взятые во время войны. В результате произошел постепенный отход от обещаний, закрепленных в Декларации Бальфура, и была выработана более взвешенная политика в отношении двух враждующих общин в Палестине. Белая книга Уинстона Черчилля 1922 г. ограничила британскую поддержку еврейского национального дома тремя существенными моментами: в ней впервые были установлены экономические критерии для еврейской иммиграции, предложены выборные институты, основанные на пропорциональном, а не паритетном представительстве, и Трансиордания была исключена из числа территорий, доступных для еврейского поселения. Эти негативные изменения в британской политике продолжались на протяжении всего межвоенного периода и достигли своего апогея в "Белой книге" 1939 года.

Разочарование Вейцмана в британцах было столь же горьким, как и у любого другого сионистского лидера. Однако его реакция была типично благоразумной и прагматичной. Поставив все на карту, он понимал, что для выживания национального дома теперь нет альтернативы дальнейшей опоре на обязательную силу. Именно поэтому он выступал против конфронтации с Великобританией: сионисты просто не могли навязать ей свою трактовку того, что подразумевала Декларация Бальфура. Его совет заключался в том, чтобы продолжать строить еврейский национальный дом шаг за шагом, иммигрант за иммигрантом, поселение за поселением.

Этот совет не нашел единодушного отклика в сионистском лагере. В начале 1920-х гг. на фоне роста воинственности арабов и умиротворения Великобритании раздавались голоса в пользу пересмотра официальной политики сионистского движения. Наиболее сильным был голос Зеэва (Владимира) Жаботинского.

Зеев Жаботинский и ревизионистский сионизм

Зеев Жаботинский (1880-1940 гг.) - ярый еврейский националист, основатель ревизионистского сионизма и духовный отец израильских правых. Он родился в Одессе в либеральной семье русских евреев, работал журналистом в Риме и Вене и уже в раннем возрасте начал посвящать свои выдающиеся способности писателя, оратора и полемиста сионистскому делу. Во время Первой мировой войны он убедил англичан сформировать еврейские добровольческие подразделения в британской армии и сам служил офицером в Сионском корпусе мулов в Египте.

В 1921 г. Жаботинский был избран в сионистское руководство. С самого начала он враждовал с Хаимом Вейцманом, главным спарринг-партнером которого он оставался до конца своей жизни. В 1923 г. он вышел из состава сионистского руководства, заявив, что его политика, особенно принятие "Белой книги" 1922 г., приведет к потере Палестины. На последующих сионистских конгрессах Жаботинский зарекомендовал себя как один из величайших ораторов своего времени и как главный представитель оппозиции. В 1925 г. он создал новую партию - Всемирный союз сионистов-ревизионистов, а также молодежное движение "Бетар". После десятилетнего противостояния официальному руководству сионизма он и его группа полностью вышли из его состава и создали Новую сионистскую организацию, которая избрала его своим президентом. Жаботинский решительно выступал против раздела Палестины. Растущая воинственность заставила его возглавить диссидентскую военную организацию "Иргун". Он умер в Америке в 1940 г., выполняя задание по организации участия евреев в военных действиях союзников. Жаботинский был исключительно талантливым и разносторонним человеком, оригинальным мыслителем и идеологом, а также влиятельным политическим лидером. Его последователи боготворили его, а враги с одинаковой страстью ненавидели.

Хотя в ревизионистском движении в значительной степени доминировал Жаботинский и его идеи, оно не было "шоу одного человека". В 1920-е годы, в период кризиса в истории сионизма, оно получило значительную поддержку в народных массах. Декларация Бальфура породила большие надежды на скорейшее осуществление сионизма с помощью Великобритании, но послевоенная политика Великобритании породила в ишуве настроения разочарования и уныния. Жаботинский использовал эти настроения для создания своего движения и формулирования идеологии ревизионистского сионизма.

Один из парадоксов этого этапа сионистской истории заключается в том, что между Жаботинским и Вейцманом не было принципиальных различий в отношении к роли Великобритании. Оба они в разной степени были учениками Теодора Герцля и считали, что поддержка и защита великой державы абсолютно необходимы в борьбе за государственность. Ярко выраженная прозападная ориентация Жаботинского вытекала из его своеобразного мировоззрения. Он отвергал романтический взгляд на Восток и верил в культурное превосходство западной цивилизации. У нас, евреев, нет ничего общего с тем, что называют "Востоком", и мы благодарим Бога за это", - заявлял он. Восток, по его мнению, олицетворял психологическую пассивность, социальную и культурную стагнацию, политический деспотизм. Хотя евреи и происходят с Востока, в культурном, нравственном и духовном отношении они принадлежат Западу. Сионизм был задуман Жаботинским не как возвращение евреев на их духовную родину, а как ответвление или имплантация западной цивилизации на Востоке. Это мировоззрение вылилось в геостратегическую концепцию, согласно которой сионизм должен был стать постоянным союзником европейского колониализма в борьбе со всеми арабами восточного Средиземноморья.

Первопричиной разногласий Жаботинского с официальным сионистским руководством стала его концепция еврейского государства. Он сформулировал два принципа, которые легли в основу идеологии ревизионистов-сионистов и их политической программы. Первый - территориальная целостность Эрец-Исраэль, Земли Израиля, по обоим берегам реки Иордан в первоначальных границах палестинского мандата. Второй - немедленное провозглашение права евреев на политический суверенитет над всей этой территорией.

Такое максималистское определение целей сионизма вновь поставило вопрос: Являются ли арабы Палестины отдельным национальным образованием, и если да, то каково должно быть отношение сионистов к ним и каков их статус в рамках проектируемого еврейского государства? Ответ Жаботинского содержится в двух очень важных статьях, опубликованных им в 1923 г. под заголовком "Железная стена". В них изложена суть ревизионистской теории по арабскому вопросу и сформулирован ее боевой лозунг. Первая статья называется "На железной стене (Мы и арабы)". Она начинается с личной ноты, в которой Жаботинский увлекательно описывает свое эмоциональное отношение к арабам как "вежливое безразличие". Но далее он отвергает как абсолютно неприемлемую любую мысль об удалении арабов из Палестины. Реальный вопрос, сказал он, переходя в философское русло, заключается в том, всегда ли можно достичь мирных целей мирными средствами. Ответ на этот вопрос, настаивал он, несомненно, зависит от отношения арабов к сионизму, а не от отношения сионизма к ним.

Анализ отношения арабов привел Жаботинского к категорическому заявлению: "Добровольное соглашение между нами и арабами Палестины немыслимо ни сейчас, ни в обозримом будущем". Как уже убедилось большинство умеренных сионистов, у палестинских арабов не было ни малейшего шанса добиться согласия на превращение Палестины в страну с еврейским большинством. Это объяснялось тем, что они считали свою страну своей национальной родиной и хотели оставаться ее единственными хозяевами. Жаботинский резко выступал против тех сионистов, которые представляли палестинских арабов либо как глупцов, которых легко обмануть при помощи искаженной версии сионистских целей, либо как племя наемников, готовых отказаться от своего права на страну в обмен на экономическую выгоду: "Каждый коренной народ, - писал он, - будет сопротивляться чужеземным поселенцам до тех пор, пока он видит хоть какую-нибудь надежду избавиться от опасности чужеземного поселения. Именно так будут вести себя арабы и будут вести себя до тех пор, пока у них есть хоть проблеск надежды на то, что они смогут помешать превращению "Палестины" в Землю Израиля".

Объяснив логику враждебности палестинцев к сионизму, Жаботинский перешел к политическим последствиям. Один из вариантов, по его мнению, заключался в том, чтобы предложить непалестинским арабам деньги или политический союз в обмен на их согласие на еврейский контроль над Палестиной. Этот вариант был отвергнут по двум причинам. Во-первых, он ничего не изменил бы в непримиримой враждебности палестинских арабов к еврейской колонизации. Во-вторых, обещание еврейских денег и политической поддержки арабам Ближнего Востока означало бы предательство европейских колониальных держав, в первую очередь Великобритании, а это было бы самоубийственным поступком. Поэтому Жаботинский пришел к выводу,

Мы не можем обещать никакого вознаграждения ни арабам в Палестине, ни арабам за пределами Палестины. Добровольное соглашение недостижимо. И поэтому те, кто считает соглашение с арабами непременным условием сионизма, должны сегодня признаться себе, что это условие недостижимо и, следовательно, от сионизма надо отказаться. Мы должны либо приостановить поселенческую деятельность, либо продолжать ее, не обращая внимания на настроение туземцев. Таким образом, поселение может развиваться под защитой силы, не зависящей от местного населения, за железной стеной, которую оно будет бессильно разрушить.

Такова, вкратце, была политика Жаботинского в отношении арабского вопроса: возвести железную стену еврейской военной силы. С необходимостью возведения железной стены, утверждал он, согласны все сионисты. Единственное небольшое различие заключалось в том, что "милитаристы" хотели, чтобы железная стена была построена на еврейских штыках, а "вегетарианцы" - на британских штыках. Но все они хотели железную стену. Постоянно повторять о готовности сионистов вести переговоры с арабами было не только лицемерно, но и вредно, и Жаботинский считал своим священным долгом разоблачить это лицемерие.

Ближе к концу статьи Жаботинский постарался развеять впечатление, которое мог произвести его анализ, что он отчаялся в перспективе достижения соглашения с арабами Палестины:

Я не хочу утверждать, что с арабами Земли Израиля невозможно договориться ни о чем. Но добровольное соглашение просто невозможно. Пока арабы сохраняют отблеск надежды на то, что им удастся избавиться от нас, ничто в мире не сможет заставить их отказаться от этой надежды, именно потому, что они не сброд, а живой народ. А живой народ будет готов уступить в таких судьбоносных вопросах только тогда, когда потеряет всякую надежду избавиться от иноплеменных поселенцев. Только тогда экстремистские группы с их лозунгами "Нет, никогда" потеряют свое влияние, только тогда их влияние перейдет к более умеренным группам. И только тогда умеренные будут предлагать компромиссные варианты. Только тогда они начнут торговаться с нами по практическим вопросам, таким как гарантии от вытеснения, равенство гражданских и национальных прав.

В конце статьи выражалась вера в то, что мирное сосуществование арабов и евреев в Палестине возможно, но только в результате возведения неприступной стены:

Я надеюсь и верю, что тогда мы предложим им гарантии, которые их удовлетворят, и оба народа будут жить в мире как добрые соседи. Но единственный путь к такому соглашению - через железную стену, то есть создание в Палестине силы, которая ни в коем случае не будет подвержена арабскому давлению. Иными словами, единственный способ достичь урегулирования в будущем - это полное избежание всех попыток прийти к урегулированию в настоящем.

Умеренные сионисты раскритиковали эту статью, особенно на том основании, что она написана с аморальных позиций. Поэтому Жаботинский написал вторую статью под названием "Мораль железной стены", в которой перевернул мнение своих критиков. С точки зрения морали, по его мнению, возможны два варианта: либо сионизм - положительное явление, либо отрицательное. На этот вопрос нужно было ответить, прежде чем становиться сионистом. И все они действительно пришли к выводу, что сионизм - положительная сила, нравственное движение, на стороне которого справедливость. А "если дело правое, то справедливость должна восторжествовать, независимо от чьего-либо согласия или несогласия".

Частым аргументом против сионизма было то, что он нарушает демократическое право арабского большинства на национальное самоопределение в Палестине. Жаботинский отвечал, что евреи имеют моральное право вернуться в Палестину и что просвещенный мир признал это право. Затем он перешел к аргументу, что метод "железной стены" аморален, поскольку он пытался поселить евреев в Палестине без согласия ее жителей. Он отметил, что, поскольку ни одно коренное население нигде в мире не согласится принять чужеземное большинство, логическим выводом будет полный отказ от идеи еврейского национального дома. Даже мечтать о национальном доме стало бы аморальным. Статья завершается утверждением о моральности железной стены: "Священная истина, реализация которой требует применения силы, не перестает от этого быть священной истиной. Это - основа нашей позиции по отношению к арабскому сопротивлению; и мы будем говорить об урегулировании только тогда, когда они будут готовы обсуждать его".

Хотя книга "На железной стене" стала библией ревизионистского сионизма, ее истинный смысл часто понимался неправильно, не в последнюю очередь последователями самого Жаботинского. Для него железная стена была не самоцелью, а средством достижения цели - сломить сопротивление арабов продвижению сионизма. Как только сопротивление арабов будет сломлено, внутри палестинского национального движения начнется процесс перемен, в результате которого на первый план выйдут умеренные. Тогда и только тогда можно будет приступить к серьезным переговорам. В ходе этих переговоров еврейская сторона должна предложить палестинцам гражданские и национальные права. Жаботинский не уточнил в этой статье, что именно он имел в виду под "национальными правами", но другие высказывания позволяют предположить, что он имел в виду политическую автономию палестинцев в рамках еврейского государства. Из статьи следует, что он признавал, что палестинские арабы представляют собой отдельное национальное образование, и, соответственно, считал, что они имеют право не просто на индивидуальные, а на некоторые национальные права, хотя и ограниченные.

В области идей Жаботинский был важен как основатель ревизионистского сионизма. В области политики его влияние было гораздо большим, чем принято считать. Ведь под влиянием его идей оказались не только сионисты-ревизионисты, но и все сионистское движение в целом. По словам одного проницательного наблюдателя, "На железной стене" следует рассматривать как «мощную, честную попытку разобраться с самой серьезной проблемой, стоявшей перед сионистским движением, и как официальное изложение того, что стало, по сути, доминирующим обоснованием политики и отношения сионистов и Израиля к арабам Палестины с 1920-х до конца 1980-х гг.»

Сионистское движение не было монолитным политическим движением, а представляло собой совокупность конкурирующих политических партий, крупнейшей из которых была Партия труда, вдохновленная марксистскими идеями и социалистическими идеалами. Одно из принципиальных различий между лейбористским и ревизионистским сионизмом касалось применения силы. Лейбористские сионисты не хотели признавать, что для достижения целей сионистского движения необходима военная сила. Жаботинский честно признал этот факт. Он пошел дальше, предложив изменить порядок сионистских приоритетов. Лейбористские сионисты хотели идти к государственности путем иммиграции и заселения, а наращиванию военного потенциала придавали меньшее значение. Жаботинский никогда не колебался в своей убежденности, что ключевым фактором в борьбе за государство является еврейская военная мощь. Именно лейбористские сионисты, не признавая этого открыто, постепенно пришли к его точке зрения. Так что в конечном счете разрыв был не так уж велик: Лидеры лейбористов тоже все больше полагались на стратегию "железной стены".

Давид Бен-Гурион и триумф прагматизма

Сдвиг трудового сионизма в сторону предпосылок и стратегии "железной стены" лучше всего иллюстрирует карьера Давида Бен-Гуриона (1886-1973), создателя военной мощи Ишува и основателя государства Израиль. Родившись под именем Давид Грин в польском городе Плонске, он уже в раннем возрасте проявил страстную приверженность социализму и сионизму и в 1906 г. уехал в Палестину, чтобы работать на ферме. Вначале он активно участвовал в социалистической сионистской партии Поале Цион, которая в 1919 г. объединилась с другими группами в Ахдут ха-аводах, а в 1930 г. слилась с Хапоэль Хацаир и образовала Мапай - Израильскую партию труда. Он быстро занял видное политическое положение в профсоюзном движении, Партии труда и сионистском движении. С 1921 по 1935 г. он занимал пост генерального секретаря Гистадрута, Всеобщей федерации труда в Палестине. В 1935 г. он был избран председателем Исполнительного совета Еврейского агентства и занимал этот пост до образования государства Израиль в 1948 г. С 1948 г. и до своей отставки в 1963 г., за исключением одного короткого промежутка времени, он занимал посты премьер-министра и министра обороны Израиля.

На протяжении всей своей долгой политической карьеры Бен-Гурион глубоко и постоянно занимался арабским вопросом. Он часто выступал по этому вопросу, опубликовал бесчисленное количество статей и книг. Однако изучение этих материалов - занятие в значительной степени бесполезное, поскольку между его публичными высказываниями по арабскому вопросу и его личными убеждениями лежала огромная пропасть, а сам он был прежде всего прагматичным политиком. Публичные высказывания Бен-Гуриона в 1920-х - начале 1930-х годов, как правило, соответствовали официальной позиции рабочего движения, которое считало, что арабы Палестины не представляют собой отдельного национального образования, а являются частью арабской нации, и что, кроме того, нет никакого внутреннего конфликта между интересами арабов Палестины и интересами сионистов. Единственный конфликт сионизма, утверждали социалисты, - это классовый конфликт с арабскими землевладельцами и эффендистами, который разрешится, когда арабские крестьяне поймут, что их истинные интересы совпадают с интересами еврейского рабочего класса.

В частном порядке Бен-Гурион не разделял ни этого классового анализа, ни его оптимистического прогноза. Его подход к арабской проблеме отличался непоколебимым реализмом. Уже будучи сельскохозяйственным рабочим, он осознал остроту проблемы. Его опасения и тревоги усилились, когда он понял, что арабская оппозиция имеет под собой принципиальную основу и что она равнозначна полному неприятию всего сионистского предприятия. Таким образом, уже на раннем этапе своей карьеры Бен-Гурион пришел к выводу, что конфликт между сионизмом и арабами неизбежен и представляет собой грозную проблему.

Осознание силы арабской оппозиции заставило Бен-Гуриона искать поддержку внешней державы, чтобы компенсировать слабость сионистского движения. Его ориентация на великую державу была скорее практической, чем идеологической. На протяжении своей карьеры он выступал за османскую, британскую и американскую ориентацию. Изменения в ориентации диктовались ростом и падением влияния этих великих держав. Когда Великобритания вытеснила Османскую империю из числа доминирующих держав в Палестине, он вслед за Хаимом Вейцманом стал выступать за союз с Великобританией. Действительно, для Бен-Гуриона союз с Великобританией был непременным условием успеха сионизма. Сотрудничество с Великобританией он считал более важным, чем сотрудничество с арабами. Многие предложения, которые он делал арабам, исходили не из реальных убеждений, а для того, чтобы угодить англичанам. Британцы хотели добиться взаимопонимания между евреями и арабами, поэтому Бен-Гурион хотел быть видимым, что он работает в этом направлении, даже если его предложения не имели шансов быть принятыми арабами. Об антиимпериалистическом союзе с арабами, по его мнению, не могло быть и речи, хотя социалистическая идеология указывала именно в этом направлении.

Арабское восстание, вспыхнувшее в апреле 1936 г., стало поворотным пунктом в эволюции отношения Бен-Гуриона к арабской проблеме. Впервые он открыто признал национальный характер арабской оппозиции сионизму. Существует большой конфликт, - заявил он 19 мая 1936 г. на заседании руководства Еврейского агентства. "Мы и они хотим одного и того же: мы оба хотим Палестину. И в этом заключается основной конфликт". 9 Поскольку идеологически он был менее скован, чем его коллеги, он был готов признать, что в политическом плане они были агрессорами, а арабы защищались. Но признание глубинного характера арабского восстания не склонило его к переговорам и компромиссам. Напротив, он пришел к выводу, что конфликт может быть разрешен только войной, а не дипломатией.

Бен-Гурион был настроен на полную реализацию сионизма независимо от масштабов и глубины арабского противостояния. В письме руководству Еврейского агентства от 9 июня 1936 г. он настаивал на том, что мир с арабами является лишь средством достижения цели: "Соглашение нам нужно не для того, чтобы установить мир в стране. Мир - это действительно жизненно важный для нас вопрос. Невозможно построить страну в состоянии постоянной войны, но мир для нас - это средство. Цель - полная и всесторонняя реализация сионизма. Только для этого нам нужно соглашение". Бен-Гурион утверждал, что соглашение с арабами относительно конечной цели сионизма возможно, но только в долгосрочной перспективе: «О всеобъемлющем соглашении сейчас, несомненно, не может быть и речи. Ибо только после полного отчаяния арабов, отчаяния, которое наступит не только в результате провала беспорядков и попыток восстания, но и вследствие нашего роста в стране, арабы смогут согласиться на создание еврейской Эрец-Исраэль».

Сходство между выводами Бен-Гуриона и Зеэва Жаботинского, сделанными в статье "На железной стене" тринадцатью годами ранее, просто поразительно. Оба они рассматривали арабов Палестины как национальное движение, которое по своей природе обязано противостоять сионизму, вторгшемуся на их землю. Оба понимали, что арабы не пойдут на создание еврейского государства и что дипломатия не способна разрешить конфликт. Оба считали, что арабы будут продолжать борьбу до тех пор, пока у них сохраняется хоть какая-то надежда предотвратить захват их страны евреями. И оба пришли к выводу, что только непреодолимая военная мощь евреев заставит арабов в конце концов отказаться от борьбы и примириться с еврейским государством в Палестине. Бен-Гурион не использовал терминологию "железной стены", но его анализ и выводы были практически идентичны выводам Жаботинского.

В ответ на вспышку арабского восстания в Палестине британское правительство назначило королевскую комиссию под председательством лорда Пиля для расследования причин беспорядков и выработки рекомендаций по их устранению. Комиссия пришла к выводу, что еврейский национализм столь же интенсивен и эгоцентричен, как и арабский, что пропасть между ними увеличивается, и что единственным решением является раздел страны на два отдельных государства. В своем заключительном докладе в июле 1937 г. комиссия предложила создать небольшое еврейское государство площадью около 5 тыс. кв. км, крупное арабское государство и анклав от Иерусалима до Яффы под постоянным британским мандатом.

Для Бен-Гуриона план раздела Пиля ознаменовал начало конца британского мандата в Палестине и рождение еврейского государства как реалистичной политической программы. Сионистское движение разделилось в своей реакции на план раздела, не в последнюю очередь из-за небольших размеров еврейского государства и сомнений в его жизнеспособности. Но на двадцатом Сионистском конгрессе, проходившем в Цюрихе в августе 1937 года, было принято решение принять план в качестве основы для переговоров с британским правительством. Это решение однозначно означало, что отныне создание независимого еврейского государства будет иметь приоритет перед заключением еврейско-арабского соглашения. Таким образом, оно соответствовало руководящему принципу, сформулированному Бен-Гурионом в предыдущем году, а именно: продолжая стремиться к соглашению с арабами, нельзя ставить реализацию сионизма в зависимость от него.

Лидерами лагеря сторонников раздела были Хаим Вейцман, Давид Бен-Гурион и Моше Шерток, глава политического отдела Еврейского агентства, который впоследствии сменил фамилию на Шаретт и стал первым министром иностранных дел Государства Израиль. Основным аргументом в пользу раздела было то, что создание независимого еврейского государства даже на небольшой части Палестины было более перспективным путем для реализации сионизма, чем любой из альтернативных вариантов. Вейцман считал, что евреи были бы глупцами, если бы не приняли план Пиля, даже если бы еврейское государство было размером со скатерть. Но если Вейцман принял раздел как часть продолжающейся пробританской ориентации, то Бен-Гурион потерял веру в Британию и ценил план Пиля за возможность укрепить независимую власть еврейской общины в Палестине.

Хотя Бен-Гурион и согласился с разделом, он не рассматривал границы, установленные планом комиссии Пиля, как постоянные. Он не видел противоречия между согласием на создание еврейского государства на части территории Палестины и надеждой на расширение границ этого государства до всей Земли Израиля. Разница между ним и ревизионистами заключалась не в том, что он был территориальным минималистом, а они - территориальными максималистами, а в том, что он придерживался постепенной стратегии, в то время как они придерживались подхода "все или ничего".

Характер и масштабы территориального экспансионизма Бен-Гуриона с поразительной откровенностью раскрываются в письме, которое он отправил своему сыну Амосу из Лондона 5 октября 1937 года. В нем Бен-Гурион признавался, что является горячим сторонником создания еврейского государства, даже если это будет связано с разделом Палестины, поскольку исходил из того, что это государство будет не концом, а только началом. Государство позволит евреям иметь неограниченную иммиграцию, построить еврейскую экономику и организовать первоклассную армию. "Я уверен, - писал он, - что мы сможем поселиться во всех остальных частях страны, будь то по соглашению и взаимопониманию с нашими арабскими соседями или другим путем". И разум, и сердце подсказывали Бен-Гуриону: «Создавай еврейское государство немедленно, пусть даже не на всей земле. Остальное придет со временем. Оно должно прийти».

Большинство сионистов вслед за Бен-Гурионом высказались за разделение и создание еврейского государства. На двадцатом Сионистском конгрессе в Цюрихе были всесторонне рассмотрены аргументы за и против разделения. Это была первая крупная публичная дискуссия по вопросу о разделе, а также самая серьезная и глубокая дискуссия в истории сионизма. Поскольку на карту было поставлено очень многое, оба лагеря представляли свои аргументы с большой страстью и убежденностью. Противники выдвигали три основных аргумента: Земля Обетованная, о которой говорилось в Библии, не должна подвергаться опасности; Ишув еще не готов встать на ноги; Великобритания должна твердо придерживаться своих обязательств по Декларации Бальфура и мандату. За предложение Бен-Гуриона проголосовали 29 делегатов, 160 - против, 6 воздержались. Таким образом, дискуссия завершилась принятием стратегического решения о поддержке раздела и создания еврейского государства на части территории Палестины. По окончании съезда Бен-Гурион выдвинул свою кандидатуру на переизбрание в качестве председателя руководства Еврейского агентства с конкретной целью работы над созданием еврейского государства. Следующие десять лет своей жизни он должен был посвятить целеустремленному достижению этой цели.

Борьба за государственность

Борьба за государственность сопровождалась многочисленными разногласиями, но они касались скорее тактики, чем долгосрочной цели. Приверженность Бен-Гуриона идее государственности не ослабевала ни перед лицом арабской оппозиции, ни перед уговорами Великобритании. Взяв на себя инициативу по разделу в 1937 году, британское правительство начало отступать от нее с приближением Второй мировой войны. Поддержка арабских государств и мусульманского мира в целом была для Великобритании гораздо важнее, чем поддержка евреев в конфликте с державами "оси". Белая книга от 17 мая 1939 года резко отменила поддержку Великобританией сионизма и еврейского государства. Она обрекала евреев на статус постоянного меньшинства в будущем независимом палестинском государстве. Поэтому для борьбы с арабским сопротивлением сионистское движение было вынуждено создать собственную военную силу в лице военизированной организации "Хагана" (что в переводе с иврита означает "защита"). Придерживаясь оборонительной этики, которая так хорошо служила ему в сфере связей с общественностью, сионистское движение приняло политику, основанную на силе, чтобы противостоять применению и угрозе применения силы со стороны своих арабских противников. Наступательная этика, которая всегда была заложена в оборонительную, в любом случае стала более заметной после начала арабского восстания.

В то же время Ишув оказывал активное сопротивление политике "белой книги", ограничивавшей покупку еврейских земель и еврейскую иммиграцию в Палестину. Начало Второй мировой войны в сентябре 1939 г. поставило Ишув перед острой дилеммой: он был на стороне Великобритании в борьбе с нацистской Германией, но в борьбе за Палестину находился в логтевом положении с Великобританией. Однако выход из дилеммы был найден, и он был кратко сформулирован в лозунге Бен-Гуриона: "Мы будем бороться с англичанами против Гитлера, как если бы не было белой бумаги; мы будем бороться с белой бумагой, как если бы не было войны".

В ходе войны Бен-Гурион все более настойчиво отстаивал право евреев на политический суверенитет, отрицая это право у арабского большинства в Палестине. Его решение демографической проблемы Ишува предполагало переселение в Палестину двух-трех миллионов евреев сразу после окончания войны. Арабская проблема, по его мнению, меркла по сравнению с еврейской, поскольку арабы имели обширные пространства за пределами Палестины, в то время как для евреев, преследуемых в Европе, Палестина была единственным возможным убежищем. Таким образом, он стал рассматривать арабскую проблему лишь как проблему статуса арабского меньшинства в государстве с большим еврейским большинством.

Новая концепция создания еврейского государства на всей территории Палестины нашла свое выражение в так называемой Билтморской программе. На чрезвычайном собрании американских сионистов, на котором присутствовали Вейцман и Бен-Гурион, в отеле "Билтмор" в Нью-Йорке в мае 1942 г. была принята резолюция, призывающая к тому, чтобы после Второй мировой войны "Палестина была образована как еврейское содружество, интегрированное в структуру нового демократического мира". В этой резолюции сионистское движение впервые открыто заявило о своих претензиях на всю обязательную Палестину. Цель достижения еврейско-арабского соглашения не была оставлена, но теперь предполагалось, что оно будет следовать за созданием еврейского государства или содружества, а не предшествовать ему.

Билтморская программа была принята до того, как стали известны все масштабы и ужасы нацистской кампании по истреблению европейского еврейства. Сионистские лидеры предполагали, что по окончании войны в Европе окажутся миллионы еврейских беженцев, чье бедственное положение укрепит аргументы в пользу создания большого еврейского государства в Палестине. Никто из них не предвидел Холокоста, самого катастрофического события в истории еврейского народа, в результате которого погибнут шесть миллионов евреев. Однако в итоге трагедия европейского еврейства стала источником силы для сионизма. Моральное обоснование необходимости создания дома для еврейского народа в Палестине с самого начала было общепризнанным, а после Холокоста оно стало неоспоримым. Поэт Роберт Фрост определил дом как место, куда, если ты должен туда прийти, тебя должны впустить. Мало кто оспаривал право евреев на дом после тех травм, которым они подверглись в Центральной Европе.

В ходе Второй мировой войны сформировался гораздо более жесткий тип сионизма, и в тени Холокоста приверженность еврейской государственности стала более глубокой и отчаянной. С одной стороны, Холокост подтвердил убежденность сионистов в том, что в борьбе за Палестину справедливость на их стороне, с другой - склонил мировое общественное мнение к идее независимого еврейского государства.

Бен-Гурион олицетворял собой "боевой сионизм", восставший из пепла Второй мировой войны, и вырвал руководство из рук Вейцмана, который по-прежнему придерживался "дипломатического сионизма" и союза с Великобританией. Вопреки советам Вейцмана сионистская конференция в августе 1945 г. приняла решение об активном противостоянии британскому правлению, и в октябре началось вооруженное восстание. Хагане было предписано сотрудничать с диссидентскими группами, порожденными ревизионистским движением. Главной из них стала Национальная военная организация ("Иргун"), которая после публикации "Белой книги" в 1939 г. начала направлять свои действия против британской администрации в Палестине. В конце того же года, когда "Иргун" свернул свою кампанию против англичан, произошел раскол. Более воинственное крыло, возглавляемое Авраамом Штерном, отделилось от "Иргуна" и образовало организацию "Лохамей Херут Йисраэль" ("Борцы за свободу Израиля"), более известную как "Лехи", по аббревиатуре на иврите, или "Банда Штерна". Банда Штерна была настолько враждебна англичанам, что искала контактов с державами Оси, чтобы вытеснить англичан из Палестины. Несмотря на то, что число членов "Банды Штерна" никогда не превышало трехсот человек, она была серьезным шипом в плоти англичан. В период с ноября 1945 г. по июль 1946 г. три подпольные организации объединились в движение, получившее название "Еврейское восстание".

Массовые военные репрессии со стороны Великобритании вынудили сионистских лидеров отменить еврейское восстание, а вместо этого они попытались вбить клин между Великобританией и США на дипломатическом фронте. Британия добивалась от Америки поддержки своего плана создания самоуправляемых еврейских и арабских кантонов, который сионисты категорически отвергали. Чтобы привлечь Америку на свою сторону, члены Исполнительного совета Еврейского агентства в августе 1946 г. приняли решение рассмотреть вопрос о создании еврейского государства на адекватной части Палестины. Это решение означало отказ от Билтморской программы и возврат к принципу раздела. Это решение рассматривалось не как уступка арабам, а как средство заручиться американской поддержкой идеи создания еврейского государства. В феврале 1947 г. британское правительство, не сумев выработать решение, которое устроило бы обе стороны, передало проблему Палестины на рассмотрение ООН.

29 ноября 1947 года Генеральная Ассамблея ООН приняла историческую резолюцию 181 в пользу раздела Палестины. Редкий случай согласия в условиях холодной войны: США и Советский Союз проголосовали за резолюцию, а Великобритания воздержалась. Резолюция устанавливала сроки создания еврейского государства и арабского государства, связанных экономическим союзом, а также международный режим для Иерусалима. Исключительно длинные и извилистые границы отделяли еврейское государство от арабского, с уязвимыми пунктами пересечения, связывающими изолированные территории в восточной Галилее, на прибрежной равнине и в Негеве. Границы этих двух странных государств, похожих на двух дерущихся змей, представляли собой стратегический кошмар. Не менее аномальной и едва ли более жизнеспособной была демографическая структура предполагаемого еврейского государства, состоявшего из примерно 500 тыс. евреев и 400 тыс. арабов.

Несмотря на все свои недостатки и аномалии, резолюция ООН стала крупным триумфом сионистской дипломатии. Хотя она и не достигла полного осуществления сионистского стремления к созданию государства, включающего всю Палестину и Иерусалим, она стала бесценной хартией международной легитимности для создания независимого еврейского государства. Весть о голосовании в ООН была встречена евреями повсеместно с ликованием и радостью. Но последователи Зеэва Жаботинского в "Иргуне" и "Банде Штерна" не присоединились к всеобщему ликованию. Через день после голосования в ООН командир "Иргуна" Менахем Бегин провозгласил кредо подпольщиков: «Раздел Палестины незаконен. Он никогда не будет признан. . . . Иерусалим был и навсегда останется нашей столицей. Эрец-Исраэль будет возвращена народу Израиля. Вся. И навсегда».