Женихи счастью не помеха

Глава 15

Предаваться печали и самокопанию в одиночестве не получилось, нимфа ворвалась в мою комнату, как ураган. Вихрем пролетела по периметру, поставила на стол перевязанную праздничными лентами внушительную коробку, поцеловала в щёку и устроилась в кресле у окна. И точно так же закинула ногу на ногу.

Я поспешила отвернуться, чтобы не видеть этой картины. Прошло не так много времени, буквально немногим больше часа. Перед глазами до сих пор стояли нежно улыбавшийся придворный маг и мрачный голубоглазый гвардеец. Огонь, который оказался вдруг необычайно ласковым, и мягкий пух, который стал острым и колючим. Тело просило одного, душа мечтала о другом, принципы вопили об учёбе. Ясными оставались только мозги, они настойчиво сверлили, что шансов у меня нет ни там, ни там. Они аристократы, голубая кровь, а я кто? Правильно, никто. И пусть шансов у меня не было, я по-прежнему злилась на Тину, на её предательство. Подруга ли она мне после этого?

— Милена, ты чего? Не рада меня видеть?

— Да как тебе сказать… — едко протянула я.

— Злишься из-за Леона? Да брось, — фыркнула Тина. — Я же всё объяснила и попросила прощения.

— Не видела.

Радостную нимфу видеть было выше моих сил, но я мужественно терпела. Лучше уже сразу расставить все точки над Ё.

— Погорячилась, приняла желаемое за действительное. А Леон — кремень! Ты письма мои читала?

Я отрицательно помотала головой.

— Как так? — огорчилась нимфа и поникла крылышками. — Целых четыре письма! Да я только за доставку два тала оплатила. Вот мерзавцы! Я на них пожалуюсь! Такие деньги дерут, а услугу не оказывают! Да я на них в королевский суд подам!

— Тина, подожди, — поморщилась я, начиная понимать, о чём речь. Залезла под кровать, пошарила рукой и вытащила конверты.

— Ну вот, — нимфа тут же их отобрала, — все четыре штуки. Что они делали под кроватью?

— Ну…

Что я могла сказать? Сама их туда зашвырнула, а на домового наговаривала, что жить спокойно не давал и бередил рану на сердце. Отобрала письма, вскрыла и быстро их прочитала. Тина не обманула, она действительно просила прощения за первое письмо и необдуманные слова. В конце каждого стояла небольшая приписка «Просто люблю» и цветочек, явно нарисованный другой рукой.

— Это Леон? — я закусила губу, рассматривая простой рисунок.

— Ну не я же, — звонко рассмеялась Тина. — Рассказывай! Как прошла ваша встреча? Он так к тебе торопился. Мы не думали, что удастся вырваться на праздники, но Его сиятельство пошёл на встречу и разрешил. Сколько я всего повидала…

Вот теперь самое время удавиться. Я машинально кивала и даже что-то отвечала, не вникая в подробности. Ненавистный праздник «Новый год» опять принёс только неприятности, я сама разрушила своё возможное, пусть и недолговечное, счастье. Поверила, не проверила, решила доказать самой себе. Вот дура! Деревенщина!

— Милена, да что с тобой? — меня осторожно потрясли за плечо. — Где у тебя успокоительное?

Указала трясущейся рукой в сторону полки с лекарствами и вновь зарылась в подушку, всхлипывая.

— Пей!

Чашку осушила залпом, не обращая внимания на слегка терпкий вкус. Неожиданно стало легко и спокойно-спокойно. И уплывающее сознание унесло в мягкую приятную темноту.

Открывать глаза не хотелось, в теле царила небывалая лёгкость, в голове идеальная чистота. Если бы не пререкающиеся мужские голоса, парила бы и дальше. Но как это знакомо: и воздушность, и спокойствие, и звуки. Вот только видеть никого не хотелось, поэтому я просто лежала и слушала.

— Значит, сама пришла? И в постель легла? Странно, не врешь. Признаю своё поражение и прекращаем этот фарс! Оставь её в покое!

— Тебя не спросил! Леонар, не забывай, где находишься.

— А ты не забывайся, — в голосе Леона послышались усталые ноты. — Я люблю эту девочку, понимаешь?

— И что ты сможешь ей дать? Максимум год, и тебе придётся вернуться домой, занять престол, выполнить то, что должен по праву рождения. А она? Согласится ли она навсегда остаться всего лишь любовницей?

Не соглашусь, тут я полностью разделяла мнение графа Кейроса. Да я вообще не собиралась замуж, вначале учёба. Проснувшиеся принципы заставили ощутимо поморщиться. Вот где они были вчера, когда я осталась наедине с его сиятельством?

— Тебе-то чего от неё нужно? Выиграл? Уложил в постель? Доказательства я видел. А теперь проваливай.

— Не могу, — тяжело вздохнул оппонент Леона. — Втянулся.

Выиграл? Я предмет Игры? Слышала про такое среди студентов, когда выбирается первокурсница и двое, а то и трое соблазняют её, и она должна добровольно переспать с одним из… но это… убью! Подскочив на кровати, быстро осмотрелась и рванула в соседнюю комнату. С незнакомым интерьером разберусь потом, вначале надо уничтожить неудавшихся ухажёров. Кипевшую от возмущения меня тяжело было не заметить, мужчины встали из мягких кресел и переглянулись.

— Милена, — расплылся в белозубой улыбке граф и распахнул руки. — Как ты себя чувствуешь?

— Плохо, — мрачно выдавила я и взялась за кочергу, так удачно подвернувшуюся под руку. — Так значит я всего лишь предмет Игры? И что на кону?

— Тысяча талов, — выдавил побледневший честный Леон. — Душа моя, ты бы оделась.

— Плевать! Ваше сиятельство, вы не просто чудовище, вы сам дьявол! А ты, Леон! Как ты мог!?

— Я хотел всё рассказать. Потом.

— Потом? Потом?!

— Рен, держи её! — совсем не по-мужски вскрикнул бравый гвардеец, отступая к стене. — Сделай же что-нибудь!

— Не могу, — хохотнул его сиятельство. — Ты сам просил оставить её в покое.

— Убью! — прорычала я. — Вы — следующий!

— А вот это уже серьёзно. Угроза члену правящей королевской семьи, — хмыкнул граф Кейрос и начал медленно приближаться.

Следить за двумя крепкими мужчинами одновременно оказалось очень сложно. Они подступали с двух сторон с явным намерением отобрать оружие, которым я начала размахивать, стремясь не убить, так хотя бы покалечить. Немногочисленная мебель помогала уворачиваться, я нырнула под массивный стол и оттуда попыталась ударить по чьей-то ноге. Выскочила и спряталась за креслом, затем переместилась за дверцу книжного шкафа, проскакала по спинке гостевого дивана. Здравый смысл несколько раз попытался достучаться до мозга, что, если зацеплю, мало не покажется, и эшафот приблизится максимально близко. И что обращаться к кронпринцу Призападной низменности на «ты» немыслимо. Куда там, ярость застилала глаза, тело вытворяло такое, что я удивлялась собственной гибкости и силе.

Повезло Леону, ему удалось вырвать кочергу из моих рук и отскочить. Он прислонился к стене, начал морщиться и тереть правый бок. Можно собой гордиться, достала-таки.

— И это неконфликтная тихая девушка, — фыркнул граф, подкрадываясь сзади, крепко обнимая меня и фиксируя руки. — Дикая кошка.

— Ненавижу, — прошипела я и перестала дёргаться. Потому что внезапно поняла, что я слегка не одета, короткая маечка и панталончики не в счёт. От мужского тела шёл жар, а я прилегала к нему тесно, гораздо теснее, чем позволяли приличия. Да и чужое дыхание вызывало приятные мурашки, а совсем не отвращение, как должны были. — Прекратите на меня ментально давить!

— Даже не пытался, — спокойно ответил его сиятельство. — Успокоилась?

— Отпусти её, Ренар, а то ударю.

— Отвечу, — флегматично отозвался тот, но руки разжал. — Милена сама должна сделать выбор.

— Я никому! Ничего! Не должна! Не приближайтесь больше ко мне!

— Дикая…

— Кошка, — подтвердил Леон. — Душа моя, прости. Когда мы договаривались об Игре, я не знал, что это будешь ты. А потом уже стало поздно что-то менять, я понял, что не могу без тебя. Что должен сделать, чтобы заслужить прощение?

Мягкая улыбка, нежный взгляд, сладкие слова. Наследник большого королевства, не уступающего по силе и могуществу Межгорью, стоял передо мной на коленях с виноватым взглядом. Четыре месяца назад я бы растаяла. Но я изменилась, мир вокруг изменился, неизменным остался пристальный взгляд сероглазого мага. Он всё с таким же пренебрежением наблюдал за развернувшейся сценой и крутил в руке карандаш.

— Ваше высочество, какое я имею право на вас обижаться? — вежливо ответила я. — И на вас, ваше сиятельство? Обижаться — это недостойно истинной сэны, я вас обоих просто ненавижу!

— Ты знаешь, кто я? — поморщился Леон, поднимаясь с колен.

— Давно.

— Не буду спрашивать, откуда, — он выразительно посмотрел на графа, тот отрицательно помотал головой и положил на стол сломанный несколько раз карандаш. — Душа моя, давай вернём всё, как было.

— Зачем? — усмехнулась я. — Его сиятельство вполне внятно объяснил дальнейшие совместные перспективы.

— Милена…

— Где моя одежда? Я хочу домой.

Граф Кейрос позвонил в колокольчик, открылась дверь, в неё просунулась рыжая мордашка служанки. Она понимающе фыркнула, вошла и протянула свёрток с одеждой.

— Сэры, я хотела бы одеться.

— Леон, нам пора, — мрачно приказал придворный маг и первым направился на выход.

— Сэна, — служанка присела в реверансе и принялась разворачивать свёрток. Я не обращала внимания на шуршащие звуки, разглядывала помещение. Помимо опробованной мной на прочность добротной мебели у окна обнаружился аквариум с рыбками и несколько полок, заваленных бумагами. Мягкие персиковые тона на стенах, невесомые полупрозрачные шторы на окнах. В голове всплыла огромная мягкая кровать, на которой я проснулась, укрытая тёплым пушистым пледом и знакомая трость с набалдашником в виде головы змеи.

Похоже, что оказалась в личных апартаментах придворного мага, вот только непонятно как, зачем, и что я тут забыла. Вспомнился слегка терпкий вкус успокоительного. Тина! Опять добавила усилитель — экстракт Плюща мохнатого, а он как-то не так на меня подействовал. Самое время возмутиться и испугаться, что же я натворила, будучи под воздействием чудо-средства. Но отчего-то чувство стыда не поднимало голову, страх тоже где-то глубоко затаился. Мне было всё равно. В очередной раз разрушились идеалы, и от этого так больно, так пусто.

— Сэна, вы великолепны, — вздохнула служанка и подвела к зеркалу. Из него на меня смотрела слегка стервозная бледная особа. В облегающем платье до щиколотки, с заколотыми в высокий хвост волосами. Платье сидело идеально, его насыщенный серый цвет струился под яркими лучами солнца, бьющими через окно. Служанка закрепила мне на шее платок и протянула тёплый плащ. — Позвольте, провожу.

— Как тебя зовут? — поинтересовалась я, пока мы шли по длинному коридору. Судя по картинам и коврам, это Благой дворец, жилая его часть.

— Зили, — смутилась служанка. — Я служу у графа Кейроса уже два года.

— Скажи, милая Зили, как я тут оказалась?

— Так вы сами пришли, потребовали графа, пришлось пустить в апартаменты.

— Что, прямо так пришла? — ужаснулась я, живо представив поход раздетой меня по зимним улицам Альтиры.

— Конечно, нет, — рассмеялась Зили. — В одежде. Вы сели в кресло, сидели, сидели и заснули. Вернулся его сиятельство, очень удивился, увидев вас. Расспросил, что и как, перенёс на кровать, велел раздеть и выкинуть «этот старомодный ужас». И принёс это платье.

Служанка так похоже передала интонации, что я усмехнулась. Заботливый какой. Подарок мне понравился, вкус у придворного мага отменный. И глазомер. Но не нужны мне такие подарки! Найду, во что переодеться — отправлю наряд обратно.

Вернусь в Академию — покусаю Тину, чтобы она больше не смела лить мне всякую гадость. Даже в виде успокоительного, даже если я попрошу. И скажу спасибо, что помогла узнать то, чего знать я не должна.

— Надеюсь, ничего не натворила? — с замиранием сердца спросила я.

— Ничего, я привыкла. Женщины посещают его сиятельство регулярно, некоторые остаются на ночь. Потом возвращаются, да без толку. А в последнее время…

— Спасибо, Зили, — невежливо перебила я.

Хорошо, что ничего не просила. Плохо, что приняли за очередную пассию. Что обо всём этом думал сам придворный маг — знать не хотела. И видеть его не хотела. И Леона тоже, особенно его. Поразительно быстро я приняла то, что его чувства ко мне надуманные. Вообще ощущала небывалое спокойствие и безразличие к окружающему миру.

Вот и они, легки на помине. Мужчины стояли на улице и переговаривались. Заметив меня, замолкли. Я поблагодарила Зили и с независимым видом прошла к карете.

— Милена, позволь… — Леон распахнул дверцу.

— Благодарю, Ваше высочество, — присела я в реверансе и скользнула внутрь. Выглянула оттуда и добавила: — Ваше сиятельство, требую часть выигрыша как прямо заинтересованная особа, не забудьте рассчитаться. Всего доброго!

— Во даёт! — тихо восхитился придворный маг, но я услышала, улыбнулась и захлопнула дверцу изнутри. Кажется, прищемила кому-то пальцы, если судить по громким ругательствам. Плевать! У меня душа и сердце в клочья, а также вера в сказку и благородство. И ничего, молчу.

Постепенно я пришла в себя. Очень помогла этому нимфа, её весёлое щебетание раздавалось рядом почти непрерывно. Я рассказала ей о том, что со мной произошло, она покаялась, что сделала это не специально, записала мой сбивчивый рассказ об очередных свойствах экстракта в качестве усилителя, и плотно занялась моей персоной.

Новый год мы встретили весело, в компании такой же молодёжи. То, что я анимаг, поначалу приняли в штыки, но затем кто-то узнал во мне девушку, что всех спасла, и я стала звездой праздника. Со мной хотели потанцевать все, я не могла отказать, и к утру падала от усталости, зато в голове установился идеальный пустой порядок.

Но Тина на этом не остановилась, она умудрилась в кратчайшие сроки завести себе нового ухажёра. Про Сартана даже не вспоминала, я сама узнала, что с ним всё в порядке. По крайней мере, живой. Его сослали в одну из тюрем на окраине Межгорья, где он вовсю каялся. Нимфа получила от него жалостливое письмо, прочитала и сожгла. Не до этого, каникулы должны скоро закончиться, а у нас оказалось слишком много недоделанных дел.

Для начала она познакомила меня с другом своего нового ухажёра. Ольрег служил поваром в одной из таверен Альтиры. Неплохим поваром, весьма уважаемым. Был он тощ, застенчив и с рыжими волосами. Последнее меня особенно устраивало: не блондин, не брюнет. Ольрег ничего не просил, просто находился рядом при любой возможности. Временами я про него забывала и могла надолго застрять в магазине. Потом становилось стыдно, когда, выйдя с покупками, обнаруживала замёрзшего кавалера. Он не укорял, молча подхватывал покупки и тащился за мной до ворот Академии.

Никаких чувств я к нему не испытывала, нравилось осознание, что у меня «есть парень». Пусть такой невзрачный и непутёвый, но, встретив однажды Леона, гордо подхватила Ольрега под руку и прошествовала мимо помрачневшего гвардейца. Рыжий тогда отважился меня поцеловать в щёку, и я окончательно убедилась, что не моя он судьба. От поцелуя не появилось чувство спокойствия и защищённости, как с Леоном. И не вспыхнуло в груди, как с графом Кейросом. Но и объясниться и расстаться с поваром я тоже не могла, он смотрел на меня с таким искренним восхищением и обожанием, что я млела. А ещё он кормил вкусностями, что существенно экономило бюджет.

Однажды поймала себя на мысли, что наивная девочка во мне куда-то делась, уступив место расчётливой стерве. Ирида, с которой я предпочитала ходить по магазинам, только подтвердила это и восхищённо присвистнула, когда я в магазине выбрала не панталоны, а изящное кружевное бельё.

Платье вернуть не удалось, графа не оказалось в столице, а Зили отказалась принимать, сославшись на прямой запрет. Теперь оно висело в шкафу и вновь и вновь невольно своим видом возвращало к подслушанному разговору. И я снова накручивала, и страдала, и злилась сама на себя. В голове поселилась вязкая пустота, а вот в сердце образовалась дыра. Она не затягивалась, и по ночам я иногда рыдала в подушку. Но самое противное, что так и не смогла понять, по кому страдала больше. Благо, объекты злости не появлялись в поле зрения, я старательно не интересовалась их судьбой и полученные цветы отправляла обратно, не читая записки и не интересуясь отправителем. Нимфа возмущённо сопела и пыталась воззвать к совести, но я была непреклонна. Даритель цветов оказался настойчивым, но через две недели сдался и он, ежеутренние букеты прекратились, и я смогла вздохнуть спокойно. Тина оставалась рядом, она так и не продолжила практику, сказала, что финансирование прекратилось, а у неё и так достаточно полученного материала.

Отпустило окончательно с началом учебного года. Сама попросила декана факультета составить расписание таким образом, чтобы не оставалось свободного времени. Демон подошёл к делу ответственно, уроки шли каждый день, занятия в лаборатории «Стихий» тоже. Принципы радостно взвыли и вместе с мозгом углубились в изучение научных трудов о взаимодействии потоков с окружающей средой. До заветного первого уровня магистратуры осталось всего ничего, экзамен сэр Ратиш мне зачёл, как и обещал, деньги у меня появились. Осталось только собеседование, вот ради него я и зависала по вечерам и каждую свободную минуту над книгами. Отлично понимала, что спуску не будет, слишком много, по мнению окружающих, у меня покровителей среди знати.

Рыжий Ольрег пострадал немного, пождал меня у ворот Академии, да и переключился на симпатичную подавальщицу из таверны. Об этом с горестным видом сообщила Тина и протянула набор пирожных — прощальный подарок, который мы тут же с радостью и съели, запивая отваром.

Освободившись от всех проблем за территорией Академии, я погрузилась во внутренние. Меня неожиданно назначили заместителем декана по воспитательной работе, и я с головой погрязла в проблемах первого курса. Вела воспитательные беседы, наставляла и успокаивала.

Так, в заботах, и не заметила, как наступила весна. Снег быстро сошёл на нет, столица проснулась и начала преображаться. Запрет на использование стихийной магии сняли, из Академии экстерном выпустили последний курс, и жизнь постепенно начала входить в привычное спокойное русло. Маги перестали исчезать, потоки восстановили по всему Межгорью, нам ничего не угрожало.

Вот только к немногочисленным анимагам, оставшимся в Альтире, оставалось повышенное внимание. Нас обязали носить знак на груди и откровенно сторонились. Плащ и эмблема Академии позволяли избегать неприятных моментов, но я старалась лишний раз не выходить за безопасные стены. Особенно по выходным, но иногда это приходилось делать, чтобы пополнить запасы женских штучек или прикупить обновку.

— Сэна Милена, — девушка поймала меня у ворот на выходе. Я торопилась в книжный магазин, там должны были привести очередной том «Межгорных хроник», который я давно ждала. Окинув смущённую девушку взглядом, с трудом вспомнила её имя.

— Зили, служанка графа Кейроса, какими судьбами?

— Вас ждала, — потупилась Зили.

— Долго?

— Третий день.

— Но как ты меня нашла?

— Слышала от Его сиятельства, что вы здесь служите.

Служанка тяжело вздохнула и принялась теребить платок в пальцах. Только сейчас я заметила заплаканные глаза и уставший вид девушки.

— Пойдём, поговорим.

Мы не спеша потопали в сторону городского парка. Никуда книга не денется, а вот самочувствие Зили вызывало опасения. Она чего-то боялась, хотела рассказать, но боялась. Мы расположились на лавочке, я подставила лицо тёплым лучам и наслаждалась спокойствием. Торопить бесполезно, созреет — сама выложит информацию.

— Граф Кейрос пропал, — выдала, наконец, Зили и закрыла лицо руками.

— В смысле, пропал? — за суетой почти забыла это имя, а сейчас в груди защемило от плохого предчувствия.

— Поехал с инспекцией по Межгорью и пропал, — вновь всхлипнула верная служанка. — Два месяца от него поступали короткие распоряжения, а вот уже четыре дня ничего нет.

— Может загулял у очередной пассии, — я оставалась внешне спокойной. Два месяца! Получается, он уехал вскоре того разговора. Не попрощался, не извинился, просто исчез из жизни.

— Он не бросил бы дела. Вы поможете его найти?

— Как? Зили, обратись к сыскарям, если уверена в том, что говоришь.

Не то, чтобы мне не передалось волнение служанки. Но что я могла сделать? Бегать, искать его по всему Межгорью? Даже у простого мага, и то возможностей больше — целое ведомство.

— Они меня даже слушать не стали, — вздохнула служанка, поднялась и медленно потащилась в сторону выхода из парка.

— Подожди! — догнала девушку и пошла рядом. — Пойми, я действительно мало что могу. Я анимаг, к тому же занята в Академии по горло.

— Мне больше не к кому обратиться, — всхлипнула Зили.

— Хорошо, попробую, — теперь моя очередь тяжело вздыхать.

— Ой, спасибо! — улыбнулась служанка и попыталась кинуться мне на шею.

— Рано благодарить, — вежливо отстранилась я. Не хватало ещё сцен посреди Альтиры, быстро опошлят.

Распрощавшись с повеселевшей Зили и клятвенно пообещав сообщить, если что узнаю, вернулась на лавочку, посидеть в тишине и подумать. Пока видела только один выход — обратиться к кронпринцу Призападной низменности. Он должен хотя бы знать, в какие дали понесло его сиятельство.

К казармам у городских ворот шла с замиранием сердца, боялась реакции на встречу с гвардейцем. Своей и его. Два с лишним месяца я старательно избегала встреч и не реагировала на попытки примирения. Леон несколько раз приходил к воротам и настойчиво просил встречи. Я ссылалась на занятость и позорно сбегала под защиту декана и стен лаборатории. И благодарила Устав Академии, запрещающий доступ посторонних на её территорию.

— Ох, стройна девка, — прищёлкнул языком сотенный сэр Роден, внимательно изучив эмблему академии на моём плаще. — Даже не проси, не вызову!

— Почему? — опешила я от столь резкого приёма. Я же даже ещё ничего не успела сказать.

— Довела парня! А ведь я прочил его на своё место!

— Что с ним? — в ногах появилась небывалая слабость, я нашарила рукой стул и села.

— Теперь уже ничего. А был мрачнее тучи, на людей кидался, чуть молодняк на тренировке не покрошил. Порывался навсегда уехать в Призападную. Пришлось запереть в кутузку, чтобы одумался.

— Можно его увидеть?

— Всегда знал, что все проблемы из-за баб! Сказал же, что нет.

— Ну пожа-а-а-алуйста…

— Нет. И не строй жалостливый вид, и слёзы убери. Ох, девка, — покачал головой сотенный, взял со стола пачку листов и внимательно их просмотрел. — В увольнении твой кавалер на два дня, где-то в городе.

— Спасибо, сэр Роден, — улыбнулась я.

— Эх, молодость, молодость.

Выскочила из казармы и остановилась. Где искать Леона — понятия не имела, Альтира большая, а мест, куда мог пойти гвардеец — ещё больше. Медленно пошла в сторону Благого дворца, разглядывая витрины и заглядывая по пути в многочисленные забегаловки.

На столицу постепенно спускался тёплый вечер, зажигались огни, робкие первые насекомые пролетали в предзакатной тишине. Ещё немного, и Альтира скроется в характерном для этого времени года вечернем тумане, а шансы встретить Леона сведутся к нулю. Самое время вернуться в Академию, а до заветных ворот топать и топать, оказалось, что умудрилась достаточно далеко забрести. Чтобы сократить путь, свернула в парк и быстро пошла по центральной дорожке.

— Эй, милашка, — окликнули меня. — Не составишь компанию?

— Извините, нет, — вежливо ответила я и ускорила шаг. Однако фигуры за мной сделали то же самое.

— Куда же ты, красавица?

— Помогите, — закричала я, переходя на бег. Наша спешащая троица выскочила из парка и понеслась по вечерним улицам, и там как назло, никого. Каблуки туфель звонко стучали по мостовой, выдавая меня с головой. Я остановилась, чтобы их снять, за что и поплатилась, фигуры в плащах быстро приблизились и отрезали путь к бегству.

— Магиня, — хищно улыбнулся один.

— Бор, уходим, — мрачно выдавил другой, не снимая капюшон.

— Да какая тебе разница, ты же давно хотел отомстить, вот, шанс.

— Отпустите, пожалуйста, я никому не скажу, — тихо пробормотала я, вжимаясь в стену.

— Милашка боится, — скрипуче рассмеялся первый. — Мешать не буду, она твоя.

Он больно схватил меня за локоть и толкнул в объятия второго. Дыхание перехватило, когда меня крепко сдавили. Попытка заехать локтем была быстро и грубо пресечена, я охнула от боли.

— Ты прав, Бор. Пойдём, красавица.

— Куда? — пискнула я, пытаясь рассмотреть лицо явно пьяного похитителя. Запомню, потом найду, если живая останусь. Однако он умудрялся прятаться под капюшоном от ярких пятен фонарей.

— Иди, иди, тебе понравится, — хохотнул Бор. — Подожду вон там.

Он не спеша направился к лавочке, а меня грубо потащили в тёмный переулок.

— Не ори, хуже будет, — заботливо предупредил похититель, обдав запахом перегара.

— Отпустите, пожалуйста. Денег дам, — всхлипнула я.

— Денег? Сколько?

— Двести талов, больше у меня нет.

— Огромная сумма, — хохотнул он.

— Для меня огромная, — обиделась я, вырвала руку и насупилась. — Я её честно заработала!

— Честно? — неожиданно разъярился похититель. — Я мог дать тебе больше, свою любовь и целый мир. Но ты предпочла деньги!

Капюшон слетел, глаза зло свернули в темноте. Он сделал движение пальцами, фигуру окутало слабое сияние.

— Леон?! — охнула я. — Ты?! Ой, вы?! Что происходит?

— Ничего. Раздевайся, — совершенно трезвым голосом сказал он.

— Леон?

— Раздевайся, я сказал! Не заставляй применять силу.

Пальцы не слушались, когда я расстёгивала блузку и развязывала пояс на юбке. Леон молча ждал, когда останусь в одном белье.

— Давай сюда.

Он схватил протянутую одежду и тесно прижал меня к себе.

— Чувствуешь, как рушатся мечты?

— А обо мне ты подумал? Хоть разочек? — отпихнув его, я начала закипать. О том, что желательно соблюдать нормы приличия при общении с аристократом, я вновь старательно забыла. Шок от происходящего подавил остальные чувства, оставив только накопленную обиду и злость. — Вы играли со мной, как коты с мышью. А дальше? Его сиятельство хотя бы не давал ложных надежд!

— Долго ещё? Тебе помочь? — в переулок заглянул Бор.

— Долго! — рявкнули мы одновременно.

— Как скажете, — стушевался тот и исчез.

Мы молча сверлили друг друга злыми взглядами. Я не чувствовала за собой вины, Леон, видимо, тоже. Он же признался и извинился, а это для большинства мужчин равно подвигу. Вот только мне этого недостаточно, череда недосказанного слишком длинна, чтобы я могла вот так всё взять и забыть.

— Не думала, что гвардейцы его величества промышляют таким, — меня трясло от холода и злости.

— Любишь его? — мрачно спросил Леон.

— Да! — крикнула я, потом разберусь с чувствами и словами. Злость внутри кипела, а вот руки и ноги начали замерзать, на улице существенно похолодало.

— Вот ты и сделала выбор, — усмехнулся он, вновь привлёк к себе и нежно поцеловал в лоб. Вырываться не стала, в его объятиях всё так же чувствовала себя надёжно, а главное — хоть немного тепло. — Прости. Останемся друзьями?

— Если не замёрзну насмерть, — простучала я зубами.

— Я дурак, — обречённо сказал он, с явной неохотой выпуская меня из объятий и протягивая одежду. — Накрутил себе, домыслил. Увидел твою одинокую фигуру и в голове помутилось. Еще и Бора подговорил. Прости меня, прости, прости…

— Дурак, — согласилась я, натягивая блузку и юбку и закутываясь в плащ. Зла я на гвардейца не держала, сильно испугаться не успела, а он раскаивался искренне. — Я ведь тебя искала. Ой, простите, вас искала.

— Не начинай, — поморщился он.

— Как прикажите, ваше высочество.

— Милена! — он несколько раз глубоко вдохнул и потёр виски пальцами. — Почести неуместны. Зачем искала?

— Граф Кейрос пропал.