Женихи счастью не помеха

Глава 19

Утро нового дня я встретила на ногах, да и ночь провела так же. А вы пробовали спать среди переливчатого многоголосого храпа? Вот и я не смогла, встретила рассвет, сидя на лавочке и подпирая бревенчатую стену дома. Леон пытался составить мне компанию, но я невежливо загнала его обратно в дом и пригрозила напоить снотворным, если сам не ляжет. Сильно сопротивляться он не стал, признался, что смертельно устал и вскоре присоединился к остальным.

Боги, сколько можно? Сколько можно испытывать меня? Заставлять страдать, и тут же дарить надежду? Насильно заставлять забыть, и вновь организовывать встречу? Дарить мечту и вскоре её отбирать? Только с нашествием гвардейцев поняла, как скучаю по столице, по прямым чистым улицам, высоким домам, водопроводу и цветочной комнате. Там я чувствовала себя защищённой, а тут — мало того, что всем от меня что-то нужно, так ещё и боевые действия какие-то. С тоской осмотрев порушенный огород, взялась за лопату, согреюсь, да и порядок хоть какой-нибудь наведу.

Копать в полумраке оказалось весело, границы размыты, мыслями где-то далеко, а тело действует само. Увлеклась, выкинула из головы мысли и начала напевать песенку.

— Ай, — меня резко развернули, отобрали лопату и прижали к мужскому телу. — Ваше сиятельство, что вы делаете?

— А ты?

— Огород копаю.

— Почему ночью? — меня по-прежнему не отпускали, а я боялась дёрнуться.

— Днём всё как-то некогда. То зачистка, то хлопоты, то враждебные элементы. Вы, почему не спите?

— А ты?

— Ваше сияте…

— Ренар!

— Ваше сиятельство, — упорно повторила я, — вы ведёте себя неподобающим образом.

— Рассвет, тишина, и любимая девушка рядом. И как я должен себя вести в такой ситуации? — он усмехнулся, если судить по интонации.

— Кто вам это сказал? — ровно спросила я, а сердце забилось часто-часто.

— Про рассвет?

— И про него тоже.

— Ты что-то имеешь против?

— Да сколько можно отвечать вопросами?! — вскипела я, и осторожно сняла чужие израненные руки со своей талии.

— Сколько можно меня изводить? — резко спросил граф Кейрос, возвращая руки обратно. — Думаешь, легко наблюдать, как вокруг тебя мужики вертятся?

— Кто?!

— Мужики. Жених этот, Леонар туда же, да и гвардейцы его масляных взглядов не сводят. А я ничего не могу им сделать! Ничего, даже ударить. Ничего…

Рассвет осветил поникшего мужчину, и я не выдержала, сама обняла и нежно поцеловала в губы.

— Милена… — прошептал он, прижимая к себе. — Повторяю, выходи за меня.

— Ренар, — задохнулась я, когда поцелуй стал горячим и требовательным. — Не говори глупостей.

Вновь в голове установилась пустота, которая медленно начала заполняться цветами, красками и новыми приятными ощущениями, и прекращать это безумие совершенно не хотелось. Мы переместились на лавочку и продолжили целоваться, отчаянно не хватало воздуха, губы горели, но я не обращала внимания, нежась в крепких объятиях. Яркое солнце мы встретили, тесно прижавшись друг к другу.

— Что я делаю… — Ренар отстранился и разжал руки, сморщившись от боли. — Милена, прогони меня, я не должен быть рядом.

— Сейчас не смогу, — улыбнулась я, придвинулась ближе и начала нежно поглаживать его по рукам.

— Я эгоист!

— Знаю.

— Бесчувственное чудовище.

— И это знаю.

— У нас не может быть будущего.

— Не удивил, — мне надоели рассуждения, и я вновь его обняла. — Позволь себе право на счастье, хоть на немного.

— Бездна! — рыкнул он. — Ты вьешь из меня верёвки, рядом с тобой чувствую себя мальчишкой. Глупым неопытным мальчишкой. Знаю, что нельзя, но не могу удержаться. Правда, что ты выбрала меня?

— Правда, — вновь улыбнулась я. Принципы вместе со здравым смыслом страдальчески взвыли и начали настойчиво бить в мозг, а я блаженствовала. Плевать, что мы никогда не будем вместе, он завтра уедет, я останусь. Он аристократ, я простая деревенская целительница. Единственное, что нас сейчас объединяет — отсутствие Дара. Но для него и это не проблема, в отличие от меня.

— Любишь? — серые глаза смотрели очень внимательно.

— Очень, — честно призналась я. — А ты?

— Кажется, я в этом уже признавался, и не раз. Лаборантка, напряги память!

— Чудовище! — прыснула я. — Ой, простите, Ваше сиятельство.

Потупив взгляд, искоса наблюдала за реакцией. Он вначале опешил, затем нахмурился, а после и вовсе рассмеялся.

— Никак не могу привыкнуть, но мне нравится. Ну-ка, ещё раз…

— Чудо-о-овище, — промурлыкала я.

Дальше меня слушать не стали, и нахально заткнули рот поцелуем. Скрипнула дверь, наружу вышел потягивающийся после сна Леон, окинул нас взглядом и прикрыл глаза руками.

— Ничего не видел.

— Позёр, — фыркнул его сиятельство, но руки от меня поспешно убрал. Вот и ответ на мой невысказанный вопрос. Нет у нас совместного будущего, если даже вид давнего друга заставил так испуганно отпрянуть. Я и не надеялась, но всё равно обидно, что сказанные горячие и нежные слова всего лишь слова.

— Сегодня отбываем обратно. Милена, он выдержит путешествие? — нейтрально поинтересовался Леон. Мой милый нежный гвардеец, он всё понял и, судя по нахмуренному виду, расстроился не меньше моего. Спасибо, что перевёл тему, что помог собрать мысли в кучку и принять окончательное решение.

— Да, — спокойно ответила я, поднимаясь с лавки. — Только подготовлю настойки, руки требуют внимания. Думаю, что придворные лекари с этим справятся.

— Во сколько? — сразу же подобрался граф.

— Чем скорее, тем лучше.

— Милена? — Ренар повернулся ко мне, я отрицательно помотала головой.

— Доступ анимагам в столицу запрещён.

— Но я…

— Теперь анимаг.

— Какое противное название, — поморщился граф.

— Ренар, она права, я тоже предвижу проблемы. Душа моя, можно ли тебя оставлять здесь одну?

— Двадцать с лишним лет как-то жила, — фыркнула я. — Да и не одна я, жених у меня есть. Настоящий. По осени выйду за кузнеца замуж, рожу ему детей, буду как все тихо и мирно доживать свой век, видимо, в этом моё предназначение. Как-нибудь сложившуюся ситуацию объясню, Арташ поймёт, он то меня точно любит.

Говорить спокойно и уверенно оказалось тяжело, особенно наблюдая за потемневшими глазами Ренара.

— То есть то, что между нами произошло…

— А что произошло? Ничего.

— Твои слова.

— Так же пусты, как и ваши, Ваше сиятельство. Сэры, прошу меня извинить, у меня куча дел.

Рванула в дом, схватила ведро и побежала к колодцу. Спокойствие, только спокойствие. Полчаса счастья — это много, этого хватит. Дальше сама, здесь и сейчас. Хватит! Отрезала, выкинула, забыла! Хватит!

На подходе к калитке услышала шум, ну что опять случилось, их, что, нельзя одних оставлять? Влетела во двор и остановилась, рассматривая живописную композицию «тётушка Ульмира со скалкой и бравые гвардейцы». Завершал картину чёрный ворон, он сидел на крыше и громко каркал.

— А ну быстро навели порядок! — взмахнула грозным оружием соседка. — Милена, значит так: солдаты построены, фронт работы задан. Меня смущает только вон тот, черноволосый, с перемотанными руками, больно вид у него благородный, вряд ли работать привык.

— Тётушка, вы великолепны, — рассмеялась я. — Спасибо, дальше сама справлюсь.

— Если что — посылай Урия, я приду, проконтролирую. А то ишь, в дом к одинокой девушке вломились, огород вытоптали, дверь снесли, забор сломали. Еще, поди, и слопали все запасы, кабаны такие. И ведь замуж никто не позвал!

— Я хоть сейчас готов позвать, — улыбнулся Леон.

Тётушка смерила его внимательным взглядом и скривилась.

— Больно уж ты прыткий, а соседушке моей принц нужен благородных кровей.

— Тётя! — вспыхнула я, услышав дружный гогот.

— Что тётя? Я уже много лет тётя! О тебе же забочусь. Нет, этот нам не подходит, никак.

— А вдруг я принц? — совсем уже неприлично заржал Леон.

— Не похож! Вон тот — похож, — скалка ткнула в направлении мрачного графа. — А ты — нет!

— А тот и не зовёт, — отрезала я, оттесняя бойкую соседку к калитке, хватит с меня одного жениха.

— Если что — я тут, неподалёку. И не отпускай, пока всё не исправят. Ох, соседушка, счастья тебе желаю. Давно пора тебе остепениться, замуж выйти, деток твоих понянчить хочу.

— Обязательно, тётушка.

Закрыла калитку и повернулась к настороженно замершим гвардейцам, взяла ведро и пошла в дом. Уже на пороге обернулась и прищурилась.

— Чего стоим? Соседку позвать?

— Хозяйка, так есть хочется, — пробурчал гвардеец.

— А, ну так это не ко мне, у вас командир есть, это его прямая обязанность, — фыркнула я и скрылась за ширмой. Что там дальше началось — даже знать не хотела, устала от такого количества незваного народа. Была бы возможность — спряталась бы подальше, чтобы никого не видеть, особенно одного сероглазого графа, да и голубоглазого принца тоже. Отчего-то слова Леона больно задели, хоть и выглядели шуткой, но он сказал их очень серьёзно. И я в очередной раз отказала, как будто предала его чувства, его доверие, его признание. Иначе не могла, боялась потерять друга, любила то я другого, который как оказалось, совершенно не готов за меня бороться, хоть и предлагал женитьбу. Третьим. Ну почему жизнь такая несправедливая?

В котелке мирно кипел бодрящий отвар, я предавалась самобичеванию, во дворе вовсю кипела работа, если судить по стуку молотков. Где они раздобыли инструменты — не знала, да и неинтересно. Скорее бы уже закончили и уехали, чтобы я смогла вернуться к привычной жизни, спокойной и такой скучной. Скрипнула починенная дверь, меня сжали в тесных объятиях.

— Милена, мне всё объяснили, я тебя простил.

— Доброго дня, Арташ, — улыбнулась я. — Как там дела?

— Почти закончили, хорошие ребята! Особенно их командир. Но почему вчера он так неприлично тебя обнимал?

— Он друг, просто хороший друг, — вздохнула я. — Отвар будешь?

— Спрашиваешь, — кузнец тут же устроился на табуретке, принял из моих рук чашку и начал медленно отхлёбывать, прикрывая глаза. — Я тут подумал, не будем тянуть до снега, сыграем свадьбу через месяц. Ты согласна?

— Мне всё равно.

— Так и думал, любовь моя, — меня вновь тесно сжали в объятиях, и окрылённый моим согласием Арташ, поспешил наружу, вскоре с улицы донёсся его громогласный голос и дружный смех.

В очередной раз скрипнули петли, в дом кто-то вошёл, я не оборачивалась, какая разница? Врагов у меня не было, а друзья… да пусть ходят.

— Поздравляю. Кузнец рассказал, что скоро свадьба.

— Спасибо, Ваше сиятельство, — вежливо ответила я.

— Почему, Милена? Почему ты отвергла меня?

— Не понимаю, о чём вы. Я приготовила зелья, наносите на руки два раз в день, — медленно повернулась, и привычно утонула в сером омуте глаз. Пришлось на пару мгновений зажмуриться, чтобы скинуть наваждение и позвать на помощь принципы и здравый смысл.

— Я недостаточно для тебя хорош? Не красив, не знатен? Что во мне не так?

— Проблемы во мне, — тихо ответила я. — Уходите, Ваше сиятельство! Уходите же!

Отвернуться и не разреветься оказалось тяжело, а скинуть нежно обнявшие руки — ещё сложнее. Но я справилась, взяла с полки приготовленные баночки и поставила их на стол.

— Не забудьте забрать.

— Рассчитаюсь, — скрипнул зубами Ренар, схватил лекарства, резко развернулся и пошёл на выход.

— Да уж будьте добры, — крикнула я и обессиленно опустилась на табуретку.

И вновь заскрипела дверь.

— Душа моя, что случилось? Ренар рвёт и мечет.

— Да что за проходной двор! — взорвалась я. — Ничего! Хватит упоминать о нём!

— У меня появился шанс? — улыбнулся Леон.

— Нет! Я выхожу замуж! За кузнеца! Люблю его больше жизни!

— У-у-у, как всё запущенно, — хмыкнул белобрысый гвардеец. — Душа моя, только не делай глупых ошибок.

— Тебя не спросила!

— Хватит! — рявкнул Леон, я от неожиданности замолчала. Сразу видно — умеет командовать, даже душа внутри испуганно ойкнула и забилась в дальний угол. Принц, что с него взять. Ой, я опять ему нагрубила, наорала, а до этого на графа. Мамочки! Теперь меня четвертуют за оскорбления!!

— Прости, — поникла я головой и для верности всхлипнула.

Меня по-дружески обняли и поцеловали в макушку.

— Не торопись и не делай глупостей, — настойчиво повторил Леон и вышел.

С улицы раздался его голос, вскоре всё стихло.

— Ушли через портал, — в дверь заглянул Арташ, задумчиво её подёргал и со словами «надо смазать» тоже исчез. Наконец-то я осталась одна. Ой, чего ж я сижу то? Огород не вспахан, воды нет, дома бардак, всюду осколки, бинты, пустые чашки по всему дому, Урия покормить надо.

Выскочила во двор, восхитилась новым забором, аккуратными грядками, почесала севшего на плечо ворона. Тихо то как, спокойно. Помахала рукой и улыбнулась тётушке Ульмире, та громко пригласила на ужин. Почему бы и нет? Поговорим, обсудим, я отпущу ситуацию. Пожалуй, это именно то, что нужно в данный момент. С пустыми руками идти неудобно, и я взялась за булочки.

Вымесив тесто и вымесив на нём всё накопленное раздражение, отправила неудавшиеся булки в мусор. Вскоре туда же отправилась и вторая порция, пришлось оставить в покое продукты и взяться за уборку. Под ворчание домового, который таки отважился и вылез помогать, с этим мы покончили быстро, вскоре ничего не напоминало о развернувшихся локальных военных действиях.

Задержка возникла с постельным бельём, никак не могла отправить в стирку простынь, всё ещё хранившую запах любимого мужчины. Справиться помог Урий, он просто вырвал ткань из моих рук и упрыгал вместе с ней на улицу. Теперь точно стирать придётся, да ещё и оттирать от земли и травы.

— Хор-р-рошо! — констатировала вредная птица, взлетев от разъярённой меня на крышу.

— Перья выдерну, — мрачно пообещала я, погрозила кулаком, подняла многострадальную простынь и пошла заниматься стиркой.

Провозилась до самого вечера, временами накатывала тоска, начинало щемить сердце, но я мужественно гнала прочь эмоции, даже нашла в себе силы улыбнуться появившемуся кузнецу. Арташ расцвёл, сделал то, зачем пришёл, то есть смазал петли и прочно расположился на стуле. Выгонять не стала — надо как-то свыкнуться с мыслью, что скоро буду видеть его ежедневно, еженочно, и не только видеть. Готовить, стирать, убирать, исполнять другие обязанности, что там ещё должна делать хорошая жена?

Становиться хорошей женой не хотелось, а придётся, поэтому я натянула на лицо приветливую улыбку и подлила кузнецу горячего отвару.

— Арташ, тётушка Ульмира пригласила на ужин.

— Хорошая идея! Расскажем о помолвке, получим её благословение! Ни у кого в городе не будет такой умной жены, как у меня!

— Это да, — вздохнула я и поспешно отвернулась.