Жестокость "ДО" Книга 1

Песнь 14 «Новое время, но старые люди»

Песнь XIV «Новое время, но старые люди»

На месте падения Ангела оказалась огромная воронка, десятки белых надгробий подлетели в воздух и с глухим звуком упали на землю. Остатки пустых, развороченных гробов разлетелись в разные стороны. Диа успел схватить Мару и отскочить в сторону, а Анна закрыла их своим щитом.

— А как же вечный покой, обещанный нам всем после смерти? — иронично воскликнул Диа и постучал ногой по части гроба, лежавшей рядом.

Цепи Ангела обернулись вокруг нескольких десятков памятников и, вырвав их из земли, бросили в прячущихся за кровавым щитом людей. Мощные удары один за другим обрушились на Анну, заставляя её отступить назад. Дождь из надгробий всё не заканчивался, они падали со всех сторон, разбиваясь на маленькие и острые осколки, часть из которых отлетала в девушку. Когда град осколков прекратился, всё тело Анны было в ужасных порезах, но её щит так и не был разрушен.

— Вколи ей одну инъекцию! –скомандовал Диа. — На вас любитель архитектуры, а я займусь тем, что с мечом.

Мара вытащила из набедренной сумки инъекцию с переработанной кровью и вколола её девушке в шею. Раны на теле Анны стали быстро затягиваться, оставляя лишь лёгкие покраснения. Диа не стал терять ни секунду и бросился в атаку, из его пальцев рук показались сотни тоненьких кровавых иголок.

— Теперь моя очередь! –крикнул он и метнул их все в сторону противника.

Ангел, находившийся в нескольких десятках метрах от него, несколькими ударами уничтожил их все. Сократив дистанцию, Диа покрыл свой молоток кровью, придав ему форму меча, и вступил в ближний бой. Ангел наносил размашистые и мощные удары, которые то и дело задевали торчащие из земли надгробья, разрушая их или сбивая с них металлические знаки Короля. Диа сражался одной рукой, стараясь выждать удобный момент и атаковать роем кровавых игл. Несколько раз лезвие меча Ангела пролетало в миллиметре от его головы, оставляя за собой горячий след из крови.

Анна и Мара были вынуждены отступать. Второй Ангел атаковал их, не сокращая дистанции. На его цепях появились наконечники в форме острых пик, которые так и норовили проткнуть тело противников.

— Нам нужно атаковать! — воскликнула Мара. — Если мы так и продолжим отступать, рано или поздно у тебя закончатся силы.

— Без вас это знаю! Но тут нет ничего, что можно было бы использовать! Только эти долбанные белые камни!

— Я знаю, что делать, — вдруг произнесла Мара. — Дай мне пару минут!

Она прижала руки к земле, выпустив в неё большое количество крови. Удары цепей не ослабевали, они, словно змеи, кружились вокруг.

— У тебя будет всего один шанс, — вымолвила Мара, не отрывая руки от земли. — Когда они появятся… атакуй!

— Появится кто? — нервно спросила Анна, но уже в следующее мгновение всё поняла.

Земля вокруг Ангела начала дрожать, а вслед за этим из окружавших его могил вылетело четыре кровавые головы дракона. Приложив руки к земле, изрытой могилами, Мара потратила огромное количество крови, чтобы задействовать свою технику. Её кровь, как тысячи маленьких муравьёв, пробилась через ещё рыхлую землю, проделав в ней туннели. Она могла управлять головами драконов на расстоянии, используя только силу своей крови. Каждая такая голова держалась на тонкой и длинной шее, покрытой острыми, как бритва, шипами, если враг решит её атаковать, они сразу вопьются в него. Ангел прекратил свои атаки и переключился на новых врагов.

— Действуй! — яростно закричала Мара.

Анна сразу же пустилась в атаку, держа наготове свою катану.

Бой Диа с вторым Ангелом переместился в другую часть кладбища, где над надгробиями уже не нависали знаки Короля, там были захоронены обычные жители Верхнего мира. Атаки Диа стали более агрессивными: он наносил удары своим мечом, которые уже сопровождались не только градом игл, но и выпадами кровавых лезвий из разных частей тела. Последняя такая атака завершилась мощным ударом ногой с разворота прямо по маске противника, что заставило его отпрыгнуть на несколько метров назад.

— Ангелок решил полетать? — с издёвкой спросил Диа.

Ничего не ответив, Ангел воткнул свой меч в землю, из отверстий в его маске полилась кровь, окрасив улыбающееся лицо младенца в алый цвет. Не долетая до земли, кровь стала принимать форму знаков Короля.

— А можешь сделать единорога? — рассмеялся Диа.

Сначала кровавые знаки взлетели над головой Ангела, а потом медленно поплыли по воздуху к ближайшим могилам и, оказавшись над ними, воткнулись в землю, оставив после себя глубокие дыры. Диа, доверившись своему предчувствию, которое никогда его не подводило, приготовился обороняться.

Раздалось несколько странных звуков, словно кто-то прокручивал в мясорубке куски мяса с костями. Земля на могилах провалилась, и оттуда вылетели перекрученные тела, которые больше были похожи на круглые щиты, уродливые и искажённые. Они парили в воздухе, управляемые силой крови Ангела. Ангел вновь атаковал, его движения были точны и смертельны. Его меч, сияющий багровым светом, разрезал воздух, направляясь к Диа. В этот раз вместе с ударами меча на Диа обрушились перекрученные тела покойников. Одно из них он разрубил на две части, но даже после этого оно продолжило парить в воздухе. Диа сделал несколько перекатов, чтобы увернуться от падающих сверху тел. Он чувствовал, как каждый удар может стать для него последним, но его рефлексы и навыки не позволяли ему сдаться. Он встал в стойку, готовый к следующему нападению. Ангел, ощутив момент, нанес сокрушительный удар мечом. Диа едва успел отразить его своим клинком, но сила удара была настолько велика, что его отбросило в сторону.

В это время Анна вместе с кровавыми драконами, контролируемыми Марой, атаковала первого Ангела. Его цепи мелькали со всех сторон, как вихрь из клинков. Несколько раз Ангел вынужден был выпустить взрывающуюся кровавую сферу, чтобы оттеснить Анну и не дать ей нанести удар катаной. Головы дракона наносили по нему удары со всех сторон, лишь кружившие вокруг него цепи спасали Ангела от гибели. Вырывая из земли надгробья, он стал использовать их как оружие, чтобы мощными ударами сокрушать летящие на него пасти. Большая часть кладбища превратилась в руины: вся земля была усыпана частями гробов, надгробий и тел. Ловко увернувшись от удара, Ангел смог поймать момент и контратаковать покрытым кровью надгробием, сломав шипы на одной из голов дракона. Его цепи сразу же обвились вокруг беззащитной головы и резким движением оторвали её от шеи. Она с грохотом упала на землю, превратившись в лужу густой крови. Пока Ангел разбирался с головами, Анна смогла резкими, как у кошки, движениями зайти за спину противнику и полоснуть его катаной. На спине Ангела засеяла алым продольная рана, из-за чего ему пришлось покрыть всё вокруг себя цепями, создав из них укрытие сферической формы. Теперь он вынужден был выдерживать сыплющиеся на него отовсюду удары.

Диа всё чаще отступал, уклоняясь от падающих на него летающих тел и смертоносных ударов Ангела. Его любимый костюм превратился в безобразно висящие куски ткани, а на теле появлялось всё больше ран. Всё одеяние противника, ещё час назад белое, как облака, сейчас было полностью покрыто грязью и кровью. Удары Ангела не становились слабее, его огромный меч оставался таким же разрушительным, желая разрубить тело соперника на маленькие куски.

— Не думал, что нужно будет использовать это так рано, — произнёс Диа, оказавшись около ворот.

Достав три инъекции, он вколол их все разом. Вены на его теле вздулись, а глаза закатились. Из ног, рук, горла, глаз и ушей брызнула кровь, которая полностью накрыла собой его и Ангела, образовав вокруг них непроницаемый купол, внутри которого была одна только тьма. Оказавшись внутри, Ангел заметался, как дикий зверь, попавший в ловушку. Он пытался найти границы техники Диа, но тьма окружала его со всех сторон, куда бы он ни посмотрел. Потеряв ощущение пространства вокруг себя, ему казалось, что сама тьма ожила, что она всё ближе, что она дышит, смотрит на него, открывая свою пасть и готовясь поглотить его. Он махал мечом в разные стороны, пытаясь прорубить себе выход, но каждый раз лезвие меча лишь скользило во тьме. Ноги Ангела стали погружались во что-то вязкое, он чувствовал, как все летающие тела, призванные им, одно за другим с всплеском падали на землю, пронизанные вылетающими из стен купола кровавыми копьями. Когда все они были уничтожены, копья градом обрушились на самого Ангела. Как бы он ни пытался защититься от них, с каждой секундой всё больше копий протыкали его тело.

— Во имя света, дарующего нам надежду! — раздался монотонный голос Ангела, а его руки сомкнулись вокруг рукояти меча.

— Во имя Чистой крови, служащей нам оружием, карающим врагов!

Он со всей силы вонзил лезвие меча себе в грудь.

— Я — Дэниэлэ освобождаю себя от клятвы!

Из его груди хлынула чёрная кровь, а он, расставив руки в стороны, устремил свой взгляд к небу. Казалось, что он видит его даже сейчас, когда оно скрыто за непроницаемым куполом. Тело Ангела начало дрожать, раздался громкий детский плач, и маска на его лице раскололась на две части. Чёрная кровь покрыла всё тело Ангела, и лишь на секунду во тьме блеснули чистые, яркие голубые глаза. Когда кровь поглотила его целиком, раздался страшный взрыв, разорвавший купол изнутри. Чёрный туман заслонил собой всё кладбище, когда лучи солнца вновь пробились через него, все оставшиеся надгробия окрасились в алый цвет. Диа лежал на спине, вытянув одну руку перед собой, как будто желая схватить парящее в небе солнце. Мара, которую Анна укрыла своим щитом, подбежала к нему и, упав рядом на колени, схватила его руку. Ангел с цепями исчез. Наступила тишина. Лишь несколько птиц пролетели над ними, что-то недовольно крича.

— Во сколько мне приходить завтра? — раздался тонкий голос Мии.

Она вместе с Сашей заканчивала очередной рабочий день в госпитале, помогая ей разбирать личные дела пациентов, поступивших сегодня. Маленькая комната, которая использовалась в качестве архива на нижних этажах госпиталя, была завалена горами белых, жёлтых и зелёных папок, хаотично разбросанных по металлическим стеллажам и старым деревянным столам. Стены помещения были облупившимися, с виднеющимися следами плесени, а тусклый свет нескольких ламп создавал зловещие тени, придавая архиву мрачный и заброшенный вид. Запах сырости и старых бумаг витал в воздухе.

Среди обязанностей Саши был не только уход за больными, но и организация хранения их личных дел. Когда Мия попала к ней после своей вылазки в Верхний мир, она была похожа на маленького и испуганного котёнка, который постоянно просил о помощи. Саша часами сидела рядом с ней, стараясь успокоить и приободрить, но это не давало никакого результата, а после разговора с Директором она ещё больше поникла. Укрывшись одеялом, Мия прорыдала несколько часов, а потом резко вскочила с кровати и убежала в неизвестном направлении. Когда она вернулась, в её взгляде уже не было детской наивности. Только утром Саша узнала о её разговоре с Мадой, а потом о том, как она подслушала его беседу с Директором. С того дня Мия стала постоянно помогать ей не только в архиве, но и с ранеными, в каком бы состоянии они ни находились. Мия ежедневно приходила в госпиталь и бралась за любую, предложенную ей работу.

— Ты можешь завтра отдохнуть, — мягко ответила Саша, скрепляя между собой несколько листов. — Ты и так уже несколько дней помогаешь мне и совсем не отдыхаешь.

— Мне не нужен отдых, — решительно ответила Мия и принялась ещё активнее перебирать бумаги.

— Он нужен всем, — улыбнувшись, ответила Саша. — Тебе не стоит так сильно себя мучать. Работа в госпитале — сложное занятие, особенно для ребёнка. К сожалению, тут мы каждый день сталкиваемся с болью, страданиями и смертью…

— А может быть… Я и хочу с ними сталкиваться! Хочу каждый день помнить, в каком мире я живу!

— Мия, ты так и не ответила на мой вопрос, — Саша отложила бумаги в сторону и, подойдя ближе к девочке, села рядом с ней. — Зачем тебе всё это?

— Я больше не хочу чувствовать страх! –резко ответила Мия и посмотрела ей прямо в глаза.

— Хоть ты ещё и ребёнок, но уже должна понимать, что это невозможно. Каждый человек чего-то боится, это и делает нас живыми. Страх помогает нам чувствовать черту, за которую не стоит заходить, — объяснила Саша и провела своими мягкими руками по волосам Мии.

— А я стану сильнее страха! — воскликнула она. — Не хочу… не хочу, чтобы из-за моей слабости и трусости ещё хоть кто-то… хоть кто-то… — Мия пыталась закончить фразу, но каждый раз запиналась.

— Мия, ты очень смелая девочка, — Саша прижала её к себе и крепко обняла. — В той ситуации ты сделала всё, что могла: вернулась назад и выжила.

— Альф остался там! Один! — крикнула Мия и вырвалась из объятий Саши — И не надо меня жалеть! Во сколько мне завтра приходить?

— Как обычно, — вздохнув, ответила Саша.

В коридоре послышались громкие голоса, которые активно о чём-то спорили.

— Нельзя полагаться только на силу и скорость! Нужно оценить обстановку, собрать данные, а уже потом атаковать! — громко говорил первый голос.

— Пока ты будешь сидеть в кустах и собирать свои данные, бой уже закончится! — парировал ему второй.

— Но…

— Я уже сказала, что ты можешь предлагать свои варианты, но слушать тебя или нет — решать мне!

Дверь в архив резко открылась, и внутрь, продолжая спорить, вошли Мада и Аве.

— Саша, старик сказал, что ты отведешь нас на склад, где подготовлены инъекции для отрядов, которые задействованы в операции, — сказала Аве.

Увидев их, Мия сразу же поспешила удалиться, но на её пути встал Мада.

— Мия, я переживаю за тебя, если ты захочешь поговорить, то можешь в любой момент обратиться ко мне, — произнёс он и нагнулся к девочке.

— У меня всё хорошо! — громко ответила Мия, отведя взгляд в сторону. — А теперь мне нужно идти, отдохнуть и восстановить силы.

Она быстро проскользнула между Мадой и лежащими на полу стопками бумаг и побежала в сторону жилых туннелей.

— Как она? — спросил взволнованно Мада

— Она сильно переживает, но изо всех сил пытается скрыть это. Я даже попросила Директора, чтобы он разрешил ей пожить со мной какое-то время, — ответила Саша и, повернувшись к Аве, добавила, — дайте мне две минуты, и я повожу вас на склад.

— Она помогает тебе с бумагами? — Мада поднял с пола несколько разбросанных листов и положил их на стол.

— Не только с этим. Она часто увязывается за мной, чтобы помочь с пациентами. Думала, что уже через несколько тяжёлых случаев она забросит эту затею, но я ошиблась. Можешь не переживать, я слежу за ней. Как проходят ваши тренировки? Время летит так быстро… отправление поезда уже послезавтра, — грустно добавила Саша.

— Этот болван понемногу учится, — ответила Аве и ткнула Маду в бок. — Ему бы ещё поработать над скоростью, ловкостью, силой, — начала перечислять она, загибая пальцы, -уверенностью, умением быстро принимать решения. И тогда он, может быть, не двинет копыта в первый же день.

— Звучит не очень обнадёживающе, — подметила Саша.

— На самом деле всё не так плохо, — вмешался Мада. — Просто Аве не может смириться с тем, что один раз проиграла мне бой, а потом…

В Маду полетела целая стопка папок.

— А потом я отрежу тебе голову, если будешь много болтать! — пригрозила Аве.

— Я очень рада, что вы поладили, -рассмеявшись, сказала Саша. — Идёмте, я ещё вчера всё подготовила. Каждому, кто задействован в операции, будет выдано пять инъекций. Не могу припомнить, чтобы раньше хоть раз такое было.

— В этот раз старик расщедрился, — иронично произнесла Аве.

— Это не только его заслуга, — поправила её Саша. — Говорят, что Пятый провёл масштабную ревизию контрабанды у торговцев и смог собрать почти целую партию инъекций.

— Не думаю, что они долго сопротивлялись… Не им же разгребать всё это дерьмо!

— Будут думать, что приложили к этому свою руку…-ответила Саша.

Они втроём шли по длинному коридору с серыми стенами, который тускло освещали висевшие на потолке круглые лампы. Под ногами то и дело хрустели отломанные кусочки плитки, а на стенах часто встречались крупные трещины, идущие от потолка до самого пола.

— Когда зайдём внутрь, наденьте медицинские халаты и маски, чтобы не привлекать лишнего внимания, — попросила Саша, подойдя к двери, которая разделяла туннели катакомб и нижнюю часть госпиталя.

Рядом стоял небольшой шкафчик, запертый на замок. Открыв его, Саша достала оттуда два комплекта медицинской формы и передала её Маде и Аве. Облачившись в неё, они открыли дверь и зашли внутрь. Из туннелей с серыми потрескавшимися стенами и скудным освещением они попали в залитое ярким светом помещение, разделённое тонкими перегородками на множество секций, словно лабиринт, по извилистым коридорам которого быстро перемещались люди в медицинской форме.

— Нам в соседний блок, — объявила Саша и попросила следовать за ней.

Проходя мимо длинного помещения, в котором находилось множество кроватей, расставленных строго на определённом расстоянии друг от друга, Мада увидел, что рядом с каждой из них лежит красный маленький мячик.

— А зачем тут эти мячи? — спросил он.

— Они нужны для того, чтобы получившие ранения солдаты Сопротивления могли практиковаться в контроле крови. Многие из них проводят тут большое количество времени и, чтобы не терять навыки, тренируются с такими мячами.

— В Верхнем мире ситуация прямо противоположная.

— У нас нет достаточного количества инъекций, чтобы помочь каждому быстро вернуться в строй, поэтому часто тут проводят не один месяц, восстанавливаясь только за счёт своей собственной крови и наших скромных запасов медикаментов, -объяснила Саша. — А почему ты спросил?

— Он уже неделю пытается сдвинуть мячик с места без помощи своих перчаток, — ответила вместо него Аве.

— Но ведь… — не закончила фразу Саша.

— Да, я знаю, что овладеть кровью можно только в детстве, — тихо сказал Мада. — Но всё равно не отступлю, даже если на это уйдёт вся моя жизнь!

— Я не это хотела сказать, — попыталась оправдаться Саша. — Просто…

— Да пусть хоть две жизни практикует! –воскликнула Аве. — Давайте уже заберём эти чёртовы инъекции, нам потом ещё переться в библиотеку старика.

— Ты решили научиться читать? — игриво спросила Саша.

— Хочу узнать, как правильно отрезать слишком длинные языки, — ответила Аве и показала пальцами ножницы.

— Я хочу попытаться найти там информацию о таком цвете глаз, как у Аве, — быстро проговорил Мада.

— Кстати… — протяжно произнесла Саша. — Я и правда больше не у кого не видела таких глаз…

— Ещё одна, — закатив глаза, фыркнула Аве.

— Вот! –воскликнул Мада. — Только у неё и женщины из моих снов!

— Думаешь, что Аве каким-то образом с ней связана? — с интересом спросила Саша.

— Не знаю, но очень хочу это выяснить!

— Я вообще-то всё ещё тут… — медленно произнесла Аве и, толкнув их, пошла вперёд.

— Если что-то узнаешь, расскажи мне, -шёпотом произнесла Саша.

Мада осторожно кивнул ей в ответ.

Дойдя до соседнего блока, Саша попросила их немного подождать, а сама быстро зашла внутрь и уже через несколько минут вернулась с небольшим ящичком в руках. Внутри него находились аккуратно сложенные инъекции для всех членов отряда, направляющихся в Дааль.

— Вчера лично проверила каждую инъекцию, — сказала Саша и передала ящик Маде.

— Смотри не урони, а то придётся делать новую, но уже из тебя, — предостерегла его Аве.

— Удачи вам! — вдруг громко сказала Саша и обняла их. — Когда вернётесь… с меня выпивка… «Жир и пир» навсегда запомнит этот день!

— А ведь за язык тебя никто не тянул, — радостно произнесла Аве. — Ладно, прослежу, чтобы он не сдох, — она показала на Маду.

— А я послежу за ней, — улыбаясь, сказал он.

Саша ещё раз всех обняла и потом долго смотрела им вслед, наблюдая, как они медленно отдаляются от неё.

Нил впервые надел форму солдата Армии Крови. В отличие от песчаного цвета формы для Щитов и Мечей, которая сразу же бросалась в глаза противнику, эта обладала тёмно-зелёным окрасом камуфляжного типа, сливающимся с большой частью окружения на поле боя. Помимо базового комплекта формы на нём впервые за всю войну был бронежилет и личное оружие.

— Малыш теперь у нас важный, — развалившись рядом, игриво произнесла Синти. — Как себя чувствуешь в новом наряде?

— Довольно странно…- Нил провёл рукой по бронежилету и несколько раз ударил по нему кулаком. — Впервые чувствую такое… как будто мне дали личный щит.

— Если справимся с этим важным заданием, у меня появится точно такой же, но я перекрашу его… чёрный цвет слишком мрачный для такой яркой девушки, как я, — смотря на небо и улыбаясь, сказала Синти.

Погрузка танков шла уже больше суток. Всё это время Нил грубо раздавал приказы, стараясь уподобиться офицерам из числа Армии Крови. Жара стояла невыносимая: казалось, воздух дрожал, а каждый вдох наполнял лёгкие горячим, сухим воздухом, который обжигал горло. Несколько десятков Щитов и Мечей, перепачканных маслом и грязью, изнывая от палящего солнца, закрепляли танки на платформах поезда специальными тросами, присоединяя их к гусеницам и буксировочным крюкам на передней и задней броне. Запахи машинного масла и выхлопных газов наполняли воздух, смешиваясь с запахом пота и нагретого железа. Громкие удары металла об металл, скрежет и лязг звенели в ушах, создавая какофонию звуков, смешанную с приказами Нила. Другая часть Щитов и Мечей занималась погрузкой боеприпасов, занося тяжёлые ящики в бронированные вагоны. Рядом в машинах отдыхали несколько штурмовиков, которых Вэйн направил Нилу в помощь. За последнюю неделю Нил много раз посещал совещания для офицеров Армии Крови, где сначала на него косо смотрели, но потом свыклись с новым положением дел и даже начали спрашивать его мнение о работе с солдатами из числа Щитов и Мечей.

— Аккуратней с этими ящиками, тупые идиоты! — закричал на подчинённых Нил, когда один из них случайно оступился и чуть не уронил ящик с боеприпасами.

— Тебе не кажется, что ты слишком суров с ними? — спросила Синти.

— Наступает новое время, требующее новых людей, — спокойно произнёс парень.

— Время, может быть, и новое, но вот люди старые, — подметила Синти.

Нил посмотрел на неё сверху вниз, но ничего не сказал. Через секунду послышался треск. Один из натянутых тросов, удерживающих танк, лопнул, и один из его концов со всей силы ударил находившегося рядом Щита. Получив удар такой силы, он отлетел с платформы на землю, усыпанную мелкими камнями. Из его левого плеча торчала кость, а из раны на шее во все стороны хлестала кровь. Глаза парня бешено бегали в разные стороны, стараясь найти хоть что-то, что сможет ему помочь. Он хотел бы кричать, но из его открытого рта доносился лишь глухой хрип. Другие Щиты и Мечи окружили его, стараясь зажать рану.

— Кто-то дал приказ остановить погрузку? –закричал подбежавший к ним Нил.

— Ему срочно нужна инъекция, — ответил Щит, зажимавший рану, но сразу же получил удар по лицу.

— Всем вернуться к погрузке! — скомандовал Нил.

Солдаты замерли на месте, переглядываясь друг с другом. Нил обвёл всех взглядом и более грубо повторил приказ. Все стояли на своих местах, слушая хрипы раненого, кровь которого растекалась всё дальше. Глядевшие на всё это штурмовики стали выходить из машин. Бросив на Нила презрительный взгляд и усмехнувшись, они направились к нему. Когда Нил это увидел, им завладело чувство собственной ничтожности, на смену которому пришла ярость. Ещё раз оглядев толпившихся Щитов и Мечей, он медленно и чётко повторил приказ, а через несколько секунд в руках Нила блеснул пистолет, и раздалось два выстрела. Первым он добил раненого, а вторым пристрелил Щита, зажимавшего рану.

— Был дважды озвучен приказ, — опустив пистолет, злобно произнёс Нил. — Мне стоит повторить ещё раз? –спросил он, направив дуло пистолета на толпу.

Подошедшие солдаты скинули с плеч автоматы и встали рядом. Щиты и Мечи, опустив головы, стали расходиться по своим рабочим местам. Рядом с двумя трупами остался лишь Нил, он аккуратно убрал пистолет в кобуру и, перешагнув через одного из убитых, направился к Синти. Девушка лежала на том же месте, закинув руки за голову. Когда подошёл Нил, она лишь сухо посмотрела на него.

— Кажется, скоро будет дождь, -сказала она, глядя на небо, которое стали заволакивать тучи.

— Да, — подтвердил Нил.

Погрузка танков и боеприпасов завершилась ровно в назначенное время. Дождь начался лишь вечером и смыл всю кровь с земли. За трупами приехали только ночью, но оценив их состояние, решили сжечь на месте.

В этот же день в Нижнем мире заканчивали подготовку поезда. Одна из станций рядом с Сэленом была переоборудована в большой ангар. Туда доставили всю собранную провизию и медикаменты. Длинный гигант, состоящий из металла, растянулся во всю длину ангара.Рядом с поездом бегало множество людей, они перетаскивали деревянные ящики из угла в угол, спорили о том, как правильно подготовить гиганта к отбытию, натирали его металлическую кожу маслом и что-то постоянно подкручивали.

— Не могу сказать, что ваша записка стала сюрпризом для меня, но я всё равно был немного удивлён, — важно сказал Шестой, прогуливаясь вдоль поезда под руку с Четвёртой.

— Я предпочитаю не только видеть и слышать, но и действовать, — ответила она, мягко ступая по платформе своими тонкими ножками. — Этому миру нужны перемены, и люди, которые их проведут.

— Чтобы построить что-то крепкое, нужно выкопать глубокую яму, — усмехнувшись, ответил Шестой. — Не подумайте, пожалуйста, что я осуждаю действия совета. Скорее даже наоборот — считаю их необходимой мерой. Но… — старик сделал паузу и провёл пальцем по поверхности поезда, — времена меняются, а Грязь остаётся грязью…

— Многие жители смирились со своим положением… Бессилие и страх завладели их душами. Они рождаются младенцами, живут, работают, размножаются и умирают. Умирают такими же младенцами. Хотела бы я обвинить во всём Верхний мир, но и мы приложили к этому руку.

— Младенцы всегда маршируют первыми… Они идут с высоко поднятыми головами… Шагают весело и бодро с застывшей на лицах улыбкой… Кому-то везёт… так их и хоронят… -спокойно объявил Шестой. — Другие, кому не повезло остаться в живых, засыпают, как и все внизу. Этому миру нужно пробуждение.

— И как же это можно сделать? –с интересом спросила Четвёртая.

— Война, -ответил Шестой.

— Войны идут практически без остановки, но ничего не меняется, — подметила собеседница.

— Война — это лекарство. Лекарство от сна, от бессилия, от скуки, от самой жизни. Стоит лишь дать людям причину, в которую они не просто поверят, а которую почувствуют на себе и своих близких. Лишь тогда глаза младенцев не просто откроются, но и смогу видеть.

— Я даже не представляю, что для нужно сделать, -покачав головой, сказала Четвёртая.

— Из одной капли не получится дождя, — загадочно ответил Шестой.

Они ещё несколько раз прошли вдоль платформы, ожидая завершение погрузки продовольствия и медикаментов и обсуждая планы Шестого. Когда рабочие закончили со всеми приготовлениями, один из них доложил об этом старейшинам и, получив разрешение, вместе с остальными отправился на отдых.

— Я рад, что мы с вами нашли с вами общий язык, — произнёс Шестой и приложился своей маской к руке женщины.

— Мне нужно около шести месяцев, чтобы подготовить всё, о чём мы с вами договорились, — сделав небольшую паузу, она, опустив глаза, продолжила. — Вы уверены в том, что ваши люди пойдут на такое? Сразу пять человек…

— Шесть, — поправил её старик. — Мы ожидаем пополнение.

Четвёртая ничего не ответила, лишь учтиво поклонилась и направилась к ожидавшей её лошади. Её руки дрожали, а на лице, скрытом под маской, выступил пот. Она понимала, что именно в этот день стала частью плана, который изменит сразу два мира. Плана, который восхищал и ужасал её. Чёрная лошадь быстро бежала вперёд, вздымая своими копытами пыль. Сердце женщины бешено колотилось, казалось, что всё вокруг бежит вместе с ней. Лишь металлическое небо оставалось неподвижным, безмолвно и безразлично наблюдая за ней.

Далее…

Песнь XV «Считая лампочки»