Жнец. Книга седьмая

Глава 4

Белый балахон оказался не так прост, как его товарищи. О чем мне изначально намекало то, что я не чувствовал душу мужчины от слова «совсем». Даже Печать Обнаружения Жизни никоим образом мне не помогла. Да та же Кей не решилась использовать на нем свою уловку с порталом под ногами.

Так что какую-либо атаку противника я никаким образом предвидеть не мог. А что мы делаем в таком случае? Правильно, изучаем своего врага, уворачиваясь от всех его атак, если на такое есть возможность.

Стихией моего противника являлась какая-то помесь огня и воздуха. Точно сказать, не могу, так как банально не знаю, какое у нее может быть название. Внешне было похоже на легкое дуновение ветра, за которым следовал мощный взрыв. Благодаря скорости воздушного потока атака получалась довольно-таки стремительная, но не быстрее Теневого Шага или меня в Покрове молнии.

После первых секунд начала сражения, сразу стало понятным, что противник кое-что обо мне знал и подготовился к бою со мной заранее. Потому как другой причины, по которой белый балахон решил пустить свои техники не только в меня, но и во все стороны вокруг себя тоже, я придумать не мог. И надо сказать, что все они были равными по мощности, что показывало прекрасный контроль своей энергии со стороны оппонента.

Главного белый балахон не учел: пока нахожусь в Теневом пространстве, я практически неуязвим как к физическому, так и к энергетическому виду урона. Можно было сказать, что свою энергию он тратил впустую.

Когда же пламя взрывов отбушевало, я вышел из Тени и обнаружил своего противника со скрещенными руками на том же месте, где тот стоял до этого. И стоило мне покинуть Теневое пространство, как тот медленно повернулся в мою сторону. Значит, в отличие от меня, тот чувствует мое местоположение. Печально, однако.

— Избегаешь моих атак с помощью перехода в иное измерение, — закивал в такт своим словам балахонщик. — Но выйдет ли у тебя это снова, когда теней вокруг не останется? — спросил он и выудил из кармана какой-то маленький предмет, который мне не удалось разглядеть, и бросил его в мою сторону.

Должно быть он сильно удивился, когда на пути полета, судя по всему, артефакта с неизвестным мне свойством появился небольшой портал, который впитал в себя безделушку. Хвостатая среагировала раньше, чем я об этом подумал.

— Хм, — многозначительно заявил мужчина, после чего вновь достал какой-то предмет и резко бросил его себе под ноги, прикрыв второй рукой свои глаза.

Даже по движению противника можно было догадаться, что сейчас произойдет. Место удара артефакта о землю сверкнуло яркой вспышкой, из которой посыпались небольшие огоньки. Они настолько хорошо освещали местность, что и в самом деле убрали все тени в округе, а ещё вдобавок ослепили меня, хоть я и повторил жест балахонщика с закрытием глаз. Возьмем плюсом, что я совсем не чувствую своего врага, и получается, что я, мягко говоря, в жопе.

Мой мозг начал экстренно искать выход из сложившейся ситуации.

Отсутствие теней в округе я сразу откинул в сторону, как нечто малозначительное, ведь для использования Шага Теневой Бури мне они вовсе не были нужны.

Уйти в Тень перед использованием балахонщиком артефакта, тоже не было выходом, так как я понятия не имел, сколько подобного реквизита у моего противника в наличии. Вполне возможно, он смог бы продержать меня в Теневом пространстве до тех пор, пока я не помру в нем от энергетического истощения, не найдя выхода в округе.

На порталы Кей тоже надежды никакой не было, ведь она оказалась ослеплена артефактом точно также, как и я, и не смогла бы найти правильного выхода для своих разломов в пространстве. К тому же хвостатая побаивалась нашего противника, чему было подтверждение: демоница не стала атаковать его таким же образом, как сделала это с остальными. А сейчас она вовсе спряталась в моей душе, решив не тянуть из меня лишнюю энергию.

Главной же проблемой являлось то, что я не чувствую своего противника от слова «совсем». Он просто был для меня невидим.

Так что ввиду отсутствия возможности атаковать, я принял решение максимально защититься и, совсем не надеясь на кольцо, подаренное мне Златовым, активировал Покров Теневой Бури. И сделал это весьма вовремя, так как сразу почувствовал, как меня обдул режущий мою защиту ветерок, а затем откинуло в сторону взрывной волной от техники противника.

Трети источника как ни бывало, но зато я остался жив и даже ничего не сломал. Вот только мой противник не собирался давать мне и малейшего шанса на то, чтобы продохнуть, сразу же отправив в мою сторону очередную технику, которая, судя по всему, была единственной столь мощной и массовой в его репертуаре.

Вновь потеряв огромный кусок энергии, я наощупь закинул в себя ядра Рифтовых тварей, которые мне любезно подала хвостатая, ненадолго выбравшись из моей души.

Пусть поглощение ядер монстров и дает стремительное восстановление сил в короткие сроки, но все же делает это не мгновенно, что отчетливо понимал мой враг, посылая очередную технику.

Мне ничего не оставалось, кроме как рискнуть и отправиться в пространство Теневой Бури без предварительно использованной Дуги, которая служила маяком для Шага комбинированной стихии. Пусть это и отняло достаточно моих сил, но не все же не столько, сколько уходило на восстановление Покрова после попадания под удар белого балахона. К тому же у меня появилось время на подумать, а постоянная непогода в пространстве, отличном от Теневого, где царило умиротворение, прекрасно мне в этом помогала.

Мои мысли метнулись к Печатям на моей душе, оставшиеся еще с прошлой жизни. Неужто мне придется срывать их каждый раз, когда я буду оказываться в, казалось бы, безвыходной ситуации? Таким образом, рано или поздно они просто-напросто закончатся, и я в какой-нибудь неудачный момент просто сдохну, не справившись с очередным противником, который был немногим лучше меня.

Нет, меня такое не устраивает. Поэтому срывать Печати я буду лишь в том случае, когда окажусь практически на смертном одре. А я пока что ещё очень даже жив и практически не пострадал, не считая моей гордости. Она получила ощутимый щелчок по своей наглой морде, когда я столкнулся с врагом, который знает о том, как со мной бороться. Пока я тем временем ничего не знал о нем.

Сделав глубокий вздох пропахшего озоном воздуха, я попытался успокоиться и собраться. Показалось, что даже непогода, бушующая в пространстве Теневой Бури, последовала вслед за мной и слегка уменьшила свой натиск, благодаря чему я смог зацепиться за небольшую несостыковку в окружающем меня шторме.

В каком-то расстоянии от меня капли вечного дождя словно огибали силуэт человека, но стоило мне присмотреться, как это ощущение пропало.

Тем временем эффект восстановления от ядер монстров начал истекать, а энергия из моего источника стремительно поглощаться для поддержания моего пребывания в ином измерении.

Откинув мысли, что скоро могу помереть здесь, в сторону, я вновь глубоко вздохнул и выдохнул. Потом опять и опять. Пока в какой-то момент ветер вокруг меня не стих, оставив после себя капли дождя, падающими с небес вертикально вниз. В связи с этим фигуру, которой, по моим соображениям, являлся мой противник, стало видно настолько отчетливо, что даже мое пристальное внимание, не смогло сбить ее проявление.

Разумев, что это мой единственный шанс, я неспешно поплыл в его сторону, дабы не сбить своей концентрации. Подходя ближе, становилось очевидным то, что фигура двигалась, а также то, что ей точно является мой противник. Стали видны очертания балахона, которые я отчетливо помнил благодаря Печати Концентрации. Похоже, белый балахон находится в поисках моей скромной тушки.

Встав на траектории пути моего врага, я приготовился к тому, чтобы впервые покинуть пространство Теневой Бури без костыля в виде предварительно брошенной Дуги той же стихии.

Не зная, что может произойти дальше, я напитал свой Покров до максимума, истратив большую часть последней энергии и оставив малую кроху лишь для того, чтобы не получить откат от истощения. Затем покинул пространство Теневой Бури, одновременно с этим нанося удар в область грудной клетки движущегося силуэта.

Снаружи было нестерпимо жарко, ведь мой противник дураком не являлся и постоянно передвигался с активированным Покровом. Но этого все еще оказалось мало для того, чтобы спастись от моего единственного удара.

Будучи слепым, глухим я не был, поэтому сдавленный хрип белого балахона порадовал мой слух прежде, чем я ощутил трепыхания своего противника.

Балахонщик болтался на моей руке, которая пробила его грудь в области сердца. Смог же почувствовать это я лишь только после того, как с меня слетел Покров из-за невозможности его подпитывать.

Уже будучи готовым к тому, что сейчас немного обгорю, я понял: этому не суждено случиться. Момент исчезновения Покрова моего противника идеально совпал с таковым у меня. Вот только в случае белого балахона это произошло из-за преждевременной смерти своего владельца.

Не в силах держать труп врага на своей вытянутой руке ввиду небывалой усталости, внезапно накатившей на меня, я опустил свою конечность, позволяя телу белого балахона медленно сползти по ней и рухнуть на землю.

Недолго сопротивляясь своему желанию, я сам расставил руки в стороны и упал наземь.

«Все равно ничего не видно, а так хоть отдохну немного», — было последним, о чем я подумал, не замечая приглушенные крики Кей в моей голове.

Москва

Оцепление вокруг черного купола

— Командир, что делаем? — спросил боец, которому совсем недавно испортили его винтовку.

— Ты находишь себе новое оружие, остальные встают на свои позиции, — смотря в точку, в которой пару минут назад еще стоял наглый нарушитель правопорядка, давал команды старший отряда. — А я буду докладывать кому надо о том, что мы не справились с поставленной нам задачей, допустив проникновение внутрь не только оцепления, но и самого купола.

Бойцы направились исполнять приказ, а командир отряда, сняв со своей головы шлем, выудил из своей разгрузки переносную рацию. Прокрутив переключатель каналов, он сменил частоту, на которую требовалось докладывать лишь в крайнем случае. Это был единственный канал, на котором присутствовал сам цесаревич Российской империи.

Утерев пот со лба, командир отряда повернулся лицом к куполу, чтобы никто из бойцов не заметил смятения на его лице, и, крепко зажмурившись, нажал на кнопку передачи на рации:

— Орел седьмому! Прием, — отжав кнопку, мужчина выждал несколько секунд, после чего продублировал вызов: — Орел ответьте седьмому! Прием.

В этот же момент в наушнике командира отряда, который был настроен на отдельную частоту его подразделения, раздалось:

— Саня, ты ополоумел, что ли? На кой хер ты Орла вызываешь в обход меня⁈ — мужчина не мог не узнать голоса своего непосредственного начальника, майора Когортова. — Тебе погоны жмут⁈

Командир отряда хотел было ответить своему начальнику, как вдруг рация в его руках издала коротких хрип, что свидетельствовало о том, что кто-то на том конце провода резко схватил свое устройство для передачи информации, случайно нажав на кнопку. Спустя еще секунду из динамиков послышалось:

— Орел! Слышу громко и четко! Прием, — как и голос своего начальника, таковой, что принадлежал Михаилу Романову, мужчина спутать не мог.

— Прорыв внутрь объекта на седьмом участке! — кратко и по делу довел информацию до второго человека Российской империи на данный момент. — Повторяю! Прорыв внутрь объекта на седьмом участке! Прием.

— Принято! Выдвигаемся! Конец связи.

— Конец связи, — продублировал командир отряда оцепления и, опуская руку с рацией вниз, невзначай взглянул на свои погоны.

— Тебе пи… — хрипы в наушнике не дали до конца расслышать произнесенную начальником Александра фразу. Но здесь и гадать не приходилось, чтобы понять, что хотел донести майор Когортов. — Тоже выдвигаюсь.

Решив подождать начальство на видном месте, Александр двинулся к автомобилю нарушителя, возле которого все еще стоял водитель графа Новикова, окружённый тремя полицейскими. Несмотря на то, что мужчина никак не проявлял со своей стороны агрессии, они продолжали держать его на мушке своих пистолетов. На это человек Новикова ухмылялся, широко расправив плечи.

— Поднасрал нам твой господин, — закурив сигарету, произнес командир отряда оцепления, когда подошел к автомобилю. — Конкретно так поднасрал…

— Не волнуйтесь, товарищ капитан, — по-военному обратившись, проговорил водитель. — Господин с Его Императорским Высочеством неплохо ладят.

— Боюсь, это к делу не относится, — отрицательно покачал головой Александр, после чего, затянувшись сигаретным дымом, добавил: — Здесь чрезвычайная ситуация и дело, связанное с куполом, под юрисдикцией имперской службы безопасности. А твой господин наплевал на все это, преследуя собственные цели. Такое не позволительно даже людям благородного происхождения.

— Это позволительно, когда дело касается Рода! — заявил водитель графа Новикова. — И я смею вам напомнить, что внутри ловушки находится сестра моего господина, так что он был в своем праве.

— Кто тут в праве и не в праве, решают сотрудники службы безопасности! — прокричал один из полицейских и направился к мужчине с явным намерением того ударить, однако на его пути возник командир отряда оцепления и зло спросил:

— Что ты творишь, сержант? Моча в голову ударила? — полицейский под его напором скуксился. — Иди освежись, пока я вместо тебя присмотрю за опасным преступником.

Полицейскому ничего не оставалось, кроме как пойти «освежиться», а Александр тем временем поинтересовался:

— Ты был за рулем?

— Я, — сразу же ответил мужчина.

— Хотя отвечать в любом случае придется Роду Новиковых, — водитель графа согласно кивнул. — Не боишься, что твой господин спустит всех собак на тебя?

— Не боюсь, — оскалился мужчина. — В конце концов вам сложно будет что-либо доказать.

— Это еще почему?

— Потому что у Рода Новиковых прекрасный юрист, — послышался грубый голос сбоку, на который Александр тут же обернулся.

— Ваше Сиятельство, здравия желаю! — вытянувшись по стойке «Смирно», поздоровался Александр с графом Демидовым. — Разрешите поинтересоваться, где Его Императорское Высочество?

— Немного задержался на подходе, — усмехнулся глава Стражи. — Твой начальник перед ним стелется. Я же, в свою очередь, слинял оттуда, чтобы не слушать все эти любезности в такое неподходящее время, — Александр с трудом удержался от того, чтобы закатить глаза, когда Демидов тем временем осматривал водителя графа. — Так и знал, что здесь без Новикова не обошлось. Пробился, как всегда, одним из первых.

— Кому-то еще удалось открыть проход? — поинтересовался один из полицейских, которые опустили свое оружие, понимая, что от такого человека, как глава Стражи, никто сбежать не сможет.

— Нет. Я был к этому довольно-таки близок, но твой сигнал меня немного сбил, — улыбнулся Демидов, отчего Александр почувствовал, как кровь отлила от его лица. — Но зацепившись за твои слова о том, что прорыв не через оцепление, а сквозь сам купол, наш будущий император сорвал меня с места, и мы устремились сюда. А вот, собственно говоря, и он, — кивком головы указал на Михаила Романова, шедшего в компании бледного мужика с майорскими погонами.

Когда цесаревич подошел к разношерстной компании людей, все они вытянулись, приветствуя его. Только Демидов отчего-то довольно улыбался, да и человек Новикова как стоял, расправив широко плечи, так и стоит. Романов смерил его серьезным взглядом, после чего произнес:

— Освободите его.

— Благодарю, — искренне произнес водитель графа. — Как раз успею тачку прогреть к возвращению господина.

Во взгляде Михаила на секунду промелькнуло: «каков глава — таковы люди». После чего он разом потерял интерес к человеку Новикова и обратился уже к Александру:

— Докладывайте, капитан.

Командир отряда, откинув волнение в сторону, кратко обрисовал ситуацию, ничего не утаивая. Например, как хвостатая девушка смогла открыть проход в куполе.

— Евгений Вячеславович, вот ты мне объясни, — после доклада цесаревич обратился к главе Стражи, — как так вышло, что ты за полчаса открыть проход не смог, а Новикову для этого понадобилось несколько минут?

— Ваше Императорское Высочество, вы сами прекрасно знаете, кем является его фамильяр и какими способностями она обладает, — пожав плечами, отвечал Демидов. — Хотя насчет последнего, мне кажется, информацию стоит обновить.

— По «горячему» открыть сможешь? — задал очередной вопрос цесаревич.

— Несомненно, — не моргнув и глазом, ответил глава Стражи, после чего взгляды обоих высокопоставленных людей империи сомкнулись на Александре, который в очередной раз нервно сглотнул.

— Капитан, укажите место, где был открыт проход той «хвостатой девушкой», — скомандовал Михаил, на что Александр, приложив руку к голове, которого на месте не оказалось, так как он его снял, ответил «Есть!» и направился в сторону барьера.

— Вот здесь это было, — произнес командир отряда оцепления, когда все были на месте.

Михаил требовательно взглянул на Демидова, на что последний кивнул и подошел к куполу, приложив к нему руки. По прошествии пяти минут, на протяжении которых граф восхищался способностями фамильяра Новикова, в куполе открылся проход, из которого сразу же пробился ярко-белый свет.

— «Лампу» использовали, — со знанием дела проговорил Александр, за что получил одобряющие взгляды от остальных мужчин. — У меня есть «гаситель», — зарылся в подсумке мужчина. — Беру на всякий случай против всех часто используемых террористами артефактов, — не зная зачем, решил пояснить командир отряда.

— Похвально, — заключил Михаил.

— Вот! — он показал на раскрытой ладони небольшой камешек и, получив призывающий к действию кивок со стороны цесаревича, сжал тот, после чего забросил внутрь прохода.

Несколько секунд ничего не происходило, однако затем свет, пробивающийся из дыры в куполе, медленно начал затухать, пока не вернулся к нормальному состоянию. Цесаревич сразу же нырнул внутрь, за ним двинулся и Демидов, который на полпути обернулся и произнес:

— Чего встал, капитан? — непонимающе спросил глава Стражи. — Пошли взглянешь на действия того, кого вы остановить пытались, — заржал граф и двинулся дальше.