Голливуд истекает кровью

Глава 42

Пэрис

Завыла тревога. Никто не кричал, что люди пробирались на тщательно охраняемый комплекс. Но сегодня он не охранялся, потому что Рейн забрал большинство своих людей, чтобы завершить работу. Ту, которая теперь казалась отвлекающим маневром, чтобы могла произойти именно эта ситуация.

Спрятавшись между двумя высокими предметами мебели в одном из шкафов для белья, я расположила зеркало под таким углом, чтобы можно было смотреть в маленькую щелку в дверном проеме. Но скоро этого будет недостаточно. Они носились по комнатам со смехом, от которого у меня волосы на теле встали дыбом в знак предупреждения.

До сих пор я тянула время; Шейна и Лиама нигде не было видно. Где, черт возьми, они были? Звонок Рейна посоветовал мне направиться прямо в дом к его собакам, приструнить их и позволить им защитить меня. Но в какой степени они могли бы помочь? Я ненавидела мысль о том, что они могли пострадать, но это был мой лучший вариант, не считая попытки добраться до кабинета Рейна внизу и перейти на другую сторону особняка и попытать счастья с туннелями. Я могла это сделать. У тебя нет выбора. Хорошее замечание.

Не зная, кто были эти люди, которые вломились в дом, я почувствовала отвращение от того, с каким удовольствием они разнесли особняк на куски. Если бы мне пришлось гадать, я бы поспорила, что это была моя биологическая семья.

Каким-то образом я знала, что если они поймали бы меня в свои лапы, добром для меня это не кончилось бы. Не из-за того, что они нанесли по мне удар, чтобы пытать и калечить, но также и для того, чтобы убить меня впоследствии. Для чего? Жить? В чем была их гребаная проблема?

Но я чувствовала это в атмосфере, бесчеловечную и садистскую жестокость, которая, казалось, болезненно давила мне на грудь.

Я видела ее собственными глазами, когда стояла перед стеклянными окнами в спальне, которую делила с Рейном. Волна неуправляемых личностей ворвалась внутрь; система безопасности с одним входом была взломана, и в наше пространство хлынуло еще больше неизвестных.

Я застыла, наблюдая издалека, как они приближались к особняку, но в то же время отвлеклась и на главный комплекс города. Все эти люди сейчас в опасности.

Через несколько, как мне показалось, минут, до моих ушей донесся звон бьющегося стекла, и я поняла, что мое время на исходе. Выключив телефон на бесшумный режим, я натянула удобную обувь и одежду, не видя ничего, что можно было бы использовать в качестве оружия. Лучшее, что я могла сделать, это убежать и спрятаться, продержаться, пока не прибыла бы дополнительная помощь, потому что это было необходимо. Рейн должен был знать, что на его базу напали. Я подкралась к лестнице, быстро отступая, отмечая количество мужчин в фойе. Их было слишком много, поэтому я спряталась.

И я все еще была здесь. Двигайся, Пэрис. Но я не была какой-то крутой женщиной, которая могла владеть оружием и защищать себя в меру своих возможностей. В этом смысле я была слаба. Так чертовски слаба.

Почему после последнего покушения на мою жизнь я не сделала своим приоритетом научиться защищать себя? И не только огнестрельным оружием, в котором я была бесполезена. Вероятно, это имело бы неприятные последствия, и в конечном итоге я бы поранилась.

Пообещав себе, что справилась бы лучше, я выскользнула из-под мебели. Посмотрев в зеркало, мои уши уловили шум, но не слишком близко. Я выбралась из шкафа для белья, на цыпочках пробираясь по полу, усеянному сломанными вещами. Я шла быстро или медленно? Нерешительность охватила меня, когда я продолжила подниматься по лестнице, все входные двойные двери выглядели так, словно их сорвали с петель. Повсюду были осколки разбитого стекла. Тела двигались быстро, но меня еще никто не видел. Это быстро.

Схватившись за перила для равновесия, я полетела вниз по лестнице. Я развернулась на самой последней, когда внезапно споткнулась, внутри меня закипала истерия. Даня лежала на полу, ее нога была согнута под неудобным углом, глаза закрыты, кровь сочилась откуда-то из ее головы на кафельный пол. Даня…

— Эй, сучка! Она здесь! — звуки шагов вывели меня из меланхолии.

Я быстро метнулась прочь, пока меня не увидели другие люди, направляясь к офису Рейна. Туннели, запасной выход. Я огляделась и нырнула в его кабинет, который был перевернут вверх дном. На металлическом сейфе были вмятины, но он все еще не был открыт.

Хуже всего было то, что дверь потайного хода была широко открыта. Подобравшись поближе, я вошла в темное узкое пространство, слыша голоса, эхом отдающиеся внизу. Нет. Туннели были взломаны.

Вот почему он велел тебе идти к собакам.

— Сучка здесь!

Ни хрена себе. Не раздумывая, я выбежала из комнаты прямо на жирного пожилого мужчину с отвратительной улыбкой, без зубов. Его мясистая рука до боли сжала мое предплечье, но я ударила его коленом по яйцам и ударила головой по носу, когда он наклонился, чтобы удержаться. Его хватка ослабла и дала мне возможность двигаться. Не обращая внимания на стук в висках, на головокружение, требующее отдыха, я побежала.

Распахнув двери кухни, я рванула за угол, целеустремленно сосредоточившись. Собаки, Зевс и Арес. Моя последняя надежда на защиту на данный момент. Эти люди забрали Лиама и Шейна? Где они были?

Ворвавшись в дверь, я закрыла ее за собой и защелкнул замки наверху. Обе собаки зарычали, взвинченные моим быстрым появлением, но слегка успокоились, когда я подошла к ним и погладила, поняв, что я не представляла угрозы.

Я перешла на другую сторону, подальше от двери, когда в нее начали колотить кулаками. Зевс и Арес вытянулись по стойке смирно, рыча громче, чем когда-либо приветствовали меня.

— Атакуй и защищай, — скомандовала я, повторяя слова, которые снова и снова прокручивала в уме с момента телефонного звонка Рейна, чтобы запомнить их должным образом.

Это сработало. Их поза стала больше, как-то больше, чем в жизни. Они двинулись к двери, но держались от нее на достаточно безопасном расстоянии. Я знала, что в какой-то момент дверь открылась бы. Я загнала себя в угол. Но у меня были Зевс и Арес в качестве буфера. Тебе просто нужно продержаться, пока не прибудет помощь.

Обойдя вокруг, я нашла еще один сейф. В этом был тайник с оружием. На значке сбоку я попробовала несколько разных кодов, но он по-прежнему мигал красным, запрещая мне доступ. Тихо ворча, я достала телефон из заднего кармана и набрала Рейна. Он отключился. Я попробовала снова. Та же проблема. Набрав другой номер, я выругалась, не увидев обслуживания. Черт!

Я провела руками по волосам, не найдя ничего, что могло бы мне пригодиться. В качестве последней попытки я попробовала сейф еще пару раз, прежде чем он громко пискнул, закрываясь сам. Идеально, гребаный протокол безопасности. Это ни в малейшей степени мне не помогло. Это была серьезная проблема, которую мне нужно было решить с моим дорогим старым мужем.

Меня охватило непреодолимое чувство страха, и я реагировала на каждый раздававшийся звук. В дверь жестоко колотили чем-то тяжелым, пытаясь выломать ее. Но в настоящее время она держалась.

Злобное рычание Зевса и Ареса становилось все громче, когда они следили глазами за каждым движением через окно одностороннего обзора, осознавая, что другие пытались проникнуть в другие части их дома.

Даже я следила за мужчинами, по крайней мере, за десятью или больше из них, на некоторых была подходящая одежда, МК. Это было совсем не хорошо. Другие были одеты чуть поскромнее. Итак, существовали две разные организации. Работали ли они вместе? Похоже, что да.

Кем бы они ни были, они пытались добраться до меня. Это было бы жестким, блядь, отказом. Я прижала ладонь к груди, пытаясь не позволить страху сковать меня.

Они не могли меня видеть. Я заметила, что их рты шевелились, но голоса звучали приглушенно. Это место должно было быть звукоизолировано.

Укрепленное стекло дребезжало, но не разбивалось, когда разные группы людей пытались пробиться через два боковых окна различными предметами, но безуспешно. Узел в моей груди немного ослабел. Чем больше времени это занимало, тем больше возможностей это давало Рейну добраться сюда. Пожалуйста, пожалуйста.

Опустившись на задницу, я медленно поплелась к собакам, которые не сдвинулись ни на дюйм, не желая прерывать или беспокоить их, но желая быть поближе. Я встала позади них, их головы быстро повернулись и двинулись обратно к двери, в которую снова стучали, не сводя глаз с угрозы. Другая группа направилась к одному из окон, и Арес вместо этого повернулся в ту сторону. Я думала, мы увидела бы, до каких пределов дошли эти собаки, если бы людям снаружи удалось проникнуть внутрь.

В поле зрения появились большие машины, и я поняла, что моя удача вот-вот иссякла бы, потому что усиленных стекол, дверей и замков хватило ненадолго. Продолжайте постоянно наносить удары по одной и той же области, и это создаст слабость, которой люди будут пользоваться.

Что поразило меня больше, так это маски, которые группа из них натянула на головы, и теперь все они были расположены спереди. Я невольно отпрянула назад, не то чтобы это могло удержать их на расстоянии.

Я не могла видеть, когда группа людей выскочила из окна с большой канистрой. Мои руки на полу сжались в кулаки. Пожалуйста, не говорите, что они собираются взорвать бомбу только для того, чтобы получить доступ сюда.

И все же, зная, что это были те же люди, которые привели в действие взрывчатку в моем пентхаусе, в глубине души я понимала реальность этого. Они бы сделали это, без сомнения. Но они хотели меня. Вот почему они пытались проникнуть внутрь. Итак, что они делали?

На этот раз сила этого здания пала. Потому что я могла видеть говорящие рты без масок, но не могла разобрать ни слова. Чтение по губам тоже было навыком, которым я определенно не овладела.

Люди в масках с важным видом вернулись, их руки были пусты. Я вытерла липкие ладони об одежду, мои мышцы напряглись, когда меня охватил ужас. У одного автомобиля загорелся свет, а другие, стоявшие в ряду, включили обороты, достаточные для того, чтобы звук проникал внутрь. Я заметила решетки на передней части их больших автомобилей.

— Зевс, Арес. Идите сюда, — я умоляла, надеясь, что они отошли бы назад вместе со мной.

Потому что эти большие машины собирались выехать вперед, пробивая себе дорогу. Я не знала, почему была удивлена. Их действия уже выставили их аморальными.

Собаки не сдвинулись ни на дюйм. Они не были готовы оставить свою работу, даже если это означало их смерть. Они не могли умереть.

— Зевс, Арес, — крикнула я, привлекая их внимание на полсекунды, прежде чем они обернулись.

Это имел в виду Рейн? Когда он сказал, что они обучены? Что их жизни будут в ущерб моей? Нет. Я не могла этого допустить, но и остановить тоже не могла. Я ничего не знала об их тренировках, о каких-либо других командах, которые были бы все на итальянском. Снова возникал языковой барьер.

Мое зрение затуманилось. Я отшатнулась, вытирая глаза руками. Жгучий зуд вызвал у меня желание выцарапать их когтями, когда я ударилась спиной о стену. Я с трудом открыла глаза, мою грудь сдавило, а в животе закрутилась тошнота.

Зевс и Арес издали влажный звучный кашель, слегка попятившись, но все еще настороже, когда подошли ко мне. Я попыталась выдавить их имена, но ощущение жжения сдавило мне горло. Я вцепилась в него, желая, чтобы оно ушло. Учащенное дыхание.

Собаки издали болезненный скулеж, принимая сидячее положение, их глаза остекленели, когда они повернулись ко мне. Ни хрена себе. Маски, канистра.

Найдя кондиционер, я споткнулась, моргая от боли в прищуренных глазах, пытаясь найти кнопку выключения. Непрерывно кашляя, я обнаружила ее, отключив вентиляцию. Но ущерб был нанесен, особенно в маленьком замкнутом пространстве. Нам всем нужен был свежий воздух. Но это означало пытки и смерть. И я бы предпочла просто смерть, даже если бы это означало быть убитой газом и жаром, который в конечном итоге просочился бы без кондиционера. С нами было покончено.

С болезненными движениями, даже несмотря на то, что мое тело хотело упасть и сдаться, я не позволила этому дойти до конца. Я поплелась к водопою для собак, отодвигая их миски, моя грудь сотрясалась от кашля, и достала внутреннюю емкость со свежей водой.

Машины врезались в фасад здания, когда оно затряслось, собаки немного отшатнулись, волоча свои тела назад, зная, что наш враг вот-вот выломал бы эту дверь. Но не раньше, чем я дала бы им хороший шанс убежать, если они захотели бы. Подтащив бутылку к ним, я опорожнила ее по всем их телам, целясь в глаза и игнорируя их рычание. Я отбросила пустой контейнер в сторону, затем протерла им глаза и нос свежей водой.

Мое зрение затуманилось еще больше. Собаки не двигались, только отряхивались от воды, лежа на задних лапах передо мной. Охраняли, как могли.

Другой автомобиль столкнулся со зданием, целясь в дверь, когда она начала деформироваться. Мое дыхание превратилось в хрип, дрожь охватила все тело. Я не контролировала свои реакции. Действие газа и абсолютный ужас от того, что они добрались бы до меня, съели бы меня изнутри — я бы не выжила.

Но ты этого хочешь? — этот тихий голосок в глубине моего сознания задал вопрос.

Когда я наклонилась, на меня накатила тошнота, но, к счастью, меня не вырвало. Жжение усилилось, когда дверь чуть приоткрылась. Запаниковав, я шепотом приказала собакам следовать за мной, и мы отошли подальше в угол комнаты. К одному из окон, чтобы глотнуть свежего воздуха.

Бум! Закинув руки за голову, я наблюдала, как автомобиль въехал в дверь и ее боковины. Он быстро развернулся, оставив ее открытой. Вошли те люди в противогазах. Зевс и Арес зарычали, вскакивая на ноги раньше меня, но тут на них наставили оружие.

В панике я попыталась вмешаться, но упала на пол. Прерывисто дыша, я схватилась рукой за голову, а когда отдернула ее, я увидела на ней кровь. Звук моего сердцебиения отдавался в ушах, когда краем глаза я увидела, как что-то опустилось на меня во второй раз.

Мучительная боль, а потом ничего.

Холодное прикосновение острого лезвия к моему горлу привело меня в чувство. Мое дыхание было поверхностным, вырывалось частыми вздохами с позывами к кашлю, но я сдерживала его, как могла, пока больше не смогла. Маски, они отравили нас газом. Собаки!

Мои глаза расширились в панике, встретившись взглядом с женщиной, стоявшей надо мной, которая радостно улыбнулась, когда стальное лезвие задело мою кожу. Я вздрогнула от мгновенной острой боли. Я осознала, что на мне было только нижнее белье, и я была насквозь мокрая, как будто кто-то плеснул на меня водой. Точно так же, как я делала для Зевса и Ареса. Мои волосы густо прилипли к спине, ожерелья с кольцом на нем не было.

Сбоку от моей головы раздалась глухая боль; казалось, она раскалывалась на части в том месте, где я была нокаутирована.

— Дафна, — прохрипела я.

Лезвие было извлечено, и я встала. Расширенные глаза сверкнули при виде моего затруднительного положения.

Жар давил на меня со всех сторон, и я заметила решетку на двери, понимая, что меня перевели в это здание пыток. Мужчина стоял спиной ко входу, охраняя его, чтобы я не могла сбежать. Это не сулило мне ничего хорошего, но черт с ней, если она думала, что я была бы в ее власти. Где, черт возьми, был Рейн?

— Как только ты появилась здесь, и я была отброшена в сторону, я поняла, что пришло мое время блистать, — она усмехнулась, ее обычный собранный вид был измотанным.

Вау, она действительно собиралась получить здесь "Оскар".

Она держала в руке стальной клинок. Я не спускала с него глаз, не желая быть застигнутой врасплох.

— Твои братья и твой отец очень щедры к тем, кто присягает им на верность. Особенно, если они могут помочь разоблачить мафиози Марчетти, найти и получить доступ на территорию комплекса и особенно к тебе и Рейну.

У меня не было ни отца, ни братьев. Вот и все. Они были для меня никем, если не считать постоянного источника проблем в последнее время.

— Итак, угадай, куда я пошла, когда меня выгнали из лагеря навсегда? — она продолжила, не дожидаясь ответа. — Прямо к ним. Видишь ли, Анджело предложил мне сделку, и я приняла ее. Я также буду той, кто заставит тебя пролить кровь первой за то, что ты сделала со мной. За то, что ты забрала. Рейн был бы со мной, если бы ты не вернулась и все не испортила, заставив его соблюдать контракт. Но о нет, ты должна была пойти и заявить о себе, все должны были знать, кто ты такая. Даже если ты сама не знала. Грустная, очень грустная маленькая девочка, потерявшаяся в большом мире, не знающая своих корней, — она усмехнулась. — Эти корни оборвут твою жизнь, ты знаешь это?

— Мне искренне насрать.

Ее лепет заставлял мою голову стучать еще сильнее. Все, что я получила от этого, это то, что она предложила свое тело за информацию и место для ночлега, а также за частичку мести, которую, по ее мнению, ей причиталось. Она была никем, то, которой не было места на этой войне, но ввязалась в нее сама, полагая, что с ней поступили каким-то образом неправильно. Рейн действительно трахнал психов, не так ли?

Бросившись ко мне с яростным воплем, Дафна направила лезвие в мое тело. Быстро шагнув в сторону, я отвела руку назад и сильно ударила ее прямо в нос. Раздался треск, когда она взвыла, отчаянно схватившись за лицо, пока лилась кровь. Лезвие со звоном упало на пол; я знала, что так и будет. Она была предсказуема. Моя рука дернулась от боли.

— Он больше не будет таким симметричным, — настаивала я, имея в виду ее фальшивый нос.

Мужчина снаружи ворвался внутрь и, схватив меня за волосы, потащил из камеры. Мои ноги запинались друг о друга, пытаясь удержать темп и агонию его хватки. Но в голове стучало, а за волосы крепко стянули, когда меня швырнули в комнату побольше. Ту, которую я видела раньше, главную комнату пыток.

Тут же я увидела Лиама, прислонившегося к стене комнаты. Шейн тоже был там, с обеими руками, прикованными к стене, его лицо было совсем не таким, как обычно. Красное, опухшее, окровавленное и избитое. Я почувствовала, что под одеждой его тело было таким же. Тем не менее, на Лиаме не было ни царапины. Я быстро пришла к собственным выводам.

— Традиторе, — выплюнул Шейн в сторону Лиама.

Лиам пытался объясниться.

— У меня не было выбора! У них моя семья; всех, кого я люблю и о ком забочусь, держали под стражей, пока я не разрешил им войти на территорию. Теперь, когда их освободили, я ухожу.

Они были врагами. Рейн и его люди убили бы Лиама. Я своими глазами видела, что они сделали с кем-то, кто поступил с ними неправильно, и не сомневалась, что их действия превзошли бы тот инцидент.

— Беги, пока можешь, — в голосе Шейна слышалась насмешка. — Рано или поздно ты за это заплатишь.

Пронзительный смешок донесся от Дафны, которая вошла в комнату в сопровождении множества других мужчин. Я полагала, что эта женщина была совершенно не в себе. Она слегка почистила нос, но даже я могла видеть, что он сломан. Это наполнило меня огромной радостью.

Лиам убежал, а я поднялась на ноги. Аура комнаты усилилась; я почувствовала злобу, исходящую от мужчин. Никто не выделялся для меня, никого, кого я могла бы легко назвать своей биологической семьей, с кем я чувствовала бы себя знакомой. Я была так рада этому.

— Розанна, — произнес голос с акцентом, мужчина постарше выступил вперед из группы.

Мерзкая ухмылка расползлась по его лицу. У него были зачесанные назад седые волосы, и он был высоким.

Должно быть, это был Анджело Говони. Мой биологический отец, человек, который отказался от меня, который хотел, чтобы меня пытали, прежде чем убить. Рядом с ним стояли трое мужчин средних лет, его сыновья. Я думала, их было четверо?

— Неправильное имя, ты, аморальный придурок.

Один из сыновей подлетел вперед и ударил меня сбоку по голове, прямо над тем местом, где они вырубили меня ранее. Я споткнулась, дезориентированная, но удержалась на ногах. Я стояла рядом с Шейном, который невнятно произносил итальянские слова, которые я не могла понять, и пытался броситься вперед. Цепи, прикрепленные к его запястью, остановили его.

— Это не очень по-братски.

Я надулась, ложная храбрость взяла верх над страхом, который плотно свернулся внутри меня, мой фильтр действительно был забыт. Если бы мне предстояло пострадать и умереть от их рук, я бы не молчала об этом.

Он снова попытался шагнуть вперед, рычание исказило его лицо, но был остановлен командой.

— Может быть, если бы мы оставили тебя, этого бы не случилось. Но мы бы убили тебя в любом случае, так же, как убили твою мать.

Морщинистое лицо Анджело привлекло мое внимание. Я набросилась, не желая, чтобы он прикасался ко мне.

— Ты даже не мой ребенок. Отцом тебе был другой мужчина. У этой шлюхи, — он оттолкнул меня.

Шейн схватил меня за запястье, изо всех сил стараясь расположить меня позади себя. Мне было все равно, кто мой отец, я заботилась только о том, чтобы выбраться отсюда живой. Эта драка никогда не была моей, но в нее была втянута я, ребенок, обвиняемый в проблемах взрослых. Несправедливость всего этого действовала мне на нервы.

— Альдо, Чедро, Луиджи… Скорее. Давайте разберемся с ней до него, — приказал Анджело.

До него? Приближался Рейн? Или они имели в виду Шейна? Но когда трое мужчин, которые были моими биологическими братьями, приблизились ко мне, я поняла, что у нас мало времени.

Вокруг раздались взрывы смеха, когда они схватили меня и потащили к веревке, свисающей с потолка. Я кричала сквозь хрипоту в горле, цепляясь за руки, которые двигали меня. Высвободив руку, я провела ногтями по лицу одного из них, смеясь над яростным рычанием в ответ, когда мою голову просунули между грубыми петлями. Мои руки были неподвижно прижаты к бокам до агонии.

Я вытянула ноги, когда петля затянулась. Они ослабили хватку, и я пошатнулась, чтобы устоять на ногах, в то же время веревка туго затянулась у меня на шее, поднимая меня вверх, пока я не встала на носочки. Мои руки держались за веревку как за спасательный круг, я хрипло дышала, выпучив глаза от садистского блеска во всех глазах в комнате.

На лице Шейна появилась решимость, и он боролся с цепями, которые, мы оба знали, не поддались бы. В конце концов, это была комната Рейна, и они использовали все его вещи против него. Против нас. Меня.

На него набросилась горстка мужчин. Кулаки били по каждой части его тела, в то время как другой держал цепи снаружи, так что он не мог защититься. Гребаные мудаки.

Я громко вскрикнула, отвлекая их внимание от него. Едва заметное покачивание его головы сказало мне не делать этого, но мне было все равно. Я не могла видеть, как ему причиняли такую боль. Он не сделал ничего плохого, всегда защищал меня. Ставил мою жизнь выше своей. Я знала, что это была его работа, но это была его жизнь!

Оставив его, они вместо этого окружили меня.

Я встретилась взглядом с Шейном. Умоляя его быть здесь, со мной, выдерживать мой взгляд. Мольба не разрывать эту связь и оставаться со мной, пока все не закончилось бы. Пока они успешно не выполняли то, что обещали. Мы не могли убежать от этого, и никто не шел на помощь.

Это началось. Дафна подошла ко мне, нацелив лезвие мне в живот. Она медленно вырезала на моей коже слова, которые я не могла разглядеть. Все мое тело дрожало, но я оставалась в вертикальном положении, чтобы не повеситься от резкого постоянного укола. Агония была невыносимой, когда я закричала, слезы свободно текли по моим щекам.

Я знала, каково ощущать лезвие, когда оно вонзалось в твою кожу, рассекая плоть, но не тогда, когда кто-либо делал это только с собой. Когда это делал с тобой кто-то другой с презрением и ненавистью, когда он был хозяином ситуации, это было совсем другое.

Злонамеренные люди с намерением покалечить в меру своих возможностей. Причинить страдания, боль и, возможно, даже смерть. Все было задано в данном сценарии.

Кровь прилипла к концу заточенного лезвия, когда она отступила. Моя кровь.

— Здесь написано путтана. Шлюха по-итальянски, — злорадствовала она.

И все продолжилось.