Граф (не) желает жениться, или Фиктивная семья для наследника

Глава 73

Тут же вскакиваю на ноги и бужу Мэрилин и садовника.

– Ребята, у нас гости, – оповещаю их и становлюсь возле стены за дверью.

Лихорадочно оглядываюсь в поисках чего–нибудь для самообороны, на глаза попадается только ваза. Хм, как хорошо, что ставить вазы на видном месте любят не только в домах аристократов.

Тем временем с дверным замком успешно справляются, ручка опускается, проход открывается и… Три, два, один.

– Получи, – со всей силы швыряю вазу в голову входящему человеку, от чего тот сразу падает на пол.

– Мэри? Что ты здесь делаешь? И зачем ты ее снова вазой приложила, так и проблемы с мозгом могут начаться, а мы будем виноваты. Оплачивай потом ее лечение, – бурчит граф.

– Оскар, а ты что тут делаешь? – мои глаза опасно сужаются. – Где ты был все это время? Забыл, что у тебя семья есть, и мы волнуемся между прочим! – рявкаю. – Жаль, еще одной вазы нет, я бы и тебя приложила, раз так понравилось с этой магичкой гулять. Променял меня и Мэрилин на легкомысленную воровку!

– Госпожа, не надо, пожалуйста, они коллекционные, я их половину жизни собирала, вазы эти, – доносится женский голос.

За спиной Уильямсона появляется Гризельда.

– А на вас я пожалуюсь в государственные органы! – тычу в нее пальцем. – Оставляете малолетнюю дочь одну, а она незнакомцам двери открывает и в дом впускает.

– Как одну, тут ведь был мой сын, Джим, – женщина всплескивает руками, – он совершеннолетний.

– Джим ушел гулять, мам, – сзади доносится до нас тоненький голосок, – правда, попросил не говорить тебе об этом. А еще он обещал вернуться до твоего прихода, так что сам виноват, – девочка пожимает плечами.

– Ах он негодник, – тут же ярится мать.

– Стоп! – прекращаю балаган. – Свои семейные вопросы потом решите. Давайте сначала с нами разберетесь, здесь по половине присутствующих темница плачет.

– Простите, госпожа, я запаниковала, только потому убежала, – Гризельда тупит глазки. – Хотела найти негодницу Мэй, я ведь ее всего один раз впустила в ваш дом, затем чердак закрыла. То, что она продолжала у вас обитать, да еще и хлам всякий таскать, я не знала. Я полагала, она нашла работу и проживает в доме хозяев, так она мне говорила.

– Половину правды она вам сказала, в доме действительно проживала, – киваю. – Ладно, я вам верю. Но не уверена, что могу оставить работу за вами.

Как минимум потому, что я не Уильямсон, а Крокфорд, но непосвященным незачем об этом знать.

– Вы полагаете, его Нэн будет лучше убирать? – тут же восклицает Гризельда. – Да она еще хуже своего мужа! Такая неряха. Если его еще хватает на стрижку газона, то той даже прачка не удается! А чай?! Я лично обхожу все лучшие лавки в городе, чтобы был хороший набор, а они ветками довольствуются и вам такие же подсунут!

Вспоминаю чай в доме графа и вынуждено соглашаюсь.

– Да, напиток вы оставили чудесный.

– Вот! – Гризельда победно вскидывает руку.

Садовник краснеет от возмущения и явно собирается выдать гневную тираду, но, к счастью, Оскар ему не дает.

– Вашу племянницу положить бы куда–нибудь, второй раз за день головой ударилась. А еще я ее свяжу с вашего позволения и временно закрою магическую искру. Фактически я это уже сделал, но еще раз проверю на всякий случай.

Если на первом предложении я снова хочу кинуть что–нибудь в Ульямсона, то на втором успокаиваюсь.

– Так это, – теряется Гризельда, – на диван можно, – она указывает рукой нам за спину.

– Как раз сбежать несложно даже с завязанными руками, да? Дверь рядом, – произношу едко.

– Нет, я буду сторожить вашу племянницу на всякий случай, – заявляет Оскар, но видит мое выражение лица и торопливо добавляет. – Мы, будем, сторожить, конечно, мы. Выделите нам комнату.

– Конечно, сэр, сию минуту, – отвечает Гризельда и торопится по лестнице наверх.

– Вы, Джон, идите, – Оскар хлопает по плечу садовника, – завтра уже разберетесь с травой. Спасибо, что проводили моих девочек.

– Да, спасибо, Джон, чтобы мы без вас делали, – всплескиваю руками, – сами видели, остались мы без мужской поддержки сегодня.

– Рад помочь, – коротко кивает пожилой садовник и выходит на улицу.

А мы с Оскаром остаемся и недовольно сверлим друг друга глазами.