Гуд бай, Америка…

Глава 6

Глава шестая.

Двадцатый век принёс открытий ворох.

Но всё ж наука разлучает нас.

В те времена, когда не знали порох,

Враги, нам были ближе, чем сейчас!

22 сентября. 1974 год.

США. Штат Айдахо. Где-то под Москвой.

Алексей Тихий.

Полицейские машины, как гончие собаки, плотно сидели у нас на хвосте. И хотя они не особо и приближались к нам, но и не отставали.

— Маринка! Вызови Сашку!

— Как?

— Нажми там сбоку на большую кнопку и позови его!

— Сашка! Приём! — забубнила подруга в рацию. — Сашка!

— Ты кнопку-то отпусти. Иначе ты не услышишь его ответ.

— Ага. — сказала она.

И тут же из уоки-токи послышался хриплый голос, слегка искажённый помехами:

— … иёме. На приёме!

— Дай мне! — сказал я Маринке и забрал у неё говорилку.

— Саня! Приём! — и тут же отпускаю тангенту.

— Слышу тебя! — раздался голос брата.

— За нами хвост.

— Кто?

— Полиция. Две единицы. В каждой, как минимум, двое.

— Понял.

— Ты где?

— Только-только горы начались.

— Ясно. Можешь им засаду организовать?

— Попробую. Найду удобное место, свяжусь с тобой. Конец связи.

22 сентября. 1974 год.

США. Штат Айдахо. Где-то под Москвой.

Александр Тихий.

Легко сказать, труднее сделать. Пока что местность, которую я наблюдаю вокруг, мало способствует организации грамотной засады. Где бы я не остановился, всё равно на виду. Но вот начинаются уже и горные изгибы. Ещё не серпантин, но всё-таки поворотов становится несравнимо больше, чем раньше. Ещё один поворот, ещё… А вот это уже поинтереснее. Но всё равно, посмотрю, что там, за следующим поворотом…

Увиденное меня более, чем удовлетворяет. Проезжаю ещё немного и сходу загоняю машину поглубже в кусты, но по старой оперской привычке, всё-таки задним ходом, чтобы можно было при необходимости сразу же стартовать, не тратя времени на развороты-повороты…

— Алёнка! Быстро переодеваемся!

— Во что? — удивлённо спрашивает она меня.

— В лохматки. Помнишь, в багажнике лежат.

— Ага. — кивает она мне.

— И не забудь сама вооружиться.

— Чем.

— Из чего тебе удобнее стрелять?

— Из пистолета. Вальтер, кажется…

— Ладно. И возьми ещё бинокль. Пригодится…

— Хорошо.

Сам я тоже быстро натягиваю на себя лохматую накидку и беру в руки СВД с оптикой. Патронов беру с собой побольше, причем не только россыпью, но и в магазинах. Всего у меня их четыре. Набиваю их полностью, заодно показывая Алёне, как правильно снаряжать магазин. Ведь именно ей придётся во время боя заряжать для меня магазин патронами. Она внимательно смотрит, а потом и сама заряжает один из магазинов.

Ладно. Пора уже двигаться. Нам ещё вверх забираться. Да и не так уж далеко мы оторвались от остальных участников сегодняшнего шоу. Правда само шоу ещё не началось. Ведь всё ещё впереди. А как же иначе? «Show must go on!» (англ. Шоу должно продолжаться!)

22 сентября. 1974 год.

США. Штат Айдахо. Где-то под Москвой.

Алексей Тихий.

— Марин! Винтовка моя где?

— Всё в багажнике.

— Хреново. Она сверху лежит?

— Нет. Я её под все вещи положила… Но сзади на сиденье автомат.

— Это хорошо. Сколько там магазинов к нему?

— Два или три. Там ещё патроны в цинке.

— Проверь! Все магазины снаряжены?

— Сейчас посмотрю… Да. Все…

— У тебя есть под рукой пластырь или изолента?

— Откуда?

— Ладно. Проехали. Резинка для волос?

— Да. — ответила девушка.

— Сложи два магазина…

— Я поняла. — она ловко перехватила резинкой для волос два магазина.

— Скоро начнутся горы, а там Саня обещал сделать сюрприз для преследователей.

— Да я же всё слышала…

— Не перебивай! А лучше запоминай… Как только я остановлю машину и с автоматом выскочу, ты пересядешь за руль и продолжишь движение.

— Куда?

— Дальше… Просто едешь дальше по дороге. Проедешь ещё километра два, и припаркуйся там где-нибудь. А мы тебя потом догоним. Не переживай!

— Но как же ты…

— Маринка! Мы теперь с Сашкой вдвоём. А вдвоём мы — страшная сила.

— Да я уж помню… — усмехнулась девчонка.

— Тьфу на тебя! Кто о чём, а ей про это…

— Постарайся не подставляться, Лёшенька! — уже совсем другим, вполне серьёзным голосом продолжила Марина. — Я буду ждать.

— Я постараюсь.

Или мне показалось… Нет. Скорее всего, так оно и есть. Чем ближе к горам, тем преследователи всё больше приближаются к нам. Ладно. Посмотрим. Я уже вижу начало подъёма. И дорога стала немного похуже… Скоро будет поворот…

В голове почему-то зазвучала старая дурацкая песенка из ранней «Машины времени»:

«Вот, новый поворот. Что он нам несёт? Пропасть или взлёт?»

Тьфу! Вот ведь назойливый мотив. Всё будет хорошо… Я так думаю.

22 сентября. 1974 год.

США. Штат Айдахо. Где-то под Москвой.

Александр Тихий.

Я нашёл удачное место, с которого хорошо просматривалась дорога. А особенно длинный участок на подъёме, откуда должны будут появиться те, кто едет следом за нами. Сначала Лёшка на своём крокодильнике, а потом уже и они…

Блин горелый… У меня странное ощущение какого-то дежа вю. Я уже видел когда-то и эти горы, и эту дорогу… Но когда? Память у меня хорошая, но я никак не мог вспомнить… И вдруг как прояснение среди пасмурного неба. Точно. Я видел это во сне. Примерно месяца три назад. В больнице, ну, то есть, в военно-морском госпитале в Севастополе. Я ещё тогда удивился. Там во сне была Алёнка… Она подавала мне патроны и наблюдала из бинокля за местностью. Да. И она тоже, как и я была в лохматке.

Что за фигня? Вещий сон? Сейчас я с трудом мог бы вспомнить подробности того сна, но…

Я всё вспомнил. Всё сходится один в один. И СВД с оптикой у меня в руках, и Алёнка с биноклем.

— Алёна! Давай так. Ты будешь наблюдать за местностью и сообщать мне, если что-то заметишь.

— Хорошо.

— Только давай договоримся так. Никаких лишних слов. Вот смотри! Дорогу видишь?

— Да, конечно.

— Тогда считай, что дорога — это двенадцать часов.

— Как это?

— Как на циферблате. Если левее, то одиннадцать часов, потом десять или девять. Если правее — час дня, два часа.

— Поняла.

— Если ты увидела, что я в кого-то попал, то это минус один.

— Ясно…

— И старайся особо не шевелиться. Ты со стороны — просто кочка с травой и всё. А кочки обычно не двигаются.

— Ясно.

Да. Именно так всё и было в том сне. Я стрелял, а Алёнка мне говорила, где и что шевелится. Только я не понял, где должно будет что-то шевелиться. Если там две машины, и в каждой примерно по два человека, то…

А дальше думать и что-то считать стало поздно. Потому что появилась Лёшкина машина. Она проскочила мимо нас и скрылась за поворотом. Я сразу навёл прицел на дорогу. Туда, откуда вот-вот должны появиться преследователи.

22 сентября. 1974 год.

США. Штат Айдахо. Где-то под Москвой.

Алексей Тихий.

Сашкину машину я заметил в самый последний момент. А хорошо он её в кусты загнал. Даже не смотря на то, что она ярко-красной расцветки, но в глаза особо не бросается, притаившись в кустах.

— Маринка! Давай за руль. И ходу-ходу-ходу…

Притормозил, схватил автомат и сумку с боеприпасами, а потом в кусты.

Машина чуть погодя тронулась с места и скрылась за поворотом. Почти сразу же я услышал выстрел, а за ним ещё. И ещё…

22 сентября. 1974 год.

США. Штат Айдахо. Где-то под Москвой.

Александр Тихий.

Полицейские машины я сперва услышал, и лишь только потом увидел. Звук сирены. Всполох красной лампы на крыше. Я прицелился в водителя первой машины и нажал на спусковой крючок.

Конечно, у Лёшки бы получилось лучше, чем у меня. Но повезло, что машины двигались прямо на меня. Не надо было мудрствовать и делать всякие упреждения и прочее, прочее… Навёл и выстрелил. А самое главное, что попал. Сразу. С первого выстрела. Машина вильнула и тут же врезалась в ближайшее дерево. Та, что ехала следом, притормозила. Ну, что же? Это тоже было предсказуемо. Я тут же несколько раз выстрелил и в неё. Дистанция была, как в тире. Я стрелял и видел, как дёргались фигурки во второй машине. По-моему, я попал в каждого из них, и не по разу. Не забывал я и считать израсходованные патроны. Из десяти осталось только четыре.

— Алёна! Приготовь новый магазин.

Из кучи пожухлой травы рядом со мной послышался голос Алёны. Она коротко и скупо произнесла:

— Движение на одиннадцать часов.

Я тут же смещаю прицел чуть левее. Зелёный куст рядом с первой машиной слегка пошевельнулся. И явно не от ветра. Скорее всего, там попытался спрятаться тот коп, что был вторым в первой машине.

Прицелившись немного ниже верхних листьев куста, куда-то в середину зелёного пятна, я выдохнул, и выстрелил снова. Этот выстрел, хлёсткий, как удар хлыста, гулким эхом пронёсся по округе. Многократно отражаясь…

Куст дёрнулся. Но я был уверен, что это его последнее шевеление.

А голос Алёнки продолжал:

— Минус один. — а потом вдруг: — Движение на два часа.

Быстро пытаюсь обнаружить цель справа от дороги. Но наведя оптику, расслабляюсь, потому что у меня в прицеле обнаружилась любопытная мордочка какого-то сурка.

— Алёна! Он нам явно не враг. Посмотри внимательней.

Через секунду я услышал смешок. Видимо она разглядела того, кто шевелился в высокой траве.

А потом на дорогу вышел Лёшка. Вышел в полный рост и зашагал к расстрелянным машинам с автоматом в руках. Я, снял палец со спускового крючка, но продолжал следить за происходящим внизу через оптику. А брат спокойно дошёл до первой машины и произвёл пару выстрелов, потом так же выстрелили куда-то в кусты. Дойдя до второй машины, он лишь заглянул внутрь, а после повернулся в мою сторону и показал на пальцах, типа «О, кей». Вот как он разглядел в зелёнке наши с Алёнкой тушки замаскированные лохматками. Я почти что уверен, что он просто знал, где я мог бы находиться. Потому что, если бы он выбирал себе место для стрельбы, то выбрал бы примерно то же самое.

Я скинул с головы лохматый капюшон и помахал ему.

— Чисто! — крикнул брат. — Спускайтесь!

Вдвоём с братом мы столкнули с дороги обе полицейские машины поглубже в зелень кустов. Места здесь не особо людные, а всякой зелени полно. Надеюсь, что их не сразу обнаружат. Но на всякий случай мы ещё и ветками их забросали. Если ехать на машине, могут и не заметить. А пешеходов я тут что-то не видел. Скоро вечер. Солнце уже лизнуло края высоких гор. Судя по карте, эти горы тоже носят гордое название российской столицы. Так что, если выражаться высоким стилем, это была наша эпическая битва под Москвой.

— Пора сваливать! — высказал мудрую мысль Лёшка. — там в паре километров нас должна Маринка ждать.

— Ну, поехали. Чего время тянуть?

— А что, мародёрить не будем?

— Оно тебе надо, брат?

— Нет, но… Что с бою взято…

— Вот и поехали отсюда на фиг. Оружия у нас полно. Денег тоже хватает. А полицейские пистолеты и помповики — это только палево. Да и задерживаться тут надолго не стоит. Мало ли что…

— Ага. — скептически заявил Лёха. — А СВД с оптикой это не палево?

Не отвечая брату на этот, практически риторический вопрос, я обратился к подруге:

— Алёнушка, постарайся устроиться на заднем сиденье, а Лёшка пусть сядет спереди.

— А почему такая дискриминация? — возмутилась девушка.

— Ты где таких слов-то нахваталась. Вот оно влияние западнеых моралей и ценностей. Никакой дискриминации. Просто ты маленькая и компактная, а он чёрт здоровый и просто там не поместится. Ясно.

— Угу. — уныло сказала Алёнка и полезла назад.

Кое-как разместившись, как говориться, в тесноте, но не в обиде, двинулись в путь, чтобы через пару километров обнаружить Лёшкин Олдсмобиль. Впрочем, особой радости от увиденного зрелища мы не испытали.

22 сентября. 1974 год.

США. Штат Айдахо. Где-то под Москвой.

Алексей Тихий.

Нет. Я ни фига не шовинист. Да и Маринка скорее пацанка и боевая подруга, чем легкомысленная девочка-припевочка… Но на фига так было делать?

Машина, которую мы с таким тщанием выбирали для себя, торчала в одиноко стоящем дереве и парила радиатором. Причём ни справа, ни слева от этого дерева, других препятствий не было. Блин. Я понять не могу: Как это можно было сделать? Найти чуть ли не в чистом поле, одиноко растущее дерево, да и со всей дури в него врезаться, чтобы капот сложился домиком, а радиатор в дребезги.

Но это была только первая моя мысль. Потому что тут же я очень обеспокоился за Маринку. Выскочив из машины я сразу же бросился к ней.

— Ты как?

— Да, грудью приложилась… сильно.

Шутить про то, что особо груди-то у неё и нет я не стал. Да. У неё была небольшая, чисто девичья грудь, но красивая и очень симпатичная. Наверное, если бы была на пару размеров побольше, то могла бы даже и смягчить удар. Но что сейчас об этом говорить?

— Что? Дышать тяжело?

— Да, нет. Просто сильно меня приложило об руль.

— А ты чего в машине сидишь, не выходишь?

— Да, вот ещё… Мне ноги прижало.

— Ты как так умудрилась.

— Да вот, на повороте немного занесло. Я попыталась вывернуть, но…

— Ладно. Сиди пока так… — я обернулся к брату. — Саня! Тащи домкрат, Маринке ноги зажало.

— Поломало?

— Ещё не знаю.

Вместе с братом в два домкрата, мы кое-как попытались освободить Маринку из этого железного плена. Но, слава богу, ничего страшного не произошло. Всё-таки американские машины этого времени довольно-таки прочные делали. Через некоторое время она уже лежала на траве, а я осматривал и ощупывал её ноги, руки и всё остальное. Её порванные ниже коленей джинсы я безжалостно срезал ножом. Зато стало ясно, что несмотря на ссадины и синяки, ничего особо страшного не произошло. Кости целы, а мясо само нарастёт.

— В итоге у нас осталась на четверых только одна машина. — резюмировал Сашка.

— Ну, что же. Придётся избавиться от кучи вещей. — согласился я с ним.

— Да. Наш план на недельный отдых в горах трещит по всем швам.

— Ну вот… Отдохнули в палатках… — вклинилась в разговор Алёнка.

— Значит, пришло время менять наши планы. Маринке надо немного отлежаться. А нам всем отмыться и… — начал было Сашка.

— И придумать что-нибудь другое, чем погони со стрельбой. — добавила раненая Маринка.

— Значит, что? — сказал я. — Всё походные принадлежности долой!

— И часть оружия тоже придётся бросить. — задумчиво добавил Саня.

— Патроны… — начал я, но брат меня перебил.

— Патроны возьмём, но количество единиц оружия надо сократить.

— Винтовки с оптикой я не отдам.

— И калаш тоже оставим. — успокоил меня Сашка. — А всё остальное бросим здесь.

— Согласен. Но пистолеты…

— Пистолеты не занимают много места. Ладно. Хватит болтать. Начинаем работать. — стал отдавать распоряжения брат. — Алёна! Ты разбирай багажник нашего Мустанга. Всё лишнее в салон Олдсмобиля.

— Ты хочешь потом сжечь его? — спросил я.

— Ага. Люблю я это дело.

— Пироман! — прокомментировала Маринка.

— А вот знаменитой гонщице и таранщице одиноко растущих деревьев, лучше бы было помолчать. Лежи себе и отдыхай.

— Лёш! Чего он на меня так.

— Ничего, Марин! Но он прав. Мы теперь попали в сложную ситуацию. На одной машине мы далеко не уедем с таким грузом. К тому же тебе надо бы срочно к врачу обратиться.

— Но у меня же только ссадины да царапины…

— А ты хочешь занести какую-нибудь заразу и получить гангрену?

— Нет.

— Тогда посиди пока молча, ладно.

Маринка надулась и замолчала. Но ненадолго. Когда Сашка нашёл в багажнике антибиотики и шприц, а потом предложил сделать ей укол, она тут же стала заявлять, что ничего страшного, и достаточно только йодом обработать ранку.

— Перестань, Марин! — постарался успокоить я её. — Не будь ребёнком! Он умеет делать уколы. А антибиотик — это хоть небольшая, но гарантия того, что заражения не будет.

Вот так мы провозились примерно с полчаса. А может даже и больше. Уже начало смеркаться. Но за всё это время, ни в ту, ни в другую сторону не проехало ни одной машины. Странно. Вроде бы день выходной, а никаких туристов-автомобилистов нет. наверное ещё не настали те времена массового туризма, или бензиновый кризис так подкосил скупердяев-американцев и они никуда особо без дела не ездят. Ну и ладно. Нам же лучше.

Слово за слово… Но вот уже Маринка уколота и перебинтована. Её разместили полулёжа на заднем сиденье. А голову она положила на колени к Алёнке, которую мы тоже отправили назад.

Всё ценное и нужное мы кое-как впихнули в багажник Мустанга и немного вещей, в основном мягких, на заднее сиденье. Из оружия с собой только пистолеты. Винтовки с автоматом лежат на дне багажника.

Я запихнул какую-то тряпку в открытую горловину бензобака, а потом снова потянул её на себя, чтобы промокший топливом конец тряпки показался наружу. Сашка уже сидел за рулём. Я чиркнул зажигалкой и поджог сперва те шмотки, что лежали в салоне. И только потом поднёс огонёк к смоченной топливом тряпке. Пламя быстро заскользило вверх, но я не стал дожидаться результата, а быстро заскочил на пассажирское сиденье мустанга.

Саня тронулся ещё до того, как я успел захлопнуть свою дверь. И правильно сделал, так как полыхнуло практически сразу, как только мы отъехали от брошенной машины.

— Саня! А почему мы едем обратно?

— Лёх! Вот посуди сам… Куда ехали те, кто ограбил и поджог оружейный магазин Рона?

— Но…

— Это не главное. — перебил меня брат. — Ты мне скажи, куда они поехали?

— Туда. — показал я пальцем.

— А куда ехали гнавшиеся за ними полицейские?

— Туда же…

— Вот. А мы поедем в другую сторону. И через пару часов, а то и раньше, будем уже в другом месте и в другом штате.

— Ну, ты и голова…

— А ещё я в неё ем.

С заднего сиденья послышались сдержанные смешки. А я достал карту и стал смотреть, какие тут ещё есть дороги и куда они ведут.