Ханет

Глава 7. Шатерный поселок

К югу от Запопья, на берегу Иногда-стоящей реки в дни празднования Первого и Последнего урожая, вырастал шатерный поселок, тянущийся до самого Шепчущего водопада. Когда-то шатров было не больше нескольких сотен, но со временем население Забрага увеличилось, разрослось и само Запопье, а вот берега оставались прежними и уже не могли вместить несколько тысяч шатров. Тогда и было решено, что каждая, приезжающая в Запопье дарда, может останавливаться в поселке лишь раз в три года. Это правило распространялось на всех, кроме королевы Уширг, принцесс Шадраг и Аджарг, а также верховной шаманки Динширг Говорящей-с-Богиней, чьи шатры, по традиции, ставили на скалистых уступах, где они возвышались над остальными и были видны издали.

На праздник съезжались заранее. К началу боев на Арене и турнира по затрикию, как правило, прибывали даже те, кого задерживали неожиданные дела. Те, кто брал с собой агрх-гзартм или гзартм, добирались до Запопья на паровозках или летающих пузырях, а те, кому хотелось насладиться красотами природы, отправлялись в путь на гугдрамах[1]. И хотя путь через горные перевалы был небезопасен, дарды, гордившиеся своим искусством наездниц, готовы были рискнуть ради путешествия, о котором можно будет с удовольствием вспоминать долгими зимними вечерами, сидя у камина с трубочкой табака, или в таверне, под чарочку говяги.

Одной из тех, кто в этом году отправился в путь через горы на гугдармах из Благословенного города, была младшая сестра королевы — принцесса Аджарг. Она и ее спутницы должны были прибыть в Запопье еще пару дней назад, но не прибыли. И хотя задержка была пока незначительной, обитатели Шатерного поселка то и дело ловили себя на том, что поглядывают в сторону гор. А потому неудивительно, что кавалькаду, появившуюся из ущелья, слуги заметили издали, и тут же поспешили к шатрам с радостной вестью. Быстрее всех бежал слуга илльх-гзартмы Маэля и те, кто это видел, улыбались, провожая его взглядом. Все знали, что Маэль относится к королеве и принцессам, а в особенности к самой младшей из них, так, словно те все еще остаются детьми. Знали, посмеивались, но помалкивали. Верховный илльх-гзартма, спасший во время Великой войны последнее Плодоносящее чрево Удры, да и после совершивший немало достойных деяний, заслужил право на некоторые чудачества.

К тому времени как всадницы въехали в поселок, встретить их собралась целая толпа. Вышли им навстречу и королева Уширг со своим гзартмой, и даже принцесса Шадраг, чаще всего покидавшая шатер во время турнира по затрикию лишь ради того, чтобы отправиться на очередную игру.

Когда всадницы подъехали ближе, стало видно, что у одних обвязаны окровавленными бинтами головы, у других руки покоятся на перевязях, третьих и вовсе везут на самодельных носилках, закрепленных между четырьмя гугдармами, а некоторые идут пешком, ведя прихрамывающих гугдармов в поводу. Приветственные крики стихли, сменившись встревоженными возгласами, пропали улыбки с лиц, уступив место сосредоточенности. К приехавшим поспешили навстречу, расспрашивали, помогали спешится, уводили или уносили раненых к шатрам шаманок. Илльх-гзартма Маэль задержался лишь на миг, чтобы найти взглядом среди всадниц Аджарг. И та, словно почувствовав это, оглянулась и махнула ему рукой, давая понять, что цела и невредима, а после принялась зычным голосом командовать слугами, указывая на тех, кто пострадал сильнее всего.

Лишь убедившись, что всем пострадавшим оказывают помощь, Аджарг спрыгнула с гугдарма и прижалась лбом к его лбу. Шепнув несколько слов, она сняла с него эдтунитрен[2], передала подоспевшему слуге. Гугдарм степенно склонил голову, прощаясь с хозяйкой, развернулся и устало побрел в сторону пастбища, а Аджарг обернулась к старшим сестрам, подошедшим поприветствовать ее. Была она мало похожа на Уширг, могучую и величественную даже в одежде обычной кочевницы, а на мрачную Шадраг, обритую наголо, походила еще меньше. Высокая, статная, красивая больше по человеческим меркам, чем по канонам дард, рядом с ними Аджарг казалось хлипковатой, хотя и хвасталась, что легко победит любую чемпионку ежегодных боев.

— Рада быть с вами под этим небом, — прижав руку к сердцу, поздоровалась первой Аджарг. Ее добротная куртка была порвана и испачкана, длинная и толстая черная коса, которой она весьма гордилась, растрепана.

— И мы рады, сестра, — ответила за обеих Уширг, а Шадраг, оглядев Аджарг с ног до головы и, убедившись, что та в порядке, лишь кивнула, повторив ритуальный жест.

— Что с вами случилось? — спросила Уширг. — Попали под обвал?

— Так и есть. — Аджарг подвигала плечами и, усмехнувшись, пояснила: — Задело маленько по загривку. Маэлю только не говорите, а то его кондрашка хватит! Жаль только вот не все так легко отделались: Зварг Длинной камень попал в голову, а Гардарг Жилистой размозжило ногу, но, слава Удре, все живы.

Гзартма королевы, стоящий, как это было положено, поодаль и не принимавший участия в разговоре, после этих слов легонько пошевелил пальцами и шепнул несколько слов бросившемуся к нему слуге. Слуга понятливо кивнул, и скрылся между шатрами.

— Обвал в Тихом ущелье? — нахмурилась Шадраг. — Да с чего бы вдруг, там ведь голые скалы, сроду такого не было за все столетия, что мы тут живем!

Аджарг развела руками.

— Сама не знаю, как такое могло случиться!

— В горах бывает всякое, — сказала Уширг. — Надо бы послать туда горнячек, пусть разберут завал, до посмотрят, что к чему. И пусть возьмут кого-нибудь из шаманок, побеседовать с Забваром. Может быть, дух гор гневается на что-то?

— Я распоряжусь, — кивнула Шадраг.

Тем временем Аджарг, углядев кого-то в толпе прибывших, замахала рукой и зычно крикнула:

— Эй, Денджирг, пойди-ка сюда! — и добавила, обернувшись к сестрам: — Это элунг шаджаррадэра[3] Забрага, Денджирг Крепкая-хватка. Толковая и расторопная. Увидела, что на Гришарг Короткошеею падает камень, бросилась ее отталкивать и едва сама не погибла.

— Слыхала о ней, — прогудела Шадраг, глядя на приближающуюся к ним молодую поджарую дарду. Ее одежда, как и одежда Аджарг, была испачкана и порвана в нескольких местах, на лбу зеленела едва затянувшаяся ссадина.

— Аджарг хвалит тебя, Денджирг Крепкая-Хватка, — сказала Уширг, когда элунг, почтительно поздоровавшись, остановилась в нескольких шагах от них.

— Слава Удре, никто не пострадал серьезно, — поклонившись еще раз, сказала Денджирг и королева одобрительно шевельнула ушами. Эта дарда оказалась не только храбра, но и скромна.

— Я слышала, ты дружна с Йоджинг Свирепой? — спросила Шадраг и Денджирг утвердительно кивнула.

— Это так, ваше высочество. Можно сказать, она моя вторая наставница.

— Повезло тебе, сразу две наставницы, да каких! — ухмыльнулась Аджарг. — Послушай, я знаю, ты собиралась остановиться в доме Йоджинг, но нам всем нужно отдохнуть, привести себя в порядок и перекусить. Оставайся здесь до вечера, я буду рада разделить с тобой кров шатра… Ты ведь не против, Шадраг? — спохватившись, обернулась она к старшей сестре.

— Нисколько, — невозмутимо отозвалась та. Аджарг широко улыбнулась, продемонстрировав великолепные белоснежные клыки, и хлопнула Денджирг по плечу.

— Вот и договорились!

Позже, искупавшись в реке и сменив одежду, они расположились в шатре младших принцесс. Сама Шадраг, чтобы не мешать им, устроилась на мягких подушках, поставив перед собой затрикиевую доску, и погрузилась в игру. Аджарг уселась у очага, сушить косу. Денджирг пила чай, исподволь разглядывая внутреннее убранство шатра. Не каждый день доводится побывать в гостях у принцесс! Сестры не обзавелись пока гзартмами, однако шатер их был убран с большим вкусом. Пол устилал толстый войлочный ковер, мягкий и упругий, многочисленные подушки украшала изысканная вышивка, на стенах висели луки, секиры и одсиндутры[4]. Глиняную посуду покрывали ритуальные спиралевидные узоры, развешенное по стенам оружие, вычищенное до блеска, радовало взор, да и пахло в шатре очень славно — свежими травами и цветами. Благовония в курильницах явно были подобраны мастером своего дела.

— Это Маэль гоняет наших слуг, — с усмешкой сказала Аджарг, заметив, как гостья поглядывает по сторонам. Принцесса наклонилась поближе к очагу и приподняла рукой распущенные волосы, легшие тяжелой волной на ковер.

— Я так и подумала, — деликатно ответила Денджирг. — Должно быть, это он пек пирожки? Я слышала, что илльх-гзартма Маэль не знает себе равных у очага, теперь понимаю, что слава его ничуть не преувеличена. Чрезвычайно вкусно!

— Да, именно поэтому наша Верховная шаманка такая… крупная, — осклабилась Аджарг.

Шадраг подняла голову от доски, мимолетно нахмурилась, но ничего не сказала.

— Верховной шаманке чрезвычайно повезло с агрх-гзартмой, — вежливо заметила Денджирг и обвела выразительным взглядом убранство шатра, намекая, что и принцессам повезло не меньше. Не каждый агрх-гзартма брал на себя заботу о преемницах своей дарды, а принцессы Верховной шаманке и преемницами-то не являлись. Просто так сложилось, что принцессы появились на свет, когда королева Згыр уже стала стара и из-за ран, полученных в сражениях, не отличалась крепким здоровьем. Когда принцессы подросли, она не могла воспитывать их должным образом. Вот и взяли это на себя ближайшие друзья и соратники Згыр — Верховная шаманка Забрага Динширг Говорящая-с-Богиней и ильх-гзартма Маэль. Про привязанность верховного илльх-гзартмы к принцессам в Забраге ходило немало забавных историй и сейчас Денджирг видела, что и родились они не на пустом месте. Впрочем, прихлебывая ароматный травяной чай и набивая живот вкуснейшими пирожками с сочным мясом, она думала, что была бы совсем не против того, чтобы агрх-гзартма ее наставницы хотя бы иногда баловал ее подобным образом — за такое, в конце концов, можно простить любые причуды и странности…

— Маэль купил мне гзартму, — неожиданно буркнула Шадраг. Денджирг поперхнулась и закашлялась, а Аджарг удивленно обернулась к сестре, отбросив назад волосы.

— Что ты сказала? — спросила она. Ее уши шевелились, выдавая растерянность. — Повтори-ка еще раз, я, кажется, не расслышала!

— Все ты расслышала, — проворчала Шадраг. — Можешь ты представить такое? Все Запопье потешается над этой историей, а Динширг только руками разводит. По-моему, она хоть и делает вид, что не одобряет поступок Маэля, но сама рада-радешенька, ведь теперь тот будет уделять нам меньше внимания!

Аджарг еще мгновение смотрела на Уширг, дергая ушами и растеряно моргая, а потом расхохоталась, колотя себя ладонями по бедрам. Она рычала, крутила головой, переводила дух и снова заходилась хохотом. Шадраг, глядя на нее, хмурилась и прижимала уши, но так ни разу и не оскалилась.

А вот Денджирг стоило немалого труда сохранять серьезность. Она-то, в отличие от Аджарг, не могла себе позволить хохотать над Шадраг.

— И где же этот гзартма? — отсмеявшись, и вытирая выступившие на глазах от смеха слезы, спросила Аджарг.

— В доме Борджарг, — огрызнулась Шадраг и, склонившись над доской, передвинула одну из фигурок, всем своим видом давая понять, что разговор окончен.

Но не тут-то было.

— Он что же, недостаточно хорош для тебя? — поинтересовалась Аджарг таким тоном, будто это она самолично выбрала и купила гзартму, которого Шадраг не хочет забирать.

Шадраг недовольно покосилась на нее, но все же ответила:

— Понятия не имею, я его не видела! Маэль говорит, что он — настоящее сокровище.

— Значит, так и есть! — подняв палец, изрекла Аджарг. — А кроме того, ты же знаешь, у Маэля дар видеть тех, кто связан нитью судьбы. Если он выбрал для тебя кого-то, значит…

— Я прекрасно знаю, что это значит! — рявкнула Шадраг. — Только я не просила его об этом! Мне вовсе не нужен гзартма!

— Ну а Маэлю не нужны три взрослых дарды на шее! Кто вел дом королевы Згыр после того, как умер ее агрх-гзартма Лиам, а? А потом вылупились мы… Он разве виноват, что судьба складывается так?

— Его никто не заставляет заботиться о нас! Это вообще против всех законов! — зарычала Шадраг и в сердцах смела фигурки с доски. — Даже их, эмрийских! Да и человеческих, ведь там о детях так заботятся матери, а не отцы! Никому из дард вовсе не нужен папочка, который лезет во всех их дела и указывает, как себя вести! Мы давно не дети! Он позорит нас и подает скверный пример другим! Этот эмрис совершенно распоясался, делает, что хочет! И никто ему не указ, никто не может его приструнить!

— Может быть, ты попробуешь? — ухмыльнулась Аджарг.

— Не могу! Он ведь чужой агрх-гзартма! — досадливо воскликнула Шадраг. — Динширг могла бы, но…

Денджирг сидела, ни жива, ни мертва, и прикидывала, как бы незаметно исчезнуть из шатра. Может быть, проползти под краем полога? Или попросту встать и выйти? Вот не нужно было соглашаться на приглашение Аджарг! А с другой стороны, как откажешься, когда в гости зовет принцесса?

В шатер, привлеченный спором, заглянул встревоженный слуга, но обе сестры зарычали на него так, что тот поспешил скрыться, испуганно прижав уши.

— У Уширг есть гзартмы! — уже спокойнее заметила Шадраг и принялась вновь расставлять фигурки на доске. — Но Маэля это не останавливает.

— Фр-р-р, будто ты не знаешь, что Уширг берет их лишь за сходство с королем Лурии. Ее гзартмы — просто разряженные куклы и она выгоняет их, как только надоедят! И все равно гзартмы необходимы! Чтобы питать Плодоносящее чрево, нужны двое!

— Кто бы говорил!

— А я, между прочим, в отличие от тебя, питаю, только с чужими гзартмами, а не со своими, — хмыкнула Аджарг, потянулась к своей дорожной сумке и, достав гребень, принялась, как ни в чем не бывало, чесать волосы.

— Бесстыжая ты, — буркнула Шадраг, но Ажарг только рассмеялась в ответ.

Денджирг помалкивала, а что еще ей оставалось? Вот уж верно говорят: не суйся в чужой шатер, будешь крепче спать… Спать! Верно, как она раньше не подумала! Пользуясь тем, что никто не смотрит на нее, Денджирг тихонько поставила чашку и, привалившись спиной к одному из опорных столбов, закрыла глаза. Но, видимо, сказалась усталость путешествия — она и в самом деле задремала и очнулась, лишь когда кто-то потряс ее за плечо.

— Эй, просыпайся!

Над ней стояла Аджарг, одетая в нарядную юбку, чистую рубаху, новенькую кожаную куртку и высокие ботинки, ладно облегающие длинные крепкие ноги. Ее волосы вновь были заплетены в косу, в ушах покачивались тяжелые серьги с рубинами.

— Я заснула, кажется… — с совершенно искренним удивлением пробормотала Денджирг.

— Да еще как! Солнце скоро сядет. Ну что, готова ехать?

— Готова, конечно.

Денджирг поднялась, скрывая смущение под маской спокойной уверенности. Надо же, хотела лишь притвориться, что спит, а заснула на самом деле! Неловко-то как… Шадраг, по счастью, в шатре не было. Ну, хоть что-то хорошо!

Пригладив коротко стриженные волосы пятерней, Денджирг надела куртку и подхватила дорожную сумку.

— Идем.

— Я уже велела слугам привести для нас гугдармов и оседлать, — сказала Аджарг, выходя из шатра. — Если выедем прямо сейчас, к закату будем в Запопье.

Солнце и правда уже клонилось к вершинам гор, окружающих долину, и воды Иногда-стоящей стали золотистыми, словно кто-то застелил пойму реки нежнейшим переливчатым шелком. В воздухе уже чувствовалась вечерняя прохлада, небо было ясным, как и всегда на протяжении праздничных недель.

У шатров слуги, весело перекликаясь, разжигали костры, собираясь готовить ужин. Потрескивали поленья, откуда-то уже тянуло ароматом жареного мяса. Денджирг невольно сглотнула слюну. Может ли что-то быть вкуснее мяса даблаланга, зажаренного на открытом огне? На миг она почти решилась предложить Аджарг остаться до ужина, но передумала. Йоджинг Свирепая наверняка уже знает об их прибытии в Запопье и будет беспокоиться, если она задержится в Шатерном поселке дольше. Да и Аджарг, казалось, не терпелось вновь отправиться в путь. Причина этой спешки стала ясна, когда к ней вдруг подбежал рысью маленький гзартм-слуга и, поклонившись, выпалил что-то скороговоркой. Аджарг, не изменившись в лице, кивнула, и слуга поспешил прочь.

— Придется нам задержаться немного. Прости, — сказала она со странной смесью досады и удовольствия. — Думала, успеем, но… Впрочем, ладно.

— Я могу подождать у дороги, если хочешь, — предложила Денджирг. Ей самой не терпелось убраться подальше, пока не вернулась Шадраг.

— А что, хорошая мысль! — одобрила Аджарг и, развернувшись, направилась размашистым шагом в ту же сторону, куда ушел гзартм-слуга. — Я быстро! — бросила она через плечо.

Денджирг хлопнула ладонью по бедру и оба гугдарма спокойно последовали за ней. Разумные животные неплохо понимали речь и объяснять им лишний раз, что от них требуется, не приходилось.

Они дошли до дороги и тут Денджирг поняла, в чем была причина их задержки: вдоль берега реки неторопливо прогуливались, дружески беседуя, Аджарг и илльх-гзартма Маэль. Как и дарды, агрх-гзартмы носили в Шатерном поселке одежду кочевников, только у илльх-гзртм она была соткана не из коричневой, а из белой шерсти. Заплетенные в косу волосы были перекинуты на грудь, как и у Аджарг, которой Маэль не уступал ни ростом, ни шириной плеч. Издали эти двое казались удивительно похожими — насколько вообще могут походить друг на друга дарда и эмрис.

Денджирг даже головой покрутила и фыркнула. Она невольно подумала, что в словах Шадраг есть своя правда: Маэль и впрямь не слишком-то считался с приличиями и условностями. Ведь виданое ли дело, чтобы чей-то гзартма встречался наедине с другой дардой? Нет, разумеется, нет! Даже если нянчился с ней с малолетства — хотя и это было нарушением традиций. Все юные дарды росли и воспитывались в Академии под присмотром наставниц, в абсолютно равных условиях: получали одинаковое воспитание и образование, а привилегии должны были заслужить знаниями или умениями. Даже принцессы! До определенного возраста юные дарды выходили за стены Академии лишь ради того, чтобы пройти очередное испытание или посетить ту, чей опыт следовало перенять, ту, кого предстояло однажды сменить на ее посту. Ну и, конечно, прогулки были разрешены во время праздников… Однако, ходили слухи, что Аджарг Маэль забирал в дом Динширг куда чаще, чем полагалось. Сперва под тем предлогом, что ей следует больше времени проводить со старшими сестрами Уширг и Шадраг, а после уже и без всяких предлогов. Многие говорили, что подобное поведение неразумно и не доведет до добра, но этим все и кончалось. Кто мог приструнить героя Великой войны, поставить на место того, кто допущен в святая святых — пещеру Плодоносящего чрева? Возможно, могла бы королева Згыр, но она в то время уже ушла в Долины Аргхайна…

До Денджирг доходили слухи, будто Маэль, прежде был женат, а когда попал к дардам, жена его ждала ребенка. Говорили также, будто он много раз пытался бежать и поначалу очень тосковал. Правда это или нет, Денджирг не знала. Дарды не очень-то понимали привязанность выросших вне Забрага мужчин к человеческим или эмрийским женщинам и своим детям. Они просто принимали это как некий странный факт, который стоит учитывать, когда возьмешь в свой дом собственного гзартму, но не придавали ему серьезного значения, ведь рано или поздно смирялись практически все гзартмы. Вот и Маэль принял свою судьбу, да не просто принял, а сделал за шестьсот лет немало для того, чтобы нынешний Забраг стал таким, какой он есть сейчас! Его не в чем было упрекнуть. Разумеется, кроме этой противоестественной привязанности к принцессам, а особенно к Аджарг… Да ну нет, что за глупости лезут в голову?! Денджирг торопливо сделала отвращающий знак рукой и поспешно пробормотала молитву. Просто безумие какое-то! Шадраг сказала те слова сгоряча и не подумав! Не мог Верховный илльх-гзартма всерьез считать принцесс своими… кем? Дочерьми? А если бы и считал, Верховная шаманка непременно вразумила бы его! Да-да, непременно вразумила бы, иначе просто и быть не могло! Так решила про себя Денджирг, хотя все, что она увидела и узнала в шатре принцесс, все, что видела сейчас своими глазами, пожалуй, свидетельствовало об обратном.

«Не дано нам постичь твоих замыслов, о, Мать Удра! — виновато подумала Денджирг. — Мы лишь стараемся пройти ниспосланные нам Тобой испытания достойно и не сбиться с пути. Надеюсь, илльх-гзартма Маэль сам понимает, что сделал и делает не так, к чему это уже привело и к чему может еще привести. И Аджарг… Хотя ведь она вовсе не так избалована и своевольна, просто немного слишком любвеобильна, но, но… ох, не знаю я! Надеюсь, мне повезет и мой агрх-гзартма будет обладать нравом спокойным и мягким, станет вести себя разумно, во всем меня слушаться! Но если вдруг мой будущий гзартма окажется дерзким, мятежным и неуживчивым, прошу тебя, дай мне сил сладить с ним и направить на путь истинный!»

Вот уже много поколений торговцы привозили в Забраг юношей, по большей части, благоразумных и покладистых, которые легко привыкали к местному укладу, не лезли на рожон и не пытались переделать здешнюю жизнь под ту, к которой привыкли в своих краях. А если и появлялись здесь своевольные смутьяны, большого вреда от них не было. По крайней мере, пока.

«Взять вот хоть артму Вэйлинейла, когда-то давным-давно сбежавшего из родного дома в Валории от нежеланного брака, навязанного ему родителями, — размышляла Денджирг. — Он сам добрался в Забраг, пройдя через земли Элании, подвергшиеся как раз в то время действию страшного заклятия. Чего-чего, а смелости ему было точно не занимать!»

Артма Вэйлинэйл нрава был и впрямь горячего. После смерти своей единственной не затворился, как положено, в четырех стенах, дожидаясь, пока та возродится вновь, а взялся обшивать других гзартм, да так ловко, что попасть к нему в клиенты повсеместно почиталось великой честью.

А агрх-гзартма Вилдшарг Путешественницы — Мэйрис, рожденный на далеком заброшенном острове в Южном море, нашедший тайные врата, ведущие в Некрополию и прожившей там несколько лет до того, как попасть в Забраг? В Некрополии, подумать только! Возможно, он и выжил там лишь потому, что был Стражем и мог противостоять чарам некропольцев. Говорили, он натворил в царстве мертвецов такое, что от него рады-радешеньки были избавиться, еще и охрану дали в дорогу, чтобы побыстрее добрался до Забрага — или, что более вероятно, точно оказался там, откуда уже не сможет вернуться обратно.

Правда заключалась в том, что в Забраге хватало смельчаков и храбрецов. Пусть остепенившихся, хоть иногда и не полностью, но потенциально опасных, как сказала бы наставница Йоджинг…

Денджирг отвернулась от прогуливающейся по берегу парочки и притворилась, будто любуется видом. Куда разумнее смотреть на красоты природы, чем задумываться над столь сложными вопросами, решать которые ей не по плечу и не по чину! Вот уже и голова начинает болеть, вон как виски ломит!

А вид здесь и правда был превосходен. Сколько бы Денджирг ни приезжала в Шатерный поселок, она не уставала восхищаться вздымающимися к небу горными вершинами, отражающимися, словно в зеркале, в водах реки. Век бы так стояла и смотрела, думала она, однако же, краем глаза нет-нет да и поглядывала на тех двоих. И как раз в один из таких моментов увидела, как Аджарг махнула рукой в ее сторону и что-то сказала Маэлю. Илльх-гзартма тоже взглянул на Денджирг и покачал головой. Аджарг принялась что-то с жаром доказывать, явно пытаясь в чем-то убедить своего спутника. Денджирг почувствовала себя неловко и перевела взгляд на лес, через который им предстояло ехать. За ним, окруженное полями и фруктовыми садами, лежало в долине Запопье…

Каждый из городов Забрага был красив по-своему, но Запопье казалось ей каким-то особенно уютным, несмотря на то, что назвать жизнь в нем спокойной и размеренной было никак нельзя. Один Барыган — пристанище человеческого сброда и источник вечной головной боли шаджйаранг чего стоил! А уж когда прибывали караваны торговцев, работы прибавлялось в разы. Собственно, это было одной из причин, по которой Денджирг спешила сюда каждую весну и осень, чтобы находиться рядом с Йоджинг: смотреть, слушать, учиться.

— Ну что, едем? — голос Аджарг, раздавшийся над ухом, заставил Денджирг вздрогнуть.

— Едем, конечно, — ответил она, забираясь на гугдарма. Илльх-гзартмы Маэля у реки уже не было.

Аджарг тоже вскочила на своего скакуна и велела:

— В Запопье.

Гугдармы сами вышли на дорогу, ведущую к городу и, поскольку всадницы не торопили их, пошли ровным шагом.

— Как там наши раненые? — спросила Денджирг и тут же мысленно выругала себя за то, что не задала этот вопрос раньше. Сон в шатре принцесс совсем выбил ее из колеи. Ведь, в самом деле, разве может быть что-то важнее беспокойства о пострадавших попутчицах?

— Все хорошо, — отозвалась Аджарг. — Зварг Длинная полежит какое-то время и вряд ли оправится до Праздника Последнего Урожая, но Маэль заверил, что с ней все будет в порядке.

— Да хранит нас всех Удра, — прижав руку к сердцу, пробормотала Денджирг и Аджарг повторила ее жест.

Денджирг было очень любопытно, о чем говорила Аджарг с илльх-гзартмой, но спрашивать о таком было не принято. Однако Аджарг, перестав хмуриться, вдруг фыркнула и покрутила головой.

— Ты уж не рассказывай никому о том нашем разговоре с Шадраг, — сказала вдруг она и Денджирг, хоть и ждала подспудно этого, все же прижала на миг уши к голове.

— Разумеется, я не скажу! — прорычала она.

— Ладно-ладно, не обижайся, — усмехнулась Аджарг и перебросила косу за спину. — Просто над Шадраг, небось, все Запопье потешается, нелегко будет молчать, когда при тебе станут говорить об этом.

«А ведь она, пожалуй, права, — поняла Денджирг. — Вдруг об этом упомянет Йоджинг? Сомнительно, но все же… Смогу ли я, глядя ей в глаза, притвориться, будто ничего не знаю?»

— Послушай, — немного смущенно произнесла Денджирг, когда они въехали под тень деревьев. — Раз уж мы заговорили о гзартмах, я подумала, может быть, это и неплохо, чтобы кто-то мог помочь с выбором. Ведь какое непростое это дело! Уроки гзартмоведения в Академии, разумеется, дают многое, но то ведь все теория, а на практике все совсем не так просто! Как выбрать среди привезенных в Забраг именно того, кто связан с тобой нитью судьбы?

Аджарг вдруг расхохоталась, да так громко, что ее гугдарм осуждающе оглянулся, а с ближайшего дерева взвилась в небо перепуганная стая птиц.

— Да, дело непростое! И раз уж ты так переживаешь, по этому поводу, значит, не будешь против, что я поговорила о тебе с Маэлем.

— Поговорила? — растерялась Денджирг и кровь бросилась ей в лицо. — Я видела, что он смотрел на меня и качал головой, но не думала… — она помолчала, не зная, сердиться или благодарить Аджарг, но любопытство победило: — Каков же был ответ?

— Сказал: «Незачем». Только не спрашивай, что это значит! Что с шаманами, что с артмами Древнего Дома — всегда так. Вечно загадки и секреты, ни словечка прямо не скажут.

— Ладно, не буду спрашивать, — растеряно отозвалась Денджирг. — Должно быть, все устроится как-то само-собой… Или, — добавила она упавшим голосом, — я вовсе не встречу того, кто предназначен мне судьбой, в этом воплощении.

— Все может быть, — согласилась Аджарг. — Только ведь гзартма не обязательно должен быть тот самый. Можешь взять в свой дом любого.

— Даже и не знаю, — с сомнением произнесла Денджирг и, чтобы сменить тему, спросила: — А отчего ты не берешь в свой дом гзартму?

— Да просто не хочу и все.

— Ходят слухи, что ты частенько захаживаешь к артме Вейлинейлу, — убедившись, что Аджарг не собирается продолжать, сказала Денджирг. Она бы не решилась на подобный разговор, но сегодня уже столько было сказано в нарушение правил приличия…

— Фр-р-р-р, это все сплетни! — беспечно отозвалась Аджарг. — Ходить-то хожу, но все это не всерьез. Мы с Вейлом хорошие друзья. Он — не то, что другие, не забита голова глупостями. Кому, спрашивается, польза от того, что артма будет столетиями сидеть взаперти? Дикость это все, глупые пережитки прошлого. Ты подумай! Даже заговорить нельзя наедине с чужим гзартмой, как будто от разговоров от них убудет.

— Но ты же не станешь уверять, что только разговоры разговариваешь?

— Не буду, — легко согласилась Аджарг. — А почему нет, если встречаются те, кто хочет того же, что и я?

— Этак ты в Барыган скоро начнешь захаживать…

Аджарг пожала плечами.

— Зачем, если я и так всегда могу найти то, что мне надо?

Разговор становился совсем уж неприличным и Денджирг решила, что лучше ей будет помолчать. В лесу становилось все темнее с каждой минутой. Аджарг придержала гугдарма возле одного из деревьев, рядом с которым был воткнут в землю длинный шест. Взяв его, она стукнула по висящему на ветви мешочку со свет-кристаллами. Мешочек, качнувшись на длинной веревке, задел мешочек, висящий на соседней ветке, тот следующий, а тот — другой… Покачиваясь туда-сюда, мешочки сталкивались, и от ударов друг о друга, свет-кристаллы начали разгораться — все ярче и ярче.

— Ну вот, другое дело! — провозгласила Аджарг, воткнув шест обратно в землю. Мелькающие среди ветвей разноцветные огоньки хорошо освещали дорогу.

— Совсем другое, — согласилась Денджирг, думая о своем.

Ее то и дело тянуло оглянуться, как будто она могла увидеть Шатерный поселок и, посреди островерхих или округлых шатров, фигуру в белом, чтобы спросить: «Почему?» Но она не оглядывалась. Может быть, тот, кто предназначен ей в спутники великой Богиней, еще не родился или уже умер, а может быть, им просто не суждено найти друг друга в этом воплощении. Великая Мать лучше знает, что хорошо, а что плохо для ее детей, и не дело простой дарды задавать Ей вопросы, почему все устроено так, а не иначе. И тем более не дело роптать и торопить судьбу.

____________________

[1] Гугдарм — ездовой козел

[2] Эдтунитрен — повод

[3] Элунг шаджаррадэра — помощница (заместительница) главы городской стражи

[4] Одсинутр — охотничий одсинутр представляет собой три камня (их вес и размер варьируется от целевого назначения) или же три куска тяжелого, но мягкого дерева тоджайрэнги, вложенных в кожанные мешочки и связанные между собой веревкой, сплетеной из растительныз волокон, или жил дабблаланга. Некоторые кланы изготавливали шары для одсинтура из кости, некоторые, из крупных, диаметром ~5 см орехов, с извлеченной сердцевиной и заполненных глиной или железной крошкой