Тогда, когда у нас появилась первая бабушка. А вернее – термин, называемый антропологами «бабушкианство». Гипотеза бабушкианства – это, прежде всего, лишь гипотеза, но она достаточно удобно объясняет некоторые физиологические процессы нашего развития, такие как менопауза и адаптивная ценность расширенных родственных связей. В её основе постулат «материнской гипотезы», который гласит, что с возрастом затраты организма любой матери на дальнейшее производство потомства постепенно становятся слишком большими для неё. Отсюда следует, что наиболее целесообразным в таком случае является помощь текущему потомству с выращиванием следующего поколения. То есть быть «бабушкой» более продуктивно и энергетически оправданно для выживания вида, чем снова становиться матерью. Помогая дочери, бабушка обеспечивает выживание генов лучше, чем если бы произвела на свет ещё одну дочь. Сюда же добавляется эффект групповой пригодности. Старый индивид, достаточно развитый для осознания своего опыта, более полезен для группы, чем молодой, хотя бы потому, что этот самый старый индивид может передать более молодым сородичам опыт, логическую связь о том, что действие А ведет к последствию Б – подорожник помогает от ссадин. Особенности развития нашего вида гоминид, как прямоходящих, нюансы строения бёдер, недостатки и достоинства длинного детства и сложных социальных связей, важность продолжительной жизни после репродуктивного возраста скапливались как снежный ком, формируя наше святая святых – бабушек.