Homo Viridae: человек как вирус

Две стороны одной медали

Что значит быть медиком, но не быть жрецом? В Китае, Вавилонии, Египте и даже в древней Америке эта форма медицинской деятельности развивалась параллельно сакральной медицине, чтобы стать атрибутом врачей, свободных от какого-либо религиозного послушания. В Китае, во втором тысячелетии до нашей эры, практикующий «йи» (доктор) уже отличался от колдуна или «у». Как и во времена фараонов, экзорцист-вабу отличался от практикующего мирянина. В Вавилонии термин «асипфлту» применялся к знахарю, а «асфиту» – к настоящему врачу. Точно так же у перуанцев до Писарро был выбор между оккультным искусством «ичури» и эмпирическим знанием «санкойока». Как предупреждает Рене Лабат: «Не следует предполагать, что медицина медленно и кропотливо освободилась от магического искусства в результате своего рода прогрессивного торжества разума над духом суеверий. Напротив, из наших самых ранних текстовых источников мы замечаем, что медицина и магия всегда сосуществовали как две автономные и часто дополняющие друг друга дисциплины». Чаще всего ни одна из них не применялась к одним и тем же случаям или к одним и тем же заболеваниям.

Религиозная медицина действительно многое заимствовала из эмпирической медицины и представляет собой наиболее распространенный и самый общий аспект архаической медицины. Магия и священническая медицина, по сути, суммируют большинство начальных черт искусства врачевания. Это относится к так называемым внутренним жалобам, пока их местонахож дение остается неизвестным, а их провокационный агент не раскрывается. По аналогии с действием инородных тел, большинство этих жалоб очень скоро были приписаны действию невидимых сил – нематериальных, а значит, загадочных и непостижимых.

Из-за отсутствия анатомических и физиологических знаний первобытный человек переносит любое патогенное явление в сверхъестественное поле. Таким образом, болезнь рассматривается как независимое присутствие чего-то временно укрывающегося в человеке, но все же чуждого ему. Симптомы – это не что иное, как вторичные вспышки внутреннего присутствия этого трансцендентного паразита, который физически «овладевает» пациентом. Иктер, например, показывает присутствие желтого демона. Судороги – не что иное, как движения, сообщаемые пациенту беспокойным существом, которое находится внутри него и доминирует над ним. Эти концепции на долгое время пережили греческую и римскую цивилизации.

Они все еще правили в Элладе времен Гомера и среди италийских народов, даже когда от Шумера ничего не осталось. К таинственной сущности, которая составляет и вызывает болезнь, могут приблизиться только те, кто знает, как командовать оккультными силами и имеет возможность влиять на них. Следовательно, практикующий будет «магом» или «колдуном», могущественной и внушающей страх личностью. Он действует, мобилизуя и главным образом контролируя невидимые силы. Он использует их напрямую и без какого-либо посредника с благотворной или вредной целью, в зависимости от каждого случая. А затем он сам становится посредником. Обе концепции исключают эмпирическую медицину, но опираются на её опыт. Проще говоря, перелом вам бы обездвижили и слабительное дали, но только богиня Бау окончательно бы решила вашу судьбу.