Homo Viridae: человек как вирус

Нам нужна карта

Везалий, фламандский анатом XVI века, был автором одной из самых влиятельных книг по анатомии человека, De Humani Corporis Fabrica Libri Septem («О строении человеческого тела»). Родился в Брюсселе, который тогда был частью Габсбургских Нидерландов, был профессором в Университете Падуи в 1537–1542 гг., а затем стал императорским врачом аж при дворе Карла V. Везалий был настолько одаренным студентом, что в день выпуска ему сразу же предложили работу на кафедре хирургии и анатомии в Падуанском университете. Параллельно он читал лекции в Болонском и Пизанском университетах. Представляете, насколько ценилась профессия? Буквально каждый образованный медик, проявляющий интерес к науке, был нужен… везде!

Но прежде чем занять место в Падуе, Везалий путешествовал по Италии и помогал будущему Папе Павлу IV и Игнатию Лойоле в исцелении больных проказой. В 1542 году в Венеции Везалий познакомился с иллюстратором Йоханом ван Калькаром, ни много ни мало учеником самого Тициана. Считается, что именно Йохан ван Калькар помог Везалию опубликовать свой первый анатомический атлас, Tabulae Anatomicae Sex, в 1538 году. Конечно, этот атлас не был первым. Но он был первым достаточно точным, так как был основан на практическом опыте – на вскрытиях, а не на свиньях, не на мумиях, не на фантазиях и не на случайных наблюдениях.

Везалий вполне осознанно считал процедуру вскрытия основным инструментом обучения. Он собственноручно проводил всю грязную работу на занятиях и побуждал молодых и неопытных студентов делать то же самое, буквально погружаясь в дебри анатомии. Везалий считал, что прямое наблюдение является единственным надежным источником получения знаний, и был по-своему прав. Благодаря практике вскрытий Везалий создал для обучения студентов подробные и очень детализированные для своего времени иллюстрации анатомии человека. Когда он обнаружил, что некоторые из его работ копируют, передают из рук в руки и всячески распространяют, он и обратился к Йохану чтобы опубликовать все анатомические иллюстрации в 1538 году в одном сборнике.

В 1539 году он также опубликовал свое «Послание о кровопускании». В те времена оно всё ещё оставалось популярным методом лечения практически любого заболевания, будь то чума, сифилис, грипп или насморк. Но тогда существовали споры о том, откуда именно пускать кровь и какой орган должен стать теми воротами, куда придет облегчение. Классический греческий подход, который пропагандировал Гален, заключался в сливании крови из места, расположенного недалеко от места возникновения болезни, например, из шеи, если болит голова, или, например, при артрите возле суставов, или половых болезнях… Однако более поздние, мусульманская и средневековая, практики заключались в том, чтобы пускать меньшее количество крови из места в организме, наиболее отдалённого от локации болезни. Послание Везалия в целом поддерживало точку зрения Галена, но со своими наработками и идеями, которые противоречили учению Галена и не развивали его дальше. Если кратко, то всё ещё пускать кровь возле болезненного места, но меньше… и с сомнением.

В 1541 году, находясь в Болонье, Везалий узнал, что Гален проводил свои исследования исключительно на животных, поскольку вскрытие людей было тогда запрещено. Так что Галену оставалось только и делать, что препарировать берберийских макак, которых он считал анатомически наиболее близкими к человеку. Несмотря на то что Гален в своих исследованиях допустил много ошибок, он был достаточно точен. В качестве эксперимента попробуйте сами создать анатомический атлас без вскрытия человеческого тела на основании продуктовой витрины. В общем, спустя тысячелетия мы вынуждены признать, что он был достаточно точен в описании имеющегося у него материала. Но не только отсутствие нормальных подопытных бросало тень на исследования Галена – он использовал философское изложение результатов исследований, когда его выводы не только базировались на увиденном, но и интерпретировались в призме имеющихся религиозных предубеждений. Какова роль печени в организме, учитывая печальную судьбу Прометея?

Везалий, в свою очередь, сперва сделал переиздание сочинений Галена, внеся существенные правки, в части человеческая анатомия и макак, и только потом, набравшись опыта, он начал писать свой анатомический труд на основе собственных исследований. До тех пор, пока Везалий не обострил тот факт, что свои исследования анатомии Гален производил на животных, это оставалось как будто незамеченным долгие и долгие годы, и труды Галена служили основой для изучения анатомии человека.

Гален предполагал, что артерии несут очищенную кровь к высшим органам, таким как мозг и легкие, из левого желудочка сердца, а вены несут кровь к меньшим органам, таким как желудок, из правого желудочка. Но логика должна быть во всем – чтобы эта теория была верной, требовалось наличие какого-то отверстия для соединения желудочков в сердце и обмена жидкостями.

Авторитет Галена был настолько велик, что на протяжении 1400 лет анатомы утверждали, что эти отверстия действительно существовали. И тут вперёд выступил Везалий, который посмел первым усомниться в авторитете грека и признал, что не может найти то самое отверстие между желудочками. Первый за 1400 лет. Перекопал всё человеческое тело, но не нашел. Тем не менее он не осмелился спорить с Галеном по поводу распределения крови, так как не мог выдвинуть иной, более убедительной теории, поэтому он всё же робко предположил, что кровь каким-то другим неизвестным способом просачивается через неразрывную перегородку между желудочками.

Другие известные примеры, когда Везалий опровергал утверждения Галена, были: открытие, что нижняя челюсть состоит только из одной кости, а не из двух (что Гален предположил, основываясь на вскрытии животного, конечно же); и что люди все-таки не имеют орган под названием Rete Mirabile – сеть кровеносных сосудов у основания головного мозга, как у овец и других копытных.

В 1543 году Везалий провел публичное вскрытие тела Якоба Каррера фон Гебвайлера, известного в те времена преступника из города Базель, Швейцария. Везалий в конце своего показательного вскрытия собрал кости Якоба в скелет и подарил останки бандита Базельскому университету. Эта конструкция («Базельский скелет») – самый старый из сохранившихся анатомических скелетов в мире, и вы можете его увидеть и сегодня в Анатомическом музее Базельского университета.

В том же году Везалий поселился в Базеле, чтобы опубликовать семитомник «De humani corporis fabrica» («О строении человеческого тела») – новаторский труд по анатомии человека, который он посвятил императору Священной Римской империи Карлу V. Но Везалий, будучи преподавателем, который всегда помнил о своих подопечных, примерно в то же время опубликовал сокращенное издание для студентов – Andrea Vesalii suorum de humani corporis fabrica librorum epitome – и посвятил его Филиппу II Испанскому, 16-летнему сыну императора.

В итоге издание, собравшее все работы Везалия и теперь именуемое «О строении человеческого тела в семи книгах», стало новаторским в истории медицинских публикаций и считается важным шагом в развитии научной медицины, потому что полностью основано на научном наблюдении. Издание этой работы знаменует собой становление анатомии как современной описательной науки. С этого момента она точна, почти лишена предрассудков и подобно локомотиву начинает набирать скорость в количестве открытий за единицу времени.

Работа Везалия не была первой подобной работой, основанной на данных о вскрытии человеческих тел, и даже не была первой такой работой той эпохи. Тем не менее, великолепное качество издания, очень подробные и точные иллюстрации и вероятность того, что художники, которые создавали иллюстрации, лично присутствовали на проведении вскрытий и видели всё это собственными глазами, мгновенно сделали работу Везалия классикой и примером для подражания. Копии издания, порой несогласованные («пиратские» копии), стали доступны почти сразу – это предвидел и Везалий и не сильно расстраивался по этому поводу. Ему было 28 лет, когда вышло первое издание «О строении человеческого тела». И это, безусловно, делало его дальнейшую жизнь полной успеха, признания и уважения в научных кругах. А у нас с этого времени появилась достоверная карта нашего внутреннего мира. Оставалось заняться его исследованием.