Хозяин "Дома лилий"

Глава 24

Хамфри действительно ушел до рассвета. Утром я проснулась одна, щурясь от яркого солнца. В голове остались лишь размытые воспоминания, как он наклоняется, просит запереть за ним дверь, а потом весело смеется, пока я пытаюсь сообразить, что ему от меня надо.

Рассматривая потолок, я пыталась проанализировать свое странное самочувствие: еще никогда мне не было так хорошо и плохо одновременно. Хамфри мне нравился. И это тот факт, который следовало просто принять. И дело было уже не только в его мрачном очаровании, а в совершенно иррациональном чувстве безопасности, которое он с собой нес. И той заботе, которая была столь ненавязчивой и осторожной, что никак не нарушала мое право на «я сама». Хамфри не пытался меня ломать, воспринимая любую мою странность со спокойным кивком и легкой улыбкой.

И я не верила, что он убил тех девушек. И с этим были большие проблемы, потому что вера — это не тот язык, на котором говорит полиция. А это значит, что предстояло сделать непростой выбор.

Я шагала по улице города, залитой солнцем и чувствовала, как припекает спину. Сегодня впервые за много месяцев мой плащ остался дома. Снять его всегда было нелегко: мне казалось, что я остаюсь не просто без предмета одежды, а крепкой брони, которая защищает меня от людей. Вот и сегодня первые пару кварталов я шла, как будто голая, но постепенно солнце и теплый ветерок сделали свое дело.

В участке я не стала тянуть резину и сразу направилась к Коулману. Он смерил меня веселым взглядом с головы до ног и произнес:

- Саша Забриски пришла на работу без плаща. Верный признак того, что в город действительно заглянула весна.

Я рассмеялась, но потом вспомнила зачем пришла, и улыбка сама сползла с моего лица.

- Слушай, Лестер, у меня к тебя огромная просьба. Понимаю, это не то, чего ты сейчас ждешь, но потом, со временем, ты поймешь, что так было лучше.

Коулман нахмурился и показал мне на стул.

- Присядь-ка. В чем дело?

- Я узнала, что Хамфри вчера выпустили…

- Ах да, это… — Он почесал бровь, перебивая меня. — Прости, не мог ничего сделать. У этого короля проституток оказались влиятельные друзья.

- Я не виню тебя, не подумай, просто… Думаю, лучше передать это дело кому-нибудь другому, — на одном дыхании выпалила последние слова и замерла в ожидании реакции шефа.

Он замер, потом сложил руки в замок, потом размял их, снова сложил. Склонил голову набок.

- Не понял.

- Очевидно, что я не справляюсь. Я устала и не собрана, — наглым образом начала врать начальнику, перечисляя заранее заготовленные причины.

- И кто, по-твоему, возьмется за это дело?

- Да кто угодно, Лестер. Тот же Баск пусть возьмет. Макс поможет. Он в курсе всего.

Брови Коулмана показательно взметнулись вверх.

- И как так оказалось, что Овермайн в курсе всего дела, позволь спросить? Ты же всегда работаешь одна.

- Не нужно, Лестер. Я знаю, что это Макс сказал тебе про нож, — сложила я руки на груди. — Мы на удивление сработались. Сначала он выполнил одно поручение, потом другое. Ну, знаешь, как это бывает.

Шеф покачал головой, какое-то время помолчал, а потом совершенно неожиданно произнес:

- Хорошо, Саша. Будь по твоему. Отправляйся на воды или куда ты там хотела. Ребята разберутся.

На секунду меня пронзило удивление, но его тут же вытеснила невероятная радость. Я была свободна! Да, одна часть меня испытывала вину — все же убийца двух невинных девушек до сих пор на свободе, а я, тот человек, который должен был его поймать, ликую из-за того, что больше у меня такой обязанности нет. Но другая моя часть была безмерно счастлива. Потерять работу мне все же не хотелось, а потерю дела я смогу пережить.

Почему-то я была абсолютно уверена, что в итоге все встанет на свои места: настоящего убийцу найдут, а моя репутация останется белоснежной. С трудом сдерживая идиотскую улыбку, в которой вот-вот грозились расползтись губы, я кивнула, скомкано попрощалась и вышла из кабинета.

Ноги держали плохо, поэтому я тут же прислонилась к стене и прикрыла от облегчения глаза. В таком состоянии меня и застал Овермайн.

- Саша, ты спишь?

Я распахнула глаза и уставилась на Макса.

- Нет, но скоро планирую, — все же не смогла сдержать широкой улыбки.

Напарник подозрительно прищурился.

- Что ты имеешь в виду?

- Я попросила Лестера передать дело Баску.

- И как громко и далеко Коулман тебя послал? — Усмехнулся Овермайн, прислоняясь плечом к стене.

- Он согласился, - весело ответила я, беспечно пожимая плечами.

А вот реакция моего, теперь уже бывшего напарника, оказалась неожиданной. Макс снова выпрямился и посмотрел на меня с тревогой во взгляде.

- Этого не может быть.

Внезапно все веселье покинуло меня. Я тоже оторвалась от стены, посмотрела на закрытую дверь кабинета Коулмана и снова перевела взгляд на Макса.

- А ведь ты прав, Макс. Не может.

Коулман был человеком взрывным и очень консервативным. Единственная причина, по которой шеф мог передать дело другому, — это смерть сотрудника. А я пока вроде как жива, хоть и не своими стараниями.

Я продолжала смотреть на Макса, но уже не видела его. Перед глазами стояла совсем другая картинка. Воспоминания всегда приходят внезапно, тогда, когда ты их совсем не ждешь. Так произошло и сейчас. Не знаю, что подтолкнуло мой разум, но неожиданно я вспомнила, где видела того мужчину из дома Кэррингтона. Саймона. Это был тот же мужчина, которого я однажды застала в кабинете Коулмана. И какого черта все это значит?