Интерлюдия

Глава 23

Часы показывают 6:03 утра, я поворачиваюсь налево и с удивлением обнаруживаю, что мужчина, которого я люблю, крепко спит. Я, с другой стороны, обеспокоена. Рассказ Джулиана о смерти матери не даёт мне уснуть. У меня болит сердце, зная, что он не только стал свидетелем её смерти, но и винит в этом себя.

Как тринадцатилетнему подростку удалось пережить такой ужасный опыт? Как он мог поверить, что я его возненавижу?

Я продолжаю смотреть, как он спит, подложив обе руки под левую щеку. Глядя на него, я успокаиваюсь. В течение следующего часа я прокручиваю в голове его признание. Я вдруг ловлю себя на том, что слышу его восклицание.

— Всё, что я сделал… всё, что я делаю… это всё из-за тебя.

Что, чёрт возьми, со мной не так?

Он признался, что был свидетелем убийства своей матери, и сейчас всё, о чём я могу думать, — это его слова о том, что это всегда была я.

Я люблю его, но что это нам даёт? На тумбочке лежат наши фотографии, сделанные за последние несколько недель. Я тянусь к ним, и всё, что я вижу — это мгновения любви. Могу ли я рассчитывать на возможность наших отношений? Отказываюсь ли я от всего, что когда-либо хотела? Я признаю, что отчаянно хочу ребёнка. Теперь, когда Эндрю исчез, я представляю себе, что у меня снова будут дети. Джулиан вообще хочет иметь семью? Я могла бы усыновить ребёнка и позаботиться о нём сама. Я могу завести семью с ребёнком. Но у Джулиана никогда не было серьёзных отношений, и он предлагал только что-то временное. Изменит ли его признание наше соглашение? Могу ли я показать, что хочу большего, и поставить под угрозу то, что у нас уже есть?

Все эти мысли изматывают меня, и я решаю, что чашка зелёного чая без кофеина поможет успокоить мои нервы.

На огромной кухне установлена самая современная техника, от которой у любого шеф-повара, удостоенного Мишленовского рейтинга, потекли бы слюнки. Шестифутовый Большой Дворец пугает меня. Всё, что мне нужно — это чашка чая. И хотя я живу в этой квартире уже несколько недель, мне ещё предстоит готовить на этой кухне. Не сводя глаз с огромной плиты передо мной, я решаю отказаться от приготовления чая. Вместо этого я открываю холодильник и достаю что-нибудь прохладное. Сок, уставившийся на меня, напоминает мне о статье, которую я недавно читала. Писатель предложил пить ананасовый сок, чтобы сделать вкус эссенции слаще. Да, я тут же тянусь к нему.

Утоляя жажду, я просматриваю несколько журналов, прежде чем потянуться за последним выпуском «Нью-Йоркер». Всё тихо, и я наслаждаюсь несколькими минутами одиночества. Слишком много вопросов без ответа вертится у меня в голове. Хотя я просматриваю статью за статьёй, мои мысли всё ещё кружатся вокруг него.

Присутствие Джулиана пугает меня. Я чувствую, как его напряжённые глаза следят за моими движениями. Несмотря на то, что взволнована, я продолжаю смотреть на страницы, попивая сок в кухонном баре. Прежде чем я успеваю обернуться, он внезапно оказывается позади меня, его эрекция прижимается к моей спине. Его горячее дыхание касается меня, когда он откидывает мои волосы в сторону. Я так возбуждена. Схватив меня за талию, он скользит языком по основанию шеи. Место, которое как он знает, делает меня слабой.

— Не могу поверить, что проспал всю ночь. Я проснулся и обнаружил, что тебя нет, — уткнувшись носом мне в шею, бормочет он. — Ты здесь, даже после того, в чём я признался.

— Конечно, я здесь.

Я чувствую его вздох облегчения у себя на шее.

— Спасибо, что ты здесь. За то, что была со мной.

Внутри потеплело от его слов.

— Лина, я хочу тебя, — шепчет он мне на ухо. — Я хочу тебя всегда.

Джулиан медленно снимает с меня халат, демонстрируя, что я совершенно голая. Когда тот падает на пол, его пальцы скользят по моей коже. Повернувшись к нему спиной, я наклоняю голову и начинаю стонать, явно приглашая его делать всё, что он пожелает. Положив левую руку мне на талию, он медленно обхватывает мою попку, грубо разминая её. От его действий я вся горю.

В голосе Джулиана слышится резкость, когда он бормочет:

— Я собираюсь заполучить тебя всю. — Я тяжело сглатываю. Не так давно он проникал пальцем в мою девственную дырочку, признав, что ему было приятно трахнуть её. Мне становится страшно. Мысль о его огромной длине, трахающей мою задницу, возбуждает меня и пугает одновременно.

Я могу это сделать.

Дыши, Лина. Дыши.

Я оборачиваюсь. Без следа косметики, с растрёпанными и спутанными волосами, я совершенно физически и эмоционально обнажена. Джулиан шепчет:

— Ты нужна мне.

— Тогда возьми меня, — говорю я с оттенком отчаяния.

Обхватив мой холмик, он проводит большим пальцем по моему набухшему бутону.

— Я собираюсь облизать твои сладкие, сочные складки, прежде чем трахнуть их, — …он делает паузу, когда его рука пробирается к щёлке моей задницы…, — и я собираюсь взять её. — Один толстый палец слегка касается моей девственной дырочки.

О.

Мой.

Бог.

Приподняв мою голову за подбородок, он прижимается губами к моим. Касаясь моих тяжёлых грудей, он потирает пальцами мои обнажённые соски, пока они не затвердевают. Он отрывается от моих распухших губ, и его ненасытный рот оказывается на моих грудях, целуя и посасывая их одну за другой. Они становятся такими чувствительными, что причиняют боль. Как только я думаю, что он закончил ублажать меня своим ртом, его губы начинают опускаться по моему животу вниз, пробираясь к моему холмику.

Джулиан медленно опускается передо мной на колени, глядя на мои влажные складки. Без всяких команд я раздвигаю ноги. Его правый указательный палец входит в мою влажную плоть, медленно дразня меня, входя и выходя. Он убирает палец и встаёт, чтобы встретиться со мной взглядом. Удивив меня, он засовывает мокрый палец мне в рот.

— Соси его. Наслаждайся тем, как сладка твоя киска.

Глаза Джулиана расширяются, пока я посасываю его палец, а другой рукой он дёргает меня за волосы. Наклонив мою голову, он медленно приближается к моему рту, облизывая мою челюсть, всё ещё держа палец у меня во рту. Убрав палец, он медленно целует меня, задавая темп. Это мой любимый танец. Наше желание усиливается, когда я помогаю ему снять серые хлопковые пижамные штаны. Без нижнего белья, твёрдая эрекция привлекает моё внимание вздутыми венами. Он слегка отступает назад, не отрывая от меня своих чернильно-голубых глаз. Самая большая улыбка, которую я когда-либо видела, поражает меня. Я хочу тебя. Электричество между нами неоспоримо. И когда я закрываю глаза, звук того, как он отодвигает журналы и стакан в сторону, пугает меня.

Теперь пустой стакан падает на пол, и нет никаких сомнений, что потребность Джулиана во мне превыше всего. Наше желание осязаемое. Я продолжаю стоять прямо перед островной столешницей, прислонившись к ней спиной, не в силах пошевелиться. Я зачарованно наблюдаю, как он гладит свою толстую длину. Вверх и вниз. Вверх и вниз. Я облизываю губы, умирая от желания взять его в рот. Я насквозь промокла, не в силах скрыть своё возбуждение, когда соки стекают по внутренней стороне моих бёдер. Его глаза блуждают по моему телу, когда он выдыхает:

— О, ты чертовски милая, — обхватив ладонями изгибы моей задницы, Джулиан поднимает меня и сажает на стойку.

Столешница из белого мрамора коллекции «Калакатта» на удивление холодная и твёрдая, но моё тело остаётся горячим. Пожалуйста, наполни меня, растяни. Я сажусь на край, и Джулиан раздвигает мне ноги. Откинувшись назад, я ставлю ноги на столешницу, где я полностью обнажена и открыта для него.

Без колебаний этот мужчина с ненасытным аппетитом к сексу принимается за еду, и я его еда.

Боже милостивый, благодарю тебя.

В то время как его язык сосёт мой бугорок, он гладит мои стенки двумя толстыми пальцами, толкаясь, имитируя движения члена, которым он собирается оттрахать меня. Я держусь за край столешницы, не в силах контролировать своё желание, потому что смотреть, как он пожирает меня, безумно сексуально.

— Мм-м, — простонал Джулиан. Это не займёт у меня много времени. Он дразнил меня даже во сне. Я хватаю его за волосы левой рукой, продолжая сжимать столешницу правой. — Джулиан… вот это… это ощущается та-а-а-ак… — Я тяжело дышу и начинаю двигать бёдрами, призывая его продолжать, по-прежнему пытаясь удержать мои ноги на прохладной поверхности.

Пальцы на ногах подгибаются, сердцебиение ускоряется, и в голове становится пусто, когда приближается оргазм. Хриплым голосом я кричу:

— Обожеобожеобоже… да, именно там… Я… Я кончаю.

Не смущаясь, я тёрлась своей сердцевиной о лицо Джулиана и кончала так сильно, что мои глаза закатывались. Его порочный язык безжалостен, он всё ещё лижет, всё ещё сосёт, хотя я полностью истощена.

— Пожалуйста. Пожалуйста, я хочу его, — умоляю я, указывая указательным пальцем на его бушующую эрекцию. Уткнувшись лицом в мою пресыщенную сердцевину, кажется, на несколько часов, Джулиан поднимает голову. Его лицо блестит от остатков необычайного оргазма, который только он может дать мне. Он заклеймил меня своим ртом. Медленно вставая, он поднимает голову вверх. Он оставляет дорожку поцелуев вдоль моего живота, прежде чем остановиться на ложбинке между моих набухших грудей. Взяв мою правую грудь в рот, он кусает мой нежный сосок, и я вскрикиваю от этого ощущения.

Схватив меня за затылок, он притягивает меня ближе.

— Всё, чего я хочу — это погрузиться в тебя.

Я больше не вцепляюсь в прохладную столешницу. Вместо этого я обнимаю Джулиана за шею. Моя задница, которую он поднимает, переваливается через край. Моя киска пульсирует, и соки стекают по моей щели. Я смотрю вниз между нами и снова благодарю небеса за вид передо мной. Боже мой, он восхитительно большой. Дразня меня, толстая головка Джулиана гладит мои влажные губы. Скользя то вверх, то вниз. Сделав глубокий вдох, я убеждаю его:

— Пожалуйста, я не могу ждать. Не сдерживайся. — Его длина медленно входит в меня, и каждый дюйм — сладкая пытка. Даже в моём возбуждённом состоянии ему требуется несколько толчков, чтобы проникнуть в меня. Боже, мне нравится его размер, то, как он растягивает меня — поглощает меня. Начиная с медленных, неторопливых движений, он раскачивает нас взад и вперёд, управляя нашими телами с силой и уверенностью.

— Мне нравится трахать тебя жёстко. Мне нравится твоя голая киска. Она такая чертовски тугая. — И с этими словами я сжимаю его ещё одним интенсивным оргазмом. — Тебе это нравится?

Я прикусываю нижнюю губу и киваю.

Раздвигая мои бёдра, он вонзается глубже, чем я думала, что это возможно. Проникнув в меня, он слегка наклоняется вперёд, бормоча:

— Никто и никогда не сравнится с тобой. Ты всегда будешь моей. — Положив мои ноги на свои предплечья, Джулиан ускоряется. Его глубокие толчки становятся быстрее, каждый из них врезается в мои чувствительные стенки. Он бьёт по каждому нерву, подталкивая меня ближе к краю, и отчаянный крик вырывается из моего горла. Я двигаюсь вперёд и держу его за руки, когда наши лбы соприкасаются. Не пропуская ни одного толчка, он признается: — Я обещал трахнуть твою сладкую задницу, но твоя киска… эта киска станет моей погибелью. — Когда его солёный пот стекает по моему декольте, я закрываю глаза, чтобы распасться с очередным оргазмом. Одним последним толчком он приказывает: — Детка, посмотри на меня. — После того, как я на мгновение закрываю глаза, я смотрю вниз и наблюдаю, как его тело дрожит и наполняет моё тело его семенем.

Джулиан прижимает меня к своей влажной груди, позволяя мне почувствовать быстрое биение его сердца. Мы замираем на мгновение — мгновение, которое я хотела бы продлить до моего последнего предсмертного вздоха. Нежно приподняв мою голову, он нежно целует меня в шею и шепчет:

— Я возьму всё, что ты мне дашь.

По моей щеке скатывается слеза. Снова положив голову ему на грудь, я наконец шепчу слова, которые не решалась произнести последние несколько недель.

— Я люблю тебя, Джулиан.

После интенсивного занятия любовью на кухне мы быстро принимаем душ и ложимся спать. Джулиан баюкает меня в своих объятиях, моя спина касается его груди, когда усталость овладевает им. Хотя я и устала, сон всё же ускользает от меня. Медленно поворачиваясь к Джулиану лицом, всё, что я хочу, — это восхищаться мужчиной, в которого влюбилась.

Осознание поражает меня. Встречаясь с Эндрю полжизни, я никогда не была с ним близка. Мы были физически близки, но никогда не были так эмоционально связаны, как я с Джулианом. Даже после того, как я потеряла Элизу, Кэролайн и моего деда, Эндрю не было, когда я нуждалась в нём. Он присутствовал физически, но я не могу припомнить случая, чтобы он проявил хоть какую-то уязвимость. Эндрю всегда поддерживал меня, всегда был готов быть рядом, но он никогда не кричал, никогда не проявлял никакой страсти. Он всегда уходил в себя. И когда я ушла от него, он не боролся за меня. Он не сражался за нас. Может быть, это просто не в его ДНК. Без сомнения, он любил меня так, как только мог. Однако мой бывший жених не понимает и не жаждет близости, потому что у него есть работа. С Джулианом по-другому — он жаждет близости со мной. Как будто она нужна ему, чтобы жить. Чем больше он раскрывается, тем больше он становится открыт для любви. Дверь, которую он закрыл несколько лет назад, медленно открывается, и я молюсь, чтобы быть той, кто толкнёт её.

Слова моего возлюбленного из сегодняшнего вечера всплывают в моей голове.

— Останься со мной. Я возьму всё, что ты мне дашь.

Я хочу отдать ему всю себя. Но что, если я хочу большего, чем он готов предложить? Он считает, что никогда не сможет меня отпустить. Но что, если всё изменится через месяц, через год?

Когда я сказала ему, что люблю его, Джулиан ничего не ответил.

Ничего.

Мне было больно от того, что он не сказал эти три слова.

Что, если я обманываю себя, полагая, что наше время вместе — нечто большее? Мучительное напоминание о том, что у Джулиана никогда не было настоящих отношений, насмехается надо мной. Всего несколько коротких недель назад он признался:

— Я не завожу отношений. У меня есть договоренности, и они хорошо зарекомендовали себя.

Его длинные чёрные ресницы трепещут, пока он спит. Если бы я только знала, о чём он мечтает. Даже во сне его мужская красота поражает меня. Его волосы немного растрёпаны. Его лицо покрыто щетиной, что позволяет ему выглядеть немного старше своих двадцати семи лет.

Мои пальцы касаются его теперь закрытых глаз, прежде чем двинуться к его щеке, слегка касаясь шрама.

Не открывая глаз, он тянется ко мне и произносит:

— Дорогая.

Я смотрю, как поднимается и опускается его грудь, и кладу на неё ладонь.

— Дорогая, — снова срывается с его губ, и я вдруг встречаюсь с его сверкающими глазами. В этой тёмной комнате, освещённой лишь полоской света, я вижу его. Я вижу Джулиана Кейна. Я вижу человека, которого люблю. Я вижу человека, в которого безнадёжно влюбилась.

Боже, я люблю его.

Я люблю тебя. Я всегда буду любить тебя, Джулиан.

И моё сердце разрывается.