Интерлюдия

Глава 3

На следующий день, когда я просыпаюсь, моё сердце всё ещё отказывается отпустить произошедшее. Горечь обволакивает меня, почти душит.

Я, наверное, похожа на сумасшедшую из-за того, что была настолько опустошена мужчиной, бросившим меня после одной ночи. Больше всего меня злит и смущает то, что Джулиан покинул свой дом, чтобы не встречаться со мной. Разве мы не могли просто позавтракать и неловко притвориться, что не занимались сексом? Большинство моих друзей признаются в таком.

Почему он оставил мне записку? Он оставил меня наедине с Мисс Пендлтон. Было бы проще просто сказать: «Спасибо, Лина. Мы отлично провели время. Просто напоминанию, это была всего лишь одна ночь».

Вчера после ванны я провела остаток дня в постели. И хотя я бы с удовольствием научила Самсона новой песне на фортепиано, я была благодарна, что он решил не заглядывать ко мне. Мне нужно было побыть одной. Роджер был внимателен и проверял меня каждый час, как нянька. Алекс оказался достаточно любезен, чтобы принести мне ужин из кубинского ресторана через дорогу, но у меня не было желания есть даже некоторые из моих любимых блюд. Музыка играла всё время. И чтобы усилить своё депрессивное состояние, я продолжала играть самые душераздирающие песни, когда-либо написанные. Я подпевала пьяному от любви вокалу Стива Макьюэна, пока слёзы не помешали мне подобрать слова. «Это конец?», — повторялось в течение последних нескольких часов. Расстроенный Роджер вошёл в мою комнату, выключил стереосистему и сказал:

— Хватит, Лина. Поставь что-то другое, только не лирическую песню, в которой есть пистолет.

И около трёх ночи, мой лучший друг вошёл в мою комнату без стука. Сидя рядом со мной и поглаживая меня по спине, он сказал:

— Дорогая, ты встанешь через несколько часов. Я не позволю тебе погрязнуть в страданиях. Знаю, что я последний человек, который даёт советы, но ты сильная. Ты всегда была сильной. Ты не только будешь двигаться дальше, а также будешь жёсткой.

Роджер остался со мной. Лёжа рядом с моим маленьким телом, обхватив меня своими большими руками, он молчал, пока я продолжала обдумывать его слова. Чёрт возьми, я собираюсь стать жёсткой. Мой лучший друг не отходил от меня, пока я не заснула.

Следующие несколько дней проходят как в тумане. Я продолжаю работать над саундтреком к новой видеоигре «Enforcer». Роджер и Алекс остаются со мной в лофте. Их компания помогает мне пережить дважды разбитое сердце: разрыв с Эндрю (что было к лучшему) и мою страстную ночь с Джулианом (что заставило моё тело физически болеть). За последние несколько дней я узнала, что Роджер и Алекс познакомились на званом обеде в Лондоне. Алекс только что открыл стартап в Лондоне в районе Шордич, который фокусируется на мобильных приложениях. Через несколько дней после их первой встречи они столкнулись друг с другом по пути на конференцию SXSW. Приземлившись в Остине, они на несколько часов заперлись в отеле «Дрискилл». Я хихикаю, думая о своих друзьях и их секс-вечеринке в отеле.

Прошло несколько лет с тех пор, когда я в последний раз видела Роджера очарованным кем-то. Очарованным, но не влюблённым. Когда дело доходило до отношений, Роджер избегал их в прошлом. Он всегда предпочитал не связывать себя обязательствами, заводить друзей с выгодой для себя. Но, наблюдая за ними за ужином, я понимаю, что для моего лучшего друга это не просто мимолётный роман. То, как Роджер приближается к Алексу, когда разговаривает. Как будто он не хочет пропустить ни слова из уст своего возлюбленного. Это также то, как он нежно касается рук Алекса, когда они сидят рядом друг с другом. Или, может быть, то, как всё перестаёт существовать для Роджера, когда его парень входит в комнату. И когда Алекса нет рядом, его имя постоянно срывается с губ Роджера.

Роджер Бартли впервые в жизни влюблён.

Мы с Роджером и Алексом прекрасно поужинаем в Бальтазаре. Сегодня утром, когда я ещё спала, Роджер, сияя, вошёл в мою комнату. Было очевидно, что у него только что был умопомрачительный секс. Обычно, когда у него отличный секс, Роджер Бартли становится прожорливым и очень, очень щедрым. Он настоял, чтобы мы отпраздновали день рождение в одном из моих любимых ресторанов перед отъездом с Алексом.

— Я хочу отпраздновать жизнь с моим лучшим другом. — Дела у них идут так быстро, что Роджер подумывает об открытии лондонского офиса.

Моя работа-мечты — аранжировать новый фильм моего любимого режиссера, «Disappear», получила зелёный свет, и для новости не нашлось более лучшего времени. Из-за дедлайна я немедленно приступаю к работе. Я обычно работаю над одним проектом за раз, но так как я почти закончила с игрой, то принимаю работу с энтузиазмом.

Поначалу я отказалась от идеи снова отпраздновать свой день рождения. В последний раз, когда я праздновала его, то была очарована умопомрачительным сексом, только чтобы быть брошенной на следующее утро. Но когда смотрю на Роджера, я знаю, что для него важно, чтобы мы праздновали этот день вместе. Хотя у него была большая семья до того, как он стал геем, — мы с Патти стали его единственной семьёй. Возвращаясь в город, чтобы сделать мне сюрприз на день рождения, я чувствую необходимость успокоить друга. Я предлагаю также отпраздновать его новообретённую любовь и новую партитуру, над которой я работаю.

Пока я наслаждаюсь своим буйабесом (прим. французский рыбный суп), Роджер и Алекс делят Кот-де-Беф на двоих. Удивительно, что любовь может сделать с человеком. Всего несколько недель назад Роджер признался мне, что не знает, найдёт ли он когда-нибудь настоящую любовь. Он не думал, что способен любить кого-то больше, чем друга. Конечно, я знала, что он ошибается. Он любящий, добрый, щедрый и, временами, верный своему недостатку. Двое мужчин, сидящих прямо напротив меня — это зрелище, когда они обнимаются, как два подростка, влюблённые в первый раз. Я могла бы ревновать, но вместо этого просто счастлива. Мы продолжаем пить вторую бутылку Chateau Leoville Las Cases 1970 года. Несколько минут назад я уставилась в название марочного вина. По пятьсот баксов за бутылку, Роджер определённо в праздничном настроении. Когда вечер начинает клониться к закату, мы заканчиваем наш ужин сливочными слойками и тёплым ванильным хлебным пудингом.

На обратном пути домой я не могу не думать об одном великолепном мужчине. И хотя я была с Эндрю больше половины своей жизни, мои мысли о Джулиане. Я поднимаю голову к полуночному небу, каким-то образом зная, что в этот момент мы смотрим на одну и ту же звезду. Где он? Что он делает? Он тоже думает обо мне?

Я качаю головой, и мне нужно напомнить себе, что это был просто интенсивный, удивительный секс на одну ночь, который я всегда буду помнить.

Ты будешь жёсткой.

Это легче сказать, чем сделать. Не помогает и то, что так много вещей напоминают мне о Джулиане. Даже прогуливаясь по собачьему парку. Мысль о Магпи согревает меня. Я скучаю по этому очаровательному бульдогу. Я скучаю по его фырканью. Я скучаю по его морщинистому телу. Я скучаю по его кривому бегу. И я скучаю по его отцу.

Как только мы добираемся до лофта, я благодарю Роджера и Алекса за чудесное время, но очевидно, что мне всё ещё грустно. Роджер извиняется перед своим парнем и провожает меня в спальню.

— Лина, милая, я могу остаться, если хочешь.

— Нет, со мной всё будет в порядке. Пожалуйста, поезжай в Лондон и наслаждайся своим временем с Алексом. Он мне очень нравится. Он делает тебя счастливым.

Роджер нежно улыбается, глядя на меня сверху вниз.

— Он мне тоже очень нравится. Я думаю, что он может быть тем самым.

Мои глаза вылезают из орбит.

— О, Боже мой! Роджер Бартли, ты вли-и-ип.

— Я знаю. Я просто надеюсь, что не облажаюсь. — Его голос мягче и звучит неуверенно.

В его глазах страх. Взяв его большую руку, я переплетаю наши пальцы.

— Не думай так. Не бойся любить. Несколько дней назад ты сказал мне быть открытой… так что теперь твоя очередь. Будь открыт не только для секса. Будь открыт для любви. — Я целую его в левую щеку. Мы сидим на моей кровати, просто наслаждаясь обществом друг друга. Когда мой телефон начинает играть «Ain’t Your Mama» Дженнифер Лопес, мы оба смотрим на идентификатор вызывающего абонента и смеёмся одновременно. Я включила громкую связь. — Эй, Патти! Роджер со мной. Ты по-прежнему прячешься с Луи? — спрашиваю я, прекрасно зная, что она всё ещё со своим женихом, с которым мне предстоит встретиться.

— Да! Я говорила тебе, что мы занимались сексом в самолёте? — спрашивает моя лучшая подружка с сильным акцентом Лонг-Айленда, прежде чем рассмеяться.

У Роджера отвисла челюсть.

Я смеюсь вместе с ним, пытаясь представить себе невысокого Адама Сэндлера, похожего на него, стоящего рядом с пятифутовым телом Патти.

— О Боже, да.

— Мы с Луи вернёмся через несколько недель. Вы, ребята, собираетесь быть здесь?

— Вообще-то я завтра уезжаю, — вставляет Роджер.

— Но я буду здесь вечно, — вздыхаю я.

— Мне жаль, что у нас не было возможности поговорить с твоего дня рождения, — тихо говорит она.

— Всё нормально. Роджер и его парень составили мне компанию.

—- Что-о-о-о?! Роджер, у тебя… у тебя действительно есть парень? — голос Патти на октаву выше.

Роджер быстро втягивает воздух.

— Да! И он чертовски великолепен.

— Ты упомянул, что встречался с кем-то, когда мы говорили в последний раз. Я не могу поверить, что у тебя есть парень. Теперь нам нужно убедиться, что у нашей Лины есть кто-то, и мы не будем упоминать сами знаете кого. — Откуда она знает? И тогда я вглядываюсь в Роджера, как он произносит одними губами: —«Мне жаль. Я рассказал ей о Джулиане».

Она продолжает:

— О, чёрт возьми! Я должна бежать. Похоже, один из моих клиентов не может прожить и дня без неприятностей. Не могу дождаться, чтобы увидеть вас, ребята. Я позвоню, когда у меня будут точные даты. Люблю вас обоих.

— Любим тебя, сумасшедшая, — кричим мы с Роджером в унисон и смеёмся.

Закончив разговор, Роджер изучает моё лицо, прежде чем предложить:

— Ты знаешь, что можешь прекратить всю эту ерунду, просто позвонив ему. Или почему бы тебе просто не поехать в Лондон со мной и Алексом?

— Да, но что потом? — спрашиваю я.

— Я не знаю, но, по крайней мере, ты можешь узнать, что с ним случилось. — Роджер берёт меня за руку. — Ты не можешь продолжать в том же духе. Это неправильно.

— Я понимаю. Но я не собираюсь преследовать мужчину, каким бы сексуальным он ни был. — Я делаю паузу, прежде чем попытаться успокоить своего лучшего друга. — Я не хочу, чтобы ты волновался. У меня есть над чем работать. Мне нужно посетить музеи. Прочитать книгу. Всё будет хорошо. А теперь возвращайся к своему сексуальному англичанину.

Мужчина, который заботился обо мне, пока моё сердце разрывалось, целует меня в лоб, а затем шепчет:

— Я люблю тебя, дорогая.