Интерлюдия

Глава 35

Я едва могу добраться до машины. Как только мы отъезжаем от тротуара, я тянусь за телефоном, нуждаясь в спасательном круге. После второго гудка Патти отвечает, и я безудержно рыдаю.

— Я только что рассталась с Джулианом и направляюсь в аэропорт Кеннеди… уезжаю… обратно… в Лос-Анджелес. — Я икала сквозь слова.

Она молчит всего несколько секунд.

— Что произошло между тобой и Джулианом? Ты не ответила ни на один из моих звонков. После того, как ты ушла с моей вечеринки с ним, я предположила, что вы двое поцеловались и помирились.

— Мы… мы помирились.

— Лина, — строго произносит Патти моё имя. — Что случилось? Почему ты возвращаешься в Лос-Анджелес?

— Эндрю…

— Энди наконец позвонил тебе и попросил выйти за него замуж?

— Да.

— О, Боже мой, Лина. Даже если он захочет жениться на тебе, он не сделает тебя счастливой. Ты ведь знаешь это, не так ли? — я слышу, как она вздыхает на другой линии. — Пожалуйста, возвращайся в свой лофт. Я буду там, как только смогу.

— Мне нужно вернуться в Лос-Анджелес.

— Не делай глупостей. Не выходи за него замуж. Если тебе нужно вернуться в Лос-Анджелес, тогда поезжай. Но, пожалуйста, я умоляю тебя, не выходи замуж по неправильным причинам. Не соглашайся с Энди, потому что чувствуешь себя обязанной. Пожалуйста, не соглашайся.

Неконтролируемые слёзы заставляют моё сердце учащённо биться. В глубине души Патти права. Её честность ранит, но мне нужно, по крайней мере, дать Эндрю шанс. Как я могу повернуться к нему спиной? Как я могу отказаться от нашей истории?

Эгоистично, я хочу всего этого.

Мне нужен мужчина, который будет предан мне. Я хочу семью. Я молюсь о том, чтобы у меня был свой ребёнок. Джулиан был небольшим отклонением. Он был отвлекающим фактором, который помог мне понять, где мне нужно быть. Эндрю признал, что совершил ошибку. Эндрю никогда не лгал мне. Мне нужно быть с мужчиной, который никогда не устанет от меня, у которого не будет других женщин, ждущих его, который захочет большего, чем просто интерлюдия, который всегда будет любить меня.

— Лина, ты всё ещё здесь? — спрашивает Патти очень обеспокоенным тоном.

— Да. Я позвоню тебе, как только вернусь домой.

Я вешаю трубку и не могу сдержать слёз. Водитель несколько раз поворачивает голову, но ничего не говорит. Я прижимаюсь лбом к стеклу, смотрю в окно машины и наблюдаю, как исчезает городской пейзаж, когда мы направляемся в Куинс.

Я сижу в первом классе, постоянно поглядывая на часы. Ещё тридцать три минуты до взлёта. Будучи внимательным, Джулиану удалось заменить мой билет, а также купить место рядом со мной. Я только что ушла от него к другому мужчине, и он все ещё заботится о моём душевном состоянии. Сидеть рядом с незнакомцем в течение следующих шести часов было бы кошмаром. Какой пассажир захочет сидеть рядом с рыдающей размазней?

Слава Богу, что есть джин с тоником. Я проглатываю свой первый коктейль, как воду. Чувствуя меланхолию, которую мои опухшие глаза не смогли скрыть, стюардесса продолжает обслуживать меня до третьего джина с тоником. Когда мы собираемся выехать на взлётную полосу, она проходит мимо, признавая мою боль.

— Извините, с вами все в порядке? — спрашивает она, не подозревая о том, что у меня болит сердце. Не подозревая, что у женщины перед ней в любую минуту может случиться нервный срыв.

— Мм-м, — простонала я, сгорбившись и крепко положив обе руки на живот.

— Вам больно?

Я поднимаю взгляд, плотно сжимаю губы и киваю.

— Принести Тайленол?

— Нет, спасибо, это не поможет. Моё тело слишком сильно болит, — отвечаю я, всё ещё сгорбившись.

— Вы уверены?

— Да. Да, моё тело болит из-за разбитого сердца.

— О, мне очень жаль, — печально произносит она, прежде чем заняться другими пассажирами.

Я не хочу устраивать сцену, поэтому вместо этого пытаюсь найти себе занятие. Всё, чего я хочу, это… умереть. И всё же я знаю, что мне нужно двигаться дальше без мужчины, в которого я влюбилась. Печаль, душевные страдания, боль — эмоции, которые помогают создать настоящую песню о любви.

Мне нужна моя чёрная записная книжка, и я открываю сумку. Когда я переворачиваю страницы, передо мной всплывают слова, написанные почерком Джулиана.

«Смейся»

«Плачь»

«Трахайся каждый день» занимает целую страницу.

На последней странице написано «Я люблю тебя».

О Боже, пожалуйста, не дай мне развалиться на части.

Когда я кладу записную книжку обратно в сумку, мои пальцы касаются нескольких карандашей «Blackwing». Я позволяю своим пальцам пройтись по форме карандаша, вспоминая слова Джулиана о том, что мне нужно не только вдохновение, но и правильный инструмент. Когда я тянусь за одним из них, меня удивляет одна сложенная бумага. Это письмо, написанное характерным почерком, который может принадлежать только Джулиану. Боясь прочесть слова, я несколько минут сжимаю его в руке. С трепетом я наконец прочитала письмо.

Милая Лина,

Грейс Дарлинг была героиней, которая прославилась тем, что спасала потерпевших кораблекрушение моряков. Я обратился к тебе «дорогая» не потому, что это твоё второе имя, а потому, что ты моя героиня. Ты спасла меня от того, чтобы я утонул в жизни без смысла, без любви. Без тебя я был бы в море, скитался бы по этому миру без всякой цели. В течение четырнадцати лет я был мёртв внутри. Ты спасла меня. Ты заставила меня почувствовать себя живым. Ты дала мне ощущение цели в жизни. Ты подарила мне любовь.

Я любил тебя всю свою жизнь, и, хотя ты сделала свой выбор, в моём сердце живёт только любовь к тебе. Всё, о чём я прошу тебя, это чтобы, когда ты почувствуешь неуверенность в том, где ты находишься в жизни, неуверенность в том, что жизнь готовит для тебя, знай, что ты навсегда моя любовь.

Твой,

Джулиан.

Я перечитывала его письмо на протяжении всего полёта, запоминая его наизусть. Время стоит на месте, и я заставляю себя не плакать. Громкоговорители над головой прерывают мои мысли. Мы уже почти приземлились, когда я прижимаю письмо к груди.

Закрыв глаза, я шепчу себе:

— Я люблю тебя, Джулиан Кейн. Я хотела бы, чтобы меня было достаточно для тебя.