Искорка

ГЛАВА 19

Я была счастлива. Просто безобразно и невыносимо счастлива. Способность Ирриса терпеть меня никуда не пропала, и мы храбро позволяли себе все, что только хотели. Украдкой целовались в коридорах, пока никто не видел. Касались без всякой опаски. Проводили вечера вместе, в объятиях другу друга. И это было прекрасно.

Все эти несколько дней я летала будто на крыльях. И уже даже исследования ректора и его жены не казались такими важными. В конце концов, зачем мне кто-то еще, если уже есть такой замечательный Иррис? Но потом у леди Лоисы наметились серьезные подвижки.

Сегодня Лоиса Дорней ждала меня без сканеров и измерителей. Не было и лорда Алореса. Зато на столике стоял чайник с двумя чашками и корзина печенья.

– Сегодня мне хочется поговорить, – улыбнулась женщина в ответ на мой вопросительный взгляд.

– Хорошо, – пожала я плечами.

Может она хочет рассказать, что удалось узнать по результатам последнего опыта? Интересно, меня ждут хорошие новости или все-таки плохие?

Мы расселись по креслам и водница налила мне ароматного напитка.

– В нашу прошлую встречу нам удалось получить очень интересную картину, спасибо артефакту Ала. Она натолкнула меня на мысль о природе твоей проблемы. Но чтобы это подтвердить, очень нужна твоя помощь.

– Какая?

– Первый месяц после того, как у тебя открылась стихия воздуха. Нужно, чтобы ты как можно подробнее вспомнила, что тогда происходило. Может быть ты болела, или были какие-нибудь стрессы, в общем, все.

– Не знаю, – ответила растерянно. – Я ведь уже и так рассказала вам все, что помню. Пусть не слишком много, но это было почти семь лет назад.

– Понимаю, – вздохнула целительница. – А если бы я тебе немного помогла вспомнить?

– То есть?

– Есть одно зелье. Оно не слишком сильное, не из тех, которые восстанавливают память или снимают ментальные блоки. Только позволяет сконцентрироваться на каких-нибудь воспоминаниях, усилить их и разложить по полочкам.

Я нахмурилась. Мне не слишком нравилась идея влиять чем-то на свой мозг и мысли. Но если это действительно поможет разобраться…

– Без воспоминаний никак? – спросила обреченно.

– Твоя память может прятать важные доказательства, так нужные моей теории. Поэтому да, никак. Не бойся, зелье безвредное, действует всего несколько минут, а единственное последствие – тебе захочется чего-нибудь сладкого.

– Сладкого? – хмыкнула, покосившись на корзинку с печеньем. – Ну ладно.

Водница подала мне стакан с бесцветной жидкостью.

– Выпей и сконцентрируйся на том моменте, когда в тебе первый раз проснулась сила. Постарайся вспомнить этот день, а потом как будто иди от него вперед, постепенно перебирая воспоминания.

– Попробую, – пробормотала я и залпом выпила зелье.

Почти без всякого вкуса, оно прохладной волной скользнуло по пищеводу. Никакого эффекта я не ощутила, но постаралась сделать то, о чем просила леди Лоиса.

Закрыла глаза, вспоминая ясный мартовский день. Почти через месяц после моего шестнадцатилетия. Как из-за глупого спора с сестрой я залезла на огромную старую яблоню в саду. Как подо мной подломилась ветка и я рухнула вниз, прощаясь с жизнью, но воздух вдруг уплотнился, подхватывая меня. И я плавно опустилась на землю, смеясь от ласковой щекотки ветра, который стал моей стихией.

Моменты прошлого вставали перед глазами один за одним. Мне вспомнилась неприкрытая зависть в глазах Делмы, ошарашенные лица родителей, шепотки наших немногочисленных слуг и искренняя радость няни – единственного человека, который относился ко мне нормально. Вспомнилось, как быстро серели глаза и волосы. Вспомнились книги, которые я искала в библиотеке, чтобы научиться колдовать, как настоящая чародейка. И то, что хотела знать Лоиса Дорней, вспомнилось тоже…

Когда действие зелья закончилось, я еще немного посидела с закрытыми глазами. Разложить по полочкам… Да, леди Дорней все правильно сказала на этот счет.

Открыв глаза, схватила самое аппетитное шоколадное печенье и запила его чаем. Водница не торопила, но у нее на лице был написан такой интерес, что я не стала держать интригу.

– Само по себе открытие дара было для меня стрессом, – хмыкнула тихо, – но вряд ли вас интересует именно это.

– Ты упала с дерева, я помню.

– Да. Когда стало понятно, что я маг, мне показалось, будто моя жизнь изменится. Няня говорила, это очень здорово – быть магом, мне нужно будет много учиться, но потом передо мной откроется множество дорог. Родители вроде бы тоже были рады, но однажды я услышала их разговор…

Вздохнула, вспоминая, и продолжила:

– Родители ругались. Папа говорил, что это очень плохо – иметь дочь-мага. Что все их планы пойдут коту под хвост, когда вместо удачного замужества мне придется уехать в университет, учиться. А там меня невозможно будет контролировать. Он предлагал найти какой-нибудь способ избавить меня от магии, пока не слишком поздно, и сделать из меня обычного человека.

– Обычного человека? – охнула леди Лоиса.

– Мама же наоборот утверждала, что им выпал счастливый билет. Одаренную девушку возьмут без всякого приданого, потому что она может родить много детей-магов. И никаких университетов не нужно. Просто пригласить учителя, который научит справляться с силой и колдовать по мелочи, а потом пристроить замуж.

Водница брезгливо поморщилась. А я призналась:

– И знаете, когда я это все послушала, мне стало так больно и обидно… Сейчас понятно, это ерунда и глупость, но в шестнадцать казалось, что магия – это та причина, из-за которой родители наконец смогут меня полюбить. Только они не полюбили... Я тогда убежала и долго рыдала в саду. Замерзла, попав под дождь, из-за чего к вечеру совсем разболелась. У меня поднялась температура и я ночь металась в бреду…

– А потом появились молнии…

– Да, – кивнула медленно. – После болезни моя магия почти перестала проявляться, а через несколько дней я ударила разрядом сестру…

– Подходит.

– Мне и в голову не приходило связать все это вместе. Для меня нелюбовь родителей не была чем-то необычным и ругались мы часто. Я не слишком охотно слушалась… Думаете, мой дар «сломался» из-за подслушанного разговора? Или из-за простуды? Кажется, тогда болеть я начала даже не после дождя, а еще с самого утра.

– Правда?

– Да. Помню, проснулась в тот день разбитая, то в жар бросало, то в холод. Хотела вообще остаться в постели, но родители запретили…

Разве так бывает? Если бы маги были такими чувствительными, людей с проблемой вроде моей оказалось бы гораздо больше.

– Все это случилось примерно через месяц после того падения, да?

– Да. Середина апреля, незадолго до дня рождения отца. Вы поняли, что со мной?

– Кажется, поняла.

Женщина немного помолчала, а потом глянула на меня.

– Скажи, Мирайя, ты знаешь, как раскрывается сила универсалов?

– Универсалов? – переспросила, ошарашенная неожиданным вопросом. – Ну… Я знаю, что у них за сила, и как они учатся. А как раскрывается… Наверное, нет.

– У таких магов сначала проявляется одиночная стихия, так называемый «триггер». Она запускает изменения и через небольшой промежуток времени, обычно что-то около месяца, раскрываются три оставшиеся стихии. Этот процесс называется «веерным раскрытием». Он происходит быстро, резко и является серьезным стрессом для организма.

– Только при чем здесь я?

– Не буду утомлять тебя цифрами и терминами, – вздохнула женщина. – Но судя по тому, что я увидела на сканах, у тебя внутри – источник универсальной магии.

– Серьезно? – наверное, мои глаза сейчас напоминали блюдца.

– Да. Часть твоего элефтазиса генерирует чистую энергию. В обычном состоянии ее не видно, она начинает активничать только в ответ на прикосновения или эмоции. Магам-универсалам для того, чтобы получить такую магию, нужно прикладывать усилие и работать с резервом, а у тебя внутри она сидит практически в готовом виде. Вот только это деформация, которая не функционирует правильно, поэтому ты не можешь ее контролировать.

Я растерянно покачала головой. Да, не зря Иррис сказал, что мои молнии напомнили ему собственную универсальную магию. Но он не заморачивался вопросом, почему так случилось, а просто разобрался с проблемой.

– Из-за чего это произошло? – спросила тихо.

– Ты должна была стать универсалом, Мирайя. В день, когда ты подслушала разговор родителей, у тебя началось веерное раскрытие. Тот жар и холод, в который тебя бросало, это была не простуда, а признаки начавшихся изменений. Вот только ты испытала очень сильный стресс. Он ударил по и так нестабильному организму, расшатал процесс, деформируя только-только образовавшиеся каналы. Что-то вроде того, как если бы молодые всходы попали под крупный град.

Медленно кивнула, вспоминая. Да, стресс был. Конечно, сейчас та проблема кажется не стоящей и выеденного яйца. Я обросла броней, стала равнодушнее, холоднее, даже ожесточилась. Но тогда… Тогда Мирайя Орин была шестнадцатилетней девчонкой, которая хоть и жила в постоянных придирках родителей, все же надеялась на то, что когда-нибудь все изменится и ее полюбят. В тот весенний день произошло крушение всех моих надежд. Вот только кто же мог знать, что под этими осколками похоронило не только мою наивность, но и магию?

– Стихии, которые только начали в тебе проклевываться, схлопнулись, – продолжила леди Лоиса. – Но так как воздух был триггером и успел стать более-менее стабильным, часть воздушного элефтазиза сохранилась, дав тебе возможность развить его и стать чистой стихийницей.

По телу пробежала неприятная дрожь. Если бы у меня не было магии, кроме «сломанной» универсальной, пришлось бы совсем туго. Так я хотя бы смогла учиться и получила шанс на независимое будущее.

– С этим можно что-нибудь сделать? – спросила я.

– Думаю, да, – оптимистично ответила водница. – Теперь, когда мы знаем, с чем имеем дело, можем заняться решением. Как показала практика, артефакт, который просто собирает твои молнии, не слишком помогает. Мне кажется, здесь нужно что-то вроде преобразователя… Но это пусть Ал скажет. Можно еще магистра Даралеса привлечь, и Алантину. Они когда-то работали с преобразованием энергий…

Тряхнув головой, она посмотрела на меня и улыбнулась:

– Ладно, этим лучше заняться после сессии. А сейчас не буду тебя задерживать.

– Спасибо, – кивнула я и вышла.

Медленно брела по коридору, не замечая никого вокруг. Универсальная магия… Я должна была стать универсалом, как и Иррис. Интересно, что было бы, если бы моя сила смогла развиться нормально? Мы бы тоже нужно было учиться у какого-нибудь наставника, а потом я бы поступила в Гельхемейр. И мы с Иррисом познакомились бы раньше.

Но что случилось, то случилось. Глупо сожалеть о вещах, которые ты никак не можешь изменить. А прошлое как раз к ним и относиться. Хотя сожаление все же покусывало. Эх, лучше бы мне в тот день не слушать никого и оставаться в постели…

– Лорд Эльмарен, добрый вечер, – женский голос раздался так внезапно, что я вздрогнула.

Заозиралась и поняла, что он идет с лестницы, до которой я как раз дошла.

– Добрый вечер, леди Юлита, – ответил мужчина.

И это определенно был не Иррис. Низкий, чуть хрипловатый голос… Лорд Эльмарен… Его отец?

Внутри заворочалось любопытство. Захотелось посмотреть на того самого герцога Сол-и-Штаерна, министра внутренних дел и по совместительству отца моего любимого универсала. Так что приняв независимый вид, я свернула на лестницу и стала подниматься. На втором этаже как раз коридор, который ведет в общежитие.

– Вы навещали Ирриса? – спросила Юлита.

– Нет, леди, в академию меня привели дела.

– Ох, понимаю. Дошли ли до вас приглашения, которые моя матушка присылала для вашей семьи? На праздник по случаю ее юбилея?

– Дошли, леди. Мы с супругой постараемся быть.

– Приходите обязательно. Отец выписал в поместье королевского повара. Праздничный ужин обещает быть невероятным.

Я хмыкнула, слушая эту светскую болтовню, но быстро стерла улыбку с губ. Чуть дальше по коридору возле окна стояла Юлита Нортроп и высокий черноволосый мужчина, очень похожий на Ирриса. Надо же, тоже универсал.

А Юлита вдруг заметила меня и неприятно улыбнулась:

– Иррису тоже стоит обязательно прийти. Оторвавшись от светского общества, он совершенно забыл о манерах и завел знакомства, не слишком подходящие сыну герцога.

Она кивнула в мою сторону. Лорд Эльмарен тоже повернулся, и я замерла от пристального взгляда темных глаз. Герцог осмотрел меня с ног до головы, чуть задержался на перчатках, и неожиданно уголок его губ тронула улыбка.

– Мой сын уже взрослый мальчик, – сказал лорд негромко, – и сам решит, с кем ему водиться.

Он набросил на плечи пальто, которое держал в руках, и пошел к лестнице.

– Леди Нортроп, передавайте приветы вашим родителям. Мирайя, хорошего вечера.

– И вам, – выдавила я, ошарашенная тем, что мужчина знает мое имя.

Юлита глянула на меня огромными глазами, в которых плескалась какая-то детская обида. Кажется, она ожидала, что лорд признает меня совершенно неподходящей компанией для наследника и запретит ему со мной общаться. Но герцог удивил нас обеих. Настроение резко подскочило вверх.

– Ябеда, – ехидно прошептала я девушке и пошла в общежитие.

Там меня уже ждал Иррис. А его ждали неожиданные новости.

– Надо же, – пробормотал он, когда я рассказала ему все, что услышала от леди Лоисы. – Не знал, что такое может быть.

Мы сидели на диване в его гостиной. Вернее, универсал сидел, а я лежала у него на коленях и наслаждалась лаской пальцев, перебиравших волосы. На кресле возлежал Лорд Кисулий, как-то подозрительно косясь на меня голубым глазом. Наверное, коту казалось странным, что его хозяин так смело тискает девушку, которая могла жалить противными искрами.

– Я тоже не знала, – сказала, блаженно щурясь. – Наверное, таких «поломанных» магов раньше не было. Или никто их не исследовал.

– Да, универсалы сами по себе – огромная редкость. У нас в академии их всего трое: я, магистр Рокс и парень-первокурсник. А универсал, пострадавший во время раскрытия – редкость еще большая.

– Просто я приняла все слишком близко к сердцу, – пробормотала тихо.

Даже стало немного стыдно. Меня ведь никто не бил и не мучал. Просто из-за излишней эмоциональности и чувствительности я не удержала себя в руках и сама себе навредила.

– Не вини себя, – твердо сказал Иррис, как будто прочитав по лицу все, о чем я думала. – Предательство близких – это всегда больно. Совсем не странно, что оно так тебя задело.

– Ты прав, – я поморщилась, отгоняя мрачные мысли. – А представляешь, если бы мы с первого курса учились вместе? И у меня бы сейчас были черные волосы…

– Внешность – это вообще не главное. Главное, что мы вместе сейчас.

– Да, – согласилась я.

А потом вспомнила о недавней встрече и резко поднялась.

– Представляешь, я сегодня в коридоре встретила твоего отца.

– Он приехал к Алу, – вздохнул Иррис, затаскивая меня к себе на колени. – Поговорить о том, что происходит в академии. Отец предложил прислать своих следователей, и дядя согласился.

– Может у них получится поймать убийцу…

– Будем надеяться, – согласился универсал, а потом сменил тему: – Ну и как тебе мой отец?

– Вы очень похожи, – ответила смущенно. – И он знает, кто я такая! Представляешь, узнал и назвал меня по имени.

– Еще бы. Я же рассказывал родителям о тебе.

– Серьезно?

– Ну да. Почему тебя это так удивляет? Ты вошла в мой ближний круг. Почему бы родителям не узнать о тебе?

– И… – я замялась. – Они не против?

– А должны быть против? – Иррис хмыкнул. – Искорка, не переживай, у них нет на меня грандиозных планов по правильным друзьям, правильной жене и правильным детям. Мы доверяем друг другу.

– Это здорово…

Да, удивительно, что несмотря на высокое положение, его семья сумела сохранить такие отношения. И вырастить такого замечательного сына.

– Ты лучшее, что случалось в моей жизни, – сказала совершенно искренне.

– Не перехвали меня, – улыбнулся Иррис, но я по глазам видела, что ему приятно. – Я, может, помогаю тебе исключительно из своих эгоистичных соображений.

– Это каких же?

– Нуу… – он сделал вид, что задумался. – Потешить чувство собственной исключительности?

Убрал с моего виска прядь волос, скользнул пальцами вниз к щеке. Прошептал бархатисто:

– Такая красивая, сильная, умная девушка… Необыкновенная. И только моя.

– Твоя, – согласилась, прижавшись щекой к его ладони.

– Моя Искорка…

От его голоса у меня внутри все перевернулось. Как там говорила Эвантея? Сама пойму? Да, наверное, так оно и есть. Не знаю, что будет с нами дальше. Может после академии мы разойдемся в разные стороны, а может у нас и правда получится «долго и счастливо». Но сейчас я хочу принадлежать Иррису Эльмарену. Во всех смыслах этого слова.

Шалея от собственной смелости, я запустила пальцы в мужские волосы. Мне до сих пор было непривычно вот так касаться, просто, безо всяких ограничений, чувствовать и ощущать. Но я собиралась пользоваться этим по полной. Поэтому склонилась ниже и прикоснулась губами к шее универсала, там, где билась жилка.

– Искорка-а-а, – хрипло прошептал Иррис.

В ответ я просто скользнула ладонями по его груди, оглаживая мышцы и наслаждаясь их твердостью под тонкой тканью рубашки. В правую ладонь нервно ударилась сердце. Близость Ирриса дурманила не хуже вина, и я прижалась к нему всем телом, чтобы сделать эту близость еще сильнее.

– Мне кажется, или ты меня соблазняешь?

– Не кажется, – скорее выдохнула, чем сказала.

– Мири…

Сильные руки сжались на моих бедрах.

– Ты уверена?

– Да, – ответила я.

Иррис прижался к моим губам долгим чувственным поцелуем и поднялся, не выпуская меня из рук. Как мы дошли до спальни, я не запомнила, но очнулась от хмельного дурмана, упав спиной на гладкое покрывало.

Иррис не зажигал свет, и его спальня освещалась только полной луной, смотревшей прямо в окно. Но темнота не помешала узнать на ощупь знакомый материал, из которого было сделано постельное белье.

– Галийский шелк? – хихикнула немного нервно. – А ты подготовился.

Несмотря на храбро принятое решение, сейчас я чувствовала растерянность и неуверенность в себе.

– Есть такое дело, – хмыкнул Иррис, а потом навис надо мной, опирая на предплечья и тихо, но очень серьезно произнес: – Только не бойся меня, девочка. Я буду с тобой нежным.

– Верю, – выдохнула еле слышно.

Он действительно был нежен. Нежен и осторожен, прекрасно понимая, что у меня еще никого не было. Касался так, как будто тоже впервые получил возможность дотронуться. Чередовал нежные и жаркие поцелуи. Медленно снимал с меня одежду, не забывая ласкать губами каждый новый участок открывшейся кожи.

Оставшись обнаженной, я почувствовала себя ужасно уязвимой и хрупкой, от чего чуть не запаниковала. Но меня тут же накрыло мужское тело, горячее и сильное, а ласковый голос прошептал:

– Все будет хорошо. Просто доверься мне, Искорка.

И я доверилась. Перестала думать. Отпустила все свои страхи и сомнения. Стала податливым воском в его руках. Ласкала в ответ, пусть совсем неумело, но я чувствовала, как отзывается на ласки мужское тело. И это еще больше сводило с ума.

Полупрозрачную от лунного света темноту то и дело разрывали маленькие искры, срывавшиеся с моей кожи. Но Иррис не возражал, а я разрешила себе не бояться. Изнутри поднималась жаркая волна, смывавшая тревогу и неуверенность. И мне было так хорошо…

Вспышка резкой боли заставила напрячься и замереть. Иррис замер тоже, уткнувшись лбом мне в плечо и тяжело дыша.

– Искорка… – хрипло выдохнул он. – Родная, расслабься…

Усилием воли постаралась расслабить напряженные мышцы. Боль… Такая ерунда, мизерная плата за возможность принадлежать любимому мужчине.

– Все хорошо, – прошептала, закрывая глаза. – Не останавливайся.

Иррис послушался и осторожно толкнулся вперед. Низ живота снова прострелило легкой болью, но она быстро ослабела. А потом и совсем растворилась в совершенно новых для меня ощущениях.

Нежность… Я никогда в жизни не ощущала такой всепоглощающей нежности. Она читалась в каждом движении, в каждом прикосновении рук и губ. И я таяла, таяла, пока меня не накрыло волной немного терпкого, но такого сладкого наслаждения.

– Как ты? – спросил Иррис, когда я наконец смогла собрать свое похожее на желе тело и свернуться счастливым клубком у универсала под боком.

– Очень… хорошо, – пробормотала я и смущенно уткнулась в горячее плечо.

Лучше просто не бывает.