Из бездны с любовью

Глава 44. Шурка и шах

Лиза взяла с подоконника старинный топорик с круглым медным лезвием и начала осторожно спускаться вниз, останавливаясь на каждой ступеньке и прислушиваясь. Свет горел на лестничной площадке, дверь в комнату гувернантки распахнута, там тоже светло. Она вошла, прижимая топорик к бедру. Внутри никого, шторы задернуты. Дверь в детскую чуть приоткрыта. Лиза остановилась. Казалось, чуть звякнул колокольчик. Потом что-то мягко упало. Она шагнула вперед и рывком открыла дверь.

В детской комнате на ковре сидел мальчик. Она его сразу узнала. Вырос и сильно похудел, волосы торчат на голове рыжей щетинкой. Мальчик повернул голову и взглянул на нее. Лицо его было спокойно, даже бездвижно, как маска. Он отвернулся и молча продолжил строить из деревянных реечек домик.

– Саша? – она прошептала еле слышно, но мальчик услышал. Снова взглянул на нее исподлобья и снова отвернулся.

И тут от окна раздался легкий скрежет и постукивание по стеклу. А, ведьма-ворона! Ну держись! Я отрублю твои малиновые когти, твою черную голову…

Лиза бросилась к окну, левой рукой дернула штору. Пыль полетела ей в лицо, она на мгновение закрыла глаза. А когда открыла, увидела прямо перед собой ноги человека, стоящего на карнизе. Она подняла голову и встретилась с ним взглядом.

– Открой, – беззвучно произнес он и улыбнулся.

Она повернулась и прошептала:

– Беги, Саша, беги!

Если она замедлит, он просто пнет в стекло тяжелым ботинком. Лиза подняла руку и сдвинула защелку. Рама, чуть скрипнув, отворилась. Он легко прыгнул в комнату, прикрыл ставню.

– Где он?

Она оглянулась и увидела, что мальчик исчез. Глубоко вздохнула. Хотелось сесть на пол, закрыть глаза и заснуть. Это все только сон. Пусть это будет сном.

– Говори.

– Кто?

– Не финти, Лизбет. Я видел, как он вошел полчаса назад. Открыл своим ключом дверь. На углу мусора поставили. Пришлось ждать, пока два дебила с гитарами уйдут со двора. Где он мог спрятаться?

– Не понимаю, о чем ты…

Он коротко, мягко, как кошка лапой, ударил ее по лицу, рот сразу наполнился соленой влагой.

– Очнись. Его надо найти и вынести отсюда. Никто его еще не видел, мусор явился позже. Твой артист не возвращался.

Он прижал ее к себе. Молочное дыхание смешалось с железным запахом крови. Когда он отпустил ее, губы его были малиновыми.

– Давай быстро. Он где-то здесь.

– Прошу тебя, Лерочка… Один ребенок уже погиб, пощади…

– Того Виндос убрал, кусался щенок. Да не важно.

– Я не дам тебе… – Лиза отступила назад и отвела в сторону руку с топором.

– Ишь ты! – Он засмеялся. В полумраке голубые глаза казались черными. – Ну, давай, Лизбет. Бей – вот сюда.

Он дернул ворот рубашки, открыв прямую шею и начало бледной груди.

– За выродка шлындры, которой я за тебя отомстил. Вали меня!

Она закрыла глаза. Он взял у нее из руки топор и снова начал целовать – волосы, лоб, щеки.

– Прости, девочка, тебе больно. Только я могу делать больно моей девочке. Больше никто. Никто.

Крепко держа ее за руку, он заглянул под кровать, диван, открыл дверцы шкафа. Проверил вторую комнату и потащил Лизу за собой на лестницу.