Измена. Закрывая гештальты

Глава 21 Ультиматум

'Напрасно нас бури пугали.

Вам скажет любой моряк,

Что бури бояться вам стоит едва ли,

В сущности, буря — пустяк…'

А. Макаревич «За тех, кто в море…»

Преисполненная самых радужных впечатлений от всей внезапной простоты решения вопроса с Романом Николаевичем, я явилась в понедельник на работу.

Дел, как всегда, выше крыши плюс еще немножко. Чаю попить некогда, не говоря уж про обед.

Пока срочное раскидала, пока то да се, а уже вечерняя планерка для постановки целей и задач на неделю.

День незаметно пролетел.

Я, правда, вся в мыле, но кого это касается?

Сейчас еще задач нарежут, как бы тут заночевать не пришлось. А я такое теперь себе позволить не могу: у меня дома ребенок в гипсе.

После совещания начальство заговорщически кивнуло в сторону своего кабинета.

Опять.

Утомил.

Но пошла, раз так настойчиво приглашают. Уселась напротив Александра Васильевича за столом. Приготовилась внимать.

Послушаем его очередной бред, естественно, а что делать?

И вот здесь, как жахнуло:

— Арина Егоровна, должен вас предупредить, что ситуация сейчас сложилась следующим образом: при определённой постановке вопроса глава района может признать вас некомпетентным специалистом.

Вздрогнула. Глаза распахнулись во всю ширь, чуть из орбит не вывалились.

Что-что?

Меня?

Некомпетентным?

Вы с дуба рухнули?

Прокашлялась.

— И что вы хотите этим сказать Александр Васильевич?

Ясно же, что сейчас тут не просто так этот разговор.

— Ну, вы же всегда все понимаете правильно, — и улыбается так ехидно, зараза.

Арина, дыши.

Вдох-выдох.

И еще раз.

— Видимо, не совсем, не всех и не всегда, — проговорила спокойно, впившись ногтями в ладони.

Начальник, до этого момента вольготно развалившийся в кресле, вдруг подобрался, подался вперед и негромко пояснил:

— Если вы по-прежнему категорически отказываетесь принимать моё личное предложение, то я, увы, никак не смогу способствовать вашему карьерному росту.

О, как все вдруг завернулось занятной буквой Йу-у-ух.

— Означает ли сие, что либо я с вами сплю и тогда продолжаю работать в Администрации дальше, либо я отказываюсь, и вы умываете руки, оставляя меня моей незавидной судьбе?

Руководство так разулыбалось и засияло, что в голове тут же пронеслось пожелание: «Чтоб у тебя в следующий раз от такой улыбки морда треснула, гад лощеный».

— А я всегда говорил, что ты очень умная женщина, Ариш…

— Я вас услышала, Александр Васильевич.

Вышла из кабинета с прямой спиной и гордо поднятой головой, складывая и перемножая в уме пятизначные числа, чтобы только не начать ругаться самым грязным и отборным матом.

А что?

Я мама подростка, они и не такие слова знают.

А ты, дорогой начальничек, гад, скотина, козлина, тварь…

В каком-то полубреду добралась до дома. В голове роились мысли одна другой абсурднее: от убийства с расчлененкой до тихого саботажа или шантажа руководства на пару ступеней выше.

Была идея написать в Смольный и в Кремль, а чего мелочиться-то? Сгорел сарай, как говорится.

К ужину явилась срочно призванная через мессенджер Анфиска, и на кухне спонтанно образовался совет в Филях [1].

Пока мы с подругой дружно негодовали, посыпая голову пеплом и призывая на имя моего начальника все невзгоды, громы и молнии, Лера тихо и задумчиво сидела в своем углу. Кот, по малолетству и из-за возможной солидарности с врагом по половому признаку, приглашен не был.

Дочь внимательно слушала наши бредовые идеи, кивала изредка, но, как я думала, совершенно невпопад. А потом внезапно выступила, да так, что мне показалось: Господь глаголет её устами.

— Мам, я тут вот что придумала: буду в магистратуру поступать в «Новгородский государственный университет имени Ярослава Мудрого».

— Вот это поворот, — буркнула обескураженная и сбитая с мысли, я.

Анфиска же подхватила, сияя глазами:

— Но тогда ваших денег от продажи этой квартиры хватит на недвижимость там. Ты совершенно спокойно можешь увольняться хоть сейчас. От Ромки, какие-никакие алименты будут, да ты еще зарабатываешь своими романами. С голоду однозначно не помрёте.

— Это звучит как план, — побормотала я, судорожно выстраивая логические цепочки и последовательность действий. Своих и детей.

— Если, как сегодня сказал адвокат, мы получаем три четверти квартиры да машину, то тогда до Новгорода даже такая черепаха, как я, по новой платной трассе часа за полтора доеду. Считай — все рядом. Но не здесь.

Лера тихонько засмеялась:

— Будем на выходные приезжать в гости. К вам, тетя Анфиса, да к бабе Тане с дедом Колей.

Подружка хмыкнула, не удивившись, что мать мою дочка не посчитала.

Все здесь Алену Ивановну хорошо знают. И в дополнительных пояснениях не нуждаются.

— Да и вы к нам, — подхватила, воодушевленная перспективами, я.

Великий Новгород мне всегда нравился чистотой, камерностью, уютом, памятниками и тем, что мой далекий от религии и понимания значимости исторического наследия отец называл: «Ох и город. На один квадратный метр пять церквей!»

— Вот и договорились, — резюмировала Фиса, — завтра берешь больничный и несешь заявление «по собственному». Можно в обратной последовательности. Там как раз майские, а после них вас уже и разведут, да и с продажей успеете, раз Роману так подгорает.

Я прикидывала в календаре более четкий план действий и бормотала под нос:

— Поговорю еще с тренером, чтобы подобрал нам в Новгороде клуб для Кота после его реабилитации. И вообще, все будет в шоколаде, а не в чем обычно.

Лера и Анфиса переглянулись и хмыкнули.

Меня же несло на волнах восторга от открывавшихся перспектив:

— А приятным бонусом будет то, что расстояние между мной и моими родителями будет ни две остановки, а два часа на машине. Да и Рому с Олей встретить в ТЦ еще раз шанса у меня практически не будет.

Дочь грустно покивала. Ей все равно больно. Как бы он себя ни вел, Роман Николаевич оставался ее отцом.

Я это понимала и ни одного плохого слова вслух при детях в его адрес не говорила.

Ладно, план понятен.

Делюсь с девочками, а то отпускать пора поддержку в лице подружки:

— Так, завтра утром я принесу заявление этому небритому чепушиле, и пусть Администрация дальше живёт без меня.

А как у начальника подписать нужные документы я знаю: во время его телефонного разговора, предварительно положив перед ним на стол шоколадную конфетку.

А там — ловкость рук, хорошие человеческие отношения с секретариатом главы района и больничный.

Бухгалтерия и кадры могут взбрыкнуть, но я после мартовского выезда не только в шоке рыдала по углам, но и припасла кое-что на Инессу, так что должны мирно разойтись.

Про то, что даст бог, переезд в Новгород избавит меня еще и от Игоря — я даже мечтать боялась, хотя была бы рада.

Честно.

Осталось все задуманное претворить в жизнь.

[1] Сове́т в Филя́х — военный совет, который в соответствии с Воинским уставом был созван 1 (13) сентября 1812 года во время Отечественной войны главнокомандующим М. И. Кутузовым в деревне Фили к западу от Москвы. На рассмотрение был вынесен вопрос о том, пытаться ли после Бородинского сражения дать ещё одно сражение под Москвой, либо оставить город без боя.