Клятва чести (ЛП)

Глава пятая

Празднование свадьбы прошло около 20:00 часов, и после прощания Уэс последовала за группой, возвращающейся в Эндрюс с президентом. В то время как президент поднялся на борт «Морского пехотинца» вместе с Люсиндой Уошберн, его начальником службы безопасности, персоналом и медицинским подразделением, Уэс нырнула под роторы и поднялась по лестнице в корпус близлежащего вертолёта VH-60N Whitehawk, одного из нескольких вертолётов, идентичных морскому пехотинцу. Один бездельничал на большом пространстве очищенной земли за усадьбой Уитли. На обратном пути приманка «Хелос» полетела бы вместе с «Морской» в сложной воздушной игре с перестановкой позиций, чтобы скрыть, какой самолёт несёт президента в случае нападения.

Уэс огляделась, приветствовала вице-адмирала, уже сидевшего на одном месте прямо за кабиной, и заняла одно из трёх мест на скамье вдоль стены.

Рядом с ней сели на борт два морских пехотинца в парадной форме, а за ними следовали Эвин Дэниелс и агент-мужчина, который раньше был у ворот с ней. Как только они были пристёгнуты, вертолёт оторвался, делая разговор невозможным. Эвин, в прыжковом кресле прямо через узкий проход от Уэс, вытащила маленькое электронное устройство из кармана её чёрного плаща и начала прокручивать.

Посмотрев в окно рядом с Эвин, Уэс наблюдала, как огни острова Уитли тускнеют и, наконец, исчезают под низменным облачным покровом, когда конвой направляется к воде. Уэс перевела взгляд с ночи на Эвин, профиль которой был смягчён тусклым светом ламп в кабине. Её бордовые волосы падали на щеку свободными, густыми волнами, и она рассеянно оттолкнула их, сосредоточившись на маленьком экране в своей руке.

Движение было полностью бессознательным и создавало ощущение уязвимости, которое, Уэс подозревала, что она дезавуирует.

Небольшая линия хмурого взгляда разделила гладкую кожу между её изогнутыми красновато-коричневыми бровями. Она выглядела по рабочему и, вероятно, получала какой-то отчёт о состоянии. Она ни разу не посмотрела на Уэс. Раздражённая тем, что она не зарегистрировалась на радаре Эвин и раздражённая на себя заботой, Уэс подумала, какая женщина, с которой она познакомилась в тот день, была настоящей Эвин Дэниелс. USSS SA Эвин Дэниелс, очевидно, была компетентной, преданной делу и всему бизнесу — так много было установлено с их первой встречей у ворот. Но Эвин была больше, чем просто костюм с пистолетом и значком. В течение нескольких минут, когда они стояли у окон с видом на берег, они говорили о вещах, которые выходили за рамки бесцельной болтовни вечеринок. Они поделились чем-то о себе, чем-то, что Уэс обычно делала только с семьёй и близкими друзьями. Со всеми остальными она обсуждала дела и задания — безопасные, общие точки соприкосновения. Она была той, кто завязал разговор с Эвин, также в отличие от неё. Но она была привлечена к далёкому взгляду на лице Эвин, когда она стояла одна на фоне моря и песка — выглядела отдалённой и несколько грустной. И очень красивой. С Эвин было легко разговаривать, показывая проблески юмора и тепла, по крайней мере, до тех пор, пока не поднимался вопрос о Питере Чанге. Затем Эвин обнаружила источник гнева, который она быстро подавила. Когда Уэс перевела разговор в безопасное место и стала предметом бизнеса, она сразу же упустила их краткую, но неожиданно интенсивную связь. Проскальзывание Эвин, когда упоминался Чанг, ясно показало, что она не думала, что Уэс была подходящим человеком для её новой работы. Обычно Уэс не заботилась о том, что кто-либо, кроме её командира, относился к ней и её действиям, но её беспокоило то, что Эвин не верила, что она заработала этот пост. То, что думала Эвин, имело значение лично и профессионально, поэтому ей пришлось доказать Эвин, что она способна на работу. После всех этих лет она думала, что прошла это.

Она не нуждалась или не хотела показывать себя кому-либо в течение долгого времени. День был полон сюрпризов, в основном нежелательных.

Она не чувствовала себя такой перемещённой с тех пор, как уехала из дома в Военно-морскую академию, и её оторвало от самой сильной системы поддержки так же внезапно, как лезвие в её горле. Поначалу она так скучала по непоколебимой вере своей матери в неё и юмор своих сестёр, что думала, что может сломаться. Она не сломалась.

Она проникла внутрь себя и нашла их голоса живыми и сильными в своём сердце. Она адаптировалась, она приспособилась, и она победила. Теперь она вернулась в неизвестные воды, где негде было жить, появилась новая команда и, по-видимому, необходимость показать себя Эвин Дэниелс.

Толчок ожидал Эвин в Доме, когда автоколонна из Эндрюса въехала на южную дорогу. Том написал, что утром они опишутся. Как только POTUS направился в резиденцию, она была готова. Она направилась к западным воротам и эллипсу, где припарковала свою машину. Впереди она узнала Мастерс, идущую к Пенсильвании-авеню. Она колебалась, давая ей время опередить её. В следующую секунду она ускорилась, отказываясь думать, почему.

— Привет, — позвала Эвин, догоняя Уэс в углу. — Вам нужна поездка?

Мастерс посмотрела на неё с явным удивлением, заставив Эвин почувствовать себя ещё более дерзкой, даже подумав о том, чтобы оставить её постоять за себя посреди ночи. Но Уэс сделала её чертовски неудобной — она ​​не знала, что делает.

— У меня есть машина. — Теперь было довольно безмозглое утверждение. — Позвольте мне взять вас.

— Спасибо, — сказала Мастерс. — Я в порядке. Я возьму такси. Я просто еду через город в отель.

— Почти двадцать три тридцать, капитан. Не лучшее время ночи, чтобы взять такси в этой части города, и определённо нет времени, чтобы побыть в одиночестве.

Мастерс засмеялась.

— Уэс, помните? Вы думаете, мне нужна защита?

Эвин сказала:

— Я уверена, что вы этого не понимаете, — радуясь тёмному покрытию, чтобы скрыть прилив крови к её щекам. — Но я не вижу никакой причины, по которой вы могли бы заморозить здесь свою задницу.

— Сейчас двадцать пять градусов, — отметила Уэс. — Не так холодно.

Эвин фыркнула и наблюдала, как её дыхание мёрзло в воздухе. Очевидно, что Уэс была откуда-то к северу от линии Мейсон-Диксон.

— Это примерно на пятьдесят градусов холоднее, чем мне нравится.

Уэс рассмеялась сильнее, глубокий, мягкий звук, который совершенно неожиданно и весьма нежелательно согрел живот Эвин.

— Что вы здесь делаете, если так сильно ненавидите зиму? — спросила Уэс.

Эвин сунула руки в карманы пальто.

Разговор был на грани личного, и она выходила из себя больше, чем погода.

Она даже не говорила о подобных вещах, когда пыталась связаться с женщиной на ночь. И это было дважды за один день с Уэсли. Она пожала плечами.

— Это та деталь, которую я хотела, поэтому погода — это часть работы.

— Президент тоже что-то вроде лыжника, не так ли?

— POTUS, его дочь — обычные снежные кролики. Это неестественно. Боже, она ненавидела те лыжные походы, но не то, что она когда-либо давала.

— Очевидно, вы любите свою работу.

— Да, — сказала Эвин, имея в виду это, но Уэс не нужно было это знать.

Уэс вообще ничего не нужно было знать о ней. Время закрывать информационное шоссе.

— Вы голодны? — спросила Уэс.

— Э-э, да, для меня время обеда.

— Ну, сегодня утром я оставила свою квартиру равной нулю шести, и единственное, что у меня было целый день, — это кофе и мелочи, которые выглядят как еда, но на самом деле просто дразнят.

Эвин ухмыльнулась.

— Закуски. Я даже не думаю, что они считаются едой.

— А как насчёт ужина где-нибудь?

— Я могла бы поесть. — У Эвин внезапно возникло ощущение, что она идёт к мине, но Уэс просто улыбается ей. Дружелюбная. Просто простая еда между коллегами. Достаточно безопасно. — Ладно. Конечно.

— Хорошо. Вы знаете область. Вам выбирать место, агент.

— Эвин.

— Ладно. Эвин.

— Давайте, я не чувствую своих ног. — Эвин привела к своей T-Bird 57 года, включился сигнал тревоги, когда они приблизились.

— Хорошая машина, — сказала Уэс.

— Последняя из классического дизайна. Я унаследовала это от моего старшего брата.

Уэс бросила на неё обеспокоенный взгляд.

— Не так — Аарон в порядке. Он просто решил, что Т-Птицу недостаточно достоин за небольшую плату.

— Он ФБР?

Эвин села за руль и запустила двигатель, ожидая, пока Уэс пристегнётся, прежде чем отступить.

— Да. Позор нашей семьи, но мы всё ещё любим его.

— Ах, дайте мне угадать. Государственная служба — это дело семьи?

— Вы могли сказать это. — Эвин колебалась, впечатлённая и немного опасающаяся способности Уэс слышать больше, чем она сказала. Она должна быть осторожна с ней. — ATF моего отца, IRS моей тёти, ICE моего младшего брата и следующая самая старая армия. У нас есть ещё несколько агентств, покрытых кузенами.

— Это тяжёлое наследство.

— Не так много. — Эвин пожала плечами и свернула на Пенсильвания-авеню, проезжая мимо Дома, оставив светящиеся огни позади, и направилась на север к Дюпон-Сёркл. Улицы были тёмные, почти пустынные. — Это было не сложно для меня — я всегда знала, что хочу сделать.

— И вам это нравится.

— Да, кроме…

— … холода.

Смеясь, Эвин посмотрела и запнулась в глазах Уэс. Под светом уличных фонарей её глаза потемнели до глубоких оттенков скрытой поляны в сердце леса. Осколки лунного света вырезали изящную арку её скул и собрались в её горле. Иисус. Она была красива.

Вернувшись на улицу, она крепко сказала:

— Хотите просто фантазии или простые и хорошие?

— Мне не нужны обрывки, — сказала Уэс. — Но хорошо, да. Это имеет значение.

— Не одна для шоу, не так ли?

Случайно, она могла сделать случайно.

И далеко. Ей нужно расстояние. Она должна была обучить её, для Криссак, и не забыть Питера. Что за херня была с ней?

— Единственное, что меня волнует, — сказала Уэс, когда Эвин появилась в Коннектикуте, — это выполнение работы.

— Так почему же вы учитесь, а не… понимаете? — Когда наступило молчание, она оглянулась и решила, что из жёсткой челюсти Уэс она могла бы сформулировать это немного более дипломатично. Ну, она хотела расстояния. Теперь у неё это было. Почему это не так хорошо? — Сожалею. Я так понимаю, это было какое-то оскорбление?

Уэс выдохнула и откинулась на спинку сиденья.

— Нет, это не оскорбление. Мне не стыдно проводить большую часть своего времени в преподавании. Я делаю свою долю в освещении РП по очереди, но у меня есть определённый навык преподавания, и мне это нравится. То, как шли дела последние несколько лет, всё больше солдат видят бой. Война изменилась. Новое оружие и новые способы борьбы означают новые виды травм. Если наши медики не будут полностью готовы к тем видам сражений, с которыми они столкнутся, войска погибнут. Я считаю, что для меня это лучший способ увидеть, что этого не происходит.

— Я поняла, — тихо сказала Эвин.

— То, что вы делаете, совершенно другое, — сказала Уэс. — Для вас это намного более личное.

— Личное? — Эвин крепче сжала руль, чувствуя дискомфорт от смещения фокуса на неё. Её хватка на всю ночь ослабевала. Она должна быть на пути домой в Александрию, чтобы поспать. Или, может быть, ей просто нужен был какой-то человеческий контакт сексуального разнообразия — слишком поздно для клуба, но у неё всё ещё было несколько женщин в её маленькой чёрной книжке, которые примут её звонок, независимо от того, как поздно. Вместо одного из безопасных вариантов, она собиралась поесть с женщиной, которая так гладко увлекла её на незнакомую территорию, что она даже не заметила, пока не начала колебаться в направлении. — Я не знаю о личном. Я делаю свою работу. Это то, чему я обучена.

— Верно, — сказала Уэс, — но то, что вы делаете за доли секунды, оказывает непосредственное и критическое влияние. Какой бы эффект я ни оказала, он находится на расстоянии… месяцев, возможно, спустя лет… когда молодой студент-медик или местный житель спасает жизнь благодаря чему-то, чему я их научила.

— И вам этого достаточно? — Эвин не могла не спросить, хотя она знала, что должна искать какую-то пустую тему, например, игру краснокожих в плей-офф. Она подъехала к бордюру перед Цирком и повернулась на сиденье, чтобы встретиться с Уэс через узкую пропасть. — Просто верить, что по линии, где-нибудь, когда-нибудь…?

— Для меня это длинная игра. Я не ищу немедленного удовлетворения.

— Да, хорошо. — Эвин выключила двигатель. — Я не слишком смотрю в прошлое. Не в моей природе.

— Думаю, это отличает нас, — тихо сказала Уэс.

— Как ночь и день.